***
Прогретый солнцем воздух неприятно окутывал и проникал в лёгкие, но с предгорья спускалась прохлада, благодаря которой дышалось немного легче. Баки пронзило странное куда-то ведомое чувство, он осмотрелся вокруг и направился в сторону леса, не обращая внимания на оклики позади него. На экране телефона он находился ровно в тех координатах, которые прислала Окойе, но как и было видно со спутника, здесь не было видно следов человеческой цивилизации. Предгорье Карпат начиналось на северо-востоке от их остановки, где лес поднимался вверх, а позади него большой пустырь с лугом, он облизнул губы и продолжил идти вперёд. - Барнс, - негромко произнесла Наташа, он бросил в её сторону короткий хмурый взгляд и отвернулся обратно, едва не снеся перед собой столетнюю пихту, чертыхнулся и прошёл дальше, теперь никто не говорил и слова, тишину нарушали лишь хруст веток под ногами и шуршание листвы, за ним последовали Сэм с Наташей. Никаких признаков жизни, никаких знаков, что где-то здание или потайной люк в подземелье, вообще ничего, но каждые полметра электризованность воздуха возрастала, Баки буквально чувствовать её присутствие, ему казалось, что её чуть-чуть и в нос закрадётся сладковато-мятный аромат, а его самого пронзит внимательно-изучающий взгляд ярких глаз и каждая клетка его тела наполнится жизнью. Они прошли всего метров тридцать, как густо засаженными деревьями показались какие-то блики цивилизации, но они и остались бликами. Среди чащи леса стоял старый деревянный костёл, а точнее гнившие остатки от некогда, вероятно, красивого места в готическом стиле, вызвавший у Баки заново чувство пустоты и надежда угасла, ему удалось лишь сглотнуть, так сильно, что кадык дёрнулся, а в горле резануло. Самым целым казался крест на шпиле, который чудом стоял ещё на своём месте на уровне кроны деревьев. - И что... - начал говорить Сэм, но Нат шикнула и он оборвался на полуслове. Баки обошёл вокруг полуразрушенный храм и остановился у едва державшейся двери. - Надо проверить, - уверенность в голосе Наташи отсутствовала напрочь, - что там. Барнс снова промолчал, ему в действительности нечего ответить, и он решил просто войти вовнутрь. За скрипучей дверью нос пробило от резкого запаха сырости в перемешку с плесенью и древесно-пылевым облаком, вверх раздавались звуки от шагов по каменному полу, по бокам всё ещё стояли скамьи с резными спинками, окна заколочены, но сквозь щели попадали скудные лучи солнца, которые могли достать сквозь чащу, и лёгкими бликами отсвечивали оставшиеся подсвечники. - Весьма оригинально, - негромко произнесла Наташа, обойдя колонну, её глаза метались по едва сохранившемуся алтарю, но гравюра, расположенная в центре, с изображением женщины была не то, чтобы новой, но отлично сохранившейся, с мелкими трещинками в краске и лёгкой обветшалостью. У женщины проникновенный взгляд, на длинные волосы накинута белая ткань, голубое небо и золотые лучи, исходившие будто из неё. Барнс понимал, что это нечто библейское, но никак не мог уловить связи. - Это костёл пресвятой Девы Марии, - пояснила Наташа. - Весьма оригинально, - повторилась она, хоть на лице и мелькнула усмешка, но голос ещё тише и тяжелее. Сэм хотел что-то сказать, но захлопнул рот, от чего зубы нижней и верхней челюсти стукнулись громким звуком, который его напарники проигнорировали. Барнс продолжал рассматривать гравюру со сведёнными вместе бровями, от чего на лбу появилась глубокая морщина, глаза потемнели, а от сжатой челюсти выступил оскал. - Баки, это может быть ловушка... - Заговорила снова Наташа, но он лишь поднял левую руку, показывая, чтобы она молчала, и на несколько мгновений в старом храме не раздавалось ни звука. Барнс медленным и коротким шагом прошёл до алтаря, рассматривая каждую деталь, будто искал ответа. Ничего, чтобы ему напоминало о сне или могло оказаться зацепкой, но он молекулами ощущал присутствие Мэри, в голове вновь закрутилась мысль, что ещё немного и в нос пробьётся мятный аромат, перебивающий устойчивый запах пыли и старины. Тишину нарушил голос Уилсона. - Мммхмм, - протянул он, - здесь, кажется, есть подвал?! Три скамьи по левую сторону, стоявшие ближе к алтарю, были будто сдвинуты, единственные, которые двигали за последние сотню, а то и больше, лет. Сэм передвинул ближнюю к себе и можно было различить тонкие линии, нечто похожее на люк, он сел на корточки, достал нож, поддел им бетонное основание и со скрипом перевернул его. Барнс всё ещё молчал, он сел на корточки с обратной стороны люка и выдохнул. Оттуда сочился неприятный земляной запах с сыростью, подвал полностью погружен в темноту и виднеются лишь верхние ступени дряхлой лестницы. Баки облизнул нижнюю губу и принялся спускаться вниз. - Джеймс... - Тихий голос Наташи заставил его поднять голову. - Я не думаю, что это уж очень хорошая идея... Романофф прервалась на полуслове, многозначительный взгляд Барнса заставил её снова замолчать, он опустил голову и продолжил спускаться вниз, наступила снова тишина, которая нарушалась редким скрипом деревянных ступеней, он чувствовал как от каждой отлетали щепки и вот-вот норовили проломиться под его весом, поэтому он был готов, в случае, сгруппироваться и долететь вниз. Но это не произошло, лестница закончилась, он ступил на такой же дряхлый деревянный пол, как сама лестница, на глубине около трёх метров под землёй и начал всматриваться в темноту. Холодное помещение было ничем не примечательным, абсолютно тёмным, с едва различимыми контурами в противоположной стороне от него. Глаза привыкли через несколько мгновений к темноте: тёмные, почти чёрные стены, на которых имелись разводы от сильной влажности, у стены некоторое подобие кровати, больших три ящика с наброшенной на них тканью и старое одеяло. Мышцы в ногах превратились в желе, но ему удалось сделать несколько неуверенных шагов. Он обводил взглядом всю площадь подвала раз за разом, он не услышал, как за ним спустилась Наташа, потому что сердце перекачивало настолько быстро кровь, от чего зазвенело в ушах, Баки шумно выдохнул, рассматривая пол, деревянные доски повсюду были покрыты пятнами от воды, в нескольких местах небольшие пятна были темнее, будто от крови. - Это та комната... - Негромко произнёс он, будто сам себе. Барнс не сразу почувствовал, как его правое плечо сжала сильная рука Наташи, она пыталась его поддержать, но произнести хоть слово не удавалось. - Это комната, в которой она была. - Нам надо искать хоть какую-то подсказку, - прошептала Наташа, - любую зацепку. Барнс промолчал, он сделал несколько шагов к ящикам, на которых сидела Мэри в последних его снах, ткань и одеяло смяты, будто кто-то недавно здесь сидел или даже спал, по правую сторону стоял небольшой стол с керосиновой лампой. И больше ничего. Тёмное помещение подвала не имело никаких потайных дверей, никаких вещей, никакого оружия, никаких следов, кроме тех, впитавшихся в дряхлую древесину, пятен крови. Баки делал короткие шаги по периметру подвала и вернулся к столику, зацепив ботинком выступающую доску, он опустился на корточки, ему показалось, что доску недавно вытаскивали и, поддев её пальцами, поднял вверх. Под досками была голая земля, лёгкий свет, который поступал из люка, дал отблеск вакандийскому кольцу, он закусил губу и слишком медленно поднял его, сжав в руке. Кольцо быстро нагрелось в его горячей ладони, будто он только-только было снято со среднего пальца левой руки Мэри. Тишину оборвал шумный то ли выдох, то ли всхлип Наташи.***
- Да? - Барнс произнёс первое слово за последние несколько часов, когда поднял трубку телефона, его голос стал ниже и с сильной хрипотцой. Он сидел на ступенях квинджета, крутя в руке кольцо, и беспрерывно рассматривая его. Наташа и Сэм бродили по левому берегу Дуная и, скорее всего, негромко о чём-то разговаривая. Он не обращал внимания на их беглые и осторожные взгляды, не замечал их нервозности и обеспокоенности. Она даже не заметил, как он оказался в квинджете и они переместились гораздо южнее, покинув пределы Симкарии, и теперь их местоположение было не так далеко от Бухареста. Его телефон зазвонил резко, отчасти неожиданно, Баки не взял бы трубку ни от кого, кроме как, от Окойе, будто он ждал именно её звонка. "- Белый волк," - сухой голос вакандийки раздался на том конце провода, - "в эту пятницу состоится благотворительный вечер в Женеве." Баки промолчал, он обдумывал произнесенные ему слова. "- Во дворце Эйранд," - продолжила говорить Окойе, не дождавшись никакой реакции. Баки силой сжал телефон, что послышался хруст пластика, ещё немного и телефон будет уничтожен. - Это... "- Да, Белый волк. Устраивает его Джиао Чанг Цао. Тебе говорит о чём-то это имя?" - Говорит, - тихо произнёс он. "- Значит, готовься, до вечера пятницы меньше сорока восьми часов. Я буду там." - Окойе, - голос Баки стал слишком сиплым и слабым, будто у него отбирают жизненные силы, - неужели... "- Никто ничего не знает, Джеймс," - её голос смягчился. - "И не наделай глупостей... Не лезь на рожон, вскоре разберёмся и всё станет ясно.". - Кольцо, - он словно не слышал, что ему говорили на том конце провода, его голос стал на несколько тонов тише, - я держу кольцо, Окойе. Оно у меня в руке. "- Координаты оказались верны?" - Слова женщины звучали скорее, как утверждение, нежели вопросительно. - Почти разрушенный костёл, - он сглотнул, - под доской в подвале было спрятано кольцо. Он услышал как Окойе тихо и протяженно выдохнула, лёгкий прохладный воздух создавал свист, шуршание листьев доносилось с предгорья, казалось, что он сейчас услышит мурчание пантеры среди деревьев и, закрыв глаза, почувствовал на короткое мгновенье окутывающее спокойствие, витающее в воздухе Ваканды. "- Белый волк, могут вещи хуже смерти," - произнесла, наконец, женщина необычайно мягким голосом. - "Я не знаю, что будет в Женеве, но я готова увидеть худший вариант." - Ты думаешь, что она... - Баки оборвал свою мысль, так и не сумев договорить. "- Это вполне возможно," - произнесла она, - "даже через чур вероятно. Мы все слишком легко поверили в смерть того, кто так много раз от неё убегал, потому что боимся того, что гораздо хуже." - И что тогда? "- Ты знаешь, что делать, Белый волк," - в её голосе вернулась твёрдость и уверенность. - "Ты единственный, кто сможет вернуть её." - Если она жива... - Добавил Баки и он не был в себе настолько уверен. "- Безусловно." - Сухо закончила разговор Окойе. Он довольно долго просидел с телефоном у уха и рассматривая кольцо.***
- Уилсон, - Барнс обернулся на голос Наташи, - хватит пялиться на мою задницу, - прошипела девушка. Баки бы усмехнулся, но ситуация не располагала хотя бы к тени улыбки. Они подъехали к дворцу Эйранд в Женеве, когда Солнце уже медленно опускалось горные вершины, так и не разработав никакого плана, Баки, Наташа и Сэм покинули джип, и ступили на узкую, вымощенную камнем, дорожку, ведущую к главному входу дворца. Кусты идеально выстрижены, газон ровный и сочного зелёного оттенка, на улице царит спокойствие и городские звуки лишь приятно дополняют атмосферу, а не перекрывают собственные мысли. Баки Женева запомнилась тихой и красивой с отголосками прошлого, но он не смог этим насладиться тогда, и сейчас его поглощало неведение и нервная дрожь. Вероятно, он вряд ли захочет вернуться сюда ещё хоть раз. Окойе возникла перед ними словно из ниоткуда, что заставило их резко остановиться. Женщина медленно осмотрела каждого из них, на лице не дрогнул ни один мускул. Лёгкий шорох листвы, едва заметное движение слева и Баки чуть ли не упустил момент её появления, он готов был начать обороняться, но выдохнул, увидев её. С вакандийкой ему стало даже спокойнее. - Окойе, - Барнс облизнул нижнюю губу, - спасибо. - Это не для тебя, - сухо заметила она, наклонив голову немного в бок, он лишь кивнул в ответ. - У вас есть план? Судя по вашим лицам, то плана нет. - Мы понятие не имеем... - Никто не этого не имеет, Романофф, - она оборвала Наташу, - но лишь Джеймс сможет остановить эту машину для убийств, если она запущена, конечно. Брови Окойе многозначительно приподнялись, Уилсон нервно хрустнул шеей, но промолчал, Романофф беглым взглядом осмотрела отрешенного Баки и перевела его обратно на вакандийку. - Со мной мои люди. Объединимся и мы сможем противостоять мальчику Джиао, - продолжила вакандийка. - Дора Меладже здесь? - Наконец, к Барнсу вернулась способность говорить, Окойе бросила на него рассерженный взгляд за то, что он посмел её перебить. - Да, - резко ответила она. - Романофф и Уилсон, нам с вами как два пальца об асфальт разобраться с пацаном и его кучкой прихвостней, а вот ему, - она ткнула концом копья в солнечное сплетенье Джеймса, - Белому волку предстоит самое сложное, вернуть разум Мэри. - Есть вероятность, что это ловушка? - Высказала своё предположение Наташа, она едва сохраняла самообладание и говорила максимально вежливо. - Романофф, это и есть ловушка. Это сделано для того, чтобы сюда пришли. Наташа поджала губы и выдохнула через нос, её раздражала неизвестность, её раздражало, что её совершенные шпионские навыки им не помогли за последние сорок с лишним часов. - Откуда такая уверенность, что она вообще жива? - Задал вопрос Сэм. - Я знаю это, Сокол, - отчеканила она свой ответ и резко развернулась в сторону дворца, Баки без раздумий последовал за ней. Он чувствовал, что как за его спиной переглянулись Наташа и Сэм, а после пошли следом. Изнутри, как и снаружи, за шесть лет дворец не изменился: те же большие окна по левую сторону, мраморные статуи, глянцевый светлый паркет, золотистые фрески к потолку, даже толпа людей та же, одетая в вычурные костюмы и платья, с переливом драгоценностей от искусственного освещения. Баки осмотрел зал, останавливая взгляд на незнакомцах, но не видел и намёка на неё. Окойе повернула голову лишь на мгновенье к нему и пошла в глубину зала, все взгляды были устремлены на них, потому что ни один не оделся под стать мероприятию, хотя, вероятнее всего, остальные присутствующие не знали, что их ждёт. Время протекало медленно, настолько медленно и тянуче, что Баки чувствовал голыми участками кожи, волосами, ресницами и нутром течение каждой секунды. Толпа быстро вернулась к распитию шампанского и светским беседам, видимо, решив, что кто-то из команды "Мстителей" здесь для их защиты. Прохладный воздух ударил в макушку и спустился по позвоночнику вниз, от чего начало скручивать мышцы и кости, а кожа покрылась мелким и противным зудом, а из лёгких начал пропадать кислород. Все звуки перестали существовать, лишь широкие и тяжелые шаги эхом распространялись от паркета к потолку, заполняя пространство. Барнс медленно развернулся и встретился с леденящим душу взглядом, бесчувственным и отрешенным, на долю секунды закралось какое-то сомнение в этих едва узнаваемых глазах. Она медленно подняла ладонь к лицу и опустила маску. - Ты, - одними губами произнесла она и нацелила дуло автомата прямиком в грудь Джеймса Барнса.