Из Уилтшира с любовью...

      Я люблю тебя.              Гермиона сидела на койке и глядела на потеплевший в ладони галлеон. От облегчения она на мгновение прикрыла глаза. С Драко всё было в порядке. Никто не узнал, что это он вытащил её из Азкабана.              Она нажала пальцем на монету и ответила:              Я знаю.              Она уставилась на светящиеся буквы. Учитывая всё, что Драко для неё сделал, просто любить его было недостаточно. Её кошмар стал подсознательным и ужасающим напоминанием о том, чего ему стоила его роль шпиона. Пришла её очередь бороться за него.              Снова проведя пальцем по галлеону, она сунула его в карман после того, как отправила сообщение:              Я не отпущу тебя.              Драко не знал, в чём именно заключались возникшие трудности относительно помилования, но сразу догадался, что всё дело в коррупции. И она тоже пришла к такому же выводу. А у всех коррумпированных политиков просто по определению обязаны быть свои слабости. Значит, Гермионе нужно было найти слабости Кингсли.              К сожалению, раньше, до рейда, она не смогла пробраться в дом Кингсли из-за того, что ей пришлось переделывать просто огромное количество портключей.              Но теперь такая возможность у неё была.              На этой неделе Драко придёт на собрание Ордена, чтобы выложить все карты перед руководством. Но ему будут нужны убойные аргументы, и Гермиона, чёрт возьми, собиралась их найти.              Она решительно сжала челюсть, вглядываясь в гвоздик, который держала между большим и указательным пальцами. Гермиона зачаровала его на поглощение жидкости, и теперь в нём содержалась кровь Кингсли. Немного, но этого хватит. Кингсли долго бранился на странствующий гвоздь, который выскакивал из табуретки в самый неподходящий момент, а в этот раз его уколол. Гермиона, в свою очередь, любезно вытащила гвоздь, после чего Кингсли вернулся к обсуждению с Минервой и Тонкс стратегии по восстановлению сил Ордена и переходу в наступление.              Гермиона рассказала, что миссия Трио почти подошла к концу, и Волдеморта скоро можно будет убить точно так же, как любого другого смертного волшебника.              Тем временем им нужно было разработать план, как захватить Министерство и другие волшебные учреждения, воспользовавшись воцарившимся хаосом, который они ожидали после смерти Волдеморта.              Гермиона была невероятно благодарна за уроки окклюменции, которые организовал для неё Кингсли. По иронии судьбы, именно против него она теперь и использовала этот навык. Каждый раз, когда он начинал говорить, она подавляла желание выцарапать ему глаза. Он ставил свои послевоенные политические амбиции выше, чем будущее шпиона, который имел решающее значение для той самой победы, о которой грезил Орден.              Всё, чего Драко хотел взамен, — это Непреложный обет о помиловании, который Кингсли мог бы дать ему без особого труда. А Гермиона, в свою очередь, позаботится о том, чтобы это случилось. Она мило улыбалась этому насквозь гнилому мерзавцу, пока тот перечислял людей, на которых в Министерстве можно было бы положиться.              Нет, с улыбкой она переборщила. Поэтому, придав своему лицу заинтересованное выражение, она в знак согласия кивала его словам.              Сославшись на мучавшую её остаточную боль в качестве предлога, Гермиона покинула собрание через двадцать минут после его начала, сказав, что вернётся в свою палатку, чтобы прилечь. У неё на самом деле до сих пор болело всё тело, поэтому ей не пришлось сильно стараться, чтобы выглядеть убедительно. Никто её не заподозрил. Она не знала, как долго Кингсли будет занят, но не сомневалась, что у неё в запасе достаточно времени, чтобы в его отсутствие обыскать его дом.              Гвоздик звякнул, ударившись о дно стеклянной банки. Гермиона произнесла заклинание и извлекла из него кровь Кингсли. Её оказалось совсем мало, но, разбавив её водой, она получит необходимый объём. Аккуратно постукивая палочкой с Агуаменти, она наблюдала за тем, как уровень жидкости в банке медленно рос.              Когда она хорошенько всё размешала, в палатку вошла обеспокоенная Джинни.              — Как ты себя чувствуешь?              Всё болело. Абсолютно всё. Мышцы, кости, суставы. Обезболивающие зелья помогали, но после них Гермиона становилась сонливой, а сейчас ей требовался ясный рассудок.              Раньше она предполагала, что сможет пробраться в дом Кингсли в одиночку, но теперь переживала, что слишком слаба для этого: её отпустили из лазарета всего несколько дней назад. Она не знала, получится ли у неё аппарировать самостоятельно, и боялась экспериментировать.              Но ей нужно было туда попасть. Она не могла допустить, чтобы Драко посадили в Азкабан. Может быть, доставить её туда могла бы Джинни?              Гермиону раздражало, какой беспомощной и бесполезной она стала в последнее время. Она больше не могла полноценно выполнять привычные действия, и каждую ночь её преследовали кошмары о Беллатрисе и её кинжале. Сердце Гермионы сразу же забилось чаще, а дыхание стало поверхностным, стоило ей вспомнить своё недолгое пребывание в Азкабане. Подступившее следом головокружение заставило её зажмуриться и упереться руками в матрас.              — Гермиона? — с тревогой в голосе позвала её Джинни.              Мэри сказала, что в такие моменты может помочь окклюменция, пока у неё не получится обратиться к Целителю разума. Это ни в коем случае не было полноценным лечением, но позволяло ей справляться со своими ежедневными обязанностями и продолжать держаться изо дня в день. Погрузившись в свои воспоминания, Гермиона отделила все мысли, связанные с Беллатрисой, и поместила их в ужасную кроваво-красную книгу, зашвырнув ту под книжную полку своего разума.              Чтобы успокоиться, она начала представлять снежинки. Как они, плавно кружась, опускались на гладь пруда и таяли. Постепенно её дыхание выровнялось, а сердцебиение замедлилось.              Она справится.              Чёртова Беллатриса её не остановит.              Открыв глаза, Гермиона поискала взглядом Джинни, надеясь, что она ещё тут. Джинни нужно было отвлечься: на неё давило то, что о судьбе Фреда и Чарли ничего не было известно. Как младшая сестра шести братьев она постоянно храбрилась, особенно когда вокруг были люди, но точно так же, как Джинни слышала крики Гермионы во время ночных кошмаров, так и Гермиона слышала, как Джинни плакала по ночам, когда считала, что все уже спят.              — Как насчёт ещё одного девичника?              Джинни обеспокоенно нахмурилась, но её губы дрогнули в едва заметной улыбке, что не ускользнуло от Гермионы.              — Ты чокнулась! Только посмотри, что сейчас произошло! Ты ещё не оправилась. Ни физически, ни морально.              — Я должна это сделать, — Гермиона со стоном поднялась с кровати. — И на восстановление совсем нет времени. Я ненавижу быть беспомощной, но прошу, чтобы ты меня аппарировала.              Джинни окинула её взглядом с ног до головы, и Гермиона поморщилась.              — Что бы ты ни задумала, это плохая идея. Ты не в том состоянии, чтобы куда-то идти.              Гермиона захромала в сторону полога палатки, зная, что Джинни не отпустит её в одиночку.              — Тогда, видимо, мне придётся идти одной.              — Ты серьёзно?              — Я всегда серьёзно отношусь к девичникам.              Джинни обречённо вздохнула.              — Может, ты хотя бы объяснишь, что нам нужно будет сделать? Пожалуйста, скажи мне, что это не опасно. Ты не в той форме, чтобы вступать в бой с кем-то.              — Вступать в бой не придётся, — поморщившись, ответила Гермиона, выходя из палатки. Джинни следовала за ней по пятам. — Если нас поймают, то единственное, с чем мы столкнёмся, — это гнев Кингсли.              — Шеклболта? — Джинни настороженно посмотрела на неё. — Разве он сейчас не на их стороне?              — Мы собираемся вломиться в его дом, — ответила она, приманивая из-под кровати свою расшитую бисером сумку.              — Он арестует нас, если мы попадёмся! — запротестовала Джинни, широко распахнув глаза. — Я уже говорила, что идти туда раненой — плохая идея. Ты не сможешь сражаться.              — Нет, — коротко ответила Гермиона. — Не арестует. И не спрашивай почему.              Джинни уставилась на неё, на мгновение опешив, а затем на её губах заиграла лёгкая улыбка.              — В конце концов я всё выясню. — Она взглянула на банку. — Это его кровь? Как ты её раздобыла?              — Да, — кивнула Гермиона, не отвечая на второй вопрос. — Чистокровные иногда такие предсказуемые.              — Эй!              — Прости, — Гермиона виновато улыбнулась и взяла Джинни под руку. — Его адрес: Уокинг, Браунстоун Лейн, двадцать восемь. У нас есть как минимум час.              — Гарри и Рон убьют меня за это.              Гермиона улыбнулась.              — С каких пор тебя это беспокоит?              — Чтобы ты знала, я этого не одобряю, — Джинни бросила на неё суровый взгляд. — Я согласилась помочь только потому, что ты угрожала пойти в одиночку.              — О, только из-за этого? — Гермиона не смогла сдержать улыбки, и Джинни прищурилась.              — Возможно, мне будет любопытно узнать, что за незаконную деятельность ты планируешь провернуть.              Гермиона обиженно усмехнулась:              — Ничего незаконного.              — Взлом с проникновением, — парировала Джинни.              — Я не собираюсь ничего взламывать. Мы оставим всё в точности как было.              Джинни фыркнула:              — Почему у меня такое чувство, что эти твои маленькие вылазки повлекут за собой огромные последствия?              Гермиона улыбнулась шире, а затем вскрикнула, когда Джинни их аппарировала. Пошатнувшись, она чуть не упала на тротуар, но Джинни успела придержать её. Всё тело ныло, и ей было трудно даже пошевелиться.              — Ты в порядке? — Джинни придержала её под локоть, когда Гермиона схватилась за бок.              — У-у-х, — с гримасой боли отозвалась она. — Жить буду. Дай мне руку.              Джинни протянула ей руку, и Гермиона нарисовала на её коже руну «Дом и очаг» кровью Кингсли. Взмахнув палочкой, она пробормотала заклинание, и кровь застыла. Потом повторила всё на себе, а затем открыла входную дверь в дом Кингсли.              — Что мы здесь делаем? — спросила Джинни, когда они с трепетом переступили порог.              Гермиона выдохнула с облегчением, когда за этим ничего не последовало и, озираясь по сторонам, прикрыла за собой дверь.              — Собираем информацию. Кингсли что-то скрывает. И я подозреваю, что много чего.              Джинни повернулась к ней, широко распахнув глаза.              — Прости, но мне на минутку показалось, что мы собираемся шантажировать грёбаного Кингсли Шеклболта. Который по какой-то причине не станет нас арестовывать, а всего лишь немного разозлится, если застанет здесь. Он что, тайно помогает Ордену?              Гермиона удивлённо моргнула, глядя на Джинни. Её подруге не потребовалось много времени, чтобы сопоставить факты и всё понять.              — Это я собираюсь его шантажировать. А ты просто следишь за тем, чтобы меня не расщепило при аппарации. Ты понятия не имеешь, для чего мы здесь. Ты даже не знаешь, чей это дом, — она упёрлась рукой в бок, вздёрнув подбородок. — Более того, ты оказалась здесь против собственной воли. Я тебя похитила. И хватит уже задавать вопросы.              Джинни закатила глаза.              — Раз назвался аконитом — полезай в котёл, — раздражённо пробормотала она. — Дай угадаю. Шеклболт не даёт помилование твоему преступнику. И ты собираешься продавить его, даже если он лидер Ордена.              Гермиона моргнула и медленно развернулась к подруге. На лице Джинни красовалась преехиднейшая ухмылочка.              Чёрт возьми, это предположение было невероятно близко к истине.              Но уже скоро всё должно закончиться, и Гермиона решила, что нет особого смысла что-либо отрицать.              — Давай-ка обыщем его дом, — сказала Гермиона, оглядываясь по сторонам. — Если он неожиданно вернётся, то мы сможем спрятаться под мантией-невидимкой и незаметно выйти через парадную дверь, пока он будет в другой комнате. Но надеюсь, что мы раньше найдём то, за чем пришли.              — Я передумала, — ответила Джинни, в предвкушении потирая руки. — Я рада, что пришла с тобой. Не могу дождаться, как сильно хочу увидеть, какую же грязь ты на него нароешь.              Гермиона послала в ответ заговорщическую улыбку. Было приятно видеть Джинни счастливой. Она совсем перестала радоваться жизни с тех пор, как пропали её братья.              Дом Кингсли был чистым и скромным, но в нём стояла современная мебель. Вся обстановка кричала о том, что он вёл холостяцкий образ жизни. Гермиона просмотрела книги на его кофейном столике в гостиной, проверила всё на наличие скрытых чар, но ничего не нашла. На некоторых фотографиях на стенах были изображены члены его семьи. Они улыбались. Должно быть, его братья и сёстры, племянники и племянницы.              Гермиона задержала взгляд на одной из них, а затем вздрогнула: что-то кольнуло у неё в груди. Маленький мальчик держал за руку молодую женщину. Может быть, это сам Кингсли в детстве? Со своей матерью?              Ничего необычного. Она и сама понятия не имела, что искать.              — В спальню? — предложила Джинни.              Гермиона кивнула, и они вдвоём пошли по коридору, заглядывая в комнаты, пока не нашли ту, в которой располагалась спальня. Джинни указала на тумбочку.              — Кингсли не похож на человека, который мог бы носить ожерелье.              Гермиона доковыляла до тумбочки и наклонилась, чтобы получше его рассмотреть. Золотое ожерелье с рубиновым кулоном выглядело знакомым. Гермиона попыталась вспомнить, где она его видела, но не смогла.              Встав, она взглянула на Джинни.              — Значит, у него есть подруга.              — Богатая подруга, — добавила Джинни, мотнув подбородком на ожерелье. — Она состоятельнее его.              — Ей же лучше.              — Ты знала, что он с кем-то встречается? — спросила Джинни. — Возможно, он упоминал кого-то на ваших сверх-сверхсекретных собраниях Ордена.              Гермиона сверкнула глазами в её сторону, но потом покачала головой:              — Нет, он никогда не говорит о себе. Возможно, Минерва и могла бы знать, какую горячую молодую штучку он скрывает, но откуда об этом знать мне?              Джинни пожала плечами.              — Так обратись к Минерве.              Вот Римус и Тонкс всегда были с ней откровенны. Гермиона сдержала слёзы при мысли о том, что с их молодой счастливой семьёй случилось такое горе. Тедди придётся расти без отца. Смахнув слезинку, она прикрыла глаза, чтобы использовать окклюменцию и сосредоточиться на текущей задаче.              Это ожерелье… Гермиона знала, что уже где-то его видела. Она принялась рассеянно рыться в ящиках комода, пока Джинни изучала шкаф. Там не нашлось ничего интересного, но женской одежды было предостаточно. Платья, блузки, юбки, нижнее бельё… Кем бы ни была его подруга, похоже, у них были серьёзные отношения. И она умела одеваться со вкусом.              Гермионе не удалось обнаружить никаких скрытых ящичков, тайников или отсеков. Она оглянулась на Джинни — та листала блокнот с тумбочки Кингсли.              — Помнишь, где его кабинет? Возможно его обыск принесёт больше пользы.              Джинни стремительно развернулась. Рыжая коса хлестнула её по спине.              — Да, мы проходили мимо него. Первая комната слева.              Покинув спальню Кингсли, они вошли в его кабинет. Гермиона морщилась при каждом шаге.              В кабинете оказалось много книг, на столе — перо и несколько пергаментов, но в остальном там было пусто, минималистично и слишком скромно. Как и во всём доме. Они рассмотрели все его пергаменты, но не нашли ничего интересного, лишь сведения о его банковских счетах, с которыми, как была уверена Гермиона, был полный порядок.              Она разочарованно выдохнула. Она даже не смогла найти никаких доказательств того, что он связан с Орденом.              Ничего. Абсолютно ничего.              Возможно, в столе были какие-то магически скрытые ящики, или тайники в стене. Но вряд ли. Гермиона быстро просканировала помещение обнаруживающими чарами, но ничего не нашла. Ей следовало об этом догадаться. Если Кингсли что-то задумал, то он не станет хранить улики в собственном доме. Он слишком хитёр.              Она снова вздохнула. Хорошо бы знать, что искать.              Джинни продолжала рыться в его бумагах, а она в это время сняла фотоальбом с полки. Перелистывая страницы, она увидела, что первые несколько фотографий были сделаны на Ближнем Востоке. Прищурившись, она разобрала подпись:              «Бейрут, 1982 год»              Гермионе тогда было три года. Она увидела несколько незнакомых людей и Кингсли, который махал в камеру. Позади него возвышались руины чего-то похожего на мечеть. В те годы в Ливане была гражданская война, подъём Хезболлы и израильское вторжение. Неудивительно, что он оказался так хорошо знаком с магловским терроризмом.              Но зачем ехать в Бейрут во время войны? Не самое лучшее место для отпуска.              Заинтересовавшись этим, она пролистала альбом, обнаружив ещё более экзотические места. Греция, Китай, США, Россия, Япония, Италия. Кингсли путешествовал по всему миру. Но было видно, что каждый снимок был сделан в магловском мире. И пусть изображение на них двигались, ей было интересно, неужели в кадре волшебники находились вместе с магглами. Гермиона вспомнила, что он строил свою карьеру как аврор международного уровня. Снимки достопримечательностей перемежались с фотографиями районов, пострадавших в ходе военных действий или от террористических атак.              Возможно, в кадре были те, с кем Кингсли работал во время своих заданий.              — Джинни?              Произнеся несколько заклинаний обнаружения, Джинни в отчаянии смотрела на пустую стену.              — Гермиона, здесь нет совершенно ничего подозрительного. Это означает, что он определённо что-то скрывает. Никто не может быть настолько чистеньким. Или настолько скучным.              Гермиона была с ней согласна.              — Волшебники совершают преступления с маглами?              Джинни повернулась к ней.              — Конечно. Вот почему у нас в Министерстве есть целый отдел Забвения.              — Я не об этом, — Гермиона покачала головой. — Не преступления против маглов, а преступления вместе с маглами. Работа с магловскими террористическими группировками, в магловской мафии, с торговцами оружием… Вот о чём я говорю.              Джинни задумчиво покусала губу.              — Насколько я знаю, нет… Но, может быть, нам и не положено о таком знать. Что ты нарыла?              Гермиона вернулась к началу альбома, чтобы показать Джинни кадры из Бейрута.              — Ты слышала о Хезболле? — спросила она, когда Джинни наклонилась, заглядывая ей через плечо.              — Нет. — Она указала на фотографию Кингсли, стоящего среди других людей в деловых костюмах. — О, смотри, какой он милаха.              Гермиона прищурилась, увидев на заднем плане маленького мальчика, который тянул руку к своей матери. Женщина обернулась, и на долю секунды её лицо показалось на снимке.              Гермиона ахнула.              — О боже, — тихо прошептала она.              Это была Ясмин Забини. Совсем молоденькая Ясмин Забини.              А этот малыш, должно быть, был Блейзом.              — Что? Что ты поняла? — спросила Джинни, даже не пытаясь скрыть волнения в голосе.              Гермиона снова пролистала альбом, отмечая все страны: Греция, Китай, США, Россия, Япония, Италия.              Шесть стран. У Ясмин Забини было семь мужей. Гермиона не сомневалась, что её предыдущие фамилии идеально подходили к местам службы Кингсли. Её первый муж, должно быть, был ливанцем. Седьмой, учитывая её нынешнюю фамилию — итальянцем.              И она убила его. Она убила их всех.              С… Кингсли?              Но разве Кингсли не арестовал бы Ясмин за убийство собственных мужей? Мысли Гермионы метались в поисках объяснения. Пока это не имело никакого смысла. Если только она не… Она работала на него? Учитывая исключительный талант Ясмин, она могла помогать Кингсли ловить преступников без ведома Аврората. Это, конечно же, объясняло, почему он мог так безоговорочно доверять той, что убивала ради финансовой выгоды. Если в Бейруте они встретились впервые, то значит, что они вместе работали за границей более десяти лет.              Возможно, Ясмин решила, что зарплата аврора слишком мала для неё, и сколотила своё собственное состояние, становясь чёрной вдовой. Или, может быть, она выходила замуж за преступников в той сфере, к которой относились расследования Кингсли.              В любом случае, у Риты Скитер выдастся долгий и увлекательный рабочий день. На этот раз Гермионе даже не придётся её шантажировать, чтобы она написала эту статью. Скандал вокруг предстоящих выборов станет разрушительным для карьеры Кингсли.              Этот ублюдок сам себя закопал.              — Гермиона! — Джинни ткнула её локтем в рёбро.              — Ой! — она поморщилась. — Больно. Меня же пытали!              — Перестань всё от меня скрывать! Что ты узнала?              Но Ясмин ведь не замужем? Они с Блейзом всё ещё носили фамилию последнего из убитых мужей. А Кингсли недавно вернулся из заграничной командировки, как раз после возвращения Волдеморта. Что означало…              Внезапно раздался гул камина.              Испугавшись, Джинни повернулась к ней с широко распахнутыми глазами. Гермиона быстро наложила заглушающие чары на них обеих. Под грохот собственных сердец они накрылись мантией-невидимкой и поспешили спрятаться в угол, где бы никто в них не врезался, если бы неожиданно зашёл в кабинет. Каблуки простучали через всю гостиную прямо на кухню.              — Похоже, что это его подруга, — прошептала Джинни.              Гермиона закрыла фотоальбом и прижала улики к груди.              Пожалуйста, лишь бы это была не она.              Они слышали, как она что-то делала на кухне, а потом раздался звон бокалов на стойке.              — Давай посмотрим, кто там! — Джинни шептала, хоть на них и были заглушающие чары. Она сделала шаг, но Гермиона схватила её за руку, внезапно вспомнив, где именно она видела это ожерелье. Чёрт. Это точно Ясмин. Им просто сказочно повезёт, если они смогут выбраться отсюда целыми и невредимыми.              — Подожди, — сказала Гермиона, покачав головой.              — Но тебе не кажется…              Хлопок аппарации оборвал Джинни на полуслове, и обе ведьмы застыли на месте.              — Кингсли, йа хабиби! Ты рано освободился. Как прошла встреча?              Гермиона где угодно узнала бы этот бархатистый и в то же время звучный голос.              Если бы их с Джинни сейчас поймали, Ясмин бы узнала обо всём, что они задумали, лишь мельком взглянув Джинни в глаза. И что бы она стала делать? Мать Блейза не хотела, чтобы Волдеморт победил, но она не брезговала убивать. Как далеко она могла бы зайти ради защиты Кингсли? Гермиона никогда не испытывала на себе гнев этой женщины и не хотела бы начинать сейчас.              Гермиона жестом показала Джинни, чтобы они вернулись в угол кабинета. Взявшись за руки, они медленно и осторожно начали отступать, пока Кингсли и Ясмин обменивались парой слов и нежным поцелуем.              Их спины ударились о стену.              — Джинни, — прошептала Гермиона, хотя на них было Силенцио. — Если эта женщина нас поймает, она сразу же узнает, что мы задумали. Я нашла то, за чем приходила. Нам нужно подгадать момент и незаметно уйти.              Они слышали, как кто-то налил вино, а потом они чокнулись бокалами.              — Кто это? — ещё более заинтересованно спросила Джинни.              — Не сейчас, Джинни. Но я позже всё тебе расскажу. Ладно?              — Ты всю жизнь будешь моей должницей, если мне придётся слушать, как Шеклболт занимается этим самым.              — Будем надеяться, что нам удастся уйти раньше, чем это произойдёт.              — Надеюсь, что твой преступник ценит всё, что ты для него делаешь.              Гермиона сглотнула. У неё защемило сердце. Она вспомнила испуганный взгляд серых глаз Драко, когда он пытался исцелить её, а затем то, каким бесстрастным и зловещим он выглядел в её кошмаре.              — Он это ценит.              Они услышали приглушённый разговор и гортанный смех Ясмин.              — Пенис, — прошептала Джинни.              — Не смей.                        ______ Примечания от автора MistressLynn: Огромное спасибо за лайки и за прекрасные отзывы! В следующей главе: Драко и Гермиона встретятся с руководством Ордена. У них появилось несколько вопросов к Кингсли.