Безобразная Эльза, королева флирта,
С банкой чистого спирта я спешу к тебе!
- группа "Крематорий"
Двери в часовню с тихим шипением разъехались в стороны, и Ксарта, запахивая плотнее плащ, скользнула внутрь, в предбанник молитвенного зала. Часовня Императора оказалась довольно маленькой. Вокруг стоял приятный полумрак, запах ладана и освященных масел. В углу на алтаре находился большой ростовой портрет самого Императора в тяжелой золотой раме с вензелями (по мнению самой Ксарты – весьма безвкусной), окруженный горящими белыми и толстыми свечами. По бокам от него в двух напольных золотых канделябрах горели свечи потоньше. В другом углу – сложенная резная ширма темного дерева для приема исповедей, на углу которой висело тяжелое кадило в виде черепа. Тихо шуршала вытяжка. - Здравствуй, Ксарта, - раздался голос капеллана из угла, который находился вне поля зрения демонхоста, - пришла за епитимьей для подружки? Она не сразу заметила Ксавьера, сидевшего на низкой лавочке за какой-то книгой. Шлем с черепом вместо забрала лежал тут же, на лавке. Тяжелый боевой молот, которым капеллан-Саламандра пользовался вместо крозиуса, лежал навершием под лавкой, а ручкой опирался на колено хозяина. - Добрый вечер, брат капеллан, - поздоровалась Ксарта и откинула капюшон плаща, - я пришла извиниться. - Мне казалось, ты уже извинилась, когда мы были в столовой, - спокойным тоном ответил Ксавьер. - Эм… – она почесала в затылке. - Да, - капеллан захлопнул книгу и отложил ее на край лавочки, - и я не держу зла ни на тебя, ни на шестеренку. Ксарта ощущала что-то неладное. Вся открытая кожа начала невыносимо зудеть, глаза заслезились. Она потерла нос рукавом, ощущая, как глаза наполняются жгучими слезами. Наверное, с ее лицом тоже происходило что-то не то, потому что Ксавьер как-то напрягся и весь подобрался. - Ты нормально себя чувствуешь? - Норма… чхи! – Ксарта закрыла лицо руками и громко чихнула, - Нормально. Только нос чешется. - Может, тебе стоит выйти отсюда? – обеспокоенно спросил Ксавьер. - Я в поря… чхи! В порядке. В полном… чхи! – она чихнула еще раз, и в канделябрах у портрета Императора в противоположном углу часовни погасли свечи. Глаза демонхоста опухли и заслезились еще сильнее. Хвост зачесался так, будто его изгрызли злые катачанские москиты. Возникло желание снять с себя всю кожу, лишь бы только она больше не чесалась. Капеллан Ксавьер встал, взял ее под локоть и плавно повел в сторону двери. - Теперь тебе легче? – спросил он уже в коридоре, когда дверь в часовню закрылась. - Да, - шмыгнув носом, вздохнула Ксарта, - немного. Кажется, у меня аллергия на ладан. Сейчас все пройдет. Капеллан грустно вздохнул и переложил руку на кобуру с болт-пистолетом. - Не на ладан, а на имперские святыни. А я-то думал, что Гвилар просто преувеличивает, и до последнего ему не верил. Я знаю, кто ты, Ксарта. Но не понимаю, что ты здесь делаешь. - Нахожусь! – она сложила руки на груди, - И стрелять в меня бесполезно. - Тебе не надо здесь находиться, - холодно сказал капеллан, но заметив неприязненно изгибающуюся бровь Ксарты, добавил: - братья увидят, что ты заходила в часовню, и мне придется ее переосвящать. Это долгий и муторный процесс, и пока она не будет заново освящена, придется мне принимать исповеди в столовой за бутылкой. - А… от того, что я туда зашла, там что-то испортится? – виновато спросила Ксарта. - Если бы там что-то могло испортиться от твоего присутствия, оно бы уже или взорвалось, или загорелось, или разбилось, или опрокинулось бы на тебя, - проворчал капеллан, - идем в столовую, сядем там. В столовой никого не было. Только одиноко стояла на столе начатая бутылка развода, которую почему-то никто не тронул и не убрал. Ксавьер устроился за столом и указал Ксарте на стул напротив. Она села, завернулась в плащ и поджала ноги. - Что ты делаешь здесь? – спросил он. - Живу, - пожала плечами Ксарта, - функционирую. Помогаю инквизитору Максу. - Ты не желаешь ему смерти? – удивился капеллан. - Нисколько. Наоборот, пока Макс жив, я могу находиться здесь постоянно и совершенно бесплатно, - Ксарта улыбнулась, - и я согласилась на это добровольно. Я компаньон, а не пленница. - Ты… очень странный демонхост, - медленно выговорил Ксавьер, не веря в происходящее и готовясь выхватить из кобуры болт-пистолет. - Я изгнана из варпа. У меня даже клеймо изгнанника есть, но его видят только псайкеры уровня Альфа и выше. И я люблю удивлять окружающих, - она обнажила острые клыки, - все ждут, что я начну их уговаривать нырнуть в варп с головой или принесу в жертву своим Богам. Но, увы, тайные знания не для всех, к ним надо быть готовым. А души смертных полезнее здесь, пока они живут, чувствуют и питают Богов своими свежими, живыми эмоциями. Я не очень люблю людей, Ксавьер. Но и жителей Имматериума уважаю не больше, чем они того заслуживают. Потому я и здесь, а не там. Ошарашенный Ксавьер сидел, не веря в то, что слышал. Но ощущение, что Ксарта не врет, не покидало его. Все-таки любой капеллан должен быть хорошим психологом. Она могла сидеть со всеми вместе в столовой, поддерживать разговор почти на любую тему, отбиваться от ехидных нападок Гуннара, Ульва или самого Максимилиана. Судя по тому, какие события они вспоминали вместе, она была при нем в течение всей его карьеры инквизитора. Отсутствие цепей, печатей чистоты, игл смирения, да и просто то, что Ксарта ходит среди людей, а не сидит под замком в каюте с бронедверью – все говорило о доверительном отношении со стороны Максимилиана Валевски. А уж он мерзавцем-хаоситом явно не был. И действительно, ни разу за период пребывания на «Горе побежденному» Ксавьер не видел даже, чтобы она на кого-то закричала. Кроме пьяной техножрицы, конечно. - Зачем тебе нужен брат Гвилар? По лицу Ксарты пробежала тень. Похоже, капеллан задел неприятную для нее тему. - Я правильно услышала? Мне – и нужен Гвилар? – переспросила она. - Да, правильно, - Ксавьер сделал каменное лицо, - он здесь в качестве твоего телохранителя, да? Но зачем телохранитель тому, кого не нужно охранять? На корабле нет никого, кто мог бы представить угрозу для демонхоста. Разве что сам брат Гвилар, который точно попытается тебя изгнать, когда узнает, кто ты на самом деле. Ксарта вздохнула и уставилась в стол. - Это была не моя инициатива. Хозяин сам выпросил его у этих фанатиков хреновников… да, потому, что он мне нужен. - В жертву Слаанешу? – Ксавьер снова напрягся. - Да вы все задолбали спрашивать про эту несчастную жертву! – взорвалась Ксарта, - Мне нужен был праведник, и я не знала, где его взять. И хозяин нанял мне Черного Храмовника в качестве телохранителя. Кто бы знал, что у вас все настолько плохо… - Если тебе нужно было его соблазнить, - тут на лице капеллана появилась ехидная усмешка, - то ничего не получится. Оссмодула, бископия – эти прелести растят мышцы и кости в ущерб всему остальному, в том числе и ниже пояса. А гипнообработка заставляет забыть, что такое война полов. Наш гормональный фон, наш мозг принципиально не такой, как у людей, и… ты для Гвилара просто человек, то есть, демонхост женского пола, а не объект желания. - Скорее объект желания уничтожить, – Ксарта отвернулась и сложила руки на груди, - Не буду я его соблазнять. Хотя следует признать, парень он симпатичный, несмотря что стероидный. Он мне сразу приглянулся. - Гвилар – умелый воин и хороший, надежный союзник. Храмовники его не ценили, и я думаю, что их орден его потеряет. Не сейчас, так в скором времени, - грустно сказал капеллан Ксавьер. - Почему? – обеспокоенно спросила Ксарта, - Он погибнет? - Если он и не погибнет, кинувшись в очередную битву, то обязательно поймет, что ему не по пути со своим орденом и еще чего доброго падет в ересь. Или начнет задавать старшим братьям настолько неудобные вопросы, что его свои же отправят туда, откуда он не вернется живым. Какими бы опытными и бесстрашными воинами ни были Черные Храмовники, он может гораздо больше: я вижу это в нем. Парень явно создан не для тупой рубки на мечах. Его горячность и взрывной нрав, которые всячески поощряли и взращивали его наставники, на пользу ему явно не идут. Однако свои мозги у Гвилара есть, и он даже ими пользуется. Заметь, он знал, что ты не человек, и все равно вытащил тебя из толпы, когда вы схватились с друкхари, - Ксавьер смотрел на собеседницу немигающим взглядом алых глаз, - хотя мог бросить. Это расходится с понятиями его ордена о том, что надо делать с ксеносами и мутантами. - Ему приказал инквизитор, - упавшим голосом ответила Ксарта, - охранять меня. Он не мог поступить по-другому. - Мог, - ответил капеллан, - и более того, где-то он этого хотел. Я не раскрою большую тайну исповеди, если скажу тебе, что Гвилар до сих пор не знает, как к тебе относиться. За то время, что он охранял тебя, а ты читала ему книжки, пока вы готовились к вылазке и ходили в город, он привязался к тебе, и понял это только когда узнал, что ты – демонхост. Какое-то время они молчали. Ксарте было очень грустно из-за того, что весь ее план провалился из-за недостатка информации, внезапно появившихся на рынке друкхари, не вовремя накидавшейся шестеренки, и конечно, из-за слишком пронырливого и проницательного капеллана Ксавьера-Саламандры. А теперь ей нужно было срочно искать другого праведника. Сам Ксавьер сидел, качал пальцем бутылку с разводом и не знал, что ему теперь делать: сказать Ксарте, чтобы до десантирования на город сидела в каюте и не высовывалась? Поговорить с Гвиларом и втолковать ему, что исключение из правил подтверждает правило? Пытаться их как-то помирить, чтобы они хоть до конца рейса друг друга не поубивали? - Ксарта, - заговорил он первым, - ты убьешь Гвилара, если он на тебя бросится? Демонхост посмотрела на Ксавьера с грустной улыбкой. - Нет, конечно же. По котелку врежу, чтобы прекратил буянить, но убивать не буду, и даже не обижусь на него. На обиженных Императором бессмертные порождения варпа не обижаются. Ксавьер уронил бутылку «Востроянки» со стола, подхватил ее в полете, после чего встал и спрятал ее от греха подальше в шкаф. - Давай найдем Гвилара и поговорим с ним вместе, - предложил капеллан, - думаю, он прислушается к тому, что я скажу, и не станет пытаться убить тебя сразу, как увидит. Своих орденских капелланов он слушался, и я уповаю именно на это. Они вышли из столовой и направились в жилое крыло крейсера. В звенящей тишине коридора шуршание брони и шаги даже одного Астартес казались грохотом артиллерии, ровняющей с землей позиции противника. Демонхост же ступала почти беззвучно, будто совсем не касалась ногами пола. Только изредка шуршали ее широкие штаны и плащ. У каюты Максимилиана она остановилась. - Давай спросим у хозяина. Время позднее, он должен быть у себя. Она нажала на кнопку у двери и сказала: - Хозяин, это Ксарта. Есть срочный вопрос. Открой, пожалуйста. Через минуту дверь отъехала в сторону, и одетый в серую пижаму растрепанный Максимилиан обеспокоенно вопросил в коридор: - Что-то случилось, ересь? - Нет, - пожала плечами Ксарта, - пока что ничего. Ты брата Гвилара не видел? - Видел, - глаза инквизитора слипались от усталости, но он старался держать открытым хотя бы один, - он уже приходил ко мне скандалить из-за тебя. Кричал так, что я чуть не оглох. Обвинял в том, что я его обманул и подсунул ему демона вместо мутанта, и его теперь за это из ордена изгонят. - А ты ему что? - А что я? Я сказал: служебная надобность. Попытался объяснить, что тебя не надо бояться. Пообещал, что никому в его ордене ничего не скажу, и дам ему отличную характеристику. При возможности представлю его к награде. Он поругался и ушел. Куда – я не видел. А… зачем он тебе? - В жертву принесу, - зло ответила Ксарта. - Спокойной ночи, инквизитор, - сказал Ксавьер, - извините за беспокойство. Похоже, Максимилиан не сразу заметил стоявшего за плечом Ксарты капеллана, потому что волевым усилием разлепил оба глаза и поднял голову: - Спокойной ночи, брат капеллан. Дверь закрылась, и искатели направились к блоку, где жили Ксарта, Гвилар и Велма с Андроидасом. Ксарта заглянула в свою каюту, но там было пусто. Общий душ так же никто не занимал. Пусто было и в туалете. Ксавьер попытался достучаться в каюту Гвилара, но того, похоже, не было на месте. Пустыми оказались склады, переоборудованные для тренировок, стыковочный шлюз, капитанский мостик, смотровая галерея. Из кают Ульва и Гуннара никто не отвечал – похоже, боевые братья уже спали, либо отсутствовали. Технические входы вроде люков и узких дверок в простенках были рассчитаны на размер обслуживающего сервитора или худосочного магоса, а явно не на космодесантника. - Куда же он делся? – раздраженно спросил Ксавьер. - Действительно, не в варп же он вышел! – ответила Ксарта, - Мы просто где-то еще не искали. Оба замолчали, пытаясь вспомнить, в какой еще темный угол жилого пространства «Горе побежденному» они не заглянули. И тут чуткое ухо Ксарты уловило какие-то утробные звуки, подозрительно похожие на нестройное пение. - Брат капеллан, я что-то слышу. Дальше по коридору. В столовой. Они пошли вдоль коридора, на всякий случай держась под стенкой. Оказывается, при желании Ксавьер мог передвигаться тихо. Впереди из открытой двери столовой (которую капеллан и демонхост покинули больше часа назад) на пол коридора лился яркий свет. Внутри сидели, судя по низким басовитым голосам, неразлучные Ульв и Гуннар. Похоже, они таки припрятали где-то бочонок эля, и сейчас нашли возможность и повод его распить. И распили. Из столовой доносилось не особо мелодичное пение про какого-то конунга Олафа, который «на хеккАных дырявых баржАх к Терре по варпу плывет». Ксарта закрыла глаза ладошкой, а капеллан осторожно потянул ее за плечо назад. - Стой, - шепотом сказал он, - ближе не подходи. Когда они закончили петь (в финале пьяный навигатор в варпе свернул не на Терру, а в какую-то галактическую дыру с тиранидами), после положенной дозы безудержного смеха кто-то заговорил. … - Я вот не понимаю, зачем ты забиваешь себе этим голову? – говорил Ульв, - Ничего же не случилось! Кто-то погиб? Нет! Кому-то прострелили голову или оторвали ногу? Нет! Кто-то кого-то облаял и обхамил? Да тоже нет! Ничего не случилось! Ни! Че! Го! А ты опять пафос колотишь. Сидевший рядом Гвилар горестно вздохнул. Глаза боевого брата были красными и опухшими: по его собственному утверждению, от того, что он долго сидел в часовне Императора и надышался ладаном. Гуннар вкатил в столовую металлический бочонок эля, и Волки вдвоем втащили его на стол. Затем он полез в шкаф в поисках подходящей для распития тары, и вытащил оттуда две непонятно зачем нужных на военном корабле цветочных вазы и одну стеклянную пивную кружку просто таки огринского размера. - Это нашему сердечно пострадавшему брату, - он поставил перед Гвиларом кружку, - а мы не брезгливые, ваза – чем не питьевой сосуд? Ульв, тебе в цветочки или с портретом Императора? - Давай с портретом, - улыбнулся тот, - а то на тебя Он точно обидится за такое святотатство. - Император – не Абаддон, Он простит, - махнул рукой Гуннар, - ладно, пусть мне будет с цветочками. Гвилар наблюдал за разворачивающимся святотатством с абсолютным безразличием. Внутри было настолько гадко и неприятно, что хотелось застрелиться. Он стал противен сам себе. Это он общался с демоном. Это он позволил себя обмануть. Теперь он покрыл позором себя и весь свой славный орден, и его точно оттуда изгонят. Тоска и пустота внутри была холодной и причиняла почти физическую боль. Она не шла ни в какое сравнение с приятным и расслабленным мыслительным вакуумом, возникающим рядом с Ксартой. Ксарта. И грустные мысли снова ринулись в голову. - Да что ж ты убитый-то такой? – обеспокоенно спросил Ульв, - Рассказывай, что конкретно тебя тревожит? То, что она демонхост? Да забудь! - Она красивая, и плевать, что с рожками. Они маленькие, в глаза не бросаются, - поддакивал Гуннар, наливая эль в вазы, - и заметь, очень здорово, что она на нашей стороне. Сильная, мощная, и молнии как из грозовой тучи на Фенрисе… - А с виду и не скажешь, правда, брат Гвилар? - Отстаньте, - отмахнулся он, - я в печали. - Держи, - Гуннар пододвинул ему кружку, полную темного эля, - авось повеселеешь после пары кружечек. - Ты беспокоишься из-за того, что кто-то узнает, что ты жил через стенку с Ксартой? – спросил Ульв. Гвилар секунду поколебался, затем выдохнул: - Да. Признаться братьям, что у него есть какой-то страх, кроме попадания в плен и бесславной смерти труса, было очень трудно. Невероятно трудно. - Мы никому ничего не скажем, у нас клятва неразглашения, - успокоил Гуннар, - все, что случилось в Карауле Смерти, там и остается. Майлзу до тебя вообще дела нет, он на редкость эгоистичный мужик, и чужими подчиненными не интересуется. Ты прибыл сюда при Максимилиане, вот и замечательно! Валевски сам заинтересован в том, чтобы о Ксарте знали поменьше. - А сама Ксарта? – поднял печальный взгляд Гвилар. - А с кем она общается, ты мне скажи? – Ульв посмотрел в красные глаза расстроенного брата, - команда инквизитора в принципе работает в тайне. Кому она что расскажет? - Хватит киснуть, давайте выпьем! – объявил Гуннар, поднимая вазу. - Давайте, - поддержал Ульв, - за твое с Ксартой примирение! - За что?! – Гвилару показалось, что он не расслышал. - Пей давай, потом объясню, - ответил Ульв и тут же ополовинил свою кружку, - эх, хороший мьод, крепкий. Гвилар отхлебнул, и его тут же перекосило. Напиток был резким, сладковато-горьким, и имел слабый запах спирта, который тут же перебивал другой, более мощный травяной букет. - Кажется, ему не нравится, - сказал Гуннар. - Это только в начале. Втянется, никуда не денется, - ответил Ульв, пододвигая ближе миску с печеньем, пачки которого обычно везде таскала за собой Ксарта, - еще пей, ты не распробовал! И закусить не забудь! После первой выпитой кружки и нескольких рассказанных Волками военных баек про их орден Гвилар начал задумываться, а действительно ли у него все так плохо вообще и с Ксартой в частности. После второй Храмовник успокоился и даже как-то повеселел. А после третьей они решили спеть. Петь Гвилар любил и умел – в отличие от Волков. Начали с псалмов, баллад и саг о деяниях прославленных братьев. А закончили хулиганским сочинением про капеллана Сергиуса, который спер у Сестер Битвы ящик пирожных и сожрал, и песенкой о том, как Сангвиний полез на дерево за вишнями, упал и задавил насмерть гулявшую под деревом барышню. Гвилар давно так не смеялся. - Ксарте бы понравилось, - сквозь смех сказал он. - Вот видишь, вы помиритесь, - улыбаясь длинными клыками, сказал Гуннар. - Ты бы подкатил к ней, что ли, - подмигнул брату Ульв, - мы с Гуннаром старые волосатые мужики, явно оба не в ее вкусе, а ты… - Стройный-молодой-красивый, - кося глазами на пустую вазу в цветочки, продолжил Гуннар, - Ульв, наливай! Да, Гвилар, ты бы подкатил, ну там хотя бы на балкон над мостиком ее прогуляться вытащил или к гвардейцам на вечеринку. - У нее же рога и хвост! – попытался сопротивляться Гвилар. - Они гулять не мешают, - опроверг сомнительный аргумент Гуннар, - даже наоборот, у всех подружки обычные, а у тебя – сиреневая и с хвостом! А искры в глазах какие! - Не женщина, а варп-шторм! – добавил Ульв. - Гвардосня ее боится, - Храмовник уже тоже косил глазами, - а на мостик я бы и сам погулять сходил. - Вот, - подхватил Ульв, наливая по новой эль, - бери ее под мышку и неси на мостик, желательно ночью. Свет выключен будет, и космос лучше видно. - Ладно, Гвилар сам разберется, - Гуннар был намерен продолжать попойку, пока не закончится эль или настроение, - давайте споем нашу любимую, про конунга Олафа! И понеслось. Конунг Олаф, опять про капеллана Сергиуса, затем (Император, какой позор!) хаоситские частушки, явно принесенные в компанию Ксартой или ее подружкой-шестеренкой, опять конунг Олаф… Голова брата Гвилара шла кругом. В теле образовалась какая-то странная гибкость, и захотелось станцевать. Он окончательно успокоился и прекратил думать о демонхосте как об источнике всех своих бед. Эль закончился, закуски тоже. В расход пошло не только демонхостье печенье, а еще завалявшиеся в холодильнике колбаса, какие-то фрукты, и остатки сложенного туда после ужина карбохлеба. - Смотрите, что я нашел! – Гуннар шарил по полкам в поисках еще чего-то съедобного, но вытащил оттуда злополучную бутыль «Востроянки». - Наливай! – хором завопили Ульв и Гвилар. - Стойте, пить развод после мьода, не закусывая, даже для нас плохая идея, - произнес Гуннар, когда жидкость уже была разлита в тару. В отличие от неопытного в вопросах выпивки Гвилара, он знал, что будет дальше. - Так а чем закусывать? Печенье-то тю-тю… - грустно ответил крестоносец. - Если закусить нечем, - поучительно начал Ульв, - то горючую жидкость можно занюхать чем-то, например, головой соседа по столу. - Не буду я тебя нюхать, ты пахнешь как собачья задница! – возмутился Гвилар, оскорбленный непотребным предложением и уже готовый к мордобою. Но мордобой не состоялся – началось бурное выяснение, кто здесь собачья задница, и откуда Гвилар знает, чем она должна пахнуть. Ксарта и капеллан Ксавьер наблюдали за этим из коридора. - Кажется, мы нашли его, - шепотом сказала капеллану Ксарта. - Идем, - и он двинулся вперед по коридору. Они вышли в свет лампы в столовой и встали в дверях. - Добрый вечер, - спокойно поздоровался Ксавьер. - Ой… - вырвалось у Гуннара, - брат Ксавьер, прости, тебе не осталось. Мы искали тебя везде, честно хотели предложить тебе выпить, а ты будто испарился! - Это мы с Ксартой искали вас по всему крейсеру, - тон капеллана стал негодующим, - а вы тут квасите! Гвилар увидел демонхоста и замер. Вот он – источник его внутренних противоречий и внешних проблем. И капеллан рядом с ним. Надо, срочно надо сказать, надо доложить, и пусть он решает, жить ей или нет. О том, что покушение на Ксарту очень разозлит инквизитора Валевски, брат не думал. - Брат капеллан, - несмело начал он, - вы знаете, кто с вами? - Знаю, - ответил Ксавьер, - ты сам мне все рассказал. - Это же демонхост! – завопил Гвилар. - Да, демонхост, - согласился Ксавьер, - смею заметить, не самый подлый и злобный из виденных мною. - Я бы даже сказал, что Ксарта с нами по воле Императора, - добавил Ульв, - девочка одна, а такой перевес в силах… - О! – Гуннар обернулся к Ксарте, - Я придумал! Гвилар, опрокидывай! Ксавьер часто заморгал своими красными глазами, пытаясь понять, что за ересь здесь происходит. Ксарта не успела ничего предпринять – Волк обхватил ее за талию своими огромными ладонями, одновременно прижав к талии руки демонхоста, поднял и понес к Гвилару. - Эй, поставь, где взял! – возмутилась она, дергая ногами. - Без жалости! Без пощады! Без закуси! – Храмовник залпом выхлебал жгучий развод и зажмурился. - Нюхай! – и Гуннар ткнул боевого брата в лицо головой Ксарты. Гвилар глубоко вдохнул, после чего выпучил глаза и кашлянул. - Что это было? – осипшим голосом поинтересовался он, часто моргая. - Отпусти меня! – закричала Ксарта, видя, что Ульв тоже опрокинул свою вазу, - Ксавьер, забери меня у них! Скажи им, чтобы прекратили! У капеллана случился культурный шок: его подчиненные воины Астартес, пьяные в гроксову лепешку, догоняются разводом из вазы с портретом Императора и занюхивают его башкой демонхоста! Еще секунду он думал, не надо ли сбегать в часовню за огнеметом. И еще через секунду он понял, что если Ксарту сейчас не отобрать у буянящих Волков, они ее или пополам порвут, или до смерти занюхают и затискают. А потом это безобразие придется как-то объяснять инквизиторам. Гвилар сидел с блаженным выражением лица, не обращая никакого внимания на вопли Ксарты и попытки капеллана отобрать ее у Ульва и Гуннара. В голове снова образовалась приятная тишина. Он уже не слышал, как Ксавьер с криком и руганью отбирал у Волков вопящую и вырывающуюся Ксарту, выгонял их вон из столовой и кричал что-то про утренние епитимьи. Будто сквозь далекий туман долетели слова капеллана «А ты, Гвилар, будешь разговаривать о своем поведении с Максимилианом Валевски». Перед глазами мелькало сиреневое пятно, что-то шуршало, хрустело, затем в лицо боевому брату полетели брызги воды. Зрение понемногу возвращалось, слух тоже. Перед ним стояла Ксарта, уперев кулаки в бока. В руке она держала мокрое полотенце. На столе было убрано, а пустая тара покоилась у жерла утилизатора. - Хорошо покутили? – недовольным тоном спросила она. - Замечательно, - Храмовник криво улыбнулся половиной рта, - я еще никогда так не веселился. - Радуйся, что ты не в подчинении у Ксавьера. Он был очень злой на вас. Идем, спать пора. - Подожди, - заплетающимся языком сказал Астартес, вставая из-за стола. Он отобрал у Ксарты полотенце, отправил его на стол, после чего подхватил демонхоста под мышки, забросил себе на плечо и понес куда-то по коридору. - Ну, замечательно, - возмутилась Ксарта, прогнувшись и подперев подбородок ладошкой, - меня весь день таскают как неодушевленную косметичку. Гвиларушка, а позволь спросить: куда мы идем? - На мостик, - довольным тоном ответил он. - Эм… а что нам делать на мостике в час ночи? - Мы идем гулять, - похоже, Храмовник, занюхав развод волосами Ксарты, поймал приличную дозу демонических феромонов. Свойство демонов Слаанеша, известное как усыпляющий запах, на самом деле таковым не являлось. Их тела выделяли убойные вещества, рассеивающие внимание, притупляющие скорость реакции и вызывающие эйфорию и расслабление. Друг и коллега Велмы Вениаминус Стрёмный даже научился их синтезировать, правда, еще не придумал, для чего. Особенность их была в том, что они воспринимались рецепторами в носу, не доходя до дополнительных почек, желудков и легких Астартес. И сейчас брат Гвилар пребывал в приподнятом настроении, и, похоже, собирался развлекаться дальше. - Я тебе не карликовый дрыщ-цигнид, отпусти меня! – возмутилась Ксарта. - Ульв сказал отнести тебя на мостик и показать тебе забортный космос. Теперь шок наступил у Ксарты. Что случилось с тем братом Гвиларом, который только сегодня днем был готов порвать ее пополам зубами? Кто этот угловатый и неуклюжий, но несомненно романтичный юноша? К каким демонам варпа слетели все гипнообработки? Космодесантник отпустил ее только на балконе над капитанским мостиком. Свет был выключен, навигаторы и астропаты все находились у себя в каютах. Похожие на огромные жалюзи бронированные заслонки были закрыты. Гвилар, недолго думая, набрал на пульте у ближайшего иллюминатора команду открыть их. За бронированным стеклом мерцало, играя всеми цветами радуги, Око Ужаса. - Ты с лендрейдера рухнул?! – испуганно спросила Ксарта, - Людям нельзя смотреть на Око так близко, от этого мозги кипят! Закрой сейчас же! - Красиво, - полушепотом сказал Гвилар, - почти как в моих снах. Ксарта подняла на него вопросительный взгляд. - Иногда мне снится море, - объяснил Храмовник, тем не менее, ткнув в кнопку на пульте, - я стою в такой вот радужной воде. Я боюсь ее, я чувствую, что в ней кто-то живет. Но вода зовет меня по имени. Иногда шепотом, а иногда прямо кричит, чтобы я нырял в нее. - И ты ныряешь? – с любопытством спросила Ксарта. - Нет. Я боюсь. Я чувствую, что погибну там, - он вздохнул, - Астартес не снятся сны. По крайней мере, не должны сниться. А я такой вот особенный. Ксарта нахмурилась. Это было очень странно. В ее голову закралась догадка, но демонхост упрямо погнала ее прочь: этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. Псайкеров в Черные Храмовники не берут.