Поттеры и философский камень

Учёба занимала всё время у детей. Учителя давали всё больше интересного материала юным первокурсникам, но и домашнего задания было столько, что приходилось до полуночи сидеть над учебниками и жёлтым пергаментом, тщательно выписывая эссе или конспект из книг, взятых из школьной библиотеки. Кто-то делал задание в гостиных, в своих мягких кроватях, не замечая, как глаза медленно закрывались, а сами они впадали в дрёму; а некоторые даже не торопились туда: удобно размещались группами в библиотеке, окружив себя кучей учебников. Мадам Пинс тяжело вздыхала, и лишь она могла погнать всех по гостиным, так как наступал комендантский час, да и самой хотелось отдохнуть после рабочего дня. Правда, не каждый был готов ночами торчать, готовясь к завтрашнему дню. Гарри с Роном, конечно, выполняли домашнее задание, но делали это, мягко говоря, не так усердно, как, например, Лина с Гермионой. Это и стало ещё одной точкой их соприкосновения: девчонки (иногда только вдвоём, иногда к ним присоединялась Падма, а иногда девчонки были в группе детей с разных факультетов) собирались в библиотеке и вместе делали домашние задания. Обе они узнавали что-то о волшебном мире, который для них был незнаком, обсуждали это между собой, узнавали кое-что у остальных детей (если те их не посылали куда подальше, считая себя выше этого, отвечать на вопросы каких-то магглорождённых и полукровок). Но, чаще всего, спрашивали у Падмы, если та с ними была (а та частенько с ними стала ходить. Вместе веселее, как говорится). И так продолжалось до той поры, пока однажды, проснувшись рано утром, дети встали со своих постелей, кинули взгляд на окно и их глаза не округлились от излишнего количества белого цвета. Отчего его было так много? А от того, что выпал первый снег, при чём очень в большом количестве! На улице было тихо, а большие хлопья снега медленно падали вниз. Выйдя на улицу, можно было почувствовать ту самую безмятежность, ту мёртвую, убаюкивающую тишину, которую часто слышно в парке рано утром, в лесу. Такой тишине уступала лишь молчание на кладбище, но оно было скорее нагнетающим и устрашающим. Проходя мимо каменных глыб, ты буквально чувствуешь незримое тебе присутствие смерти, мертвецов и их душ, что навсегда покинули эту землю, полную жизни. А эта тишина расслабляет, позволяет окунуться в лучину своих мыслей, забыв обо всех заботах и тревогах, при этом наслаждаясь красотой природы. Эта услада для ушей длилась бы гораздо дольше, если бы не продолжительный звон колокола, а через несколько минут после него - хруст снега под напором маленьких ножек, детские голоса. Наступила пора большой перемены, которой дети и воспользовались, чтобы провести свободное время весело, несмотря на мороз и холод. Каждый занимался тем, чем ему хотелось заняться. Одна группка решила устроить снежные бои: соорудили две большие стены из снега и льда, своего рода укрытия для одной и второй стороны, после чего начался поединок. С обеих сторон летели снежки самых разнообразных размеров и с самой разной скоростью. Один прилетал прямо в лоб, второй в глаз, а третий и вовсе не попадал. Именно от этой группы шли веселые, возбужденные от хода битвы крики. Играли в неё и мальчики, и девочки с разных факультетов. Но большее противостояние было видно между львятами и змеёнышами. Другая группа детей веселилась по-другому. Одни лепили снеговика, терпеливо выкатывая разные по размеру снежные шары, а с помощью камушков делая смешные выражения лица для снежных людей. Через некоторое время территория, где гуляли ученики школы магии, на каждом углу можно было их увидеть. Каждый был по-своему удивителен: у кого-то улыбка из камушков доходила бы до ушей, если бы они были у снеговика, у кого-то вместо морковки носа была палка, у кого были из палок короны, рога и т.д. Глядя на них, настроение само поднималось, а у взрослых даже пробуждались детские воспоминания, когда они сами, будучи детьми, энергично бегали по снегу, строя своих снеговичков из липкого снега. Но были и люди, которые отдали бы всё, лишь бы не выходить на улицу... - Пойдём. - Нет. - Пойдем. - Нет. - Пошли! - Нет! - Ли-и-и-ина... Падма, скрестив руки на груди, тяжело вздыхала, глядя на свою подругу, что еле высовывалась из большой горы книг. Тайно наблюдая за своей соседкой по комнате, мисс Патил поняла, что не зря сестра Поттера попала сюда, несмотря на родителей - выпускников Гриффиндора: та не отлипала от книг, вычитывая и выучивая всё, что было связано с магическим миром, а в особенности интерес был к школе Хогвартс. Та с любопытством расспрашивала то Падму, то Гермиону, да даже профессора Флитвика обо всём, что только можно было узнать и уточнить. Хоть она и была тихоней, практически ни с кем не контактировала с родного факультета, кроме неё (хотя нашлись некоторые "поклонники", которые стремились узнать мисс Поттер получше, познакомиться с ней. Но та всегда находила отговорки, чтобы этого не делать или же убегала прочь в библиотеку), та вроде как сдружилась с гриффиндорцами. По крайней мере, чаще всего её можно было увидеть с ними. А с остальными общалась лишь в случае, если что-то было нужно. И нет, это вовсе не высокомерие или хитрость, с которой слизеринцы, обычно, заводят выгодные для них знакомства, точно нет! Но что это было...страх общества? Стеснительность? Интровертность? Она сама не знала, но хотела узнать. Хотелось с ней подружиться. Та была умна, интересна, хоть и не разговорчива. И Падма решила воспользоваться шансом, а точнее хорошей погодой на улице, и прогуляться вместе. Но та упорно, без малейших колебаний отвечала отказом, всё не отлипая от книг. - Я же сказала "нет", почему ты так хочешь вытащить меня туда? - спросила Поттер, раздражённо заправляя упавший на лицо локон волос за ухо, при этом головой кивая на улицу. - Потому что время от времени организм должен отдыхать. Мозги должны освежиться, а иначе ты наполнишь его так, что туда ничего нового не придёт. - с интонацией учителя ответила Падма, пристально следя за своей собеседницей. - Пошли! - Слушай, ты права, но у меня слабое здоровье. Я постоянно болею, а в зимний период после таких "освежающих терапий" я из постели не вылезаю! Не хочу потом пропускать занятия... - Так оденься потеплее. Могу поделиться. Или наведи на себя согревающие чары... - Зачем так утруждаться, если можно просто не ходить на улицу? - спросила Лина, вопросительно изогнув одну бровь. - Ну не вечность же зим избегать. - хихикнув, Падма сгребла книги перед рыжеволосой, аккуратно положив ей на тумбочку. - Пойдём. Как раз там будет твой брат - пообщаетесь. - Мы с ним каждый день видимся... - Иногда нужно менять фон встреч, от него тоже много что зависит. - поучительным тоном продолжала темноволосая волшебница, беря дело в свои руки: открыла чемодан Лины, вынула оттуда шапку с шарфом... -" Такие лёгкие...практически не греют. Теперь знаю, что подарить ей...дарить или нет? Почему не взяла что-то потеплее? Хотя, судя по её настрою, спасибо, что хоть что-то взяла..." - ... если хочешь, можем провести один эксперимент, - Падма аккуратно одевала Лину, что выпучила глаза на неё, ещё не отходя от своего удивления - благодаря которому мы получим дополнительные баллы, и, может быть, получим Кубок Школы! - И что за эксперимент такой? - недовольно пыхтя, поправляя шапку, спавшую ей на лоб. - Не знаю. Дойдём, посмотрим и придумаем! Не выдержав, Лина сама начала надевать на себя тёплые вещи под взглядом Падмы, на лице которой сияла победная улыбка. Через пару минут девчонки вышли из гостиной Рейвенкло, спустились по "дьявольским" лестницам, но перед этим ждали, когда нужная повернётся в их сторону (всё это время Лина стояла и ворчала себе под нос. Мысленно Патил смеялась над такой привычкой), после чего вышли на улицу. Снега было действительно много, снежинок стало совсем мало. Небо было усеяно облаками. Вокруг бегали дети, веселясь, играясь между собой. Более взрослые ученики гуляли, наслаждаясь видами и разговорами между собой. Где-то вдалеке шёл Хагрид, таща за собой огромную ёлку. Потихоньку домовики украшали разные уголки школы разного цвета мишурой, огоньками, если, конечно, Пивз их не сваливал прямо на головы маленьких эльфов. Учителя следили за процессом и сами участвовали к подготовке к скорому празднику - Рождеству. Выйдя из школы, Лина поморщилась от холодного воздуха, неприятно дувшего прямо ей в лицо, заставляя щуриться от летящих в глаза снежинок. Падма и не замечала этого: также безмятежно шла, подмечая изменение вида природы в лучшую сторону, а также изменение в атмосфере. - Канун Рождества - самое волшебное время. Я очень люблю Рождество: это самый волшебный праздник. Несмотря на холод, всё равно чувствуешь тепло, находясь рядом с близкими людьми, получая от них подарки, при этом сама их даря...это дорогого стоит. И ты сидишь на подоконнике с кружкой тёплого шоколада в руках, смотришь на эту красоту из окна, а рядом лежит тарелка с маминым пудингом. Снаружи природа спит, буквально умирает, а ты живой, в тепле, в любви, которая всегда согреет тебя... это такое волшебное чувство. Благо, есть такой праздник, когда те, которых ты любишь, рядом с тобой, даря друг-другу хорошее настроение. Рыжеволосая внимательно слушала. Лицо её было серьёзным. Глаза были направлены на снег, по которому девочка медленно ступала, издавая приятный хруст под ногами. Она кивнула, соглашаясь с Падмой, но, судя по лицу, её Рождество несколько отличалось от чужого. - А ты? Любишь Рождество? - Я? Да. - Судя по твоему выражению лицу, ты прям его фанатка. - хихикнула Падма. От такого комментария улыбка сама появилась на лице Лины. - Ну-у-у...как по мне, он ни чем не отличается от всех остальных, но да, соглашусь, атмосфера у него особая. Далее произошла долгая пауза. Падма поняла, что подобрала не совсем подходящую тему для разговора, а Лина была в своих воспоминаниях. Этот день всегда полон суматохи. С раннего утра брата отправляли за кучей продуктов, а она с тётей готовили новогодний стол. Петуния готовила гуся, а девочка занималась нарезкой овощей и фруктов, также умудрялась по приказу тети протирать полки от пыли, которой там и помине не было, протереть ногой "грязные" полы, пропылесосить, полить цветы на подоконнике, помочь Дадли надеть костюм, в который он не влезал. Нет, не потому что он был толстый, а потому что костюм был мал. И это было важное примечание. И вот так весь день проходил, пока не приезжал дядя Вернон вместе со своей родной сестрой, тётей Мардж. Та была копией своего брата: крупного телосложения женщина, так ещё и с лишним весом, со светло-рыжими волосами. Её выражение лица вызывало отвращение. На всех она смотрела свысока, да так, словно ей под нос вонючие отходы ставили. На всех, кроме Вернона и Дадли. Даже Петунию, жену мужа, она умудрялась поддевать, прикрываясь вежливостью. Это сильнее бесило Лину. -" Приходишь в её дом, жрёшь её еду, а сама недовольна. Вот свинья неблагодарная..." - подумала уже взрослая Лина, вспоминая образ той женщины. Их с братом она не любила от слова совсем. То задаривала Дадли подарками, а им не гроша, наблюдая за реакцией детей; то любила натравлять на неё или брата своего бульдога. Одного из двенадцать штук. А потом смеяться, глядя на испуганного брата, который залез на дерево от бульдожьих зубов. Или глядя на сестру, которая в испуге запиралась в чулане, прижимаясь в угол, слушая лай собаки. При виде сироток, она презрительно щурилась, каждый раз повторяя одни и те же фразы. Например, что, если бы они попали к ней, она бы сдала их в детский дом, о том, насколько бесполезны дети и почему их не стоит иметь вообще. - Вторая копия матери: такая же страшная, да ещё и худая, как скелет! В будущем никто такую не возьмёт в жёны. - говорила она при виде девочки. В глубине души ей было обидно за такие слова, но больнее будет физически, когда её будут наказывать, если та посмеет плакать при всех. Про Гарри она отзывалась не менее лестно. Так как, по ее мнению, тот был похож на отца, то недалеко от него уйдёт. Станет "безработным пьяницей, разумеется. И зачем тебе такой груз, брат?". Вот так и проходило их Рождество. Они ухаживали за Дурслями, обслуживали их, но в ответ ничего не получали, кроме оскорблений и упрёков. Подарков тем более. Лишь в чулане, глубокой ночью, брат с сестрой могли поздравить друг-друга с этим праздником, после чего мигом ложились спать, будучи уставшими после тяжёлого рабочего дня. От невесёлых воспоминаний отвлекла её Падма, видя поникшее выражение лица, решила перевести разговор в другое русло. - Слушай, а как там твой кот поживает? Он же твой, верно? Как его зовут? - А? А-а-а, котёнок... - протянула Лина, улыбнувшись при вспомнившимся обращение маленького чёрного друга. - С ним всё в порядке, думаю. По крайней мере, в последний раз, когда я его видела, он успел набрать в весе. Значит от голода не страдает. - Ты его редко видишь? - Кошки - независимые ни от кого создания. Ну, так они себя ведут. Вот мой кот, к примеру, так по коридорам шастает, будто этот замок принадлежит ему, а мы ходим по нему лишь по его милости. И иногда приходит ко мне или к брату... - Он даже к брату заглядывает?! - Ага. - улыбнувшись, ответила девочка. - Гарри рассказывал, что он сидит там до того момента, либо пока кто-то зайдет, либо кто-то выйдет. Зайдёт в гостиную. Не осматриваясь, идёт прямо туда, где мой брат. Причём он может быть где угодно: в спальне, в гостиной, в душе...Да-да, Мип ломился к нему в душ. - хихикнула Лина, вспоминая, как Гарри с громким возмущением пошёл к Лине, взяв за шкирку котика, кинул ей и сказал, чтобы сестра следила за ним тщательнее. - Его зовут Мип*? Что это за имя такое? - Я сама придумала. - приподняв голову, рыжеволосая вздохнула побольше холодного зимнего воздуха, невольно подставляя лицо под мелкие хлопья снежинок. - О, Парвати! Подружка, сверкая пятками, убежала, оставляя за собой следы на белом фоне снега. Лина посмотрела ей вслед. Она не спешила направиться за ней, лишь наблюдала со стороны за тем, как две сестры обнимаются, общаются, словно не видели друг-друга несколько лет, после чего уходят, видимо, забыв о ней. Собственно, это было ей и нужно. Поттер, сморщив покрасневший нос, сбросила с себя упавшие снежинки и пошла в противоположную сторону, куда пошли сестрички Патил. -" Ну и где эта золотая тройка шатается?" - раздражённо подумала девочка, чуть ли не шипя: ноги были уже мокрыми. Кажется, она опять сляжет. И если она не поторопится и не найдёт Гарри с его друзьями, то надолго.

***

Гарри был одним из самых первых, кто выбежал на улицу. Благо, вопреки плохому зрению, у Гарри было хорошее здоровье, несмотря на хилое, худощавое телосложение. Он крайне мало болел, и если болел, то несерьёзно и недолго. С сестрой было совсем иначе. Он помнил дни, когда она болела. Во-первых, потому что его тётя с дядей в эти были гораздо раздражённее обычного. Петуния, вся на нервах, отдавала ему лекарства и посылала к сестре, сама даже не подходя, всё жалуясь на такие несчастье как они, на большое количество забот, "и за что вообще мне такая жизнь?". Дядя Вернон ничем не отличался от жены, просто фразочки были другие. Было больше упрёков в сторону Гарри, если тот где-то накосячил, или в сторону Лины, которая вечно болеет, и работы, где его конкретно все достали. Дадли же, как назло, делал всё так, чтоб косяков со стороны его кузена были больше, чтоб его родители побольше кричали на Гарри, а ему удостоилась возможность позлорадствовать, корча рожицы Поттеру, стоя при этом сзади родителей. А вот Лине было в такие дни ужасно. Болеть всегда неприятно, но в её случае всё было хуже. Из-за слабого здоровья процесс выздоровления шёл медленнее, не без специальных лекарственных средств. Всё сопровождалось высокой температурой, кашлем, и такой слабостью, что, чаще всего, девочка не вставала с кровати. От криков родственников ещё и прибавлялась головная боль. И Гарри, помимо домашних дел, приходилось сидеть с Линой, кормя её, давая лекарства и т.д. На больное, уставшее выражение лица сестры было неприятно смотреть, даже как-то страшно, но вскоре он привык. Гарри покачал головой. Он не ожидал увидеть сестру на улице. Зная её настрой и "любовь" к прогулкам, он считал, что она либо сидит в тёплой гостиной Рейвенкло, за кучей учебников; либо она учит уроки, либо ищет информацию о Николасе Фламеле. Кстати о нём. Он стал чуть ли не главной целью их компании. Гермиона не выходила из библиотеки, пытаясь найти о нём хоть что-то, но нигде о нём не говорилось. Они с Роном тоже ходили вместе с ней, но их поиски не увенчались успехом. Перелистывая пожелтевшие страницы книг, из головы не выходила мысль о том, что это имя он непременно слышал. Видел это имя, слышал его. Но где и при каких обстоятельствах - никак не мог вспомнить. Поттер вздрогнул и вскрикнул, когда ему за шиворот прилетел снег. Развернулся, после чего увидел весёлое выражение лица Рона, который чуть ли не смеялся над ним. Тот сделал это, конечно, не со зла, а ради веселья. Гарри перенял его настрой, и решил принять вызов. Миг - и в лицо веснушчатого прилетел снежок. Между ними завязался снежный бой, сопровождающий весёлыми криками и смехом. Кровь бурлила в их жилах, а снег, холодной водой стекавший по их волосам и одежде, лишь сильнее разогревал их интерес к игре. Кто же победит? Рон был выше Гарри, но, как говорится, маленький да удаленький. Мальчик всячески умудрялся уворачиваться от удара, стреляя в Рона из разных сторон... Но стрелок из Гарри не очень... Один снежок пролетел прямо в миллиметре от лица Рона, но зато чётко прилетел в нос прибежавшей на звук битвы Лины. Она вскрикнула, с брезгливостью стирая с лица холодный снег. Гарри прикусил губу, стараясь сделать вид, что это не он. Очень зря. - Ой, Лина, привет... - Смотреть надо, куда бросаете! - раздражённо крикнула девочка, стирая рукавом мантии остатки снега. Лицо раскраснелось куда больше, но зато раны не было. - Извини, мы не нарочно... - пробормотал Рон, краснея. - Хочешь, дам свой платок, вытереться? Гарри удивлённо взглянул на друга, но в ответ ничего не сказал. С каких это пор его неряшливый, неуклюжий друг носит в кармане платок? Если что-то и пачкалось, Рон вытирал рукавом свитера, или рукой, да чем угодно. Что он успел пропустить? Лина лишь кивнула. Судя по её мимолётному растерянному взгляду, она не ожидала такого предложения со стороны Рона. Не то чтобы она к нему плохо относилась...но за то время, что она проводила в его компании, примерную характеристику она составить успела. И такие понятия, как манеры, джентельмен и не сочетались с его характером, таким схожим, кстати, некоторыми чертами с Гарри. Его вечно лохматая макушка, грязное лицо в непонятных пятнах - остатках от еды, видимо, спешной съеденной в столовой, шарф, наспех надетый поверх мантии и аккуратно сложенный платок...что же успело поменяться? Эвелина взяла платок и вытерла им своё мокрое лицо. Тихо поблагодарила, отдав обратно мальчику, после чего перевела взгляд к брату. - Вы что-то нашли о Николасе Фламеле? - тихо прошептала она. Хоть вокруг, на удивление, было пустынно, страх быть услышанным никуда не уходил. - К сожалению, нет. - ответил Гарри, направляясь по засыпанной новой порцией снега дорожке. Лина с Роном последовали за ним. - Да мы уже все углы библиотеки прошарили - ничего нет! В гостиной Рейвенкло нет? У вас там, вроде, своя библиотека по слухам? - добавил Рон, поравнявшись с Линой и идя рядом с ней. - У нас тоже ничего нет. Гермиона тоже ничего не нашла? Кстати, а где она? - Она поедет к своим родителям на рождественские каникулы. Сейчас вещи собирает. Она ничего не нашла... - ответил Гарри. После у них разговор завязался на общие темы, например, как много задают домашнего задания, особенно профессор Снейп, как он терроризирует Гриффиндор, как близнецы (это уже со стороны Рона) надоели подкладывать ему в кровать пауков разных размеров. Оказывается, он до ужаса боится пауков. И этот страх, судя по рассказу, развили те же близнецы. Те ещё шутнички. Получше, конечно, того же Пивза, что ни с того ни с сего мог появиться из ниоткуда и напакостничать, сопровождая это противным хихиканьем, но братья временами пугали мисс Поттер. Она старалась их избегать от греха подальше. А когда наступил квиддичный матч, она со смущением подошла к ним с просьбой: защитить брата во время матча. Те похихикали над её сестринской заботой за братишкой, но, тем не менее, обещание дали. И как могли его исполнили: ни один квоффл к Гарри не прилетел. А то происшествие с метлой... тут они ничего не могли сделать. За то время, что они общались, ребята успели пройтись около школы, по её дворам, встречая на своём пути много учеников из разных факультетов, которые веселились, не замечая ничего вокруг. Они наслаждались снежной округой, которая делала всё вокруг подобием детской сказки и навивала праздничное настроение. И сами того не замечая, наша троица тоже настроилась на дружный и весёлый лад. Они уже успели забыть про Фламеля, но зато каждый вспоминал яркие моменты своей жизни и делился им с собеседником. Например, Гарри рассказывал о куче писем, который ворвались в их дом через камин, и как дядя Вернон, брюзжа слюной, бегал за ним. Тогда ему было страшно и не оставить себе хоть одно письмо из школы магии приравнивалось смерти. Сейчас, вспоминая красное лицо дяди, на его лице расцветала улыбка. Рон вспомнил, как летом близнецы устроили водное шоу. Вся их семья, мокрые, но зато с повышенным настроением мочили друг-друга мелкими шариками. Даже мама принимала участие в их игре, правда, быстро уходила: нужно было успеть приготовить обед или же что-то сделать по дому. Кажется, младший Уизли уже забыл, что минуту назад он жаловался на своих надоедливых старших братьев, но это было уже в прошлом. Лина же рассказала свой случай. Это было в далёком детстве. Однажды, тётя Петуния послала её в магазин сладостей, который находился далеко от дома. До него нужно было доехать на автобусе, потом пройти пару кварталов, пару раз свернуть - девочка до сих пор не помнила дорогу. В тот день она заблудилась. На улице была точно такая же холодная, снежная зима. Из-за своего стеснения и боязни показаться глупой испугалась подойти к прохожим и спросить дороги. Она и сама не помнила, как с улицы свернула в парк, села на холодную деревянную лавочку, как вдруг... Услышала чьи-то голоса. Очень много голосов. Подняв голову, она увидела толпу людей прямо на льду замерзшего озера. Были и мужчины, и женщины, и дети разных возрастов. Все были радостны, повсюду слышался смех. Они беззаботно катались по тонкому льду, о чём-то дружелюбно переговариваясь между собой, шутя и тут же посмеиваясь. Детишки играли в догонялки, и даже когда падали с их лиц не уходила широкая улыбка. Эта картина беззаботности, радости в такой холод так заворожила её, что она, не думая ни о чём, ступила на лёд, прямо к ним. Сначала было страшно упасть, подскользнуться и удариться или вообще провалиться под лёд, но страх ушёл. На его место пришло любопытство. Почему они так веселы? Чему так рады? Тогда праздник был не скоро, да ещё и будний день. Отчего взрослые не на работе, а дети не в школе? Как только она подъехала к детям, те тут же обратили на неё внимание. Они радостно подхватили её и начали кружить по льду, хихикая. Девочка беспомощно схватилась за них, закричала от неожиданности, но на месту волнения пришла такая лёгкость на душе...спокойствие, умиротворённость. Она уже не плелась за детьми, хватаясь за их протянутые руки или одежды. Она, будто ветерок, легко летала над ледяной поверхностью воды, включившись в игру тех детишек. Правда, во что они играли, уже и не вспомнить. Но суть была не в этом. Ей было весело, и впервые так легко, нестрашно и хорошо в компании незнакомых детей. Обычно, в любой компании ей всегда дискомфортно, неуютно, что ли. А тут так быстро вошла в коллектив... в тот момент забылось тётушкино поручение, забылись все дразнилки Дадли, Гарри, одноклассники - все-все-все! В ней проснулось то детское чувство свободы, чувство отсутствия той или иной ответственности за что либо. Впервые она почувствовала себя ребёнком. Но об этом Лина не решилась рассказывать. - Там на льду было так весело... взрослые были не строгими, чересчур официальными и холодными. Они излучали такое тепло, что им можно было согреться даже в самую холодную зиму. Я не помню, когда мне было так... - ...страшно. Мне. Тебя не было 4 часа. Я уж не знал, что думать! - заворчал Гарри, но сестра его не слушала, продолжая видеть те прошлые мгновения счастья. - Там ещё была та женщина... - после последовало долгое молчание. - Какая женщина? - Гарри изогнул бровь. Рон продолжал слушать молча. - Что? Ах, да, женщина... я её часто видела в нашем районе. Молодая такая, с рыжими волосами... - Лин, у нас в районе нет ни одной женщины с рыжими волосами, кроме тебя. Гарри нахмурил брови, с непониманием глядя на сестру и пытаясь вспомнить хоть одну женщину в их районе с рыжими волосами. Рон заинтересованно взглянул то на одного, то на вторую Поттер. А девочка замедлила шаг, сосредоточенно глядя куда-то в пустоту, словно раздумывала о чём-то более серьёзном, чем о теме их разговора. Что-то просчитывала в своей голове, решала, выискивала... - Ты просто забыл. Она часто там была. Очень добрая женщина. Потом она уехала оттуда... - Да у нас таких нету и не было никогда! - упрямо заявил гриффиндорец, недоумённо глядя вперёд идящей. - Вот дырявая голова! Говорю же, ты просто забыл! - раздражённо ответила Лина. Сами того не заметив, наша тройка пришла обратно в школу. И Гарри только хотел открыть рот, чтобы снова заявить о несуществовании рыжих женщин в их районе, как к ним спешно подошла Гермиона. В руках она уже держала чемодан. Ребята с ней поздоровались. Она в ответ тоже. - Ты уже уходишь? - спросила рейвенкловка. - Ага. Скоро же рождественские каникулы. Вы останетесь здесь, чтобы дальше искать информацию о... вы знаете о ком. - последнее Грейнджер тихо прошептала, дабы никто их не услышал. - Да мы уже всё обыскали! Нигде о нём нет информации! - громко воскликнул Рон, после чего девчонки шикнули на него. - В Запретной Секции наверняка что-нибудь да найдётся. После этого, хитро улыбнувшись, гриффиндорка скрылась с их поля зрения. - Кажется, мы на неё плохо влияем... - Безусловно. - одновременно ответили Поттеры.

***

Время пролетело очень быстро. Уроки шли своим чередом, ничем не отличаясь друг от друга. Урок, замечание болтающим ученикам, домашнее задание. Следующий урок, урок, домашнее задание. Перемена. Урок, придирки профессора Снейпа, домашнее задание. И таким образом проходили дни, недели... И в один момент наступили рождественские каникулы. Большая часть детей уехала к родителям праздновать семейный праздник. Падма в том числе. Пожелав приятного времяпровождения и пообещав писать письма, она с тёмным чемоданчиком ушла из гостиной. Лина же озадаченно смотрела ей вслед, всё ещё не до конца понимая, когда они успели так сдружиться. В Хогвартсе стало потише, но не мрачно. Наоборот: коридоры стали куда светлее, благодаря фонарикам, гирляндой развешанными на стенах. Куда не пойдёшь, в какой уголок не заглянешь - всюду были те или иные украшения, указывающие на приближение Рождества. В Большом Зале, растянувшись почти до потолка, стояла огромная, пушистая ёлка, богато украшенная стеклянными игрушками, мишурой и гирляндой. Ветки её были такими мягкими, что невозможно было не прикоснуться, не погладить нежные иглы деревца. Наступила та самая атмосфера, о которой говорила мисс Патил: снаружи холод, одиночество, смерть, внутри - тепло, уют, жизнь. Ученики, наслаждаясь отдыхом, гуляли по замку, много гуляли, лепили снеговиков - вкратце, занимались всем тем, чем можно было заняться ребёнку в свободное время, пока не наступила учёба. Наши же ребята до последнего пытались найти хотя бы упоминания имени Фламеля, но безуспешно. Пробраться в Запретную секцию было тяжело: её могли посещать либо старшекурсники, готовящие задания по Защите от Тёмных искусств, либо старосты, либо ученики, имеющие специальное разрешение от учителя. Секция не просто так называлось запретной. По слухам, там хранились филиалы по тёмной магии, которые предназначены уж точно не для маленьких глупых деток. И потому получить разрешение учителя первокурснику было куда тяжелее: на первом курсе не изучаются ТАКИЕ темы, что нужна ТАКАЯ дополнительная литература. Из-за этого дети отложили поиски, полностью посвятив свободное время на отдых. Большую часть времени троица проводила вместе: Гарри проводил время со своим другом, а Лина - с братом. А Рону было хорошо в их компании. Вкратце, всем был хорошо, у всех постепенно поднималось праздничное настроение. Наступило Рождество. Гарри проснулся, потянулся, после чего неохотно вылез из мягкой кровати. В голову пришла мысль о том, что в доме у Дурслей он был бы уже на ногах, гоняемый тётей Петуньей в магазин, дабы купить целых три мешка продуктов, потом его бы погнали срочно за чем-либо в склад, потом туда, потом сюда - у него не было бы времени даже посидеть на стуле, что отдохнуть. Дадли не упустил бы возможности насолить ему: подножку подставит, из-за угла на него выскочит, толкнет его с лестницы, и, конечно же, виноват во всём будет он или же сестрёнка, которая не менее уставшая от большого количества готовки, уборки и т.д. Как же хорошо, что он сейчас здесь, а не там. Дурсли не присылали приглашения его и сестры домой. А зачем? Они им не нужны. Просто воспользовались возможностью не видеть их. Лина же утверждала, что, наверное, работы много, времени нет, много родственников приедет и им не до них... Мальчик не решался сказать свои мысли вслух. Он видел, что тётя Петуния всегда относилась к ней менее строго, чем к мальчику. Но, как после ссоры оказалось, это было не так. Автор немного прояснит ситуацию. Петуния никогда бы не поняла свою племянницу, потому что всю жизнь жила в полной семье, жила в любви и в здравии, а Лина никогда не поняла бы Петунию - опять же, разность в обстоятельствах, в которых они обе росли, в жизненном опыте, в возрасте и т.д. Но точно подмечено, что то, как Петуния вела себя и с Гарри, и с Линой - не любовь. Может быть и были моменты, когда женщина и позволяла себе долю нежности в сторону племянников, но это было скорее минутной слабостью. Петуния же сама мать, и лишь в некоторые минуты из всех у нее просыпалось материнское чувство к детям. Но, самое главное слово здесь, в некоторые минуты. В остальное же время она вела себя так, будто Поттеры - незваные гости, паразиты в их доме, которых приходится терпеть. Гарри был мальчиком наблюдательным. Он любил наблюдать за прохожими, за своими одноклассниками, видел отношение матери Тома к своему сыну - да, в конце концов, видел отношение тёти к своему сыну, нежели к нему с Линой. И тогда он ещё не понимал, почему она так к ним относится? Но с возрастом стал немного, кое-что да понимать... Они не родные. Не её дети. Племянники, да и только. Племянники от тех, кого она терпеть не могла - родителей-волшебников. От того и неудивительно такое отношение. А вот Лина... девочка, которая не знала примера материнской любви верила, искренне считала, что Петуния любила её где-то в глубине души, просто "по-своему". И как она же уверяла, и Гарри тоже "по-своему" любила. Мальчик же так не считал, но у него всё не хватало смелости ей рассказать истину. Он надеялся, что после скандала у Лины прояснятся глаза. Но нет. Сестра продолжала верить, искать намёки на любовь, где их и не было. Все эти поцелуи, объятия, хоть какие-то признаки заботы - "телячьи нежности", не более того, по ёё мнению. А оскорбления, подзатыльники, упрёки и скандалы считала минутным проявлением раздражимости. "С кем не бывает..." или "сама виновата" или "устала, наверное..." или ещё что-то вроде того. Гарри потряс головой, надел очки и спустился вниз, из спальни. В гостиной было тихо, так как, напомним, многие уехали к себе домой праздновать. Выглянув из-за перил, он улыбнулся. Возле их маленькой гриффиндорской ёлочки, наряжённой в алые и золотые тона стоял Рон со счастливой улыбкой. На нём был вязанный свитер с огромной буквой R. - C Рождеством, Гарри! - С Рождеством... - Гарри медленно спускался по лестнице, рассматривая украшенную гостиную. - Спускайся скорее! Тут столько тебе подарков... - Мне? Подарки?! Мальчик сорвался и быстро оказался около ёлки. Под ёлочными ветками действительно было достаточно коробок в праздничной упаковке. Он не верил своим глазам: первым подарком в его жизни был торт и сова от Хагрида. Больше ему никто ничего не дарил. Всё ещё находясь в лёгком шоке, он начал разрывать упаковки. Первым оказался подарок Хагрида. Это была флейта. Приложив её к губам, флейта издала звук совы. Судя по немного кривоватой форме инструмента, это была ручная работа. Второй подарок, в виде маленького конверта, оказался от Дурслей. Внутри была лишь одна монетка и запись от тёти. Она писала, что получила поздравление от них двоих и отправила им по подарку. У Рона глаза округлились при виде монеты. - У них такие деньги? Вот такой формы? - Угу... забери себе. Следующим был подарок от миссис Уизли. Внутри праздничной коробки оказался тёплый свитер, чуть больше Гарри, изумрудного цвета, а также большая коробка шоколадной помадки, которая на вкус оказалась очень вкусной. Оказалось, что миссис Уизли каждое Рождество вяжет своим детям "фирменные свитера", а узнав, что Лина с Гарри окажутся без подарков, решила и им сделать такие. Далее была шоколадная коробка от Гермионы с открыткой "С Рождеством!", потом "Большая энциклопедия для будущих игроков в квиддич" от Лины. У него с Роном округлились глаза. -" И где она умудрилась откопать такую книгу? И главное когда она успела? " - " Вот как интересно, - тут же подумал Гарри - сама была против моего участия в квиддиче, а сейчас такие книги дарит. Видимо, смирилась. " На лице, после подобных мыслей, появилась широкая улыбка победителя. Возле ёлки лежал странный свёрток с его именем. Гарри, развернув бумагу, обнаружил внутри непонятную ткань. На вид это была обычная мантия. Рон предложил надеть её на себя. Гарри кивнул, надел, после чего глаза Рона чуть из орбит не упали: тело Поттера, кроме головы, исчезло! Безусловно, оно было на месте, но оно стало невидимым... - Это мантия-невидимка! - еле слышно, ошарашенно прошептал рыжеволосый. - Чёрт возьми, кто тебе прислал такой подарок?! Да за него...не знаю. Убить что ли можно...он такой...такой... Видимо от шока Рон забыл все слова, которые знал ранее. В свёртке лежала записка. Гарри немедля начал её читать. Инкогнито писал, что эта мантия раньше принадлежало отцу Гарри, и теперь она по праву его. - Кто это прислал? - Неизвестный. - пробормотал Гарри. - Интересно, кто мог подарить такой дорогой подарок...а главное зачем? - поражённо шептал его друг, не отводя взгляда от мантии. Его рука гладила ее, до конца не веря в то, что он видел. -" Что ж, она наверняка пригодится...да хоть сегодня в полночь! Когда все будут спать, я тихонько прокрадусь в Запретную секцию, возьму нужную книгу и уйду. Никто ничего не заметит..."

***

- Ли-и-ина-а-а... - А? А!... Рот закрыла мальчишья ручка. Лина замерла на диване в гостиной, на котором она уснула. Перед ней стоял брат (точнее, его голова. Без тела), который постоянно оглядывался по сторонам. Не разбудили они кого-то? - Мерлин, Гарри, ты... - Т-с-с-с! Тише! Нас могут услышать... - Что с тобой?! Гарри... Голос зазвенел от страха, а на глазах уже появились слёзы. Поттер сначала не понял, а потом хлопнул себя по лбу рукой, появившуюся из ниоткуда. - Это мантия-невидимка. С помощью неё тебя никто не увидит. Девчонка неуверенно поднялась с дивана и подошла к Гарри. Протянула свою бледную руку и соприкоснулась с чем-то мягким, действительно похожую на ткань мантии. - Ух ты... где ты её достал? - тихо прошептала она, поглаживая мантию, которую Гарри сдёрнул со своих плеч. Гарри вкратце рассказал, как у него оказалась эта мантия накрыв их двоих ею же, выходя из гостиной Рейвенкло. По пути он поздравил сестру с праздником, рассказал о подарках от остальных друзей... - Гарри, а куда мы идём? - прервала его по середине рассказа девочка. - Я хочу тебе кое-что показать. Это невероятно! Кстати... - Гарри повернул голову - а ты знала, что я ещё увидел? - Что? - Как Снейп угрожал Квиреллу! Да, всё так и было! - возразил Гарри удивлённому взгляду Лины. - Он сказал, что теперь он будет внимательно следить за ним, и тут их прервал Филч! - Быть не может. Ты всё не так понял... - неуверенно пробормотала она. - Но я же видел это! Неужели ты веришь подземной мыши больше, чем не? - Но подумай сам. Зачем ему убивать тебя? Да и даже если бы он тебя хотел убить - он зельевар! Он просто мог тебя отравить - и всё! - Это было бы слишком легко. Все сразу бы подумали на него. И в таком духе они ругались шёпотом между собой, пока они не дошли до коридора. Пройдя через одну из дверей, они оказались практически в пустом кабинете. В нем ничего не было, кроме зеркала, которое стояло прямо в центре комнаты. От нее веяло чем - то таинственным и загадочным. Подойдя поближе, можно было внимательно рассмотреть золотую раму зеркала, на котором была странная надпись. - Смотри, смотри в зеркало! Ты видишь это? - возбуждённо зашептал Гарри, приближаясь к зеркалу и ладонью прикасаясь к зеркальной поверхности. Лина неподвижно стояла, удивлённо глядя в зеркало. Она видела, себя, брата... подойдя поближе, сзади них, приобнимая их, появились их родители... Папа и мама... Мама... Мать и Лина были копиями друг-друга. Невозможно, но факт: Эвелина была словно клоном своей матери, только маленькой, с детским личиком и бледной кожей. Те же зелёные глаза, те же рыжие длинные волосы. Женщина ласково глядела на детишек, помахивая им рукой в знак приветствия. Отец и сын были похожи, но не так сильно, как мама с дочерью. У Гарри были чёрные волосы, светлая (слегка бледноватая) кожа. Некоторые черты лица не совпадали. Но в основном, мальчик был похож на Поттера-старшего. Мальчик не мог оторвать от них взгляда. Они были... словно живые. Казалось, коснёшься, и дотронешься до их руки! Но нет. Это было невозможно. Но зато он смог их увидеть, почти вживую - это радовало его больше всего! Лина была тоже рада, но... она не могла отвести взгляда от своей матери, что озаряла её ласковой улыбкой. Глаза расширились. Узнать свою мать было не сложно... Ведь именно её девочка видела на том самом озере, именно она была единственной женщиной, "живущей" в Литтл Уингинг... - С Рождеством, Лина. С Рождеством... - прошептал Гарри, приобняв сестру.Та обняла его в ответ, всё ещё находясь в недоумении.

***

Зеркало было показано и Рону в тот же вечер. Только вот рыжеволосый не увидел родителей Гарри: он увидел себя командиром команды по квиддичу, с золотым кубком в одной руке, а другой пожимал руку директору школы. Поттеры удивились. Девочка пыталась найти ответ на вопрос в библиотеке (Гарри уже пожалел, что Лина сдружилась с Гермионой. В этом плане она стала копией Грейнджер), но в итоге ничего не нашла, что приводило её в раздражение. Но неизвестность этого зеркала ещё больше стала привлекать молодой ум. После нахождения магического артефакта, Поттеры каждый день приходили к этому зеркалу. Точнее, почти каждый день. Они договорились ходить к зеркалу поочереди: в один день Гарри, в другой - Лина. Проходил день, и только ночью ребёнок выходил из гостиной и под мантией-невидимкой приходил к зеркалу. Мальчик сидел перед зеркалом, внимательно рассматривая лица своих родителей. Он никогда их не видел: тётя никогда не показывала и не рассказывала, как выглядели его родители. Внешность родителей ему приходилось придумывать в своей голове, тёмными ночами, чаще всего в свой день рождения. И теперь у него появилась возможность увидеть своих родителей. Пусть и в зеркале. Это зеркало его притягивало настолько, что даже на рассвете не хотелось уходить от него. Лина тоже всю ночь сидела напротив странного зеркала. Один раз Падма заметила, что ночью девочка куда-то исчезает, но Лина уверенно соврала, сказав, что декан попросил зайти к ней. Девочка сначала рассматривала зеркало (в том числе и надпись), потом лица своих родителей. Она не верила своим глазам. Она с точной уверенностью могла сказать, что именно эта женщина была тогда на озере. И вообще... её Лина видела много раз, правда, очень редко. Один раз провела её в школу, когда та пошла не по той дорожке, через месяц увидит её в толпе (её рыжие волосы, почти огненные, сильно выделялись на фоне всех остальных), через два месяца - ещё где-нибудь. Причём обычно она молчала: лишь улыбалась, как сейчас в зеркале, изредка промолвит что-то, и смотрит так...со слезами на глазах, прямо в душу. И глядя на это бледное, но доброе лицо, Лина, к своему удивлению, осознавала, что эта женщина была ей знакома. Ей даже говорить ничего не нужно было, как та понимала всё, что было в её голове. Но её это не пугало, а наоборот: девочка бессознательно ей доверяла. Теперь понятно, почему... Но всё равно это вызывало кучу вопросов. Может, ей показалось? Да нет, не могло: слишком много схожестей во внешности. Но как это можно объяснить? Она видела свою мёртвую мать? Что за бред?

***

- Гарри? Это ты? Мальчик в пижаме вздрогнул всем телом, быстро обернувшись. В дверях кабинета стоял Дамблдор, сверкая окулярами своих маленьких очков. - Профессор Дамблдор? -Да, мой мальчик, это я. - улыбаясь, директор зашёл внутрь комнаты. Гарри встал с холодного пола, чувствуя себя неловко. - Простите, сэр, я сейчас уйду... - тихо пробормотал гриффиндорец, опустив свой взгляд в пол. Он уже ждал наказания за прогулки в ночное время. - Я специально спрятал здесь зеркало Еиналеж, чтобы никто из учеников его не нашёл. И ты его отыскал. - судя по мягкому тону и улыбке на старческом лице, мужчина не собирался его ругать. - И ты ходишь сюда почти каждый день, как и твоя сестра...и Рон о нём знает. - Откуда вы знаете? - ошарашенно спросил Гарри. - Мне не нужна мантия-невидимка, чтобы быть невидимым. - директор подмигнул. - Ты же знаешь, в чём сила этого зеркала? - Эм...нет? - смущённо ответил мальчик. Директор хмыкнул. - Это зеркало показывает человеку его самые сокровенные желания, - начал он - потому ты и Лина, больше всего желая увидеть своих родителей, увидели их в зеркале. Рон увидел себя с кубком по квиддичу, пожимающий мне руку - он наконец-то не в тени своих старших братьев... многие, кто заглядывал в это зеркало, сходили с ума: одни не могли оторваться от него, другие же не понимали, что они видели - будущее или лишь свои мечты? А может один из возможных вариантов будущего? Гарри хлопал глазами, с неверием глядя то на профессора Дамблдора, то на зеркало. Он поверить не мог, что из-за этой вещи люди рушили свои жизни. Гриффиндорец снова перевёл взгляд на магический артефакт: и кто вообще придумал этот артефакт? И что он делает здесь, в школе? Мальчик вспомнил слова Лины про заговор учителей, и еле сдержался, чтобы не засмеяться. - Завтра этого зеркала здесь уже не будет. Потому предупреждаю, чтобы ты его не искал. Ни к чему тебе оно... живи настоящим, а не своими мечтами.

***

- И всё? - Лина недовольно нахмурилась. Она ничего не нашла в библиотеке, толком ничего сама не узнала, надеялась, что зеркало куда сильнее, чем кажется на первый взгляд... в итоге оно просто показывало потаённые желания смотревшего. - Лин, ну он сводил с ума людей... - рассказывал Гарри о случившимся. -...в школе? - Да. - предательская улыбка появилась на его лице. - А я говорила - это учительский заговор! Поттеры хихикнули, сидя за столом в библиотеке, за что получили выговор от мадам Пинс.