Особенности национальных праздников

– Ну, я думаю, ничего стоящего до окончания их проверки мы не услышим? – с натугой отклоняясь назад от пульта приёмника, устало произнес Мегатрон. Из динамика доносилось только громыхание шагов нескольких мехов по гулкому пустому коридору. – Я б ещё послушал, как их правильно-праведный Прайм изолетик нам на аудио вешать будет! – тоже распрямляясь в кресле, отозвался Старскрим. – Или у него вокодер откажет? – Чего там слушать, по этому монохромному оплавку мы уже убедились, что врать автоботы умеют не хуже нашего! – раздражённо буркнул десолидер: в оперативной памяти, не желая архивироваться, до сих пор прокручивалась сцена, где его, как спарклинга, развёл этот алозначный шарк. – Поправка, – скорбно-монотонным голосом произнес Саундвейв. – Вранья не было. Была тенденциозная подборка фактического материала. – Да мне налить, что там было! – Мегатрон поднялся и начал нервно расхаживать взад-вперёд по небольшой командной рубке лунной базы. – Но по милости этого хитробамперного шлакогрыза мы упустили ключи Омеги, можно сказать, прямо из манипуляторов! Нужно было не антенны топорщить на байки этого авти, а скрутить в юникронов рог прямо на оптике у его Прайма – и мы б его дожали! Это все ты-ы, Старскрим: давайте скорее уйдём домой, не стоит злить автоботов! – Повелитель! – вновь встрял связист в страстный монолог своего лидера. – Метка Прайма у лаборатории! – У лаборатории? – вскинулся авиатор. – Они что, прошли «открытую» зону молча?! – Подтверждаю. – Но это значит… – Это значит, – прервал заместителя Мегатрон, – что их тактик задумал что-то совсем иное и сообщил об этом Прайму по коммлинку. – Тогда не отключай пока усилитель трансмиттера, – Старскрим быстро повернулся к связисту. – Послушаем, какое задание он даст своим научникам! – Рискованно. Может по внутренней связи. – Ты прав… Выключай. – Повелитель? – Выключай, шарк их подери! Лучше пусть не узнают, что мы нашли способ слышать через их экраны! Щелчок тумблера – и динамик приёмника наглухо замолчал: сигналы стандартных микропередатчиков не пробивались через радиоэкраны автоботов. Мегатрон подошёл к иллюминатору, покачался, заложив руки за спину, на стопах с пятки на носок (он приобрёл эту привычку в голоформе и перенёс в базовый мод) и неспешно произнёс: – Как итог услышанного нами: Прайм вроде не рвётся напасть на нас немедленно… Старскрим тоже встал, слегка пошевелил крыльями, разминая шарниры крепления, и, обернувшись к лидеру, так же раздумчиво ответил: – А этот их шустрый диверсант вообще явно за переговоры… – Да слышал я, как он сыпал шихту в нашу вагонетку! – мрачно усмехнулся Мегатрон. – Только вот тактик их и этот громила, как его?.. – Айронхайд… – … категорически против! А ведь они имеют влияние на Прайма, не говоря уже об остальном автохламе! Ох, как надо бы нам узнать, что ж они все-таки там решат, сколько у нас времени в запасе – пара декациклов или пара джооров… – Поправка, – вмешался Саундвейв. – Даже в худшем случае – пара орнов: Проул всегда тщательно планирует операции… – На это надеяться… – раздражённо отмахнулся десолидер. – Ты вот что скажи: мы ведь сможем вновь подключить трансмиттер Шоквейва позднее, когда их «проверка» закончится? – Технически – да, – подтвердил Саундвейв. – А практически? – Практически – только после выхода Прайма из экранированной зоны лаборатории, когда заработают стандартные трансмиттеры, – ответил вместо связиста аэрокоммандер. – Это будет означать – боты не обнаружили, что сигнал одного из микропередатчиков мы можем слышать везде, и решили-таки начать радиоигру… – А если нет? – Если нет – боюсь, нам придётся распрощаться и со всем оборудованием, и с надеждой узнать что-то ещё… – И опять всё из-за этого оплавка: нашёл ведь даже то, что медицинский сканер не берёт! Ох, попадись он мне в манипуляторы ещё раз… … Джаз, конечно, не горел желанием попасть в манипуляторы к Мегатрону, но и те, в которых он находился сейчас, энтузиазма отнюдь не внушали. «Добрый доктор», при содействии Айронхайда, заставил-таки диверсанта снять внешнюю броню и, после тщательного сканирования, надёжно примагнитил его к ремплатформе. Договориться со старым медботом, да ещё в присутствии рассерженного оружейника, абсолютно не представлялось возможным, и Джаз, стиснув денты, молча выполнял всё, что от него требовали, смирившись с потерей части своих «незаконных» апгрейдов. Удивлённый такой внезапной покорностью после яростных дискуссий и изощрённых попыток «долгожданного пациента» ускользнуть из медблока, Рэтчет пришел в настороженно-недоверчивое расположение духа, постоянно ожидал от него подвоха, какой-нибудь выходки, и это сильно мешало ему сосредоточиться на работе. Вконец раздражённый всем этим, не получая от диверсанта ответа на свои едкие замечания и мрачные шутки, он «спустил шарктикона» на Айронхайда и выгнал потрясённого такой «благодарностью за помощь» оружейника из медотсека. Разобиженный ветеран, хлопнув дверью и приглушённо возмущаясь под носовой конус, потопал прочь по коридору… Диверсант воспрял духом: хорошо зная характер медбота, он дожидался именно этого, ведь ему квинтовски необходимо было остаться с Рэтчетом наедине, и не только из-за желания сохранить хотя бы часть своих «самоусовершенствований». Выждав, пока «док» немного успокоится, «подбирая нужные инструменты», а на самом деле – бесцельно перебирая их, чтобы сбросить напряжение нейросети, Джаз шумно провентилировал, привлекая к себе внимание, и голосом, полным горечи и незаслуженной обиды, произнёс: – Рэтчет, вот ты – отличный специалист, честный, правильный, заслуженный автобот. Объясни мне, молодому, беспроцессорному: что это сейчас было, а? Как они, хорошо меня зная, могли усомниться в моей верности нашему делу?! За что они меня – предателем?! – Ну, положим, Проул этого не говорил, – проворчал медбот, в глубине Искры обрадованный, что его «добровольно-принудительный» пациент наконец-то включил вокалайзер. – Да он не лучше сказал: я и халатный разгильдяй, и профессионализм у меня … – Насчёт разгильдяя – я с ним полностью согласен! – перебил диверсанта медик. – Так разгильдяйски относиться к своему техсостоянию… – Отличное у меня техсостояние, как раз такое, какое мне и требуется! – Да уж конечно – отличное! Отличное от твоих заданных технических параметров! Опять всякой дряни на себя намонтировал! И где только берешь все это! Чувствуя, что разговор свернул не туда, Джаз быстренько вернулся к его началу: – А Айронхайд так вообще… – прерывисто провентилировав, он замолчал: типа, вокодер перемкнуло от такой несправедливости. – Ну, Айронхайд у нас всегда был излишне категоричен, – Рэтчет с подборкой ключей и отверток шагнул к ремплатформе диверсанта. – Да и то, что Оптимус с тобой в манипуляторы к Мегатрону угодил… – Да Оптимус ведь сам напросился, я вообще один идти планировал, а он: «Я должен закончить разговор!»… Вот скажи мне, Рэтчет, – Джаз слегка вздрогнул, когда захват ключа коснулся крепления одного из его апгрейдов, но, понимая, что чем-то придется жертвовать, стоически продолжил: – Ты ведь знаком с командиром подольше меня… Не знаешь, что там в начале войны у них с Мегатроном вышло на самом деле? Нет, официальную версию я, конечно, слышал: они оба считали, что так жить нельзя, Оптимус был за референдум, мирную смену правительства, вроде и Мегатрона уговорил, но тот потом передумал, всё-таки начал вооруженное восстание, стрелял в Оптимуса… – Так и случилось, только Оптимус тогда ещё Орионом был. Это Альфа Трион его в Оптимуса проапгрейдил, чтоб актив ему сохранить… – А Матрица когда у него появилась? Тогда же? Или потом, когда погиб предыдущий Прайм? – Не знаю… – после небольшой паузы растерянно произнёс Рэтчет. – Как-то не думал об этом… Я тогда ещё работал в Центральном Медцентре Айакона, Ориона знал больше по его выступлениям, лично мы начали общаться, когда он стал командиром заградотряда: я был направлен к нему медботом, Центр-то наш разбомбили… Погрузившись в воспоминания, старший офицер медслужбы даже перестал орудовать инструментами, лишь наполовину отсоединив «приблудную» плату. Воспользовавшись паузой, Джаз задал новый вопрос: – А почему тогда его, раненного Мегатроном, не к тебе принесли, а к Альфа Триону? – Ну, Трион тогда ближе оказался… Дело-то было в Главном Архиве, его вотчине… А зачем тебе всё это? – Понять хочу, почему мы столько ворн воюем? Почему до сих пор не можем договориться хотя бы о перемирии? Война-то ведь уже почти потеряла смысл: власти на Кибертроне как таковой нет вообще, население по большей части разлетелось прятаться по колониям, до которых поочерёдно добирались то мы, то десептиконы, а то пираты или вообще квинты – так что и там мало кого осталось… Мы, кибертронцы, в этой войне потеряли практически всё и ничего не приобрели… – Нет, мы потеряем всё, если сдадимся! – О Праймас, Рэтчет! И ты меня не слышишь! Да кто ж говорит – сдаваться?! Договориться о временном сотрудничестве на взаимовыгодных условиях! – Что-то раньше тебе такого в процессор не приходило! – Раньше нам не встречалось планеты, населённой одной разумной формой жизни, но разделённой на разные государства! Да, мне и в процессор не приходило, что можно выбрать, где и как жить: хочешь твёрдой власти – вот тебе монархия, хочешь демократии – вот республика… – Ну, не настолько здесь, на Земле, всё так хорошо и просто! – Конечно, не просто, но они ж не воюют непрерывно до полного истребления! Наш Прайм всегда говорит: мы идем в бой ради мира! А их Мегатрон сейчас хочет восстановить Кибертрон – ну не ради же того, чтоб снова его разрушить?! Вот я и пытаюсь понять, чего они не поделили много ворн назад, да так, что до сих пор друг с другом нормально разговаривать не могут! – Мегатрон – восстанавливать ради мира?! Что-то я очень сомневаюсь… Скорее прав Айронхайд, и десы затеяли это ради пополнения ресурсов: новых бойцов и первородного энергона! – Рэтчет, ты же медик! Ну подумай сам: сколько нужно времени, чтоб вновь активированная Искра срослась с корпусом, чтоб прошла первая трансформация?! Это ведь не вехиконов клепать – а даже им почти полворна нужно, чтоб стать боеспособными! А чтоб сформировать полноценного механоида? Медбот помолчал, так и этак прогоняя по логическим цепям услышанное. Да, действительно, в последнем Джаз абсолютно прав, а он сам оказался подпрограммно зациклен на ассоциации «десептиконы – следовательно, разрушители». Но Омега-конвертер – одно из чудес Праймаса, однозначно созидающее… Значит… Вот только поверить в это «значит» после стольких ворн ожесточённой войны было очень трудно… – Расскажи, как ты понял это? – Что для формирования нормального меха нужно время? – Нет, – раздражаясь, рявкнул Рэтчет. – Что Мегатрон решил вернуться на Кибертрон для его восстановления! – Ну-у, – раздумчиво протянул диверсант, – это ведь одной фразой не объяснишь… Ты размагнить платформу хоть на пару бриймов, а то уже смазка в шарнирах застыла. Я разомнусь чутка и все объясню, а потом… – А-а, так вот для чего были все эти россказни про мирных десептиконов! – взревел старший медбот. – Опять сбежать навострился?! – Рэтчет, клянусь Искрой, нет! Правда – сил уже никаких: ночью Старскрим меня так почти два джоора продержал, теперь вот – ты… Да я вам что?! Возмущение лейтенанта было таким искренним, клятва – серьёзной… да и знал старый медик, как тяжело переносится полная неподвижность онлайн… Ладно, этот шлакодел уже достаточно наказан за свои выходки… – Шарк с тобой, сейчас размагничу! Но только на пару бриймов – и продолжим техосмотр! … Джаз со счастливой улыбкой разминал застывшие шарниры, попутно начиная рассказ: – Понимаешь, я ещё после первого визита со своими разведчиками переговорил: странно как-то все это в посёлке было видеть, словно баг какой-то… Ну, в смысле, десы вместе с людьми работают, помогают им… Те их ничуть не боятся, даже дети – а они ведь чуткие ко злу… Ну, и пришла парочка мыслей на эту тему: мы-то здесь за семью заборами, допуска-пропуска, ни с кем, кроме солдат NEST, не общаемся… А они просто в жизнь обычную попали: вокруг люди живут, работают, радуются, детей растят… В общем, нормальная мирная жизнь! И с десов быстренько так их воинственность сползла, как ржавчина под кислотой – они ж тоже далеко не все исконно-военные модели! Конструктиконы там такого понастроили – закачаешься, особенно зимой: настоящий Дворец Праймов из снега и льда – мне дети фотки показывали! Мотомастер с Онслотом на химзаводе орнами пропадают, Баррикейд вообще, судя по всему, каким-то представителем власти от местных заделался! Вросли, в общем! Ну, это всё ты в прошлом нашем отчете видел, а в этот раз было еще круче… Что и как было круче, диверсант рассказать не успел: в коридоре послышались приближающиеся шаги, и спустя несколько кликов в распахнувшуюся дверь вошёл начальник штаба автоботов, тактический советник Проул. – Ну как, передатчики не пробивают защиту? – тут же повернулся к нему Джаз. Полностью проигнорировав диверсанта, тактик обратился к Рэтчету: – Старший офицер медслужбы, доложите о техническом состоянии начальника разведки! – Начальник разведки Джаз функционален, тест на примеси в технических жидкостях отрицателен, на системные и процессорные вирусы – отрицателен, десептиконских иновнедрений не обнаружено. Вмятины отрихтованы, стекло фары заменено, с мелкими повреждениями успешно справляются системы саморемонта, – согласно уставу доложил Рэтчет, а затем добавил уже «не по протоколу»: – В общем, чист он, все Оптимусу досталось. – Поздравляю с возвращением в строй, старший офицер разведки, – все тем же «казённым» голосом отчеканил Проул. – Но, вижу, осмотр еще не завершён? – и он кивнул на открытый щиток на боку Джаза. Медбот собрался было сказать, что до завершения полного осмотра – как пешком до Кибертрона, но наткнулся на умоляющий взгляд диверсанта. Его оптика и фейсплейт, весь выжидающе напрягшийся корпус буквально кричали: «Не выдавай! Скажи, что всё закончено!». Рэтчет бросил быстрый фокус на тактического советника и понял: подтверди он необходимость дальнейшего осмотра, чего явно ожидал Проул, на продолжение совещания они с Джазом не попадут. А после всего услышанного старому медику очень хотелось самому разобраться в ситуации, получив информацию «из первых рук»… – Да нет, – ответил он, – последнюю плату закрепить осталось, это пара-тройка кликов. Подойди ко мне, Джаз! Джаз в два шага переместился к Рэтчету, поворачиваясь раскрытым боком и поднимая манипулятор для облегчения доступа к зоне работ. В движении он на наноклик молча сжал медботу предплечье, оптика его светилась теплом огромной благодарности… – Ну вот и всё, – произнёс Рэтчет, закрывая боковой сегмент брони диверсанта. – Свободен! – Спасибо, док! Ой! – в порыве радости вокодер Джаза вырвался из-под контроля и выдал излюбленное «док», но Рэтчет, вопреки его ожиданию, впервые не рассердился и не одёрнул его. – Ну что, идём обсуждать стратегию радиоигры? – Радиоигры не будет, – эта фраза тактика, произнесённая тем же сухим, казённым тоном, окатила диверсанта, как баллон с хладагентом, и погасила моментально всю его радость. – Как – не будет? Почему?! – недоуменно обратился он к начальнику штаба. – Неужели проверка показала проницаемость наших экранов для их новых передатчиков?! – Проверка этого не показала, но при анализе действия десептиконов прямо напрашивается вывод о том, что именно на это они и рассчитывали! – То есть? – удивлению Джаза не было предела. – Думаешь, они специально подсунули нам новейшее оборудование, чтоб мы нашли его?! Типа, похвастались? – Нет, они преследуют вполне конкретную цель, о сути которой я доложу на совещании, – и тактик обернулся в сторону открытой двери: – Уилджек, забери оставшееся оборудование десептиконов! Скромно стоявший за дверью изобретатель, настороженно покосившись на Рэтчета, бочком вошел в медблок и, окинув оптикой помещение, остановил фокус на Проуле: – Где что забирать-то? Проул вопросительно посмотрел на диверсанта. Джаз с таким же выражением посмотрел в ответ: – Да Джеки-то всё это зачем?! – Приказано перенастроить и установить в систему безопасности базы! – гулко отрапортовал Уилджек, глядя прямо перед собой. Он отлично понимал, что вызывает недовольство у начальника штаба, но постарался предупредить друга о текущем положении дел… – Почему, Проул? – негромко обратился диверсант к тактику. – Ведь ты же знаешь, как ценна для разведчиков любая такая вещь! Перенастроить – да, но использовать по назначению! Не к десам подсунуть, так к людям! Что, мало здесь у нас их недоброжелателей ошивается?! А в систему безопасности Рэд и так столько датчиков понатыкал – скоро отработку без присмотра не слить будет! Проул долго молчал – похоже, идея установить прослушку к тем из людей, кто не вызывал доверия и всячески препятствовал автоботам, не приходила в его законопослушный процессор – и наконец примирительно изрёк: – Хорошо, мы обсудим этот вариант на совещании. Уилджек, забери оборудование, но к перенастройке пока не приступай! Джаз, передай ему всё! Диверсант, довольный тем, что сумел заронить сомнение в самодостаточном тактике, благодарно улыбнулся учёному и кивнул: «Идём!», направляясь к тумбе у платформы, на которой осматривали Оптимуса. – Кхм-кхм! – донеслось со стороны медика. – На инжекторы, надеюсь, наша служба безопасности не претендует? Они мне очень пригодились бы… На этот раз Проул долго не раздумывал: – Не претендует. Инжекторы логично оставить в медблоке, тщательно очистив от предыдущего содержимого… – Вот только не надо мне читать лекции по основам стерильности инструментария! – взрыкнул моторкой Рэтчет, и тактик счёл за благо свернуть свою нотацию. Воспользовавшись их перебранкой, Джаз, перебирая «десовские подарочки», незаметным быстрым движением запихнул один из микропередатчиков в скрытый паз наруча, специально вырезанный им для подобных ситуаций – втихую притырить приглянувшуюся вещицу. Он действовал практически на инстинктах, ещё не осознавая точно, для чего ему неучтенный десовский трансмиттер, но чувствуя, что в какой-то момент эта штука станет для него крайне необходимой. Он отделил инжекторы от маячков и микрофонов и передал последние Уилджеку со словами: «С теми, что уже у тебя, не смешивай! Эти наш сканер берёт, те – нет!» – а затем повернулся к Рэтчету: – Рэтч, инжекторы куда? – Оставь там! – откликнулся старый медик. – Нам, наверно, надо поспешить, ведь Оптимус сразу пошёл в штаб, да, Проул?