Мёртвое сердце

      На следующее утро, на завтраке была очень неуютная атмосфера, даже более неуютная чем раньше... Элизабет сжимала в руках столовые приборы, сильно хмурясь, начиная закипать и трястись от злости, забывая про своё обычное спокойствие, Кэролин снова начала дразнить Дэвида, так как у неё вошло это в привычку и начало доставлять садистское удовольствие, Виктория пыталась унять детей, но это мягко сказать, не выходило... Она просто пару раз сказала, чтобы те успокоились, разумеется это не помогло! Барнабас сидел очень мрачный, так как буквально всё, что он делал, не приносило толку. Компания Анжелики получала 95% доходов, плюс, как оказалось, семью Коллинз стали ненавидеть почти сразу же после его заточения, а Энджи наоборот, начали боготворить... Ведьма, что тут сказать? Вчерашняя перепалка тоже очень сильно повлияла на его настроение, он всё время вспоминал лицо Джулии, как она вскидывала голову, почти до крови закусывал губы, чтобы не закричать от испытываемой боли. Сама же Джулия присутствовала на завтраке и была разумеется мрачнее всех. Её запястье было туго перевязано, так, что казалось, что она вообще не может шевелить им, а на глазах были её любимые солнцезащитные очки, чтобы скрыть синяки под глазами из-за недосыпа. Она не ела. Она вообще ничего не делала, только думала о своём, иногда поглядывая на вампира и на детей, но опять таки, просто наблюдала. Похмелья у неё не было, так как абсолютно весь алкоголь был разбит и уничтожен по вине Роджера, который до сих пор убирал в кабинете Лиз осколки, сестра всё же смогла его заставить это сделать. Она умела убеждать, особенно его.       – Довольно! – яростно крикнула Элизабет, ударяя кулаком по столу, из-за чего столовые приборы зазвенел, подпрыгивая. Кэролин и Дэвид тут же застыли и замолчали. Такой злой они её ещё не видели.       – Барнабас? Вас, что-то гложет, – вдруг проговорила Виктория, внимательно глядя на вампира.       – О нет, моя милая Виктория, всё хорошо, я лишь задумался о одной проблеме... Точнее не одной... – пробормотал он, натягивая глуповатую улыбку и невольно краснея.       После этой фразы Джулия тоже вышла из оцепенения и взглянула на Барнабаса, изогнув бровь.       – И о каких же проблемах ты задумался? – деловито спросила она, подперев рукой подбородок.       – О нашем семейном бизнесе, Анжелике. И о том, что... – но Коллинз замолчал, не договорив до конца. Он уже проговорился о ведьме, что итак было лишним, а то, что он собирался сказать далее, даже для него оставалось загадкой. Ведь было не ясно от чего именно он беспокоится!       – Она же пока ничего такого не делает, не мешает нам, не пытается совсем уничтожить наш бизнес. Залегла на дно, так сказать... – ответила ему Лиз, становясь ещё более серьёзной, игнорируя взгляды Джулии.       – В том то и дело, что это странно, Элизабет, я уверен, что она готовит, что-то злостное - новый план! Это уловка и хитрость! Точно в её стиле, мы должны...       – Какие вы молодцы! – прорычала Хоффман, от чего и Элизабет и Барнабас резко повернулись к ней. – Давайте об этом говорить прямо тут, и прямо сейчас!       – Да, Джулия права, Барнабас, давайте не будем говорить об этом, может о... – начала Стоддарт, соглашаясь с психиатром, но была перебита собственной дочерью.       – Может о том, что за грохот был ночью? – проговорила Кэролин, скрещивая руки на груди.       – НЕТ! – Крикнули Барнабас, Элизабет и Джулия в один голос, мгновенно бледнея и не желая делится подробностями ночного инцидента.       – И вы, мисс Хоффман, сегодня без алкоголя, это очень странно, – продолжила девчонка, хмыкая.       – Кэролин! – Элизабет снова нахмурилась, сжимая кулаки, от чего сама Кэролин закатила глаза.       Спор продолжался ещё несколько минут, пока Элизабет демонстративно не встала из-за стола и не ушла к себе, показывая, что разговор окончен. В итоге, Кэролин так ничего и не узнала, но вероятнее всего правда всё равно рано или поздно раскроется.       – Барнабас, можно мы поговорим? А то... мы очень редко общаемся! – улыбнулась Виктория, снова заставляя вампира покраснеть. Странное у неё сегодня поведение...       – Доктор Хоффман? – мальчик коснулся плеча Джулии, от чего та сразу повернулась к нему       – Да? Дэвид, что-то случилось? – она сняла очки и посмотрела на мальчика, едва улыбнувшись.       – Виктория без умолку говорит, что Барнабас очень милый, добрый и... Ещё много подобного, как вы думаете, почему? Она ведь... Раньше по другому себя вела.       – Ну... Она права, он милый, добрый, хорошо воспитанный, красивый, немного странный конечно, но... Погоди, что? Она что?! – Джулия резко развернулась и метнула яростный взгляд к Виктории, которая мило беседовала с Барнабасом, и было очень хорошо заметно, что она кокетничает и флиртует с ним.       Джулия затряслась от гнева, а всю её переполнила ревность. Она даже не скрывала это от самой себя, да она ревнует! Ревнует чёрт возьми! И ревнует его к этой "добродетельной" няньке, которая по какой-то неведомой причине резко стала проявлять к нему интерес! На щеках вспыхнул румянец, а в глазах загорелся опасный огонь... Она от злости сжала кулаки, но тут же вскрикнула, так как левая рука была повреждена.       – Что с вашей рукой, мисс Хоффман?! – Дэвид аккуратно взял её ладонь и обеспокоенно стал рассматривать бинт.       – Не важно, просто поранилась немного... Не бери в голову, – вздохнула Хоффман, продолжая пронзать гувернантку взглядом.       – Ох, Барнабас, спасибо вам большое! – Виктория встала на цыпочки и поцеловала Барнабаса в щеку, от чего Дэвид тут скривился, а Джулия отвернулась, вновь начиная браниться на другом языке, чтобы кроме неё самой никто ничего не понял... Сам Барнабас вновь покраснел и улыбнулся, отводя смущённый взгляд.       – Не за что, моя милая Виктория! – осторожно прошептал он бархатным голосом.       «Моя милая Виктория?! О! Так вот оно, что!» – У доктора уже начался нервный тик...       Ревность - это отвратительное чувство, это показывающее твоё недоверие к своему партнеру... Но, они с Джулией фактически не были партнёрами, но тем не менее! Хотя... Для этого есть логическое объяснение, она по уши влюбилась в этого вампира, а Виктория решила, что может нагло начать с ним заигрывать и флиртовать, попытаться забрать его! Она даже не знает кто он, а если бы узнала то сразу бы начала говорить, что он чудовище и монстр! Она бы не приняла его как Джулия, она бы боялась его, ненавидела его! А он?! Смотрит и улыбается ещё как идиот, краснеет! Совсем стыд потерял, нахал!        Женщина все ещё прокручивала свои мысли в голове, скрипя зубами от ярости, а Дэвид начал дергать её за рукав платья, поглядывая то на неё, то на Барнабаса.       – Мисс Хоффман? Мисс Хоффман! – вторил он, продолжая попытки привлечь её внимание.       – А? – через минуту она вновь вышла из оцепенения, всё таки взглянув на мальчика.       – А вам нравится дядя Барнабас? – младший Коллинз улыбнулся и взглянул в растерянные глаза Джулии, от чего та немного приоткрыла рот и невольно покраснела.       – Я... Э... А с чего бы ты этим интересуешься? – пробормотала она, отведя смущённый взгляд. Снова эмоции взяли над ней контроль!       – Ну, просто вы как-то странно смотрите на него, вы ещё ни на кого так не смотрели! – улыбнулся мальчик, слегка прищурившись.       Тем временем Виктория ушла к себе, выяснив у вампира всё, что ей было нужно, а красный как помидор Барнабас, с всё той же глуповатой улыбкой направился к Джулии с Дэвидом.       – Мадам, – сладко улыбнулся он, положив руку ей на плечо, от чего Джулия вздрогнула и резко обернулась, снова напугавшись до чёртиков. Она ненавидела когда к ней подкрадывалась со спины.       – Барнабас, у тебя вошло в привычку меня пугать?! Я говорила, что пообломаю тебе кл... Зубы... – прорычала она, скрестив руки на груди и отвернувшись от него.       – Мадам, просите меня, у меня подобного и в мыслях не было! Приношу глубочайшие извинения! – мужчина осторожно взял запястье её правой и поцеловал... Вот это кажется действительно у него вошло в привычку.       – Ладно, прощаю... Подлиза, – вздохнула Джулия, едва улыбнувшись.       – Дядя Барнабас! – Дэвид тоже улыбнулся и посмотрела на вампира.       – Дэвид, мой милый мальчик! – вампир взглянул на него и улыбнулся ещё шире.       – Я могу сказать, кому вы нравитесь! – хитро улыбнулся мальчишка, глядя на Джулию, от чего она встала как вкопаная, начиная тихо мотать головой, показывая, чтобы тот молчал.       – Правда? И кому же?       – Вы похоже нравитесь Виктории, –хмыкнул он, всё ещё с лисий хитростью в глазах, глядя на психиатра.       Щёки Барнабаса покрылись румянцем, а Хоффман лишь фыркнула, закатывая глаза. Но Дэвид увидев это, добавил.       – И ещё вы нравитесь доктору Хоффман! – мальчик упёр руки в бока, продолжая победно улыбаться, довольствуясь реакцией Джулии.       Сердце Хоффман ушло в пятки, она забыла как дышать и просто стала живой статуей, густо краснея. Барнабас мельком взглянул на неё и улыбнулся.       – Ну... Мадам мне тоже очень нравится. – ответил он, совершенно спокойно.       Дэвид улыбнулся ещё шире и убежал к себе в комнату, победно прокричав что-то, Джулия всё ещё не дышала, глядя ему в след. Она хлопала глазами и не понимала, что только что произошло. Вдруг из-за угла показались Роджер с Элизабет, Лиз, как и Дэвид, победно улыбалась, а вот Роджер стоял, сжимал кулаки и тяжело дышал, явно не довольствуясь сказанным Барнабасом.       – Мадам, я бы хотел поговорить с вами... Ну, в кабинете, – вампир кашлянул, замечая кузена и предлагая быстро уйти, чтобы избежать неприятного диалога.       От этой фразы Роджера передёрнуло, так как он воспринял её не так, как нужно. Он подошёл к ним, снова оттолкнул Барнабаса, встав перед психиатром.       – Итак, я убрал все осколки, теперь ты довольна?! – прорычал он, щурясь.       – Нет, – Сказала она, а после со всей силы хлестнула Роджера по щеке, от чего тот пошатнулся, схватившись за место удара.– Вот теперь, я довольна! Извини, Элизабет, но он заслужил.       – Ничего, часть воспитательного процесса, молодец, Джулия, – спокойно сказала Лиз, хмыкнув.       Роджер злобно посмотрел на Джулию и на Барнабаса, начиная рычать.       – Джулия...       – Доктор Хоффман! – прорычала она, вновь поправляя его.       – Можно мне поговорить с вами на едине?!       – Нет, я уже собиралась идти в кабинет, пойдём, Барнабас, – она выделила имя вампира и с ухмылкой, взяв Барнабаса под руку, потащила его в свой кабинет, представляя с каким именно лицом Роджер смотрит им вслед.       Войдя в кабинет, Джулия заперла дверь и сразу надела врачебный халат, идя к своему рабочему столу за вакциной.       – Мадам? – начал было Барнабас, но был сразу же перебит.       – Погоди, сначала я введу инъекцию, а потом скажешь всё, что хотел, – она взяла склянку с содержимым и шприц, после Барнабас сел на кушетку, предварительно сняв пиджак и засучив рукава белой рубашки. Ещё одна доза вакцины была введена в кровь.       – Так... Это уже третья доза, ты что-нибудь чувствуешь? – Джулия взяла блокнот и ручку, глядя на вампира и готовясь записывать всё, что он скажет.       – Нет... Я не чувствую, что становлюсь человеком. Моё сердце всё ещё не бьётся... – он с горестью посмотрел на Джулию и опустил голову. Женщина тяжко вздохнула, записала это, а после подошла к нему.       – Разве у тебя не бьётся сердце? – женщина присела рядом с ним на кушетку, взяв вампира за ледяную руку. Это конечно было логично - ведь он вампир, он сам по себе мёртв... Но раз он краснеет и так сказать, его тело способно делать то, что свойственно живым людям, а не мертвецам, этот вопрос был вполне обоснованным.       – У меня его вообще нету, Мадам... Как я стал этим чудовищем, моё сердце замерло и исчезло. Хотя... Вероятно, его никогда и не было.       – Нет! Барнабас, ты не чудовище! Не говори при мне эту чепуху. Я не верю в это, у тебя есть сердце... И оно живое! А если нет, то я сделаю его живым! – Джулия нахмурилась и сжала его ладонь.       После она дотронулась повреждённой рукой до его груди, заставляя вампира вздрогнуть и покраснеть. Вроде простые и обычные действия, но они вызывают в нём бурю эмоций, особенно, если это делает Джулия. Хоффман ждала около пяти минут, но сердце даже и не думало биться. Она прикрыла глаза и приложила ухо к его груди, заставив того покраснеть ещё больше.       – Я оживлю его, твоё сердце будет биться! – сказала она твёрдо.       – М-мадам... А разве так п-проверяют биение сердца? Может... Ну... Нужно было нащупать пульс, или...– он стал заикаться и смущаться, что самому мужчине было вообще не свойственно.       – А...? Ох, боже, да, извини... Я больше не буду так делать, я вела себя не прилично, ты прав... – она вздохнула и отстранилась от него, виновато глядя Барнабасу в глаза, тоже покрываясь румянцем.       – Нет, нет! Мадам, что вы! Я просто... Не нужно извиняться, мне не не нравится! Даже наоборот... Просто, я не привык... Не привык...       – Да, да... Не привык, что женщина может быть врачом, – она вздохнула и снова села рядом с ним.       – Да... Это тоже, просто... Никто... Никто... – он отвёл взгляд, закусывая бледные губы.       – Никто так не обращался с тобой?       – Да...– он посмотрел на Джулию и слабо улыбнулся. Эта женщина вызывала в нём спорные чувства... Он за столь малое время привязался к ней и был очень предан, считал своим другом. Она помогала ему, приняла, что он вампир и даже согласилась помочь ему! Дарит ему ласку, нежность, заботу... Она ангел, посланный ему с небес! Ему становится иногда очень стыдно перед ней, даже не из-за её поступков, а из-за своих собственных мыслей. Она для него - невинный ангел, всегда дающий свою ласку и тепло, а он своими грязными мыслями порочит и оскверняет её... И сейчас эти мысли снова всплыли в его голове, от чего он судорожно вздохнул, закрывая глаза.       – Ты стал очень часто краснеть, – заметила она.       – Разве? Вы ошибаетесь, Мадам.       – Это нетрудно заметить, твоё лицо очень бледное, и румянец на нем очень выделяется. Я, что... Смущаю тебя? – Она наклонила голову на бок и хитро улыбнулась.       – Вовсе нет! – пробубнил мужчина, стараясь не смотреть ей в глаза, продолжая оглядывать кабинет, после чего случайно заметил в углу небольшой столик, на котором лежала закрытая коробочка, покрытая клеточками и непонятными обозначениями. Он изогнул бровь, сразу заинтересовываясь данным предметом.       – Эм, Мадам, могу я узнать, что это за интересное изделие, там, на столе? – вопрошает он, кивая в сторону.       Джулия сразу взглянула туда, куда он смотрел и удивлённо вскинула брови.       – Барнабас, это шахматы. Они появились тысячи лет назад, а в Британии ещё с 11-го века! Ты не можешь про них не знать! – проговорила она, надеясь, что он просто не узнал их, так как это более новейший дизайн... Хотя, только по самой коробке можно понять, что это шахматы.       – Честно, Мадам, я слышал про это... Где-то... Но не знаю, что это. И зачем оно нужно. Мой отец не держал дома подобных вещей, думая, что они бесполезны! – спокойно промолвил мужчина, пожимая плечами.       Джулия тяжко вздохнула, а после поднялась с кушетки, маня пациента за собой.       – Шахматы - это стратегическая игра, развивающая логику. Очень полезная и достаточно сложная. Я в неё играю редко, так, сама с собой, разыгрываю шахматные этюды, чтобы вспомнить комбинации. Ничего такого. Иногда бывает забавно проиграть самой себе. Если хочешь, могу научить.       – О да! Мадам, буду весьма признателен! – он засиял, взяв Хоффман за руку. Та улыбнулась и вздохнула, садясь за стол и открывая коробку, начиная доставать фигуры.       – Ну, сама я играю не так хорошо, как гроссмейстеры, можно сказать, что я любитель. Но в принципе понимаю, что и как, поэтому тебе не будет скучно. – женщина стала расставлять шахматные фигуры по клеточкам, наблюдая за реакцией Барнабаса.       – Мне с вами не бывает скучно! – улыбнулся он, завороженно наблюдая за изящными движениями её рук.       – Так, это расположение фигур. Смотри, вот это, – она взяла в руки самую маленькую фигуру. – Это пешка, маленький солдат. Она ходит на одну клетку вперёд, при первом ходе может идти на две, как ты сам решишь. Ест, ну, то есть убивает противника исключительно идя по диагонали вправо или влево. Только вперёд, назад она никогда не ходит.       Джулия показала, как ходит пешка, а вампир хмыкнул, наблюдая за этим.       – Какое слабое создание! – надменно проговорил он, ухмыляясь.       – Ох, милый, не задирай нос, ты ещё пожалеешь, когда узнаешь обо всех них, – Джулия тоже улыбнулась, переходя к другим фигурам.       – Кто это? – спросил он, указывая на ладью.       – Ладья, ходит только по прямой линии, вот так, – она показала ему, как ходит фигурка, а после поставила её на место.       – Что это за лошадь? – хмыкнул Барнабас, тыкая когтем в белого коня, который был на его половине доски.       – Конь, ходит вот так, – она показала, как именно ходит фигура, понимая, что объяснить ему будет тяжелее, чем показать.       – А это? – он указал на следующую фигуру, слегка хмурясь.       – Это слон, ну или офицер, как некоторые его называют. Ходит только по диагонали, противоположность ладьи, и как по мне очень опасный противник! – она показала ему фигуру, Барнабас кивнул, продолжая хмурится.       – На слона не очень похоже, действительно выглядит как офицер!       – Хорошо, пусть будет офицером, остались самые главные фигуры - король и королева, ну или же ферзь.       – Король - это самая сильная фигура, так ведь? – улыбнулся вампир, уже представляя себя на месте короля, но был крайне разочарован ответом Джулии, которая улыбалась, скрестив руки на груди.       – Нет, король самая слабая фигура! Он ходит лишь на одну клетку и всё время нуждается в защите. А вот королева - это самая сильная фигура, она вольна ходить куда ей вздумается! И так, и вот так, и даже вот так! А теперь, Барнабас, по поводу пешки. Пешка, добравшись до тыла противника, то есть края доски, может стать ферзем! Пешка гораздо сильнее короля, – Хоффман улыбнулась, ставя фигуры на место.       – В чём суть всей этой игры? – уже как-то обиженно говорил вампир, отводя взгляд.       – Итак. Мы с тобой игроки, это наши войска - фигуры. Ну, представь, что эти два короля поссорились и у них из-за чего-то вспыхнула война! Вот, финальный бой, поле боя. Нужно построить стратегию, чтобы победить! Убить чужого короля, не важно какой ценой! Если это произошло - это называется матом.       – Мат? Когда король повержен? – переспросил Коллинз, начиная кивать и запоминать.       – Да, если кто-то из фигур грозиться напасть и убить короля своим следующим ходом, но всё же давая путь к отступлению - это зовётся шахом, допустим вот, – Джулия поставила перед королём вражескую королеву, показывая, что та напала.       – Можно сбежать?       – Да, можно сбежать или же убить нападавшего, – спокойно сказала она, вздыхая.       – Это жена его соперника, почему он не может увести и соблазнить её? – вздохнул Барнабас, но после замолчал, получив от Джулии щулбан.       – Потому что есть своя, которая также находится на поле битвы и очень внимательно следит за действиями мужа! И пообломает ему клыки и корону, за то, что смотрит на другие юбки! – прорычала она, вновь ставя фигуры на место.       – Понятно, а если...?       – Нет! Тут не об этом думают, Барнабас! Соберись!       Вампир тяжко вздохнул, медленно кивая.       – Существует ещё такое понятие, как Пат. Считается ничьей. Это когда шаха не было, но фигурам некуда идти, ведь любое движение и король будет под угрозой, – она снова стала расставлять фигуры, показывая позицию.       – Угу... – пробормотал Барнабас, пытаясь осмыслить то, что происходило перед его глазами.       – Ах да! Есть ещё интересный приём, рокировка. Она способна переместить короля в более укромное место, изменить его позицию с помощью собственной ладьи, одной из. Вот так, – доктор вновь показала ему, как это делается. – Но только в том случае, если королю ещё не ставили шах. Возможно это сделать один раз за одну партию.       – М... Мы можем сыграть? – вопросил Коллинз, от чего Джулия улыбнулась.       – Если хочешь, – проговрила она, расставляя фигуры по новой и забирая у себя и у него по одной пешке.       – Конечно хочу, мадам, но... Что вы делаете?       – Выбирай! – она протянула два кулака, дав ему права выбрать цвет наугад. Он ткнул на левую руку и там оказалась белая пешка.       – И, что это значит? – он изогнул бровь, ставя пешку обратно.       – Ты ходишь первым, белые всегда начинают! – Джулия улыбнулась и подмигнула ему.       Началась игра, Барнабас хмурился, старался думать, внимательно смотрел на доску с фигурами, но в итоге нарвался на детский мат, который случился спустя две минуты, от начала игры.       – Мат! – спокойно сказала Хоффман, осторожно опуская короля, показав, что тот повержен.       Барнабас удивлённо моргнул, ничего не понимая. После посмотрел на Джулию, а после снова на доску.       – Как?! – воскликнул он, сжимая кулаки.       – Легко и просто, это самая стандартная комбинация - называется детский мат, который ставится за несколько ходов, – она пожала плечами, возвращая фигуры на место.       – Как...? – пробормотал он вновь, продолжая удивлённо моргать.       – Это заучивается и после отрабатывается, очень хорошо запоминаясь, – спокойно сказала она, вздыхая. – Ещё партию?       – Пожалуй...       Начался новый бой. В этот раз Барнабас изловчился, не позволив подловить себя на детский мат и партия стала становится серьёзной, где действительно нужно было думать, что Коллинзу давалось с трудом.       – Барнабас, шах. Ты кстати, хотел мне о чем-то рассказать, когда мы только пришли. О чём именно? – монотонно проговорила она, ставя шах офицером, от чего Барнабас помрачнел, ища способ съесть вражескую фигуру.       – А? – вампир вопросительно изогнул бровь, посмотрев на психиатра. Он слишком сильно погрузился в шахматный мир от чего даже забыл, о чём именно хотел то ли спросить её, то ли поведать о чем-то..       – Так, что же? – она взглянула на доску, но вместо того, чтобы съесть надоедливого офицера, король ушёл на одну клетку в сторону.       – Это по поводу Анжелики... Я считаю, очень подозрительным то, что она пришла к нам в поместье, начала меня ментально истощать! Потом, чуть ли не убила! А сразу же после этого уехала... И дальше тишь да гладь, от неё не слуху не духу! Это очень странно и подозрительно! – он с досадой закусил губу, когда Джулия повела в атаку ещё и собственную ладью.       – Мне кажется она залегла на дно. Скажи спасибо, что пока ничего серьезного и опасного не происходит, она ведь в первую очередь не ведьма... Барнабас, снова шах. – проговрила Джулия, становясь в миг серьёзной.       – А кто же? – вновь его король бежит от опасности.       – Она в первую очередь, обиженная женщина. А это само по себе очень опасно. Но ещё хуже то, что её обидчик ты! – белый конь был безжалостно убит черной пешкой, которую Барнабас не смог одолеть, из-за чего он что-то прорычал, жалея о предыдущем ходе и о том, что не смог уберечь полюбившуюся фигуру.       – Я виноват в том, что она захотела овладеть мной?! Я не любил её, и прямо об этом сказал! – ладья Джулии отправилась за границы доски, благодаря белому офицеру, но на лице Джулии не играло никаких эмоций, ей, в отличие от Барнабаса не было жаль фигуры.       – Ты разбил ей сердце, Барнабас, вот и весь мотив, – спокойно ответила она, вводя в игру ферзя.       – Хорошо, в этом может есть доля моей вины... Я решил использовать её, но она ведь была просто служанкой! Я поступил ужасно, признаю, я многим женщинам разбил сердца... Мне жаль, но я всё равно не полюбил бы её. Эту... Эту мерзкую ведьму!       – Так нельзя... – её голос дрогнул, а офицер вампира также, как и конь был зверски убит.       – Что?       – Барнабас, так нельзя! Я не хочу говорить такое, но в какой-то степени ты заслужил своё наказание... Ты отвратительно поступал с обычными людьми, которые не были твоими родными. Ты считал их мусором, так ведь? Тебе не повезло, и ты нарвался на мстительную ведьму... Но всё же, это тебе послужило хорошим уроком. Шах!       Король был в окружении, но с возможностью спастись, если пожертвовать собственной королевой и женой. Барнабас сглотнул, ища альтернативные пути, но их не было. Пришлось нехотя отдавать самую сильную и мощную фигуру.       – Да... Мадам, вы правы... Но она убила моих родителей, и все кого я убил! Их кровь на её руках! – он начал скрипеть зубами и сжимать кулаки, двигая белую пешку вперёд.       – Ну, всё... Прекрати. Всё равно, я помогу стать тебе человеком. И попытаюсь помочь снять проклятие с вашей семьи, обещаю! – Джулия улыбнулась, ставя под угрозу второго белого коня, но в это же время будто специально открывая собственную королеву, позволяя её убить.       – Ага! Вот и дорогая королева! – сьехидничал вампир, ставя фигуру рядом с убитыми.       Неравный обмен, который её вполне устраивал, заставляя мужчину загордится, от чего он перестал следить за ситуацией, думая, что уже победил.       – Барнабас, шах. – спокойно сказала она, двигая оставшуюся ладью и наблюдая за ним.       Он вновь принял тактику сбежать, но Джулия подвинула фигуру короля обратно.       – Неа, там тоже шах. – она кивнула на офицера.       – Мефистофель! – прорычал он, понимая, что вновь придется кем-то пожертвовать.       – Что ты так нервничаешь? – вздохнула она, глядя как тот чуть ли не плача жертвует своим вторым конём.       – Он был таким хорошим...       – О, Господи, Барнабас! – Джулия слегка простонала, вновь ставя ему шах, отгоняя к краю доски.       Вампир подчинился, ведя короля в более безопасное место, как он думал. В это время чёрная пешка дошла до конца, становясь королевой и автоматически ставя королю шах... Точнее мат. Линейный мат. Так как ладья никуда не уходила, продолжая угрожать ему, никуда пуская.       – Мат, Барнабас.       – Но как?! У меня ведь было больше фигур! Мадам, так нечестно! – обиженно прорычал он, отворачиваясь в сторону и скрещивая руки на груди.       – Барнабас, легко. Это фигуры, а мы игроки. Твоя главная ошибка состояла в том, что ты жалел фигуры. Игрок не должен жалеть фигуру, а главное, игрок не должен жалеть другого игрока! Фигуры нужны только во время комбинации. Комбинация завершена, значит фигуру можно убрать, ведь она мешает другим вести свою игру. Их нельзя жалеть, а ты их именно, что жалел. Это и называется стратегия. Не король главный и не королева, мы главные. Мы всё контролируем. И если посмотреть, то эти шахматы можно сравнить с тем, что происходит между тобой и этой ведьмой. Ты игрок и она игрок, возможно ещё Лиз игрок. Вы затеяли партию и Анжелика, победив тебя, направила все свои силы на других игроков Коллинзов, одна из которых Элизабет. Но, что-то произошло и она стала сдавать позиции, а после появился ты. Два игрока против неё - это слишком много, она залегла на дно, подбирая комбинации фигур, чтобы выиграть эту войну.       Барнабас нахмурился и кивнул. Она была права. Во всём права. Но одно но... Если Анжелика все эти два века терроризировала его семью, то почему же она сдала позиции сейчас, ещё до его прихода? Было что-то, что не позволяло ей навредить этой семье настолько сильно, как их предкам... но что?       – Джулия, Барнабас! Это срочно! – послышался стук и достаточно обеспокоенный голос Элизабет. Опять что-то случилось, как всегда вовремя. Джулия вздохнула и поднялась из-за стола, подходя к двери и впуская хозяйку дома, заперев за ней кабинет. Хоффман взглянула на время и поняла, что они находятся в кабинете уже около двух часов, если не больше.       – Барнабас, ты как знал, что Анжелика, что-то замышляет! – промолвила Элизабет, закусывая губу и начиная наворачивать круги вокруг кушетки.       – Что?! О, нет! Только не говори, что его прогноз сбылся! – Джулия застонала и закрыла лицо рукам. Коллинз-старшая тяжело вздохнула и покачала головой.       – К сожелению, это я и скажу... Она снова приехала, прямо сейчас, говорила, что хочет видеть Барнабаса.       – Меня нету дома! – крикнул вампир, начиная застёгивать рубашку и надевать на себя жакет с пиджаком.       – Я сказала, что ты спишь... Или... Не важно, я как-то смогла убедить её в том что ты не можешь говорить с ней. Но она сказала, что если ты не можешь сейчас, то тебе придется приехать к ней... Сегодня вечером, – Стоддарт, взглянула на вампира, который кажется стал ещё больше бледным, нежели раньше.       – Прекрасно! Подходящее время, Барнабас, я поеду с тобой! У тебя и так проблем по горло, возможно я смогу как-то помочь, – прорычала рыжая, достаточно серьёзно посмотрев на вампира, но получила неодобрительное мычание.       – Нет, нет нет и ещё раз нет! Мадам, она ведьма, которая не хочет меня подпускать даже близко к образцу женского пола, да и вообще к кому либо! Вы будете в опасности, я не хочу допустить этого. Только подумайте, что она сделает с вами! – он осторожно взял её за руку.       – Я в первую очередь доктор... – пробубнила она, краснея и отводя взгляд.       – Тем боле! Вы помеха для неё! Вы врач, который пытается вылечить меня и снять её проклятие! Она попытается вас устранить, вы никуда не поедете! – мужчина посмотрел ей в глаза, уже забыв о том, что они с Джулией в комнате не одни.       – Тогда может мне? – подала голос Лиз.       – Нет, Элизабет, зная её, мне кажется, что она начнет шантажировать меня... А она хорошо знает, что для меня важнее всего моя семья и друзья... Она попытается воспользоваться этим и причинить вам вред! Я не допущу этого! Никто из вас не поедет! – заявил он, злобно рыча.       – Ты не справишься один! – не выдержала Джулия, сжав кулак.– Ты что?! Один пойдешь к ведьме в лапы?!       – Нет, Вилли поедет со мной, – проговорил вампир, снова хмурясь.       – Ну... Хорошо, это всё меняет, – облегчённо вздохнула Элизабет, правда это облегчение быстро прошло и сменилось напряжением, снова.       – Нет, не меняет! – Крикнула Джулия. –Он тебя то довезти сможет?! В отличие от меня, ему хватит одной капли спиртного и уже готовенький! Забирай на носилках! А во вторых, даже если он тебя каким-то неведомым чудом привезет к Анжелике, не схлопотав штраф и не разбившись по дороге, что он там делать будет? М?! С тобой пойдет в её офис? Твоим "телохранителем" будет? Скорее всего, он будет пить в машине, а тогда какой от него толк?! Алкаша за руль посадить решили, молодцы!       – Мадам, успокойтесь... – Барнабас улыбнулся и положил руку ей на плечо.– Я справлюсь, она не станет вредить мне... Скорее всего.       – Вредить не станет, как же! Ладно! Хорошо, убедил, – проговрила она, отводя взгляд.– Но если, ты явишься хоть с одной маленькой царапиной, я сначала убью тебя, а потом сама приду к ней в офис, и ох, она у меня попляшет!       Элизабет снова улыбнулась своей довольно странной улыбкой, и вставила то, от чего психиатр стала невообразимо красной, как Барнабас во время разговора с Викторией.       – С каких пор, ты так яро защищаешь Барнабаса? Ещё и так сильно волнуешься за него, прямо таки на иголках вся, Джулия, ты...?       – Элизабет, боже, заткнись! – женщина скрестила руки на груди и отвернулась.       – Ладно, ладно! Но даже если такое случится, ты никуда не пойдешь. Против ведьмы, ты вряд-ли, что-то сможешь сделать, Джулия. Твои язвительные комментарии и промывка мозгов тут не помогут!       – Если меня разозлить, то я многое смогу! – прорычала Хоффман, стиснув зубы от злости.       – Ага... Но всё же? Что может против ведьмы, психиатр-алкоголичка с раненой рукой?       Джулия лишь закатила глаза, думая напомнить ли ей, что весь этот день бокал психиатра не был наполнен алкоголем, а та прекрасно себя чувствовала, не было и намёка на ломку.       – Элизабет! Мадам не алкоголичка! Это... А, что это значит? – вопросил вампир, от чего обе женщины повернулись к нему.       – Ну... Человек зависимый от алкоголя.       – Барнабас прав, Лиззи, я не алкоголичка. Если бы я была ей, как Вилли, я бы была пьяна от одной капли спиртного и сейчас бы дико ломалась от нехватки алкоголя.       – Хм... Ладно, ты врач, тебе виднее.       Все переглянулись и томно вздохнули, договорившись встретиться вечером в кабинет Элизабет, чтобы ещё раз обсудить небольшой план и проводить Барнабаса.       Прошло примерно пол дня, до назначенного времени осталось меньше двух часов. Джулия с Элизабет спокойно... Почти спокойно, пили чай в кабинете, пока Барнабас ходил кругами по своей комнате, что-то беспокойно бормоча.       – Итак... Джулия, как ты думаешь, можно как либо помочь нашему бизнесу? – произнесла Элизабет, поднося к губам чашку чая.       – Почему ты спрашиваешь это у меня? Я получила медицинское образование, а не экономическое. И вроде как, у вас уже всё стало налаживаться, – проговрила она, изогнув бровь.       – Ну... Просто хотела услышать твою точку зрения.       – Устранить конкурента, подкупить капитанов, что сделал Барнабас, повысить авторитет, чтобы ты был успешнее чем соперник... Начать производство, сделать рекламу и так далее... я правда в этом не очень смыслю.– Джулия тоже поднесла к губам чашку с чаем, но тот был уже холодным.       – Хоть ты и не получила экономическое образование, ты в этом разбираешься, куда лучше Роджера... – с какой-то грустью и раздражением произнесла Лиз, прикрыв глаза.       – М... А он то хоть закончил университет? – с губ женщины сорвался смешок, но Элизабет не ответила на это, решив проигнорировать.       В кабинет вошёл максимально напряжённый вампир. Он был без своего любимого плаща, просто в сером жакете, той самой белой рубашке, которую Хоффман недавно ему вернула и его любимых черных брюках. На его груди как всегда было надето кровавого цвета украшение, семейная реликвия считавшаяся пропавшей два века назад... Украшением, которое передавалось из поколения в поколение, от отца к сыну.       – Я готов !– проговорил он, судорожно сглотнув.       – Готов? Барнабас, посмотри на себя, весь помятый, неопрятный, волосы дыбом! – Джулия подошла к нему и стала поправлять его воротник, а после пиджак, одёргивая его, чтобы тот казался опрятнее. Элизабет вновь странно улыбнулась, наблюдая за этим.       – Мадам, что вы делаете? – вампир снова покрылся румянцем, глядя на неё.       – Барнабас, ты идёшь на переговоры с врагом и должен выглядеть презентабельно! – Джулия улыбнулась и отошла от него на пару шагов, любуясь результатом.       – С-спасибо...       – Идеально, только лицо чуть посерьёзнее, – сказала она, закусывая губу.       Барнабас в секунду стал очень серьёзным и даже сердитым.       – Вот теперь идеально! – обе женщины улыбнулись, переглянувшись.       – Спасибо, теперь, мне нужно идти... Вилли уже ждёт внизу.       – Удачи, вернись живым пожалуйста... Просто вернись! – Джулия подошла и взяла его за руку, крепко сжимая её и глядя вампиру в глаза. Тот легонько улыбнулся и кивнул, стараясь успокоить и её, и себя.       – Удачи, Барнабас, – Элизабет тоже подошла и положила на его плечо руку, слегка сжав.       Вскоре Шевроле удалилось через ворота, направляясь в город.       Барнабас смотрел в окно и думал о своём, не обращая внимание на пьяные возгласы Вилли, который пытался напевать песню, часто играющую из радиоприемника Кэролин. Барнабас сам подметил их сходство. И нет, он не подслушивал, так получилось!       Его всегда окружало большое количество женщин, чем он и пользовался... Он был сказочно богат, титулован, красив и умён, женщины и девушки были очарованы его красотой, красноречием, богатством... всем им и он бывало веселился, пользовался, игрался с их телом и чувствами, отдавался удовольствиям, а когда они признавались ему в своей любви быстро отвергал их, смеясь прямо в лицо. Все реагировали по разному, кто-то начинал ненавидеть его, кто-то просто впадал в депрессию и накладывал на себя руки, а кто-то переживал это спокойно, хотя таких почти не было. Повезло же ему столкнуться с ведьмой...! Сейчас его окружало тоже немалое количество женщин, правда любовь волочится за юбками осталось, но поутихла, из-за чего он был не в такой большой опасности, как раньше...       Виктория, одно лицо с его милой и прекрасной Жозеттой, но она была не такой сдержанной, хотя, он прощал ей это. Прощал ей всё! Её поведение, её колкие фразы, холодный тон, презрительные взгляды и после наоборот, странный интерес, который взялся совершенно не понятно откуда! Кэролин... Совсем юная девушка, для него она как младшая сестра, которой он был лишён по вине той самой ведьмы! Он бы не посмел сделать с ней что-то дурное... Она его родственница, и дочь Элизабет и действительно стала ему ещё одной младшей сестричкой. Она не Сара и даже близко не похожа на неё, но... Это не меняет того, что Барнабас привязался к ней. Сама Элизабет, которая ему тоже стала как сестра, но правда уже как старшая... Она тоже его родственница и так же по поводу неё не возникает никаких порочных мыслей. Она лишь друг и старшая сестра, которой у него никогда не было. Анжелика... Она всё ещё рядом с ним, шантажирует его, и будет пытаться подчинить себе. Он её ненавидит, всё ещё ненавидит и будет ненавидеть! Из-за неё все беды в его семье, смерть его родителей, сестрёнки и любимой, смерть невинных людей, которые полегли от его рук и клыков... Она виновна в этом. Она! Он тоже, но всё же больше она! И наконец... Доктор Хоффман, которая стала ему чем-то большим, чем просто другом, врачом и обычной женщиной. Он сам не знал, что именно чувствует к ней. Личное и тесное общение у них появилось не так давно... Но... Этого хватало. Джулия заботилась о нём, и стала можно сказать, матерью? Матерью, которая о нём никогда так не заботилась, ведь на это были служанки и гувернантки. Но в то же время, он испытывал к ней явно не те чувства, которые испытывает сын к своей матери... Это не те чувства, не та привязанность, не та любовь. Но, что он чувствовал? Вампир сам не знал...       Вдруг Вилли, что-то очень громко крикнул и кинул ему бутылку из под недопитого джина.       Барнабас покрутил её в руках и выкинул в салон машины, поморщившись от неприятного запаха. Только сейчас он заметил полицейских, которые остановили машину. Это был не очень хороший знак...       – Добрый вечер, Хэнк. Законопослушным гражданам ведь нечего бояться? Надеюсь...– Проговорил Вилли, стараясь отвлечь внимание от вампира и побыстрее уехать.       – Боюсь, что есть чего... – ответил подошедший человек, будучи очень напряжённым.       – О, нет, Хэнк, послушай, – Вилли поднял на полицейского щенячий взгляд. – Я знаю, что мои документы не совсем...       Но он не договорил, так как полицейский перебил его, сжимая кулаки и говоря на повышенных тонах.       – Произошло ещё одно из многочисленных убийств... На этот раз в аркадии!        Барнабас перестал шевелиться, понимая о чём и о ком речь. Наверняка это те люди, которых он убил перед первым посещением в кабинет Джулии, именно от их крови она отмывала его рубашку.       – На этот раз куча волосатиков... Слава богу не местные!       Вилли перевел свой взгляд на вампира, в нём было небольшое осуждение и раздражение... Хоть мужчина и был слугой вампира, но полностью соображал и делал всё осознанно.       – Отвратительно выглядит, маньяк психопат какой-то! Будто медведь разорвал и всё раскидал... – махнул рукой Хэнк, поправляя рацию.       – Тогда ищите медведя, и скажите ему, чтобы он аккуратно ел... – проговорил Барнабас, не отрывая взгляд от полицейских мигалок. Мужчина приподнял одну бровь и посмотрел на вампира.       – Извини, он из англии, – пояснил Вилли и все всё сразу поняли, так как недолюбливали британцев.       Пожелав Хэнку приятного вечера Вилли снова тронулся. Дальше они ехали в тишине, даже песни больше не играли, настроение которое и так было на нуле, упало ещё ниже, а Коллинз вновь почувствовал себя монстром, чудовищем и безжалостным убийцей. Он не заметил как они остановились возле компании "Энджел Бэй"...       – Мы приехали, хозяин, – с иронией проговорил Вилли и потянулся за бутылкой алкоголя.       – Спасибо, если меня не будет к утру, уезжай и скажи мадам, чтобы она сообщила кому нужно, о моей пропаже... – пробубнил вампир, перебирая в голове наихудшие варианты.       – Мадам - это Элизабет? – хмыкнул он, смотря на Коллинза.       – Ей тоже можно...       – Слушай, я же не знаю кого ты имеешь в виду... Для меня мадам - это миссис Стоддарт.       – Сообщи Элизабет и Мадам, мадам - это доктор Хоффман, – проговорил Барнабас смотря в горящее окно.       – С чего бы эта стерва стала мадам? – Сказал он и выпил залпом содержимое бутылки. Барнабас сверкнул глазами, но ничего не сказал, просто укоризненно продолжая смотреть на Вилли.       – Чего? Неправда что-ли?       – Да как ты смеешь, презренный?! – прорычал Барнабас, скалясь и оголяя клыки.       – Ты не считаешь её стервой, только потому, что не так давно знаком с ней. Я её знаю три года и прекрасно понимаю о чём говорю, а ты только пару недель и то, лично знаком меньше.       – Мадам - это безгрешный ангел! Как приедем обратно в Коллинвуд, со мной или без, ты извиниться перед ней! – мужчина снова сверкнул своими рубиновыми глазами и нахмурился ещё сильнее.       – За, что? Я не говорил этого ей. Ладно, как скажешь, хозяин! – сдался Лумис, закрывая глаза.       Барнабас поднялся в кабинет ведьмы... В первую же секунду она сказала ему зачем пригласила к себе. Ох, ну конечно! Продать завод!       – Никогда... – спокойно ответил тот. – разве можно назначить цену, возрождению величия семьи?       – Я попробую! – Она лукаво улыбнулась и протянула ему документ о передаче ей всех прав на их завод по производству морепродуктов. Барнабас прочитал сумму и вздрогнул, шокируясь указанной цифрой.       – Миллион семьсот пятьдесят тысяч?! Не представлял, что моя деловая хватка вызовет у тебя ТАКИЕ спазмы! – он злобно хмыкнул и сел на кресло напротив ведьмы.       – Загипнотизировать рыбаков, это не значит проявить деловую хватку! Вот мои условия... – начинает Бушар, но не успевает закончить.       – Вот МОИ условия... Отправляйся в ад и поспеши пожалуйста! И там, пусть, сам Асмодей отсасывает яд из твоих сосков! – прорычал он, скрипя клыками от бешенства.       – Уууу, теперь никто не говорит как ты, Барнабас! – Анжелика вновь лукаво улыбнулась, пожирая вампира вожделенным взглядом.       – Воистину... Признаюсь, этот век остаётся для меня загадкой... Назови мне, хоть одну причину, по которой мне не стоит убивать тебя прямо сейчас! – Коллинз внимательно заглянул в глаза ведьмы, чтобы увидеть там подвох.       – Я убью тебя первой, если что... – ухмылка не сходила с её лица, заставляя вампира нервничать.       – Невозможно! Это требует милосердия, но ты предпочла превратить меня в чудовище! – прорычал он, жмурясь и сжимая кулаки, вновь стараясь успокоиться, прокручивая в голове слова Джулии.       – Мы оба чудовища, Барнабас! Две крупные рыбы, в этом крошечном пруду, – Анджелика поднялась и подошла к вампиру. – И теперь, мы можем драться, пока один из нас не умрет. Или... Можем поедать мелкую рыбёшку вместе!       Она прижала его ладонь к своей щеке, от чего Барнабас сглотнул, вновь возвращаясь к размышлениям о том, чтобы сейчас сделала Джулия. Ох, мадам и вправду бы тут не помешала!       – Признаться честно, я была очень зла на тебя, первые сто лет! – она прижала его руку к своей груди. Барнабас, признаться честно, дальше не слушал то, что она говорила, но зато он следил за её действиями, каждый раз вновь и вновь молясь про себя, взывая к своему рыжему ангелу... Ведьма стала крепко обнимать его за шею, да так крепко, что если бы он мог дышать, то начал бы задыхаться! Дальше её руки скользнули под его жакет, который Джулия так отчаянно поправляла, чтобы тот выглядел презентабельно! А вторая двинулась к его брюкам, что он уже терпеть не стал.       – Чего же ты хочешь, Анжелика?! – он оттолкнул ведьму и уже направился к выходу, думая, что скоро всё закончится.       – Твоей любви! – крикнула она.– В тебе есть ещё любовь ко мне, верно? Где-то в самой глубине твоего бесчувственного, мертвого сердца!– Барнабас тут же вспомнил, что говорила Джулия утром: "Нет! Барнабас, ты не чудовище! Не говори при мне эту чепуху. Я не верю в это, у тебя есть сердце... И оно живое! А если нет, то я сделаю его живым! " Это придало ему некой уверенности.       – Моя дорогая, даже сама Афродита, не смогла бы создать, столь отвратительный союз! – язвительно фыркнул он, начиная ухмыльнуться.       – А если я заставлю тебя?       – При помощи заклятия? Куклы с булавками? Это не любовь! – прорычала он, на что Анжелика хитро улыбнулась и раскрыла свой халат. Взору вампира предстала достаточно объемная грудь, которая явно не соответствовала возрасту самой ведьмы. Он застыл от шока, приоткрыв рот.       – Вот этим! – Ухмыльнулась она, начиная надвигаться на него.       – Оу...       – Телом, о котором, ты когда-то так молил! – продолжала шептать она, медленно идя к своей жертве.       – Должен признать, они не состарились ни на один день! – слегка робко проговорил он, закусывая губу.       – Я хочу начать всё с начала! Я готова пойти на перемирие, только возьми меня!       Он понял, что других вариантов у него нет, как и в той шахматной партии... Анжелика продумала ходы и это единственный путь, но всё же он попытался съязвить.       – Я уже не тот, что прежде...       – Я с этим справлюсь! – проговорила она.       – А, что, если я откажусь? – хмыкнул вампир, снова начав молиться про себя.       На лице ведьмы тут же отразилась злоба.       – Я заберу всё, что ты любишь! – одним движением руки она сорвала с него жакет. – Начну с той малышки, на которую ты смотришь так нежно! С той, что так похожа на Жозетту! – Анджелика легла на диван и раздвинула ноги, но на этом не закончила, а Ухмыльнулась посмотрев в глаза Барнабасу.– Или может начать с той докторши? С милой дорогой Хоффман, которую ты величаешь "мадам"? Которая стонала под тобой, прижимаясь к твоему ледяному телу, прогибаясь в спине и выкрикивая твоё имя! Джулия, которая захотела вылечить тебя, да? Ох, милый, я всё вижу и знаю, поэтому от меня ничего нельзя скрыть! И её тоже... Так кого мне из них убить первой? Думаю докторшу, она обнаглела! Посмела думать, что сможет забрать тебя!       – Т-тогда... Что же, только ради их спасения, я должен осквернить, твои самые потаённые, самые женственные уголки! – сдавленно прошептал он, понимая, что Джулия в такой же опасности, как и вся его семья. И виновник этому он.        Сразу после этого диалога началось то, чего Барнабас до сих стыдиться и не хочет вспоминать, всё, что происходило, вызывало в нём отвращение. Стоны ведьмы, уничтоженный кабинет, дикая боль в спине и во всём теле, порванная одежда, царапины, раны, крики... После всего того, что Анжелика провернула с ним, они сидели на диване в уже полностью разгромленной офисе. Можно было подумать, что там ураган пронёсся! Барнабас сидел близко от ведьмы и думал, что же сделает с ним Джулия, увидев его сегодня... Она ведь говорила всего лишь об одной царапине, а от острых ногтей Анжелики на его спине и вообще всём теле были глубокие кровавые следы... Вся рубашка была растерзана и стала походить на половую тряпку, смысл был вообще её стирать...? Всё лицо покрыто следами от её помады, засосами, укусами, следами от ногтей. В общем, выглядел вампир совсем потрёпанной и не ахти, а вот сама Анжелика была цела и невредима, сидела рядом с ним и курила, улыбаясь. Даже невзирая на то, что она была похожа на обычного человека её тело было таким же ледяным, как и у него... Всегда... Она была будто бы из фарфора!       – Мне жаль, что все так случилось... – пробормотал вампир, отводя взгляд, но не краснея. Он не смущался, это был стыд...       – А мне не показалось, что ты сожалеешь! – она хмыкнула и приблизилась к нему, начиная гладить его по бедру.       – Да... Даже в смерти, у меня осталась слабость к живой плоти... – прошептал он, закрывая глаза и вновь представляя на месте ведьмы Джулию, её голос, нежный приятный голос, нежные прикосновения, этот жар, и эту кровь... Её всю, когда та находилась под ним! Это было неописуемое чувство, что он не испытывал ранее... Она была особенной и Анжелика не могла с ней сравниться!       – Особенно к моей? – Бушар ослепительно улыбнулась и посмотрела в глаза вампира. Он хмыкнул и решил, что раз не любит врать, то почему не сказать правду.       – Моя милая Анжелика, твоя плоть, как и моя холодна, её нельзя назвать живой. Холод к холоду? Получается слишком уж холодно, можно замёрзнуть! Мадам явно выиграла у тебя в этой партии! – сказал он, отводя взгляд и слегка улыбаясь.       – Как ты смеешь... Она умрёт первая, я убью её на твоих глазах, она будет страдать, а ты будешь смотреть и мучиться, помни мои слова! – ведьма прижалась к нему, утыкаясь лицом ему в плечо, стараясь удержать.       – Я больше никогда не поведусь на твоим чары... Извини меня, – прошептал Барнабас, отстраняясь от Энджи, даже не глядя на неё.       – Если ты не будешь моим, любовь моя, я уничтожу тебя! И их всех тоже!       Барнабас вырвался из её объятий и направился к машине внизу, прихватив свой жакет и пиджак.       Вилли сидел в машине, точнее уже лежал и похрапывал. Барнабас тихонько постучался, пытаясь стереть рукой с губ остатки ведьминой помады.       – А? Хозяяяяяин, прошло гораздо больше трёх часов, но я решил подождать ещё... если бы я уехал, вы бы не добрались сами... Вероятнее всего...       Вампир молча сел в машину и они поехали обратно к Коллинвуду, опять таки ни о чём не говоря. Машину сильно шатало и сносило, из-за сильного опьянения Вилли.       В это время в поместье, все кроме двоих женщин спали. Элизабет ходила кругами по комнате и бормотала себе под нос что-то невнятное, а Джулия стояла у окна, отслеживая не едут ли они.        – Прошло больше трёх часов! Скоро будет светать! Что там, черт побери происходит?! – рычит Элизабет, сжимая кулаки.       – Лиззи, успокойся, я тоже волнуюсь, но я думаю они скоро будут... Вот!       Элизабет резко подбежала к окну, глядя как в ворота въехала Шевроле.       Через минуту они обе выбежали во двор.       – Барнабас! Ты что, решил наши нервы испытать?! – прорычала Элизабет, готовая наброситься на него.       Он был укутан в пиджак, поэтому не было видно всех увечий. Да и сейчас они обе не видели даже следы помады на его лице.       – Элизабет, успокойся! – Джулия оттолкнула Элизабет от вампира и прижалась к нему, осматривая того с ног, до головы. – Живой, мертвый... Плевать, ты тут...       – Я это... Пойду, – Вилли шаткой походкой начал удаляться в поместье...       Джулия и Элизабет затащили Барнабаса в кабинет Хоффман, заперли его, задёрнули все шторы, так как солнце вот вот должно было взойти и повернулись к нему.       – Так, теперь рассказывай! – вновь сказала Лиз, хмурясь.       – ...       – Барнабас, чего ты молчишь? – Элизабет сжала его плечо.       – Можно, я расскажу всё это мадам, а потом вам, Элизабет? – Вампир жалобно посмотрел на Коллинз-старшую, закусывая губу.       – Ну, хорошо? Потом вы оба мне все расскажите, в таком случае, я пошла спать... – вздохнула она и пошла прочь, протирая глаза.       Джулия закрыла за подругой дверь и подсела к Барнабасу, осторожно беря того за руку, нежно поглаживая его пальцы.       – Теперь расскажешь? – спокойно промолвила она, только сейчас замечая, что его лицо слишком какое-то красное.       – Мадам, только не сердитесь...       – За что мне злиться на тебя? – она удивлённо вскинула брови. Вампир тяжко вздохнул и скинул с себя пиджак, от чего взору психиатра открылось окровавленное тело мужчины. Она застыла, широко распахнув глаза.       – О Боже... Барнабас, сейчас же снимай рубашку! – она встала и подошла к шкафу, доставая от туда бинты и спирт.       – Мадам...       – Так, сейчас я обработаю тебе раны. Кому сказала, рубашку снимай! – Она принялась стягивать с него остатки от рубашки. Барнабас не сопротивлялся, опуская голову и тяжко вздыхая, начиная чувствовать себя виноватым и... Почему-то очень грязным.       – Очень больно? – прошептала она легонько касаясь его спины, от чего тот сдавленно простонал, сам не понимая почему.       – Да... – сорвалось с его губ, хотя он только что хотел соврать, сказать нет! Но у него не вышло...       Джулия аккуратно начала обрабатывать его раны, останавливая кровь, дезинфицируя их, а после перевязывая. Барнабас вскрикивал, сжимал кушетку и царапал, утробно рычал, даже пытался вырваться, но всё же выдержал, так как вспоминал, кто именно помогает ему. Вспоминая, что она волновалась, а после даже расслабляясь от того, что почувствовал, как её нежные руки обняли его со спины, а после он почувствовал невесомый поцелуй на своём предплечье, тут же забывая о боли.       – А теперь рассказывай... – прошептала она, трепетно гладя вампира.       – А-анжелика захотела выкупить нашу компанию... Я отказался, и она начала соблазнять меня, сказав, что согласиться на перемирие если я возьму её... – Барнабас опустил голову, сжав кулаки. Чувство вины вернулась и удвоилось, теперь, по какой-то причине, у него в горле застрял ком. Всё это само по себе было неприятным, и... Даже грубым. Ему казалось, что ведьма воспользовались им, как многие в его времени пользовались женщинами... Взяла силой.       – А ты? – голос Джулии дрогнул, так как до неё дошло, что именно произошло.       – Я-я отказался, но она разорвала мою рубашку и сказала, что если я откажусь, она уничтожить всё, что мне дорого! Сказала, что убьет Викторию и... Вас... Она знает про вас, знает! Знает о том, как вы важны для меня, о, Мадам! – он резко развернулся к ней и сжал её руку, прижимая к своей щеке.– Я не мог рисковать вами! НЕ МОГ!       Он остановился, начиная дрожать всем телом, а на его глазах показались крупные бусины слёз. Он не врал и Джулия это поняла, хотя её сердце уже успело пропустить удар.       – Барнабас... – прошептала она сдавленным и дрожащим голосом, осторожно гладя его по щеке, проводя пальцами по его губам, стирая следы помады и пытаясь его успокоить. Делая всё нежно, осторожно, не резко. Он не выдержал и начал всхлипывать, роняя солёные слёзы, которые тоже не были свойственны мертвецам.       – Эй, ну... Не нужно так убиваться, всё хорошо, это закончилась, она не посмеет прийти сюда! Главное, что с тобой всё нормально, посмотри на меня, всё в порядке! Барнабас, прошу прекрати плакать! Тише, тише! – она стала гладить его по голове, прижимая как можно крепче к себе, как маленького ребёнка. Джулия стала гораздо тяжелее дышать, будто так же разделяя его боль.       – М-мадам... – всё, что выдавил он из себя, пока мог говорить. У него началась небольшая истерика.       Джулия села на диван и уложила голову вампира на свои колени, продолжая гладить его и стараться успокоить. Он свернулся калачиком около её ног и продолжил рыдать, уткнувшись носом в её колени, вздрагивая от слёз с каждой секундой всё больше.       – Тише... Я с тобой, я рядом... Всё хорошо, Барнабас...       Он аккуратно взял её ладонь и поцеловал, крепко сжимая и даже не думая отпускать, а после провалился в царство Морфея... Джулия так же продолжала успокаивать его, пока сама не уснула.