Кризис среднего возраста

      — Ты не соблюдаешь условия договора! — грустно выдыхает мужчина.       — В чём? — с притворно громким возмущением спрашивает девушка.       — Речь шла о немноголюдном и нешумном месте, и этот клуб не очень-то подходит под это описание.       — Какая же ты занудная за… — Джейн осекается, когда замечает приподнятую бровь Майкрофта, она поджимает нижнюю губу.       — Кто? — Холмсу не составляет проблем вывести Мак’Аллистер на эмоции.       — ЗАНУДА! — уже намного тише отвечает Джейн, отворачиваясь, но тут же возвращает своё внимание мужчине. — Майкрофт, ну правда, я на каблуках, у меня ноги скоро отвалятся, а тебе ещё приспичило погулять. Я не хочу больше ходить по городу в поисках мало-мальски спокойного места.       — Ну, раз ты устала, то тогда… — Холмс вертит головой в поисках такси, — у меня есть для тебя хорошее предложение.       — Нет! В номер я не вернусь! По крайней мере не раньше полуночи.       — Джейн... — он снова тяжело вздыхает и готов прямо сейчас отправиться в Мир игрушек, купить погремушку и вручить ей, чтобы дополнить образ маленькой хныкающей девочки.       — Ну пожалуйста, Майкрофт! — Джейн хватает его за предплечье и смотрит умоляющим взглядом.       — Ладно, — к своему глубокому сожалению, Холмс быстро сдаётся. — Но, поскольку, условия места нашего с тобой времяпровождения не были соблюдены, то я имею право потребовать в качестве компенсации всё, что захочу.       — То есть? — Джейн радуется, что переговоры увенчались успехом, и даже не обращает никакого внимания на появившуюся у Майкрофта самодовольную улыбку.       — За тобой должок!       — Хорошо, — Джейн оборачивается, победно улыбается, — я куплю тебе выпивку.       — О нет, дорогая, так просто ты не отделаешься. — Его слова пропускаются девушкой мимо ушей, так как она уже в предвкушении.       Как только они входят в заведение, по барабанным перепонкам сразу бьют оглушительные басы и Майкрофт уже предвидит приступ жуткой мигрени, который он мог получить только на страшно скучных заседаниях совета от невероятно писклявого голоса помощника премьер-министра. «Британское правительство» и мысли не допускает о том, чтобы пойти на танцпол, поэтому он сразу направляется в сторону бара, что сделать оказывается не так просто. Снующие туда-сюда молодые люди, вспотевшие и раскрасневшиеся, в буквальном смысле загородили путь.       Спустя четверть часа Холмс наконец делает первый глоток двенадцатилетнего Chivas Royal Salute. То, что здесь имеется такой эксклюзив, становится приятной неожиданностью. Мак’Аллистер тем временем уже прыгает под ударные биты клубной музыки и Майкрофт внимательно наблюдает за Джейн, пряча улыбку удовлетворения за бокалом. Она счастлива, и ему хорошо.       — На вашем месте, я бы не отходил от неё и на метр, — бармен, разливая порцию какого-то коктейля, пытается перекричать музыку.       — Что? — также громко переспрашивает Майкрофт.       — Я говорю, что наше заведение не славится посетителями с хорошими манерами, — рыжеволосый юноша кивает в сторону группы молодых парней у стойки бара, что стоят чуть поодаль. Они не танцуют, а рассматривают зал и всех танцующих. Майкрофт понимает, что их внимания удостаиваются лишь особи женского пола. И это в принципе не имеет никакого смысла, пока они просто стоят на месте, но предостережение юноши и собственное шестое чувство не позволяют ослабить внимание ни на йоту. Тем же шестым чувством наверное, Майкрофт понимает, что Джейн может расправиться с обидчиками самостоятельно, но доморощенный английский джентельмен не даст благословение на безучастность к происходящему, и Холмсу ничего не остаётся кроме как бдить. Последующие полчаса ничем не примечательны, Джейн всё ещё танцует, но уже не так резво как в первые минуты, а молодые люди вроде как нашли себе другой объект для обожания. Головной боли нет, и это радует. Да и у бара музыка уже не кажется настолько громкой.       — Привет! — мелодичный голос отвлекает Майкрофта от наблюдения, и он переводит свой взгляд на юное дарование, что потягивает из трубочки какое-то дешёвое пойло.       «Девушка двадцати трёх лет, брюнетка, но красит волосы в золотистый блонд, имеет высшее образование, пару месяцев как устроилась на хорошо оплачиваемую работу в компанию по производству транспортной техники, свежий маникюр, новое платье и неудобные туфли, судя по всему, тоже новые», — как бегущая строка проносятся факты в голове у Холмса: — «Довольно интересный экземпляр».       — Зачем? — без приветствия, но с радушной улыбкой спрашивает он.       — Что?       — Зачем ты притворяешься глупой? — короткий взгляд на блондинку, и снова всё внимание на Джейн.       — Я не понимаю, — собеседница хлопает ресницами и продолжает изображать роль недалёкой девочки.       — Тебе сколько? Двадцать три? Судя по всему, ты закончила Парижский технологический университет с красным дипломом, устроилась на работу в одну из лидирующих компаний и на хорошую ставку для молодого специалиста. Ты не глупая, но хочешь ей казаться. Вот я и спрашиваю: «Зачем»?       — Как ты…?       — Это долго объяснять. Да и не очень-то удобно, — светомузыка неприятно режет глаза, и Майкрофт щурится. Он не спрашивает её имени, не задаёт вопросов о личной жизни и не интересуется успехами в карьере, так как её имя всё равно ничего не даст, да и не нужно ему это, а для остального Холмсу достаточно одного взгляда на девчонку. Все ответы итак на поверхности.       — Мужчины не любят умных женщин рядом с собой, — её маска слетает, как шляпка на ветру.       — Кто тебе сказал? — подобное заявление от молодой девушки не на шутку забавляет мужчину.       — Опыт, — девчонка уже не смотрит на Майкрофта, а бездумно и немного расстроенно ковыряется в бокале.       — Ты ошибаешься. Только глупые и слабые мужчины не терпят рядом с собой сильных женщин. — Холмс делает очередной глоток виски.       — Ты один здесь? — в блондинке снова просыпается интерес, но уже более осознанный. Она осторожно кладёт ладошку на его колено и едва касаясь, царапает ткань брюк.       — Нет. — Холмс не на шутку удивлён, бровь привычно взлетает вверх, а взгляд не отрывается от девичьей ручки.       — Но скучаешь, — загадочная улыбка на лице толстым намёком говорит о её намерениях.       — Видишь ли, — в этот момент Майкрофт вновь смотрит в глаза блондинки, — я действительно здесь не веселюсь, но и скучать мне не приходится. У меня есть цель, которую я должен достичь.       — Что за цель? — она медленно ведёт рукой вверх по бедру и в этот же момент он останавливает её руку, хватая за запястье.       — Прости, ты не могла бы убрать руку с моего колена, это щекотно, а я терпеть не могу щекотку, — он врёт, он равнодушен к щекотке, но этот балаган он намерен прекратить. Поигрались и хватит. Рука исчезла и Майкрофт продолжает: — Цель простая: безопасность той девушки. — Холмс кивает в сторону Мак’Аллистер.       — Важная персона? — блондинка вглядывается в толпу в указанном направлении.       — Очень, — для него Джейн невероятно важная персона.       — То есть ты телохранитель? — на его вопросительный взгляд она поясняет: — Я смотрела фильм с Уитни Хьюстон.       — Никогда не думал, что буду походить на образ Кевина Костнера. — Майкрофт может поклясться, что слышал в её голосе нотку нетерпения. Видимо всё ещё она на что-то надеется.       — А Кевин Костнер британец? — спрашивает блондинка, как-то странно коверкая последнее слово.       — Нет, он американец.       Дальнейший их пустой диалог прерывается благодаря появлению Джейн. Холмс этому несказанно рад, он даже выпрямляется в спине и отставляет недопитый стакан в сторону.       — Сколько времени? — Мак’Аллистер то ли действительно не замечает рядом сидящую блондинку, то ли делает вид. Облокотившись на плечо Майкрофта снимает одну туфлю и вытряхивает попавший туда мусор.       — Половина двенадцатого.       — Я сейчас схожу попудрить носик и можем выдвигаться, — Джейн целует его смазанно в щёку, и на коже остаётся след красной помады.       — Отлично, — Майкрофт поправляет манжеты и застёгивает пуговицы пиджака, смотря в след удаляющейся фигуре.       — Уже уходишь? — с ноткой грусти спрашивает девчонка.       — Да, я наконец покину это заведение.       — Пока, — она отворачивается к бару и просит очередной коктейль.       Холмс тем временем пробирается к выходу, перехватывает по пути Мак’Аллистер, и они вдвоём оказываются на улице. Майкрофт накидывает на разгорячённое тело девушки пальто и ловит такси. В машине Джейн прижимается к мужчине и тянется к нему. Майкрофт поворачивается и отвечает на поцелуй. Мягкий. Не торопливый. Но такой возбуждающий, что мужчина едва сдерживается от глубокого стона, и вместо этого издаёт внутриутробное рычание. Он прерывает поцелуй. Джейн переплетает их пальцы и кладёт голову ему на плечо.       В номер Холмс заходит вслед за Джейн и включает свет. Темнота рассеивается двумя лампами-бра. Девушка замечает, что мужчина напряжён, брови сведены к переносице, а взгляд таков, будто он мысленно ушёл в себя.       — Спасибо за вечер, — она улыбается, и Майкрофт кивает в ответ. Он перестаёт хмуриться и провожает девушку взглядом.       Больше не говоря ни слова, Мак’Аллистер идёт в душ. Политик тем временем снимает пиджак и обувь, ослабляет узел галстука и расстёгивает пару пуговиц на рубашке. Устраивается поудобней в кресле и слушает как в ванной комнате плещется вода. К пиджаку отправляется и жилет, рукава подворачиваются до локтей. Он расслаблен и спокоен. В ожидании уплаты долга. Когда все шумы стихают, Майкрофт снимает галстук и полностью развязывает узел.       Джейн после душа чувствует себя намного лучше. Липкий пот и усталость сменяются свежестью и лёгкостью. Стоя у слегка запотевшего зеркала, Мак’Аллистер снимает макияж ватными дисками с мицеллярной водой.       «Ну вот теперь можно и на боковую», — взглянув на себя в зеркало, она поправляет узел на белом вафельном халате.       Холмс стоит посреди комнаты и крутит в руках галстук. Странное чувство охватывает девушку, когда на пороге комнаты она встречается с его взглядом.       «Ой-ой-ой! Что-то будет!»       Майкрофт подходит в плотную и нежно целует Джейн. Она отвечает, закидывая руки ему на плечи. Правая рука движется дальше и вот уже царапает ноготками кожу шеи. Мужчина притягивает её ближе и оставляет дорожку поцелуев по щеке вниз. Мгновение — и он отстраняется.       — Ты же помнишь про должок? — Ухмыляется, правая бровь чуть приподнята, голова наклонена в бок.       — Ты меня пугаешь.       — Скажем так, у меня есть одна фантазия. — С этими словами он завязывает ей глаза галстуком и проверяет, чтобы ничего не было видно.       — Надеюсь, это не БДСМ-фантазия? — голос у Джейн слегка дрожит, но она абсолютно уверена, что Майкрофт не причинит ей вреда.       — Нет, — его тихий шёпот возбуждает также сильно как и неведение происходящего.       Следующее, что ощущает Джейн, это как его губы смыкаются на шее, там, где расположена ярёмная вена. От нежности его прикосновений учащается сердцебиение и усиливается возбуждение. Мак’Аллистер хочет его коснуться и притянуть ближе, но Холмс перехватывает её руки и заводит их ей за спину. Он оставляет несколько влажных поцелуев на шее, движется вверх, прикусывает мочку уха. На этом моменте девушка не выдерживает и тихо стонет, что вызывает улыбку удовлетворения на лице политика.       «Отлично!» — думает он про себя. — «Можно начинать».       Майкрофт снимает халат и поясом связывает руки. Джейн остаётся лишь в одних трусиках. Их он решает оставить на потом. Пальцами гладит по животу, не опускаясь ниже пупка и не задевая грудь, языком водит по ушной раковине. Короткие вздохи и всхлипы — это всё, на что способна сейчас Джейн. Она, как жидкий металл, плавится под его прикосновениями и уже готова растечься лужицей у его ног. Ни одной связной мысли, ни одного полноценного слова. Только стоны удовольствия и вздохи от нетерпения. Темнота — это всё что сейчас видит Мак’Аллистер, но остальные органы чувств работают на пределе. Она слышит, как он отходит на какое-то расстояние, на коже от его пальцев остаются несуществующие ожоги, обоняние улавливают нотки древесного сандала, а во рту будто бы всё пересохло.       Майкрофт возвращается с кубиком льда в руке и проводит им по её губам. Лёд тает, капли текут вниз по подбородку и шее. Всё, что ей сейчас нужно — ощутить спасительные капли на языке. Больше ничего. Ни воздуха, ни света, ни пищи. Она облизывает губы в надежде утолить жажду. Ей так хорошо, что становится дурно. Новый поцелуй забирает и остатки воздуха, но Мак’Аллистер уже всё равно. Жажда, пусть и не полностью, но утолена, воздух она с горем пополам вдыхает через нос. И теперь она желает лишь его прикосновений. Везде и всюду. Непрерывно.       Подтаявшим кусочком льда Холмс ведёт дальше вниз, по шее, ключице, между грудей. Утробный громкий стон вырывается когда лёд сначала кружит вокруг затвердевшего соска, а затем прерывается ощущением резкого контраста его горячего дыхания. Майкрофт посасывает, водит языком вокруг ореолы и Джейн чуть ли не сходит с ума от желания, что заставляет её буквально сгорать.       Мужчина на расстоянии чувствует, как она дрожит. Её нервы на пределе, но он ещё не закончил. От кубика остаются несколько капель на его ладони, которые он смахивает в сторону.       — Майкрофт, пожалуйста... — голос Джейн хрипит, и дыхание прерывистое. — Я больше не могу.       — Ч-ш, — говорить Холмсу не легче, но он и не настроен на разговоры.       Очередной поцелуй и снова её стон. Майкрофт сам дрожит, и держится из последних сил. Однако самое интересное и вкусное он оставил на десерт. Он осторожно подводит Мак’Аллистер к кровати, развязывает ей руки и позволяет лечь на спину. Поднимает её ноги к потолку и водит кончиками пальцев. От стоп неспеша ведёт вниз, гладит по икроножным мышцам и коленным чашечкам, спускается к бёдрам. Дойдя до талии движется в обратном направлении, подцепляет края трусиков и всё также неспешно снимает их. В этот раз путь от выступающей косточки до внутренней части бёдер сопровождается его короткими и нежными поцелуями.       Когда Майкрофт закидывает ноги Джейн себе на плечи, она выгибается и хнычет. Но когда он проводит языком по влажным губам, избегая прикосновений к клитору, девушка буквально плачет. Бисеринки пота покрывают всё лицо, глаза наполнены слезами, а щёки горят от стыда и желания. Желания, чтобы он наконец перестал её мучить и позволил ей переступить черту. Через мгновение к языку присоединяются пальцы и женский крик заполняет всё пространство вокруг.       — Боже! — Джейн не узнаёт свой собственный голос.       Женская рука зарывается в волосы Холмса, но он убирает руку и переплетает их пальцы. Джейн не в силах больше сдерживаться. Мужчина словно чувствует что она уже на грани и останавливается. Он нависает на девушкой и вновь целует её в губы.       — Как ты? — спрашивает Майкрофт, убрав галстук и позволив Мак’Аллистер снова видеть.       — Я тебя сейчас убью, — она дышит через раз, голос ей словно не принадлежит и пика удовольствия она так и не достигла. — Я надеюсь долг уплачен?       Майкрофт не отвечает. Её рука проходится по его рукам, груди и животу, а когда доходит до области паха, то Холмс тут же понимает как сильно он возбуждён и насколько тесными стали ему брюки. За несколько секунд он снимает с себя остатки одежды и вновь соединяет их губы в поцелуе, вот только он уже не медленный, а страстный и жадный.       — Ах, да… — вырывается у Джейн когда он входит, резко одним толчком.       Майкрофт не медлит и за несколько минут достигает пика, а вместе с ним и Джейн испытывает желанный оргазм. Их дыхание тяжёлое, прерывистое. Тела вспотевшие. Но на лицах блаженная улыбка от полученного удовольствия.       На утро первой просыпается Мак’Аллистер, а Холмс тихо спит рядом. Его черты разгладились и сейчас он выглядит моложе. А ещё ей кажется, что он улыбается, хотя видимых знаков она не наблюдает. Джейн придвигается к нему поближе и ощущает тепло его тела, и ей становится на душе очень уютно, она чувствует себя невероятно счастливой. Сначала девушка хочет поцеловать его также нежно и невесомо, как он прошлым утром, но передумывает и делает это более заметно. Но не в щёку, а в уголок губ, и тут же чувствует, как этот самый уголок дёргается.       — Во сколько у тебя встреча? Он рукой обнимает её и притягивает ближе, а ответ шепчет куда-то ей в область шеи:       — Сколько сейчас?       — Половина восьмого. Почти.       — Значит через два часа       — И ты собираешься всё это время просто спать?       — Да.       — А может лучше… — но договорить ей не дают.       — Не может, — безапелляционно сонным голосом мычит Холмс. — А всё потому, что кому-то вчера приспичило пол ночи танцевать под зажигательные ритмы клубной музыки. — Майкрофт сонный и смахивает на совёнка. Милого и пушистого.       — Кто бы говорил?       Джейн рукой дотягивается ему до шеи и пальчиками осторожно водит по ушной раковине, но Холмс не реагирует, просто лежит с закрытыми глазами, уткнувшись ей в ключицу. Ей хорошо. Она не чувствовала себя такой счастливой уже… давно.       Джейн задумывается над тем, что возможно она единственная, кто видит Майкрофта таким. Без брони, без надменной улыбки и искромётного сарказма. Джейн не сторонница глупых клише, и слово «милый» она скорее применит к пуделю, что смешно виляет хвостиком, но сейчас Майкрофт именно милый. Сонный, расслабленный и милый.       Мак’Аллистер осознаёт, что Холмс никому до этого не показывал себя настоящего. А уж тем более не рассказывал, что чувствует. И, возможно, она обманывается. Возможно, это всего лишь пыль в глаза. Но ей хочется быть обманутой. Хочется хоть немного почувствовать себя особенной. Завтра она может умереть. Её собьёт автобус, упадёт кирпич на голову или же, с лёгкой руки Магнуссена, Майкрофт сам застрелит её как предателя. Но это завтра, а сегодня она будет эгоисткой и заберёт себе свой кусочек счастья.