Токсин желаний

Почти невинное касание губ, дарящее удивительное спокойствие. Тяжесть чужого худощавого тела, его запах, теплота живого дыхания, тонкие сети сосудов на склере, зелень глаз — все это Брюсу было необходимо как глоток свежего воздуха в душной комнате без окон. Джокер был источником жизни, из которого Бэтмен никак не мог напиться, вечно прерываемый, жаждущий. — Отпусти меня, Бэтс, из твоей ноги вытекает через чур много красного, — клоун мягко отстранился, в миг нарушая созданный Брюсом внутренний комфорт. — Артур, — тихо позвал герой, попрежнему удерживая врага на себе. Джокер вопросительно склонил голову набок, ожидая продолжения фразы, — Назови мое имя. — Ты не слышал, что я сказал о твоей ноге ..Брюс? — шут настороженно прищурился, не понимая настроения героя, неуверенный вестись ли на его просьбы. — Не думаю, что это так важно сейчас. Брюнет потерся виском о шею психа, словно породистый кот, требующий ласки. Артур узнал этот жест, точно так же Бэтмен ластился к нему под токсином в тоннелях Аркхэма. Это вызвало в клоуне усмешку. Лишенный когда-то любви родителей мальчишка, он так отчаянно нуждался в тактильности, вроде поглаживаний по голове или коротких объятий, глупо ища их в бесконечных одноразовых партнерах. Джокер едва ли мог вспомнить, когда Брюса Уэйна видели дважды хотя бы с одной из его любовниц. Шут коснулся темных волос, зарывая в них пальцы. Излишне нежным движением огладил затылок миллиардера, затем пробрался пальцами к напряжённой шее, от чего-то чувствуя себя неуместно в этом доме, в объятиях сибарита, в чертовой футболке Брюса. Джокера замутило, он в конец отстранился, поднимаясь. — Позову твоего старика, пока ты окончательно не истёк кровью, — шут предупреждающе махнул рукой, и вышел. Брюс понял его жест, «ничего не говори». Он горько вздохнул, вновь оставаясь наедине с собой. Фантомные ощущения тела Артура ещё присутствовали в нагретых коленях, а комната пропиталась его запахом, и герой почувствовал, как горько будет зайти в библиотеку вновь, и не ощутить его присутствия. *** На Готэм опустились сумерки, и мощные прожектора на Уэйн Тауэр рассекали их светлыми лучами, обозначая своё господство над городом. Большинство сотрудников уже покинули башню, окончив рабочий день, однако ещё не все. Мужчина в строгом костюме и чёрной шляпе, с высокими бортами, спускался в лифте. Он вышел, махнул рукой охраннику, давая разрешение на пропуск к себе «друзей». В открытые двери вошли несколько мужчин, неся с собой большую спортивную сумку. Рамки металлоискателя неприветливо завизжали, заставляя охрану напрячься. — Показывайте, что там. — Эй, эй, Боб, расслабься. Они пришли учавствовать в разработках, — мужчина в шляпе нервно заулыбался, хватая мужчину в форме за локоть. — Да, Боб, лучше тебе расслабиться, — один из головорезов усмехнулся, бесшумно убирая «препятствие» из 9-милиметрового Велрода. Господин в шляпе запаниковал, закрывая лицо руками. Остальные охранники следом за товарищем растянулись на полу, пачкая его красным. — Пошли, нам нужен кабинет Уэйна. Стив, уберите тела, нам пока нельзя поднимать панику, — Адам подхватил сумку и зашагал в след за мужчиной, нервно бубнящим под нос. — Господи, зачем вы их убили… Что со мной будет.. Меня посадят.. — Заткнись. Никому до тебя нет дела, полиция занята другим, — двое мужчин поднялись на лифте на последний этаж. Они вышли в просторный холл приемной, где девушка-секретарь, недоуменно вскинула на них взгляд. — Чем я могу вам помочь? Мистера Уэйна и мистера Фокса уже нет на месте. — Все в порядке, мы здесь по поручению Брюса Уэйна, оставим то, что он просил и сразу уйдём. Девушка замялась, не решаясь, впускать ли незваных гостей, — Нет, извините, я не получала никаких рас… Фраза осталась висеть в воздухе неоконченной, когда во лбу засияла красная мясная дыра. Девушка скатилась со стула, нелепо складываясь пополам, словно сломанная кукла. Сопровождающий в шляпе завопил в сжатый кулак, отворачиваясь от трупа. Подручный Крейна подхватил со стола бывшей секретарши магнитную карту, показывая ее своему сопровождающему, дабы убедиться верную ли он взял. Мужчина взял себя в руки и обернулся, всматриваясь. Оба кивнули друг другу, наконец проходя за массивные двери, открытые украденной ключ-картой. Адам зашагал по кабинету, в поисках нужного места. Бомба была размером с крупную вазу, и спрятать такой предмет, казалось весьма затруднительной задачей. Выбор пал на нишу за диваном и креслом, где стоял высокий раскидистый спатифиллум, готовый скрыть за собой детонатор. Хмыкнув, азиат установил устройство, поместив в круглую полость несколько колб с токсином. — Скорее, Боже.. Зачем я только ввязался в это?! — мужчина истерично шептал, расхаживая кругами. Адам закончил. Он поднялся на ноги, перекидывая уже опустевшую сумку, через плечо. Выудив из-за пояса оружие он расправился с ненужным более «гидом» выстрелом в голову. Тело рухнуло на пол, чёрная шляпа, пачкаясь красным, прокатилась пару кругов, прежде чем упасть вовсе. Парень быстро подхватил ее, покидая кабинет. — Стив, вы закончили? — глухо зашипела рация, когда головорез зажал на ней кнопку. С того конца ответили не сразу. — Да-да, все зачистили. — Давайте сюда, ещё два трупа приберем и дело сделано. Что там с камерами? — Записи стёрли, загрузили поддельные, сразу не догадаются. — Отлично, босс будет доволен. Адам коротко вздохнул, наблюдая как кровавая лужа вытекает из-под стола в приемной, грозясь испачкать ботинки. Чёрная шляпа отлично на нем смотрелась. *** — Простите, если я лезу не в своё дело, сэр, но ваше излишне «тесное» общение с этим преступником, не приведёт ни к чему хорошему, — вернувшийся в библиотеку дворецкий менял миллиардеру промокшую повязку, нещадно обрабатывая место ранения антисептической мазью. — Он хочет помочь, — Брюс стиснул зубы, мечтая чтобы «пытка» Альфреда поскорее закончилась. — Себе или Готэму, сэр? — старик горько вздохнул, завершающими штрихами скрепляя бинты, — Ваша нога не заживет, если вы продолжите.. кхм.. в том же духе. Герой непонимающе нахмурился, наблюдая, как жестокий дворецкий складывает медицинскую атрибутику обратно в аптечку. — О, сэр, прошу не делайте такое лицо, — старик благосклонно улыбнулся, поднимая взгляд на растерянного воспитанника, — Неужели вы думали я не замечу, что между вами происходит? — Я не.. — попытался Брюс, сам не понимая, что именно, старается сказать. — Я не осуждаю ваш выбор, сэр, но прошу, не дайте вашим увлечениям ослепить вас. Пенниуорт покинул библиотеку раньше, чем Уэйн нашёл необходимые слова. Он был слегка ошарашен, винил себя за неосторожность, за то что позволил Альфреду догадаться, что не рассказал сам единственному верному другу. Но как он мог, заимев в любовники психа-убийцу? Брюнет дотянулся до трости, с трудом поднимаясь с дивана, и зашагал, по наитию, в комнату психа. Удрученный болью и разговором с дворецким, он вошёл без стука, наблюдая разбросанные при входе вещи, небрежно сваленные в кучу на полу. Клоун крутился в ванной, завязывая, перед зеркалом чёрный галстук. — Ты уходишь? — Брюс закрыл за собой дверь, словно это был единственный способ остановить шута, и шагнул ближе к открытой ванной. — Ага. Много дел накопилось, пока я тут откармливался на сыре с плесенью и мраморной говядине, — клоун смерил холодным взглядом отражение сибарита в зеркале, не отрываясь от своего занятия. — Ты не можешь уйти сейчас, — Уэйн почувствовал раздражение от беспомощности, и сильнее стиснул пальцами трость. — Конечно могу, Бэтси, — Артур усмехнулся, поворачиваясь к собеседнику лицом, — Я свяжусь с тобой, когда потребуется, а пока, мышь сидит в норке, ну или висит? Плевать. Флек махнул рукой, не собираясь разбираться в своих же афоризмах, и прошёл в комнату, мимо миллиардера, едва задевая того плечом. Брюса окатила новая волна раздражения и он схватил запястье психа, не давая тому уйти. — Останься. Ещё хотя бы на одну ночь. Клоун посмурнел, недовольно осматривая чужие пальцы на своей руке, — Мне здесь не место, Уэйн. Ты и сам это прекрасно понимаешь, — Брюс успел заметить как сверкнул клоунский оскал, а затем его грубо дёрнули на себя, выбивая ногой трость. Калека-миллиардер постыдно упал на пол, не сдержав болезненного стона. Артур поднял трость, утыкая ее в грудь героя. — Может мне попросить твоего старика, чтобы притащил с улицы щенка? Будешь обнимать его пока взрослые дяди работают. — У меня уже есть щенок, — Уэйн не сдержал усмешки, снизу вверх разглядывая, отбившегося от рук, клоуна, — Гадит на мебель и кусается, глупая псина, не понимает, что ей хотят помочь. Джокер надавил на трость сильнее, облокачиваясь на неё всем весом, заставляя заострённый конец, скрытый резиной, упираться в солнечное сплетение брюнета, — Не забывайся, Бэтс, даже домашний пёс может перегрызть глотку хозяину. Уэйн обхватил ствол палки руками, выдергивая ее в сторону, заставляя худощавое тело грохнуться на пол рядом. Брюс не мешкая, взобрался на шута сверху, прижимая трость к его горлу, чуть выше кадыка, надавливая ладонями с обеих сторон. — Сдайся, Артур. Сдайся и останешься со мной. Насмешливый взгляд и едкий смех послужили ответом, герой не был удивлён, ожидая сопротивления. — Может мне лучше сдаться копам? А ты останешься здесь, разгребать все дерьмо в одиночку, м? Герой скрипнул зубами, сильнее надавливая на ненавистную трость, заставляя клоуна хрипло хватать воздух сквозь сжатые зубы. Глаза предупреждающе горели, не понятно что тая в себе, кроме угрозы и ненависти. — Чего ты боишься? Боишься, что здесь слишком хорошо для такого отброса как ты? — Глупая, глупая, глупая мышь, — прохрипел Джокер, рассматривая вспотевшего героя, — Я устал поддаваться тебе, мне надоело, что я не могу просто убить тебя. Испытать сладость последнего твоего вдоха, и как потускнеют твои чертовы глаза. Твоя сраная жизнь, Брюс Уэйн, с какого-то хуя стала мне дороже всех, дороже даже моей собственной, представляешь? А я всего-то хотел повеселиться, позлить тебя, пока мне не надоест. А что сейчас?! Я лежу в твоей золотой клетке прижатый к полу и даже не могу заставить себя воткнуть в тебя нож! Клоун закрыл глаза, окутанный дрожью. Брюс подумал, что дрожь эта была нервная, но вскоре Артур начал смеяться, не сдержав приступ. Жилистое тело задергалось под сибаритом, наполняя комнату истеричным смехом. Брюс разозлился. — В этом причина?! Не можешь позволить себе хоть немного побыть нормальным? Герой отбросил трость в сторону, хватая шута за ворот рубашки, обвязанный галстуком, чтобы приподнять голову над полом, как это всегда делал Бэтмен, в последствии прижимая ее обратно, с глухим стуком. Зелёные пряди змеями раскинулись по паркету, клоун продолжал смеяться, в уголках его глаз скопились слёзы, которые он периодически театрально стирал. — Ты.. кхахах.. хочешь от меня..ха.. слишком многого..ахах.. — Это единственное, чего я хочу от тебя. Но вижу, что без толку. Ты не исправим. Герой отпустил измятый ворот рубашки, поднимаясь с шута. Трость была отброшена слишком далеко, и Брюс не мог позволить себе унизиться и потянуться за ней. Потому, стиснув зубы, встал сам, ощущая жгучую боль в ноге, и как ни странно, где-то слева, за клеткой из рёбер. — Но ведь именно за это ты меня и любишь, Бэтси, — клоун, отсмеявшись, лукаво улыбнулся, уже поднявшись на ноги, — Не будь я таким, Бэтмену не было бы до меня никакого дела, ровно как и мне до Брюса Уэйна. Миллиардер мелко вздрогнул, словно его укололи иглой прямо в темечко. Дрожь прошла по хребту, мерзким грузом оседая в груди, словно известь на дне стакана. Брюс не заставил себя обернуться, прожигая дверь взглядом, будто пытаясь уничтожить ее или наоборот, замуровать. — В чем дело, мышонок? Правда оказалась слишком крупной добычей? Не сможешь переварить и придётся отрыгнуть, м? — хитрый клоун кружил за спиной героя, поддавшись азарту их вечных сражений, уже не торопясь уйти, — Да брось, мы ведь существуем, значит все в порядке! У меня есть Бэтмен, а у тебя Джокер. — Что если мне нужен не Джокер, а Артур? — брюнет нахмурился, не желая встречаться с шутом взглядом, боясь увидеть там кислотную зелень, — Но тебе не нужен Уэйн, не так ли? Тебе вообще ни черта не нужно, кроме твоих безумных смертельных игр! Флек наконец обошёл героя, вставая прямо перед ним, против его воли заглядывая в глаза, расщепляя в них все человеческое. — Две наши стороны делают нас одним целым, вовсе не нужно выбирать, Брюс. Выбор — удел слабаков, тех кто подыхает в подворотнях в трущобах, бери все, что пожелаешь. Клоун протянул руку, касаясь чужого небритого подбородка. На удивление Брюса, глаза его оказались не ядовито-зелёные, как он полагал, а спокойно-болотные, знакомые, заставляющие глупо верить каждому слову, поддаваться на все провокации, все прощать. Искривлённые улыбкой губы подались навстречу, и Брюс, проклиная себя, ответил. Позволил горькому языку проникнуть в рот, позволил сплестись со своим воедино. Самым кончиком очертил каждый дюйм безумного рта, смешивая вязкую, от переживаний, слюну, с никотиновой. Мозг быстро отключился под гнетом желания, инстинкты брали верх, и Уэйн, ведомый лишь ими, уже стянул с Джокера мешающий галстук, а следом и пиджак. Нетерпеливые вздохи обоих, заполнили комнату, создали внутри неё свой дивный мир, посвящённый лишь двум врагам. Элементы одежды поочерёдно слетали на пол, обнажая разгоряченные тела. Брюнет покрывал тонкую кожу на шее поцелуями, не сдерживаясь, не боясь оставить меток и следов, пока клоун, тяжело дыша, освобождал его от брюк. Оба рухнули на кровать, блуждая руками по запретным шрамам, оставленным друг другу в боях. Брюс навис сверху, терзая губы убийцы, затем шею, ключицы, обхватил зубами левый сосок, почувствовав как прогнулось и напряглось под ним желанное тело. Все ушло на задний план, стирая мысли, оставляя телу лишь чрезмерную чувствительность от горячих касаний, от хриплых стонов, которые шут пытался сдерживать. Он зарыл пальцы в темных волосах и проскулил, когда геройский язык коснулся истекающего конца. Бёдра рванули навстречу, погружая всю длину органа в темноту рта миллиардера, касаясь стенки горла, так великолепно сжимающей его в своей тесноте. Брюс сдержал подступающий к горлу кашель, сдержал рвотные позывы, чтобы продолжать доставлять и получать удовольствие, плавясь, лишь от вкуса Джокера на своём языке. Он отстранился на секунду, смочить пальцы в слюне, и вернулся к ритмичным покачиваниям головой, ртом насаживаясь на член врага. Влажные пальцы огладили сжимающееся кольцо мышц, настойчиво надавили, и проскользнули внутрь, сразу два, окунаясь в тепло плоти. Артур сильнее раздвинул, согнутые в коленях, ноги, позволяя Брюсу больше. Брюнет выпустил член изо рта, продолжая оглаживать изнутри пульсирующее нутро, он приподнялся, вновь втягивая шута в поцелуй, делясь с ним им же вкусом. Джокер был не против, охотно принимая язык Бэтмена, вымазанный в его смазке, в рот. Подушечка пальца скользнула по простате, задевая заветный комок нервов, и клоун не выдержал, грязно простонав в поцелуй. Это сорвало герою крышу, он отстранился, вытащил наконец мокрые пальцы, приставив набухшую плоть к растянутому анальному отверстию. — Ты ведь не сбежишь снова? — сбивчиво прошептал миллиардер, покачивая бёдрами, потираясь о заветную дырку членом. — Посмотрим на твоё поведение, Уэйн, — Артур развязно улыбнулся, словно уже сотню раз так делал, снимаясь в дешевой порнухе, и Брюс вошёл, едва помня себя от возбуждения. Крепкую плоть поглотили стенки кишечника, конец, мокрый от смазки, скользнул по простате, и Флек сжался, даря восхитительную узость обезумевшему от эндорфинов Брюсу. Он едва не кончил, когда клоун застонал. Тела слились воедино и секс превратился в грязную жестокую борьбу. Ритм нарастал, пальцы так сильно впивались в простыни, что те рвались под напором любовников. Барьеры, преграды, заслоны — сорвало. Клоун забылся, полностью теряя лицо, теряя себя в диком удовольствии. Он стонал, взмокший от пота, прижатый к кровати геройским телом, чувствуя лишь его власть, запах, тепло. — Артур, — хрипло позвал герой, пьяно рассматривая шута сквозь пелену возбуждения, — Ты прекрасен. — За..ткнись.. Брюс.. Клоун нехотя приоткрыл глаза, обхватывая шею миллиардера ладонью и притягивая к себе для поцелуя. Их секс в корне отличался от первого. Раскованный и страстный, позволяющий миллиардеру все — Джокер. Брюс впивался в его губы, рассматривая дрожащие ресницы, не испачканные гримом, влажные волнистые волосы, переливающиеся зеленью. Шея исписанная засосами, а не синяками, хрипы удовольствия, а не боли. Удивительно, как все же легко было его победить, не надевая брони, не используя бэт-игрушки, как сам он их порой называл. Одни лишь поцелуи, смешения телесных веществ, звук голоса в унисон, сбивчивое дыхание и полная потеря реальности. Бэтмен так долго ждал и наконец получил его, целиком. Брюс был на грани, едва удерживая оргазм при каждом толчке. Влажный от пота торс, терся об эрекцию Джокера, зажатую двумя телами, и спустя несколько фрикций, герой почувствовал, как горячее обожгло кожу. Артур сжимался и дрожал, запрокинув голову, раскрывая рот в беззвучных стонах. Брюс сдался следом. Он с тихим рыком кончил, под громкие выдохи, заполняя темное тело клоуна спермой. Герой осторожно вышел из врага, ложась рядом с ним на бок. За окном стемнело, и влажное жилистое тело освещал лишь уличный свет фонарей из окна. Брюс осторожно провел пальцами по выступающим, многократно сломанным, рёбрам, попутно собирая капли семени, рассматривая как вздымается чужая грудь при вдохах и выдохах. — Не знал, что тебя заводят философские речи, — Джокер устало усмехнулся, приоткрыв глаза. — Не знал, что меня заводят клоуны-убийцы, — оживился Уэйн, продолжая чертить узоры по влажному торсу, — Все ещё уходишь? — Не-а, сначала дядя Джок уложит мышку-малышку спать, а потом пойдёт на работу, — шут едко хихикнул, рассматривая потолок. Брюс изогнул бровь дугой, сдерживая улыбку. Он обхватил липкое от пота тело рукой, прижимая к себе, запрокидывая раненую ногу на ноги клоуна. Шут опустил на неё взгляд, повязки вновь пропитались кровью и он закатил глаза. — Эта хрень никогда не заживет, тебе стоит больше спать и жрать, чем ещё заниматься богатому мальчику? Не Готэм же спасать, ха-ха. — Нужно принять душ, — решил проигнорировать его замечания сибарит, — Пойдём, ты же не собираешься так спать? Клоун лениво выполз из-под геройской туши, поднялся на ноги и подобрал трость, протягивая ее калеке-миллиардеру. Тот брезгливо поморщился, садясь на кровати. — Давай, Бэтс, ты ведь не собираешься заставлять старого клоуна носить тебя на руках? — Артур расплылся в Джокеровской улыбке, сверкнув глазами, обескураженный и странный даже без грима. Брюнет фыркнул, хватая палку. Ему определенно нравилось видеть голого клоуна в своём доме.