Не спасти того, кто спасаться не хочет.
С утра Антон понял, что ему все надоело. Что-то нужно менять. Он по-прежнему лежал в постели девушки, которая сладко сопела и, смотря в потолок, все думал. Думает, с какого момента жизнь пошла под откос. Он всегда любил свою жизнь, себя и просто радовался простому солнцу или началу дождь. Но что-то поменялось. Теперь мир казался серым и скучным. Раньше трава была зеленее, а солнце ярче светило. Собственная личность стала бесить. Антона тошнило от самого себя. Ему хотелось стереть себя и убрать все то, что связано с ним. Люди вокруг больше не интересовали, а больше бесили его своим присутствием. Его раздражало, что они просто ходят рядом. Абсолютно всё. Может быть, это все началось со смерти Арсения, а может быть, — ещё раньше. Может, это накопительный эффект, который только сейчас стал действовать. Антон начал догадываться, что именно он сделал. Ему осталось прослушать всего две причины, а это значит, что скоро будет он. С каждой кассетой, с каждой её стороной ему становилось все страшнее. А ещё страшнее всего становилось тогда, когда он начинал понимать Арсения и его поступок. Он любил этого человека. И кажется, любит до сих пор, но на самом деле он его не знал. Он знал какие-то мелочи, но не знал о серьёзном. Он даже не представлял, что у Арсения могут быть такие проблемы. Он никогда об этом не говорил, а Антон особо и не спрашивал. Может, именно он это и сделал — ничего не сделал. Не помог ему подняться со дна, в котором, оказывается, он был. Антон каждый день прокручивал в голове их разговоры и каждый раз не находил крики о помощи, но все равно чувствовал себя паршиво. Он считал, что это именно он свёл его туда. Считал, что если был бы внимательнее, то, возможно, лежал бы не с Оксаной, а с Арсением. Парни гуляли бы и радовались жизни вместе. Они окончили школу и уехали бы в другой город вместе. Поступили бы в университет и просто были рядом друг с другом. Как они и хотели. Но сейчас он ничего не сможет поменять, и от этой мысли было больнее. Уже поздно что-то думать. Хотелось что-то изменить, хотелось сейчас вернуться назад и попытаться помочь ему. Антон аккуратно встал с кровати, держась за голову, которая уже была готова взорваться. Натянув на себя одежду, он вышел из комнаты в поисках хоть какой-нибудь таблетки. Без стыда полазил по полкам и, найдя домашнюю аптечку, выпил две таблетки ибупрофена. Посидел пару минут и, тихо выдохнув, пошёл собираться домой. К первому уроку он явно не успеет, но на второй должен был попасть. Еле слышно Антон натянул на себя куртку с обувью и вышел из квартиры. Быстрым шагом он дошёл до своего дома, придумав по пути, как все это объяснить маме. Оправдание появилось довольно быстро. — Нам отменили первый урок, — бодро сказал Антон, широко улыбнувшись. — Я за тетрадками. Майя не успев сказать даже слово, молча наблюдала, как её сын скрылся в комнате. Антон забежал к себе в комнату и шустро взял трясущимися руками нужные ему вещи. Вышел из комнаты, но мама так и стояла около лестницы. Антона это насторожило, но, быстро спустившись, он начал надевать уличную одежду. Майя молча наблюдала за сыном недоверчивым взглядом. Парень быстро понял, что что-то случилось. Если мама долго молчит, значит случилось что-то страшное. — И где ты был? — отстранённо спросила Майя. У Антона сжалось сердце, и он тихо выругавшись, повернулся к маме со спокойным лицом. — У Димы. Я же тебе вчера написал, мы… — Антон, я знаю, что ты был не у него, — раздражённо перебила Майя, отойдя от лестницы, — он утром приходил к нам. И знаешь, что он сказал? — начав повышать голос, спросила мама. — Что на самом деле вы больше не общаетесь. И отсюда не сложно догадаться, что на самом деле ты, неблагодарный ребёнок, где-то прошлялся всю ночь. Я на все закрывала глаза, но на этот раз ты реально переборщил. Прощала, как дура, тебя за все твои косяки. Думала, что это временно, но это затянулось. Ты, наверное, даже особо не осознаешь, что ты делаешь не так. Антон измученно смотрел на маму, слушая её через слово. Ему так все это надоело. Снова что-то крутится вокруг Димы, появилось ощущение, что он больше никогда не изчезнет из его жизни, все снова и снова будет напоминать о себе. Никогда. Мама продолжала кричать, выкрикивая, что он ни о кем не думает, что ей так тяжело, а помощи она так и не дождется от него. Все будто сговорились. Сначала Арс, который молчал о своих проблемах, а сейчас мама. Почему бы сразу не сказать, что тебя тревожит, а не потом выливать дерьмо на человека. Ведь если люди начали сразу говорить, что им не нравится, то жизнь стала бы легче. Майя перешла на плач. Она кричала и плакала одновременно. Антон же в свою очередь молча выслушивал её, смотря пустым взглядом. Он ничего не чувствует. Эмоции куда-то делись, осталось лишь безразличие. Но последние слова матери заставили его сердце больно стукнуть: «Я тебя ненавижу, Антон». Антон проследил за уходящей спиной, сглотнув противный комок в горле. Громко хлопнув дверью, он вышел из дома. В голове пусто, а сердце бешено стучит. Не помня как дошёл до школы, Антон сел за последнюю парту, достав учебники и наушники. Он чувствовал на себе тяжёлый взгляд, но не обращал внимания. Только сейчас чувства стали потихоньку всплывать. Он испытывал несколько эмоций: бешенство на Диму, вину за себя, угнетённость и тревогу. Очередной урок, на котором Антон заткнул одно ухо наушником и лёг лицом на парту. Он проспал его. Прозвенел звонок, и парень, проснувшись, быстро вскочил, догнав Диму. Тот уже успел выйти из кабинета и в одиночестве направился на следующий урок, пока его не потянули за рюкзак назад. Позов испугался, но, увидев Антона, расслабился, но пока в лицо не прилетел кулак. — Блять, как ты вообще посмел появиться у меня дома, после моего явного отказа! — недовольно закричал Антон, сжав руки в кулаки. — Ты, сволочь, решил до конца загубить мою жизнь? Ты же знаешь, как моя мама относится к этому. Дима, схватившись за место удара, удивлённо посмотрел на своего бывшего лучшего друга, явно не ожидая от него такого поступка. Сейчас Антон был совершенно непохожим на себя. Он перестал быть тем человеком, которого он полюбил… — Ты язык проглотил? — гневно проговорил Антон, разжав кулаки, и толкнул Дима назад. Тот уже примерно ожидал этого, поэтому устоял на месте, подняв на парня гневный взгляд. — Знаешь что, Антон, — нервно начал Дима, — посмотри вокруг себя. Посмотри, нахуй, вокруг себя на людей, которые рядом с тобой, несмотря на твои выебоны. Несмотря на твои перепады настроения. Сначала все хорошо, а потом резко все плохо. Ты хороший человек, но сейчас тебя как будто подменили. Где тот Антон, которого я знаю больше десяти лет? Антон лишь одарил его скучающим взглядом и, толкнув плечом, прошёл мимо него. Дима все так же продолжал стоять на месте, еле сдерживая всхлипы. Позову всегда было стыдно плакать, без разницы где он находился, но сейчас он почувствовал особую остроту. Он не узнавал Антона. Дима даже не понял, с какого момента это началось. Вот он, радостный и милый, а потом прошла секунда, и появился уже абсолютно другой человек. Позов забежал в туалет и быстро закрылся в кабинке, чтобы никто не увидел слёзы. Место ударов пульсировало, а сердце уже было готово остановиться. И только сейчас он понял, что это конец. Антон в школьном коридоре поставил окончательную точку в их дружбе. И из-за этого было в сто раз больнее. Дима не знал, сколько просидел в этой кабинке, и, выплакав все слезы, вышел из неё на тяжёлых ногах. Отпустив голову, он быстро выбежал из школы, направившись в неизвестном направлении.<…>
Утро наступило, а Арсений так и не смог уснуть. Отец ушёл и больше не вернулся. Мама сначала громко плакала, а через некоторое время крепко уснула, моментами громко храпя. Эта ночь была самой тяжёлый из всех, потому что именно в ней жизнь разделилась на «до» и «после». Больше у них никогда не будет дружной семьи. Сначала Арс думал, что это временные трудности и они обязательно справятся, но это оказались всего лишь надежды и вера на лучшее. Арсений медленно поднялся с кровати и, смотря вниз, дошёл на еле слушающихся ногах до ванной. Умылся в холодной воде и поднял мучительный взгляд на отражение. Глаза красные, они ужасно болели, а все лицо опухло от слёз, и на шее красовались пару темно-фиолетовых синяков. Парень тяжело выдохнул, разглядев их в зеркале, и подумал, как их спрятать. Не было нормальных кофт, которые могли бы скрыть их. И к сожалению, он не был девочкой, у которой, скорее всего, был бы тональный крем. Но спрятать надо было обязательно, так как, если он это не сделает, у людей возникнет множество вопросов. А не спросить они не могут: интересно же, что происходит у других в жизни. Мама особо не красилась, так, ресницы да губы. Жалобно простонав, Арсений быстрым шагам вышел из ванной комнаты и, поднявшись к себе, схватил первую попавшуюся толстовку и ушёл из пустого дома. Не спеша дойдя до школы, парень зашёл в класс и сел за свою парту. Антон ещё не пришёл, что удивило Арсений: он всегда приходил раньше него. Парень обвел глазами весь класс, но так и не нашёл ни Антона, ни Димы. Урок тянулся слишком долго, поэтому Попов уснул, даже не поняв этого. Лишь когда прозвенел звонок, Арсений разомкнул глаза, ощутив на себе тяжёлый взгляд учительницы. Когда он собрался выходить, она остановила его, начав читать выговор. Парень молча выслушивал её, думая абсолютно об другом: где же Антон? Когда учительница закончила, Арсений извинился и быстро удалился из класса. Достав телефон, набрал номер Антона. — Алло, — прозвучал тихий голос на другой стороне. — Ты где? — Дома, — просто ответил Антон, словно так и должно быть, — а что тако… Блять! — резко бросил парень, — проспал. Арсений тихо, но с облегчением вздохнул, успокоившись. Антон ещё что-то быстро сказал Арсению, но Попов не разобрал что, и отключился, напоследок проговорив, что скоро придёт. Арсений посмеялся и пошёл на следующий урок. Он не представлял, что делал, если бы не Антон. Что было бы с ним? Только он, даже не подозревая этого, спасал его. Своим присутствием в его жизни. Арсений любил его больше, чем собственную жизнь. Шастун — единственный родной человек, который остался у него. Антон, как и обещал, прибежал быстро. Удивительный человек. Задыхаясь, Шастун сел рядом с Арсением, начав широко улыбаться. Подростки весь урок проговорили, получив уйму замечаний. Громко смеясь, они вышли из кабинета, рассказывая очередную шутку. Так и провели весь день друг с другом. Дима, как оказалось, подхватил «жоповирус» — как выразился Антон. Ротавирусная инфекция. По окончании уроков вышли из школы, обсуждая очередные сплетни. Кто кому что сказал или сделал. Домой никому не хотелось, поэтому парень решили, что немного прогуляться — замечательная идея. Им было хорошо друг с другом. Антон был рад, что все же решился пойти работать, а Арсений — что нашёл себе такого человека. Ведь это чудо — найти такого прекрасного человека себе, наслаждаясь друг другом. С которым тебе хорошо и не хочется поскорее убежать домой. С которым ты чувствуешь себя комфортно и спокойно. Можешь поговорить обо всем, не боясь, что тебя не поймут. Арсений очень ценил Антона, радуясь, что нашёл того самого человека. Но он не понимал, почему же сам Антон выбрал именно его. Ведь в мире есть много людей, которые лучше его во всем. Вопрос без ответа. Но жить без этого солнышка Арсений не мог. Ведь только Антон заставлял его улыбаться и подниматься с кровати. Рядом с ним Арсений чувствовал себя живым и счастливым. К хорошему привыкаешь быстро, но отвязаться от этого почти невозможно. Подростки, как всегда, зашли в свою любимую кофейню, заказав излюбленные напитки. Эта кофейня была для них чем-то особенным, чем-то личным. Они всегда ходили туда вместе, только вдвоём, и никого другого не брали. Просидев там долгое время, Антон и Арсений вышли из кофейни, абсолютно не обращая никакого внимания на проходящих людей. Арсений рассказывал историю про то, как отдыхал с родителями, пока его не перебил телефонный звонок. Антон взял трубку, отойдя в сторону. Попов стоял на месте, смотря на Шастуна и проскальзывая взглядом по губам, в попытках понять о чём идёт разговор. Закончив разговор Антон с улыбкой на лице, подошёл обратно. — Кто звонил? — спросил Арсений, глядя в зелёные глаза напротив. — Да так, забей, — широко улыбаясь, ответил Антон. Увидев тяжелый взгляд, продолжил: — Не смотри на меня так, словно подозреваешь меня в чем-то плохом. Дима, кто ещё может мне звонить? Просто спрашивал, как у меня дела. Доволен? — поинтересовался Антон, увидев облегчённое лицо Арсения. Устало выдохнув, Антон пошёл чуть дальше, ожидая, что Арсений догонит его. Шастуну надоедало постоянно докладывать каждый свой шаг, каждый свой разговор с другими людьми, но он ничего не мог с этим сделать. Если не рассказывает, то, значит, он обязательно что-то скрывает, а если не скажет, кто звонил, значит, что Антон изменяет ему. Он просто хотел чуть свободы, доверия. Шастун даже родителям так не докладывает про свою жизнь, а они особо не пытались докопаться до точного объяснения. Надо будет — сам расскажет. Но с Арсением так не работало, что очень бесило парня. Прошла неделя. Пока Димы не было в школе, Арсений не отходил от Антона ни на шаг, словно боялся, что если отойдёт надолго, то парень куда-то пропадет, или его кто-то украдёт. А возможно, Шастун сам убежит от него. Попов радовался, что Дима заболел, хотя прекрасно знал, как это некрасиво, но ничего не мог с собой поделать. Ему нравилось то, что Антон всегда был рядом, разговаривал с ним, не отвлекаясь на Позова, который почему-то всегда шлялся рядом. Хотя причину Арсений знал. Но сейчас, когда его нет, стало так хорошо. К сожалению, хорошее никогда не длится долго, и спустя всего одну неделю Дима вернулся в школу, тем самым забирав внимание Антона себе. Арсений сидел за партой, смотря на Антона, который что-то красочно рассказывал Позову, размахивая руками, абсолютно не слушая учителя. Было обидно, хотя он понимал Шастуна. Они почти не виделись всю ту неделю, но тот факт, что он за весь день сказал ему всего лишь «Привет», очень обижало его. Прозвенел звонок, и Попов встал со своего места. К нему сразу подбежал Антон. На вопрос, куда пошёл Позов, тот ответил, что Дима пошёл сдавать какие-то долги. Подростки в полной тишине дошли до уборной, так как Шастуну захотелось покурить. — Кстати, — прервав тишину, прозвучал тихий голос Антона, — прости, но сегодня не получится встретиться. Да, я знаю, что мы уже договорились, но просто мне сегодня нужно будет помочь Диме. — С чем? — спросил Арсений. — Да блять, — тихо выдохнул Антон, сжав руками уголки глаз, — да почему я должен постоянно докладывать каждый свой шаг? Ты достал меня с этим. Достал, понимаешь? — развернувшись всем корпусом, проговорил он. — Своим недоверием. Ты как мать моя: а куда ты, а с кем ты будешь, а когда домой. Хватит. — Я же просто спросил. — Ты слишком опекаешь, — перебив, сказал Антон, — этим ужасно ебешь мозги. Я не могу сделать ни шага без тебя. Если мы были вместе, то это не значило, что везде и всегда будем ходить рядом. — Почему были? — потеряно спросил Арсений, часто заморгав, — ты чего, Антош. Ну хочешь, перестану так опекать, как ты говоришь. Только не говори в прошедшим времени. — Я устал, и я хочу расстаться. В этот момент мир, который, казалось, был таким крепким и прочным, рухнул в одну секунду. Арсений неосознанно рассматривал зелёные глаза напротив. Они были такими яркими, такими красивыми. Парни так и смотрели друг на друга долгие пару минут, пока Антон резко не отвёл взгляд вниз. Арсений дёрнулся на месте, как будто только пришёл в сознание. Это не могло быть правдой. Шастун не мог бросить его из-за такой фигни. Только не его Антон, в котором он видел спасение. Ведь только он держал его на этом свете. Но, к сожалению, это было правдой, и парень действительно бросил его, ожидая хоть какой-то ответ на это. Не дождавшись его, Антон ушел, закрыв за собой дверь. Арсений смотрит на закрытую дверь пустыми глазами. Казалось, что сердце перестало биться, после того как Шастун закрыл дверь. Дверь, закрывшись, словно отрезала Арсения от Антона. Попов потерялся в пространстве, еле-еле нащупал стенку и сполз по ней. Мир перестал существовать. Он снова остался один. Арсений долго сидел, надеясь, что Шастун передумает и вернётся к нему, сказав, что поспешил. Скажет, что хочет быть с ним, несмотря ни на что. Но он так и не пришёл. Сердце больше не бьётся, только болит. Голова абсолютно пуста, а тело словно не его. На еле слушающихся ногах Арсений встал с пола, вышел из душной комнаты. Самое больное было не то, что его бросили, а то, что его оставили только из-за того, что он любит. Только совсем недавно Арсений думал о том, что без Антона не знает, что и делать. А теперь получилось так, как он и боялся: он снова остался один. Может быть, Антон поспешил и обязательно через пару дней вернётся к нему. Но, к сожалению, сегодня это не помогло — он не вернулся, а значит и вряд ли это сработает через пару дней. Но Арсений надеялся. Это все было похоже на дешёвую драму, но, жаль, что никто не скажет: «Снято!» Арсений дошёл до дома, где не ощущал себя нужным. Одиночество хорошо только в тех случаях, когда человек ладит с самим собой. Когда не скучно с самим собой, но у Арсения такого не было — ему было тоскливо и плохо в пустой комнате. Ему нужен человек рядом, с которым он сможет поговорить, обсудить что-то, и в конце концов, поддержка. К большому сожалению, никто и никогда не остаётся с тобою рядом до конца жизни, и это очень плохо. Но они все делают одно и то же: Оставляют в памяти отпечаток: он может быть как и хорошим, так и плохим. Жаль, но это так, хочется нам это или нет.<…>
Антон вышел из школы на подкошенных ногах и просто пошёл. Он снова, не разбирая пути, шёл и шёл. Ему очень понравилась тактика. Не знаешь, что делать? Просто иди и не оборачивайся. Сигареты больше не спасали, а лишь заполняли лёгкие табачным дымом. Антон, докурив сигарету, поднял глаза и понял, куда он пришёл. Кладбище. Он был здесь всего один раз, и то тот раз прошёл отвратительно. Что сейчас он хотел от этого места, Антон и сам не знал. Он просто шёл, куда ноги вели, куря сигареты одну за одной. Вокруг снова было множество одинаковых могильных плит с именами и фотографиями когда-то живых людей. Снова те же люди, которые пришли то ли прибираться, то ли просто посидеть в тишине, а кто-то даже что-то говорил над могилой, но никто не плакал. Все вокруг были с серьёзными выражениями лиц, словно неживые. Антон, отпустив голову, не оглянувшись, дошёл до нужного места. Подняв голову, Антон увидел парня, который сидел на скамейке возле могилы. Он не знал его. Темноволосый парень поднял взгляд на Антона и мягко улыбнулся, и похлопал по скамейке, приглашая присесть рядом. — Я Даня, — тихо начал парень, как только Антон присел рядом. — Ты меня, скорее всего не знаешь, но я тебя хорошо знаю. Мне про тебя Арс рассказывал, — объяснил парень, видя непонимающее лицо. Тяжело вздохнув, Даня продолжил. — Антон, не смотри на меня так, словно убить хочешь. Шастун смотрел на незнакомца, осознавая, что снова ничего не знает. Даня прекрасно знал его, но Антон его — нет. Про него никто не рассказывал. С каждым днём, с каждой кассетой он понимал, что вообще не знал Арсения, его очень это раздражало и расстраивало. Откуда он вообще взялся? — Кто ты был для него? — устало спросил Антон, смотря в одну точку. — Друг, — просто ответил парень, пожав плечами. — Точнее бывший друг. Мы дружили, пока они не переехали. — Откуда тогда ты про меня знаешь? — Переписывались иногда. Кажется, он действительно любил тебя. Антон тяжело сглотнул и поежился. Стало резко некомфортно, парень рядом вызывал странные чувства. Что-то в нём было не так, только Антон не мог понять, что именно. На вид обычный человек, ничем не отличавшийся от других, но что-то в нем не так. Даня выдохнул и встал со скамейки. Шастун внимательно наблюдал за ним, словно боялся, что парень уйдёт, оставив его одного. — И я его любил, — тихо прошептал Антон, едва найдя в себе силы разомкнуть губы, — и до сих пор люблю. Просто не смог удержать его на этой земле. — Знаешь, о чём он мечтал? — спросил Даня, снова сев рядом. — Он хотел, чтобы его по-настоящему полюбили. Хотел быть кому-то нужным. Наверное, много кто хочет этого. Но именно ему в этом не везло, он не умел притягивать к себе хороших людей. В старой школе его недолюбливали, только я с ним общался. Он хотел переехать в другой город, надеясь, что в нем найдётся человек, который полюбит его больше жизни. Ему было без разницы, будет это друг или парень. Но когда он переехал, ничего не изменилось. Знаешь, Антон, — Даня сделав паузу, звонко глотнул, — всего было три человека, которые разглядели в нём прекрасного человека со своими проблемами, а не отброса. Но в конце концов он все равно остался один. Абсолютно один. Антон не знал, что сказать. Он молча смотрел себе под ноги, думая обо всём, что сказал Даня. Он говорил все это с такой легкостью, словно в этом ничего такого нет. Словно так все и должно быть. — Ладно пока, Антон. Береги себя, — неожиданно сказал Даня, резко встав со скамейки, собравшись уходить. Антон поднял на него глаза и молча наблюдал, как тот, взяв свои вещи, ушёл.☆☆☆
Антон вернулся домой, почувствовав, что его там уже никто не ждёт. Снял куртку и прошёл на кухню, где горел свет. За столом сидел отец, читая газету. Он, даже не посмотрев на сына, встал и прошёл мимо, легко задев его плечом. Антон устало выдохнул и повернул голову вслед за ним. Отец быстро дошёл до своей комнаты и, громко хлопнув дверью, скрылся в ней. Грусть с новой силой накатила, и сердце болезненно сжалось. Он прекрасно понимал родителей. На их месте он бы, наверное, так же сделал. Ведь, если начать игнорировать людей, они станут многое понимать. Станут осознавать свои ошибки. Болезненный, но действенный. Парень постоял в таком положении несколько минут, смотря на дверь родителей, и только когда с неё вышли, резко дёрнулся. Мама посмотрела на сына истощенным взглядом и быстро опустила его, пройдя мимо Антона, пока её легко не поймали за руку. — Мам, — тихо прошептал Антон, чуть крепче сжав край футболки Майи, — прости меня. — Подождав пару минут, неуверенно продолжил, нервно глотнув: — Я не хотел тебя расстраивать. Я просто хотел… — Ты меня не расстроил, ты меня разочаровал, — перебив Антона, раздражённо проговорила Майя, быстрым и резким движением отдернув руку. — Для чего ты все это делаешь? Я сначала думала, что это все переходной возраст, первые проблемы, и все проглатывала, вспоминая себя в этом возрасте. Тебе же на самом деле все равно, ты не считаешь себя виноватым, так зачем извиняешься? — Я считаю себя виноватым, поэтому и извиняюсь. Я тебя люблю, мам. Хотел просто… — Я завтра ложусь в больницу, — спокойно проговорила Майя, — на сохранение плода. Если тебе это, конечно, интересно. Антон смотрел на свою маму широкими глазами, часто моргая. Майя отпустив голову, отошла от сына, направившись к холодильнику, и лёгким движением достала оттуда небольшую кастрюлю. Антон тяжело сглотнул и быстрыми шагами ушёл из кухни. Поднявшись в свою комнату, парень закрылся на замок, присев около двери, и направил взгляд прямо. Внутри все похолодело, а в голове все крутилось мамино «Если тебе это интересно». Конечно, ему было это интересно. На самом деле было. Просто жизненные проблемы все перекрыли, не дав нормально вздохнуть. Жаль, что родители видят только собственные проблемы, даже не пытаясь понять своих детей, хотя сами были в таком возрасте, когда все только начинается. Где люди лишь учатся решать свои проблемы. У некоторых подростков, порой их намного больше, чем у взрослых. Антон тяжело сглотнул, почувствовав себя паршиво. Почувствовав отвращение к самому себе. «Итак. Вот и моя история подходит к концу. Я не знаю, у кого сейчас на руках эти кассеты, кто их слушает, а может быть, их уже давно выбросили и забыли как страшный сон. Самое обидное, что я не смогу это проверить. Знаете, что было самое страшное и загадочное перед смертью, то о чем я размышлял на протяжении большей части своей жизни? Что будет после смерти? Ад или рай? Или же не будет буквально ничего? Я бы очень хотел узнать это до смерти. А ещё страшнее было открыть глаза после попытки самоубийства. Этого я больше всего боялся. Надеюсь, что я правильно ставлю глаголы в прошедшим времени. А если все же я очнулся, то сделайте вид, что этих кассет нет. Теперь к сути. В тот день все было странно. Словно, жизнь подумала, что я как-то слишком хорошо живу, и решила все исправить. Так сказать, взяла все в свои руки.»////////
— Можно выйти? — спросил Антон, поднимая руку. Учительница мягко кивнула, после чего продолжила вести урок. Антон медленно поднялся со своего места, направившись к выходу. Арсений провожает его тяжёлым взглядом, чувствуя тревогу. Его солнышко с каждым днём все потухало, а он не понимал почему. Антон бросил его без особого объяснения, после чего стал часто пить. Парень понимал, что это скорее всего из-за какой-то проблемы, но он не осознавал до конца, почему Антон с ним расстался. Арсений всегда был готов помочь, быть рядом, но обладатель зелёных глаз решив, что ему это не надо, разорвал все связи с ним. Арсений каждый раз звонил ему, писал, даже пытался поймать его в школе, но то Антона не было в ней, то он сразу убегал, как только Арсений пытался подойти к нему. Когда парень звонил ему, на его звонок отвечали, но не тот человек: или какая-то девушка, или же Дима. Когда он спрашивал где Шастун, то они почти всегда говорили одно и то же: «Антон спит, он немного перебрал». Поэтому Попов и знал, что Антон стал постоянно пить. Из-за чего чувствовал сильную тревогу, так как раньше парень почти не пил. Только по праздникам, и то не всегда. — Виктория Александровна, могу я выйти, плохо себя чувствую, — попросил Арсений, надеясь, что она его отпустит. Она долго смотрела на него и с усталым вздохом кивнула. Парень быстро поднялся со своего места и быстрым шагом пошёл искать Антона. Может, сейчас хотя бы получится поговорить с ним. Зашёл в уборную и сразу нашёл того, кого искал. Арсений не ожидал, что будет так просто, поэтому замер на месте, долго смотря на Антона, который споласкивал лицо водой. Шастун почувствовав, что на него смотрят, медленно поднялся от крана и, вытерев кофтой лицо, перевёл взгляд на Арсения. — Блять, — громко сказал Антон, нервно смеясь, — чего ты все бегаешь за мной, как собачка. Арс, уже не смешно. Я уже боюсь тебя. — Я и не смеюсь, Антон, — потеряно проговорил Арсений, ощутив резкую боль, — я волнуюсь за тебя. Ты стал много пить, разорвал все связи со мной. Я хочу помочь тебе. Антон окинул Арсения скучающим взглядом и попытался пройти мимо, но его грубо схватили за руку, потянув обратно. Парень резко отбросил руку, которая сильно сжав, доставила боль. — Да отвали, Арс, заебал, — жалобно простонал Антон, протирая место, где только что была рука Арсения, — я просто отдыхаю после тяжёлого дня, и в этом ничего такого нет. Не лезь не в своё дело, просто отвали от меня и живи своей жизнью. — Но не каждый же день, — раздражённо проговорил Арсений, — я ведь переживаю. — Мы расстались. И теперь я могу делать все, что захочу, не думая, а вдруг это не понравится Арсению. Так что иди и еби мозги другим, а не мне. Я заебался уже от этого. Хватит, всё, — нервно проговорил Антон, сжав руки. — Но я люблю тебя. — мягко сказал Арсений, глядя в прекрасные зелёные глаза напротив. Антон же в своё время шумно выдохнув, быстрым движением вышел из туалета, громко хлопнув дверью. Арсений провожает его печальным взглядом и дёргается на месте, еле слышно выдохнув, когда дверь с громким шумом закрывается. Парень только сейчас понял, что все это время его рука была у губ, все отрывая кусочки сухой кожи. Подойдя к зеркалу, он включил прохладную воду, чтобы вымыть пальцы от крови. Посмотрел на своё отражение в зеркале, поджав обкусанные губы: человек, который отражался в зеркале совершено не был похож на него, словно это был кто-то другой. Он не такой. Арсений знает, что выглядит лучше и не таким уставшим, как этот человек в зеркале. Жизнь хорошо помотала его. Отец так и не вернулся домой, Антон резко бросил его, нормально даже не объяснив своего поступка. Он бросил его, оставив одного. Арсений резко опустил взгляд от своего отражение и уже собирался уходить, как услышал из коридора громкий смех. Он не успевает вовремя сориентироваться, чтобы отойти от двери, когда её с силой открывают. Арсений отпрянул назад, крепко держась за нос. Кровь быстро потекла по губам, испачкав все вокруг. В ушах звенело и голоса смешались в одну кучу. — Эй, — отдалённо раздавался мужской голос, — все нормально? Арсений часто моргает, чтобы соединить человека, который держит его за плечи. Когда же это получилось сделать, он резко отпрянул от него. Нурлан усмехнулся от этого резкого движения, но отпустил его. — Нормально, — выдавил из себя Арсений, — я сам виноват. — Слушай, в качестве извинения, приходи сегодня ко мне на тусу. Адрес пришлю в VK, — проговорил Нурлан, похлопав по плечу Арсения. Арсений промолчал в ответ и лишь прошёл мимо только вышедших парней, слыша их смешки.×××
Арсений вернулся домой и, быстро сняв одежду, прошёл в пустую кухню. Он ужасно хотел есть, но холодильник был абсолютно пуст. Громко выдохнув, парень поднялся к себе в комнату, переодевшись в домашнюю одежду, и на телефон пришло краткое сообщение с адресом. Парень долго смотрел на него, размышляя: идти или нет? Лишь к вечеру решил, что пойдёт. Арсений вышел из своей комнаты и в полной темноте спустился. Дом стал совсем неживым и пустым. Было такое ощущение, что вместе с отцом ушла и мама. Арсений каждое утро вставал с кровати в надежде, что мама будет на кухне, готовя завтрак. Что, когда он придёт домой со школы, Татьяна встретит его с искренней улыбкой на лице. Но этого не происходило. Мамы как будто не было, словно Арсений жил один. Парень быстро натянул кроссовки и ушёл из пустого дома. Улица встретила его прохладным ветерком и лёгком дождём. В голове играли разные мысли: некоторые говорили ему, что не стоит идти туда, а некоторые, наоборот, — что пора выходить из зоны комфорта и хотя бы на один вечер забыться. Быстрым шагом он дошёл до дома, где должна быть вечеринка. Дверь была открыта, пропуская всех. Арсений долго смотрел на неё, чувствуя что-то плохое. Разум все больше говорил ему, что это будет ошибкой, но, несмотря на предчувствие, он зашёл в дом. Его встретила куча неизвестных ему люди, танцующие под громкую музыку, попивающие что-то из своих стаканов. Те, которые его заметили, приветливо улыбнулись и продолжили дальше танцевать, уже не обращая на него никакого внимания. Пройдя чуть дальше, Арсений нашёл стол с разнообразной едой и напитками. На нём также стояли и различные соки, и алкоголь на любой вкус. Взяв наполовину пустую бутылку ликёра, парень сделал пару больших глотков прямо с горла. После того как опустошала бутылка, Арсений присоединился к толпе танцующих людей, быстро словив ритм. Наконец голова опустела, и стало так спокойно. — О, ты пришёл, — сказал кто-то за спиной. Арсений повернулся лицом к говорящему и, встретившись взглядом с Нурланом, улыбнулся ему. — Я ждал тебя. — Правда? — спросил Арсений, начиная пританцовывать. — Зачем? — Хотел увидеть тебя. Нурлан поддержал идею потанцевать, начиная повторять за Арсением. Когда оба выдохлись, они сели на диван, громко смеясь. Несколько минут они молча сидели, рассматривая толпу подростков, которые в свою очередь просто отрывались, не думая о том, как и кто на них посмотрит. Они отдыхали от личных проблем, заводили новые знакомства и просто брали от этой жизни все. Только самые стойкие до сих пор танцевали, прыгая на одном месте в такт музыке. Арсений любил ходить на всякие концерты и вечеринки, потому что только там видел по-настоящему счастливых людей, которые, забив на всех и вся, танцевали и радовались жизни. Любил наблюдать за ними. Любил, когда другие жили и радовались жизни. Кто-то на таких тусовках находил себе пару, а кто-то просто забывал хотя бы на несколько часов о своих проблемах. Именно поэтому Арсений часто ходил на разные вечеринки. Наблюдал за счастливыми людьми, потому что сам был несчастным. — А ты красивый, — пьяно проговорил Нурлан, погладив Арсения по лицу, широко улыбнувшись. — Спасибо, — скомкано выдавил парень, не ожидая такого развития событий, и отодвинулся от чужой руки. Было приятно, но, когда говорят это с томной хрипотой в голосе, становится страшно. Особенно, если это слышал от уст Нурлана. Нурлан поддержал ещё пару секунд руку на весу и нагло отпустил её на бедро Арсения. Парень потупил взгляд на чужую руку, которая бесцеремонно сжимала его ногу. Нервно посмеявшись, Арсений хотел встать, но неожиданно Нурлан сильнее сжал пальцы, заставив остаться на месте. В голове прозвучал сигнал тревоги, он не знал, что можно ожидать от него. Нурлан — неадекватный человек, от которого можно ждать всего. Тем более сейчас, когда этот человек все настойчивее лапает его. — Знаешь, Арс, — тихо прошептал Нурлан, — ты мне даже нравишься, — в его глазах горел нескрываемый интерес, а на губах играла лёгкая улыбка. — Я в отношениях, — так же тихо сказал Арсений, глядя в карие глаза напротив, в отражении которых он видел себя. Парень не сразу понял, что рука все по-прежнему его гладила, потихоньку поднимаясь выше. — Мне пора, — обеспокоенно проговорил Арсений, ощущая, как чужая рука поднялась слишком высоко, а вместе с ней он все больше чувствовал отвращение ко всей этой ситуации. Снова попытался подняться, но на этот раз Нурлан опередил его и встал впереди, положив руки ему на плечи. — Ну, куда ты все пытаешься убежать, — сказал Нурлан, проведя руками по шее, — не играй недотрогу, ты же сам весь вечер строил мне глазки. Хотя это даже возбуждает. — Не трогай меня, — требовательно сказал Арсений, резко откинув противные руки от себя. — Я просто хотел быть вежливым, а теперь мне пора домой, пока. Сабуров усмехнулся, снова начав прикасаться к нежной коже более настойчиво, более грубо. Нурлан резко впивается в чужие губы напротив, крепко держа Арсения за голову, чтобы тот не смог отвернуться. Язык настырнее пробирается в рот, когда Попов в очередной раз пытается оттолкнуть парня. У Арсения началась паника: он понял, что все это хорошо не закончится, осознал, что в этой чёртовой комнате находится человек физически сильнее его, который отказывается отпускать, пока не получит желаемое. Нурлан быстро отстраняется от Арса, сняв всю лишнюю одежду, а парень в свою очередь начал умолять отпустить его домой. Кричал, что не хочет. Парень понял, что простого «нет» недостаточно. Арсений в панике замахнулся, но Нурлан предугадав это, перехватил его и нанёс удар по животу. Снова провальная попытка сбежать. Арсений складывается пополам, упав на кровать. Количество выпитого алкоголя дало о себе знать, поэтому парень отключается от реального мира, думая, что ему это все снится, но возвращается в реальность, когда почувствовал резкую адскую боль в теле. Чужие руки сильно сжимали тазовые косточки, насаживая парня на член. Он отчётливо начал слышать, как громко стонет Нурлан. Парень двигается быстро и грубо, все сильнее сжимая руки на чужом теле, не замечая никаких ответных действий от Арсения, а тот в свою очередь не подавал знаки жизни. Горькие слёзы осознания, что с ним делают, ручьём текли из глаз. С приоткрытых губ иногда слетают тихие болезненные стоны, когда тот попадает по простате. Чувство несправедливости съедало Арсения изнутри, и, не замечая, как в последний раз толкаются, кончая, уходят. Он остался один на один с самим собой. Нурлан перед уходом что-то говорил ему, какие-то гадости, наверное, но Арсений не слушал его. Его изнасиловали. Парень лежал на кровати, чувствуя резкое отвращение к себе, к своей жизни и чувство вины, не в силах совладать с ними. В эту ночь он потерял последнюю надежду на хорошую жизнь. Голова ужасно болела, а все тело трясло. Арсений захлёбывался в собственных слезах, пока мысли в голове потихоньку сводили его с ума. Неожиданно начали всплывать мысли об Антоне. Тот самый яркий лучик в его серой жизни, который бросил его. Но Арсений думал, что Антон поспешил, что у него просто временные проблемы, после которых он обязательно вернётся, но после этой ночи он почувствовал, что не должен быть рядом с ним. Антон только будет тянуть его вниз за собой. Арсений так и пролежал всю ночь в одном положении, все думая о жизни. Прокручивал все эпизоды, пытаясь понять, с какого момента все пошло не так. Все чаще и чаще в голове невольно всплывали мысли о завершении жизни. Мысли о том, что он не справится со всем этим сам. Арсений на протяжении большей части жизни пытался найти место в обществе, найти смысл существования. Много кто ему говорил, что смысл жизни в том, чтобы найти его. Ну, а смысл искать его, если все равно в каждой книге будет конец. Когда-то Арсений прочитал в интернете одну интересную вещь: «Человек, который ищет смысл жизни, заканчивает её самоубийством». Увидев эту фразу, он на секунду задумался: «А ведь это действительно так». Чем больше думаешь о жизни, пытаясь найти в ней смысл, тем меньше причин оставаться в этой же самой жизни. Потому что понимает, что на самом деле его нет. Для каждого он свой. Только, к сожалению, он есть у малого населения. В какой-то момент приходит осознание: «А ради чего всё это? Зачем? А в чём смысл именно моей жизни?». Эти мысли всё чаще и чаще преследовали Арсения, и ему было страшно от них. Пока человеку нечего терять — он покончит с собой. На утро Арсений встал с кровати, неспеша одеваясь. Все тело ужасно болело и каждое неловкое движение отдавало болью. Взглянув на себя в зеркало, парень разозлился. На самого себя. На то, что сделал недостаточно. Он мог лучше попытаться и, может быть, все бы обошлось, но он этого не сделал. Гнев рос с каждой секундой, смещая остальные чувства. Неожиданно для самого себя Арсений размахнулся кулаком и ударил им по зеркалу. Оно тут же разбилось, оставив вокруг себя кучу всяких разных осколков. Рука резко ужасно заболела, а гнев снова сменился на отчаяние. Арсений не помнил, как дошёл до дома. Как принял душ. И вот он снова лежит на кровати, но уже на собственной. Мысли душили его. Как теперь жить с этим? Как жить, когда собственное тело противно? Он плохо помнил, где именно трогал Нурлан, и из-за этого все тело казалось грязным, хотя Арсений уже раз двадцать мыл его. Попов лишь хотел отмыться от противных рук, которые его трогали. Но не получалось. Прошла неделя. Арсений так и не вставал с кровати, кроме того что ходил в туалет. Он так и никому не сообщал об этом. А кто бы поверил ему? Арсений выпил в ту ночь, он сам пошёл с ним в комнату. Особо не пытался отбиться: страх и опьянение оказались сильнее. Значит, получается сам виноват. Он знал, что ему придётся снова увидеть его в школе. И эта мысль пугала его. Наверное, придётся делать вид, что ничего не произошло, что все хорошо. Но как, когда внутри пустота? Нурлан был харизматичным на публике, пользовался популярностью, так что Арсению было легче просто подавить неприятные воспоминания, нежели признать, что случилось. Спустя ещё пару дней он решил вернуться в школу.////////
«Я знаю, что многие скажут, что я сам виноват. Во всех причинах виноват я. Слишком много доверяешь, хочешь внимания. А знаете что? Да идите вы. Я просто хотел жить и радоваться жизни. Хотел впускать в неё новых друзей, знакомых. Но, к сожалению, я был не в то время, не в том месте. Я никогда не стал бы счастлив в этом городе. Возможно, я смог бы снова собрать себя по кусочкам, но я подумал, а зачем? Всё равно в конце снова сломают. Зачем стараться, когда все равно ты умрёшь. Зачем я снова буду пытаться вытянуть себя из этой ямы, когда меня снова и снова толкают в неё. Надеюсь, что вы чувствуете себя лучше, чем чувствовал себя я». Антон только сейчас понял, что все это время сидел в одном положении, смотря только в одну точку. В голове до сих пор играл голос Арсения, хотя парень уже выключил запись. Теперь он понял, к чему Эд говорил вчера. Нурлан изнасиловал его. Внутри поднялся гнев, а вместе с ним и сильная обида на себя. Как он мог этого не знать? Антон в голове пытался детально вспомнить тот день, но не получалось. Те две недели прошли словно в тумане. Алкоголь смыл их из памяти. Он только помнил всего два момента: то, как бросил Арсения, и то, как они с Димой ночью ходили в клуб, чтобы купить выпить. А что если бы он не пил и был рядом? Сердце болезненно сжималось, словно ещё секунда, и оно остановится. С каждым днём вопросов становилось все больше и больше. В особенности к самому себе. А что если… А уже ничего, и это было самое больное. Антон встал с пола и на еле слушающихся ногах, вышел из комнаты. Появилось ощущение, будто парень снова напился, но без алкоголя. Как в тумане, обулся и пошёл в сторону дома Нурлана. Он не знал, что хотел сделать. Не знал зачем идёт, но что-то тогда двигало им, и Антон не сопротивлялся. Подойдя к чужому дому, Антон замедлился. Он долго смотрел на дверь, чувствуя слишком сильный гнев, и пытался хоть чуть-чуть успокоиться. Поняв, что это бесполезно, Антон громко постучался, натянув фирменную дружелюбную улыбку. Дверь немного приоткрылась, и из неё выглянул Нурлан. — Какие люди, — громко проговорил Нурлан, хлопнув в ладошки, — какими судьбами? — Хотел увидеть тебя, — просто сказал Антон, поджав сухие губы. Нурлан лишь звонко посмеялся, чуть отойдя в сторону, чтобы парень прошёл внутрь. Антон тяжело сглотнул, но зашёл в дом, обдумывая следующие шаги. Сабуров закрыв за ним дверь и медленным шагам пошёл обратно к дивану, где сидел до прихода Антона. Нурлан ещё раз ухмыльнулся, почувствовав что-то плохое. Его здесь не должно быть. Что-то не так. Они никогда друг с другом хорошо не общались, и вряд ли Антон просто так бы пришёл. Парень взял чуть трясущимися руками бутылку крепкого алкоголя, ощутив тяжёлый взгляд на себе, и налил его в два стакана. Антон молча смотрел за его движениями, понимая, что сегодня он точно обложается и сделает что-то не хорошее. — Так, а если серьёзно, что тебе нужно? — поинтересовался Нурлан, передав стакан. — Да чтобы Антон Шастун пришёл ко мне в гости… Что ты! — Соскучился по твоему личику, — безразлично проговорил Антон, скрестив руки перед собой, — да шучу, придурок. Ты что расстроился? — спросил парень, увидев, как Нурлан резко отпустил взгляд. Нурлан, нервно посмеявшись, встал с дивана и подошёл к Антону. — Ты лучше не шути со мной, — грозно сказал он, наклонившись к нему, — а то дорого заплатишь. — А что ты сделаешь? — неожиданно крикнул Антон, сильно оттолкнув Нурлана. — Изнасилуешь меня? Или снова будешь душить меня, а? — кричал он во все горло, резким движением встав с дивана. — Ах, ты из-за этого пришёл? — чуть отпрянув, начав смеяться, удивлённо спросил Нурлан. — Из-за этого, что я трахнул твоего парня? — Да, сука, из-за этого, гандон ты недоделанный. Я убью тебя медленно и мучительно, Нурланчик. Антон резко размахнулся кулаком и ударил им по лицу Нурлана, а тот в свою очередь, не ожидая этого, упал на колени. Парень времени не упустил и нанёс ещё один удар, но уже по животу Сабурова. Все развивалось стремительно, Нурлан что-то кричал парню, прося остановиться и спокойно поговорить, но Антон, потеряв контроль над ситуацией, все продолжал наносить удары один за другим. В голове был туман, и Антон не думал о последствиях, думал лишь о том, как было больно Арсению. Как он каждый день до своей смерти, пытался натянуть на себя улыбку, чтобы никто ни о чём не догадался, но с каждым таким разом прокручивал об этой ситуации, чувствуя виноватым только себя. Возможно, если бы Нурлан этого не сделал, то Арсений был бы жив. Антону было больно за Попова, который все это вытерпел, не сказав ни слова о случившемся. Его действия перешли все границы, и у лежащего без сознания тела все лицо было в крови. Теперь у такого красивого человека трудно было определить где что. Антон очнулся только тогда, когда понял, что Нурлан слишком долго молчит, слишком долго лежит, даже не пытаясь больше встать. Все вокруг было в крови, белоснежный ковёр превратился местами красным, вся одежда и его, и Антона тоже были в крови. Антон остановился, тяжело задышав. Сердце бешено стучало, а тело ужасно тряслось. Парень медленно, не веря, присел и, проверив дыхание, понял, что он больше не дышит. Рвота поступила к горлу, и Антона вырвало прям рядом с трупом. Парень сел на пол, закрыв глаза ладонями. Он надеялся, что это все сон и сейчас он проснётся, но, к сожалению, не просыпался. Слёзы лились без остановки, а сердце было готово остановиться. Стало страшно то ли от трупа, то ли от себя. Лишь спустя долгих пару минут Антон решился снова открыть глаза и посмотреть на труп. Тело Нурлана начало терять розоватый цвет, а губы синели. До конца поняв свою ошибку, он начал искать телефон, чтобы позвонить Диме. В голове каша, а в руках ужасная дрожь. Он не хотел на самом деле убивать его. Нет. Антон просто хотел наказать Нурлана тяжёлыми побоями, чтобы тот серьёзно мучился с ними. Но в итоге получилось так, что он больше никогда не сможет мучиться. Дрожащими руками Антон набрал Диму, в надежде, что тот ответит ему. Он не знал, что хотел от Димы, не знал, чего ожидать. На данный момент Антон не мог нормально думать, он просто делал. В голове не было мыслей о том, какой ужасный поступок он совершил, что за это обязательно последует наказание или муки совести. Мысли были только о том, что Нурлан недостаточно намучился перед смертью. И о том, как теперь эту тварь спрятать. Когда Дима ответил, Антон сказал фразу, которая перевернула все представление о себе: — Дим, я убил человека.