***
Итачи уже не помнил, когда зашёл домой. Кружка давно опустела, а внутри уже скопилось приличное количество дождевой воды. Мужчина скинул с себя пальто и аккуратно повесил его в уютном небольшом коридорчике, затем плотно закрыл дверь и поставил кружку на кухонный стол, а сам уселся на один из стульев. В отличие от брата, Саске лежал и страдал. Голова мальчика невыносимо болела и не давала думать. А думать сейчас было просто необходимо. По крайней мере, о том, где ему искать Орочимару. Можно было бы попросить телефон у Итачи. Хотя, нет. Нельзя. Саске же его лично послал. И вообще, сейчас не хотелось ничего объяснять брату или в принципе говорить с тем. Ну, что он ему скажет? Что пойдёт сейчас добывать очередную дозу? В раздумьях Саске пролежал так достаточно много времени. В доме было до жути тихо. Наверное, он просто пялил в одну точку пару часов, даже не замечая этого. Но кто-то пришёл, нарушив своим появлением гробовую тишину. Итачи, наверное, выходил… Хотя, плевать. Голова и так разрывалась от большого количества мыслей, которые так и кричали о том, что это полный конец. Встав с постели, парень обул кеды, надел другую толстовку и сменил шорты на более тёплые джинсы, а после выскользнул на улицу. Конечно, Итачи хотел его схватить, но просто не успел. Он был занят своими мыслями, пока сидел на кухне с новой чашкой кофе, а потому не успел вовремя заметить, что брат выбегает из дома. Он едва коснулся своими пальцами края его толстовки, но просто не удержал. Саске побежал со всех ног. И даже один раз упал на лёд, который был очень тонким и потому почти сразу сломался. Данное происшествие оставило парня в мокрых насквозь кедах. Да ещё и на холоде. В мокрых кедах Саске пробежал ещё пару кварталов, где его буквально вывернуло наизнанку за углом старой многоэтажки. Отвратительно… Парень ещё не отошёл от наркотиков и мало, что соображал. В голове была одна каша. Вот только Учиха прекрасно осознавал, что нужно достать ещё. И причём срочно. Накинув капюшон, Саске скривился. Ведь горло начало жечь от нехватки воды и таких марш-бросков в не совсем осознанном состоянии. Очень хотелось пить, но достать столь живительный напиток, как вода или, ещё лучше, сок, не представлялось возможным на данный момент. В подобном состоянии мальчишка чудом добрёл до борделя. Ему оставалось лишь молиться, что Орочимару находится именно здесь. А, если его тут просто-напросто не будет — Саске не останется выбора, куда теперь идти. Разве, что домой. А если он и вернётся домой, то как объяснит всё брату? Но, к счастью, Орочимару был именно там, где и нужно было мальчишке. Он сидел, проводя время с девушками лёгкого поведения. Хотя, они всё равно не замещали ту пустоту у Орочимару внутри. Их просто не хватало. Ни одна женщина в мире не сможет что-либо сделать с его пустотой. Пустотой, что так и рвёт тебя и твоё сердце на куски. То, что Саске заявился в бордель, Орочимару заметил сразу же, лишь незаметно ухмыльнувшись и даже глазом не поведя. Он профессионально делал вид, что просто-напросто не видит мальчишку. А всё потому, что мужчина знал, какой же шальной ветер принёс сюда этого блудного мальчика. Знал, что организм, ослабленный наркотиками, начал требовать чтобы ему дали ещё, но делать первый шаг не собирался. Пусть сам на коленях приползёт и станет умолять выдать ему ещё одну дозу. Не Орочимару ведь в чёрный список его кинул. Да и дилерам своим он не отказывал из-за повышенных цен. А ведь они собой рисковали, чтобы прийти на сделку. Точнее своей шкурой. Ни для кого ведь не секрет, по какой именно статье судят барыг. И, ладно, если бы это были какие-то лёгкие наркотики. Но тут дело касается такого опасного вещества, как героин. Опасного и очень известного. Глаза парня бегали по помещению, где отвратительно было даже просто находиться. Запах алкоголя, сигарет и дешёвого парфюма. Но находится тут было жизненно необходимо. Состояние оставляло желать лучшего. В кармане были все деньги, что у Саске только остались. Буквально последние сбережения. Ну, и телефон. Каким образом этот кусок металла мог пригодиться — непонятно. Все равно это просто нерабочая развалюха, с которой даже не позвонить никому. Хотя, это вина мальчика, что телефон сейчас в таком плачевном состоянии. Саске медленно зашагал к Орочимару. Рядом сидели девушки, которые липли к нему, от чего парня снова чуть не вырвало. От невроза он стал кусать внутреннюю сторону щеки и свои губы, а руками сжимал края своей толстовки. Неуверенно подняв голову на мужчину, Саске попытался что-то сказать, но, из-за сухости во рту, попросту не смог и слова выдавить из себя. Вот только немного постояв и собравшись с силами, он всё-таки заговорил: — Мне нужно ещё. — только и смог выдавить из себя Саске, после хриплого и сухого кашля. — Кого это я вижу? — прошипел в своей манере мужчина, жестом приказав девушкам идти к другим клиентам, а сам похлопал себя по коленям, смотря на мальчика со своей привычной ухмылочкой. Каждое его движение было плавным, неторопливым. Орочимару одним только своим видом прямо говорил, что он — последняя надежда парня и тот, в чьих руках его жизнь на данный момент. — Как то ты неважно выглядишь, Саске-кун, — мужчина сидел, запрокинув ногу на ногу, перед маленьким столом, на котором стоял бокал с виски. И, чтобы Саске хоть чего-то попил, мужчина пододвинул бокал носком своего ботинка поближе к нему. По одному только виду мелкого, можно было сделать выводы, что не пил он давно. Сейчас же было не время для гордости, а потому Саске был готов даже на столь мерзкие подачки, даже от такого противного человека, как Орочимару. Вот настолько ему было сейчас плохо. Долго думать, естественно, парень не стал и тут же осушил бокал одним залпом. Не то, чтобы он совсем не умел пить, но крепкий алкоголь нужно уметь пить правильно. Горло всё огнём горело, а в глазах совсем мутнеть начало, от чего мальчика просто затрясло. И всё-таки нужно либо уметь пить, либо не пить совсем. В случае Саске, было бы лучше просто не пить и всё. Хотя, при такой-то жажде попробуй не пить! Даже самое отвратительное в мире вещество выпьешь, лишь бы не так сушило в горле. Однако, несмотря на то, что бокал уже давно был без крепкого напитка, садиться Саске всё же не спешил. Ни туда, куда сказано, ни даже рядом. Ведь даже те жалкие остатки гордости, что ещё остались у парня, помогали ему этого не сделать. От этой ухмылки Орочимару по телу пробегали тысячи мурашек. Стало как-то совсем не по себе. Надо бы быстрее забрать то, что ему нужно и валить отсюда так быстро, как только умеешь. Бежать со всех ног, пока ещё не стало поздно… — Можешь дать мне хотя бы одну? — Если заплатишь — дам. Расценки, ради тебя, я понижать не собираюсь. А по новой цене, как мне сказали, ты покупать явно не горишь желанием, — мужчина всё ещё похлопывал рукой по колену, но уже не так терпеливо, как было изначально. Орочимару пытался объяснить то, что хочет от Саске этим движением. Напоминало дрессировку собаки. Вот только псы и то быстрее понимают, что от них хотят, чем этот упрямый мальчишка. Вот ведь… «Повезло» с клиентом. Большего и не скажешь. — Если нет денег, то я с радостью приму оплату натурой, — Орочимару смотрел на Саске томным взглядом, подперев подбородок свободной рукой. Второй же, всё также хлопал по колену. Если долго смотреть на это, то можно даже подумать, что он набивает себе какой-то ритм. Но, нет. Орочимару никогда не был и никогда не будет музыкантом, чтобы так делать. — Ни за что! — мальчишка скривился вновь, ведь не хотел опускаться до самого дна. Те самые жалкие остатки гордости были категорически против такого. Тем более, из-за какой-то зависимости… Зависимости, которая может и погубить. — Я заплачу деньгами. Цену ведь не повышали снова? У меня нет больше. — и всё-таки мальчишка сел на самый край диванчика, как можно дальше от Орочимару, а после достал всё, что у него было из кармана. Это действительно были его последние деньги. Но он никогда не опуститься до потери девственности ради наркотиков. Тем более, он мужчина, а не девчонка. Хотя, «мужчина» — сказано слишком громко. Какой-то зависимый мальчишка, что не отдаёт сейчас своим действиям абсолютно никакого отчёта. Не то, что бы это как в какой-нибудь романтичной драме, где главная героиня бережёт себя для одного-единственного… Просто Саске не хотел быть шлюхой. Тем более, у такой твари, как Орочимару. К тому же, у него и своих достаточно тут работает. — К сожалению, ты очень не вовремя, малыш. — хмыкнув, мужчина встал с диванчика и жестом показал парнишке, что дальнейший диалог между ними ему не интересен и потому тому можно уходить, как это делает и сам Орочимару. — Расценки снова повысились. — констатировал факт мужчина, сунув руки в карманы и направившись к выходу из столь раскрепощённого заведения, чтобы просто подышать свежим воздухом и полюбоваться столь прекрасным небом. Только когда Саске осознал, что его, как бы это противно не звучало, единственная надежда уходит, тот вскочил с места, даже не понимая, зачем это делает. Парень чуть не упал от того, как его сильно трясло и шатало, но вскоре всё же шмякнулся на колени, готовый убить кого-нибудь от переполняющей изнутри злости. Он не понимал, ну почему именно сейчас это всё с ним происходит? — Стой! Вы ведь совсем недавно поднимали цену! Видя, что Орочимару его даже не слушает, Саске просто-напросто впал в отчаяние. На глазах навернулись слёзы. Мозг не хотел отвечать на вопрос «что же теперь делать?» и «как исправить ситуацию?». Разум заполонила паника, смешиваясь вместе с отчаянием. Такая смесь обычно ни к чему хорошему не приводит, а потому Саске просто крикнул то, о чём пожалел почти моментально: — Я согласен на оплату телом! И только после этих слов, Орочимару явно с интересом глянул на Саске. На его лице расцвела самая развращенная ухмылка, ведь именно этого он и добивался. С помощью простых психологических трюков, он получил наконец-таки маленького умоляющего на коленях мальчишку. Да, это подло, но, когда вы видели честные поступки от таких людей, как Орочимару? Возможно, его даже человеком назвать нельзя. Ни один человек не станет пользоваться слабостями маленького ребёнка. Впрочем, на войне все методы хороши. Пользоваться не прикрытыми слабостями тоже бывает полезно. Вот, как сейчас, например. Получив свое моральное удовлетворение, мужчина не спеша подошёл к парню и помог тому подняться, а после крепко схватил за запястье и потащил за собой, в комнату, предназначенную для клиентов. Он заставит мальчишку пожалеть о своем решении. Хотя, его это решение больше, чем устраивало. Девственная задница и полностью его. — Тогда отработаешь свою дозу мне по полной, раз так вредничал вначале. Закрыв дверь на замок, Орочимару достал из кармана пакетик с героином и бросил его в руки мальчишки, кивнув на жгут, шприц и ложку, что лежали на столике. Конечно, он знал, что раз Саске не связывается с дилерами, значит за наркотиками придёт к нему лично. С самого начала, он знал, что тот не сможет сопротивляться психологическому давлению и просто так не уйдет без дозы. А значит, Саске просто не останется выбора, кроме как согласиться на условия своего поставщика. Тем более, психологическая устойчивость парнишки постепенно скатилась на нет. И всё это из-за употребления запрещённых веществ. А вот веди он здоровый образ жизни — было бы сейчас всё хорошо. И никто не пострадал бы. Но нет. Нужно было продолжить принимать эту дрянь. Это даже на руку Орочимару. Даже не просто в плане оплаты или ещё чего либо. Совсем нет. Он получал удовольствие, вот в таких пытках. Этот садист никогда не преследовал цели быть самым богатым или тому подобное. Он хотел лишь получать удовольствие от собственных пыток. И отнюдь не только психологических. Некоторых, он даже ломал полностью. Конечно же, не в физическом плане. Делал из них марионеток и продавал заинтересованным лицам, как рабов, а их родственников убеждал, что человек просто ввёл слишком большую дозу. Знания, так сказать, будущего помогли мужчине и тот приготовил всё необходимое заранее, прекрасно помня, каким образом Саске получает свою дозу. — Вперёд. После этого начнётся твоя отработка. Будешь работать у меня, пока я не увижу у тебя кровь или травму от слишком усердной работы. В своих действиях и решениях Орочимару был непреклонен, не давая поблажек абсолютно никому. Даже своему верному помощнику Кабуто. Сейчас Саске и не задавался вопросами, мол какого хрена он вообще чушь эту несёт. Какие травмы? Совсем что-ли свихнулся на старость лет? Впрочем, сейчас было важно то, что находилось уже в руках у мальчишки. Глаза буквально на пару секунд загорелись огоньком. Дрожь в руках невозможно было унять и поэтому удержать шприц в руке стало достаточно тяжелым испытанием. Как и подготавливать героин к употреблению. Со жгутом проблем не возникло, но мальчик чуть не промазал. И, наконец-таки, он смог ввести себе эту чертову дозу, даже не глянув на Орочимару. Будто забыл, что он тут вообще есть. Хотя… И вправду забыл после дозы. Что он тут делает вообще…? Своего времени мужчина впустую не потратил. Пока Саске возился со своей дозой тот вытащил из шкафчика всё, что им сегодня понадобится. Выбирал он долго и тщательно, чтобы понравилось не только ему, но и мальчишке. — А вот и время отработки, Саске-кууун. — плюхнувшись на диван, Орочимару стал ожидать любой реакции от мальчика. И ему пришлось дожидаться хоть какой-то реакции достаточно долго. Сначала Саске даже не расслышал как его позвали. Голова не хило так кружилась, стало клонить в сон, а потому не было времени да и желания разглядывать, что там такого достал мужчина. Саске поднял голову, лишь когда его позвали уже в третий раз. Сил встать не было. Он даже не понимал, что от него сейчас хотят. Точнее, был не в состоянии понять этого. — Не будь тряпкой, Саске. Давай, переодевайся. Учти. Если не сможешь отработать — больше никакой тебе дозы. Давай, шлюшка должна быть симпатичнее, — едко и нетерпеливо сказал Орочимару.Неизбежное
18 ноября 2021 г. в 18:19
Наверное, когда-нибудь каждый придёт к точке невозврата. Каждый своим путём. А кто-то к ней уже пришёл.
Никто не в праве судить людей за их поступки. За каждым скрывается нечто, что мы усердно прячем в ящик и закрываем на все замки. Только это нечто всегда выходит наружу.
Когда и как узнают твои тайны — вопрос времени, ведь тайное всегда становится явным. Смогут ли тебе помочь, если поймут насколько ты в беспомощном положении?
Саске пришёл к точке невозврата слишком рано. В свои пятнадцать он совершил ошибку, которая загубила его жизнь. Он думал, что способен справиться с этим сам. Но это оказалась бомба замедленного действия. Он запустил таймер, когда впервые попробовал наркотики и скрыл это от брата. Может, если бы он тогда сказал, признал свои ошибки, то ничего бы этого не произошло?