Ты - мой самый тяжёлый наркотик

      Откровенный взгляд мужчины был прикован только лишь к мальчику, который кое-как натягивал на себя что-то, смутно напоминающее школьную форму.       Но надолго терпения Орочимару не хватило. Он поторапливал Саске буквально каждые пару минут. Ведь нельзя же так долго собираться. Словно не собирается, а непонятно, что делает. Терпение мужчины подходило к концу, а нервы уже потихоньку начинали превращаться в почти незаметные постукивания ногой по полу. Затем, уже не выдержав, Орочимару заставил его подойти ближе и лишь немного помог парнишке. Теперь, тот хоть выглядел, по мнению сутенёра, как настоящая шлюха, которую вызвали к клиентам. Хоть и не к особо важным.       — Вот так-то гораздо симпатичнее. А теперь, начинай отрабатывать.       Саске встал на колени, между ног мужчины, став немного неуверенно и с презрительным видом расстегивать ширинку штанов. Именно в этот момент, Орочимару остановил его, с едва слышимым смешком. На такие действия со стороны мужчины, паренёк отреагировал непонимающим взглядом, ведь тот так и не понял, что он такого сделал, раз его остановили. Может, он что-то не так надел? А, может, уже успел накосячить и Орочимару теперь недоволен? Фу, даже думать о таком противно.       — Без рук. Только рот. Ты меня понял? — Орочимару даже и не думал скрывать от мальчика, что в открытую издевался над ним. Ему даже стыдно за такое не было. Хотя, уже и не вспомнить, когда ему было хоть за что-то стыдно. Возможно — вообще никогда.       — Да, я… Понял… —       — Хороший мальчик~       Делать было нечего, поэтому пришлось расстегивать штаны этого извращенца зубами, как бы то противно ни было. Спустя какое-то время, ширинку кое-как удалось расстегнуть зубами, как и спустить трусы, держась лишь за их резинку. Действия давались мальчишке с трудом. Руки пришлось убрать за спину, чтобы случайно их не задействовать. Ощущение тошноты лишь усилилось, когда парень попытался взять член в рот, ведь, если давить на язык ближе к горлу — начинают действовать рефлексы. Пары секунд даже не прошло, как челюсти уже начало сводить, из-за того, что парень просто-напросто не привык такое делать.       Орочимару же тяжело выдохнул, сразу схватив Саске за волосы и слегка оттянув. Ему не нравилось то, как парень неаккуратно работает. Хотя, оно и понятно, никто ему и не объяснял, как именно нужно ублажать своих клиентов. Впрочем, Орочимару его сегодня всему научит.       — Делай это аккуратнее. Не касайся зубами, — мужчина так и не ослабил своей крепкой хватки и лишь подсказал мальчишке, чтобы тот двигал своей маленькой, ещё столь неумелой головой.       К тому же, он сам на это согласился, вот пусть и отрабатывает свою дозу. А эти слёзки… Как же они прекрасны на этом детском и ещё не испорченном личике… Хотелось смотреть на них вечно. Впрочем, впереди целая ночь, так что не стоит так сильно беспокоиться по таким мелочам. Быть может, времени у них гораздо больше. Уж до рассвета Орочимару точно не отпустит Саске из этой комнаты. Пусть тот хоть взвоет тут. Такие люди, как Орочимару не знают, что такое пощада.       И даже смотря, как мальчик закашливался и хватался руками за ноги мужчины, совесть так и не проснулась. Вместе с совестью, не появилось и жалости. Ни одной капли.       Сейчас, возможно, даже и думать не стоит о такой глупости, как жалость. Ведь Орочимару решил немного поиздеваться, всунув член в глотку парню, а затем кончив внутрь его узкого горла. Решил ли он остановиться сейчас и дать парню передышку? Конечно же нет! Даже наоборот, стал двигать головой Саске, держа того за волосы, пока мальчишка захлебывался в своих слезах и чужой сперме, пытаясь отстраниться и оттолкнуть Орочимару. Жаль, что его попытки были тщетными, ибо Орочимару ни одной шлюхе не давал передышки после всего лишь одного раза.       В это время, лёгкие Учихи горели огнём от огромного недостатка воздуха. В глазах стало темнеть. А мужчина прекрасно видел, что творится с мальчишкой. И, мягко сказать, извращённого сутенёра это не совсем устраивало. Потому, лишь тогда Орочимару чуть ли не отшвырнул от себя парня. Из жалости это или по какой-либо другой причине — непонятно.       Саске наверняка даже не представляет, на что подписался. Мало кто шёл в этот бордель работать. Даже из самых отважных или тех, кому позарез нужны деньги. Никто не рисковал даже носа сюда сунуть, кроме как в качестве клиента. Как минимум, такое было именно из-за Орочимару. Мало того, что именно этот извращенец тут всем заправляет, так он ещё и любит поиграться со своими шлюхами. А их, по слухам самих работников, которым ещё повезло не столкнуться с этим мужчиной, после одного обслуживания на долгое время отпускают с работы из-за повреждений, а иногда так вообще куда хуже. Они могут долгое время не выходить из больниц, восстанавливаясь после одной лишь ночи. Настолько сильно он их мучает.       Вскоре, Саске наконец откашлялся, пытаясь хоть немного вытереть свой рот. Его уже всего трясло, а ведь это только начало. Ещё многое придётся пройти. Правда сейчас, парень пытался восстановить дыхание, чтобы дать своим органам достаточное количество кислорода.       Было страшно, что этот кошмар не кончится никогда. Страшно, что больше его отсюда не выпустят и будут держать как ручную бесплатную шлюшку. Хотя, не такую уж и бесплатную. Как-никак, мальчишке нужны постоянные дозы, чтобы не сдохнуть прямо на руках у клиента, которым, в данный момент, являлся Орочимару. В принципе, мужчине никто не мешал ограничивать потихоньку мальчишку в дозах, заставляя маленький организм подстраиваться к режиму «слезть с иглы». И тогда уж точно не придётся тратиться на эту мелкую шлюху.       Тем временем, Орочимару взял крепкую красную верёвку и заодно прихватил мальчика за шкирку, заставив вновь встать на колени. Сейчас мальчику будет очень несладко. И Орочимару это прекрасно знал и, даже больше, очень этого ждал.       — Кажется, я знаю, что тебе точно подойдёт, — мужчина завел руки мальчика тому за спину и стал обвивать его тело верёвкой, создавая хаотичные узоры.       — Ч-что это..? —Саске же, в свою очередь, вздрагивал от соприкосновений верёвки с оголёнными участками тела и опускал голову, очень сильно нервничая. Что этот извращенец вообще удумал?! Для чего эта чертова веревка?       — Успокойся, Саске-кун. Это искусство, под названием шибари, — Орочимару провёл верёвку у мальчика между ног, обвил вокруг бёдер и закрепил за спиной, покрепче связав руки.       Теперь же, в руки Орочимару легла плеть. Но он тут же взял какую-то странную баночку, что явно не внушала доверия, а после просто открыл. Всё, что успел понять и увидеть Саске, так это то, как ему под нос сунули два пальца, обмазанные чем-то, с фруктовым запахом. На свету блестело, словно это какое-то масло.       Из-за того, что паренек не особо понимал, что нужно делать с этими пальцами, последние насильно протиснулись в рот Саске, заставив облизывать. На вкус сладковатое и странное. Даже сложно с чем-то конкретным сравнить. Парень долго старался не глотать это, но вскоре просто сдался, потому что терпеть это было очень сложно.       — А теперь потерпи пару минут, — Орочимару тихо усмехнулся и уж было собрался выйти из комнаты.       — Зачем? Что это вообще было? — Учиха попытался встать на ноги, но не смог, ведь верёвка не позволяла ему этого сделать. Орочимару ведь специально зафиксировал его именно в таком положении, чтобы даже ноги выпрямить было невозможно.       — Афродизиак. Не переживай, я ещё вернусь, малыш, — мужчина улыбнулся и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.       Первые две минуты прошли вполне нормально. Ничего необычного Саске не заметил. Но затем, он стал ёрзать так, чтобы верёвка натирала все чувствительные места. Тело выдавало непростое возбуждение, а дышать становилось тяжелее. Мальчик тихо выругался, прикусив свою губу. Голова закружилась, а всё тело обмякло.       Когда препарат должен был начать действовать, в комнату вернулся Орочимару и, глянув на Саске, лишь злорадно и довольно ухмыльнулся. Все его предсказания сбылись. Мальчишке уже стало чертовски хотеться секса, а значит можно и продолжать его отработку.       — Так и думал, что ты будешь во мне нуждаться — Орочимару очень медленно подошёл к Саске, всем своим видом показывая, что откровенно над ним издевается.       — Да пошёл ты! — Учиха оскалился, опустив голову, а сам весь дрожал, но не от страха, а от возбуждения. Афродизиак сделал своё дело просто превосходно. Орочимару лишь осталось воспользоваться мальчиком.       — О, на твоём месте, я бы следил за своим грязным, маленьким языком.       — А то, что мне–… — не успел парень договорить, как послышался громкий щелчок, а спину стало сильно жечь. На коже осталась длинная красная полоса от удара плетью. На глазах снова выступили слёзы, а тело пронзило острой жгучей болью.       За ударом, последовал и второй, только он уже пришелся по оголенным худым ногам мальчишки. Для следующего удара, Орочимару приподнял и без того короткую юбку и на этот раз удар плеткой пришёлся прямо по маленькой чувствительной заднице.       — Считай ровно до десяти ударов. Если собьёшься — начинаешь сначала. Будь для меня хорошим мальчиком. Не реви, не кричи и даже не старайся избежать удара или смотаться отсюда. Считай вслух так громко, как только можешь.       Ответа на слова Орочимару не последовало. Такая наглость и непокорность явно пришлась не по вкусу садисту. Он отвесил Саске пощечину, заставляя посмотреть на себя. За такую наглость было бы в пору наказать мальчишку. Но над этим мужчина ещё успеет подумать. Времени у них предостаточно.       — Саске, я же на твоём языке говорю. Хорошо, спрошу ещё раз. Ты меня понял? — вновь мальчик не ответил, но, в этот раз, он испуганно закивал, боясь прямо сейчас заплакать. По подбородку стала медленно сползать струйка крови, что сочилась из разбитой нижней губы.       Каждый удар приходился на разные части тела, одаряя мальчика красными полосами по всему его прекрасному худощавому тельцу. От самых сильных оставались кровоподтёки и синяки, которые проявлялись на коже моментально.       — Девять… — Саске стиснул зубы, пытаясь не пискнуть. Остался один лишь последний удар и это всё закончится… И последний удар как раз пришёлся по свежей, еще не затянувшейся ране, что осталась от предыдущего.       — Д-десять… — послышался тихий всхлип, но попытка была защитана.       — Отлично, Саске, думаю, ты заслужил награду.       Конечно, под наградой имелось явно не то, что хотел бы Саске. А если быть точнее, то сейчас этого хотело его тело, под действием того самого препарата, а не он сам.       Орочимару поднял мальчика и отнёс на кровать, поставив так, как он стоял на полу: коленями на кровать. Лицом же мужчина уткнул его в подушку, прогнул его спину, а сам пристроился сзади, уже предвкушая, как войдет в эту маленькую девственную задницу, что наверняка сохранялась такой именно для него. Хотя, наивно было предполагать, что Саске мечтал о том, чтобы вот так унижаться за какую-то дозу наркотиков.       Сил у мальчика сопротивляться уже не было, потому оставалось лишь терпеть. Да и сопротивления ничего бы не дали. Так сказать, сопротивления бесполезны. Тем более, когда ты связан так, что хрен двинешься. Да и Орочимару был гораздо сильнее, так что, даже если Саске и развяжется то мужчина сразу же его заломает и не даст ни вздохнуть ни выдохнуть.       Не было ничего видно и мальчик ориентировался только на ощущения. На минуту всё затихло и только потом послышался какой-то шорох. Какое-то время парень пытался понять на что же похож этот звук. Скорее всего, Орочимару открывает презерватив.       Затем, на его задницу вылили что-то прохладное… Очевидно, это смазка. Дальше последовала самая неприятная часть. Внутрь ануса мальчишки мужчина стал впихивать первый палец. Естественно, тело стало напрягаться и отторгать инородный объект из задницы. Но не успел мальчишка привыкнуть к такому, как следом последовал и второй палец, что отозвалось острой болью. Орочимару хотел как-то успокоить мальчишку, а потому стал кусать свою жертву за шею. За предпринятие таких действий, Орочимару был вознагражден тихими стонами со стороны Учихи.       На минимальную разминку понадобилось около пяти минут. Мужчина посчитал, что этого достаточно, даже для такой узкой задницы, как у Саске. А потому, вытащил пальцы, незамедлительно став вставлять член, чтобы парень и понять ничего не успел, иначе разминка была бессмысленна. Ну, возможно, ему также надоело так долго ждать своего заслуженного удовольствия. Но его он получит потом, когда Саске привыкнет к его члену.       — Да не сжимай ты меня так… Расслабься, — как только Орочимару проговорил это немного раздраженным голосом, то, сразу же, его горячий язык прошёлся по шее Саске. Парень правда пытался расслабиться, но до чего же было больно. Конечности почти все онемели и натёрлись из-за верёвок.       Пока саске не оставлял своих попыток расслабиться, член Орочимару продвигался всё глубже. Мужчину уже не волновали ни слёзы парня, ни на оставшееся напряжение. Сейчас его уже ничто не смогло бы остановить. Пусть хоть ядерная война начнется.       — Перестань пускать сопли, перетерпишь и будет приятно, — и сейчас Орочимару говорил парню чистую правду, не желая, чтобы парень только больше напрягался. И впрямь, это правда.       Холодные и крепкие руки блуждали по телу Саске, иногда задевая раны, от чего последний вздрагивал. Мужчина достаточно продолжительное время двигался в медленном темпе, для разогрева. И вот, наконец последовал резкий толчок, который пришёлся прямо в простату мальчика. Такое удачное стечение обстоятельств, получило свой шанс на воплощение в жизнь, благодаря правильной позе, в которой мужчина держал мальчика.       Для Саске эти ощущения были совсем непонятны. Парень и не успел понять их, как в нём уже прямо сейчас двигался этот противный, старый извращенец, вбиваясь в столь чувствительный нервный комочек. И когда он вообще успел начать двигаться? Но это уже было не так важно. Потому что мальчик хрипло застонал в подушку, ведь не мог уже думать о чем-то серьезном. Стоять было тяжело, но он даже не мог сменить положение, ведь был беспощадно связан красной веревкой, что уже начинала натирать те самые чувствительные места.       В глазах вскоре окончательно потемнело и Саске немного затих. Всё тело огнём горело изнутри, но уже не из-за того, что его били плеткой. Хоть немного справиться с этим помогло лишь то, что он представил Итачи. Его тёплые, нежные руки, что гладят мальчика по плечам, животу, ногам… Аккуратные прикосновения, которыми одарить Саске мог лишь его любящий старший брат…       Когда всё это кончилось — мальчик не помнил, но пришёл в себя он уже развязанный, лёжа на кровати. Один. Это был шанс сбежать. А такие шансы упускать нельзя. Учиха незамедлительно сполз с кровати, натянул свою толстовку и побежал на улицу со всех ног. Бежал он практически полуголым. Но для него самое главное сейчас — убежать отсюда. Убежать домой… Туда, где его ждёт наверняка Итачи. Ждёт, беспокоится и надеется на лучшее… Надеется, что с его маленьким братиком все хорошо и скоро тот вернётся домой.       Мимо глаз проносились горящие огоньки света в окнах, люди вдалеке. Саске бросился к открытой двери и влетел домой, не обращая никакого внимания на то, во что он мог врезаться по своей неосторожности. Как только ноги мальчика переступили порог двери, тот упал на свои колени.       Итачи же проснулся от шума и выбежал сразу в коридор. Старший Учиха и вправду прикладывал все усилия, чтобы найти своего брата. А уснул случайно. Он совсем недавно обзванивал знакомых брата, пытаясь выяснить где он. На всякий случай, Итачи даже обзвони все больницы, что были в их округе. Конечно, в морги тот ещё не звонил. Ведь всей своей душой надеялся на лучшее. Надеялся и знал. Знал, что его брат может постоять за себя. Знал, что его брат жив.       — Саске…