***
Далеко в Швейцарии, в Альпийских горах, в санатории для богатых «буратин» жизнь течет своим чередом. Ничего не меняется день ото дня. Вот и сейчас на лужайке перед огромным особняком развлекаются, ни о чем не подозревающие недалекие старики. Так же как и всегда. За ними следуют смотрители, кто-то из персонала проводит процедуры. Если бы не одно «но». Занавесь белоснежного цвета на одном из больших окон резко дернулась, скрывая от любопытных глаз владельца светлого кабинета. Он явно был чем-то недоволен. Если бы кто-нибудь все же смотрел на него, то смог бы сказать, что цепкие пронзительно голубые глаза кого-то искали. И этот кто-то мог здорово огрести, неожиданно найдясь.***
Генрих Фольмер был ужасным перфекцинистом и ненавидел, когда что-то идет не по его указу. В его санатории все было и-де-аль-но. От стриженного газона до улыбок медсестер. И все это было до тех пор, пока сюда не попала одна молодая пациентка. Элин. Эта британка могла поладить с кем угодно, кроме него. Даже с его замом она позже нашла общий язык. С первого же дня пребывания здесь она невзлюбила директора. При таких мыслях что-то дергалось в районе солнечного сплетения. Фольмер не привык к холодности со стороны женщин. Все представительницы слабого пола, которые жили в замке, были просто без ума от глав.врача. Кроме Ханны и Элин. И если первая испытывала родственные чувства, приходясь ему дочерью, хоть и не знала об этом… То вторая… Ее отстраненность воспринималась почти что болезненно. Барону это совершенно не нравилось. При том, он даже представить себе не мог, что творится в голове у этой девицы. Мужчина был глубоко удивлен, узнав о том, что ей уже двадцать девять. Хотя на вид девушке было не больше двадцати лет. Ее привез сюда брат. Девушка тяжело переносила смерть матери. Таким образом, сестра должна была отвлечься и отдохнуть. Пообещав, что заберет ее через три месяца, мужчина уехал. А оставленная им девушка с первой же секунды возненавидела эту лечебницу. На любые вопросы отвечала резко и односложно. В тот момент, когда Элин чуть ли не отправила зам.директора к чертям со своими вопросами, одна из медсестер с несомненно безупречной улыбкой пригласила Генриха. И тот не заставил себя ждать. Честно говоря, он всегда старался быть дружелюбным и сохранял свое хваленое хладнокровие. Однако эта девушка так отчаянно дерзила и зубоскалила, что уже через пять минут барон готов был собственноручно ее задушить. После той встречи у обоих остался неприятный осадок. Фольмер сам назначил лечение и утвердил своего помощника и по совместительству друга лечащим врачом. С тех пор они не виделись и барон ни разу не проявил интерес к данной персоне.