***
К удивлению Мартина, когда он сообщил, что встреча с алхимиком прошла неудачно, никто не спросил о подробностях и не сделал ему выговора. Все прекрасно все знали, кроме него самого. С чувством полного опустошения и печали, мужчина медленно побрел домой. Небо было чистым, ветер едва заметный мягкий и тёплый. Солнце было ещё достаточно высоко, чтобы дети могли гулять на улице. Но в городском парке, мимо которого обычно ходит офицер, их было слишком много, в добавок ко всему они ещё и прибывали. Дети были разными, мальчики, девочки, от четырёх лет до тринадцати лет. Они не выглядели ни как одноклассники, ни как друзья или хотя бы знакомые. Но у всех была общая черта: что-нибудь сломанное. Игрушки, которые едва ли можно склеить или починить, плюшевые медведи, тряпичные куклы с оторванными лапками, ушами или просто сложными пятнами. Разбитая по неосторожности посуда, иногда просто кульки с осколками. И все это несли в парк. Спелман не смог проигнорировать это странное явление и быстро пошёл в парк. Дети стекались к одной конкретной лавочке. Собралась приличная толпа, которая при этом не была похожа на ураган, как бывает у детей, а вполне спокойная и тихая. Было чувство, что либо они из одного клуба, либо их кто-то хорошо организовал. — Следующие с посудой или фарфором! — из центра послышался знакомый голос, с едва заметным акцентом, который стал ещё менее сильным. Из толпы выбежало пять ребятишек, в их руках были то чашки, то тарелки, редко можно было увидеть вазы, статуэтки. Офицер немного грубо, растолкал детей постарше и пробрался к центру, где был знакомый ему алхимик. На асфальте, мелом, было нарисовано пять кругов, как на столике в кафе. Дети клали в центр кругов разбитые чашки, тарелки, статуэтки, вазы и другую посуду. Но те у кого были слишком мелкие осколки, несли их первым делом алхимику на осмотр. Блондин примерно собирал то что должно быть и так же клал в центр одного из кругов. Элрик опускал руки на асфальт и через мгновение дети забирали абсолютно новые предметы. Мартин никогда не думал, что алхимия может быть такой полезной и мирной. Мужчина достал из кармана на брюках статуэтку и снова её осмотрел. По весу как камень, который он положил перед Стальным, цветом тоже и даже размером. За весь день она так и не взорвалась, не начала странно пахнуть, менять цвет или делать ещё какие-либо странные опасные действия. Просто статуэтка орла, но такую не купить в магазине, не сделать на заказ. Много деталей и даже там, до куда не смогут дотянуться самые тонкие кисти, перья рассматривать только под микроскопом, в добавок они были не сделаны кучкой, для вида, а покрывали тело максимально естественно. Это был чёткий образ из головы заядлого биолога-орнитолога, мастерски перенесенный на камень. В добавок ко всему, Мартин едва успел сделать шаг, как алхимик закончил её. Мужчина слышал, что алхимикам могут понадобиться часы на реакцию, но, видимо, этот парень не входит в их число. — Что же такое эта ваша алхимия? — тихо спросил мужчина, увлеченного работой Эда. К нему в этот момент как раз подошёл мальчик, в зелёной футболке, синих штанишках. Он весело что-то рассказывал алхимику, а в уголках его глаз наворачивались слезы. Ребёнок аккуратно держал в руках волнистого попугайчика. Птица уже давно перестала дышать. Парень аккуратно обхватил руки ребёнка своими, опустил голову и холодным тоном произнёс очень жестокие для ребёнка слова. — Я ничего не могу сделать, он мёртв, — едва ли ребёнок сталкивался с понятием смерти, даже болезни родители могли объяснять как «у него сломалось это и доктор поможет починить». Но алхимик, что весь день чинил тарелки, чашки и игрушки, говорит не просто, что он не может починить, а прямо и жёстко. Ребёнок смотрит на него испуганными глазами, последняя надежда испарилась в один миг, — Алхимия, в повседневной жизни, очень похожа на магию. С помощью энергии и правильной формулы в круге можно разложить материю на составляющие и воссоздать в иной структуре. Так работает все в теории, на практике есть ряд правил которые алхимик не должен нарушать. Эквивалентный обмен-нельзя получить большее из меньшего. Сколько дал столько и забрал. Легко починить вазу, имея все осколки от неё. Но если их будет не хватать, придётся делать стенки тоньше и ваза станет в разы хрупче. С живыми существами, что имеют сознание и его подобие, намного сложнее. Мёртвых нельзя вернуть, потому что нельзя чётко посчитать и измерить его значимость для тебя, мира в целом, него самого, а значит и подобрать подходящую цену. Я-не бог, чтобы решать кому жить, а кому умирать, — закончив свой монолог, алхимик дал всем детям время подумать. Некоторые смотрели на свои старые игрушки, у кого-то бренчали осколки в кульке, кто-то от досады пнул несколько камешков в кусты. Было понятно одно, они все о чем-то думали, может пытались осмыслить слова алхимика, что ещё минуту назад с энтузиазмом чинил всё подряд, а сейчас выглядел так, словно птичка умерла у него самого. Может просто ждали, когда продолжат все чинить и они смогут вернуться домой. Может думали как утешить мальчика. — Алхимики жестоки, даже по отношению к детям, — громко сказал Мартин, выводя тем самым толпу из оцепенения. За этот день, офицер дважды заглянул алхимику в глаза. В них он видел раздражение, гнев, удивление, гордость, строгость и триумф. Сейчас же в них плескались страх и печаль. Тяжело объяснить ребёнку что-то настолько сложное, видимо даже у кого-то вроде гения могут возникнуть проблемы. Алхимик вновь вернулся к ребёнку и улыбнулся настолько нежно, насколько мог. — Я не могу его воскресить, но мы можем сделать для него могилу. Так ты сможешь навещать его, — ребенок с мокрыми глазами, не смело кивнул и за руку с алхимиком ушёл во двор своего дома. С остальными детьми Эдвард вежливо попрощался и обещал вернуться на выходных, чтобы закончить. Мартин следовал за алхимиком и ребёнком. Те быстро нашли место, выкопали яму подходящего размера и уложили в неё птицу. — все в мире, повинуется невидимому глазу потоку, жизнь и смерть части его. На лугу растёт трава, она служит пищей травоядным, травоядные пищей для хищников. Хищник умирает, его останки становятся удобрением и на нем снова вырастает трава. Символом этого потока в алхимии служит круг, поместив в него формулу алхимик способен манипулировать энергией. Тот кто поймёт это станет алхимиком. Такими были слова моего учителя о том, что такое алхимия. Надеюсь, я ответил на твой вопрос, Мартин, — Эдвард опустился на одно колено и взял руки ребёнка, — Тими, послушай, ты же мне столько успел рассказать о Рики и его душа наверняка уже попала в поток, — Эдвард указал на лоб ребёнка, — тут он все ещё жив, а на этом холмике вырастет трава и даже цветы, за которыми можно будет ухаживать. Он будет жив в твоей памяти и внутри потока, возвращаясь время от времени, так как все идёт по кругу. Тими вытер слезы и крепко обнял алхимика. Элрик обнял ребёнка в ответ и аккуратно погладил того по спине. На этом они попрощались и Элрик возобновил свои поиски отеля. Мартин шёл рядом, у него было чёткое намерение-выполнить своё задание. — Я ни на что не намекаю, но вы знаете куда идете? — после очередного поворота не туда, Мартин решил спросить алхимика об этом. Эдвард упорно пялился в карту, пытаясь в ней разобраться. Элрик крутил бумагу вправо, влево и несколько раз переворачивал её вверх ногами. — Не-а, — офицер выдохнул и забрал карту себе, игнорируя возмущенные вопли алхимика, который от нехватки словарного запаса перешел на свой родной язык. Правда сам мужчина не особо был хорош в ориентировании на местности, но по крайней мере мог нормально спросить у прохожих дорогу, не краснея через слово, в отличие от Стального. После нескольких поворотов не туда и одного тупика, отель был найден. К большому удивлению Эда, это был трехзвездочный отель, а не подобие ночлежки. Даже номер на его имя был, от которого ему выдали ключи. Правда зарегистрирован он был всего на неделю. Эдвард поблагодарил девушку за ключ и ушёл в свой номер. Мартину так же выдали ключ от соседнего номера. Неделю он не будет ночевать дома. Офицер несколько секунд смотрел на выданный ему предмет, алхимик спокойно пошел на поиски номера, по его виду было очень хорошо ясно, что он чем-то не доволен, а может просто устал. Мартин опомнился, только когда алхимик был на середине лестницы. Мужчина быстро побежал по лестнице, перешагивая через одну, а то и две ступеньки. Элрик смерил Спелмена оценивающим взглядом, от которого мужчине стало слегка не по себе. Обычно так мастер смотрит на материал для какой-то сложной работы. Критично и оценивающе, что настораживало. От факта, что на эту ночь мужчина должен остаться в комнате алхимика, пока тот не уснет, заставило офицера встать на дыбы. — Такая работа, — спокойно и без эмоций сказал алхимик и зашел в свой номер, пропуская офицера внутрь. Обстановка была богатой, диван, кресла, все новое, двуспальная кровать, отдельный санузел, письменный стол из красного дерева, лакированный, резной стул, высокий шкаф, в котором алхимик мог спрятаться целиком. Мартин тихо присвистнул, резко обернулся на алхимика, который закрыл дверь и по хозяйски бросил чемодан на диван. Парень вальяжно устроился в одном из кресел, закинул ноги на журнальный столик и простонал что-то на аместрийском. Мартин сел на кресло, что стояло напротив. Элрик приоткрыл глаза и снова метнул на офицера этот оценивающий взгляд, после чего закрыл глаза. — Жуткий у тебя взгляд, не верится, что тебе четырнадцать, — мимо Мартина пролетело серое пятно, после чего послышался странный звук. Офицер повернулся назад и увидел охотничий нож, наполовину вошедший в стену. — Может потому что мне семнадцать? А? Не суди только по росту, олух. — А вы могли бы быть и повежливей. Или в Аместрисе манерам не учат? — Мартину надоело занимать принимающую позицию. За сегодня его отношение к этому пацану дважды повернулось на 180 градусов. — у вас все, либо критины, либо олухи, либо бараны, — Эдвард ухмыльнулся. — Не все, ты, например, два в одном. Не боись, завтра перед твоим начальством и ещё парочкой людей, я буду выглядеть более презентабельно. Даже форму ради этого взял, хоть и пришлось шить на заказ. — Потому что такого маленького размера не было в наличии? — на это алхимик сжал кулаки, что аж костяшки побелели. Мартин ещё раз обернулся назад, нож вошел на половину, да и сам парень не выглядит слабым, хоть и ростом мал, в конце концов он военный. Мужчина смочил высохшие губы и сильно задумался, каков алхимик в бою. — Тебе повезло, что это факт. Да, потому что не было моего размера. Может хочешь, как-нибудь, обменяться со мной парочкой ударов? — Позволю себе отказаться, — офицер не ожидал, что парень сам предложит. Эдвард гаденько улыбнулся. — Боишься ребенка? — А вам нравиться провоцировать? Не то чтобы боюсь, но вы, наверняка, не просто ребенок, — алхимик встал с кресла, медленно подошел к офицеру и положил ему руку на плечо. — Ты чертовски прав, — Эдвард подошел к стене, вынул из неё нож, ловко прокрутил в руке и убрал в ножны. После чего алхимик сложил руки вместе и починил стену, — на родине, меня считают отменным борцом, хорошим копейщиком, одним из мастеров холодного оружия и знатоком огнестрельного. От средневековых пушек, до современных пулеметов, предоставь материалы и любой ствол будет у тебя на руках, — Эд повернул голову к Мартину, — если бы я был самым обычным пацаном, то не стоял бы тут перед тобой. И поздравляю, ты определился как ко мне обращаться. Некоторым на это требуется намного больше времени. — Вы не оставили особого выбора, — мужчина опустил голову. Вскоре послышался шорох и Мартин резко поднял голову. Алхимик расстегивал пуговицы на рубашке, одна за другой. За белой рубашкой скрывалось хорошо накаченное тело, с четким рельефом, не было ни одной мышцы, которой бы не уделили внимания. В сочетании с невинным лицом алхимика это смотрелось немного странно, но если присмотреться, можно было увидеть скулы, волевой подбородок, — у вас, мамины глаза? — Спелману все никак не дают покоя два огромных янтаря, что горят радостным огнем в одни минуты и холодны словно лед в другие. Алхимик дернулся и с некоторым ужасом, который быстро сменился насмешкой, повернулся к мужчине. — Нет, отцовские, как и все в принципе, — Эдвард достал из чемодана синюю военную форму, китель, с серебряной окантовкой, штаны, черные сапоги, аксельбант и погоны, с двумя широкими золотистыми полосами, в середине которых было две маленьких звезды и большая по середине. — это погоны полковника, если что, — на тело Эд накинул черную майку, что по краям имела сильные потертости и явно была близка к тому чтобы порваться, после чего стал распускать волосы. Солнечный водопад упал алхимику на широкую спину, что сделало его образ более воздушным и мягким. — Пока молчите, просто парень-картинка. Много поклонниц на родине, наверное? — от вопроса офицера, Стальной алхимик густо покраснел, что было видно даже на кончиках его ушей. От стыда, парень даже прикрыл лицо рукой, может у него случились трудности в переводе, а может слова его сильно смущали. — Н-нет, я не… Арг, поясни, что ты имел ввиду, — Эдвард, красный, словно распустившийся мак, повернулся к офицеру. Спелман не смог сдержать улыбки от увиденного, уж больно грозный государственный алхимик сейчас походил на обычного школьника, что переживает о своей популярности. Мужчина кашлянул в кулак, прочищая горло и снова посмотрел на Элрика, алхимик скрестил руки на груди и немного нахмурился. — Как я уже говорил, пока молчите, выглядите вы довольно привлекательно, внешность яркая и приятная глазу. В связи с чем подумал, что на родине вы должны иметь большой спрос у девушек-сверстниц. Я ошибаюсь? — реакция парня сильно удивила Мартина. Алхимик в начале запустил руку в свои волосы и прошёлся по всей длине, после чего двумя пальцами очертил овал лица и провел ими по шее. Казалось, что сам парень не особо помнил, как он выглядел и пытался восстановить пробелы, — не думаю, что это уместно, но в шкафу должно быть большое зеркало, — Эдвард кивнул и сразу же пошёл проверять, как Мартин и сказал, внутри было большое зеркало, на внутренней стороне двери. Элрик резко закрыл шкаф и повернул голову в сторону офицера — Выйди на минуту, пожалуйста, — Мартин в начале сильно опешил, но просьбу алхимика выполнил. Оставшись наедине с стеклом, Стальной медленно выдохнул. Из зеркала на алхимика смотрел парень, которому он сам был готов дать лет пятнадцать максимум. Неприятное осознание резко ударило в голову. Элрик был готов ударить самого себя. Вместе с этим, если особо не обращать внимание на юный вид, действительно можно было сказать, что парень из зеркала очень красив. Взгляд золотистых глаз очень сильный, пронзительный, глубокий; аккуратные линии носа, губ, ни одной лишней черточки; в фигуре едва ли можно было найти пропорциональную ошибку. Эдварду, вместе с внешностью, в полном объёме достался шарм отца, что без труда смог покорить Марию Роз, маму и даже Данте. Элрик думал, что Мартин был не серьёзен и пытался его задеть, но хорошо присмотревшись он понял, что вывод напрашивался сам собой. Алхимик хотел упрекнуть вкусы местных, мол стандарты больно низкие, но сейчас понимал, что это не так. Мигом в голове ожили некоторые моменты, в которых манеры, речь, жесты и многое другое совершенно не соответствовали внешности. На каких-то Эд хмыкнул, на других издал смешок, а где-то было даже немного стыдно. — пока молчу, действительно могу смотреться очень неплохо. — на минуту Эдвард ушёл в себя, в его голове все ещё был жив другой образ. Ребёнок с большими, любопытными, искренними глазами, милые пухлые щёчки, что делали лицо круглым и невинным, высокий лоб, курносый нос. Фигурка маленькая, тонкая, не отличающаяся изяществом, зато юркая и проворная. Образ ребёнка, которым он был пять лет назад. И от которого остались лишь намёки. Алхимик протянул руку к стеклу, отражение вторило движению, — и правда «Кто вы?», пять лет, оказывается, очень долгий срок. Хотя бы теперь понятно, почему он так сказал, — руки алхимика сжались в кулаки, но едва правая ощутила боль, сразу же расслабилась. Чувствовать её до сих пор было немного непривычно и странно, как и левую ногу. Эдварду так и не пришло осознание, что красавчик в зеркале это он сам, от чего продолжал активный осмотр, ловя все изменения, произошедшие за долгие годы. Когда наскучило парень начал корчить рожи. Но после первой же остановился, хоть и считают его стиль безвкусицей, только это не значит, что Элрик не разбирается в эстетике. Только вот и это тоже ничего не значит. Эдвард озорно улыбнулся и принялся изучать все возможности лица и мимики. Спустя несколько минут, Эд понял, что большая часть его выражений выглядит либо очень мило, либо красиво, только в случае гротеска мог быть другой результат, но он вызывал больше смех, чем страх или уважение. — Поведение ребёнка, лицо куклы, ростом с табуретку, начинаю понимать, почему никто не воспринимает меня серьёзно по началу или почему мне так просто говорят что-то важное, секретное. Хотя… — Эдвард вспомнил слова Мартина, о жутком взгляде. Элрик попытался понять, от чего офицер мог испугаться взгляда настолько красивого подростка. Алхимик не показывал тогда враждебности или ненависти. Он просто серьёзно его оценил, как обычно оценивает книги. Эдвард успокоился, немного расслабился и окинул себя критичным взглядом. Едва алхимик посмотрел сам себе в глаза, сразу же сильно напрягся. Хоть и понимал, что не может видеть людей насквозь, но от настолько серьёзного, холодного, равнодушного и, отчасти, презрительного взгляда, стало очень неприятно. Словно слой за слоем умелый хирург снимал с тебя кожу. Или мастер разочаровался в выбранном им для работы материале. — Чтобы привести в ужас, достаточно просто стать серьёзней. — Эдвард выдохнул, надел рубашку, поверх майки и вышел в коридор. Мартина там не было, видимо, мужчина ушёл в бар, на первом этаже. Куда следом и направился алхимик.***
Мартин уже полчаса сидел в окружении своих коллег, один из которых хотел его поддержать после провала миссии, а остальные поглумиться. Трое помнили, как Спелман смотрел на приказ, начищал значок и каждому второму рассказывал о том что ему поручили настолько важную миссию. Офицер сильно жалел о своём прошлом поведении, но молчал, так как понимал, что самозащита ни к чему не приведёт, а сделает только хуже. Мартин заказал двести грамм виски со льдом и медленно пил, лёд трещал в стакане и тихо позвякивал, ударяясь о стенки стакана. Коллеги продолжали припоминать мелкие ситуации перед тем как выйти на миссию. Только один человек не говорил ему ничего, а только изредка вставлял «ничего страшного», «не переживай», «все будет в порядке, за это даже выговор не сделают» и в подобном ключе. Мартин и тем и другому улыбался одинаково, его это не волновало. Он знал, что задание не было провалено, а просто произошёл фальстарт. — Спасибо за поддержку и прочее, но в этом нет необходимости. Я смог найти алхимика и даже наладить с ним отношения, хоть и не особо хорошо, — четверо мужчин с удивлением уставились на Мартина, они были твёрдо уверены, что алхимик даже на вокзал не приехал. А тут говорят, что он прибыл и с ним даже можно поговорить. Слегка грузный мужчина с каштановыми волосами, в коричневой рубашке, скептически посмотрел на Мартина. — И какой из себя этот алхимик? Просто днем ты был в участке и выглядел как будто впервые увидел труп. А сейчас гордо говоришь, что алхимик прямо в этом отеле. Больно резким вышел поворот, даже суток не прошло. — Мартин резко опустил стакан на стол, янтарная жидкость заходила сильными волнами. Карие глаза намертво приковались к едва заметно подтаявшему льду. Офицер тяжело выдохнул и поднял голову. Коллеги ждали ответа. — Его зовут Эдвард Элрик, четыр… — перед глазами возник образ ножа, вошедшего в стену на половину и мужчина поспешил исправить возраст, — Семнадцать лет, хотя выглядит на все четырнадцать. Грубоват, хамоват, гордый через край, но при этом очень славный малый. Такое чувство, что в детстве ему сильно не хватало общения со сверстниками, уж больно суровый иногда у него взгляд. — То есть, Аместрис прислал ребёнка, а ты теперь его нянька. Семнадцать лет, желторотик совсем. Тебе подходит, ты же у нас педагог в прошлом, хоть и преподавал совсем немного. — офицер сжал стакан, он не должен выходить из себя. — Даже если он ребёнок, не стоит списывать со счетов того, кого прислал Аместрис. На родине его считают одним из лучших специалистов в своём деле. — Только если он настоящий, а не присланный актёр с базовыми знаниями, которые выставляет по приказу за высшее мастерство. Или просто ребёнок, укравший часы у своего отца, чтобы помочь стране и не опозорить её. — Алекс, с последним ты перегнул, такое бывает только в легендах на востоке, — один из коллег, остановил ушедшего в лирику товарища. На слова офицера Мартин только закатил глаза. Он и сам в начале принял Эдварда за простого пацана, что потерялся на вокзале. Только после того как мужчина увидел алхимика в действие, понял что его действительно стоит воспринимать серьёзно. Но никакими словами его бы никто не убедил в этом всего семь часов назад. Вот и этих людей тоже, кроме личной встречи, ничто не сможет убедить. Стул рядом с Мартином мягко отодвинулся и за стол сел Эдвард. Алхимик одарил Спелмана тёплым, добрым и мягким взглядом, в котором чётко читалось «спасибо, дальше я сам». Мужчины смотрели на алхимика как бараны на новые ворота. Очки хорошего знакомого Мартина Томаса слегка сверкнули, попав под свет дорогой люстры. Мужчина был крайне удивлён, что к ним подсел какой-то парнишка. — Твой племянник, Мартин? — Томас решил не лукавить и выдать первую пришедшую ему на ум мысль. Алхимик не ожидал, что их могут принять за родственников, о чём красноречиво говорило его удивленное лицо. Томас же принял это выражение за «как быстро он все понял» и добродушно улыбнулся алхимику. Эдвард обескураженный данным выводом даже не мог сказать что-то внятное мужчине. Мартин, окончательно уставший от сложившейся ситуации, поднялся на ноги и указал на алхимика открытой ладонью. — Стальной алхимик — Эдвард Элрик, семнадцать лет, полковник армии Аместриса, участник программы культурного обмена, юный гений. — как только Мартин остановился продолжил Эдвард. — Так же участник переворота, что случился год назад, Народный алхимик, лидер в переговорах с Лиором и один из участников переговоров с Ишваром, подчинённый бригадного генерала Мустанга — Огненного алхимика, самый юный государственный алхимик за всю историю Аместриса и ещё куча всего, по мельче. Родился в провинции, деревне Ризенбург, на востоке от Централа. Даже для Аместриса, ребёнок двенадцати лет на службе в армии, считалось дикостью и чем-то из ряда вон. В добавок ко всему, детей не допускали к экзамену на государственного алхимика. Гениев в стране, по мимо меня и Альфонса, предостаточно, но только у нас было достаточно наглости, чтобы отправиться в армию. Не отрицаю, что мой командир — бригадный генерал Мустанг, сыграл в этом некоторую роль. Приставив меня и младшего брата в качестве охраны для бригадного генерала Хакуро, на которого с семьёй напали в поезде члены одной антиправительственной группировки, которая в результате действий, тогда ещё подполковника Мустанга, была полностью устранена. Но это — всего лишь лирика. Факт есть факт, на равных условия, на одном уровне с любым из государственных алхимиков, я сдавал один из серьезнейших государственных экзаменов, процент сдачи которого варьируется от ноля до одной сотой. Но без демонстрации, не думаю, что мои слова будут иметь для вас хоть какое-то значение. — Эдвард схватил стакан Мартина, сложил руки вместе и превратил стекло в золото. Спелман насмотрелся на такие фокусы в парке, вместе с детьми из-за чего не сильно и удивился, в отличии от своих коллег. Мужчины от удивления буквально раскрыли рты, как и некоторые посетители бара. Женщины прикрывали рты ладонями, а мужчины пытались понять что только что произошло. В умах оживали старые мифы и легенды, о людях что прикосновением или взглядом могли обращать все в различные драгоценные металлы. Или рассказы некоторых военных, которым посчастливилось увидеть алхимиков в действие. Но слышать одно, особенно когда тебе преподносят это как миф, а видеть совершенно другое. Алхимик самодовольно улыбнулся и вернул стакан в прежнее состоянии, — это даже не одна тысячная всех возможностей алхимии, а лишь детские забавы, в добавок ещё и не законные в Аместрисе. Но для демонстрации мне сделали небольшое послабление в этом плане. Показывать могу, платить или продавать нет. В любом случае, рад был с вами поболтать, но у меня ещё есть некоторые дела. Приятного вам вечера, — Эдвард ушёл так же резко, как и пришёл. Мартин хмыкнул и окинул мужчин самодовольным взглядом. — Именно для этого человека, я и являюсь «няней», — офицер быстро ушёл за алхимиком, скомканно попрощавшись с коллегами. Мартин догнал Эдварда и немного замедлился, чтобы отставать от парня на один шаг. Элрик резко остановился из-за чего офицер чуть не врезался в него. Стальной тяжело вздохнул, парень не поворачивался к мужчине. — Такое и в Аместрисе бывало, все же я-государственный алхимик, но это не важно. Я просто не думал, что это и за границей сохранится… — Эдвард на пятках повернулся и поклонился Мартину, — мне жаль, что подобное задело тебя. Мартин сильно покраснел, он никогда не сталкивался с этикетом Аместриса, тем более военным. Но даже так, мужчина понимал, что алхимик таким образом пытался показать свою искренность. В добавок ко всему, Спелмана смущала ситуация в принципе. Перед простым офицером полиции, который не выполнял заданий сложнее, чем поимка карманника, кланяется полковник, который ещё и из соседней страны. Хоть это и щекотало его эго, но Мартин прекрасно понимал, что для него это слишком много и через чур круто. Тем более что он не чувствовал, что случилось что-то ужасное по вине алхимика. Офицер положил руки на плечи алхимика и попытался его поднять. — Пожалуйста, выпрямитесь, ничего же не произошло. Вы приехали, мы более-менее хорошо общаемся, завтра большие планы. — Эдвард мигом выпрямился и прямо посмотрел Мартину в глаза. Элрик озорно улыбнулся, после чего сразу сделал серьёзное лицо. В голове офицера новыми красками заиграли забытые методики, теории, формы. Хотелось узнать ребёнка лучше, но работа, прямо сейчас, заключается в другом. Алхимик плавно повернулся и пошёл в сторону своего номера. Уснул алхимик на удивление рано, даже для самого себя. На часах было едва девять вечера, но по виду парня, можно было предположить, что сейчас два часа ночи. Видимо, сказались часовые пояса. Единственное, что сильно смущало Мартина, то что парень заснул сидя за столом, склонившись над какими-то записями, в окружении десятка книг, которые тот вытащил со дна чемодана. Вместе с этим, выяснилось, что у алхимика есть только два комплекта одежды, военная форма и чёрная майка, что уже дышит на ладан. Мужчина взял на себя ответственность перенести Элрика на двуспальную кровать. Но очень быстро пожалел, весила крошечка-хаврошечка, для своего роста, довольно много. Пыхтя словно паровоз Спелман все же смог донести Эдварда, не разбудив. Мужчина укрыл одеялом алхимика, выдохнул и вышел за дверь. Офицер напряг мышцы на правой руке, ощупал и тяжело вздохнул. Нужно начать заниматься зарядкой, на простых заданиях мужчина потерял форму.***
Утро началось с испуга, из-за незнакомой обстановки, продолжилось паникой. Мартин проснулся ровно в семь утра, выработанный для работы режим, помог появиться нужным рефлексам. Мужчина спокойно умылся, оделся и пошёл будить алхимика. Семь тридцать утра, лето, у нормальных детей каникулы в школе, которые те прожигают на сон и развлечения, редко можно найти кого-то, кто согласиться подняться раньше десяти утра. Поэтому, когда офицер увидел пустую комнату, не заправленную кровать, сложенные кривыми стопками книги и кинутую в дальний угол военную форму, он сильно испугался. И чуть ли не ударяясь об каждую стену, побежал на первый этаж отеля. Мартин первым делом побежал к ресепшену, через стойку которого почти перелетел. Вышедший сегодня на смену мужчинам, смотрел на Спелмана как на умалишенного и пытался вспомнить номер ближайшего дурдома. Но опыт работы не дал дрогнуть рабочей улыбке и заставил хотя бы узнать, в чем заключается проблема данного посетителя. Задыхаясь после бега и двух поцелуев со стенами, Мартин невнятно проговорил пять слов. — 303… Мальчик… Блондин… 14… Видели? — работник отеля помосировал виски, в попытке собрать набор чисел и слов в предложение. Ему это напомнило случай двухлетней давности, когда он разгадывал ребус пьяного постояльца о ключах, железной кошке и «с водой, но не фонтан». Оказалось что мужчина потерял ключи рядом с львом у бассейна. Только вместе с этим, выяснилось что мужчина перепутал отели и пришлось помогать добраться до нужной улицы. Несколько минут раздумий вывели работника отеля на парнишку, что активно интересовался наличием спортивного зала или открытого пространства, которое не используется. Но требовалось небольшое уточнение. — Длинные волосы, золотые глаза? — офицер активно закивал. Работник успокоил Спелмана и направил во внутренний двор. Мартин наконец спокойной выдохнул, внятно поблагодарил работника и ушёл в указанном направлении. А мужчина в очередной раз подумал об увольнении, но хороший оклад и завтрашняя зарплата мигом отрезвили его. Мартин смотрел и не до конца понимал, что он видит. Вот Эдвард, который просто отрабатывает удары на манекенах, вырастающих из земли. А уже через десять минут он делает сальто назад без рук на гимнастическом бревне, что взялось из воздуха. Мартин в очередной раз задумался о зарядке или о том чтобы начать заниматься серьёзно. Элрик спрыгнул с бревна, сделав два оборота в воздухе и аккуратно приземлился на землю. Спелман не удержался от аплодисментов. Стальной резко повернул голову в сторону звука. На лице алхимика отразилось удивление, он не ожидал такой реакции на свою утреннюю зарядку. — Ты это чего? — Эдвард выпрямился и отряхнул руки от земли. Но после ему пришлось снова опустить их к земле, чтобы убрать созданный им беспорядок. — А здорово вы это, ну, алхимией, — Мартин не знал, что конкретно он хотел сказать и выразить. Из-за чего снова словил на себе взгляд алхимика, красноречиво говорящий «ты точно кретин». Но следующим было «не переживай» в исполнении Эда, в виде неловкого похлопывания по спине. — Может тоже хочешь размяться? Предложение, об обмене ударами, все ещё в силе. Тебе и мне будет полезно, я не потеряю форму, а ты станешь немного сильней. — предложение звучало искренне и невинно. За исключением того что парень очень завуалированно назвал мужчину слабым и беспомощным. Мартин взвесил все за и против. «За» были: его возраст и уязвленная гордость, а против: мастерство, техника и опыт алхимика. К сожалению, гордость стала самым весомым аргументом и Спелман быстро согласился. Элрик выглядел довольным, видимо его интересовало что-то. Мартин и Эдвард разошлись на пять шагов. Мужчина принял боевую стойку и впился взглядом в алхимика. Парень был максимально расслаблен, единственное что глаза не закрыл и немного наблюдал за мужчиной. Спелман резко сорвался с места и быстро сократил расстояние. Мартин попытался выполнить выученный в училище замах, но промахнулся, так как Элрик был намного ниже чем предполагалось по инструкции. Алхимик спокойной ушёл под замах, схватил Спелмана за занесенную руку и перекинул через себя. После чего мужчину быстро перевернули на живот и взяли в захват. — слабовато. Может ещё раунд? — мужчина повернул голову и выплюнул попавшую в рот траву. Гордость была задета ещё сильнее и требовала реванша. — Конечно! — глаза Спелмана горели огнем, в ожидании реванша. Элрик отпустил Мартина, алхимику нравился боевой дух мужчины. Они снова разошлись на пять шагов. И все повторилось, за исключением того что Мартин смог сделать два удара, а не один. И так продолжалось до половины девятого утра. Из семи боев, Мартин выиграл ни одного. Спелман тяжело дышал, лёжа на земле. — Думаю, этого будет достаточно, у тебя неплохая база, но опыта реального боя нет вообще. Чем ты до этого занимался? Ловил карманников да кошек с деревьев снимал? В любом случае, если будешь заниматься со мной, то появится ещё один тип противника, с которым в будущем сможешь сражаться, вдруг понадобится, — Эдвард протянул руку мужчине, которую Мартин спокойной и без проблем принял. Офицер отряхнул одежду и бросил взгляд на часы. — А на какое время назначена встреча? — Эдвард лёгким движением распустил хвост и стал заплетать косичку. Алхимик особо и не думал о времени. — Чем внезапней придём к твоему боссу, тем лучше. Так выражение шока будет эффектней, — из этой фразы Мартин вытащил слова «я не знаю». Это были вторые сутки знакомства, но уже сейчас Спелман был готов сказать, что все что не касается алхимии и науки в целом, парня либо не интересует, либо вызывает насмешку, либо это не обоснованные выводы и Стальной просто плохо приспособлен для таких дел. Очень хотелось верить во второй вариант. Офицер выдохнул и повёл подростка в его номер, чтобы переодеться и как можно быстрее отправиться в участок. Очередной странностью стало отношение военного армии Аместриса к форме собственной страны. Алхимик буравил взглядом китель и форменные штаны вот уже три минуты. Мартин даже предложил помощь в переодевании, на что парень ответил категоричным отказом и вдобавок принял боевую стойку. Спелман мигом отступил. На то чтобы найти компромисс с собой, у Эдварда ушло около четырёх минут, после чего не прошло и сорока секунд, как алхимик был готов к выходу. Если бы Элрик сразу приехал в форме, то общение пошло бы в совершенно другом направлении. Синий очень шёл парню, делая его ауру более спокойно и холодной. Гордая осанка, благородные черты, в сочетании с строгим и оценивающим взглядом, давали неизгладимое впечатления жёсткого и сильного военного. Но пока смотришь на всё это издалека, а не в упор к алхимику. Элрик тяжело вздохнул, в очередной раз поправил белые перчатки, с парой алхимических кругов, снова сменил косу на хвост, убрал часы в карман на штанах, документы и кошелёк, в сделанную из запасного комплекта белья, найденного в номере, сумку. Мартин гордо вышагивал рядом с алхимиком, даже идя по пустому коридору отеля. На улице же каждый второй норовил обернуться или поглазеть. Военный Аместриса в сопровождение офицера полиции, смотрелся крайне инородно для тихих городских улиц. Совсем маленькие дети не стеснялись тыкать пальцем. А некоторые взрослые отвешивать не самые приятные комментарии, думая что иностранец их совершенно не понимает. То что Эдвард их игнорировал, только сильнее убеждало зевак в своей правоте. Не так давно, никому и дела не было до обычного ребёнка, но стоило ему надеть форму, как статус резко изменился, вместе с отношением. — Какой тёплый приём, — саркастично заметил алхимик, на лице которого засияла уверенная улыбка, а шаг стал ещё твёрже. Примеру Эдварда последовал и Мартин. Плевать кто и что скажет, это не имеет значения. Важно только то что он на важном задании. В офисе царила атмосфера лени и скуки. Большинство медленно попивало второй утренний кофе, просматривая очередную заявку о пропаже кота, собаки или во время сортировки дел. Единственные, кому было не до смеха — следователи, новые улики почти не сходились со старыми и уже подумывали отнести их к другому делу, но интуиция главного была против. Мужчина в очередной раз поднял над головой леску для рыбалки и вздохнул. На ней нет ни следов крови, на жертвах следов от связывания, так для чего она может быть? Следователю очень хотелось поговорить со своей начальницей об этом. Мужчина отложил леску, метнул взгляд на купленный утром кофе, который теперь по вкусу будет напоминать смолу из-за того что остыл, и решил отвлечься на пять минут. Внезапно, дверь в участок открылась, но не тихо, как это обычно бывало, а громко и явно с ноги. Первой фигурой, что бросилось в глаза, был Мартин. Лицо офицера выражало ужас и отчаяние, видимо смирение с предстоящим увольнением. А второй был очень милый парень лет четырнадцати, на левом плече у него была серая сумка, на ногах тяжёлые армейские сапоги, синие штаны и военный китель. Люди, что заметили последнюю деталь, почти не могли сдержать удивление. От чего на некоторых записях появились рваные края и странные пятна. Повисла мертвая тишина. — Какие пугливые, — тишину разорвал юношеский голос мягкий, приятный с лёгкой хрипотцой, не слишком высокий не слишком низкий. — Можно было и повежливей, — к нему в компанию добавился давно всем знакомый голос Мартина. Более низкий чем первый, с нотками усталости, но не потерявший твёрдости и гордости, что присущи педагогам. — А всей вашей стране, можно было бы поверить в договор немного сильнее и тогда не было бы ничего из этого, — Спелман на это только вздохнул, не найдя аргументов для защиты. Аместрийский военный гордо и без колебаний шёл через офис, Мартин также был рядом, изредка говоря куда идти. Странная парочка скрылась в офисе шефа полиции и вновь воцарилась тишина. Люди постепенно отходили от увиденного и возвращались к своим делам. В головах большинства все ещё был жуткий беспорядок, но позже они получат всю информацию от Мартина, наверное. Офицеру не хотелось признавать, что он завидует спокойствию юного полковника. Мартин уже бывал «на ковре» у начальства, но даже так поход в кабинет шефа кажется чем-то неприятным и нежелательным. Единственное, что радовало, это то что он был не один, но и это было сомнительное преимущество. Элрик явно смотрел на шефа седьмого отделения полиции Креты с толикой скуки и равнодушия. Глаза парня бегали по офису, ловя пыльные стеллажи с папками, внутри которых описание завершенных и ведущихся дел, рабочий стол, с беспорядочно лежащими документами, большое окно с шторкой и два стула перед столом. Только иногда Эдвард задерживал взгляд на самом мужчине, лет сорока трех, с уже виднеющейся лысиной, которую пытались скрыть черными волосами, усталыми карими глазами, под которыми были большие мешки и, хоть и не сильно, виднеющимся вторым подбородком. Шеф так же не отставал, периодически метая вопросительные взгляды в сторону Спелмана. Мартин набрал в грудь побольше воздуха и затараторил. Когда офицер выдохнул, его начальство позволило себе хмыкнуть. — Вот этот то? Да не в жизнь. Это розыгрыш такой? Малыш, сколько твой дядя дал тебе кронс за этот спектакль? — Мартин едва успел схватить Эдварда за подмышки, отчего Элрик сразу пустил в ход свой язык. — Это кто здесь с горошину размером? Кого от земли не видно? Иди сюда и я последние волоски с твоей пустой башки выдру! А после нарисую полюса и продам в ближайшую школу как глобус! — Спелман бы очень хотел думать, что Элрик шутит, но судя по утренней разминке, у него хватит сил выполнить угрозы, даже без алхимии. Шеф полиции смиренно ждал, когда пацан успокоиться. Хоть по нему и было видно, что малец на его нервах играет, как на хорошо настроенных струнах гитары. Но раньше все равно закончились силы Мартина и алхимик упер руки в стол. За этим действием моментально последовала алхимическая реакция. Помещение озарили темно-синие молнии, вперемешку с золотистыми. Стол, стулья и даже ламинат начали странно изгибаться, после чего распались миллионами мелких частичек, что собирались в причудливую форму, в середине которой был начальник Мартина. Лица мужчин исказил ужас, а шеф уже кричал и умолял отпустить. Подняв под потолок и подвесив за ноги шефа седьмого отделения, Элрик был наконец доволен местью за свое оскорбление. Частички сложились в деревянные кандалы на руках и ногах шефа, а также пару деревянных балок. Алхимик подошел к мужчине и прямо посмотрел тому в глаза. — остались сомнения в том кто я? Если да, то могу повторить на бис или взорвать все твое отделение к чертям. Выбирай. Меня любой вариант устроит. Ты-едва ли занимаешь место в правительстве. Чтобы я терпел от тебя что-либо, нужно быть хотя бы мелким чиновником. А против таких как ты и грубой силы хватит. А то что я решил сказать тебе «привет», лишь проявление вежливости. Так что будь добр соблюдать такт и выбирать подходящий тон. Не с очередным школьником разговариваешь, а с цепным псом, — последнее слово или слова Мартин жутко захотел уточнить, уж больно ему не понравился тон Эдварда. Алхимик буквально выплюнул то что сказал, чувствовалось огромное презрение к набору букв. Элрик не дождался ответа шефа и быстро вернул все на место, Спелману показалось, что Стальной специально сделал реакцию медленной, чтобы сильней напугать несведущих в алхимии людей. Брюнет вытер пот со лба рукавом рубашки и восстановил дыхание, теперь мужчина опасался смотреть парню в глаза. Но преодолев страх, шеф полиции все же заглянул в два медовых озера, на дне которых все ещё плескались гнев и обида. — Рады приветствовать вас в Крете, мистер Элрик. Я- Тобиас Хельман, шеф седьмого отделения полиции Креты. Мартин Спелман, один из моих офицеров, будет сопровождать вас во время пребывания в нашей стране. Надеемся, вам у нас понравиться, — Эдвард хмыкнул. — Предпочту обращение «полковник Элрик» или «Стальной алхимик», на ваше усмотрение, — Мартин сразу подметил одну деталь. Если не дерзить в сторону парня, то и он этого делать не будет. Алхимик моментально перешел на «вы» стоило это сделать шефу. Тобиас тоже не дурак и так же это подметил, и взял на заметку. — за сим откланяюсь, на сегодня ещё остались некоторые дела. Если будет нужна помощь в следствие, можете позвонить в «Синюю розу» номер 303. На родине, алхимиков часто привлекают для следственной экспертизы или используют для первичного анализа улик. Я заметил, что ваши следователи не знают куда деть одну улику, им не хватает информации. Надеюсь, следующая наша встреча будет более приятной, — Элрик вышел из кабинета, громко хлопнув дверью. Оба мужчины наконец расслабились, словно смогли пережить самый страшный ураган в своей жизни. Тобиас смерил Мартина не то гневным взглядом, не то сочувственным. — Не думал, что это все было всерьез. Крета выдвигала слишком заоблачные требования, но каким-то чудом, в Аместрисе нашелся такой вундеркинд. — Если бы вундеркинд, парень приехать не успел, как сел за работу, а книг с родины привез больше чем сменной одежды. Кажется сложным, но на деле прост как пять копинок. Сложно было бы, если бы их было человек двадцать. А с одним то справлюсь. Берегите себя, шеф и ещё увидимся, — Мартин сразу проследовал за алхимиком. Спелман и подумать не мог, что один ребенок способен навести столько шуму. За три минуты разговора, Эдвард успел дать подсказку к разгадке трех дел и даже пристроил леску, которую уже хотели выкинуть. Она оказалась нужна для подвешивания орудия убийства, отчего на ней оказался биологический материал подозреваемого. Естественно это узнали с помощью алхимии. Элрик не спрашивал разрешения и просто делал то к чему привык и как привык.Мартину не хотелось думать, что в Аместрисе привлекают к расследованиям детей. Но алхимик выглядел слишком спокойным, при обсуждении трупов, результатов вскрытия, а в некоторых случаях даже давал советы или указывал на ошибки. Спелман резко вклинился в толпу и напомнил Элрику о важной встрече. Стальной попрощался со всеми, сообщил адрес, по которому его можно найти и поспешил за офицером. Спелман шёл молча, о чем-то думая. Эдварду это казалось немного странным, так как офицер особо не следил за дорогой и дважды чуть не сбил ребёнка. Элрик остановил Мартина и предложил поехать на трамвае до здания министерства культуры. Спелман бы согласился, если бы не ремонтные работы, которые начали всего два дня назад. Алхимик дерзко улыбнулся и попросил его проводить до места, где шли работы. Мартин согласился, все равно это было близко. От старости были повреждены рельсы. В каких-то местах проглядывалась ржавчина, а в некоторых металл и вовсе откололся. Работа кипела, рабочие откручивали ржавые болты, чтобы снять рельсы. Но дело это было не из лёгких, так как грязь и ржавчина забились в резьбу. Во время перерыва, один из рабочих отошёл в сторону, покурить. Мужчина хотел закончить со всем как можно быстрее и отправиться на поиски подарка для дочери на её день рождение. Но работы было ещё очень много и закончат они это все только завтра, если не позже. Мужчина увидел вдалеке странную парочку: офицер полиции и парнишка во всем синем, присмотревшись лучше, работник понял, что это военная форма. Парочка стремительно приближалась к месту работ. Мужчина уже хотел было их вежливо прогнать, но парнишка без колебаний быстро прошёл мимо него. Офицер полиции скомкано извинился и проследовал за ребёнком. — Вам сюда нельзя, — жестоко сказал бригадир, что осматривал результаты работы и намечал дальнейший план. Ребёнок оттолкнул крупного мужчину в сторону и встал на одно колено. Дальше работник не понял что произошло. Но рядом с рельсами блеснула синяя молния, после чего пошёл не густой дым. Парнишка отошёл в сторону и все увидели, что на месте старых и ржавых рельс, были совсем новые, словно две минуты назад отлитые. — Принимай работу, — как ни в чем не бывало сказал парнишка и закинул руки за голову. — через сколько, говорите, трамваи снова начнут ходить? — Через час, минимум, — шокированный бригадир едва мог связать два слова вместе. Мужчина завороженно смотрел на новые рельсы, работы было на день, не меньше, а ребёнок сделал все за одно мгновение. Это нельзя назвать иначе, кроме как чудом. — Спасибо. А сколько стоит проезд? Я не местный, — бригадир не ответил. За то это сделали его подчинённые, что уже собирали инструменты. — 70 копи, — сказал мужчина, что в начале пытался остановить офицеров. — Довольно дёшево, в Аместрисе дороже. Спасибо за помощь и хорошего дня, — странная пара ушла так же резко, как и пришла. Но никто не жаловался, теперь у всех есть время на себя или семью. Мартин пристально наблюдал за Эдвардом, который мирно пил чёрный чай. Алхимик молчал и делал вид, что не замечает Спелмана. — В чем заключается ваша работа в армии? — от такого вопроса, Элрик чуть не захлебнулся. Алхимик не ожидал его от Мартина. — Если говорить просто, то я занимаю пост главы отдела расследований, звание позволяет. К нам попадают дела связанные с армией и правительством или те, с которыми полиция не способна справиться. То есть дела в которых замешаны алхимики. Но если быть серьёзным, то официальной документацией занимаюсь не я, а мой помощник. От меня требуется только проверить, не скрыл ли он что-то или наоборот, приписал кому-нибудь больше нужного. Примерно так. А если не учитывать деятельность внутри армии, то в чем попало. Могу игрушки чинить, железнодорожные пути, проводить независимые исследования, главное академикам опять не попасться. Проще говоря, служу народу как могу. Алхимия должна служить народу, в этом заключается смысл работы алхимика. Так думаю я и мой учитель. — Эдвард снова вернулся к чаю. Мартин бросил взгляд на часы, уже третий час дня и скоро должны начать ходить трамваи. Мужчина тоже решил чего-нибудь выпить и заказал кофе. Заказ быстро принесла новенькая официантка, поднос в её руках слегка дрожал, а улыбка была слегка нервной. Вернувшись к старшим товарищам она сразу спросила про свои ошибки. — А ты как оказался в полиции? — мужчина не сразу и понял, что обращаются к нему. Мартин поставил маленькую чашку на голубую скатерть. Спелман не горел желанием говорить об этом. Мужчина сцепил руки вместе и отвёл взгляд в сторону. — Отвечу, только если вы скажете, почему стали алхимиком и пошли в армию. — Мартин бросил взгляд в сторону Эда. Алхимик откинулся на спинку стула, сложил руки на груди и усиленно о чем-то думал. — Только не смейся, если услышу хоть один смешок, закатаю в бетон буквально. Алхимиком я стал случайно. Мы с Алом пробрались в кабинет отца и взяли оттуда несколько книг. Прочитали их и захотели сделать для нашей подруги подарок-куклу. Реакция шла медленно и процесс её напугал. Так до нашей с Алом мамы дошли новости о наших опытах. Меня и младшего брата не отругали, а даже похвалили, да и мама выглядела счастливой, когда видела наши успехи. Так с Алом мы и ушли с головой в алхимию, чтобы наша мама чаще улыбалась. А пошёл я в армию из-за библиотеки и финансирования, только и всего, — мужчине показалось, что последнее это только верхушка айсберга, но подтверждение он пока не получит. — Я по профессии учитель математики. Года три назад, убили одного из моих учеников. Следствие зашло в тупик. Я не мог просто стоять и смотреть. С горяча стал офицером, но к моменту, когда я смог приступить к работе… Преступника поймали. Я не чувствовал удовлетворения от этого, даже когда смог посмотреть в глаза той твари, — мужчина сжал руки сильнее, — не хотел, чтобы кто-то ещё чувствовал себя так же, вот и остался в полиции. Но все время жалею и понимаю, что карьеру никогда не смогу сделать. Как-то так, — Мартин пожал плечами и пригубил немного кофе. Горький, но достаточно вкусный. — Может вернешься обратно в школу? В чем проблема? Не думаю, что у вас в стране в каждой школе штат учителей переполнен. Наверняка есть множество открытых вакансий, нужно просто поискать. Или что-то другое тебя держит? — Это нужно пройти обучение заново, я уже все забыть успел, — вдалеке послышался стук колес трамвая. И Эдвард с Мартином поспешили свернуть этот разговор.***
Встреча в здании министерства образования и культуры напоминала одну из известнейших картин «Не ждали». Чиновники картинно по удивлялись и даже извинились, так же фальшиво и наигранно. Элрик смотрел на это без интереса, ему не было дела до того, что ему говорят и кто говорит. Но внешне он излучал дружелюбие и восторг, парень красочно описывал красоты страны в которую приехал. С лица не сходила приторная улыбка и поддельный интерес. От такого количества фальши и пластика Мартину становилось не по себе, хотелось выйти на воздух, но он не мог оставить алхимика одного. Изредка кто-то подходил и к нему, говоря что он большой молодец и прекрасно справился с работой, при этом несмотря в глаза и растягивая наиболее лестные для алхимика слова. Когда марафон стеклянных улыбок завершился, Мартин вздохнул с облегчением. Но впереди был главный босс, который уже не скрывал своего надменного поведения и всем своим видом показывал, что он не верит алхимику и хочет отослать того на родину. — Вам прислали гения-вы не довольны, вам пришлют обычного алхимика-вы скажите, что Аместрис не выполнил условия договора. К сожалению, у меня, так же как и у вас, нет желания выяснять кто прав. Если не верите в мои способности, то вперед, поставьте задачу, дайте крайний срок и смотри, что будет, — высокий мужчина в строгом деловом черном костюме снова окинул Элрика оценивающим взглядом. Ребенок перед ним привык говорить с власть имущими, как со сборищем воров и лицемеров, с презрением и полным отсутствием манер. Вежливость, учтивость и подхалимство было ни к чему ему сейчас. Он просто хотел, чтобы все это закончилось как можно быстрее, как и его собеседник. — Какую школу Аместриса вы закончили, полковник Элрик? — мужчина решил последовать примеру мальчишки и начал говорить с ним так как чувствовал нужным, а именно как с маленьким ребенком. Алхимик дрогнул, видимо эти слова его задели. — Н-никакую, даже школу в моем родном селе я бросил после третьего класса, ради более углубленного изучения алхимии, — Элрик опустил голову, его взгляд был сосредоточен на красном ковре, с черным узором по краям. Эдвард впервые за всю жизнь почувствовал позор за отсутствие у него какого-либо образования. Мужчина улыбнулся, он придумал для алхимика интересную игру. — Вы сказали, что я могу поставить перед вами абсолютно любую задачу и вы выполните её в кратчайшие сроки, верно? — Мужчина сел нога на ногу и положил руки на свой письменный стол, — вы слишком импульсивны, для лучшего алхимика в стране. — Для одного из лучших, — Эдвард поспешил поправить мужчину. Министр сощурил слегка глаза, а улыбка немного дернулась, но вскоре вернулся надменный вид. — В любом случае, возможно, в Аместрисе не знают, но система образования Креты признана одной из лучших. Ваш возраст подходит для выпускного класса. Если сможете с отличием закончить лучшую частную школу столицы, то мы подумаем о сотрудничестве с Аместрисом. У вас даже будет небольшая фора, в виде двух оставшихся месяцев летних каникул. Как вам такая сделка? Вы все равно приехали, минимум, на один год, так почему бы не провести его продуктивно? — Я согласен, но офицер полиции, что сопровождает меня сейчас, должен пополнить штат педагогов, он может не быть моим учителем математики, это будет нечестно. Но я хочу чтобы именно он присматривал за мной и передавал вам отчеты о том как продвигается обучение, — алхимик не думал и пяти минут, что удивило мужчины. Министр что-то долго обдумывал. Просьба алхимика вполне выполнимая и даже даст им некоторое влияние над ним. — Хорошо, почему и нет, это не так уж и сложно, — алхимик вплотную подошел к столу мужчины и протянул правую руку, министр без колебаний ответил парню. Сделка состоялась.