Family Values

Атмосфера была напряженная. Во главе стола сидела статная волшебница в бордовом платье, с уложенными в высокую прическу седыми волосами. Она аккуратно отрезала куски мяса и неспешно ела. Ее муж, такой же седой, сидевший рядом с ней невозмутимо ел зеленую фасоль. В тишине слышался скрежет приборов о тарелки. Эсми вздохнула. Вечера у бабушки всегда были ужасны. Ей напоминали, какая она необразованная, невоспитанная и как ей следует измениться. Спутник Эсми что-то жевал, положив локти на стол и подперев рукой голову. Бабушка уже минут десять поглядывала на это, но пока молчала. Слева от Эсми сидел мужчина с русыми волосами, с небольшими залысинами, но аккуратно подстриженный, одетый в темно-синий костюм и бордовый галстук. Она заметила круги у него под глазами, которые он не сумел замаскировать. Рядом с ним сидела женщина в изумрудно-зеленом платье, с жемчужным ожерельем. Она была красиво одета, прическа красиво уложена, но от нее исходила усталость. Бедная Манон, иногда Эсми было ее жалко. Ей постоянно доставалось от бабки, но сегодня не Манон будет звездой вечера, Эсми покосилась на своего спутника. — Давайте выпьем за то, что мы собрались всей семьей в Рождество, — произнесла бабушка и подняла украшенный золотом бокал. Все подняли бокалы и выпили. — Хера се, почему у меня какой-то сок, а не вино? — спутник Эсми чуть не выплюнул то, что успел отпить. Все замерли. — Эдуар, я прошу, не выражайся за столом. В моем доме ты не будешь пить алкоголь. Я не хочу обсуждать эту тему. — А я хочу. Мне сколько лет? Пятнадцать? Ты думаешь, я выпью вина и уйду в запой? Бабушка поджала губы. — Жозефина, — Манон решила перевести тему. — Расскажи, как тебе в новой школе. Сильно отличается от Шармбатона? Эсми отпила вина, вздохнула: говорить о школе ей совсем не хотелось. — Мне больше нравилось в Шармбатоне. В Англии ужасная погода, мы живем в замке где-то на окраине мира. Рядом только маленькая волшебная деревушка, в которую можно ходить раз в три месяца. Форма ужасная, еда невкусная. Я там как в тюрьме. — Ну, в этом ведь и был главный смысл — изолировать тебя от общества. В Шармбатоне на тебя дурно влияли. У тебя появились какие-то друзья? — бабушка была всегда очень понимающей. — Да, я дружу с соседкой. Ее зовут Пенелопа, — формально Эсми не считала Пенелопу подругой, просто хорошей соседкой. Но бабушке об этом знать ни к чему. — А как же крутой охотник? — ее спутник чуть не подавился овощами. — Эдуар, прошу, не говори с набитым ртом и убери уже локти со стола, — сквозь зубы прошипела бабушка. — Охотник? — Да, еще у меня есть друг, он охотник и капитан в команде по квиддичу. — Все замолчали. Манон отвела глаза, а бабушка наоборот смотрела, пытаясь прожечь дыру. — А обучение отличается от Франции? — вклинился спутник Манон. — Да, отличается. Чары и трансфигурацию они проходят медленнее, так что я их обгоняю, хотя последний год я колдовала не лучшим образом, — все за столом промолчали, стараясь избегать этой темы. — Но вот в травологии у меня полный провал. И они работают с растениями в теплице на всех курсах, а не только на специализации. Например, я доставала огурец из цапня. Было страшно. — Никогда не видела цапня, — пораженно сказала Манон. Эсми не хотелось говорить про Хогвартс и про учебу, и ей хотелось перевести тему на кого-то другого. — Дядя, как у тебя с работой? Есть какие-то открытия? — она повернулась к мужчине с грустными глазами. — Ну да, — он немного засмущался. — На самом деле у меня большая новость. Мы смогли договориться с правительством Вьетнама и с местными племенами, и в будущем году мы организуем большую экспедицию для изучения древней магии династии Хо. — Это прекрасно, — бабушка улыбнулась. — Адри, ты молодец. То, что ты делаешь, очень важно для мира магии и для Франции, конечно. Адриан смущенно улыбнулся. Эсми шепнула: — Молодец. Дядя был неплох, правда, он занимался непонятными исследованиями древностей и был женат на Манон, но в нем не было бабушкиной надменности, и он пытался общаться с Эсми, когда бабушка ее не признавала. — А меня, кстати, взяли в сборную Франции. Раз мы говорим о достижениях. Летом буду играть на чемпионате. — спутник Эсми поднял бокал. — Давайте выпьем за будущий год. Чтобы у всех все удалось. Бабушка нахмурилась, но Адриан и Эсми подняли бокалы. Манон и седой волшебник присоединились к ним. — Молодец, Эдуар, — бабушка тоже подняла бокал. — Не знаю, кому приносит пользу твой квиддич, но наверное, это большое достижение. — Конечно, это большое достижение, — Эдуар снова что-то жевал. — Можешь рассказывать своим друзьям, что твой сын — лучший охотник Франции, раз его взяли в сборную. — В команде три охотника, — вдруг вклинился в разговор седой волшебник. — Так что ты не лучший, а один из трех. Я читал, что федерация не хочет признавать тебя лучшим игроком Франции, потому что твое поведение крайне неприлично. Ты подаешь плохой пример молодежи. Почему ты не можешь себя вести, например, как Гийом Пети? — Потому что я не Гийом Пети, папа! Я Эдвард Моле. И я буду вести себя как Эдвард Моле и играть как Эдвард Моле. — «Эдвард Моле» скоро станет ругательством. Ты позоришь нашу семью и нашу фамилию. Понеслось. Эсми подперла голову рукой и отпила вино. В этот раз все продержались почти полчаса. Даже долго. Раньше это все перерастало в жуткий скандал, но сейчас Эдвард уже развлекался подобными разговорами: — Наоборот, отец, я прославлю нашу семью. Меня уже во всей Европе знают. Про тебя будут говорить, что ты отец Эдварда Моле! — Эдвард улыбнулся, седой волшебник заскрипел зубами. — Про тебя вся Европа знает, потому что ты пьешь целыми днями и употребляешь запрещенные зелья! — седой волшебник даже покраснел, ругаясь на своего сына. — Ты даже на игры приходишь пьяным. — Да, прихожу, но даже с жуткого похмелья я играю лучше всех. И все это знают! — Эдвард хитро улыбался, бабушка закатила глаза, дед покраснел от напряжения. — Ты сломал нос тому ирландцу на последней игре, — заметила Манон. — Это ведь не по правилам. — Какому именно? После первой сотни я перестал считать. А ты выучила правила квиддича, Манон? — Эдвард снова отпил из своего бокала и пристально взглянул на нее. — Нет, — Манон потупила глаза. — В газетах видела. — Вот видишь, про меня пишут. Думаю, ты про Троя. Классный охотник. Он еще станет чемпионом. Попомните мои слова. Так насчет Троя. Рассказываю новую фишку, которой меня научили знакомые шотландцы. Надо бить вот этой частью лба, — он показал на верх лба, — прямо в нос противнику, только резко и сильно. Нос ломается, кровища повсюду, а у тебя нет сотрясения, потому что эта часть лба самая крепкая. Все молчали. Бабушка пыталась найти в себе силы, чтобы не начать орать на Эдварда за такие истории на рождественском ужине, дед пытался его игнорировать. Он всегда считал, что это лучший способ общения с сыном. Манон с тревогой посмотрела на Адриана. Она всегда опасалась Эдварда, считая что он неуравновешенный. Адриан так и не смог переубедить ее в обратном. — Зря вы меня все не любите, я хоть истории смешные рассказываю. А вы все как статуи в музее. Это, что брюссельская капуста? — Эдвард поднял крышку с закрытого блюда. — Да, капуста, — бабушка сжала зубы и, выдохнув, попыталась сменить тему. — Эдуар, когда ты подстрижешься? Твоя челка неподобающая. Посмотри на Адри. Как все аккуратно. Адриан смутился. — Ну ты что, мам? — Эдвард снова говорил с набитым ртом. — Я с этой челкой такой красавчик. Меня все шлюхи в округе любят, а Адриана только Манон. Эсми старалась не смеяться, потому что бабушка начала подергиваться, пытаясь удержать себя в руках. — Эдуар, я не хочу обсуждать твои похождения за рождественским ужином. И с этим костюмом не носят бабочку, только галстук, — бабушка не отрывала глаз от его бабочки с того момента, как они пришли. — Жозефина, милая, расскажи еще про Англию. — Я не знаю, что еще рассказывать. — Эсми закатила глаза. — Форма ужасная, погода ужасная, Англия ужасная. — Когда я разговаривала с мистером Хантингтоном, — бабушка упорно игнорировала нежелание Эсми рассказывать о школе, — он выразил радость, что ты попала на факультет, где учился он сам. Расскажи нам, пожалуйста, что за факультет. — Я учусь на Когтевране, — обреченным голосом начала девушка. — В Хогвартсе четыре факультета, один из них Когтевран. — Как происходит отбор на факультеты? — бабушка была невыносима. — Очень странно, — Эсми усмехнулась, вспоминая отбор. — На тебя надевают большую старую шляпу, и шляпа считывает твои способности и говорит, куда ты попадешь. Говорящая шляпа — это так глупо, что даже смешно. Обычно это делают прилюдно, но мне повезло, и я прошла всю эту процедуру в кабинете директора. Я потом видела отбор первокурсников, выглядит ужасающе. — И какие способности нужны для твоего факультета? Эсми чувствовала себя, как у мракоборцев. — Ум. Когтевран считается факультетом для умных. — Я удивлена, — бабушка нахмурилась. — Это школа, ум должен быть определяющим для всех факультетов. — Ум не в плане, умный ты или глупый, — пояснила девушка. — Ум — это нестандартное мышление, скорее так. — А что у других факультетов? — бабушка что-то обдумывала. -У Гриффиндора храбрость и отвага, — начала перечислять Эсми. — У Пуффендуя трудолюбие и верность, у Слизерина хитрость и амбициозность. А у нас нестандартный ум. — Из всего перечисленного твой факультет кажется самым неплохим. Думаю, этим ты пошла в мать. Она у тебя была умная девочка, — вздохнула бабушка и посмотрела на Эдварда. — То, что я не закончил школу, не значит, что я тупой, — возразил Эдвард. — Эдуар, мне потребовалось много времени, чтобы смириться, что тебя выгнали из школы. Не напоминай мне снова, — бабушка даже не стала на него смотреть. — А мне бы понравился Пуффендуй, — неожиданно сказал Адриан. — Я довольно трудолюбив, и я верный, — он, улыбнувшись, посмотрел на Манон. — Трудолюбие часто важнее нестандартного ума или храбрости. — Их символ барсук, — заметила Эсми. — Тебе бы он понравился, и цвета желто-черные, и капитан их сборной красавчик. — Это ты про своего крутого охотника? — Эдвард что-то выковыривал из зубов. — Нет, — Эсми отрицательно покачала головой. — Он с другого факультета. Но играет лучше, чем красавчик-барсучок — А у тебя какой цвет? — спросила Манон, пытаясь перевести разговор с обсуждения квиддича. — У твоего факультета? — Синий с бронзовым или серебряным, но в основном синий. — По мнению девушки это был единственный нормальный цвет. — Синий, моя ж ты красавица, — Эдвард поцеловал Эсми в щеку. — Жозефина, — бабушка отложила вилку. — Ты не хочешь провести каникулы здесь, в родовом гнезде? Тут все-таки безопасно и чисто. — У меня тоже безопасно и чисто, — Эдвард чуть не поперхнулся. — Ты думаешь, я живу в притоне? Или у меня там шлюхи обдолбанные вдоль стен спят? Зайди ко мне как-нибудь в гости, посмотришь, как я живу. Или что, такие важные волшебницы не могут навещать своих детей? У меня квартира в центре Парижа, в хорошем районе. Бабушка хотела что-то сказать, но Эсми перебила ее: — Спасибо, бабушка, но я хочу пожить с отцом. Я скучала по нему. А к вам зайду в гости.