Как мне быть?

Жизнь в общежитии продолжалась в размеренном темпе: тренировки, занятия, личные расписания, съёмки, и так далее. Намджун сидел на кухне и читал очередную книгу, попивая кофе с печеньем, когда подошел Сокджин. — Намджун-и? Тебе не кажется что странное что-то происходит? Лидер оторвался от чтения и поднял бровь: — Ты о чем? — Я о парнях… Чимин с Юнги вечно о чем-то тихо говорят и держатся за руки, раньше я такого не наблюдал… Юнги теперь постоянно пропадает ночами. Про младших я вообще молчу, я уже и забыл, когда видел их врозь, у меня такое ощущение, что они и в туалет вместе ходят. Намджун снял очки и закусил дужку: — Да… Я заметил, что Тэхён теперь почти каждую ночь спит с Чонгуком… Сначала я думал, что они оба просто слишком тактильные, особенно Тэхён, но как-то раз ночью я проснулся от стонов… Может, мне показалось? Ты что-то подозреваешь? Сокджин пожал плечами. — Да я даже и не знаю… Просто всё как-то непонятно… Ты думаешь они…? Намджун вздохнул… — Давай не будем пока делать поспешных выводов, ладно? Надо присмотреться… Если что-то новое узнаешь, дай мне знать… — Конечно… Сокджин начинает заметно беспокоиться… На часах два часа ночи, а Юнги так и не вернулся из своей студии… Он и раньше бывало пропадал там сутками, но вчера вечером он жаловался на усталость, и Джин был уверен, что сегодня Юнги будет отдыхать… Он поднимается, тихонько заглядывает на кухню, и постояв у дверей ванной, решительно направляется в комнату младших. Включив свет, Джин в ужасе ахает! Что и требовалось доказать! В комнате спит только Хосок, который заморгав от света, хрипло спрашивает: — Хён? Что случилось? Сокджин стоит уперев руки в бока, и грозно смотрит на потерянного Хоби. — Где они? — Кто? — Мелкие! — Тэхён с Чонгуком наверное… — Я знаю что Тэхён с Чонгуком! Где Чимин?! — Хён! Да откуда мне знать? В туалет может вышел… Мы вместе спать ложились… — Нет его в туалете! И Юнги тоже нет! Ничего не хочешь мне рассказать? Хосок недоуменно хлопает глазами. — А что мне тебе рассказать, хён? Я ничего не знаю, правда… — Ясно… Ладно, спи… И Сокджин уходя, снова погружает комнату во мрак. Хосок лежит с открытыми глазами, и в его голове теперь только одна мысль: «а правда… где Чимин?» А Чимин сидит на коленях Юнги в его студии и самозабвенно покрывает шею нежными поцелуями. — Юнги-и… Мне так хорошо… С тобой… Я хочу, чтобы это никогда не кончалось… — А ты романтик, Чимин-и… — Юнги улыбается, поглаживая его плечи. — Я написал для тебя песню, как обещал… — Правда?! — Да… Только я не хочу, чтобы ты пел её на сцене… Я хочу, чтобы она была только нашей… Мы запишем её ладно? — Конечно… Спасибо… — он сладко прижимается губами, затыкая его глубоким поцелуем. Как и все влюбленные, они теряют счет времени, бездумно отдаваясь ласкам и нежностям. Чимин просто растекается в его руках, расслабляясь и получая удовольствие. А Юнги готов счастливо урчать, словно сытый кот. Они уже не в первый раз «сбегают» в студию, прячась ночами от чужих глаз, зная, что здесь их никто не потревожит. — Х-хён… Мы когда-нибудь… с тобой… — Конечно, Чимин-и… — Шуга крепко обнимает упругое тело Пака, — только я хочу сделать это правильно, понимаешь? Ты заслуживаешь другой атмосферы… Я не хочу этим заниматься где-нибудь… Я хочу, чтобы это было незабываемо для нас обоих… Чимин заливисто смеется: — И ты еще меня называешь романтиком?! Господи… Какой же ты… Сокджин рвет и мечет… Он ходит из угла в угол вот уже целый час, продолжая названивать и Юнги и Чимину. Но у обоих выключены телефоны… Он больше не может терпеть и идет будить Намджуна. Заходя в комнату, он слышит посапывания троих мемберов и тихонько склоняется над лидером, шепча: — Джун-и… Намджун? — ласково потрепав его по волосам. — А… Что? Джин-хён? — Вставай… Пойдем со мной… Сидя на кухне глубокой ночью, они не знают, что делать, и тихо перешептываются: — Так говоришь Юнги с вечера не приходил? — Да! И я голову могу отдать на отсечение, что Чимин с ним! Это безобразие, Намджун! Как они так могут?! Ещё и телефоны оба выключили, паразиты… — А Хосок что-нибудь знает? — Да похоже, что нет… Я его уже спрашивал… Что нам делать, Джун-и? Это же грандиозный скандал! Если об этом узнает… Тут на кухне появляется макне, щурясь от света и почесывая затылок. — Вы чего не спите, хёны? Старшие застывают, но Джин вовремя берет себя в руки, и уже гораздо громче произносит: — А ну-ка сядь, мелочь! Чонгук, чувствуя, что кое-что назревает, послушно опускается на стул и складывает руки на коленках. — Рассказывай! — сразу переходит к наступлению старший. Макне хлопает своими милыми черными, как ночь глазками, изображая грустную моську. — Что? (шепотом) — Всё! — Я… Я не знаю… не знаю что… — Все ты знаешь! Не отпирайся! Я уверен, что ты в курсе, где… — Мы с Тэхёном любим друг друга! — на одном дыхании выдает Чонгук. Сокджин с Намджуном ещё никогда не выглядели такими потерянными… У обоих одновременно открываются рты… — Чонгук-и, ну, ты чего так долг…о… ой… Аа… Что здесь происходит…? Лидер приходит в себя первым: — А это вы нам объясните, что здесь происходит? Прямо перед моим носом… А? Тэхён? Тэхён опускает виновато голову, и собираясь с духом, смело отвечает: — Мы с Чонгуком любим друг друга! Сокджин закатывает глаза, а лидер недовольно щелкает языком… — Ничего нового… Да как вы додумались-то вообще до такого? — И что значит любите? Любите в песочнице вместе играть, или… — Джин-хён! — Намджун предупреждающе поднимает ладонь. — Молчу… — Послушайте… Я понимаю, что мы все находимся в определенных условиях, и нам всем очень сложно… — потирая устало переносицу, лидер вздыхает. — Но мы не можем себе позволить отношения! Даже между собой… Тэхён садится рядом с Чонгуком и взяв его руку, поддерживающе сжимает её. — Хён, мы осторожно… Никто не узнает… Правда! Сокджин обреченно прикрывает рукой лицо. — Это катастрофа… Очередное гнетущее молчание нарушают приближающиеся шаркающие звуки, и на кухню заходит Хосок… — Вы чего? — Тебя ждём… — Зачем? — Ну, видимо это место волшебное, и по логике здесь должны появиться ещё двое… Вот тогда мы будем в полном составе… Не успевает Хосок задать вопрос, как внезапно, слышатся шепотки и приглушенное хихиканье. Сокджин в предвкушении скрещивает обе руки на груди: «шоу продолжается…» Первым в проеме показывается Чимин. — Эээ… Следом обнаруживается Юнги, который положив руки на плечи Чимину, испуганно замирает. Сокджин с интересом рассматривает обоих растерянных парней: — Вы тоже любите друг друга? Как ни странно, первым начинает говорить Хосок: — Что значит, тоже? В смысле? Я чего-то не знаю?! — Да видимо, у нас тут не группа, а брачное агентство! Да, Юнги? Ты чего молчишь? — Сокджин на правах самого старшего, готов был выпороть всех четверых… Хосок в недоумении шепчет: — Вы… Вы что… Вы Это? — Да, Хоби! Они — это! И вот эти двое тоже — это! Вы мне скажите, как мы должны вас скрывать? Как вы себе это представляете, а? Намджун выпрямляется. — Хён, подожди… Обведя всех по очереди взглядом, лидер продолжает: — У вас это серьёзно? — Да! Никто не ожидал, что это так отчаянно скажет именно Чонгук… — Ладно… С этими все ясно… А ты, Юнги? Юнги поднимает глаза на парней. — Намджун, я бы не стал заводить какие-либо отношения, если бы не был уверен, ты меня знаешь… — Понятно… Ну, что же… Теперь проблем у нас видимо прибавилось… Я хочу с каждого из вас взять слово, что никто и никогда не обмолвится о том, что мы узнали сегодня. Никто не должен знать, что происходит в этих стенах, об этом будем знать только мы! Это ясно? Все дружно начинают кивать лидеру. — На концертах, программах вы должны вести себя соответствующе, в пределах фансервиса! Вы всё поняли? И все снова молча закивали… Намджун поднялся и потянулся. — Всё. Все ложимся спать… Я ужасно устал… И спать желательно, в своих кроватях! — он красноречиво смотрит на Тэхёна. — Ну, хёён! — начинает стонать Чонгук… Намджун взглянув на грустных младших, сдается и машет рукой. Счастью Чонгука не было предела, он был так доволен, что теперь можно не скрываться, хотя бы при хёнах, что готов был затискать Тэхёна всего-всего… В отличии от младших, Юнги с Чимином вели себя примерно и не смущали остальных излишними нежностями. Тэхён, игнорируя грозные высказывания лидера о соблюдении личного пространства, продолжал каждую ночь греть постель макне. В один прекрасный день, Чонгук набравшись смелости, подошел к Намджуну. — Хён? Можно поговорить с тобой? Лидер, когда к нему обращались с подобным вопросом всегда принимал сосредоточенный вид. — Да, конечно! Что такое? Слегка замявшись, младший все же спросил: — Ты не мог бы помочь нам с Тэхёном? У лидера от удивления и возмущения отвисла челюсть. — Чонгук! Не хватало еще, чтобы я вас азбуке любви обучал! Вы совсем что ли? — Да нет, хён! Ты не понял, нам с Тэхёном нужно… Ну… В общем… — Ну, говори уже! — Остаться наедине! Вот. — Аааа… Вы, я смотрю время даром-то не теряете, да? — Ну, хён… — И как ты это себе представляешь? Попросим менеджера, чтобы он вам снял номер в лав-отеле? — Хён… Я ведь к тебе и пришел, потому что не знаю, как придумать… Ты же лидер! Ты ведь поможешь? — Не думал я, что мне придется вам в этом помогать… — Намджун почесал лоб. — Ладно… Я что-нибудь попробую для вас сделать, любовнички… — и задорно засмеялся. А Чонгук вспыхнул щеками: — Хён! — Не обижайся Гуки, но вы такие забавные… Спустя несколько дней, Намджун сам подзывает к себе Чонгука: — Слушай, завтра у нас по расписанию практика весь день до позднего вечера, если вы всё еще горите «тем самым» желанием, то я мог бы вас с Тэхёном отмазать от неё… Скажу, что вы оба отравились чем-то, и у вас понос… — Хён! Почему сразу понос? — Так мелочь! Ты хочешь это самое, или не хочешь?! — Хочу… — Вот и слушай дальше! Короче, после практики, Юнги с Чимином уйдут в студию. Джина и Хоби я предупрежу. А я, так уж и быть, не стану даже заходить в комнату… Посплю на кровати Тэхёна… В общем думаю за столько времени вы, кхм… «управитесь»… Понял? — Понял… — Ох! За что мне это все, Господи… — Спасибо, хён! — И это! Ещё забыл сказать… Вы там, короче… Ну… Резинками пользуйтесь! А то мало ли что… Чонгук стоит красный, как свежесваренный омар: — Да, хён… Я понял… Этим же вечером Чонгук хватает в охапку Тэхёна и тащит в ванную. Заперевшись, и на всякий пожарный включив воду, он держит Кима за плечи, уставившись на него огромными глазами: — Тэ! Намджун все сделал для нас! Понимаешь? — Что?! Что сделал? — Он придумал как нам… Ну, как нам одним остаться! — Гуки! Ты с ума сошел? Ты просил его об этом? — А что такого? Всё равно уже все всё знают… Тээ! Я не могу уже больше! — и он так крепко обнимает Тэхёна, что у того кости трещат… — Прошу тебя Тэ, пожалуйста… Я всё сделаю для тебя! — Гуки… Я боюсь… — Чего? — Сделать тебе больно… — Пфф… Тэ… Я уже даже… Ну… Растягивал себя… — макне смело не опускает взгляд. — Откуда ты такой взялся, малыш? — у Тэхёна слезятся глаза, и они снова крепко обнимаются. — Я был рожден для тебя… — (шепотом) Несдержавшись, Тэ утирает счастливые слёзы… Утром следующего дня, как и договаривались, Чонгук и Тэхён лежали в своих постелях, симулируя своё недомогание. Намджун намеренно позвал менеджера, чтобы тот воочию убедился, что мелкие опять что-то не то сожрали… Лидер, отчаянно уверял, что они вполне справятся и без младших, и добился таки того, чтобы они отправились в зал для практики без них. Менеджер еще раз поинтересовался, может стоит съездить в больницу, на что младшие, как профессиональные актеры, прошептали, что им просто надо полежать… Чимин с Юнги услышав такое, не могли сдержать смеха, «ну да… уж они-то точно полежат!» пока на них грозно не цыкнул лидер, играя бровями. Оставшись одни в общежитии, Чонгук с Тэхёном вдруг растерялись. Они так долго ждали подходящего момента, а тут вдруг не знали с чего начать… Наверное, потому что всё это было не спонтанно, а запланировано… — Эмм… Гуки, я наверное сначала схожу в душ? Макне молчит, а затем тихо отвечает: — Да, хён… А потом я… — жутко краснея. Когда они чистые, влажные сидят друг напротив друга, стесняясь посмотреть в глаза, Тэхён произносит: — Чонгук, ты не готов… — Что? — Ты совсем не готов к этому, давай повременим? — Нет! — он подходит к Тэхёну и опускает ему руки на плечи. — Я готов, правда. Просто волнуюсь очень… Это ведь мой первый раз, хён… Притянув к себе младшего, Тэхён ласково погладил щёчку со шрамиком. — Поцелуй меня, Чонгук… Их нежные поцелуи кричали: «люблю!» Касания рук были настойчивыми до невозможности. Хотелось трогать абсолютно везде, прижимая к себе, как можно теснее. Смешиваясь запахами и царапаясь ногтями, поглаживая и сжимая… Тэхён шептал: «мой», Чонгук кусал за мочку уха и выдыхал жарко: «хочу» Оказавшись раздетыми на кровати, Тэхён в очередной раз исследует длинными пальцами рельефы желанного тела и не может сдержаться, чтобы не коснуться губами этой кожи и расцеловать каждый сантиметр… — Мой мальчик, какой же ты красивый… Он оглаживает его упругие бедра, наслаждаясь гладкостью, опускаясь перед стоящим членом Чонгука, пошло слизывает его смазку. — Такой вкусный… Макне тяжело дыша, скулит и хватается за плечи старшего. — Хён! Возьми его… Пожалуйста… — Конечно, мой сладкий. — Тэхён медленно погружает тяжелый, налившийся кровью член в рот, облизывает его влажным языком, посасывает, придерживая у основания, а свободной рукой ласкает мошонку. Чонгук мычит так сладко, что Тэхён готов уже только от этого голоса обкончаться… — Хён… Хён! Я не могу больше! Сейчас… Гук пытается отстранить старшего за плечи, но Тэхён не позволяет… — О Боже! Тэ-э! Ким слизывает абсолютно всё до последней капли… Подтягиваясь на руках, он заглядывает в поплывшее от удовольствия лицо макне. — Гуки? — Мм? — А что ты ел вчера? Чонгук пьяно открывает осоловелые глаза. — Что?! — Что ты вчера ел? — Я… Я не помню… Апельсины, молоко… — Просто, ты нереально вкусный Гуки! — Господи! Тэ… — он расслабленно смеется, а Тэхён проводя пальчиком по его груди, шепчет: — Поцелуешь меня? Сладко улыбаясь, Чонгук притягивает Тэхёна к себе. — Конечно, Тэ. Их губы встречаются, и время волшебным образом замирает для обоих. Почему они боялись испытать это раньше? Сколько же времени упущено… Внезапно, Тэхён прерывает поцелуй и отстраняется с громким чмоком: — Гуки? Я хочу кое-что попробовать сейчас… Ты мне доверяешь? — Разумеется… Мы ведь для этого всё и затеяли? — Тогда, встань ко мне задом… Заалев щеками, Чонгук на мгновение зависает, но затем послушно разворачивается на коленях… — Наклонись… — Тэхён устраивает на пояснице руку и требовательно нажимает на нее… Чонгук опускает голову на сложенные руки перед собой, и теперь его зад оттопырен и раскрыт на всеобщее обозрение. Хоть ему и было неловко, он понимал, что секс подразумевает раскрепощенность, а ещё очень не хотелось показаться перед Тэхёном скромником… Тэхён в свое удовольствие наслаждается таким замечательным видом. Не удержавшись, он шлепает ладошкой по аппетитной ягодице макне, на что Чонгук тут же вскакивает: — Тэ! Только не говори мне, что ты мечтал меня отшлепать! Ким заразительно смеется и наглаживает Чонгука по попке. — Нет конечно, Гуки, просто твой зад великолепен! — Да? И долго я так стоять буду? Ты картины будешь с моей задницы рисовать? — Хммм… А это идея… — Хён! — Да шучу я! Стой смирно… — и Тэхён снова нежно касается, облюбовывая каждую родинку на теле младшего. Пробежавшись пальчиками по сжатой дырочке, он чувствует, как Чонгук покрывается мурашками, и тогда он наклоняется и звонко целует Гука в ягодицу, а потом не дав опомниться влажно проводит языком по промежности. — Тээ! — Чонгук даже не кричит, он отчаянно стонет, — что ты делаешь?! — Успокойся Гуки, просто пробую тебя всего на вкус… — снова припадая губами и языком к анусу. — Охх… Черт! Ну, и как? Вкусно? — Очень… — он бубнит с высунутым языком, продолжая свое занятие с ещё большим энтузиазмом… — Тэ… Это так… Аа… — Как Гуки? Мм? Тэ не останавливается ни на миг. Слюна тонкими нитями стекает на простынь, образуя мокрое пятно. Он пытается протолкнуть кончик языка внутрь, но Чонгук слишком зажат. — Расслабься, малыш… Я хочу ещё глубже… — Боже! Тэ, что ты творишь… Я… Я не могу больше… Тэхён! — Ты уже снова хочешь? — он заводит руку под живот Чонгука, хватая его за полностью возбуждённый член, который снова истекает смазкой. — О да! Ты хочешь… — Очень хочу, Тэхён! Давай уже, а? — Хорошо, мой сладкий… — Тэ ещё раз на последок лизнув его, встает с кровати и достает из сумки заранее приготовленные смазку и презервативы (спасибо Юнги…) Дотронувшись рукой со смазкой до Чонгука, он начинает размазывать её по скромно сжатой дырочке. — Холодно… — ноет младший. — Потерпи, сейчас я тебя согрею… — Тэхён пробует протолкнуть палец внутрь, и он на удивление легко проскальзывает, — хмм… Чонгук-и? Сколько пальцев ты в себя запихал? — Нуу… Три… — Какой хороший мальчик, — хлопая его по попе, — постарался для меня, да? — Хён! Я сейчас от разговоров уже кончу! Тэ тихо хихикает, отмечая тот факт, что у него самого член уже готов разорваться от напряжения. Он расправляет по своему стволу презерватив, смазывая его, и приставляет головку ко входу. — Гуки! Попрощайся со своей девственностью… Чонгук на это только закатывает глаза. — Тэ… Пожалуйста… Толкается мягко, на пробу, и головка плавно входит внутрь. — Оо… Боже!!! — Что?! Гуки! Тебе больно?! — Ким резко замирает, раскрыв в ужасе глаза. — Господи Боже! Нет Тэ, продолжай уже, пожалуйста… Тэхён медленно заполняет Чонгука, пока не входит полностью. — Уфф… — Выдохнув, младший делает глубокий вдох, — Так жжется… — Гуки? Может не надо? — Хён! Я зря, что ли столько мучался? — Ладно… — размеренно двигаясь, Тэ испытывает приятное скольжение и блаженно закрывает веки — Чонгук… Ты такой горячий… Охх… Такой узкий… Чонгук под ним слабо стонет, комкая простынь кулаками. — Х-хён… Ещё… Быстрей… Тэ ускоряется, и опускаясь грудью на спину младшего, шепчет ему в ухо: — Мне так хорошо, Гуки… А макне от этого соблазнительного шепота стонет ещё громче. Тут Тэхён перестает двигаться. — Постой, давай ты перевернешься, я хочу видеть твоё лицо… Он медленно выходит из него и разворачивает к себе, уставившись на возбужденного Чонгука, у которого глаза как два черных омута горят похотью и страстью. — Чонгук-и… Такой красивый… — нежно его целуя, не отрываясь от дрожащих губ, он снова направляет в него свой член и толкается, ловя горячее дыхание напротив. Младший томно выдыхает ему в рот, и закусывает с болью губу. — Не сдерживайся, Гуки кричи, если хочешь… — движения Тэхёна становятся глубже и сильнее, он соединяет их руки, переплетая пальцы, и вновь прикасается к губам. Их секс похож на танец. Тела блестят от пота, губы и щеки красные, влажные от испарины. Тэхён достав до простаты, заставляет Чонгука вскрикнуть: — Охх! Тэ ещё! Прошу… Больше не сдерживая себя, Тэхён вколачивается в него со всей силы. Их стоны и дыхание перемешиваются, и Ким не контролирует свой голос. — Гуки! Боже! Мне… — Хён! Да… Они кончают вместе, секунда в секунду. Взрываются изнутри вулканом. В голове гудит так, что кажется, они где-то в космосе среди звезд… Тэхён от бессилия просто падает на Чонгука. Сколько они так лежат — чёрт знает… Они просто выпадают из реальности… Когда постепенно приходя в себя, Чонгук начинает поглаживать Тэхёна по спине, он открывает глаза: — Гуки? Ты как? — Тэ… Мы обязательно должны это всё повторить! Ким хрипло смеется, целуя его розовую щеку: — Дурачок мой… — Тэ? — Ммм? — Я так сильно люблю тебя… Раздается громкий всхлип, и Тэхён резко поднимает голову: — Чонгук-и, ты чего? — целуя слипшиеся реснички, он нежно обхватывает руками его лицо. — Мальчик мой… Я тоже люблю тебя! Слышишь? Сердце неистово бьётся в груди, заставляя Кима задыхаться от нахлынувших чувств. — Тэ… Мы ведь всегда будем вместе? — Господи Боже мой… Всегда Гуки! Обещаю… — И ты разрешишь мне побывать сверху? — Ну, разумеется, мы все попробуем! — Поцелуй меня ещё… Тэхён не выдержав, красиво смеется со слезами на глазах: — Я тебя сегодня так зацелую, что ты говорить не сможешь… Впрочем, и сидеть тоже… — А я совсем не против…