____________
Бесконечны. Его страдания бесконечны. Он один, такой же одинокий, как сирота, такой же одинокий, каким был всегда в своей жизни, но почему-то здесь хуже. Здесь намного хуже. Он не знал, как долго страдал. Не знал, когда он сюда прибыл, было ли это до финальной битвы. Иногда казалось, что он всегда был здесь. Воспоминания мучали его. Его последние мгновения - его крик "Авада Кедавра" , крик Гарри "Экспеллиармус" - его проклятие отскакивает, он медленно падает на пол, алые глаза закатываются вверх... Его вопли становились громче. Он не хотел быть проигравшим. Потому что это значило, что он слаб. Он слабый. Он ничего не стоит. В течение нескольких лет он страдал, снова и снова переживая свою жизнь в уме. Воспоминания. Это все, что у него оставалось. Однажды он подумал, что нет ни добра, ни зла. Только власть и те, кто слишком слаб, чтобы ее искать. Когда-то он не был слабым. Он был храбрым. Хитрым. Он искал силы. Он искал бессмертия. И посмотрите, где он оказался.____________
Поэтому, вполне уместно, что по прошествии неопределенного периода времени он слышал голос волшебника, которого ненавидел больше всего. — Привет, Том. Давно не виделись, не так ли? Ему противно. Он открыл рот, чтобы сказать то же самое, но не смог произнести ни слова. Только гневный, громкий вопль. Волшебник вздохнул. Том услышал, как шевелились края мантии, и вскоре тот сел на корточки, так что они смотрели друг другу в глаза. Конечно, этот мальчик преследовал его даже в Лимбо. Иногда Волдеморт думал, что он, может быть, в аду. — Знаю, знаю, — тихо сказал Гарри Поттер. На его плечах была накинута мантия-невидимка, которая проглядывалась в тумане, — Я тоже не очень рад тебя видеть.____________
— Погоди, черт побери, — рявкнул Гарри, вырвавшись из разума Волдеморта, снова крепко сжимая его шею, — Ты видел меня в Лимбо? — он начал прерывисто дышать, потому что осознал, как ни странно, что тот это помнит . Только для Гарри это был просто сон. Волдеморт задыхался, его обычно причесанные кудри прилипли ко лбу от пота. — Просто продолжай смотреть, — прошептал он. — Тогда ты поймешь.____________
Гарри Поттер здесь, в Лимбо, с ним. Гарри неуверенно тянулся к нему. Собирался прикоснуться к его отвратительной, кровавой, детской форме. Но он резко вздрогнул и отдернул руку, и печаль, которая его наполняла, так болезненно стала видна. — Что ты сделал с собой, Том? — пробормотал он. — Ты разбил свою душу. Казалось, Гарри вот-вот заплачет. Никто никогда не плакал из-за него. Никогда. Особенно его заклятый враг. Затем Гарри оглянулся на клубящийся туман. — Я помню это место, — сказал он. — Я был здесь раньше. — он продвинулся ближе. — Это не очень хорошее место, правда? Том согласно кивнул, его голова - не более чем череп, обернутый окровавленной кожей - покачивалась при легком движении. Даже такое маленькое действие истощало его энергию. Он слабый. Боже, такой слабый. — Ты мне противен, — сказал тогда Гарри. — И все же мне тебя жаль. Гарри протянул руку, на этот раз уверенно, коснулся щеки, проходясь пальцами по засохшей крови. Он почувствовал честность слов Гарри. Он смог увидеть отвращение и сочувствие на одном лице. Гарри встал и повернулся, чтобы уйти, исчезая в тумане. Его вопли стали громче, когда он снова остался один.____________
Гарри навещал его снова и снова. Он не уверен, насколько были долгими его посещения. Том знал только то, что когда приходил Гарри, тот всегда просто сидел с ним в тишине, прикасаясь к нему. Прикосновение к щеке ладонью или похлопывание по голове. Прикосновения. Это что-то чужое. Что-то такое неизбежно человечное. Но он не человек. Он ничто. — Ты не должен так думать о себе, — сказал Гарри, после долгого молчания. Гарри мог читать его мысли, как если бы он сказал их вслух. — Ты человек, Том. Только ты обманул себя, думая, что можешь быть кем-то большим, чем человек. Возможно, Гарри - всего лишь плод его воображения. Заблуждение, которое он придумал, слишком долго живя в Лимбо. — Я настоящий, — заверял его Гарри, поглаживая его по голове. – Такой же настоящий, как ты, Том. Он не знал, почему Гарри Поттер навещал его здесь. В этом туманно-белом мире, наполненном его воплями и неудержимыми воспоминаниями о прошлом. Наполненном его одиночеством. Гарри хихикнул. — Я тоже не уверен, — признался он и прозвучал немного весело. Почти робко. — Зачем я пришел к тебе в гости, если я мог быть в мире живых, я не имею ни малейшего представления. Иногда я думаю, что это мое болезненное любопытство. Я видел тебя здесь, плачущим в этой форме, когда я был в Лимбо до того, как победил тебя. —Гарри сделал паузу. — Я почувствовал такое притяжение к тебе. Как мать для своего ребенка. Я хотел утешить тебя. Гарри продолжал, поглаживая содранную кожу: — Дамблдор тоже был здесь, — отметил он. — Он сказал мне, что я не могу тебе помочь... и он тоже не может. Этот назойливый Дамблдор! К черту его! Проклясть бы его душу... — Хорошо, хорошо, — засмеялся Гарри, — теперь нет смысла ненавидеть Дамблдора. Прикосновение Гарри задерживается на его коже. — Я думаю, - мягко проговаривает Гарри, — я пришел сюда, чтобы увидеть тебя таким, какой ты есть. Слабым. Поврежденным. Действительно, жалким. — Гарри лениво его гладил. — Я прихожу к тебе, где ты никому не можешь навредить. Я прихожу, чтобы увидеть твоё истинное «я»... чтобы напомнить мне, кто ты есть. Но Гарри не очень уверен в себе. Во время своего следующего визита Гарри снова пытался ответить на свой вопрос. — Думаю, я пришел к тебе в гости, — сказал Гарри, — чтобы сожалеть.____________
Бесконечный. Серо-белый туман бесконечен. Единственный раз, когда он что-то чувствал - единственный раз, когда им не овладевали его вопли, его собственная мука - это когда Гарри его навещал. — Еще раз привет, — тихо сказал Гарри. Прикосновение Гарри - это успокаивающее прикосновение. Его вопли затихают лишь на мгновение. Гарри Поттер смотрел на него. Гарри совсем не изменился с той последней битвы в Хогвартсе. Он все еще в теле тощего, неряшливого семнадцатилетнего парня. Семнадцатилетний Повелитель Смерти. Он задался вопросом, почему судьба дала ему такого невероятно сильного противника. — Ты думаешь, я "невероятно силен"? — Гарри фыркнул. — Спасибо, наверное. Гарри некоторое время молчал, просто поглаживая голову Тома. — Рон умер сегодня, — прошептал он через несколько секунд. — В поле, во время боя между бывшим Пожирателем Смерти и другим аврором. Они отвезли его в госпиталь Святого Мунго, но не смогли спасти. Гарри долго ничего не говорил. — Гермиона убита горем, — мягко сказал Гарри. — Роза и Хьюго ... Боже ... — он покачал головой. — Я даже не знаю, зачем я тебе это говорю. — он сделал глубокий, судорожный вдох. — Единственное, в чем ты ошибся... так это в бессмертии, Том, - сказал он. — Это ужасно. Ты переживаешь своих друзей и всех, кто тебе небезразличен. Это разрывает тебя на части. Но Волдеморт не был настолько глуп, чтобы кого-то любить. Чтобы привязаться. — Верно, - тупо ответил Гарри. — Конечно. У тебя никогда не было настоящего друга. Ты не поймешь. Гарри ушел и очень долгое время не возвращался.____________
Он не мог следить за течением времени в Лимбо. Он понятия не имел, сколько времени прошло, но агония разрывала его в клочья. Он все время плакал, плакал и плакал, заполняя пустое пространство, клубящееся туманом. Никто не касался его. Никто не приходил, чтобы обнять его, поговорить с ним, утешить его прямо сейчас. Он помнил слова Гарри. «Конечно. У тебя никогда не было настоящего друга» Это правда? А что, если это так и было? У него были сторонники. У него были Пожиратели смерти, которые выполняли его приказы до самого конца. Где теперь Пожиратели Смерти? - с горечью подумал он про себя. Здесь его никто не навещал, не утешал. Никто не мог. Никто не сможет свободно приходить и уходить из Лимбо, кроме Повелителя Смерти. Он рассеянно подумал о Нагайне, и его охватила тоска. Он бы отдал все, чтобы обнять ее, повесив себе на плечи как раньше, а теперь... Ему противно от самого себя, потому что он жаждал прикосновения Гарри. Он никогда раньше не хотел присутствия другого человека. Он никогда не нуждался в этом. Присутствие Гарри - единственная передышка в его нескончаемых страданиях. — Скучал по мне? Он услышал голос. Голос Гарри. Это прозвучало почти игриво. — Я чувствовал это, — улыбался Гарри. — Ты, должно быть, отчаянно нуждаешься в компании, Том, если ты "жаждешь моего прикосновения" или что-то в этом роде. — его унижение из-за того, что он такой слабый, такой нуждающийся, исчезло, когда пальцы Гарри пробежали вверх и вниз по сломанной, содранной коже на его челюсти. Он почти таял от прикосновения, без всякого смысла, испытывая облегчение. — Это нормально, — проговорил Гарри, — быть в компании. Хотеть прикосновений. Ты не слабее от желаний, Том Реддл. Ты слабее, потому что думаешь, что стоишь выше этих желаний. Гарри не знал, о чем говорил, но это нормально. Потому что Гарри здесь и сейчас касался его, утешал его. Все нормально. Все в порядке. Гарри глубоко вздохнул. — Мне становится плохо, — сказал он, — потому что становится жаль тебя. — он сделал паузу. — Тогда я вспоминаю, что ты сделал, и думаю про себя: ты этого заслуживаешь. И намного худшего. Гарри ушел, не сказав больше ни слова. В отсутствие Гарри Том больше не плакал. Он кричал.