Твари

Они оказались в темной комнате. Узкие окна под потолком практически не пропускали дневной свет, и пришлось подождать какое-то время прежде чем в глазах просветлело. Судя по всему — это была прачечная, под стенами стояли промышленные стиральные машины в которых в былые времена стерилизовали белье, а сверху на них стояли сушилки. У противоположной стены стояли полки с чистым бельем, а по центру — корзины с грязным. Леви продолжал крепко держать Микасу, прижимая ее спиной к себе, а та продолжала брыкаться в попытках вырваться, но у нее ничего не получалось. Он был довольно силен для своих размеров, и со стороны могло показаться, что Леви совсем не прилагает усилий дабы удержать девушку. — Тише, тише… — Ухо Микасы обожгло горячим дыханием мужчины. — Так было нужно, или ты хотела чтобы твой брат умирал в муках? Ирвин помог ему, спас от страданий, ты должна быть благодарна. Микаса затихла, агрессия понемногу отступала, но она все равно была зла, была в отчаянии и не до конца осознавала происходящее. Раньше ей казалось, что хуже быть не может, что они и так в аду, но судьба решила над ней посмеяться — забрать последнего родного человека; просто так, забавы ради, проверить не сломается ли Микаса на этот раз. Глаза Микасы намокли и она немного обмякла, но Леви продолжал держать ее, то ли ожидая что она снова бросится убивать Ирвина, то ли от того что ему нравилось прижимать ее к себе. От Микасы приятно пахло мылом, что было редкостью в сложившихся обстоятельствах. Проточной воды практически нигде не было, но вчера вечером все смогли принять душ в этой заброшенной гостинице. Это место они обнаружили случайно, оно было совершенно пустым и хорошо подходило для отдыха: мягкие постели, горячая вода и много еды. Леви зарылся носом в ее короткие волосы на затылке и вдохнул запах. Волосы пахли ромашковым шампунем — этот запах оказался дурманящим, лишающим рассудка с большей скоростью нежели марихуана. Микаса вздрогнула и попыталась отстраниться, но у нее ничего не получилось. — Ты так приятно пахнешь. — Он почти касался губами ее уха. — Давно я не чувствовал ничего подобного. Он коснулся губами ее шеи и почувствовал как кровь пульсирует в вене. Микаса замерла, она не знала что делать, ей просто хотелось исчезнуть, хотелось проснуться в своей постели и чтобы всего этого не было, чтобы Эрен был жив, а тварей в помине не было. Захотелось упасть на пол и устроить истерику, словно капризный ребенок, но она не могла себе позволить такой роскоши. Она должна быть рассудительной, должна всем помогать, всех спасать, жертвуя собой. Леви почувствовал как его накрывает волна мурашек, ему уже было не остановиться; эта девушка оказалась слишком привлекательной, а он слишком долго сдерживался. Он мягко поцеловал ее шею, оставляя влажные следы спустился к ключице не отпуская ее рук, а затем вернулся к ее уху. — Никто не знает что будет завтра. Эрен не знал что так глупо умрет, и я не знаю доживу ли до заката. — Он отпустил ее руки и обнял за талию. — Может у меня тоже воспалится апендицит, или печень откажет; может у тебя через два часа оторвется тромб — ты просто упадешь и больше никогда не встанешь. Может никакого города за стеной нет, и наше путешествие бессмысленно, а может мы там обретем новую жизнь. — Его руки прошлись вдоль тела Микасы он гладил ее грудь через ткань тонкой кофты, сжимал ягодицы, и продолжал ее гипнотизировать своим голосом. — Ты хочешь дожить до завтра? Хочешь найти цель, или хочешь умереть? — Нет. — Она все еще стояла неподвижно, словно статуя, позволяя Леви делать что ему вздумается. — Я не хочу умирать. — Умница. — Он снова поцеловал ее шею одной рукой пробираясь под ее джинсы, а второй поглаживая ее живот и грудь. Микаса выдохнула. Она не была готова к такому развитию событий, но и убегать желания не было. Сейчас она ничего не хотела, все потеряло смысл, но почему-то отчаянно хотелось дожить до следующего рассвета, хотелось дышать полной грудью, хотелось жить, не выживать; а в какое-то мгновение захотелось позволить Леви делать все что ему вздумается. Раньше она никогда не вела себя столь легкомысленно, у нее были поклонники, но отношений никогда не было, она все ждала Эрена, а оказывается напрасно ждала. Леви двумя пальцами раздвинул ее половые губы, и начал медленно массировать влагалище иногда задевая клитор, пока не почувствовал влагу на пальцах. После этого его движения стали более резкими, он сосредоточился на клиторе и прижал свободной рукой ее ближе к себе. Микаса прогнулась и почувствовала сквозь одежду, как в ее ягодицы уперся его возбужденный член. Движения пальцев замедлились, Микаса была уже достаточно мокрой и Леви начал плавно вводить пальцы в ее влагалище, попутно пытаясь стянуть с нее штаны. Микаса застонала и вцепилась руками в свои джинсы, помогая Леви стащить их вместе с бельем. Когда с джинсами было покончено, он резко толкнул ее вперед, и Микаса врезалась в корзины покрытые плотной тканью, ложась на них грудью. Леви быстро вытащил с нее палец и ловко расстегнув ширинку втолкнул в нее свой член, не позволяя Микасе сдвинуться с места. Она застонала от боли и неожиданности. Микаса не была девственницой, но у нее практически не было опыта. Она лишилась девственности два года назад, и с тех пор ни с кем не была, а Леви совершенно не пытался быть с ней нежным. Он думал только о себе и своем удовольствии. Резкие толчки доставляли невыносимую боль, хотелось оттолкнуть Леви и сбежать, но он крепко держал ее надавливая одной рукой на спину, а второй схватив за волосы. Возможности сбежать не было, она даже не могла пошевелить головой, всё что ей оставалось — это покорно ждать пока все закончится. Микаса закусила губу подавляя болезненный стон, и крепче вцепилась руками в края корзины. Ей казалось что член Леви огромных размеров, и он вот-вот разорвет ее изнутри. Темп нарастал, Леви двигался резко, старался наслаждаться процессом, но у него слишком долго не было секса. Сейчас он вел себя как дикий зверь, а не как опытный любовник, но ему было плевать. Когда он почувствовал что вот-вот кончит — решил не рисковать и резко отстранился от Микасы. Сперма брызнула ей на спину и ягодицы растекаясь по ногам. Микаса почувствовала облегчение, но между ногами продолжало невыносимо болеть, от чего подняться сразу она не смогла. По внутренней стороне ее бедра потекла струйка ярко-красной крови смешиваясь со смазкой и спермой. — Тебе нужно помыться. — Как ни в чем не бывало бросил Леви, вытираясь чистым полотенцем. — За Той дверью, — он указал рукой на серую металлическую дверь, — душевые. Иди приведи себя в порядок. Микаса медленно разогнулась, и подняв с пола свои джинсы пошла в указанном направлении не проронив ни слова. Сейчас она была в еще большем отчаянии, где-то глубоко внутри, она надеялась что секс ее утешит, отвлечет от дурных мыслей. Поначалу так и было, но затем эта боль — она заставила Микасу пожалеть о своем решении. Не нужно было позволять этому мужчине трахать ее словно проститутку, от этого проблем меньше не становится, а только наоборот. В горле застрял ком, и она крепко схватилась за дверную ручку, желая скрыться с глаз Леви как можно быстрее. — Возьми. — Леви оказался рядом с ней, сжимая в руке белое махровое полотенце. — В следующий раз я доставлю тебе удовольствие о котором ты и мечтать не могла. Обещаю. — Он отошел в сторону, и Микаса услышала как за ним закрылась дверь. — Обещать — не значит жениться. — Прошептала она в пустоту.