Symphony of the Darkness

Сяо Чжань припарковался в 100 метрах от своего дома. Он решил, что если крысу подвесили на его машину не случайно, то вандал обязательно ещё раз напомнит о себе. И тогда Чжань обратится к коллегам за помощью и найдёт вредителя. А пока ещё оставалась вероятность, что он стал случайной жертвой какого-то нелепого розыгрыша. В любом случае, думать об этом сегодня не было сил. Детектив шёл домой, с удовольствием вдыхая тёплый вечерний воздух. Обычно у него не было времени на прогулки, и весь день он проводил в машине, своём кабинете или на очередном месте преступления. Но недавно они гуляли с Ибо, и Чжаню очень хотелось повторить это. Он размышлял, каким должно быть их второе свидание, и хотел устроить для айдола маленький праздник. Но как?.. Старик Мо приветливо помахал рукой, отвлекая от мыслей, Чжань вежливо поклонился в ответ. Все соседи знали друг друга по именам, и новости тут разлетались быстро, благодаря таким зорким соколам, как господин Мо, едва ли не круглосуточно глядящим в окна. Район, где жила семья Сяо, отличался маленькими приземистыми домиками. Одна квартира занимала весь этаж, а у подъездов зеленели крошечные палисадники. Так непохоже на элитную высотку, в которой жил Ван Ибо, или ту роскошную виллу, где вчера проходила вечеринка! Смартфон завибрировал в кармане, и Сяо Чжань ответил, даже не глядя на дисплей, чтобы не рассыпать стопку газет и рекламных листовок, которые только что вытащил из почтового ящика. — Слушаю! — Привет? Детектив сам не понял, когда успел улыбнуться, и выдохнул в ответ: — Я думал, ты уже не позвонишь. — Мне только что вернули телефон, — голос Ибо был несмелым, словно он ожидал, что в любой момент мужчина сбросит вызов. — Всё в порядке? Ты совсем тихо ушёл утром… — Извини, я… не хотел так. Просто у меня была съёмка. — Ещё работаешь? — Да, но скоро заканчиваю. А ты? — Я уже дома. Сяо Чжань вдруг отчаянно захотел позвать Ибо к себе. Пусть его дом — самый обычный, ничем непримечательный коробок, но в ответ на откровенность айдола хотелось и самому поделиться личным. — Бо-ди, может быть… — Ибо! — позвал кто-то издалека, и парень прокричал в ответ, что уже идёт. — Мне надо бежать. Я позвоню позже, хорошо? — Конечно, — в динамике уже пульсировали короткие гудки, когда Сяо Чжань добавил, — буду ждать. Их скомканный разговор только растревожил. Сложно не заметить, что Ибо ни разу не назвал его по имени. Но полицейский решил, что вокруг айдола, как обычно, крутился стафф, и было бы глупо обсуждать что-то важное при чужих людях. Они обязательно поговорят позже. Мужчина ещё с минуту рассматривал пунцовые облака, неровными мазками рассекающие небо, а потом захлопнул за собой калитку и поднялся на второй этаж. — Я дома! — крикнул Сяо Чжань, но его встретила только кошка. Детектив прошёлся по квартире и увидел, что отец задремал в кресле, а Янмей ещё не вернулась. Это было непривычно: когда он приходил домой, семья была в сборе на кухне или в гостиной, а ещё чаще все уже спали. Но сегодня Чжань не стал задерживаться на работе. После долгого дня в суде он мечтал только о горячем душе и разговоре с Ван Ибо. Первый пункт плана он выполнил, а о втором думал всё время, пока разогревал ужин на двоих, потом загружал посудомойку и помогал отцу побриться. Когда телефон снова ожил, он с облегчением схватил его, но звонил не Y. Янмей предупредила, что останется на ночь у подруги, на другом конце Шанхая. — Точно у подруги? — нахмурился Сяо Чжань. — У меня же нет страстного поклонника, как у моего красивого оппы, — она с намёком рассмеялась, — можешь не беспокоиться, твоя сестра по-прежнему хранит верность первой любви. — М? О ком это ты? — О Ван Ибо, конечно же! Он один в моём бедном сердечке. Оппа, а ты сможешь достать пропуск на следующий эпизод? — Не знаю, А-Мей, — честно признался детектив, а на душе стало тоскливо. Все эти шуточки про «зятя» уже не казались забавными. Возможно, Янмей не просто увлечена красивым, но недоступным кумиром, а по-настоящему влюблена в Ибо? Мечтает о встрече с ним, верит, что он заметит её в толпе фанаток? А что, если она узнает его адрес, будет ждать у подъезда и увидит их вместе?! Как рассказать сестре, что старший брат вот уже неделю видится с Ибо, а теперь и считает его своим… парнем? Чжань еще раз повторил это мысленно: «Мой парень». Как странно, но хорошо звучит! В его жизни были только одни отношения, когда Сяо Чжань называл так другого человека, но всё закончилось его побегом в Сеул. А от Ибо некуда бежать, негде спрятаться… Когда же, наконец, он позвонит?! Чтобы отвлечь себя от нервного ожидания, детектив снова вернулся к делу, которое обрастало новыми деталями. Вскоре в соседних домах погасли лампы, и в квартире семьи Сяо светилось только одно окно. Отец уже крепко спал, а полицейский всё рассматривал свои пометки в рабочем блокноте. Ему не хватало большой доски, как в кабинете, но Чжань схематично расположил жертв маньяка, добавил к ним «Лань Ванцзи» и дважды подчеркнул его имя красным, чтобы выделить среди мёртвых. Сяо Чжань был уверен, что Ли Чжэ Гю стал первой жертвой, хотя бы потому что Ибо-блондин — первый публичный образ айдола. Ещё он был уверен, что убийца и Пак Чон Рим впервые увиделись в день преступления: это случилось в субботу, а Ибо появился в новом образе только накануне вечером. Но к убийству маньяк всё же успел неплохо подготовиться и выбрал укромное место без камер. Всё это произошло прошлой весной. Дальше следовал огромный отрезок времени, о котором у Чжаня не было ни малейшей информации! Лю Хайкуань сказал, что Ибо переехал из Кореи в Китай в августе, значит, у маньяка было ещё полгода в Сеуле? Может быть, и чуть больше, если он не последовал за Ван Ибо сразу же… Но в то время Сяо Чжань не обнаружил в базе сведений о трупах с отметинами на шеях. Надо связаться с бывшим напарником! Объяснить ситуацию и попросить снова прошерстить все убийства парней подходящего возраста. А когда придёт ответ из архива, Сяо Чжань проверит список убитых в Шанхае. Они с Ибо смогут найти тех, кто чем-то напоминал его образы, и детектив заполнит пробел, если всё-таки были другие жертвы. Чжань оставил пустой квадрат на странице и перешёл к двум другим именам. В начале марта маньяк нашёл похожего на Ибо юношу и решил сделать из него личного Лань Ванцзи. Но в этот раз он не спешил убивать, а наслаждался своей игрушкой: переодевал в ханьфу, а потом жёстко трахал, душил, избивал… Всё это он мечтал сделать и с Ибо?.. Так боготворит он своего идола или ненавидит?! Тот парень, «Лань Ванцзи», остался жив. Возможно, именно благодаря жестокой порке, из-за которой он решил бросить работу в том притоне. Сяо Чжань не верил, что маньяк оставил бы его в живых, наигравшись. Наконец, Лянь Бин… С ним было сложнее всего! Фэй и Го Шэнли утверждали, что он с кем-то встречался и даже строил планы на будущее. Выходит, с ним убийца вёл себя разумно и сдержанно, не вызывая подозрений? Странность была и в датах: первый эпизод «Уличных танцев» вышел почти за месяц до убийства. После него Лянь Бин и перекрасил волосы в бирюзовый цвет, судя по датам на фотографиях Го Шэнли. И всё это время маньяк выжидал. Наслаждался игрой, как и с «Лань Ванцзи», занимался сексом, представляя на месте Лянь Бина Ибо? Но всё-таки убил, придав жертве уже неактуальный образ айдола. Словно такой Ван Ибо был особо значимым для него… Детектив ещё раз посмотрел на записи и нахмурился. Что, если он ошибается? Видит связь там, где её нет? Что, если все эти преступления совершены разными людьми, а он упрямо выстраивает их в серию, как карточный домик? Сяо Чжань услышал вибрацию под подушкой. Ну, наконец-то! Но он прочитал имя и бросил удивлённый взгляд в окно. В последний раз этот человек звонил ему, когда соседский лабрадор разрыл клумбу. «Очевидно, в поисках трупа, детектив Сяо! Вы знаете, как часто убийцы прячут трупы в своих садах?», — это воспоминание было досадным и смешным одновременно. Что на этот раз? — Господин Мо? — Детектив Сяо! — старик учащённо дышал в трубку, — я только что выглянул на улицу! — Заметили что-то подозрительное, господин Мо? — Разве я тревожил бы Вас по мелочам?! — захотелось громко фыркнуть, но Сяо Чжань сдержался, — какой-то человек в чёрном отирался возле Вашей калитки, а потом перемахнул через забор! Полицейский выпрямился и отложил блокнот. Почему-то сразу вспомнилась крыса с отрубленной головой и вандал в чёрном на записи… — Детектив Сяо, он лезет прямиком к Вашему окну по пожарной лестнице! Мне вызвать полицию?! — Не надо, я сам. Спасибо, господин Мо, — скупо поблагодарил Чжань бдительного соседа. Не отрывая взгляд от тёмного квадрата окна, он подошёл к двери и выключил свет. Наощупь вытащил из кобуры оружие и замер в ожидании. Его нервы натянулись, как струны, когда на балконе появился высокий силуэт. Где-то на периферии сознания вспыхнула мысль, что привычка старика Мо следить за соседями оказалась вполне разумной. Но больше Сяо Чжань об этом не думал, он поднял пистолет и снял его с предохранителя, прицелившись. Тёмная фигура прижалась к стеклу и, сложив руки домиком у лица, постаралась рассмотреть комнату. Рука Чжаня дрогнула, и он шумно выдохнул, когда узнал неожиданного гостя. Детектив распахнул дверь на балкон и дёрнул тихо вскрикнувшего парня на себя. — С ума сошёл?! — зашипел он, пока сердце колотилось в горле, и зашторил окно, чтобы сосед не смог их увидеть. Только после этого Сяо Чжань включил свет, — ты что здесь делаешь?! Как, ради всего святого, Ван Ибо оказался в его спальне?! Нет, мужчина уже знал, как, — по пожарной лестнице! — но откуда Ибо вообще узнал, что это его спальня? — Привет, Чжань-гэ, — от яркой лампы айдол прищурился, но его глаза распахнулись в неподдельном шоке, когда он увидел оружие в руке Сяо Чжаня, — ты хотел меня застрелить? — Это самооборона! Так, подожди! — полицейский спрятал пистолет в небольшой сейф и снова обернулся к парню. Тот никуда не исчез. Это не сон, не безумная фантазия — Ибо действительно стоял посреди его комнаты и с интересом её осматривал, — Бо-ди, ты ничего не хочешь мне рассказать? — Как я узнал твой адрес? — Для начала. — Когда ты подвозил меня домой впервые… Точнее, пока ты выяснял отношения со своим пьяным не-бойфрендом, я прочитал адрес на конверте. Он валялся на сидении! Так что я тебя не выслеживал, я же не сталкер, — Ибо улыбнулся, когда заметил клетчатые пижамные штаны Чжаня, а потом перевёл взгляд на его лицо, — ты такой секси в очках, Чжань-гэ! — Ван Ибо! Ты не мог позвонить, как все нормальные люди? — снова зашипел детектив, вспомнив, что они в квартире не одни, — мой сосед мог вызвать полицию, и как бы ты объяснил свой акробатический номер?! Что это вообще за привычка пользоваться окнами вместо дверей? — Я не хотел будить твою семью. — Как ты узнал, что это моё окно? — Во всех остальных свет уже не горел, — Ибо пожал плечами, — я подумал, ты снова работаешь до ночи. Сяо Чжань снял очки, потирая влажную от проступившего пота переносицу, и вдруг подумал, что его желание сбылось самым причудливым образом. Только сегодня вечером он хотел позвать Ван Ибо к себе, и вот его невыносимый мальчишка здесь, даже без приглашения! — Злишься? — осторожно спросил айдол и отступил к балкону, будто собирался сбежать тем же путём, что пришёл. А полицейский понял, что не злится. Совсем. Даже несмотря на взрыв адреналина и необходимость завтра поговорить с соседом! Как можно злиться на человека, которого мечтал увидеть весь день, а сейчас он стоит рядом, виновато закусив губку? Наверно, уже напридумывал, что ему не рады, и ругает себя за этот импульсивный поступок? Малыш… Чжань улыбнулся и подошёл ближе, мягко обнял за плечи и поясницу, чтобы не испугать, но и не упустить… И, наконец, поцеловал. Как же ему не хватало этих отзывчивых губ! Ибо подался навстречу, раскрыл рот, позволяя углубить поцелуй. — Я так соскучился, — шепнул Сяо Чжань и почувствовал горячие ладони айдола на своей шее. — Я… боялся, что ты не захочешь меня видеть… поэтому сам к тебе вломился. — Почему ты так думал? — искренне удивился детектив. Он-то считал, что прошлая ночь их только сблизила! А его мальчик весь день думал, что уже не нужен Сяо Чжаню?! — После моих слов… о себе… Чжань-гэ, поверь, я… — Ибо замолчал и опять закусил нижнюю губу. Он словно хотел сказать что-то очень важное, но не решался. Маска самоуверенного и насмешливого айдола окончательно слетела с лица, оставив его без защиты, и Чжань понял, что не может больше молчать. Он был виноват перед Ван Ибо, безумно виноват, и они должны поговорить об этом. Мужчина тяжело вздохнул и усадил парня на кровать. Сжимая его ладонь, он тихо сказал: — Бо-ди, я хотел попросить прощения. — Ты? За что? Постой, ты больше не хочешь общаться со мной, да? Но… — Тшш, — Сяо Чжань коснулся указательным пальцем его губ, — выслушай меня, пожалуйста. Айдол кивнул и замер в ожидании. Они всё ещё держались за руки, и это было… так хорошо и правильно! Чжань не удержался и снова поцеловал Ибо, на этот раз коротко, в гладкую щеку. — Бо-ди, когда мы только познакомились… Даже не так. Ещё до нашего знакомства я считал тебя просто красивой куклой, приманкой для глупых девочек… Янмей постоянно болтала о тебе, а меня это раздражало, и я советовал ей найти нормального земного парня, а не сходить с ума от звезды, — он усмехнулся, возвращаясь к этим воспоминаниям. Почему-то стало важно рассказать Ибо, как всё начиналось для него, Чжаня, — впервые я увидел тебя на Водной арене. Я ведь даже не знал, как ты выглядишь! И оказалось, что танцор, который так мне понравился, — кумир моей сестры… Ван Ибо слушал его внимательно, не перебивая, и, кажется, почти не дышал. Его уши уже порозовели, и Сяо Чжаню захотелось лизнуть бархатную мочку. Но, если он начнёт, то уже не остановится. — На следующий день я осматривал тело. Убийца оставил стикер-звёздочку на его шее, там же, где были отметины у убитых в Сеуле. Там же, где у тебя родинка, — детектив чуть оттянул толстовку Ибо и коснулся небольшого тёмного пятнышка над ключицей, — но тогда я и этого не знал. Просто у парня была сломана лодыжка, а Янмей сказала, что у тебя травма… К тому же, в прошлом году ты жил в Сеуле, а теперь в Шанхае. В этом не было особой логики, но я стал просматривать твои фото и нашёл первый эпизод «Уличных танцев». Тогда я впервые подумал, что все эти убийства связаны с тобой, и приехал в фотостудию. — И не сказал мне ни слова. — Не знаю, почему. Я злился на себя и на Лю Хайкуаня. И даже когда ты приехал вечером, я вёл себя, как кретин. Ибо хмыкнул, а Чжань негромко рассмеялся. В памяти промелькнул тот странный вечер и возмущённый вопрос айдола: «Вы вообще нормальный?». — Я часто тебя отталкивал. И в этом тоже не было логики, ведь ты сразу мне понравился… Но я ревновал тебя, и это было невыносимо. — Ревновал? К кому? — Ко всем, — пожал плечами полицейский, — к Хайкуаню, к Бубу… Столько раз представлял тебя с каким-то мужиком и с ума сходил от ревности. Это похоже на самоповреждение — умом понимаешь, что так ничего не изменить, но снова и снова наносишь себе новые порезы… Да, я в курсе, что это ненормально. — Но, Чжань-гэ! У Бубу есть девушка, а с гэ мы никогда… — Никогда? — переспросил Сяо Чжань и почувствовал, что острый шип, засевший в сердце еще с первой их встречи, куда-то исчез. После того, как Хайкуань узнал об их встречах, но не изолировал подопечного, в голове детектива созрела мысль, что у айдола с менеджером «открытые отношения». И Лю Хайкуань разрешает Ибо иногда погулять на стороне, но получает доступ к телу, когда захочет… Каким же идиотом он был! — Мне казалось, что айдолы всегда спят со своими менеджерами, продюсерами, режиссёрами… Что это часть работы, понимаешь? Взаимная выгода. Ван Ибо снова кивнул и, после паузы, тихо сказал: — Я знал, что ты считаешь меня… шлюхой. Многие думают, что в шоу-бизнесе всё через постель, даже мои родители в этом уверены, и обычно так и есть… Вчера ко мне пристал один спонсор, — в его голосе отчётливо послышалось презрение, — и я вспомнил всё, что было в Корее, и… и думал, что после этого ты больше не захочешь меня видеть. Чжань смотрел на Ибо и узнавал в нём себя, 20-летнего. До Сеула. Тогда он тоже чувствовал себя грязным, испорченным, во всём виноватым. Ведь общество всегда навязывало жертве чувство вины, и модное слово «виктимблейминг» скрывало за собой тысячи искалеченных судеб. Обычно это касалось только женщин, они же надевали короткие юбки! Сексуальные преступления против мужчин были строго табуированы в социуме, они всегда оставались невидимыми, но каждый, переживший это, знал, что получит лишь осуждение. Сам нарвался, заслужил, спровоцировал. А гомосексуала вообще невозможно изнасиловать, он же кайфует от любого члена, а согласие — это такие мелочи… Всё это Сяо Чжань слышал не раз, даже от своих коллег. Но он и не представлял, что Ван Ибо, гордый и своевольный, может обвинять себя в том, что с ним случилось. Неужели рядом не нашлось никого, кто успокоил и поддержал бы его? — Бо-ди, ты же понимаешь, что пережил сексуальное насилие? — Но… он прогнал меня, ничего не было, — айдол покраснел, возможно, вспоминая грубые пальцы на своём теле. И внутри, когда господин Ким попытался растянуть его. После этого Ибо вырвало, и пальцы перестали терзать неподатливый вход. — Даже если не было проникновения, это всё равно насилие. Он воспользовался своим положением, заставил тебя раздеться, трогал без твоего согласия. И менеджер, буквально продавший тебя, виноват не меньше! Виноваты они, не ты. Ибо посмотрел на него блестящими глазами. Такой доверчивый и даже растерянный… Чжань снова бережно обнял его и погладил по спине, чтобы парень убедился, что не вызывает отвращения или неприятия. Но остался ещё один вопрос, который надо задать. — Бо-ди, а Лю Хайкуань… тоже принуждает тебя к таким «ужинам», как менеджер в Корее? — Нет. Нет, гэ не такой! — Но ты сказал, что вчера… — Он не знал об этом. Правда, Чжань-гэ, я не хочу, чтобы вы ссорились. Он не доверяет тебе, ты — ему, но вы оба для меня важны. Детектив молчаливо признал за Ибо право окружать себя теми людьми, в которых он нуждается. И если сам айдол верит Хайкуаню, то Сяо Чжань сможет сохранять вежливый нейтралитет, чтобы не расстраивать своего мальчика по пустякам. Но разорвёт «гэ» голыми руками, если он только подумает об «ужине со спонсором»! Пока он размышлял об этом, мягкие губы уже нашли пульс на шее, и Ван Ибо чуть прикусил кожу. Он ластился и требовал нежности, такой необходимой после тяжёлого разговора, будто хотел доказательств, что Чжань по-прежнему его желает… И, конечно, Чжань был готов доказать это! Он пересадил Ибо к себе на колени и с удовольствием огладил стройные бёдра. Ночью он не прикасался к айдолу ниже пояса, это было бы неуместно после всех откровений. Но на их первом свидании Сяо Чжань поласкал Ибо через брюки и помнил, каким отзывчивым было его тело. Сейчас он чувствовал возбуждение парня сквозь два слоя ткани и вцепился жадным поцелуем в губы, накрывая пах Ван Ибо ладонью. Тот простонал в рот детективу, только сильнее прижимаясь к ласкающей руке, и Чжань подумал, что опять балансирует между двумя полюсами. Хотелось уткнуть Ибо лицом в подушку, сорвать с него джинсы и, задрав повыше аппетитную попку, с оттяжкой поиметь этого маленького провокатора. Оставить синяки на бёдрах, а своё семя — внутри горячего тела. Но ещё хотелось долго держать его в своих руках, зацеловать каждый сантиметр кожи и дождаться, пока парень сам начнёт умолять о близости… Он убрал руку с промежности, вызвав недовольный вздох, и подцепил металлический язычок. Вскоре толстовка оказалась на полу, а Сяо Чжань сквозь ткань легко укусил уже напряжённый сосок. — Чжань-гэ, пожалуйста, — Ибо сам схватился за края футболки и потянул её вверх. Детектив ещё ни разу не видел его обнажённым, если не считать мокрой майки на Водной арене, и провёл кончиками пальцев по поджарому животу, с интересом изучая это совершенство. Кубики пресса, о которых так часто вспоминала Янмей, краснея, напряглись под его руками, а округлую ямку пупка сразу захотелось вылизать. Справа, над тазовой косточкой, темнела родинка, и ещё одна — ближе к рёбрам. Соски, тёмно-вишневые от прилившей крови, были особо чувствительными, как уже знал Сяо Чжань, и не сдержавшись, он снова потянул губами левый. Тихий стон в ответ подсказал, что Ибо хочет большего. Пока Чжань жил в родном городке, ему было неловко приводить кого-то к себе. Секс в родительском доме всегда казался ему почти кощунством, но сейчас детектив даже не вспомнил об этом. Он уложил Ибо на подушку и дёрнул пряжку ремня. Вжикнула молния, и айдол приподнял бёдра, помогая Чжаню освободить себя от джинсов и белья. Он был гладким, без единого волоска в паху, и для мужчины это оказалось непривычным и возбуждающим. Крупный член в переплёте сосудов качнулся перед глазами полицейского, малиновая головка мазнула кожу чуть ниже пупка, оставив блестящий след… И Сяо Чжань почувствовал, как его рот наполняется слюной, а пальцы печёт от нестерпимого желания прикоснуться. Вобрать в себя, без остатка, и самому раствориться в этом тягучем удовольствии… Если бы утром кто-то сказал, что около полуночи в его спальне окажется голый Ван Ибо, Чжань даже возмутился бы. Они знакомы всего неделю! Конечно, в Корее у него бывал секс и в день знакомства, а после он больше не встречался с теми парнями. Но это же был просто секс, ничего больше! С Ибо всё иначе. Несмотря на все пошлые фантазии, которые регулярно посещали Сяо Чжаня, он мечтал, чтобы их первый раз стал особенным. А после рассказа Ибо о пережитых грубости и унижении мужчине захотелось окунуть своего малыша в ласку и негу, заставить его забыть всё, что случилось раньше, до них. Вот только под рукой не было даже нормальной смазки! Ван Ибо словно почувствовал его волнение и поднялся на локтях, смущённо сдвинув коленки. Закрылся. Сейчас он подумает, что Чжаню неприятно трогать его, а ведь дело совсем не в этом! Как объяснить, что одна слюна совсем не добавит им удовольствия в этот важный момент? — Чжань-гэ? Снова склонившись над парнем, детектив оставил дорожку поцелуев от губ к ямочке у ключиц, и ниже, к набухшим соскам. И Ибо больше ничего не спросил, только запрокинул голову и развёл ноги, позволяя Сяо Чжаню устроиться между ними. Лёгкими касаниями полицейский спустился по белой линии живота, кончиком языка всё же лизнул пупок, вызывая мелкую дрожь в мышцах. Обхватил пальцами основание члена и потёрся носом о гладко выбритый лобок. Кожа Ибо пахла каким-то гелем для душа, наверно, он помылся после съёмок. Но Чжань уловил уже знакомый мускусный аромат и на миг вжался лицом в пах, вдыхая запах Ван Ибо. Он медленно скользил ладонью по стволу и по очереди вобрал в рот упруго поджатые яички, краем сознания отметив, что колени Ибо разъехались ещё шире. Сяо Чжань провёл языком вверх, следуя за извилистой венкой, и пощекотал щель уретры. От обильной смазки, чуть солоноватой на вкус, Ибо был уже совсем мокрым, и это заводило мужчину ещё больше. Покружив по головке, он, наконец, обхватил губами член, сразу проталкивая его глубже. Парень приглушённо захныкал в ответ, Чжань посмотрел на него и заметил, как Ибо закусил уголок подушки. Хотелось слышать его стоны и крики, но не в этот раз, не в эту ночь, баобэй… Он ритмично двигался, то оставляя во рту только головку, то касаясь носом лобка. Чжань давно не делал этого, но Ибо всё устраивало. Он тихонько постанывал в подушку, а его пальцы вплелись в волосы Сяо Чжаня, не позволяя надолго останавливаться. Но он всё-таки замер, когда детектив потрогал пальцем плотно сжатый анус. Чжань поднял голову и шепнул: — Бо-ди, я не сделаю больно, — он не старался насильно проникнуть внутрь, только поглаживал нежные складочки. Айдол кивнул и прикрыл потемневшие глаза. Вскоре он снова расслабился под ласками Сяо Чжаня, и мокрый от слюны палец осторожно вошёл глубже. Каким же узким был Ибо! Полицейский убедился, что нельзя спешить, если он не хочет причинить боль. Подушечкой пальца он быстро нашёл чувствительную точку внутри. Ван Ибо изумлённо распахнул глаза, но мужчина не дал ему опомниться и вобрал член до основания. Горячий рот и стимуляция простаты за считанные минуты довели его до пика, и, вцепившись зубами в своё запястье, он прогнулся дугой. Чжань наблюдал, как жемчужные капли оросили подрагивающий торс, и не смог сдержаться, чтобы не слизнуть парочку. Странный привкус почему-то напомнил банановый йогурт, и детектив улыбнулся. Совсем не горчит, как у других. Но и Ван Ибо был не таким, как другие… Ещё никто не заставлял Сяо Чжаня испытывать столько эмоций, от бессильной ревности до эйфории, что этот парень — его. Он взял с тумбочки пачку влажных салфеток, вытер живот Ибо и растянулся рядом, укрывая их обоих пледом. Веки айдола дрогнули, он посмотрел на полицейского ещё мутным от удовольствия взглядом и провёл ладонью по его груди. Но Чжань перехватил руку и поцеловал костяшки. В другой раз. — Всё хорошо. — Но ты же… Мужчина коротко чмокнул его в губы и закрыл глаза. Возбуждённый член ещё оттягивал тонкую ткань пижамы, но сейчас Сяо Чжаню хотелось просто полежать рядом с Ибо. У них будет ещё много ночей для взаимных ласк. — Так что, Бо-ди, ты теперь мой… — шёпотом сказал он, не открывая глаз, — как ты это называешь? Мой бойфренд? — Разве я могу отказать такому горячему гэгэ, — хмыкнул Ибо и уткнулся носом ему в плечо. Чжань рассмеялся и слегка сжал обнажённое бедро, словно подтверждая своё право касаться парня везде. «Мой, весь мой, никому не отдам!», — мысли лениво кружились в хмельной голове, и этой ночью детективу казалось, что никто не сможет забрать у него Ибо...