Её холодный свет..

Кнайф проснулся в холодном поту. Первая мысль была о вчерашней ночи. Приводящего в ужас силуэта схожего с его умершей подругой больше не было. В голове все было мутно, размыто. Не успев даже элементарно протереть глаза, Кнайф рванул к могиле Лампчки. Дома Кнайфа и лампы находились рядом. Бежать было не далеко, лампа была закопана прямо во дворе ее дома. На сердце было тяжело. Ножик бежал, думая о том что за фигня происходила прошлой ночью. А вот и этот дом. Уютный маленький домик с чердаком. Таким он казался 15 лет назад. Сейчас это пустынное заброшеное место. Брр, уютом от него уже не веет. Нож подошел к могиле. Этот двор кишит воспоминаниями. Пикник, чай, похороны, тот самый день.. Вместо сухой земли, под которой лежала его подруга была яма. Она будто была бездонной. Внизу не виднелась хоть капля света, лишь чернота, будто расползалась по стенам ямы вверх, растекалась как кровь по венам, пыталась добраться до ножа и утащить его в темноту. Кнайф отпрыгнул. Это был то ли испуг, то ли грусть. Кнайф посмотрел в бездну еще раз с опаской. Да, точно, это огромная дыра. "Как она здесь оказалась и кто ее вырыл?" - подумал Кнайф, по лицу стекал холодный пот. Но у него было два выбора: разведать или убежать в страхе. Он быстро принял решение, может поспешное. Нож набрался смелости. Ради своей подруги он готов был на все. Он перекрестился и с закрытыми глазами, прыгнул в бездну. Он летел долго, с каждой секундой свет с улицы становился все дальше и меркнул, все больше Кнайф погружался в темноту с головой. Он смотрел вверх и жизнь его будто пронеслась перед глазами. Нож хотел закрыть глаза, чтобы не было так страшно. Он пожалел о своем выборе. Лучше уж было убежать, забыть про это, проверить голову, но нет, решился он на прыжок, что стал его последним действием в этой жалкой, короткой жизни. Засматриваясь вверх, на отдаляющийся свет, вдруг почувствовал сильную, резкую боль в спине, он даже немного немного взвизгнул. Кнайф упал на что-то твердое. Это была не земля. Это оказался твердый кирпич. Но как?.. Огромная яма..Но еще и кирпичи внизу? Вот подстава. Он присел и схватился за отшибленную спину. Кнайф тяжело дышал, пытался проглотить боль и пойти дальше. Нож был шокирован, что не умер. Кухонный предмет встал на ноги и обернулся. Все что он увидел: длинный коридор в никуда. Нож, обнимая себя, встал, и пошел. Как только он встал, его спина стала болеть как никогда, еще больше чем когда он грохнулся. Но адреналин и жгучее желание разгадать тайну вчерашнего вечера брали верх над здравым мышлением. Нож, со страхом, пошел вперед. Он шел, шел, шел, шел... Но он никуда не пришел. Кнайфи очень устал. Он свалился на свою больную спину и лежал. Просто лежал. Очень долго лежал, смотря в земляной потолок, иногда с него падали мелкие куски грязи. Виски пульсировали, лежа на земле ножу хотелось зарыться в нее и никогда больше не встать. Спина больше не ныла и не ревела монотонной болью, но при неправильных поворотах тела травма давала о себе знать. Отдохнув, Кнайф аккуартно встал на ноги и собирался идти дальше. Может это и утомительно, муторно, страшно, тяжко и другие негативные качества этой затеи, но он не хотел сдаваться. Ножик шел вперед, но этот коридор не кончался, ноги подкашивались и гудели. Он шел вглубь земляного коридора и думал как он будет выбираться отсюда, проклинал это место и угрожал пустоте о его злобе если в конце не будет ничего полезного. Он шел дальше, несмотря на нагнетающую боль, пока не услышал пронзающий уши писк. Нож схватился за уши, не понимая, откуда этот отвратительный звук. Он вертелся, извивался, будто пытался уклониться от волн этого звука, идти дальше он не мог, это внезапное явление добило его и добавило мучений к его и так больному состоянию. Вскоре, Кнайф немного начал привыкать к этой муке и решил выяснить нахождение источника звука. Этот писк как будто шел отовсюду, у него не было точного источника. Когда слух ножа подвел его, он снова закрыл уши и решил искать зрительно. Кнайф обернулся и посмотрел туда, откуда он шел и..что? Кнайф застыл с выражением недоумения на своем лице. В конце туннеля был свет, слабоватый, но становился все ярче с каждой секундой. Нож думал что умер. Он решил пойти на этот свет, надеясь, что выберется. Энтузиазм найти ответ на свой вопрос растворился в воздухе, он не думал что может выйти живым из этого места. Жизнь была дороже, может лучше мучаться и никогда не узнать что же это была за хрень чем узнать, но умереть. А свет все приближался. Нож с закрытыми ушами, пытался побыстрее дойти, почти бежал, иногда спотыкаясь. Внезапно, он остановился и пригляделся. Его скорость была слишком медленной чтобы дойти так близко за такое короткое время. И тут нож понял. Это не он приближается к свету, а свет к нему. Он застыл как статуя, не от страха, он хотел увидеть что это такое. Через пару минут синеватый свет приблизился на ужасно близкое расстояние. Кнайф смог разглядеть силуэт, который излучал эти лучи. Силуэт Лампчки. Ее лицо выглядело ужасно, за такое долгое время оно сгнило, да и все ее тело тоже. Лицо.. Оно исказилось в какой-то жуткой улыбке, безумной. Зубы позеленели и пожелтели, глаза загноились и покрылись язвами. Все провода лампы внутри сгнили, неясно как она светится даже без них. Сама она полурасшатанная и потресканная. Она летела на него, также как и вчера, говоря что-то странное. Кнайф вскрикнул, зажмурил глаза в ожидании смерти. Вдруг, писк пропал, заметно стало прохладнее. Кнайф открыл глаза. Он очнулся в своей кровати в холодном поту и испуганно смотрел в потолок. Сердце билось с ужасной скоростью, мысли перемешались и от таких событий даже во сне, нож не мог сразу начать думать. Жутко. Немного потупив, Кнайф включил мозг и немного успокоился. Он мельком глянул на рядом стоящие часы. 7.20. Среди всех здравых мыслей о том что это было, везде просачивалась одна, мешала думать, заражала другие размышления, но была одной из самых простых и близких к теории Кнайфа: "Это был знак". Нож не мог уже заснуть, к могиле подруги идти не было желания после того что случилось, ему казалось что Лампчка хочет свести его с ума, загнать в могилу чтобы быть вместе с ним. Но кто ее знает, может Кнайф и вправду нездоров.