Другая Круэлла

Пробуждение в новом мире Круэлла представляла вовсе не таким приятным. Свист чайника на плите, мокрый язык Бадди, которого она уже не надеялась увидеть. Но радость жизни тут же затмила фигура в дверном арочном проёме. Та самая фигура, что вытащила Круэллу из объятий пламени. Джон. Верный пёс Баронессы. Одно воспоминание об этой хладнокровной и жестокой бестии пронзила Круэллу страхом и ненавистью. Надо было убить её, когда был шанс, когда она стояла так близко, что видела биение жилки на её шее. Но она хотела уничтожить Баронессу, а всё вышло наоборот. Мир обратился руинами, пепелищем. В прямом смысле. Джон в роли спасителя, Баронесса в роли матери, Круэлла в роли дочери и главной наследницы всех богатств и титула — всё это смешалось в непреодолимой силы вихре, который и вынес Круэллу на улицу, прочь от правды. Она была разбита, лишена дома, друзей и помощников, была объявлена мёртвой, а теперь ещё и оказалась дочерью чудовища, которое пыталась уничтожить. Нет, это было слишком, и Круэлла сбежала. Туда, где всегда хотя бы ненадолго находила мир и покой. К метафорической могиле матери, которая, по словам Джона, была просто бедной и безотказной женщиной, способной вырастить непростого ребёнка в атмосфере поддержки и внимания. Путь от дома Джона до Риджент-парка — именно столько требуется, чтобы возненавидеть Баронессу всем естеством, оплакать своё рождение и найти слова для последнего откровения, призванного поставить всё на свои места. — Странный выдался денёк… Эта фурия — моя родная мать. И она убила мою другую мать. Ты, наверное, боялась, правда? Что я стану… психопаткой. Пойду в матушку. Вот откуда все эти «не вертись», «будь как все», да? Любовь меня выправит, такой у тебя был план? Я старалась, очень старалась, потому что любила тебя… Но, видишь ли, я вовсе не славная Эстелла и ей не буду. И не была. Я — Круэлла. Я дерзко-гениальная, преступная и, да, немного безумная. Может, больше, чем немного. Я такая и другой не буду. Не могу. Не хочу… Впервые я уверена, что не хочу быть милой и славной. Я хочу, чтобы со мной считались, чтобы меня боялись. Как её. Только по-настоящему, с толикой искреннего восхищения. Потому что я этого достойна. Нет, я не она. Я лучше, потому что ты меня такой сделала. А сейчас я убегаю, мне ещё мстить, карать, разрушать… Я отомщу за тебя. Я убью её, как она убила тебя. Ты не заслуживала такой смерти, а она… Она заслуживает худшего. Будь у меня время и её собаки, я бы заставила их разорвать её на части. Но увы. Времени у меня не так много. Мне пора. И я люблю тебя, правда, люблю. Очень. Именно поэтому я не могу позволить ей жить дальше. Обещаю, мама… Ты будешь мной гордиться. Теперь больше никто не помешает мне стать тем, кем я должна быть. Круэлла знала, что делать, но не смогла бы справиться одна. Вытащить Хораса и Джаспера из тюрьмы было просто, а вот убедить их помочь — намного сложнее. На протяжении долгих лет они были настоящей семьёй, и Круэлла желала вернуть свою семью. Она не собиралась щадить Баронессу и её мерзких приспешников, но поняла: чтобы не остаться одной в руинах, нужно обращаться иначе с теми, кто тебе дорог. — Она обрекла меня на смерть, а позже убила добрейшую женщину, хоть и лгунью, но святую… — Спасибо за оладьи и безумный рассказ, — изобразив на лице улыбку, сказал Джаспер. — Удачи! — Джаспер! Выживет только одна, как ты не понимаешь? — Ага! Только она — одержимая маньячка, а ты — нет, — возразил он, пока Хорас одной рукой засовывал оладьи в рот, а другой набивал ими карманы. — Ну, ещё рано говорить, — с опасной ухмылкой отозвалась Круэлла. — Какие мои годы? — Смешно… было бы, если бы я знал, что ты шутишь, — разозлился Джаспер и уверенно двинулся к выходу. — Не смешно, — возразил Хорас и последовал за ним. — Стойте! Джаспер, Хорас, прошу! Умоляющие интонации в голосе Круэллы были неподдельными. Парни застыли и неуверенно переглянулись, но этого промедления было достаточно, чтобы Круэлла продолжила: — Я немного сошла с ума, ясно? И мне жаль, что вы пострадали. Я была не в себе и не видела, как разрушаю даже то, чему вредить не хотела. Вам кажется, что перед вами другой человек, но это всё ещё я. И я всегда такой была, просто теперь смогла выйти из тени. Я обращалась с вами так, как никогда нельзя обращаться со своей семьёй. И я сожалею. Но не буду извиняться за то, что наконец-то обрела свободу. Я надеюсь, что вы меня поддержите и сможете принять эту часть меня. Ведь у меня никого нет, кроме вас. Клянусь, я больше никогда не причиню вам вреда и не буду обращаться, как с собаками. Вы — моя семья. Круэлла действительно так считала, но больше не желала оставаться в тени своей милой версии, воспитанной доброй и понимающей женщиной, которую она называла и будет называть матерью. Она столько лет ждала возможности выбраться наружу, и теперь ничто не должно было ей помешать. Разумеется, Арти был готов помочь: когда в меню шик и хаос, разве можно устоять? Круэлла всё продумала, теперь оставалось воплотить всё точно в срок. Ничто не смущало её решимости, только вездесущий и сочувствующий Джаспер был рядом и заставлял Круэллу плотнее держаться за реальность, где она дала обещание: впредь заботиться о тех, кто того заслуживает. — Важный день? — Очень важный… — Точно идём? — Джаспер должен был задать этот вопрос, хоть и не сомневался в ответе. Круэлла кивнула. — Нет, я серьёзно… — Обожаю этот взгляд. Но я в порядке. Не нужно меня наставлять. — Ну да… Я знаю, тебе больно, — не отступился Джаспер, потому что должен был сказать то, что занимало его мысли на протяжении всего этого времени. — И страдаешь ты из-за неё, но… Даже если ты её убьёшь, боль никуда не денется. — Откуда ты знаешь? — совершенно серьёзно спросила Круэлла. — Ты когда-нибудь убивал, Джаспер? — Что? — растерялся он. — Нет, конечно, нет! — А тебе приходили мысли о чьём-нибудь убийстве? — Разумеется, нет, — нахмурился Джаспер и стиснул зубы. — Значит, ты лучше меня, — холодно усмехнулась Круэлла. — А что, если человек хочет тебя убить? И ни перед чем не остановится, чтобы это сделать? Тогда? Ты бы смог убить того, кто желает убить тебя? — Не знаю, это какой-то странный разговор, — отмахнулся Джаспер. — Я не убийца. — Ладно, — легко согласилась Круэлла. — Не убийца. А если кто-то хочет убить меня, Джаспер? И уже прежде пытался это сделать. Ты бы убил этого человека, чтобы защитить меня? Джаспер тяжело посмотрел на неё и не ответил, но уже это она сочла удовлетворительной реакцией. — У меня нет жажды крови, Джаспер. Я не чудовище, которым было бы удобно меня считать. Но правда в том, что я не боюсь предпринять необходимое, чтобы защитить себя и свою семью. Я пока не знаю, что произойдёт на балу, но уверена в одном: я не дам себя или вас в обиду. Круэлла видела, что ему было ещё что сказать, но Хорас своим появлением избавил его от необходимости формулировать следующую порцию пацифистских убеждений. Круэллу это даже порадовало, а ещё — она нашла отличное дополнение к своему новому имени. Именно там, на рассвете самого важного дня в её жизни, Круэлла готовилась стать баронессой Круэллой Де Вилль. Представление было продумано до последней мелочи, но особенно ироничной Круэлле казалась та часть, где она собиралась выпустить наружу Эстеллу. По крайней мере, показаться Баронессе в её обличии, сыграть роль слабой девочки, втайне жаждущей лишь одного: любви своей матери. — Ты пришла не ради мести, а потому что ты выдающийся дизайнер. У тебя изощрённый ум, и ты искала людей себе под стать. Меня, родную маму, которая ошиблась и выпустила такое сокровище из рук. — Мы с тобой похожи, я полагаю… — Я… я сожалею. Баронесса не выглядела искренней, Круэлла не собиралась верить ни единому её слову, но должна была сыграть свою роль: в последний раз выпустить наружу ранимую и жаждущую любви Эстеллу, чтобы очень скоро навсегда с ней покончить. — Правда? — Конечно. Можно обнять? — Да… Публика была на месте, даже полиция подоспела вовремя. Оставалось отыграть последнюю сцену. Круэлла не сомневалась, что Баронесса пойдёт до конца — в этом они действительно были похожи. Её объятия, сухие и неловкие, ледяные и безэмоциональные, дали Круэлле всё, чего она хотела. Нет, не любви, разумеется, как вы могли такое подумать? Добровольно позволив Баронессе к себе прикоснуться, Круэлла получила возможность ловко и незаметно обернуть вокруг её талии тонкий ремешок. Нужно было только держаться изо всех сил. И не дрогнуть. Иронично, ведь всё было в руках Баронессы. От неё зависело, жить или умереть. Услышать голос сочувствия или непроницаемую пустоту там, где у людей обычно есть сердце. И она сделала свой выбор. Ледяное дыхание воды, бьющейся о скалы, туман, стелящийся вдоль поверхности. И истошный крик женщины, отнявшей у Круэллы всё и получившей по заслугам. Она получила ту смерть, на которую обрекла чистого ангела, желавшего лишь вырастить свою дочь и не позволить ей пойти по стопам Баронессы. «Увы, мама, я похожа на неё намного больше, чем ты думаешь. И, технически, я не убивала Баронессу. Она сделала это сама. Она сделала свой выбор». Именно так умерла Эстелла, а Круэлла приняла по её завещанию всё, что принадлежало ей по праву рождения. Кажется, на этом всё. Ах, да. У Баронессы был бы шанс скончаться в качестве невинной жертвы, если бы не камеры, которые она в припадке паранойи натыкала на каждом шагу. К счастью, там было всё замечательно видно. Впрочем, не прям всё. Тонкий поясок было слишком сложно рассмотреть — всему виной неидеальное качество съёмки. Итог: Баронесса мертва, Эстелла трагически погибла. Что же теперь оставалось делать Круэлле? Не переживайте, у неё были большие планы. — Видишь, Джаспер, я же обещала, — усмехнулась она. — Всё прошло по плану. — Да, но только Баронесса всё же умерла, — отметил Джаспер для справедливости. — Именно. Исключительно по плану. Он прищурился, но нотаций читать не стал. Круэлле это понравилось. Очень просто управлять людьми и их амбициями, намного сложнее — показать им тёмную сторону и заставить влюбиться. Пусть Джаспер от влюблённости был далёк, но он смирился со смертью Баронессы, а это был значительный шаг вперёд. — Смотрите-ка, наш Чингиз раздобрел! — заметил Хорас. — Значит, скоро будет пополнение, — усмехнулась Круэлла. — Милые пятнистые щенятки с нежной и мягкой шерстью. Как я люблю. Она знала, что недобрый огонёк в глазах ей уже не скрыть, да и Джаспер с Хорасом напряглись, но уже не так сильно, как прежде. Вот так, по шажочку, постепенно осталось стирать грани благонравного, чтобы помочь им увидеть истину. Выживает сильнейший. Выживает тот, кто не боится убить ради цели. Разумеется, убивать налево и направо Круэлла не собиралась. В конце концов, она была лучшей версией Баронессы. В меру безумной и крайне предусмотрительной. Впереди было множество свершений, и не было нужды угрожать или устранять неугодных. Круэлла заслуживала быть лучшей, она ею и была. Поэтому было делом времени, когда индустрия моды признает её могущество и гениальность. Тем более милая Анита, так продвинувшаяся за её счёт, с радостью была готова прославлять Круэллу, так как это было выгодно. Со своей семьёй Круэлла обещала не обращаться, как с собаками, но большинство так и напрашивалось на дрессировку и ошейник с шипами. Они любили подчиняться. И — какое совпадение! — Круэлла очень любила подчинять. — И что дальше? — Так, есть парочка идей… Да, у неё были грандиозные планы. И пусть кто-то только попробует встать у неё на пути.