Как мне быть?

Чимин выглядел подавленно, как тонкая прозрачная оболочка, некогда веселого парня. Взгляд без какой-либо надежды: ни жив, ни мертв… На танцевальных практиках он не мог выложиться в полную силу, был вялым, тихим и безынициативным. Сокджин пытался его расшевелить своими несмешными шутками, но Чимин игнорировал его, как и всех остальных. Только с Тэхёном он иногда перекидывался парой фраз, и на этом всё. Младшим было больно на него смотреть. Конечно, Тэхён посвятил Гука во все подробности неразделенной любви Чимина, как он мог это утаить, если теперь между ними не было тайн и недосказанности. А Чонгук откровенно недоумевал: «как же так?» Ведь ему казалось, что Юнги-хён испытывает к Чимину теплые чувства, может, и не совсем любовь, но симпатию точно! Макне так сочувствовал Чимину, что в его голове поселилась навязчивая идея помочь ему любой ценой… Постучавшись в дверь комнаты Юнги и Джина, он просунул голову в щель проема, и облегченно вздохнул, обнаружив, что самого старшего не было. — Юнги-хён? — Чего тебе, мелкий? Чонгук мысленно закатил глаза, но не время сейчас обижаться… — Я хотел поговорить с тобой, можно? — Конечно можно, мелкий! Есть вопросы про тычинки, пестики? Хотя постой… Теперь тебя наверное интересуют только тычинки, да? Я угадал? — Юнги улыбался сам себе. — Нет, хён… Про это я и так знаю. — Забавно… Когда успел-то? — Хён, я про Чимина… Юнги внезапно перестал улыбаться. Он предвидел, что рано или поздно к нему все равно кто-нибудь бы завалился с этим вопросом, но как-то не ожидал, что он будет его обсуждать с макне… — А что с Чимином? Вроде с ним все нормально, не? — Ну… Он же… Ему больно, хён… — Где ему больно? Он что-то повредил? — Хён… Зачем ты так… Ты ему сказал, что встретил… — Ладно… Послушай меня, малыш. Во-первых, я взрослый человек, и сам отдаю себе отчет в том, что совершаю и говорю, воспитатели мне не нужны. Во-вторых, Чимин тоже взрослый человек с развитым интеллектом, и это только его проблемы, если он ни фига не понимает смысла услышанного, и делает свои неправильные выводы. А в-третьих… Мелочь, шел бы ты к своему бойфренду, пока он не заскучал без тебя, лады? Чонгук открыл рот и хлопал огромными глазами. Если он правильно понял, (а он ведь правильно понял? Он ведь не дурак…) то надо срочно бежать к Чимину! Он пулей вылетел, даже ничего не сказав, только ветер оставил после себя. Юнги почесал живот, и про себя смачно ругнувшись, предположил, что через какое-то время к нему заявится Чимин… А он совершенно не готов ему выложиться… Но Чимин не пришел ни днем, ни вечером, ни перед сном… А всё, потому что: «Да с чего ты взял, что это значит, будто он обо мне тогда говорил?! Где логика вообще? Из всего сказанного тобой, я понял лишь то, что я тупой! Он прямым текстом это тебе сказал!» Юнги ворочался всю ночь, никак не мог уснуть, мысли в голове копошились и не желали угомониться. Сокджин уже наверное видел десятый сон, когда Юнги не выдержал и вышел на кухню попить воды. Вот уж чего он совсем не ожидал, так это того, что на кухне за столом будет сидеть Чимин с банкой пива в руках… Стойко придерживаясь своего статуса «мне по барабану», Шуга доковылял до холодильника, и достав холодную воду, начал жадно пить. А в голове тем временем происходил мозговой штурм: Что мне ему сказать? Как мне ему сказать? Почему я вообще должен что-то говорить! Но пить воду бесконечно не получалось, и все же пришлось оторваться от пластиковой бутылки. — Ты чего не спишь? Молчание… — Эй! Чимин? — Не спится… В этот миг Юнги понял, что уйти просто так не сможет, хотя бы не поговорив. — Что с тобой, Чимин-а? Чимин даже не поднял головы, продолжая рассматривать свою банку, тихо сказал: — Нормально все со мной… — А чего пьешь тогда? Время три часа ночи, завтра практика, у тебя глаза не откроются… Опять будешь похож на пельмень… (Юнги бы поучиться у кого-нибудь делать «комплименты», но… это же Юнги…) — А я и есть пельмень… Всегда пельмень… Какая разница… Шуга мысленно дал себе пинка под зад — «Ты чего творишь, дебил! Заклей нафиг свой рот!» — Я имел в виду… — Я понял, хён, что ты имел в виду… Иди спать… Не трать на меня свое время. Он тихо подошел к Чимину и сел рядом на стул. — Угостишь? Чимин все также смотря в никуда, подвинул банку в сторону Юнги. Мин притронулся к ней, но пить не стал. — Так и будешь молчать? — А ты теперь созрел на разговоры? — Чимин… — Не надо, Юнги, я все понимаю, я слишком прилипчивый, всем надоедаю, не надо меня жалеть… Я… Тут Юнги просто не выдержал, и схватив Чимина, плотно прижал к себе. Крепко обнимая, его руки оказались на спине и пальцы сжали футболку. — Х-хён?! — Чимин-а… Ты прости меня… Я знаю, что слишком груб, но я не хотел, правда… Пожалуйста прости… Ты мне так нужен, Чимин-и… — Что?! Юнги чуть отодвинулся, и его лицо оказалось на уровне горячей шеи младшего, а от него так приятно пахло, таким знакомым ароматом, таким притягательным… Он сам не понял, как так получилось, что его губы прикоснулись к нежной коже, а когда почувствовал её мягкость — уже не мог оторваться. Губы медленно ползли к скуле, а Чимин в этот момент боялся пошевелиться. Еле касаясь бархатной щеки и достигнув уголка пухлых губ, он замер, проверяя реакцию, но Пак казалось, даже не дышал. И Юнги осмелев, наконец-то завладел манящими губами. Это было так… Необычно, приятно… Когда Чимин пришел в себя, его губы ожили и стали двигаться, раскрываться, ощущая внутри язык, который ласково обводил зубы и десна. Вспыхнув, он вдруг осознал, какие должно быть у него сейчас кипящие щеки, и ему стало страшно показываться перед старшим в таком смущенном виде. Шуга в это время откровенно млел и таял… Губы парня такие нежные, мягкие, пухлые… Они целовались долго и увлеченно, пока не почувствовали, что им обоим необходим глоток воздуха… Оторвавшись друг от друга, они глубоко задышали, не глядя в глаза. У Чимина внутри взрывались фейерверки, а Юнги думал: «Что же я делаю…» Отдышавшись, он посмотрел на возбужденного Пака, тихо проговорив: — Чимин-а, ложись спать, завтра рано вставать… — У меня такое ощущение, что ты меня поцеловал только для того, чтобы отправить спать… Юнги усмехнулся и взял пухлую ладошку в свои руки, поднося ее к лицу, закрыл глаза, и трепетно притронулся губами. — Да… И по этой причине тоже… Видеть такого Юнги — не каждому дано. Оказывается, этот замкнутый в себе хён, может быть до умопомрачения нежным и внимательным… У Чимина заслезились глаза от избытка накопившихся эмоций, и Мин взглянул на него, цыкая. — Чимин-а! Ну, что опять-то? — Да нет, хён, извини я просто… Всё нормально, правда… — (всхлипывая) Шуга снова его обнял, прижимая к себе и теперь уже успокаивающе поглаживая. — Ну, какой же ты все-таки нежный Чимин-и… — Да, я такой! Он тихо рассмеялся, и подцепив пальцем единственную слезинку, что ещё не успела скатиться, слизал её. — Пойдём спать… Ну, а младшие, тем временем упивались обществом друг друга на кровати Чонгука. Тэхён, уже можно сказать «поселился» в комнате Намджуна и макне. Намджун смотрел строго, но ничего не говорил, думал: «эти двое вечно вместе, так что ничего удивительного, а пока вроде ведут себя тихо, мне не мешают, правда всё время чего-то шушукаются, заговор что ли готовят…» — Хён… Можно я попробую… — макне горячо шептал, наглаживая уже давно вставший член старшего, — пожалуйста… — Гуки… Намджун… — Да он храпит вон, не слышишь? Тэхён обнимал его, пока он хозяйничал у него в трусах, и сгорал от приятных касаний. — Гуки, я же могу застонать… Чонгук мило улыбнулся в темноте, радуясь, что доставляет хёну удовольствие. — Я бы хотел услышать, как ты стонешь, хён… Давай, а? Я только попробую? И не услышав в ответ отказа, тихонько перекинул через него свою ногу. Оседлав Кима, он стал поглаживать его бока, а затем медленно спустился ниже. Чон уже давно канючил, что хочет попробовать сделать старшему минет, кучу сайтов перерыл, порно смотрел, читал статьи геев со стажем, которые объясняли как, чего, куда и насколько глубже… У него перед глазами уже столько членов мерещилось, а от статей и «полезных» советов пухла голова, что он был уверен в своей готовности защитить докторскую диссертацию по этой теме. Оказавшись на уровне паха, Чонгук предвкушающе облизнулся. В темноте совсем ничего не было видно, но на ощупь он уже детально мог представить член старшего со всеми его венками. Он поглаживал упругий ствол, и совсем низко склонившись, провел носом по гладкой коже, медленно и глубоко вдыхая естественный запах. «Он меня там что… Нюхает?» Тэхён уже кипел от возбуждения, ему ни разу не приходилось испытывать подобное. Гук коснулся влажными губами набухшей головки и попробовал смазку на вкус: «мм… солененько…» Сначала Чонгук широко лизнул член, проводя языком от основания до верха, а потом взял его в рот наполовину. Тэхён пискнул где-то сверху. «Черт… Как же приятно…» Макне ощутив ртом размеры Тэ, даже слегка запаниковал, что не сможет взять его целиком, но попытался глубже протолкнуть член в глотку. «Боже! Он огромный…» Начиная ритмично двигать головой вверх-вниз, Чонгук втягивал щеки, отчего раздавались пошло-чавкающие звуки. С болью сжав в кулаках простынь, Ким прикусил губу, боясь заскулить. Полностью отдаваясь ощущениям, Тэхён неосознанно стал подмахивать тазом навстречу горячему рту. Чонгук ни на миг не останавливался, старательно смачивая слюной такой уже давно желанный орган. Слюны скопилось много, она стала стекать скапливаясь в густых паховых волосах Тэ, а младший вошёл во вкус в прямом и переносном смысле: он так отчаянно сосал, будто от этого зависит его жизнь. Тэ тяжело задышал, и не выдержав, замычал от удовольствия, вцепился в волосы Чонгука и начал сам вбиваться до самого упора, получая от этого ещё больше кайфа. Гук сообразил, что Тэхён уже близок к кульминации и сосредоточился на том, чтобы не захлебнуться, когда он кончит. То, что он будет глотать — он решил для себя сразу же, ни за что не позволит Тэхёну отстранить себя от него. Сделав ещё один глубокий толчок, он замер, коротко застонав. Струя спермы размеренными порциями наполняла рот младшего, и когда Чонгук больше не почувствовал, что она выходит, то медленно сглотнул, ещё раз облизнув член, он выпустил его изо рта, «На вкус так себе» — подумал он, «но в принципе сойдет…» Ким продолжал держать Чонгука за волосы, видимо, ещё не придя в себя после яркого оргазма, и Гук ласково дотронулся до его руки, чтобы тот его освободил. Поднявшись, он пополз к Тэхёну и устало положил голову ему на грудь, сразу почувствовав долгожданные объятия хёна. — Тэ… Мне понравилось… — даря ему сладкий поцелуй в грудь. — А тебе? Тэхён облизал пересохшие губы. — Гуки, ты невероятный человек. Ты удивляешь меня с каждым разом. Иди ко мне… — он стал подтягивать его повыше — Поцелуй меня, малыш… — Но я же… Только что… — Поцелуй… Чонгук прижался губами и вздохнул устало. — Ты устал, малыш? — Угу… — Мой маленький, хороший мальчик… Спи родной… Любовь моя… — Я люблю тебя, Тэ… — сонно пробормотав, Чонгук уткнулся в его шею, обнимая. Так старался угодить, что потратил все свои силы, и сейчас было бы счастьем — заснуть рядом с ним… С его любимым… А Тэхён глядя в темноту мысленно благодарил Бога, за то, что в его жизни появился такой необыкновенный человек. Раздался очередной храп Намджуна и Тэ усмехнулся. Подтянув штаны, он нежно поцеловал макне в лоб и закрыл глаза…