Эликсир Мерлина

Гермиона проснулась рано утром в необычном томном состоянии, когда тебе очень комфортно, всё тело наполнено негой и приятным ощущением воздушной лёгкости, будто за ночь тебя накачали счастьем. Она улыбнулась, пытаясь вспомнить сон, который был необычайно ярким и радостным. Однако, ускользая и шутя, он разжимал свою тёплую руку и с сожалением отпускал проснувшуюся девушку, забирая о себе воспоминания и оставляя лишь сладкое послевкусие. Гермиона встала, подошла к окну и распахнула створки, подставляя пылающие щёки свежему дуновению утреннего ленивого ветерка, который пригнал к дому ватную дымку тумана. Девушка закрыла глаза, делая глубокий вдох, а потом резко распахнула их. Малфой. Вчера она видела летящего по небу дракона и Малфоя, окружённого иероглифами. Что это за магия? Магия знамений или магия, исходящая от самого мужчины? Гермиона направилась в ванную комнату, скинула лёгкую шёлковую бирюзовую комбинацию и, переступив через неё, вошла в душевую кабинку. Она включила воду и зажмурилась от удовольствия, ощущая, как упругие тёплые струи воды обволакивают тело, обнимая и лаская кожу. Мысленно вернувшись в библиотеку Хогвартса, волшебница вспомнила бордовый бархатный переплёт трактата о «Магии знамений и пророчеств» Тадедуша Вройцека, который она читала на седьмом курсе. Теоретически, летящий дракон выглядел как знамение, а вот Драко, которого она увидела сквозь мерцающую брешь в пространстве, казался вполне реальным. Было такое ощущение, что, если бы она переступила порог из светляков-иероглифов, она оказалась бы рядом с ним и могла бы до него дотронуться. Рядом с ним… Дотронуться… Мерлин, о чём она думает? По телу прошла лёгкая дрожь и слегка закружилась голова, когда она вспомнила его взгляд и подтянутую накаченную фигуру. Девушка обняла себя руками в защищающем жесте, вспоминая, что с того времени, как погиб Рон, она не смогла подпустить к себе ни одного мужчину. Конечно, были те, с кем она пыталась наладить романтические отношения, однако больше первого поцелуя Гермиона себе не позволяла. Каждый раз всё её естество кричало: «Нет! Чужой». И снова она приходила в свой одинокий дом и мысленно обнимала Рона, а ночью закутывалась в тёплое одеяло, впитывающее горячую влагу щемящего одиночества. Она откинула назад голову, ловя губами ласковые капли, и представила, что её обнимают сильные руки Малфоя. Острое желание того, чтобы это произошло, охватило всё её существо, до дрожи в коленях. Неужели и правда для неё может быть кто-то близкий в дальнейшей жизни? Кто-то свой и до биения в сердце — живой? Прислонившись разгорячённым телом к прохладному кафелю и глубоко дыша, девушка силой воли постаралась отогнать чувственное наваждение. Ведь всё, что сейчас происходит в её голове, может быть просто мороком, а она уже нафантазировала себе Мерлин знает что. Гермиона взяла большое белое пушистое полотенце и закуталась в него. Приводя в порядок свои длинные каштановые волосы, заплетая их заклинанием в тугую толстую косу и надевая джинсы с белым кашемировым свитером, волшебница с неохотой вспомнила вчерашний день, разговор с родителями и все те ужасные вещи, которые обрушились на мир магглов. Сейчас важно как можно скорее отправить отца с матерью в магическую Британию, а потом идти сразу к Поттеру. Там как раз и Малфой из Тибета должен будет прибыть… Гермиона попыталась отмахнуться от этой мысли, качнув головой, но не тут-то было. Казалось, что образ Драко Малфоя прочно закрепился в сознании девушки, каким-то неведомым образом проложив себе туда путь. Спускаясь по лестнице на кухню, где уже завтракали родители, волшебница вновь ощутила уют и комфорт, которые остались пряным послевкусием ночного сна. Что же ей всё-таки снилось?.. После завтрака Гермиона уменьшила багаж родителей и спрятала все вещи в кармане незримого расширения, который полагался каждому аврорскому рюкзаку. Повесив рюкзак на спину отцу и немного подумав, она всё-таки решила послать Гарри патронус до возвращения в Англию. Её выдра не раз спасала ей жизнь, благодаря тому, что Гермиона делилась своими планами по уставу заранее, особенно при предполагаемой угрозе. На глазах притихших в волнении Майкла и Джин девушка вызвала патронус. Юркий сверкающий зверёк подобрал лапки и подбежал к её лицу, внимательно запоминая сообщение и смешно морща мордочку: «Гарри, я сейчас в Австралии. Время — семь утра. В мире магглов, особенно здесь, творятся ужасные вещи. Позже расскажу. Мои родители в опасности, и я хочу в течении часа переправить их к нам в магический Лондон. Пожалуйста, подготовь в ближайшие сутки для них разрешение, свитки на жительство и неприкосновенный статус в течении как минимум полугода. Они будут жить в нашем с Роном доме. У тебя сейчас восемь часов вечера и ты, наверное, устал, но всё же прошу оставаться на связи какое-то время. Как только я аппарирую домой, я дам знать. Джинни — привет». Выдра кивнула головой, чихнула и вылетела в окошко. Майкл приобнял жену одной рукой, и они с улыбкой переглянулись друг с другом. Мужчина иронично приподнял бровь и сказал: — Дочка, да ты настоящая волшебница! Гермиона рассмеялась. — Ещё какая, пап. Сама до сих пор удивляюсь, — прошептала девушка, пряча свою волшебную палочку в кармашек на поясе, — сейчас подождём минут пятнадцать, пока придёт ответ от Гарри и можем отправляться. Через какое-то время патронус Поттера материализовался в холле. Сказав голосом друга, что ему всё понятно, и пожелав удачи, сверкающий олень топнул копытцем и рассыпался по полу маленькими вихрящимися бусинками. Гермиона накинула на себя, Майкла и Джин чары невидимости, и они все вместе вышли из дома. Небольшой туман, заблудившийся к утру в аккуратных улочках Малдена, всё ещё струился меж деревьев, слегка искажая пространство. Волшебница кинула несколько сканирующих заклинаний и не заметила ничего подозрительного. Подойдя к калитке и к краю защитного барьера, который она установила накануне, девушка осторожно потянула ручку. Дверка жалобно пропела мелодичным голосом ноту «ля» и открылась. Не успели Грейнджеры переступить защитный порог, как из-за угла с рёвом двигателей выехали одна за другой три полицейских машины, шумно притормозив у калитки. Гермиона быстро подтолкнула родителей в сторону, жестом велела прижаться к забору и соблюдать тишину. Палочка была наготове. Полная румяная женщина в чёрной завеске, с эмблемой триветра на рукаве, и высокий темноволосый мужчина в форме австралийской полиции направились к калитке. — Как их фамилия? — пробасил офицер. — Тейлоры. Врачи. Информатор дал наводку, что они антидотеры, — женщина заправила выпавший светлый локон из-под фуражки и что-то отметила в документе, который держала в руках. Гермиона закрыла глаза, слу/*ая, как сердце отбивает неровный ритм. После того, как Рон вернул Грейнджерам память, они, посовещавшись, решили не менять фамилию, под которой зарегистрировались в Австралии. — Это ещё не всё. Пришёл срочный приказ арестовать их дочь. По последней информации она живёт в Лондоне и имеет фамилию Грейнджер, но сейчас находится здесь. Гермиона в шоке распахнула глаза. Что?! Она-то зачем нужна австралийским властям?! Слегка махнув палочкой, волшебница сняла защитный барьер с калитки и подождала, пока офицеры пройдут вглубь сада. Девушка проверила чары невидимости и уже подтолкнула родителей в сторону, чтобы тихонько уйти по направлению к точке аппарации, как дверцы других машин распахнулись и оттуда вышли несколько мужчин в амуниции и пластиковых прозрачных завесках. Она на всякий случай замерла, кинув предупреждение Майклу и Джин, и начала сканировать вышедших из машин парней. Это были вооружённые магглы из отряда быстрого реагирования. Они деловито подошли к калитке и достали оружие. Кинув взгляд на одного из мужчин, Гермиона ахнула. На её глазах красивое молодое лицо искривилось, болезненно сморщилось, по скулам прошла судорога, и человек закатил глаза. Чуть голубоватая водянистая плёнка будто выпала из-под верхних век, и чёрные большие узкие зрачки в белых роговицах принялись рассматривать местность. Сам мужчина начал шумно, со свистом принюхиваться. Потом он замер, медленно повернул голову в сторону скрывавшихся под чарами Грейнджеров и встретил взгляд волшебницы. Ощущая, как гулко бьётся о грудную клетку сердце, Гермиона невольно сделала шаг назад. Невероятно. Этот чёртов маггл беспрепятственно смотрел ей в глаза сквозь незримые чары! Не в силах даже прикрыть веки, девушка почти услышала, как шестое чувство говорит ей: «Беги! Немедленно!» Внезапно сильные болезненные уколы прожгли виски и, когда она попыталась поднять палочку и произнести боевое заклинание, волшебница поняла, что не может сдвинуться с места. Всё тело будто превратилось в тяжёлый мешок песка. — Они здесь! Стоять! Руки на стену! — рявкнул мужчина и направил оружие на Гермиону, держа в плену её взгляд. Тут же по лицам остальных мужчин прошли судороги, и у всех у них появились чёрные вертикальные зрачки в белых роговицах, которые уставились на неё. Будучи опытным аврором, она привыкла быстро принимать решения. Сейчас в приоритете было немедленное спасение родителей. Расстояние от Австралии до Британии было очень внушительным. Точка аппарации в парке у кафе «Сладкая корочка» имела большой устойчивый аппарационный порт, и мать с отцом, не обладая магической силой, должны были перенести перемещение без проблем, но сейчас ей придётся отдать все свои силы, чтобы доставить их невредимыми в Лондон, в гостиную Поттера. Сама она после этого переместиться, увы, не сможет даже на пять метров. Ей просто не хватит сил. Что ж, и не такое видали. Однако сперва — скинуть контроль. Гермиона была отличным окклюментом и не могла не оценить дикую силу белых глаз, которая попыталась её подчинить. На задворках сознания промелькнула мысль: откуда у маггла такая мощь?! Однако, всё же, она сильнее. Сбросив частично контроль, она резко дёрнула головой, крутанулась на пятке, направляя палочку на родителей, и крикнула: — Крепко обнимитесь! — Отец схватил в охапку Джин и с ужасом взглянул на девушку. — Дочка, а ты?! — дрожащим голосом вскрикнул он. — Пришлите помощь! Сосредоточившись, она ясно представила гостиную на Гриммо, двенадцать и, вкладывая все свои силы, прокричала: — Apparасio maxima! Из палочки вырвался яркий неоновый луч света, и супружеская пара с шелестящим хлопком исчезла. Гермиона почувствовала сильную слабость, ноги подкосились и она упала на колени, борясь с внезапным приступом тошноты. «Истощение… Как не вовремя…» — пришла горькая мысль. Тут же она ощутила, как преследователь пнул её руку. Палочка выскользнула из подброшенной кисти и с громким стуком покатилась по мостовой. «Как трость того пожилого человека», — пронеслось в голове у девушки, затем тяжёлое тело повалило её на мостовую. Грубо заведя руки Гермионы за спину, мужчина нацепил на неё наручники, и девушка ощутила ещё большую потерю магии. Она попыталась призвать палочку, и та должна была послушать приказ хозяйки, в каком бы состоянии сила волшебства ни была, но ничего не произошло. Отчаянное понимание происходящего обрушилось на Гермиону. Наручники блокировали магию, отрезали её, будто крылья у птицы. «Что происходит?» — вскрикнула мысленно девушка. — Лежать. — Грубые руки спецназовца прижали её к асфальту. Потом наступила тишина, которую разбавляло её собственное хриплое дыхание. Открылась задняя дверка одной из машин и раздались медленные неторопливые шаги. Краем глаза Гермиона увидела силуэт человека в длинном пепельном плаще и дорогих безупречных чёрных кожаных ботинках, который приближался к ней. Мужчина подошёл, цокнул языком и сел рядом с её распластавшимся телом на корточки. В нос резко ударил запах марципана. Взяв косу у основания, незнакомец больно потянул голову наверх, желая заглянуть девушке в лицо. Гермиона вскрикнула от боли и попыталась рассмотреть того, кто посмел взять её в плен. Глаза цвета виски столкнулись с холодным пустым, чёрным взглядом тёмно-серых глаз в обрамлении мелкой сетки глубоких морщин. Мужчина и его запах показались ей смутно знакомыми. Волшебница была уверена, если бы не эта тошнотворная чёрная завеска, она бы сразу вспомнила его. Пусть скажет хоть слово! Она должна узнать его голос. — Кто у нас тут попался? — прошипел тихо мужчина. — Умненькая Гермиона Грейнджер. Гермиона Грейджер, которая, едва вернувшись в мир магглов, сразу напала на след и, как всегда, сунула свой нос не туда, куда следовало бы. Что ж… Давно мы желали видеть тебя у наших ног. — Кто ты? — Голос девушки был хриплым. «Это Долохов. Я узнала. Это он. Пожиратели? В мире магглов?» — Её мозг лихорадочно пытался найти причину, которой она была обязана своим унизительным пленением. — Что тебе от меня надо? — прохрипела Гермиона. Мужчина хмыкнул. — Мне? Много чего, ты знаешь… Но не сейчас. — Он сдёрнул со своего лица завеску, прикоснулся носом к её шее и со свистом втянул в себя воздух. — Кое-кто хочет с тобой познакомиться поближе. — Он высунул язык, облизнул её ухо и прошептал: — Сладкая. Долохов ещё раз рванул её голову назад и швырнул на асфальт. «Больно…» — мелькнула мысль. Гермиона отключилась.

______________________________________________________________________________

Гермиона медленно приходила в себя. Вспоминая учения в аврорате, она улыбнулась кончиками губ, прямо-таки увидев мысленно перед собой круглое румяное лицо кавалера первой гильдии Визенгамота Симуса Финнигана и услышав его басовитый голос, которым он деловито наставлял новобранцев: «После обморока, пока у вас закрыты глаза, оцените все преимущества и недостатки своего состояния. Протестируйте каждую мышцу. Прислушайтесь к тому, что вы чувствуете, что слышите, осязаете». Первым, что она ощутила, были сухость во рту и жажда. Всё тело ныло от лежания в неудобной позе, голова болела, а лоб нестерпимо жгло от удара об асфальт. Волшебница пошевелилась и обнаружила, что наручники с неё сняты, однако попытка невербально использовать магию провалилась в тот же миг. Девушка привстала и ругнулась. А ведь она хороша в беспалочковой магии, где же её держат? В антимагической клети, или магию у неё забрали каким-то другим способом? Гермиона осмотрелась. Было темно, лишь высоко под потолком светилось маленькое крошечное окошко, которое не было застеклено и должно было, по всей видимости, пропускать хоть какое-то количество свежего воздуха. Болезненно сморщившись, она дотронулась до болячки и встала, разминая мышцы. Сделав несколько шагов, пленница наткнулась на железную дверь, в которой виднелось окошко для передачи еды. Всё ясно. Похоже, что её посадили в маггловскую тюрьму. Итак, нужно подумать над тем, что произошло, и оценить обстановку. Гермиона вернулась на низкую деревянную тахту и легла, стараясь сохранить силы. Что ж… Она жива, хоть и без магии. Если ей сохранили жизнь, значит, от неё нужна информация, и они будут выколачивать её всеми доступными способами. Гермиона вздохнула. Как и почему её вычислили? Конечно, нет ни одного волшебника в магическом мире, что не знал бы о существовании золотой девочки, самой умной волшебницы столетия, легенды второй магической войны. Она усмехнулась. И уж Пожирателям о ней известно, как никому другому. За смерть Рона она мстила, не поддаваясь ни на уговоры, ни на подкуп. Значительная часть узников Азкабана своим заточением обязаны были именно ей. Безжалостная, стремительная, бескомпромиссная и жестокая — такие эпитеты о себе она слышала не один раз, и лишь Поттер и самые близкие друзья знали, что Гермиона Грейнджер всё та же правильная и добрая девочка, которая будет жертвовать собой ради того, что ей дорого, которая ради справедливости и близких преодолеет любые препятствия. Друзья знали об этом и старались уберечь её от чрезмерного риска. Долохов. Мразь. Через полгода после смерти Рона на одном из заданий она уже попадала ему и его шайке в руки, и если бы не вовремя посланный патронус в центр полевого штаба, её бы собирали по частям. Поттер тогда рвал и метал, обвиняя её в том, что она стремится лишить себя жизни под его началом, и порывался отстранить её от служения в аврорате, однако она осталась непреклонной. Он был прав тогда. Ей не хотелось больше ни войны, ни жизни без любимого мужчины, от которого осталась лишь светлая память со вкусом горечи. Тогда Поттер был прав, но сейчас… Мерлин. Сейчас она хочет жить, отчаянно и страстно жаждет наслаждаться каждым вдохом и биением сердца. Сейчас, когда она видела летящего по небу красавца дракона, когда она ощущала сногсшибательное тепло в холодную австралийскую летнюю ночь, тепло, которое подарил ей взгляд внимательных серых глаз. Потому что сейчас появилась надежда на то, что её война, наконец, может, закончится, и она вернётся домой, где есть камин и горячее пламя. Даже если это просто фантазии, она их заслужила долгими одинокими годами, соприкасаясь с бесконечными смертями и стоя на обочине жизни. Одинокая волшебница среди счастливых и любящих друг друга людей, живущих в ярком свете детского смеха. Она закрыла глаза. Не сдаваться. Так было всегда. Она не сдавалась, шла вперёд и побеждала. Кого же ей предстоит победить на этот раз? Кажется, она прикоснулась к самой скрываемой тёмно-магической тайне. Присутствие чистокровного мага Долохова в операции по её задержанию и явный магический след от белых зениц с чёрными зрачками сразу внесли ясность во всю эту ситуацию. Пожиратели переметнулись в мир магглов и реализуют свои планы в масштабе всемирной маггловской политики. Когда прекратились нападения в магическом мире? Полгода тому назад. Когда началась так называемая эпидемия в мире магглов? Полгода тому назад. Причём, как отметил её отец, всё было подготовлено и отлажено заранее, слишком ровно и успешно воплотился в жизнь их сценарий. Если так, то, опираясь на информацию в интернете, можно сделать вывод, что под «Imperio Maxima» оказались все политики ведущих стран. Кто и как смог провернуть столь мощное внедрение в маггловское общество? Чтобы поработить сознание ведущих мировых лидеров и их окружения, нужно проделать титанический труд. В этом должны были участвовать не один десяток опытных магов под предводительством кого-то очень сильного и одарённого, способного держать всё под тотальным контролем. Мерлин, тогда все передовые маггловские технологии вместе с вооружением тоже находятся в его жестоких руках! Очевидно, что Пожиратели Смерти примкнули к тому, что здесь творится, лишь полгода тому назад, будто им кинули кость, в которую они от отчаяния вгрызлись зубами, становясь ПСами нового хозяина. Гермиона села и прислонилась спиной к холодной стене своей камеры. На что похоже действие властей, которые загоняют большое количество маленьких детей на громадный стадион, где сидит армия контролируемых врачей с иглами и с завесками на ртах, где полиция с оружием не пускает к ним родителей?! Гермиона — волшебница, знает прекрасно, как работает закон распределения энергии. Только несведущему не понятно, что произойдёт громадный выброс энергии страха и страданий, от источника которого кто-то будет жадно заглатывать детские эмоции. С маггловскими разработками и не такое возможно… О! Так же можно увеличивать магическую силу! Как действует вирус, который, возможно внедряется заклинаниями? Человек начинает терять жизненную энергию, получая проклятие. Как происходит сам процесс антидотации? Вводится какое-то зелье и ставится клеймо, похожее на триветр. Через это магическое клеймо и действие зелья маггла начинают контролировать. Вполне возможно даже, что в зелье находится генетический код того, кто подключается к магглу, питаясь его жизненными ресурсами, смотря его глазами, воздействуя через его взгляд. Гермиона вспомнила, что в первый раз она встретилась с белыми глазницами на лице у Кристиана, бармена в «Сладкой Корочке». Именно тогда она и ощутила, как её голову сканируют. Вполне возможно, что её узнали и через камеры наблюдения. Да и в доме Грейнджеров могли быть установлены следящие или подслушивающие устройства, а её поиск информации через компьютер отца был легко отслежен. Вот и арест спустя каких-то пятнадцать часов пребывания в Австралии. Те, кто за ней следили, поняли, что она, опытный аврор и мастер защиты от тёмных артефактов, быстро разберётся, что к чему… Собственно, так бы и произошло. Естественно, в магический мир, тем более в сердце аврората, её и родителей пускать было нельзя. Как хорошо, что ей удалось всё же переправить Майкла и Джин в Лондон! Взяв их воспоминания, Гарри и ребята должны разобраться во всём так же, как и она. В конце концов, Поттер вырос в мире магглов и всё быстро разложит по полочкам. И Малфой. Драко… должен уже, наконец, вернуться из Тибета! Он тоже во всём разберётся. И даже, возможно, он будет переживать за неё, Гермиону Грейнджер, и не оставит в беде, даже если она… А вот не будет она говорить это слово никогда и ни за что! Она — проявление и доказательство чистой магии. Не могло произойти так, что волшебство зародилось в её душе случайно! Так повелела сама природа. По какой-то причине Вселенная наделила девушку этим даром, сделав её силу буйной, искрящейся, величественной и чистой, как питьевой источник свежей воды, бьющий ключом. И она, Гермиона Грейнджер, способна поделиться своей силой с тем, кто понимает, что, когда в человеке зарождается магия, она проникает глубоко в душу, кровь, в каждую клеточку, меняя тело под свои нужды. Человек, получивший от природы чародейство, по сути становится чистокровным магом, способным основать новый и могущественный род. И Мерлин, милый Мерлин, благослови весь магический мир скорее осознать это, иначе природа нанесёт удар по неразумным злым волшебникам и уничтожит всех, прогневавших её тем, что отвергают её дары. Все те, кто поддерживают эту возню с набором магической силы посредством чёрной магии, с помощью лишения жизни себе подобных, ползают по земле, словно черви, набирая жир поеданием трупов, в то время как магия может творить чудеса и создавать новые волшебные реальности. Любовь, как магическая основа волшебства — вот чистая магия. Гермиона спрятала лицо в ладонях, судорожно вздохнула и напряглась. За стеной послышались шаги. Она вскочила с тахты и встала, высоко подняв подбородок, сжав руки в кулаки. Она будет сопротивляться, сражаться, и, дай Мерлин сил, победит, ведь она так сейчас необходима… Новая реальность. И любовь. Любовь тоже необходима.