***
Отдельный кабинет позволял Грейнджер по-своему переживать рабочий стресс. Иногда заваривать сухую ромашку, иногда добавить несколько капель травяного бальзама в свой кофе, а иногда, как сегодня, просто уронить беспокойную голову на руки и размеренно стучать ей о стол. Она была на полпути к разгадке. Малфой – ревнивый муж убийца, или все-таки нет. Заголовок достойный Риты Скитер. Дверь скрипнула, и Гермиона подняла голову, чтобы уже через секунду снова ее опустить. Саливан знал про ее методы приводить мысли в порядок. — Надо закрывать Малфоя к чертям собачим, — он приземлился на стул и лениво разложил локти на столе. Грейнджер чуть не зарычала на него. Как же все просто было у этого парня! — С какой стати? — сквозь волосы спросила она, пытаясь продолжить то, чем занималась. Раскладывать информацию в ментальные папки подсознания. — Сама посмотри, доказательств на срок уже наскребется, а за то, что он оправданный ему еще пятерку накинут. — хохотнул он, — Честно говоря, я поговорил с отделом городского правопорядка, личность он далеко не из приятных, с законами в своем магазине хитрит, товарчик не весь легализует, а дом у него до сих пор ненаносим! Если бы ты там не была, то мы бы даже улик не нашли! Грейнджер ухнула в руки, продолжая слушать подчиненного. Пятнадцать лет назад она бы с удовольствием закрыла бы Малфоя по причине неприятной личности. Сейчас размышляла, как правильнее подать ему мысль об измене. И магическое отсутствие желания справедливости у Саливана только выводило сильнее. — Знаешь, если бы можно было когда вырастешь, стать дементором, то я бы тебе помогла устроиться. Потому что из всех талантов я вижу в тебе только талант к разочарованиям! — она подняла голову со стола, придерживая лоб рукой. Ей уже не пятнадцать, от таких резких подъемов голова кружилась, как у старушки. — Ты когда-нибудь хотел докопаться до правды? Узнать кто настоящий преступник и посадить его в Азкабан по справедливости? А если на тебя кто-то захочет наскребсти доказательств, это будет правильно? Саливан отмахнулся от нее. Его явно задело сравнение с дементором, но он лишь пожал плечами и встал. — Да ладно тебе, все равно его сажать будем, другие отделы тоже под него копать начали. Сердце чует, все сложится. Грейнджер едва поборола в себе желание запустить в этого Трелони министерского разлива что-то тяжелое. Вряд ли кто-то будет тянуть на себя старое нераскрытое убийство, чтобы посадить Малфоя хоть за что-то. Кому это нужно? Это дело может быть закрыто уже сегодня. Результативность повысится, они смогут приняться за другие преступления, которые она так халатно распихала по соседним отделам. Например, в 39 квартале убили юношу, она подслушала разговор соседей по кабинету. Судья оценит работу и можно будет говорить о том, чтобы добавить им еще одного сотрудника. И возможно следующего следователя она воспитает приличным человеком с жаждой к справедливости. Но было одно но. Она страсть как не хотела встречаться с двумя подозреваемыми на очной ставке. Она не хотела этих американских горок эмоций и выяснений отношений. Ей не хотелось видеть Малфоя таким. Почему-то в голове он уже и не был виновен. Ведь Малфой души не чаял в Астории. Все свидетели, как один трепались о том, как он обожал свою жену. В первый раз услышав, она фыркнула, второй - скривилась, в третий уже задумалась. Единственный мужчина ее возраста, который относился к своей женщине так, был ее лучшим другом. Гарри оберегал Джинни так, будто это не она бежала за ним через огонь, когда горела “Нора”, не она сражалась на войне, и не она кричала громче всех о его смерти перед толпой пожирателей. И это имело значение каждый раз, когда на их очередной годовщине, Гермиона повторяла, как им друг с другом повезло. Они были друзьями, их везение ощущалось радостно, с легким сердцем. Счастье врага же как-то тяжело. Как кому-то могло повезти с Малфоем? Но ему так не повезти с судьбой? Если она поймет, что он действительно виновен, то будет легче. Это будет почти нормой, гадкий Малфой из детства вырос и совершил преступление. Оправдал ожидания. Но… "Если он будет не виновен, если он останется таким же, как сейчас." Может быть даже тогда двенадцать лет назад он был не таким, каким его все видели. Может быть война стерла с него спесь, высокомерие, ненависть. Также как стерла с нее детскую непосредственность, наивность и веру в мировую справедливость. Она просто не могла быть хоть на каплю необъективной. И ждала ночи, последнего свидетеля, который раскроет правду на преступление.***
Пойти одной в офис Малфоя было привилегией. Саливан внезапно заинтересовался делом убийства и рвался с начальницей. Та рассудила, что безопаснее направить его поток сил в другом русле. И дала ему новые дела, в то время как сама направилась на поиски последних улик в офис к бывшему однокурснику. В большом старинном здании прямо на косой аллее, где располагался магазин, а сверху - офис Малфоя, горело всего пару окон. По словам Софии, допоздна задерживались трое: Малфой, Маркус и уборщица, приводившая офис и магазин в порядок перед следующим рабочим днем. Изначально, Грейнджер планировала подхватить ту самую Барб у входа. Но после двадцати минут ожидания все же зашла внутрь. Дверь магазина тяжело захлопнулась. Тут было темно, хоть глаз выколи. Но свет фонарей с улицы частично освещал старинные шкафы, забитые всякой всячиной. На фоне общего разнообразия форм и цветов, спокойнее всего смотрелись протяженные полки с одинаковыми резными шкатулками. Они были выполнены из темного благородного дерева и покрыты толстым слоем блестящего лака. На табличке у щкафа значилось: “Не открывать. Шкатулки могут стать источником больших и неожиданных неприятностей”. Грейнджер решила не рисковать, опасливо отходя к другим артефактам. Все выглядело увлекательно, но жутковато. Каждый предмет мог стать угрозой для жизни. Малфой воссоздал здесь атмосферу «Горбин и Бэркес», который и выкупил. На рынке волшебного антиквариата Лондона он остался один. Министерству опасно держать монополиста, поэтому неудивительно что на него точит зуб отдел правопорядка. Грейнджер нашла глазами стеллажи с книгами, и не раздумывая пошла к ним. Они были оплотом безопасности в этом месте. Она зажгла люмос и осветила полки. Книги тоже были необычными. Мутанты, вроде той, что посоветовал Хагрид на третьем курсе. Она скривилась, когда услышала тихие шаги с лестницы за стойкой продавца. — Грейнджер, мы уже закрылись, но если ты что-то хочешь купить, то я так и быть продам тебе лично. — усмехнулся уже знакомый голос, и она даже не стала поворачиваться, чтобы убедиться, что это Малфой говорил с ней. — Кстати, меня выгнали из Министерства вчера, хотя я пришел по твоему личному приглашению, какого черта? — тут она поняла, что его голос только казался добрым или учтивым, он был в бешенстве, покрытым глазурью из воспитания и наверное скрытого интереса. Они ведь давно не общались, Драко не мог предугадать ее следующий шаг. Спиной она чувствовала, как он приближается, поэтому решила не отставать, и обернулась. — Мне понадобилось уйти, но не волнуйся, завтра тебя вызовут точно по делу! Я рассчитываю посадить виновного в смерти Астории. Малфой странно нахмурился и сложил руки на груди. Школьником он мало задумывался, всегда бросал обидные слова сразу, будто зная, что мало кто слушал. Сейчас он выглядел очень взросло, в холодно-желтом свете фонаря блестели его убранные волосы и бледная кожа предплечий согнутых между собой. Он раздумывал над ее словами, наверное впервые в жизни. — И кто же это, если не Кори? — честно спросил он, поднимая глаза на нее. Ты. Или не ты. Черт знает. Она надеялась, что это помешательство не озарило ее глаза, поэтому быстро обернулась обратно к книгам. — Следственная тайна, — заключила она, протягивая руку к какому-то безобидному, на фоне остальных, фолианту из кожи рептилий. — Стой, Грейнджер! Но уже не успел, ведь книга оказавшись в ее руках тут же выпустила облако зеленого густого дыма. Малфой подхватил ее руку и захлопнул книгу. Она закашлялась, а в следующее мгновение поняла, что падает. Гермиона почувствовала спиной его грудь, а в следующее мгновение перед глазами все померкло. Первым, что она увидела когда открыла глаза, был Драко. Он с подозрением смотрел на нее, протягивая стакан воды. И зачем-то зажег свет, который резал глаза как тысячи иголок. Она слегка подняла голову с подлокотника дивана, пытаясь понять что произошло только что. Драко восседал на каком-то старинном стуле прямо возле дивана, смотря на на нее как на пациентку Мунго. Психиатрического отделения. — Что это за хрень? — наконец произнесла она, обернувшись к нему, но не решаясь взять стакан с водой. — Книга-защитница, оберегает секреты. Тебе повезло, что я был здесь, через час ты бы уже была мертва от яда. Он произносил это так спокойно будто это обычное дело. Все его однокурсники умирали именно так, неосторожно открывая книгу-защитницу без надзора Малфоя. — И ты считаешь это нормальным? — Что именно? — он поднял бровь, отложив стакан на столик. — Твои клиенты могут умереть прямо в магазине! Просто не зная этой особенности! Это же нелегально! — ее возмущение не знало границ, в то время как сам хозяин никак не реагировал. Драко хмыкнул и встал, протягивая ей руку для помощи. Немного подумав, она оперлась на нее, продолжая вопросительно смотреть. — Но это и не запрещено, без продавца сюда не попадешь, только ты считаешь, что тебе можно везде, и в любое время дня и ночи. И как раз для таких любопытных гриффиндорцев есть такая книга. Грейнджер фыркнула, как дверь снова шумно закрылась. — Привет, я пришла убираться! — громко оповестила девушка куда-то наверх, а только потом повернулась к ним и вздрогнула. Она выглядела как маггл. И если бы не торчащая из заднего кармана джинс палочка, Гермиона бы подумала, что она и есть самый настоящий маггл. — Здрасьте, а что такое? — спросила она, подходя ближе. Малфой уже откашлялся, чтобы представить их другу другу, но Грейнджер быстро шагнула к ней и протянула руку. — Здравствуйте, я - Гермиона Грейнджер, следователь. Вы - Барб? Девушка утвердительно помотала головой. Ее волосы были закручены в популярные у магглов жгутики – дреды, и закинуты наверх. Она не выразила ни испуга, ни любопытства. Продолжала смотреть за следователем. Ее лицо было худое и слишком молодое для имени Барбара. А глаза слишком большие и светлые. Они были с каким-то неестественным голубым отливом, будто она носила линзы. — Мистер Малфой, есть ли у вас свободный кабинет, чтобы я опросила вашу сотрудницу? Малфой хмурился, смотря на них. Затем легким жестом пригласил девушек наверх. В офис. В рабочем отделе, где Гермиона была днём, ничего не поменялось кроме шума, здесь стало совсем тихо. Она зашли в комнату и следователю пришлось попросить Малфоя выйти, будто тот не понимал, что это допрос свидетелей. Он задумчиво смотрел на них, будто морально готовясь к какой-то информации. Но после короткой просьбы вышел из комнаты, хлопнув дверью. — Сколько ты уже работаешь здесь? Барб задумалась, сощурив глаза. — Год назад я бросила Хогвартс, значит около восьми месяцев.. — протянула она, и по спине Грейнджер прошёлся холодок. Не закончить школу до сих пор для неё было сущим кошмаром. — А почему бросила? — Скучно, мое будущее явно не связано с академическими достижениями. На кой черт стараться? — Барб закинула ногу в низкосидящих джинсах на другую. Гермиона была уверена, что с другой стороны это выглядит не очень прилично. Она едва сдержала рвущееся наружу замечание. — Драко единственный поддержал мое решение и даже работу дал, у себя. Мы познакомились в школе, туда приглашали всех выпускников Хогвартса, кто стал предпринимателем, чтобы давать советы молодому поколению или что-то типо того. — продолжила она. Фамильярное «Драко» по отношению к боссу было странным, но потом Грейнджер вспомнила своих сотрудников, которые врывались к ней без спроса, пили кофе из ее чашки и порой даже отмахивались от заданий. Явно не ей давать советы Малфою, как управлять коллективом. — Что ты знаешь о его жене? Астории. Барб улыбнулась и сложила локти на стол. — Классная она была, красивая и очень добрая. Она подарила мне этот плеер. — она покрутила в руках самый обычный маггловский плеер с изображением яблока на задней панели. Это был достаточно щедрый подарок для человека, который просто прибирался в офисе мужа. С другой стороны, у богатых свои замашки. — Драко был разбит, когда она умерла. Даже перестал появляться здесь, только вот пару дней назад отправил сову, чтобы я пришла снова убираться. — Подожди, получается фирма все это время не работала? Целых два месяца? — поразилась Грейнджер. Два месяца - серьезный срок, за это время можно потерять кучу денег и лишиться компании в принципе! Да, и будучи единственными на рынке - это почти самоубийственно! Барб кивнула, она явно не видела в этом такой катастрофы. Грейнджер хотела уточнить предыдущий факт ещё раз, но потом вспомнила по какому дела пришла изначально. Экономикой должны интересоваться другие люди. Втянула воздух, сомкнула зубы и решилась. — Ты же убиралась здесь 15 августа ? — Ага, — протянула она, — Вы наверное хотите спросить про записку? Сердце забилось чаще от осознания, что девушка понимала что к чему. И может быть знала ответ. — Я ее видела, но не знаю, кто забрал. В офисе тогда был только Драко и Флинт. — ответила девушка и замялась на конце, припоминая. И разгадка снова выскользнула из рук. Видимо очной ставки не миновать. Перо скользило над пергаментом, в ожидании завершения фразы. Но свидетельница не успела закончить, как дверь в кабинет открылась, впуская прохладный воздух просторного холла. Барб быстро обернулась, и тут же совершила обратное движение к следователю. — И Блейз, точно! Здесь был Блейз. Забини открывший дверь и замерший в том же положении, нисколько не удивился. И даже не пытался бежать, как его приятель день назад. Он переводил глаза с уборщицы на следователя, будто не решаясь прорезать образовавшуюся тишину собственным голосом. — Я хочу сделать заявление, Грейнджер. — спокойно произнес он, его рука так и застыла на ручке двери. — Вернее, признание.