Я хочу, чтобы ты остался

Эндрю смотрит на себя в зеркало в полный рост. Он опаздывает. Остальные уже переоделись и ждут его в гостиной. Однако это его не беспокоит; они могут подождать. Это обычный субботний вечер. Их группа отправляется в путь, начиная с ужина в Sweetie's, затем с выпивкой и танцами в Eden's и заканчивая домом в Колумбии. То же самое, неделя за неделей; ритуал, от которого Эндрю должно быть скучно. А может быть, сейчас он обнаруживает, что ему хочется, чтобы вечера проходили быстрее, чтобы он мог дождаться ночи. Где его ждёт спальня в Колумбии. Где к нему иногда присоединяется некий рыжий идиот. Эндрю проводит рукой по лицу, сглаживая темные круги под усталыми глазами. Мужчина в отражении вздыхает.  Он поворачивается к комоду. Эндрю методично вытаскивает одежду, кладет ее на кровать и успокаивающе растирает пальцами мягкую ткань. Он проверяет, что дверь снова заперта в третий раз, прежде чем наконец начинает раздеваться. Его отражение повторяет его действия. Нил ненавидит это зеркало. Он избегает его, как чумы. Но для Эндрю это просто отражение, перспектива того, что видят другие. Он смотрит на свою бледную кожу и льняные волосы, почти прозрачные в правильном свете, на фоне темной одежды. Он думает о выцветших белых шрамах, скрытых под черными повязками. Это чернила на бумаге. Это масло проливающееся на то, что когда-то было чистым.  Эндрю живет в черно-белом цвете. Двусторонняя монета, противоположности, все или ничего. Речь идет о том, чтобы постоянно жить с этим. Некоторым это покажется жестоким или недальновидным, но это реальность того, что Эндрю всегда знал. С чем ему всегда приходилось иметь дело.   Он чистый холст, начало ничего. Отсутствие ничего. (И разве это не правда по иронии судьбы без Нила?) Когда он носит черное, это ничто становится черной дырой, космическим явлением с таким сильным гравитационным притяжением, что оно разрушает все вокруг.  В большинстве случаев это имеет смысл для Эндрю. Сначала ничего не было, потом было разрушение. Он был уничтожен так много раз, что когда он смотрит в зеркало, все, что он видит, — это куски, собранные вместе, чтобы образовать что-то не совсем целое.    Теперь он смотрит на свое отражение и клянется, что может разглядеть их неровные линии. Неудивительно, что другие истекают кровью, если подходят слишком близко. По общему мнению, Нила к настоящему времени уже должны были разорвать на кусочки.  Он покачивает бицепсами и плечами, наблюдая, как мышцы в ответ сгибаются. Он вспоминает, как наблюдал, как они растут и развиваются, растягивая его кожу — результат регулярного питания и доступа к тренажерам в подростковом возрасте. Его рубашки стали туже, а глаза других стали настороженными по мере его роста. Он начал бороться за себя.  Больше никогда Эндрю не позволит себе стать добычей.  Он надевает чёрную рубашку с длинными рукавами и натягивает обтягивающие рваные черные джинсы. Они напоминают ему о времени, когда он тратил всю свою зарплату на одежду в торговом центре Колумбии. Ники настаивал на этом, ворковал и суетился из-за того, как всё хорошо выглядит. Это был первый раз, когда у него была новая одежда, полностью принадлежащая ему. Кроме того, это был первый раз, когда он чувствовал себя в достаточной безопасности, чтобы тратить деньги. Ему не нужно было беспокоиться, стоит ли воздерживаться от покупки на всякий случай, чтобы убедиться, что он сможет поесть. Он прятал вещи под кроватью в течение нескольких недель, пока наконец не понял, что никто не собирается их у него забирать.    Стук в дверь на секунду пугает его.  — Эндрю, давай! Пойдем! Эндрю не удосужился ответить. Ему нужно только подождать, прежде чем Аарон фыркнет и уйдет. Закончив с ширинкой на джинсах, он поворачивается к шкафу. Копаясь в нём, он вытаскивает пару тяжёлых ботинок и становится на колени, чтобы связать их.  Впервые он увидел похожие в клубе, когда к бару подошел посетитель, и другие поспешили отойти. У этого человека были черные массивные ботинки, ушибленные суставы, а его уверенность была завораживающей. Эндрю сразу захотел так же. Чтобы другие реагировали на него, как если бы он был кем-то опасным, могущественным и контролирующим. Сила, с которой нужно считаться. Он копил несколько месяцев, чтобы купить свою первую пару. Вернувшись к зеркалу, он берет небольшую баночку с воском с верхней части комода и начинает проводить пальцами по своим волосам.  Он вспоминает, как украл гель для волос Аарона и часами запирался в ванной у Тильды. Он возился со своими волосами, укладывая их туда-сюда, пытаясь скопировать стили, которые видел в журналах. Когда ему это не удавалось, он смывал улики под холодным душем, чувствуя себя разочарованным и глупым, а его кожа горела. В тот день, когда он, наконец, понял, что это правильно, он надел свои лучшие джинсы и сам угостился мороженым в местной закусочной. Официантка назвала его красивым, посыпала товар дополнительной шоколадной крошкой и отказалась брать деньги. Он все равно оставил их. Но это был первый раз, когда кто-то сделал ему комплимент, ничего не ожидая взамен.  Еще один стук в дверь. — Эндрю! — на этот раз позвал Кевин. — Что, черт возьми, занимает так много времени? — Заткнись и оставь его в покое, — рявкнул Нил издалека. — Он выйдет, когда будет готов. — О, я бы сказал, что он уже сделал это, — поддразнивает Ники, а затем ворчит, когда его шутка не оправдывается.  — Я бы предпочел уйти до того, как бар закроется, если это что-то значит для тебя, Нил. — Тебе не нужно быть в баре, чтобы отравиться алкоголем, Кевин. Кажется, ты находишь способ независимо от того, где мы находимся. Пауза, прежде чем Кевин подозрительно спрашивает. — Подожди, это ты все время прячешь мои бутылки с водкой, Джостен? — Я понятия не имею, о чем ты говоришь, Дэй. Эндрю закатывает глаза, когда они продолжают ссориться.  Наконец, он достает из ящика свежую пару наручных повязок, бросает свою текущую пару в корзину для белья, прежде чем пшикнуть одеколоном.  Когда он впервые увидел повязки, он смотрел телевизор, и тут появилась какая-то дурацкая футбольная команда, репортеры освещали историю предстоящего сезона на сборах. Он без энтузиазма наблюдал за их упражнениями, когда заметил сзади парня с темными рукавами, закрывающими его предплечья до запястий. Он явно использовал их, чтобы согреть руки, но Эндрю был поражен этим зрелищем. На следующий день он зашел в местный спортивный магазин и нашел несколько, купив три на месте. Он надел одну пару и почувствовал, что невидимый щит был поднят, последняя часть его брони встала на место.  Он заканчивает и в последний раз смотрит на себя в зеркало. Вот он. Эндрю Джозеф Миньярд. Труп прошитый черной нитью. Чёрным по белому. На сегодня этого должно хватить.  Эндрю открывает дверь и выходит в гостиную.  — Наконец-то! — огрызается Аарон. — Господи, Эндрю, иногда ты хуже девушки. Эндрю игнорирует эту насмешку и смотрит на своего брата. На нем темно-синие джинсы и темно-синий топ. Он хорошо смотрится на нем, темно-синий цвет подчеркивает его светлые волосы. В последнее время Аарон носит все больше и больше этого цвета, без сомнения, под влиянием чирлидерши.  — Ой, оставь его в покое, Аарон, он должен хорошо выглядеть для своего парня, — воркует Ники, игнорируя убийственные взгляды, которые посылают ему Нил и Эндрю. — Кроме того, на прошлой неделе у тебя ушло вдвое больше времени, прежде чем ты пошел на свидание с Кейтлин. Он быстро уклоняется от удара Аарона. Ники одет в приятный темно-бордовый цвет, темно-красный красиво подчеркивает его коричневую кожу и темные волосы. Он также носит черные джинсы, сочетая их с блестящими черными ботинками с острым носом. Модно, как и цепи, обмотанные вокруг его запястий и горла. Эндрю подозревает, что на его щеках даже может быть хайлайтер. — Какая разница, как он выглядит, ночь уже наполовину прошла, — жалуется Кевин. — Мы едва доберемся до закрытия. Кевин одет в изумрудно-зеленый цвет, подчеркивающий его глаза и выглядящий незаслуженно красиво на фоне черных прядей его волос. Как обычно, его можно было принять за фотомодель, если бы он просто держал свой проклятый рот на замке. Он также небрежно закатал рукава до локтей, обнажив мышцы предплечий.  Это совершенно не привлекательно. Нисколько. Просто спросите Эндрю. — Когда у тебя будет машина, ты сможешь выбирать, когда уезжать, Кевин. А пока заткнись, — парирует Нил. Он поворачивается и смотрит на Эндрю, его глаза смягчаются. Эндрю знает, что Нил не одевался сам — что Ники, вероятно, нашёл для него этот наряд. Но это не мешает Эндрю оценить бирюзовый цвет рубашки Нила, которая так хорошо смотрится с его каштановыми волосами и загорелой кожей. И эти джинсы. Эндрю сглатывает. Они такие тугие и разорванные во всех нужных местах, что Эндрю просто хочет затащить его обратно в спальню, сбросить их и сказать остальным, чтобы они отвалили на ночь.  Синий, красный, зеленый, бирюзовый. Цвета кружатся в глубине его сознания. Эндрю понимает, что каждому свой цвет. Но они им подходят. Они уместны, выразительны и даже больше.  Эндрю смотрит на себя. Он носит только черное. Он легко сочетается со всем, но он знает, что носит его не по этой причине. Он всегда носит черное только потому, что это все, что он может.  Эндрю не подходит по цветам.  Он на мгновение закрывает глаза и делает глубокий вдох. Когда он их открывает, он говорит группе: — Мы уходим. *** Мягкий белый свет от уличного фонаря пронизывает волосы Нила в темном переулке, скользит с его левого плеча и попадает в складки его рубашки. Эндрю замечает лишь самый короткий проблеск белых зубов, когда Нил подносит сигарету к губам, чтобы снова вдохнуть в нее жизнь. Затем он прислоняется к кирпичной стене и выдыхает дым в сторону бледной луны над головой.  «Цвет слоновой кости», — думает Эндрю. Цвет нейтральный, чистый и матовый. И все же в этом есть намек на тепло. Как пуховые перья, которые он вытаскивает из подушки Кевина. Или масляную глазурь, которую он слизывает с тортов Эбби. Как дыхание, которое он заставляет каждый день втягивать в легкие.  Голова Нила слегка поворачивается, ловя его взгляд. Рыжий приподнимает бровь. Эндрю заставляет себя отвести взгляд. Он снова смотрел. Он смотрел так с тех пор, как Нил впервые прибыл в Пальметто, и Эндрю досадно не мог оторвать от него глаз. Обычно это работа Нила, но Эндрю, похоже, ничего не может с собой поделать сегодня вечером. В его пальцах постоянно зуд, который не проходит. От этого ему хочется провести рукой по прядям волос Нила, почувствовать изгиб его предплечья, провести пальцами по голому сантиметру кожи в том месте, где задралась рубашка.  Это сводит с ума. Эндрю не знает, откуда берутся эти побуждения, но в последнее время они случаются все чаще и чаще. Особенно, когда они на публике. Поначалу это были мимолетные фантазии, от которых Эндрю мог оттолкнуть не более чем одной мысли. Но в последнее время они упорно прорастают, как сорняки, повсюду всплывают желания белого одуванчика. Это желание сбивает его с толку, потому что эти прикосновения невинны. Они не похожи на интимные, которые они разделяют за запертыми дверями, где он может прикасаться к Нилу, где угодно, если Нил на это соглашается. Он не должен так сильно их жаждать — не должен даже думать о них. Они раздражают, расстраивают и ненужны. Эндрю снова затягивается сигаретой и фыркает.  Нил мгновенно замечает это.  Его брови сходятся, когда он наклоняет голову.  — Нормально? — спрашивает он.  Эндрю кивает. Он не задает вопрос, потому что видит, что Нил уже выглядит лучше.  Когда они прибыли в клуб, место было переполнено. Люди вываливались из дверных проемов, как кишки фаршированной колбасы. Эндрю пришлось вскинуть локти несколько раз и оттолкнуть парочку людей, чтобы хоть как-то пройти мимо входа. Он сразу понял, что Нилу это не нравится. Его взгляд был пугливым, он бегал по углам стен и находил выходы, пока Эндрю пробивался к столу. Эндрю сначала пожал плечами. Они собирались пробыть там какое-то время; он ничего не мог с этим поделать.  Но после того, как он часами наблюдал, как Нил завис на краю своего сиденья, его спина сгорбилась, а колени постоянно подпрыгивали под столом, Эндрю наконец-то было достаточно.  Он оставил остальных членов своей семьи за столом и вытащил кролика на улицу, наблюдая, как его плечи слегка расслабились.  Теперь, выкурив пару сигарет, он кажется более спокойным. Эндрю удовлетворенно кивает. Скорее всего, они пробудут здесь еще час или около того, но он думает, что Нил продержится до тех пор.    Он тушит окурок сигареты ботинком и кивает Нилу головой.  — Ну давай же. Нил поспешно следует его примеру, но наклоняется, чтобы схватить окурок Эндрю вместе со своим собственным и выбросить их в мусорку. Эндрю закатывает глаза и решает больше не держать дверь открытой, слыша запыхавшийся смех Нила, который ему удается поймать и проскользывает внутрь.  Они возвращаются к столу. Заметив пустой поднос с напитками, Нил сразу же хватает его и без приглашения направляется к бару. Эндрю, садясь, игнорирует чувство удовольствия в животе.  Он не обращает внимания на всех вокруг, едва замечая, когда остальные возвращаются с танцпола, за исключением запаха пота и алкоголя, который они приносят с собой. Эндрю от отвращения морщит нос. Хотя Нил вскоре возвращается с новыми напитками, Ники сразу же начинает просить еще. — Отвали, — огрызается на него Нил, холодно вспыхивая глазами.  Но Ники — не что иное, как решительный пьяница.  — Эндрю? Мой дорогой кузен? Эндрю пристально смотрит на своего кузена, намереваясь не обращать на него внимания. Но потом он смотрит на Нила. Его волосы местами торчат клочьями, из-за жары и влажности они спутаны. Его одежда взъерошена из-за того, что он врывался в эту огромную толпу и вылетал из нее, и на нем есть несколько пятен от пролитых напитков, которых раньше не было.  Нил скрещивает руки на груди и хмуро смотрит на Эндрю.  — Я делал это всю ночь. Твоя очередь. В этом есть намек на нытье, что почти заставляет Эндрю упрямо отказаться из принципа. Но Нил редко жалуется. Это свидетельство того, насколько ему неудобно, как много он уже вынес сегодня вечером ради остальных.  Эндрю украдкой бросает взгляд на Кевина, гадая, сможет ли он заставить его обновить поднос. Но Кевин уже наполовину в ступоре, совершенно бесполезен. Он вздыхает.  Затем он встает и берет пустые стаканы и поднос с напитками, игнорируя шок, пробегающий по лицу Нила, сияющий в его потрясающих голубых глазах.     Проклятье, эти глаза.  Он пробирается сквозь толпу и направляется к бару.  — Эндрю! — Роланд усмехается, на лбу у него блестит пот. — По старой дружбе, может ускользнем в комнату. Я буду держать руки при себе! — Ни хрена, черт возьми, — говорит Эндрю, отчего Роланд запрокидывает голову и смеется. — Просто принеси мне мои напитки. Эндрю закатывает глаза и скользит спиной к стене рядом с баром. Он достает телефон, чтобы скоротать время. Прошло всего несколько секунд, прежде чем появится новое текстовое сообщение. Эндрю прищуривается, когда открывает его.  Нил: Горячий блондин стоит у стойки бара. Может мне стоит с ним поговорить. Получить его номер. Эндрю фыркает, его губы подергиваются, прежде чем он успевает остановиться. Идиот. Он быстро набирает ответ. Эндрю: Ты бы не знал, с чего начать.  Он поднимает взгляд как раз вовремя, чтобы поймать ухмылку Нила, когда он получает сообщение. Его глаза горят, осанка наконец-то расслабилась, впервые с их прибытия. Его пальцы быстро печатают, поэтому Эндрю не удивляется, когда сразу видит другое сообщение. Нил: Откуда ты знаешь? Мне сказали, что я довольно привлекательный. Бьюсь об заклад, я мог бы сделать ход.  Эндрю: Давай. Пусть он послушает, как ты бормочешь про экси, и посмотрим, к чему это приведет.  Нил: Ммм, держу пари, ему это понравится. Особенно, когда я скажу ему, как хороши мои руки.  Эндрю: Он поймет, что ты идиот, как только ты откроешь рот.  Нил: Или, может быть, он начнет думать о том, что я могу делать своим ртом. Эндрю: Врать? Эндрю закатывает глаза, отправляя последнее сообщение, но не может удержать край рта от изгиба. Они начали пробовать это только недавно, и, похоже, все идет легче, чем думал Эндрю. Он полагает, что текстовые сообщения позволяют мгновенно удовлетворить нахальный рот Нила, при этом сохраняя потребность Эндрю в расстоянии. Безопасное пространство для испытаний. Это делает обмен словами проще, а иногда и веселее.  Конечно, все зависит от того, решит ли Нил зарядить свой телефон. Что бывает редко. Но, по крайней мере, это только начало. Его телефон снова звенит. Нил: Нет.   Но затем появляются три точки, когда Нил продолжает печатать. Эндрю с ухмылкой ждет, уже делая ставку на то, с каким дерзким замечанием Нил вернется. Затем появляется сообщение. Нил: Как он мог бы поставить меня на колени и засунуть свой член мне в рот. Сунуть пальцы мне в волосы и сильно потянуть. Спроси меня об этом. Я хотел, чтобы он это сделал с тех пор, как мы приехали.  Эндрю сразу же твердеет. На самом деле неловко, как быстро он реагирует, его сердцебиение учащается, а зрачки расширяются, когда он поднимает голову и смотрит на Нила сквозь толпу. Маленький говнюк ухмыляется ему, довольный тем, что, как он знает, вызвали его слова.  Что ж, Эндрю придется это исправить. Возможно, как только он вернется к столу. Или, возможно, даже раньше. Он бросит поднос с напитками, а затем проскользнет обратно. Он распахнет дверь служебного туалета, где его ждет Нил, стоящий на коленях, сцепив руки за спиной. Эндрю растегнет ширинку, сунет пальцы в волосы Нила и скользнет в горячий открытый рот.  Он будет счастлив заставить своего дерзкого нападающего умолять об этом.  Он снова переводит взгляд на свой телефон и начинает описывать сценарий, подыгрывая игре Нила. Он точно знает, насколько горячо и взволновано это для них обоих, но возможность подразнить Нила — это то, чего Эндрю не может не…    Что-то внезапно врезается в него, толкая в сторону. Его свободная рука инстинктивно взлетает, цепляясь за верхнюю часть перекладины, и это единственное, что не дает ему упасть на пол.    — Ооооооо мне так жаль, ты в порядке? — пьяный мужчина, который в него врезался, ругается. Эндрю слышит слова, но кажется, что он ничего не может сказать. Он застрял, любой шум в его горле немедленно утихает. Он возбужден, но его толкнули. Призраки рук Дрейка парят на нем, ощупывают его тело, говоря, чтобы он перевернулся, что это нормально — любить это. Его тошнит, он задыхается, когда пытается вдохнуть.  — Ууу, ты хорошо выглядишь. Блин, ты выглядишь классно. Какой у тебя рост, милашка? Голос звучит так, как будто он далеко, как будто они стоят на другом конце туннеля, где Эндрю их не видит. Его инстинкты кричат ​​ему, чтобы он дрался, достал ножи и пролил кровь, но он, кажется, не может пошевелиться. Его тело предает его. Он парализован, и это расстраивает его еще больше.  — Заткнись и оставь его в покое, чувак! Ему явно это не нравится. Внезапно пьяницу отталкивает другой парень. Он выше Эндрю, с темными волосами. У него свирепый хмурый вид, когда он пихает пьяного, его глаза пронзительны. Эндрю оценивает его подтянутую форму: четко очерченные татуированные руки и упругий живот, который подчеркивает обтягивающая черная рубашка. Он улавливает запах чего-то насыщенного, но затем он понимает, что это одеколон этого мужчины.  Это опьяняет.  Затем Эндрю замечает металл в ушах, брови и губе. Он готов поспорить, что у него был пирсинг и в других местах.  Эндрю сглатывает, когда парень наконец поворачивается к нему. Он отступил на пару шагов, освобождая Эндрю пространство, которое он нехотя ценит.  — Эй, мужик, с тобой все в порядке? Этот болван что-нибудь сделал? Блядь. Эндрю сейчас не в порядке. Он фантазировал о Ниле безобидно, а потом этот засранец врезался в него, заставляя  схватиться за что-то, будто ему снова было семь лет. Теперь его либидо делает сальто для безымянного парня с комплексом героя. Очевидно, его разум просто не успевает за тем дерьмом, которое его тело вывозит сегодня вечером.  Все еще пытаясь заговорить, он кивает парню и надеется, что этого достаточно, чтобы от него избавиться. Он смутно слышит, как Роланд стучит о стойку позади него, показывая, что его напитки готовы.  Эндрю оборачивается. На мгновение кажется, что все остановилось. Он наблюдает, как Роланд медленно протирает стойку кремовой тряпкой, красные пятна впитываются в ткань. Неподалеку слышится пронзительный голос и громкий смех. Стробоскопы над ним продолжают пульсировать до густого, тяжелого ритма, который совпадает с тошнотворным стуком в груди Эндрю. От этого у него кружится голова, и скручивает живот.  Он ненадолго закрывает глаза и делает глубокий вдох, чтобы успокоиться, хватаясь за поднос. Затем он встает, расправляет плечи и поворачивается. Мужчина все еще не ушел. Эндрю прищуривается, глядя на него.  Парень просто смеется, отступает назад и поднимает руки, в то время как очень привлекательная ухмылка освещает его лицо.  Эндрю делает три быстрых шага от него. Вот когда он сталкивается с Нилом.  Он тяжело дышит, по его лицу струится пот. Он явно пробивался сквозь толпу, чтобы пробиться к Эндрю. «Просто недостаточно быстро», — с горечью думает Эндрю, прежде чем мысленно покачать головой. Нил в этом не виноват.  — Ты в порядке? — тихо спрашивает Нил, глядя в лицо Эндрю.  Он не может ответить прямо сейчас. Все слишком шатко, чтобы Эндрю мог справиться с тем, что чувствует и Нил. Поэтому он не удосуживается ответить, обходя Нила и направляясь обратно к столу.  Когда он доходит, он опрокидывает поднос, не заботясь о том, безопасно ли это для напитков.  — Что за черт? — его близнец наклоняется вперед, хватаясь за ближайшую рюмку. Кевин и Ники быстро следуют за ним. Эндрю игнорирует их, когда возвращается на свое место. Его руки сжаты в кулаки на коленях, ногти впиваются в ладони с такой силой, что вот-вот пойдёт кровь. Он смотрит на мягкие белые вмятины в форме полумесяца, резко контрастирующие с покраснением окружающей кожи. Его задумчивость прерывается звуком, когда кто-то прочищает горло. Когда он поднимает взгляд, он замечает, что Ники злобно ухмыляется ему. Он мгновенно понимает, что его кузен скажет что-нибудь глупое.  — Ох, ты злишься, Эндрю, потому что тот красавец в баре спас тебя? Ага. Он прав.  — Заткнись, черт возьми, Ники, — пристально смотрит Нил на мужчину, бросая на Эндрю обеспокоенный взгляд.  — Потому что он был чертовски хорош, Эндрю. Как раз в твоем вкусе. Эндрю подавляет болезненную дрожь, используя всю свою силу воли, чтобы не выбить кузену зубы.  — Заткнись, Ники, — рычит он низким и угрожающим голосом.  Но, конечно, Ники не затыкается, глядя на бар, как будто он все еще может видеть того парня. Может, и может. Эндрю насрать.  — Высокий, смуглый и красивый. Эти глаза, эти руки — что бы я попросил этого мальчика сделать ими. И этот пирсинг губы! Блин, Эндрю, скажи, что ты это видел. Эндрю собирается открыть рот и сказать Ники, что он может пойти к черту, когда Аарон кривит губы.  — Господи, это отвратительно, — стонет он.  Эндрю изучает брата. Не похоже, что комментарий был особенно беспричинным — они слышали, что из уст Ники изрекалось гораздо худшее. Может быть, поэтому насмешки жалят. Аарон уже много лет знает, что Ники и Эндрю — геи, и все же его реакция на любые комментарии об их сексуальности остается прежней. Эндрю все равно, но он знает, как это может обескураживать Ники. Как ему всю жизнь приходилось мириться с этой чушью собственной семьи.  Так что, хотя Эндрю сейчас далек от кокетства, ему удается ответить, целенаправленно вопреки презрению брата.  — Я гей, Ники, а не слепой. Реакция немного другая, чем он ожидал. Кевин поворачивает голову в сторону Эндрю, его брови взлетают к его волосам. Аарон практически выплевывает свой напиток, прежде чем притвориться, что его рвет под столом. А Нил замирает, его глаза слегка расширяются при этом простом заявлении.  Эндрю немного хмурится, но Ники снова привлекает его внимание.  — Да! Исповедуйся, мой дорогой кузен! Вы слышите это, суки? Не могу остановить гей-любовь сегодня вечером! О, ты чувствуешь сегодня гомосексуалистов? Он поет так ужасно фальшиво, что Кевин протягивает ему рюмку, лишь бы он заткнулся. Возможно, Эндрю стоит чаще соглашаться с ним. Если только назло Аарону. С другой стороны, если Ники каждый раз будет петь, Эндрю может никогда с ним не соглашаться.  Бодрость его кузена не ослабевает, когда они заканчивают ночь. Это то время, когда они должны убраться оттуда к черту, и Эндрю знает, что Нил чувствует то же самое. Он оказывается рядом с Эндрю, как только встает, и протягивает руку — очевидное предложение взять ключи. Но он не спрашивает. Эндрю благодарен за это, потому что тогда все, что ему нужно сделать, это покачать головой, и Нил понял.  Он понимает это, но это также расстраивает Эндрю, заставляя его чувствовать отвращение к себе. Эта ночь не закончится так, как он хотел.  Возможно, он хотел обнять Нила. Чтобы хоть раз попробовать. У него есть глупое, жалкое желание посмотреть, сможет ли он свернуться калачиком и заснуть вместе с ним. Видеть, как грудь Нила мягко поднимается и опускается в утреннем солнечном свете. Посмотреть, где его шея встречается с ключицей, и вонзить зубы в гибкие мышцы внутренней части бедра, в тепле кровати Эндрю.  Теперь, из-за этой долбанной шутки, в которой живет Эндрю, у него не будет ничего из этого.  Когда они достигают дома, он хлопает дверью и сразу же поднимается наверх. Он верит, что Нил позаботится об остальных. Он запирает дверь своей спальни, прежде чем снять одежду и войти в ванную. Он запирает и эту дверь. Затем включает душ и ждет, пока вода не станет почти горячей. Он скребет свое тело мочалкой, пока кожа не станет розовой и грубой. Затем он натягивает свою самую мягкую пижаму. Каждый шаг успокаивает его, заставляет чувствовать себя немного спокойнее.  Когда он выходит, он бросает одежду в корзину и смотрит на море черного внутри, смешанного с одним или двумя пятнами цвета. Очевидно то, что носил Нил. Он вытаскивает одну из них — мягкую темно-фиолетовую с V-образным вырезом. Это одна из тех, что подарил ему Эндрю. Он может вспомнить магазин, из которого она была доставлена, помнит, как она привлекла его внимание. Он трет пальцами воротник.  Он задается вопросом, почему он может выбирать такие вещи для Нила, но не позволяет себе этого. Он задается вопросом, поймёт ли он себя, сможет ли стать чем-то большим? Или становление чем-то большим означает, что все вокруг него должно измениться вместе с этим?    Эндрю качает головой, бросает рубашку обратно в корзину и резко ее закрывает. Он глупый. Глупый всю эту ночь. Чем быстрее все закончится, тем быстрее он сможет оставить это позади. Он подходит к окну и распахивает его, позволяя жаре и влажности ударить ему в лицо. Он садится на подоконник и достает пачку сигарет, зажигая первую.  Только после того, как он вынул вторую и зажег ее, он вспоминает, что Нила нет.    Эндрю вздыхает.  Он наблюдает, как дым поднимается вверх от лишней сигареты между его пальцами, и ждет восхода солнца.