Распаливший пламя

— Это же какая то шутка — голос начал истерически дрожать от переполняющий хрупкое тело чувств — это не может быть правдой, он не может умереть — желтоволосая упала на колени, она не могла принять смерть брата и поверить в то, что он так быстро её оставил. В горле будто встал ком, сил больше не оставалось. Сердце опустело и будто раскололось в мелкую крошку, лишь одиночество стало заполнять каждый его кусочек. С осознанием пришла и невыносимая боль, слёзы неконтролируемо хлынули из огненных глаз, где уже не было видно того яркого пылающего пламени, что некогда горело в её душе. Раздался отчаянный крик полный печали и гнева. Каждая мышца тела девушки напряглась, доставляя не только ментальные, но и физические страдания. Хотелось воспользоваться катаной не по назначению и снести голову не демону, а себе. Точно, демон. Кёджуро не мог просто так погибнуть, его точно убила какая-то высшая луна. Теперь в Ренгоку бушевала чистая ярость, закручивая в ней большой огненный вихрь, но пыл быстро усмирила горечь тоски и безнадёжности. Крепкие мужские руки нежно обхватили сзади, согревая разбитую душу и отдавая, собранное с самых дальних скрытых уголков, оставшееся тепло. На янтарную макушку легла чья-то голова, давая понять, что охотница не одна. Хашира прижался ближе, заполняя собой образовавшуюся пустоту, в разбитом вдребезги сердце, что каждую секунду ныло о потери самого родного и близкого человека. — Юкико, — парень сжал объятия крепче, выводя подругу из мыслей — я тут, слышишь, — казалось, что для Томиоки гибель друга ничего не значит, но это было далеко не так. Голос предательски дрожал, а по щекам потекли первые капли, оставляя за собой мокрые, солёные дорожки, глаза понемногу розовели от нахлынувших эмоций, которые парень обычно так упорно сдерживал — я рядом. — Этого не могло произойти — фраза была похожа на всхлип, истерика никуда не ушла, было всё так же паршиво, всё так же тоскливо — Это же не правда? — будто потускневшие, огненно жёлтые глаза, что давно покраснели от непрекращающихся слёз, вопросительно посмотрели на столпа, выражая весь спектр эмоций, что сейчас испытывает их хозяйка. Парень в ответ лишь повернул напарницу и прижал к себе, ласково поглаживая мягкие волосы. Стало так спокойно. Лёгкий запах зелёного чая, что исходил от хашира невероятно умиротворял, а тепло что он излучал, так согревало душу. До этого момента охотница считала, что у Гию было холодное, неприступное сердце, где не было места таким чувствам, как сочувствие, нежность и любовь. От нынешней маски, которую он напяливал каждый день, не осталось и следа, и в этот момент она поняла, он такой же человек, у него есть чувства, его можно ранить словами, Томиока тоже живой. Стало намного легче. Истерика невероятно утомила и без того уставшее тело, ведь восстановление, после нанесённой демоном травмы отбирало много сил. Всё же Юкико успокоилась и расслабившись от ласковых, невесомых прикосновений, сладко уснула на крепкой мужской груди. Спустя некоторое время, хашира заметил сопящую напарницу, что сладко уснула у него в руках. Аккуратно подхватив её, он отнёс на футон, осторожно уложил и лёг рядом. В голове не укладывалось, как такой сильный и талантливый мечник как Кёджуро мог погибнуть. Видимо, насколько бы старательно люди не пытались превзойти демонов, у них это всегда будет получаться довольно плохо. А это означало только одно. Нужно больше выкладываться на тренировках, нужно увеличить их количество, стать сильнее и возможно когда нибудь человечество избавиться от этой тяжёлой ноши. Одним словом его смерть очень плохо отразится на всём, особенно на боевом духе, ведь его храбрость и решимость всегда двигала окружающих вперед, мотивировала не сдаваться и идти до конца. Не говоря уже о том, что сильнейших мечников, столпов, осталось восемь и пост хашира пламени опять пустовал, а достойных кандидатов нет, даже если не брать во внимание стиль дыхания. Нынешняя подготовка мечников сильно упала, как и говорил Убуяшики на одном из последних собраний. Прошло ещё несколько дней. Чувства понемногу утихали и двигались к норме. Было решено возвращаться на базу, ведь нельзя же вечно отсиживаться и зализывать раны. Поблагодарив старушку за оказанную помощь и собрав еду на дорогу, ведь расстояние им преодолеть предстоит немалое, охотники выдвинулись в путь. — Интересно, кто займёт место хашира — хладнокровно произнесла, обычно весёлая и позитивная Юкико, равняясь с синеглазым. Конечно же она не собиралась вставать в девятку сильнейших вместо Кёджуро, на это у неё были свои, хоть и не очень уважительные, причины. — Разве не ты займёшь его место? — Томиока на миг оторвавшись от тропы, вопросительно посмотрел на девушку, всё так же продолжая бежать. — Я уже говорила, что я не собираюсь повышать ранг — желтоволосая придерживалась старой позиции. Не то что бы ей не хотелось иметь всякие привелегии, уважение или сражаться с более сильными врагами, просто всё, что ей нужно было и чего она хотела добиться, уже у неё было, даже больше. Оставшийся путь мечники просто молчали, не отвлекаясь от дороги и не беспокоя друг друга. Ни вопросов, ни единого слова. По прибытии Юкико решила направиться в родовое поместье, проведать родных. Всё таки они тоже потеряли родного и очень дорогого им человека. Гию пошёл с ней, так как после они планировали вместе направиться к главе, чтобы отчитаться о прошедшей миссии. — Я вернулась — выкрикнула девушка, после чего на встречу выбежал мальчишка с такими же огненными волосами, как и у вошедшей, что упорно пыталась хоть как-то натянуть улыбку. — Дорогая сестра, — Сенджуро обнял Юкико, на что та опустилась на колени и в ответ прижала, единственного оставшегося в живых, брата к себе. Он так на него похож. Солёная капля стекала по щеке. — всё хорошо? — не понимая ответную реакцию, спросил младший. — Да, конечно — она отстранилась и глубоко вздохнула, успокаиваясь. Глаза предательски заблестели от выступающих слёз. — пошли в дом. Трое направились ко входу в красивое, довольно большое здание, сняли обувь и вошли внутрь главной комнаты. Желтоволосая начала заваривать чай, на родной кухне, что навевала воспоминания из детства, где отец тренировал их троих, в надежде, что когда нибудь, кто-то из них займёт его место и завершит дело, которому он отдал большую часть жизни. Но времена изменились и теперь пока старшие дети пытаются добиться признания родителя, он целыми днями отлёживается и пропивает своё здоровье. Когда девушка вышла из раздумий напиток был уже готов, поставив чашки на стол она уселась рядом со всеми. Вдруг послышались шаги и из входного проёма выглянул Танджиро, робко приветствуя собравшихся. — Здравствуй Камадо, — первой поздоровалась с очередным гостем желтоглазая охотница. Вставая чтобы приготовить для него ещё одну порцию. — Я пришёл... — мечник с волосами цвета красного вина, замялся, пытаясь что-то выговорить — в общем, я должен передать последние слова Ренгоку сана — всё таки выпрямившись и собрав всю волю в кулак, парень смог обьяснить цель своего визита, хоть и не очень разборчиво. — Говори, раз уж пришёл — холодно произнёс Гию. Но тут в комнату вошёл бывший пламенный столп и сел рядом с молодёжью. — Кхм, Сёнджуро, он сказал что бы ты всегда шёл по пути, что для тебя выберет сердце, — мальчик опустил голову, первые капли побежали по щекам оставляя за собой влажные следы — Шинджуро Ренгоку, он передал вам, что хотел, что бы вы лучше следили за здоровьем — мужчина хмыкнул, закатив глаза, пробормотал что-то себе под нос, встал и ушёл обратно к себе — Юкико… — Подожди Танджиро, я скоро вернусь — желтоволосая встала и последовала за только что ушедшим. — Зачем пришла и что тебе надо? — бывший охотник попытался разузнать причину визита дочери, ведь с тех самых пор, когда матери не стало, общались они очень мало, обычно только по делу — У тебя умер сын, а на тебе не следа скорби — раздраженно упрекнула отца девушка, ведь он вёл себя так, будто ничего и не произошло, а при смерти жены на нём живого места не было, настолько он тогда отчаялся. — Я сразу говорил, что из этого ничего не выйдет, Кёджуро просто впустую тратил силы и время становясь хашира и вообще охотником. Всё что он сделал было зря, демоны всё так же будут пожирать людей. — Шинджуро жестоко принижал старания сына, на глазах у Юкико, казалось что души у него вообще не было с тех самых пор, вероятно она уже давно раздроблена на мелкие кусочки. В этот момент, в сердце что-то кольнуло, возможно из-за того, в каком ключе мужчина говорил о её брате, который был самым близким для неё человеком, самым добрым и жизнерадостным из всех кого она знала. Он отдал жизнь сражаясь за человечество, а теперь все его труды обесценивают на её глазах. Вероятно, это послужило неким толчком и в сознании что-то перевернулось, что-то что говорило что в этой жизни она добилась всего чего могла, что к большему стремиться не надо, что у неё есть всё. Теперь девушке хотелось лишь стать лучше, отточить свои навыки до совершенства, развить своё тело до предела. — Ты не прав и я тебе это докажу, — с уверенностью в голосе твёрдо заявила младшая — я займу место хашира пламени и доведу дело Кёджуро до конца, исполню его мечту и истреблю демонов. Может тогда ты поймёшь, старания твоего сына были не напрасны — желтоволосая развернулась, чётко всё решив для себя и ушла, оставив бывшего столпа в одиночестве. — Юкико, — Танджиро остановил явно разозлённую девушку — в общем последние слова Кёджуро, — ему было явно больно говорить о нём и о его гибели, он всё ещё не мог принять его смерть — что бы ты несмотря не на что, шла вперёд, не останавливаясь. — «Вполне в его духе» — пронеслось в уставшей от всего этого голове и тут же всплыли наставления старшего брата, что почти все были в таком же стиле, про борьбу, упорство и силу воли. Охотница лишь на секунду зажмурилась, после чего глаза заблестели от вновь выступающих слёз. Слишком больно. Сколько времени прошло, а сердце всё ещё предательски ноет, вспоминая эту тёплую улыбку, этот добрый взгляд. Пройдясь рукавом формы по лицу, она хлюпнула носом и поспешила уйти, не желая никого слышать и видеть. Томиока обеспокоился таким поведением подруги и подскочив с места, направился за ней. В голове крутилось много мыслей о том что же такого ей наговорил мужчина. Догнать мечницу ему удалось лишь у входа в штаб охотников. Где она, собираясь с мыслями, остановилась у порога. — Почему ты пошла одна? — тяжело дыша проговорил столп, приближаясь к маленькому женскому телу. Волосы и хаори потихоньку намокали, пасмурная погода и начавшийся дождь дали о себе знать. — А почему ты пошёл за мной? — по щеке покатилась, похоже не первая, слеза, разбавляя капли, что накапали на румяное, почти кукольное личико, с неба. Уже успевшие стать красными, глаза посмотрели на пришедшего. — Мне тревожно за твоё состояние — он подошёл ближе, сантиметры расстояния постепенно сокращались. Руки сами сжали рыжий комочек, поглаживая жёлтую макушку. Дрожь потихоньку уходила, истерика кончалась. — Не надо — девушка высвободилась из объятий мечника и решительно направилась ко входу в главное здание — я займу его место и закончу то, что он не смог завершить. Чтобы Кёджуро мной гордился — слёз уже не оставалось, нужно было успокоится. Bытерев лицо охотница пошла дальше оставив столпа наедине с мыслями. ****** *В родовом поместье Ренгоку* — Отец, — Сёнджуро вошёл в небольшую комнату, освещённую только за счёт закатного солнечного света, что проходил через проём огромной горизонтальной двери, которая сейчас была полностью открыта. Открывался вид на просторный задний двор, усаженный красивыми, высокими деревьями — что же ты такого сказал сестре? — маленькие жёлтые глаза с надеждой посмотрели на высокую, хорошо сложенную фигуру. — То, что толкнёт её продолжить, что не смогли закончить не я, не мой дорогой сын — к удивлению мальчика последние слова мужчина произнёс с дрожью и нежностью в голосе, а потом и вовсе отдался эмоциям и пустил первую слезу. На самом деле, в последнее время Шинджуро очень жалел что так обошёлся со своими детьми, что не дал им всего что мог. Кёджуро и Юкико решили пойти по его стопам и ему очень хотелось, что бы они намного превзошли его. Но к сожалению осознание пришло слишком поздно, одного из них он уже потерял, о чём очень сожалел, хоть сразу так и не скажешь. Однажды Ренгоку уже потерял жену, а теперь и старшего сына. Он решил, что не может допустить, чтобы его единственная дочь умерла бессмысленной смертью, ведь карьеру охотницы на демонов она, ни при каких обстоятельствах, не собиралась завершать. Погибнув обычным мечником, девушка многого не добилась бы, другое дело если она стала бы хашира. Шинджуро верил, что так Юкико сможет если не завершить, то сделать весомый вклад в победу над демонами. Но, как он уже понял, становиться столпом не было в её планах. Поэтому ей нужен был сильный толчок, что сподвиг бы её на решительные действия. — Дорогой отец, у тебя слёзы, — мальчик подошёл к мужчине и обнял, так тепло, так по детски — то есть тебе не было всё равно на Кёджуро? — ребёнок вопросительно поднял голову, заглядывая в потускневшие, от пережитой боли, глаза. — Конечно же нет — он улыбнулся и погладил маленькую жёлтую макушку — я невероятно рад, что он был моим сыном — по щекам стекали капли, одна за другой, а во взгляде читалась отцовская гордость за своё дитя. Он сжал Сёнджуро в объятьях, заполняя одиночество. Мальчик в ответ лишь искренне улыбнулся, у него на душе стало спокойно, ведь брат полжизни пытался добиться признания от отца. Кёджуро был бы счастлив узнав, что одна из его целей была выполнена. — Я невероятно рад, что старания брата не были напрасными, — стало вдруг спокойно и легко — ведь он так жаждал твоей похвалы и гордости. — Знаю, — душу что-то больно кольнуло, при воспоминаниях о том как он обращался и как разговаривал со старшими детьми. Но так надо было, что бы укрепить их дух и разжечь жажду совершенствования — я так рад, что вы у меня есть. Думаю она была бы горда за вас не меньше меня — боль утихла и ей на смену пришло спокойствие, ведь Кёджуро погиб не напрасно.