Наш Дозор

      Ночное дежурство выдалось на удивление спокойным — ни одного происшествия, ни одного поехавшего вампира или оборотня. Казалось, что все жители города решили сегодня отдохнуть от суеты, нескончаемого бега, вечного гама и шума. Не было видно даже пьяниц, что обычно шатаются по подворотням. Молодежи тоже не наблюдалось. Дворы были безжизненными, лишь несколько окон светилось в ночи. Шагая по тихим улицам, я размышлял обо всем, что произошло со мной за последнее время. Я думал и об артефакте, и о послании Сумрака, и об Арсении. О последнем почему-то больше всего. То, с какой самоотдачей Тёмный мне помогал, не могло не восхищать. Я вспоминал о его нелегкой судьбе, о погибшей в войну семье. Образ Арсения возникал в моих мыслях всё чаще. Его улыбка, неподдельная тревога, восторг от моих умений. То с какой теплотой он смотрел на меня каждый раз. Живо вспоминались его глаза: синие, глубокие, как океан. Наша с ним вражда теперь ощущалась иначе — словно два школьника не могут поделить девчонку. Странные подначки, едкие комментарии, косые взгляды. Оставалось только стрелку друг другу забить — смешно.       Когда дежурство подошло к концу, на город снова навалилась жара. Люди привычно спешили кто куда, а мне почему-то идти домой совсем не хотелось. Я опять подумал о том, что стоит мне уснуть, я увижу этот дурацкий сон, где Арсений неизменно погибает. Стало тоскливо. Но совсем не спать тоже нельзя, я и так чувствую себя вымотанным. Как будто не по улице всю ночь бродил, а разгружал вагоны. Что-то быстро я начал уставать в последнее время. Размышляя таким образом, я спустился в метро, на автомате вошел в поезд и уселся в самом углу вагона. Вспомнил, как меня потащило в «Сокольники», где я встретил Арсения, как мы с ним нашли послание. Я тогда отказался ехать с ним в одной машине, подозревая в какой-то чуши. А он всё равно мне стал помогать. Странный, странный Тёмный… Хотя может он еще не знает, что может в меня влюбиться. Я же тоже узнал об этом только тогда, когда Гесер показал мне мою судьбу. Может Арс не смотрел свои линии реальности. Не каждый же день их просматривать, ожидая какого-нибудь пиздеца. Да и это всего лишь вероятности. На судьбу может повлиять что угодно, и тогда вероятности исказятся, появится еще какой-нибудь путь, которого раньше не было. Это как с эффектом бабочки: незначительное влияние на систему может иметь большие и непредсказуемые последствия, в том числе в совершенно другом месте. Так и с линиями реальностями.       Доехав до своей станции, я вышел из вагона, затем и из метро. Не спеша двинул в сторону дома. Мимо меня шли люди, но никому не было дело до парня, из-за которого может случиться какой-нибудь масштабный катаклизм. Так бывает часто: мы не знаем, что в головах у других людей, о чем они думают, что замышляют. Мы иногда не можем быть уверены даже в близких людях — друзьях, семье. А зацикливать свое внимание на незнакомцах тем более странно. Меня пару раз толкнули случайные прохожие, поспешно извинившись. У меня не было сил не то чтобы возмутиться, а даже банально ответить, что ничего страшного не произошло. Хотелось просто поскорее оказаться дома и наконец растянуться на кровати. Вот только спать было всё равно страшно.       Дойдя до дома и войдя в подъезд, я поднялся до своей квартиры. Как обычно меня встретила тишина и пустота. А еще было очень душно. Разувшись, я поскорее прошел в комнату и включил кондиционер. Почувствовав прохладный воздух, отправился в ванную, в надежде смыть с себя пот, пыль и усталость. Сняв защитные браслеты и положив их на полку, я взглянул в зеркало и не узнал себя: посеревшая кожа, тёмно-синие круги под глазами, впалые щеки, потускневший взгляд — краше в гроб кладут. Я поморщился и поспешно встал под душ. Вода била струями, создавая эффект легкого массажа и выгоняя все мысли из головы. Кое-как помывшись, я быстро обтерся, натянул трусы. К сожалению, в этот раз контрастный душ мне не помог, я всё еще ощущал себя донельзя разбитым. На завтрак или хотя бы кружку чая сил уже не было совсем. Я дополз до спальни и рухнул на кровать. Повернувшись на бок, я прикрыл глаза и расслабился. Сон легкой дымкой окутывал мое сознание, уволакивая меня в темноту.       Я снова видел Арсения. Ту же скамейку, то же печальное выражение лица. Он говорил мне всё то же самое, что я уже слышал наверное сотню раз. Сон повторялся, как будто в моем сознании поставили видео на автоповтор. Я не смог его догнать в своем сне, не смог спасти, не смог даже проснуться, чтобы не видеть этого. Мне уже хотелось рыдать в голос, вот только сон повторялся с выверенной точностью, не давая мне и шанса на него повлиять. Я стал заложником одного сновидения и не мог это изменить. Неожиданно в сон ворвался какой-то посторонний звук. Арсений во сне еще что-то говорил, но его образ начал размываться, дрожать и наконец вовсе исчез, а я резко открыл глаза. В эту секунду до еще сонного мозга дошло, что звук, который прервал мой сон, — это стук в дверь.       Я встал, наспех натянул шорты и пошел в коридор. По пути пытался понять, кому я мог понадобиться: ребята из Ночного Дозора могли бы и позвонить, если что-то срочное, родители тоже умеют пользоваться гаджетами. Подойдя к двери, я открыл ее и замер как вкопанный. Потому что в подъезде стоял Арсений собственной персоной. Заторможенный мозг не мог осознать, что здесь делает Тёмный, поэтому я решил это узнать словами через рот:       — Ты что здесь делаешь?       — Ты звал меня. — Арсений видимо не ожидал такого, мягко скажем, «радушного» приема. Темный окинул меня взглядом, задержавшись на моем голом торсе, и чуть улыбнулся. Я бы мог смутиться, но было мне мягко говоря не до этого.       — В смысле звал? — тупо спросил я, потому что действительно не понимал, что имеет в виду Темный.       — Ну, через кольцо. — в голосе Арса слышалась неуверенность, как будто он уже пожалел, что вообще пришел. — Пустишь? — робко спросил он.       — Да, конечно. — я поспешно отошел в сторону, пропуская своего нежданного гостя в квартиру. Арсений зашел, разулся и вопросительно на меня посмотрел. — Идем на кухню, объяснишь мне толком. А то я спросонья ничего не соображаю.       Мы прошли на кухню, Арсений сел на стул, откинулся на спинку.       — Кофе? — спросил я, щелкая чайником.       — Давай.       — Так почему ты пришел? — спросил я, доставая кружки и насыпая в них кофе.       — Я же говорю, ты позвал меня через кольцо. Я был неподалеку на машине, ну и приехал.       — А откуда ты узнал, что я дома?       — Да ниоткуда. Просто решил проверить сначала дома. — пожал плечами Арсений.       — А как я тебя звал? — я всё еще смутно представлял себе сложившуюся ситуацию.       — Я же уже два раза сказал, что через кольцо. — Тёмный закатил глаза. — Услышал, как ты говоришь сначала «Арс, посмотри на меня», а потом «Арс, стой». Я пытался звать тебя, но ты не отвечал.       Вот теперь до меня наконец дошло. Я разлил кипяток по кружкам, поставил одну перед Арсением, а вторую на другой конец стола. Достал из шкафчика корзинку с печеньем и конфетами, а еще сахарницу и пакет молока. Сел напротив Темного:       — Я опять видел тот странный сон, о котором я тебе рассказывал. Видимо то, что я говорю тебе во сне, я говорю еще и наяву. А сегодня еще и кольца коснулся, ну и ты услышал. — пояснил я Арсению, он кивнул:       — Да, судя по всему, так и есть. Другого объяснения нет. Ты хоть поспал?       Я посмотрел на часы, что висели над столом.       — Ну полтора часа где-то.       — Мало. — вздохнул Темный. — У тебя ужасно замученный вид. Мешки под глазами таких размеров, что в них можно складывать картошку. Мы виделись два дня назад, но ты как будто скинул пару кило.       — Ты не первый кто мне так говорит. — хмыкнул я. — Я стал сильнее уставать. И спать нормально не могу, потому что страшно. Каждый раз, когда я засыпаю, я вижу, как ты умираешь. — я поморщился.       — Я тут думал на счет этого сна. Может это все-таки не провиденье? — Арсений наклонил голову вбок, ожидая моего ответа.       — А что тогда? — я непритворно удивился, потому что другого варианта у меня никогда не было.       — Мне кажется, это делает артефакт. — я поднял одну бровь. — Ну смотри: ты ложишься спать, видишь этот дурацкий сон, во сне ты наверняка испытываешь сильные эмоции, а артефакт в этот момент потихоньку тащит из тебя Силу. Поэтому ты и стал быстрее уставать, потому что этот гребаный артефакт тебя обессиливает.       Я задумался. Версия Арсения была очень убедительной. Я бы даже сказал, что она верная. Потому что ну не может провидение сниться каждый день, да еще и меняться в конце постоянно.       — И что делать? Не спать совсем?       — Ну это лишнее. — хмыкнул Арсений. — Есть один вариант, но я не уверен, что он тебе понравится.       — Жги, хуже уже не будет. — Темный замялся на мгновение, но всё же начал:       — Я могу уснуть с тобой. — моя челюсть чуть не пробила стол. Я попытался выдавить из себя хоть что-то, но получалось только беззвучно открывать и закрывать рот. Темный же как ни в чем не бывало продолжил. — Давай рассуждать логически. — я кивнул, всё еще пребывая в состоянии ахуя. — Если я тебя касаюсь, твое клеймо перестает гореть и болеть. Верно? — я кивнул. — Значит, я в какой-то степени могу останавливать влияние артефакта на тебя. Правильно?       — Да. — выдавил я из себя, не до конца понимая, к чему клонит Арсений.       — Если артефакт заставляет тебя проявлять сильные эмоции именно во сне, то мы можем попробовать уснуть вместе. При этом нужен физический контакт. Например, я могу держать тебя за руку или обнять. — на этом моменте я заметил, как Арс смутился — его щеки едва заметно залились румянцем.       Мне вдруг стало смешно: Арсению не меньше 150 лет, а он смущается от возможности обнять кого-то во сне. В принципе идея Темного была неплохой. Его аргументы казались мне весьма убедительными. Вот только я не был уверен, что смогу уснуть в одной кровати с Темным Иным. Всё-таки мы с ним если уже и не такие враги, то по крайней мере служим разным силам.       — Честно, я не против. Но ты же Темный. — всё-таки решился ответить я.       — Ну и что? Тебя это не смущало, когда ты вытаскивал меня с четвертого слоя Сумрака. Или когда я помогал тебе. — Арсений поджал губы и уставился в свою кружку. — Тем более мы связаны. Сумраком. Обещаю, что не буду приставать. — он поднял голову и вскинул руки в знак капитуляции. Я рассмеялся, Арс не удержался и подхватил мой смех. — Антон, правда, тебе надо поспать. И не просто поспать, а выспаться.       Я кивнул, обдумывая предложение Арсения. Аргументов «против» было явно меньше, чем «за».       — Допивай кофе. — я кивнул на кружку Арса. — И пойдем спать. Блин, звучит так, как будто мы с тобой несколько лет живем вместе. — я усмехнулся.       — Нууу. Всякое может случиться. — Темный по-лисьи прищурился. — В душ пустишь?       — Разумеется. И полотенце выделю и одежду дам.       Мы допили кофе, я показал Арсению ванную, принес ему чистое полотенце и комплект одежды — футболку и шорты. Пока Темный принимал душ, я лениво листал соц.сети, ни на чем особо не заостряя внимание. Спустя минут десять на пороге спальни появился Арсений. Моя футболка ему была чуть большевата и висела на нем как на вешалке. Правда в этом был и плюс: в широком вороте виднелись ключицы, усыпанные родинками. Я, откровенно говоря, залип, но спустя секунд десять опомнился и тряхнул головой, вытряхивая наваждение. Арсений безусловно красив, но мысли о том, что я могу испытывать к нему что-то большее, меня все еще пугали. Темный подошел к кровати и осторожно сел на самый край.       — Всё в порядке? — спросил он почти шепотом. Я заметил, что его голос слегка дрожит, выдавая волнение.       — В порядке. — также шепотом ответил я и кивнул для убедительности своих слов. — Ложись.       Я испытывал неловкость, в движениях Арса она тоже ощущалась. Мы лежали с ним, словно оловянные солдатики в коробке: на спине, вытянув руки по швам. Я повернул голову в его сторону и заметил, что его щеки опять залились чуть заметным румянцем. Он протянул свою ладонь и сжал ею мою руку. Как только это произошло, я почувствовал, что боль в груди начинает отступать. Я повернулся набок к нему лицом.       — Антон, тебе надо поспать. — напомнил мне Арсений и закрыл глаза.       Я рассматривал его профиль. Челка спадала ему на лоб, и ее хотелось убрать, чтобы не щекотала кожу. Он задышал ровнее, а его рука сжала мою ладонь сильнее. Длинные ресницы чуть трепетали. Я смотрел на шею Арса, которая так же, как и ключицы, была усыпана родинками. Выглядело это очень красиво и эстетично на его фарфоровой коже: как будто художник набрал на кисть краски и махнул им на полотно. Я прикрыл глаза и прислушался к его дыханию. Оно было размеренным, как будто он давно уже спит. Невольно я начал дышать с ним в унисон. Клеймо уже не горело, лишь иногда чувствовалась неровная пульсация в груди, и я не заметил, как провалился в сон.       Когда я проснулся, то первое, что я понял, — я выспался. А еще мне так и не приснился тот странный сон. Второе, что я осознал, — моя правая рука сильно затекла. Я открыл глаза и увидел перед собой макушку Арсения. Я оказывается обнимал его со спины, а он сжимал мою руку, что покоилась на его животе. Мне вдруг стало очень неловко. Я аккуратно поднял руку, которой обнимал Темного, и положил ее себе на бедро. В этот же момент Арсений, видимо почувствовав, что исчезло тепло с его бока, заворочался и повернулся ко мне лицом. Он так и не проснулся, а я смог рассмотреть его лицо: оно было расслаблено, в мелких милых веснушках, его нос был похож на кнопку, а длинные темные ресницы чуть дрожали во сне. Челка опять упала ему на лоб, и я осторожно ее поправил. Мне уже было всё равно на затекшую руку, на которой по-прежнему лежал Арсений. Я поднял глаза на окно: солнце еще не село, но уже клонилось к закату. В комнате было чуть прохладно, и Темный поежился. Я опустил свою руку ему на бок и погладил Арса по спине. Темный обмяк и засопел размеренно. Сколько было времени я не знал, да и собственно было всё равно. Важным был только человек (вернее Иной), что лежал рядом. Он придвинулся ко мне ближе и тоже обнял меня, уткнувшись при этом головой мне в шею. Его дыхание щекотало мне кожу, а по телу пробежали мурашки. Я прикрыл глаза. Мне ни в коем случае нельзя влюбляться в Арсения: это пагубно в первую очередь для него. Но вот что делать, если он сам начнет испытывать ко мне чувства? Послать нахер? По-детски. Объяснить, что мы разные? Он уже доказал мне, что это неважно. Притвориться, что это взаимно? Подло. Выбор невелик. Остается надеяться, что я для Арса останусь просто Светлым, с которым его связал Сумрак, чтобы избежать тотального пиздеца.       Прошло еще минут пятнадцать, прежде чем Арсений открыл глаза. Точнее один глаз.       — О, ты уже проснулся. — Темный коротко зевнул. — Выспался? Кошмары мучали?       — Выспался. — я улыбнулся. — Кошмаров не было.       — Ну, а я что говорил? Видишь, сработало. — Арсений выглядел донельзя довольным. Его абсолютно не смущало то, что мы проснулись с ним в обнимку. Он легко поднял свою руку с моего бока, повернулся на спину и потянулся.       — И что мне теперь каждый раз с тобой спать? — с иронией спросил я.       — А почему бы и нет? — в тон мне ответил Арс, повернув голову в мою сторону и прищурившись. — Тебе что-то не понравилось?       — Мне всё понравилось. — я слегка смутился и заметил, что Темный в этот момент облегченно выдохнул. — Только как ты это объяснишь в Дозоре? Арсений, тебе нужно на выезд. Извините, не могу, мне надо поспать со Светлым. Так? — ехидно заметил я.       — Какой же ты иногда противный. — закатил глаза Арс. — И Завулон и Гесер в курсе того, что происходит. Гесер не настолько идиот, чтобы терять такого ценного сотрудника, как ты. А Завулону нахер не сдался какой-нибудь глобальный пиздец. Так что я думаю, проблем не возникнет.       — Ты прав. — в словах Арса действительно был смысл. В конце концов на кону не просто сон рядового сотрудника Ночного Дозора, а благополучие всех: и людей и Иных. — Надо будет обговорить это с шефом. Ужинать будешь?       — Буду. Голодный как собака. — отозвался Арс, забирая с тумбочки свой телефон. — О, восемь вечера уже. Ничего себе, вот это мы поспать. — он хохотнул. — Пиццу будешь?       — Давай.       — Тебе на дежурство надо сегодня? — спросил Темный.       — Нет.       — Тогда можем фильм посмотреть. Или если я тебя сильно напрягаю, я могу свалить. — Арс отвернулся, а я закатил глаза и цокнул:       — Заказывай давай пиццу, и будем фильм выбирать.       Я вытащил из-под Арсения руку, и в тот же момент почувствовал, как слева в груди опять начинает нарастать боль. Пока не такая сильная, но уже вполне ощутимая. С тяжким вздохом я поднялся с кровати и отправился умываться.       Оказывается, чтобы чувствовать себя хорошо, достаточно выспаться. Как мало мне надо теперь для счастья. Где-то на периферии сознания засела мысль, что я бы не смог нормально поспать, если бы не Арс. Я заглянул обратно в спальню:       — Спасибо. — Темный посмотрел на меня удивленно. — За сон.       — Всегда пожалуйста. — он улыбнулся и подмигнул. — Пиццу с ананасами ешь? — я скривился. — Ладно, понял. С мясом так с мясом.       Умывшись и накинув на себя футболку, я зашел обратно в спальню:       — Пошли в гостиную. Там удобнее.       Когда мы сели на диван, я принялся листать в каталоге фильмы, Арсений же придвинулся поближе и положил руку на мое плечо. Боль тут же начала отступать. Я повернулся к нему и благодарно улыбнулся. Темный кивнул и чуть приподнял уголки губ. Когда мы начали понимать друг друга без слов? Что это за магия такая? Определившись с фильмом, мы начали ждать курьера, разговаривая обо всём: рассуждали о музыке, о кино, вспоминали работу. Было интересно понимать, что несмотря на то что мы служим в разных Дозорах, проблемы у нас одинаковые: то дежурные забудут сказать, куда нам ехать, то неопытный Иной что-нибудь набедокурит, то тебя посылают куда-нибудь в Подмосковье помогать местному малочисленному Дозору. В общем, не так уж и сильно мы с ним отличаемся. Если не брать в учет разницу в возрасте и взгляд на жизнь и людей в целом. Всё-таки в речах Арса чаще можно было услышать слова «я», «свобода», «независимость», а в моей — «мы», «долг», «служение людям». Начинать с ним спор о том, кто ближе к людям — Темные или Светлые, я не стал. Такие споры всегда заканчивались ничем. Потому что ответа на этот вопрос попросту не существовало, как и на вопрос «В чем смысл жизни?». Но несмотря на всё это я не мог не отметить, что Арсений весьма начитан и далеко не глуп и мог поддержать любую тему.       Спустя сорок минут в дверь наконец позвонили: привезли пиццу. Всё время, что мы смотрели фильм и ужинали, Арсений постоянно поддерживал со мной физический контакт: то руку на плечо положит, то прижмется бедром к бедру, то просто возьмет за руку. Так что я еще и весь вечер не чувствовал боли и угнетающего бессилия.       Когда Арсу пришло время уходить, я расстроился, отпускать его не хотелось от слова «совсем». И дело было даже не в том, что клеймо тут же разболится, а в том, что мне не хотелось оставаться в одиночестве. Но я понимал, что у Темного есть свои дела, и он вовсе не обязан быть рядом со мной двадцать четыре часа в сутки. Арсений переоделся в свою одежду в спальне, пока я прибирался в гостиной. Мы вместе вышли в коридор. Пока он обувался, я стоял, опустив голову. Арсений коснулся моей руки, я вскинул голову. Он мягко погладил меня по руке и улыбнулся:       — Я поговорю с Завулоном. — я смог только кивнуть.       Арс потянул меня к себе, я неловко переступил, но подошел ближе. Темный смотрел мне в глаза с минуту и о чем-то думал: на лбу пролегла небольшая морщинка. А потом я не выдержал и просто обнял его. Арсений замешкался на мгновение, но всё-таки обвил своими руками меня за талию и крепко сжал. Спустя несколько секунд я резко отстранился, а Темный, не говоря ни слова, также быстро развернулся на каблуках и открыл дверь. Уже в подъезде он обернулся, широко улыбнулся, махнул рукой и начал спускаться по лестнице, проигнорировав существование лифта. Я закрыл дверь, улыбнулся сам себе и пошел обратно в гостиную. Боль в груди ощущалась, но уже не так сильно: всё-таки присутствие Арсения на протяжении почти пятнадцати часов дало свои плоды. Я уселся на диван, открыл ноутбук и запустил сериал, потому что спать мне не хотелось совершенно. Я снова улыбнулся и подумал: странный, странный Тёмный…