«Зло должно быть побеждено любым способом».
«Нет никаких зла и добра. Есть только люди. И людей… Надо спасать. А не убивать».
Громкий взрыв заставил зажать уши. Но ничего, к такому Алиса привычна. Когда живёшь с юным дарованием, которое мечтает в будущем стать великим учёным, такие «казусы» — обычное явление. Главное — проверить целостность самого источника этого шума. Кучка пепла учёным точно стать не сможет. — Николь, ты как? Не поранилась? — женщина заглянула в гостиную, которая давно уже превратилась в лабораторию её дочери. Николь — щуплая девочка семи лет — обернулась и улыбнулась матери щербатой улыбкой. Позади неё стоял стол, заполненный всевозможными деталями, которые девочка, скорее всего, добыла из различной техники. Старой или новой — не имело значения. На диване валялись недоделанные «изобретения», стул был опрокинут и лишился одной из своих ножек. Судя по застывшему слою клея на отломанной части, это уже не первый раз, когда подобное случается. На столе рядом с деталями лежал ворох различных бумаг, на которых неровным почерком было что-то написано. Где-то — различные уравнения, многие из которых будут непонятны даже студентам с технических факультетов. Где-то — план действий, «отчёты» о прошедших опытах. — Всё отлично, мам! — Николь подняла защитные очки с глаз на рыжую макушку. — Что изобретаешь на этот раз? — Алиса поправила воротник тёмно-синей рубашки и посмотрела на рацию, прикреплённую к плечу — она молчала. Значит, пока что в городе всё спокойно, и она может провести время с дочерью. Николь с гордостью подняла левую руку вверх, показав матери браслет на тонком детском запястье. — Это изобретение поможет тебе на работе! Смотри, вот эта кнопка заставит всех врагов испугаться, потому что будет громкий звук. Прямо как сирена! Алиса хихикнула и кивнула. Пусть играется. Когда-то её дочь изобретёт то, что поможет всему человечеству. Поэтому сейчас её увлечение надо поощрять. Пусть этот браслет никогда не будет использован по назначению. — А вот эта — выпустит кучу блёсток! И твои враги просто не смогут тебя атаковать. — Потому что блёстки радуют людей? — уточнила Алиса. Не совсем была понятна мысль Николь. Но, в конце концов, её дочь — гений. Это понятно, что они мыслят совершенно на разных уровнях. Тем более, играет свою роль разница в возрасте. — Нет. Потому что при виде блёсток в мозгу вырабатывается серотонин, — пояснила девочка так, будто это элементарное знание, которым владеет каждый человек. Но недоумённый взгляд матери заставил её вспомнить, что не все люди могут говорить на её языке. Это нисколько её не расстроило. Бессмысленно грустить из-за того, что ты всего лишь говоришь другим, более научным языком. — Да, блёстки радуют людей. Можно и так сказать, — она улыбнулась матери, — а теперь пора их испытать. Озорная улыбка дочери слегка напрягала. Кто знает, что взбрело в эту рыжую голову? Но по блеску серебристых глаз можно точно сказать — ничего хорошего. — Помнишь, ты говорила не разбирать твой телефон? Взгляд Алисы выхватил среди груды деталей на столе её собственный телефон, который уже не подлежал восстановлению: — Ты разобрала мой телефон?! — не успела она начать отчитывать Николь, как комнату заполнило множество блёсток, осевших на волосах, одежде, мебели, практически везде. — Всё ещё злишься на меня? — осторожно уточнила девочка, отряхивая своё «оружие» с волос и халата. Её мать лишь снисходительно улыбнулась и покачала головой, из-за чего облако блёсток слетело с волос на рубашку и погоны. Ох уж эта Николь — всегда себе на уме. — Нет, я не злюсь. Но мне пора на работу. — А можно с тобой? Я могу помочь тебе! А устройство доработаю по дороге. Ты меня даже не заметишь, честное слово! Юная изобретательница сразу оживилась и побежала за матерью в прихожую. Ей очень нравилось, когда её брали с собой. У мамы были добрые коллеги, вдобавок, это могло быть полезно для её изобретений: она увидит, с чем мать сталкивается, борясь с разными преступниками и поймёт, в каком направлении нужно двигаться. Но её порыв не был одобрен. Алиса присела на колени и, стерев блёстки с лица дочери, покачала головой: — Нет, милая, не детское это дело. Тем более тебе пора собираться в школу. — Но мама, в школе тоска зелёная! Тем более, меня там все называют чудачкой, — Николь поджала губы. В школе никто не понимал её увлечений. Разве что кроме одного мальчишки, но он не одобрял её опыты. Считал всё это глупостями. Ведь если и создавать что-то для полиции, то непременно оружие. «Кого испугает простой вой? А блёстки? Это же курам на смех! В таких делах нужно только хорошее оружие. Бандиты понимают только язык боли. Как помогут эти твои вопли и блёстки, если они начнут стрелять? Никак». В чём-то «Кардинала» можно было понять. Но всё же Николь была сторонником бескровных сражений с наименьшими повреждениями и потерями. Остальные же дети и вовсе высмеивали девочку, её мечты о мировом признании, помощи людям с помощью своих изобретений. — Знаешь, гении зачастую становятся отвергнуты обществом. — Правда? — детские глаза загорелись надеждой. Каждый ребёнок наверняка мечтает. И очень обидно, когда мечту, которую вынашиваешь, бесцеремонно топчут и рвут на части. — Конечно! Команда чудиков? — Алиса улыбнулась и протянула дочери сжатый кулак. И Николь стукнула об него своим кулачком, улыбнувшись. «У меня самая лучшая мама на свете».***
«Я видел, как погибает множество хороших людей. Хотя, что ты об этом знаешь?»
— Мама! — Николь рванула вперёд, чтобы отговорить маму, заставить одуматься. Спасти многих ценой своей жизни — несомненно, благородно, но не в глазах Николь. Сейчас она могла лишиться матери. Единственного человека, который понимал её, любил. Того, кому она могла рассказать что угодно, показать любые свои изобретения, даже самые безумные и бесполезные. Кто-то схватил её сзади и прижал к себе, не давая вырваться. Николь стала вырываться, брыкаться, даже пинаться. Что угодно, лишь бы снова увидеть маму. Она не хотела, чтобы всё кончилось вот так. Мама не может просто войти в здание и думать, что дочь не последует за ней, не попытается остановить. Вокруг кричали сирены полицейских, пожарных и машин скорой помощи, кричали люди. Сверху шумели пропеллеры вертолётов. Как полицейских, так и новостных. А Николь слышала лишь шум в ушах, звук быстрого, хаотичного биения собственного сердца. Всё её внимание было сосредоточено на двери, в которой скрылась её мать с группой полицейских. Они вошли прямо в логово врага, где сейчас бесчинствовали плохие люди, которые даже выкупа не требовали, не угрожали убить людей. Она просто убивали. — Мама!.. Там моя мама, отпустите! — она обессиленно всхлипнула, в последний раз ударив держащего её человека по рукам, — мама… — Она герой, Николь, — оказалось, что держал её мамин коллега, — тебе больно, но… — Я не хочу, чтобы она была героем! Я хочу, чтобы она была со мной… Прогремел оглушительный взрыв. В десятки, сотни раз громче тех, что она устраивала дома. Никаких шансов на выживание не было ни у террористов, ни у Алисы. Люди, выбежавшие на улицу буквально десять секунд назад, вздрогнули. Они могли оказаться там. И наверняка оказались бы, если бы не решительные действия капитана полиции, погибшего там по собственной воле.«Кое-что знаю…»
— Куромаку, так нельзя. Чем ты тогда лучше этих людей? Ты тоже убиваешь. И они убивают, — для большего эффекта Николь ткнула пальцем в грудь «лучшего агента» Разговор проходил в небольшой коморке под лестницей, которую агентство выделило ей в качестве пространства для экспериментов. Немного, но нужно быть благодарной уже тому, что ей хотя бы дали место в штабе. А лаборатория — лишь вопрос времени. Нужно лишь, чтобы руководство признало эффективными её методы борьбы с преступниками. Бескровные методы. А кто как не Куромаку, самый известный агент, может их убедить в этом? — Я убиваю плохих людей и спасаю хороших, — безапелляционно заявил парень. — Глупо! Нет плохих и хороших. Никого нельзя убивать. Тюрьмы для кого придумали, а? — Ника даже слегка покраснела от гнева. Она и забыла, каким же упрямым порой бывает этот парень. — А из тюрьмы можно сбежать и продолжить бесчинства, ты не подумала? Если я говорю, что мне нужна граната, ты должна сделать гранату, а не… Блёстки. Ах да, ты уволена за то, что взломала моё оборудование. — Уволена?!