Микото Блэк-Учиха. (7 января 1953 г. — 16 августа 1988 г.)
Глаза Гарри расширились. — В последний раз я её видел, когда тебе было три месяца. — Она правда была такой особенной? Просто я до сих пор не услышал от тебя ничего хорошего о твоей семье. Тебя послушать, так они все были тиранами. — Единственными и неповторимыми. — уверенно вставил Сириус твёрдым голосом. — Моя мамаша была самим воплощением зла и несчастья. Мой отец тоже был не ангелом и часто любил прибегать к извращённым способом воспитания. Мой глупый братец был их послушным хорошеньким зверьком и никогда не дерзил. Удивительно, что у таких людей родился такой сын, вроде меня. — Ты лучше. — быстро и чётко произнёс Гарри. — Ты не такой как они, ты хороший человек. И я безумно счастлив, что у меня такой крестный отец. — У меня до тебя крестника не было, так что ты тоже не промах. — пошутил Сириус. — Спасибо, Гарри. Гарри ничего не оставалось, кроме как легонько улыбнуться, лишь бы не показывать ему, как на него влияет такое его взвинченное состояние. — Микото была другой. Во всём. Она была грозной и упорной, всегда старалась добиваться поставленной цели. Но также ранимой и чувствительной. Она была любящей и понимающей. — Сириус говорил не спеша, но с большим удовольствием. — О, как я бывал рад, когда она приходила в гости! Одним своим присутствием она была способна отогнать мрачные тучи, нависшие надо мной. Я всем сердцем ею дорожил. Микото не были важны семейные традиции, но она их почтила, потому что искренне любила эту семью и не хотела её расстраивать. Когда ушла Андромеда, она три дня подряд навещала меня и давала волю слезам, потому что больше было не к кому. Потому что больше никто бы не понял и не поддержал. Гарри с непонятным восторгом в груди слушал и запоминал. Он пытался вообразить себе образ доброй женщины, о которой сейчас Сириус столь жадно рассказывал и которую глубоко уважал. Гарри захотелось с ней познакомиться и самому испытать на себе те чувства, которые сейчас бурлили и феерично искрились в душе Сириуса. Ведь именно о таком человеке он всю жизнь мечтал: заботящийся и интересующийся обо всём. Дурсли открыто его не любили. Эти люди по большей части являлись источником всех его невзгод и не единожды пролитых слез. До своего одиннадцатилетия он чувствовал себя никому не нужным и одиноким, и он бы был на седьмом небе от счастья, если бы рядом оказался такой человек, как Микото Блэк-Учиха. — Почему она тоже не ушла? — спросил Гарри Сириуса. — Потому что её любовь была сильнее. Сколько бы она не проклинала наш род, Микото любила своих родителей и сестёр. В отличие от меня она умело держала на замке свои желания, словно это было что-то запретное и опасное. Гарри увидел на гобелене, что она была связана с неким Фугаку Учиха, под ними находились две рамки с мужскими именами, к удивлению, без портрета. — У неё есть два сына. Почему магия не отображает их лица, Сириус? — Я не знаю. — задумчиво ответил крестный, хотя кое-какие догадки имелись. — Эй, вот вы где! — в комнату вбежала запыхавшая Джинни Уизли и сердито стрельнула в них взглядом. — Мама вас уже пятый раз зовёт, и, если вы немедленно не спуститесь завтракать, вы пожалеете, что разбудили её вторую личность! — предупредила их девочка и, не дожидаясь ответа, пулей вылетела из комнаты. Да Гарри с коридора доносились ворчания Джинни. Она недовольно возмущалась на миссис Уизли, потому что та отправила её на их поиски, чего она делать крайне не хотела. — Думаю нам и правда не стоит злить Молли. Я и так вчера изрядно потрудился над этим, думаю этого достаточно. — Сириус двинулся в сторону выхода и задержался у двери. Гарри в последний раз посмотрел на гобелен Блэков и последовал за крестным.Часть 3. Разговор Гарри и Сириуса.
2 августа 2022 г. в 03:36
Примечания:
Я уже третий раз переписываю одни и те же строки по несколько раз, потому что я хз то ли глючит сайт, то ли я один такой лох •-•
Но суть в том, что я устала и раздражена.
В конце более менее заметна моя резкая смена настроения.
Увидите ошибки - сообщите.
Приятного чтения.
6 августа 1995 год.
Гарри, не моргая, следил за тем, как Кикимер с недовольной миной спускается по лестнице, то и дело постоянно бормоча себе под нос нечленораздельную ругань. Гарри не сомневался в том, что объектом его ворчания являлись он с его крестным отцом, который сейчас стоял рядом с ним, провожая старого эльфа полным презрения взглядом. Словно одно его присутствие приносило Сириусу не малый дискомфорт. Он не мог его винить. Гарри успел понять для себя две вещи, за то время, что он провёл на Гриммо-Плейс: во-первых, себе на радость избегать домового эльфа, от которого за версту несло лютой ненавистью и злобой; во-вторых, держать ухо востро, если он не хотел быть подслушанным мерзким созданием. Кикимера часто ловили за шпионажем, и тот ничуть не стыдился своего поведения.
Гарри он не нравился, что бы там не говорила о нём Гермиона. По её словам, эльф был не виноват в том, что рос среди суровых и жестоких волшебников и делал то, что от него те ожидали. Но Гарри считал его очередным послушным идиотом, помешанным на чистоте крови, готовый ластиться у ногах своих обожаемых хозяев за любое их порочное желание. И он был не единственным, кто его недолюбливал.
— Мерзкий кровосос, все нервы мне попортил своим вечным хождением по дому. Куда бы я не пошел, он всегда ошивается где-то поблизости. Затаится в темном углу, и не видать мне покоя. Будь моя воля, давно бы избавился от него, чтоб глаза мне больше не мозолил! — гневно затараторил Сириус.
Гарри посмотрел на своего крестного, и вся настороженность в его теле испарилась. Вот он. Сириус Блэк, его крестный отец, лучший друг его покойного отца, стоит рядом с ним и жалуется на своего слугу. Гарри только сейчас понял, что они остались вдвоём. До этого момента им ещё не удалось поговорить по душам без лишних ушей, и он был рад сложившемуся удачному случаю.
— Сириус, что это там на стене? — с неподдельным интересом поинтересовался у мужчины Гарри, указывая пальцем в упомянутую стену, которая была видна через приоткрытую дверь комнаты справа от него.
— Стена? Ах, эта! — посмотрев в ту же сторону, что мальчик, произнёс Сириус, — Давненько я сюда не заходил. — он пересёк комнату и подозвал рукой крестника.
Гарри тут же проскользнул внутрь и встал возле Сириуса, ожидая дальнейшей речи.
— Здесь находятся все некогда жившие Блэки, от «а» до «я». — Сириус фыркнул, как будто с его губ слетела полнейшая чушь.
Взглядом нахмуренным он стал бегать глазами по гобелену.
Гарри тоже стал вместе с ним. Гобелен, вытканный золотой нитью, висел на всех стенах помещения, однако долгие годы одиночества не обошли и его стороной. Он был старым и помятым и местами даже сильно выцвел, и несмотря на это сумел сохранить на себе большое ветвистое дерево, на котором было изображено родословное Блэков. На самом верху красовалась надпись: «БЛАГОРОДНЕЙШЕЕ И ДРЕВНЕЙШЕЕ СЕМЕЙСТВО БЛЭКОВ».
Гарри из чистого любопытства узнать о семье Сириуса немного больше внимательно разглядывал гобелен, в уме отмечая, что членов этого рода было жуть сколько.
— Видимо это не так. Тут нет тебя, Сириус. — произнёс Гарри, поновой пробежав по стене беглым взглядом, так и не найдя любимого крестного.
— Это сейчас. А раньше вот где я был. — Сириус указал пальцем в место, где виднелось чёрное пятно, — Моя сумасшедшая мамаша выжгла меня отсюда, как только я сбежал из дома. — Сириус по-мальчишески улыбнулся, словно погрузился в воспоминания далёких счастливых дней.
Гарри он не казался расстроенным или как-то пытавшимся это скрыть. Сириус выглядел совершенно обычным. Его совсем не заботило то, что сделала его мать.
— Я не смог больше терпеть всё это, Гарри, и поэтому ушёл.
— Куда ты ушёл?
Гарри увидел, как потеплел его взгляд. Он ухмыльнулся и, наклонив голову, глянул на него весёлыми глазами.
— К твоему отцу, конечно. Твои бабушка и дедушка была очень любезны, приютив меня в свой дом. Они приняли меня как родного. Я ещё никогда не чувствовал себя настолько счастливым и свободным, как тогда. Поверь. День моего побега был самым правильным решением в моей жизни. Удивительно, почему я не сделал это раньше?
— Но почему? Почему ты ушёл? Почему сбежал?
— Ох, был бы ты на моём месте, не сомневаюсь, ты бы сделал так же, Гарри. Понимаешь, это место для меня не хранит в себе ничего хорошего. Как бы ни старался, не могу вспомнить хотя бы один светлый день. Перед глазами темнота, а в ушах надоедливые возгласы моей дорогой мамаши. Сколько её помню, эта старая карга то и дело вечно меня отчитывала, все время повторяла о том, что я должен быть счастлив и горд своим происхождением, потому что родился в семье великих и могущественных волшебников. Я так её ненавидел с её манией чистокровности, которым она поила меня с братом. Но я не был настолько глуп, чтобы вестись на это бред собачий. В отличие от моего брата.
— А что с твоим братом? — Гарри слушал Сирисуа внимательно, стараясь впитать в себя каждое им произнесенное слово, слишком увлёкшись историей его жизни.
Сириус в ответ горько усмехнулся.
— Дурак был, вот что. Слишком труслив был, чтобы расстраивать мамочку. Что не удивительно. Это ведьма настолько хорошо его приручила к себе, что он боялся слово против ей сказать. Всегда слушался её. Он был идеальным, гораздо лучшим сыном. Мать часто мне об этом напоминала. — Сириус провёл рукой по готическим буквам, которые слегка плыли и складывались в имя: Регулус Арктурус Блэк. Под именем были указаны дата рождения и смерти.
— Но он умер. — сказал Гарри.
Сириус прикусил губу, с болью в глазах всматриваясь в указанные цифры. Его глупый младший братец умер за год до того, как его заключили в Азкабан. Он умер раньше старшего брата, раньше родителей, которые должны были покинуть этот мир в первую очередь. Не он. У него ведь было столько всего впереди, но небеса решили начать с самого младшего и забрали Регулуса в свой круг. А ведь его тело так и не нашли… ведь никто так и не узнал, как он умер.
— Если бы он изначально сделал правильный выбор, быть может, братишке не пришлось бы расплачиваться за ошибки родителей. — задумчиво проговорил Сириус.
— Что ты имеешь в виду? Правильный выбор? — не понял Гарри и поправил свисающие на переносице очки.
— Он был Пожирателем Смерти.
— Ты не можешь быть серьёзен!
— Ещё как могу! — усмехнулся Сириус, слегка забавлясь удивлением крестника. — Я ведь говорил, что у меня поехавшие родственники, помнишь? — Сириус брезгливо ткнул пальцем немного в сторону от веточки Регулуса. — Взять хоть её! — с полным отвращением в голосе отчеканил он.
— Беллатриса Лестрейндж. — прочитал он. — Это же…
— Именно так. Ты наверняка о ней слышал. Ну, конечно, слышал, в этом она мне в знаменитости не уступает.
— Она тоже Пожирательница Смерти.
— Да. И к томе же моя кузина. Мне жутко стыдно иметь родство с этими людьми. Особенно с ней, после того что она сделала с моими друзьями. — Сириус почти что рычал, но старался сильно голос не повышать. Не нужно было Гарри видеть эту его сторону. Но его переполняла настолько дикая злоба, когда он смотрел на портрет своей черноволосой родственницы, что возникало сильное желание собственными руками задушить эту женщину. Возможно, её он презирал чуточку больше, чем мать.
Гарри перевёл взгляд от крестного к гобелену. Золотая нить, что была соединена с рамкой Беллатрисы, присоединяла к себе ещё три точно таких же, которые потом переплетались друг с другом. Гарри проследил за нитями, и взгляд остановился на двух представителях Блэк, давно уже не живущих на этом свете. Видимо, это были родители Беллатрисы и остальных трёх девушек. Гарри заметил, что одна из рамок была точно как у Сириуса обуглена из ткани.
— Смотри, Сириус, ты не единственный, кого убрали отсюда. — указал Гарри на маленькое чёрное отверстие.
— О, дорогую Андромеду тоже? Другого я от своей старухи и не ждал. — Сириус посмотрел на уничтоженную рамку и опять горько усмехнулся.
— А её почему? Она тоже, как и ты, сбежала из дома?
— Гарри, чтобы от тебя отреклись, в этом дурдоме достаточно не идти по устоям семьи. — не громко хмыкнул Блэк. — Она вышла замуж за маглорожденного Теда Тонкса, ну и вот что из этого вышло. — Сириус беспомощно развёл руки, а затем скрестил их на груди. — Что нельзя сказать о её сёстрах. Все вышли замуж за кого надо и… — и тут Сириус неожиданно смолк, в неверии на что-то уставившись.
Гарри немного изогнул бровь, не понимая, почему он вдруг остановился. Он кинул взор обратно на гобелен, выискивая причину ступора крестного, и не нашёл ничего примечательного.
Он увидел, как нить от Нарциссы Блэк соединялась с Люциусом Малфоем и от её середины вертикально спускалась ещё одна одиночная нить, останавливаясь на имени Драко. Гарри был весьма удивлён этим неожиданным открытием. Кто бы мог подумать, что его добрый и отзывчивый Сириус может иметь какое-то отношение к этой ужасной семье.
Затем Гарри увидел рядом с рамкой Нарциссы ещё одну с именем: Микото Блэк. Эта рамка отличалась от всех других тем, что была прозрачной и слегка серой. Он не понимал, почему она была здесь такой единственной, но и особо зацикливаться на ней не собирался.
— Сириус, а кто это? — не отрывая глаза от лица женщины на гобелене, спросил у мужчины Гарри, совсем не замечая то, как тот заметно побледнел на лице.
Сириус сглотнул густой ком в горле и нервно облизал пересохшие губы.
— Моя самая любимая двоюродная сестра. — коротко ответил он, с нежностью и печалью в глазах смотря на еле заметную рамочку кузины. — Она была единственной, кто был рядом со мной и поддерживал меня, когда ушла Андромеда. Меду я тоже обожал. Эти двое всегда проявляли ко мне столько заботы и ласки, которых от родной матери во век бы я не дождался.
— Наверное, они были из числа немногих, которые тебя не осуждали.
— На самом деле был ещё дядя Альфард, но он совсем другая история.
Гарри внимательно следил на лицом Сириуса, мысленно делая заметку о том, что он слегка поменялся в лице. Из торжественного оно сменилось на поникшее и опустошенное. Гарри растерялся, опасаясь, что мог чем-то огорчить крестного. Он пожалел, что вообще завёл этот разговор. Хотелось сейчас же перевести тему в другое русло, а ещё лучше — покинуть данное помещение, раз из-за неё дорогой ему человек показывал на лице такие безрадостные эмоции.
Сириус неожиданно дотронулся до маленького портрета двоюродной сестры, движением невероятно нежным и осторожным, точно опасался того, что лицо красивой девушки с волосами небосвода вдруг исчезнет, если он будет неаккуратным.
Он прошёлся указательным и средним пальцем по вышитому подбородку кузины. Закрыв глаза, Сириус представил себе её добрую улыбку, которым она всегда его приветствовала. Мысленно прокручивал у себя в голове те беззаботные моменты в уютной обстановке в компании лучших друзей и приятелей, среди которых была и она. Микото смеялась и хихикала, прикрывая рот маленькой и бледной ладошкой, как настоящая леди. В последний момент, перед тем как вновь распахнуть глаза, её радостный смех эхом отозвался в его ушах и прошёлся по всем участкам мозга. Сириус почувствовал, как по спине побежали мурашки, а на висках выступил холодный пот.
Он моргнул раз.
Перед глазами снова стоит семейное дерево с его ненавистной роднёй.
Он моргнул дважды.
Рука медленно отодвинулась от стены и бездыханно опустилась к его бедру.
Сириус моргнул третий раз и неслышно и судорожно выдохнул.
— Сириус, всё хорошо? — встревоженно заговорил рядом Гарри. — Если тебе нелегко говорить о них, я смогу понять почему, правда. Тебе не стоит заставлять себя. — в изумрудных глазах мальчика, поразительно схожих с глазами Лили, Сириус увидел беспокойство. Ему захотелось себе врезать из-за этого. Гарри не за чем было переживать.
— Нет. Всё в порядке.
— Но ты выглядел…
— Это было секундное удивление. Правда, Гарри, не бери в голову. — быстро отмахнулся он, прекрасно видя, что его слова ничуть не подействовали на парня. Он сверлил его всё тем же недоверчивым взглядом. — Мандрагора ради, Гарри! Я же сказал, всё отлично!
— Тогда почему меня не покидает чувство, что тебе больно? Вот здесь. — Гарри ткнул указательный палец в левую грудь Сириуса и поднял глаза вверх. Крестный на секунду расширил веки, что даже морщины на его лбу стали более заметными.
— Глупость несусветная! — громко воскликнул он, слишком резко отмахивая от себя руку мальчика. И опять замер в неуверенности.
Гарри не обиделся. Он знал, что он сделал это не со зла или с целью обидеть. Сириус дорожил им больше всех на свете и не простил бы себе какой либо ошибки, которая могла бы расстроить крестника.
— Прости, Гарри.
— Ничего.
— Я просто вспомнил кое-что.
— Ага.
— Вот и понесло старого дурака. — Сириус растрепал свой длинные волосы. Теперь они были в беспорядке.
— С кем не бывает. — саркастически улыбнулся в ответ Гарри.
Сириус робко глянул на лицо крестника, к большому облегчению видя, что он не злится на него. Он замешкался ещё несколько секунд, прежде чем устало вздохнуть.
— Как я уже говорил ранее, много воды утекло, с тех пор как я снова очутился в этой комнате. — продолжил Сириус, по-детски избегая взгляда мальчика. — И, ну, …знаешь, я правда удивился.
— Чему?
Гарри ожидал, что он в ответ что-то скажет, но Сириус вместо этого повернул голову на стену.
— Смотри. — тихо сказал он.
Гарри посмотрел, как он и велел. Он снова обвёл взглядом знакомое имя. Но на этот раз прочитал до самого конца.
Примечания:
Буду рада критике и вашим оценкам)