Чернильный бархат

Как Фэйюй добрался до своего номера, он не помнил. Очнулся, только когда понял, что пытается открыть дверь не своей карточкой. Сердце сжалось до боли, а руки затряслись. Что же он натворил… Фэйюй не понимал, что именно так вывело Юньси из себя, но чувствовал, что дело в его словах. Он готов был на колени упасть перед любимым, умоляя его выслушать и подумать еще раз, прежде чем рвать все в клочья. Но сейчас тот даже видеть его не хотел. Крик Юньси стоял в ушах, и Фэйюй зажмурился, упав на кровать. Как же так случилось, что в один миг все полетело в бездну… Оставаться одному было невыносимо. Какое-то время Фэйюй метался по номеру, как загнанный зверь, а потом взял телефон и набрал Тан Лу. — Привет, ты у себя? — глухо проговорил он. Горло сжималось спазмом. — Да, а что случилось? — удивилась та. — Можно… можно зайти ненадолго? — Конечно! — В голосе Тан Лу отчетливо прорезались тревожные нотки. — Фэйюй, ты… — Сейчас приду, — прервал ее Фэйюй и отключился. Говорить он сможет только с глазу на глаз, иначе его вообще накроет так, что шагу ступить не получится. В дверь сильно постучали, и он вздрогнул всем телом. Мелькнула слабая надежда, что это Юньси, но она растаяла почти тут же — тот никогда не стал бы так шуметь. Подозрения Фэйюя относительно личности визитера оправдались, как только он распахнул дверь. Глаза Чжу Сюаня метали молнии. — Ты что, слов не понимаешь? — рявкнул он, вталкивая Фэйюя в номер и захлопывая за собой дверь. — Я тебе что сказал? Какого черта я должен носиться по студии в поисках тебя? Фэйюю было плевать на его злость. Внутри все болело, руки заледенели, и он тупо смотрел на менеджера, почти не понимая, что ему говорят. Присмотревшись, Сюань остановил поток брани и нахмурился еще сильнее. — Что случилось? — бросил он. — Ты бледный, как простыня. Заболел снова? — Нет, — мотнул головой Фэйюй, глядя в сторону. — Просто устал. Извини, что не дождался, просто хотел отдохнуть. Давай отложим разговор на завтра? Чжу Сюань подозрительно сощурился. — Я бы велел тебе идти на хрен со своими предложениями, — холодно сказал он, — если бы не говорил только что с агентом Ло Юньси. Не знаю, Фэйюй, что думаешь и собираешься делать ты, но твой… друг уже все решил. Он сказал своему агенту, что между вами ничего нет, и не будет. И вообще, его съемки подходят к концу, так что проблема решается сама собой. — Сделав паузу, мужчина пристально взглянул в почти белое лицо Фэйюя и закончил: — Подумай, как следует. Завтра вернемся к нашему разговору, хотя, как мне кажется, это не понадобится. Не дождавшись ответа, Сюань повернулся и ушел. Фэйюй глядел перед собой, едва соображая. Значит, Юньси даже своему менеджеру сказал о принятом им решении. Вспомнив о его собственных словах, что менеджеры помогут скрываться лучше, чем кто-либо другой, Фэйюй застонал, опустив голову на скрещенные руки. Юньси, и правда, все решил для себя. А заодно и для Фэйюя. Утихшая, было, злость снова воспрянула. Чего он там нес? Что Фэйюю, рано или поздно, надоест развлекаться с парнем, и он пойдет искать себе подходящую девушку? Хорошего же Юньси был о нем мнения! И о глубине его чувств. Телефон зазвонил в руке, заставив Фэйюя подпрыгнуть. — Ну, где ты? — послышался в трубке голос Тан Лу. — Взбаламутил и пропал! — Скоро буду. Фэйюй решительно покинул номер. Его распирало самыми разнообразными эмоциями, и нужно было выговориться. Так что Тан Лу, похоже, придется побыть сегодня жилеткой и психологом в одном лице. Глаза той вылезли из орбит, когда она увидела, в каком состоянии был Фэйюй. Тот прошел мимо нее в номер и рухнул в кресло, закрыв лицо руками. Девушка подошла ближе и осторожно коснулась его руки: — Эй… Что случилось? — Лу-Лу… Мне конец, — сипло проговорил Фэйюй, зажмурившись. И, не сдержавшись, озвучил то, что раскаленным гвоздем выжигало сердце: — Я без него не смогу… — Фэйюй… — огорченно прошептала подруга. Присев на подлокотник кресла, она обняла его тонкой рукой, и парень едва не разрыдался. Сжав зубы, Фэйюй пытался дышать глубоко, чтобы не расклеиться окончательно. — Все так плохо? Вы сильно поссорились? — Можно и так сказать. — Фэйюй вдруг понял, что не хочет озвучивать решение Юньси, словно тогда оно обретет окончательную силу. Да и что могла сказать тут Тан Лу? Даже Фэйюй не понимал, чем оно вызвано. Зато кое-что другое скребло острыми когтями в душе, и этим он решил поделиться: — Мы говорили… И он внезапно вышел из себя. Накричал, велел уйти… — В горле перехватило, и Фэйюй судорожно сглотнул. Тан Лу отошла, но он почти не заметил, пока в ладонь ему не ткнулся стакан с водой. — Попей, — непривычно ласково сказала она. Фэйюй залпом опрокинул в себя воду и закашлялся. Вернув стакан Тан Лу, он утер губы и глубоко вздохнул. Стало лучше — начинающаяся истерика затихала. — Что ты ему сказал? — тихо спросила подруга. — Отчего он разозлился? — Сам не понимаю, — потерянно покачал головой Фэйюй, глядя перед собой. — Ну, нагрубил, конечно… Но ничего такого. Просто он начал нести чушь, и я разозлился, и сказал, что он просто псих, раз может… — Что? — ахнула Тан Лу, и нечто в ее тоне заставило Фэйюя немедленно поднять глаза. В глазах девушки плескался неприкрытый ужас, и Фэйюй похолодел. — А что такого? — одними губами проговорил он, и Тан Лу горестно простонала: — Фэйюй! Так ты не знаешь? — О чем? — Сердце замерло от неприятного предчувствия. Тан Лу вздохнула. — У Юньси было тревожное расстройство несколько лет назад, — проговорила она, наконец. А Фэйюю показалось, что мир рухнул на его несчастную голову. — Тревожное расстройство… — тупо повторил он, словно не понимая. Хотя осознал весь ужас произошедшего с первой секунды. — Как… Ты хочешь сказать… — Он лечился у психотерапевта и на какое-то время пропадал с горизонта, — продолжила невольно закапывать его Тан Лу. — Ты, конечно, вряд ли слышал об этом — тогда тебя в индустрии и в помине не было. А потом все как-то замялось и забылось, да и его успехи сразу заткнули многие грязные рты. Я думала, он рассказал тебе. — Он мне ничего не рассказывал, — побелевшими губами прошелестел Фэйюй, сжимая окоченевшие пальцы. — А… в чем была причина? — Понятия не имею, — пожала плечами Тан Лу. — Мы давно знакомы, но никогда близко не общались, со мной Юньси не стал бы откровенничать. Просто знаю, что это была не просто депрессия, а нечто похуже. Понимаешь теперь, почему он так отреагировал? Еще бы не понимать. Фэйюю хотелось разбежаться и убить себя о ближайшую стену. Сказать такое близкому человеку, который пережил нечто подобное… Конечно, Фэйюй не знал, но разве его заставляли говорить грубости и оскорбления тому, кто, даже расставаясь с ним, был вежлив и корректен? Фэйюй застонал, прижав пальцы к глазам. Все плохо, очень плохо. И если у него прежде была надежда переубедить Юньси относительно их будущего, то теперь тот даже говорить с Фэйюем не захочет. Сердце зашлось от боли. Фэйюй разом вспомнил все моменты, когда прекрасные глаза Юньси искрились от счастья рядом с ним, как неудержимо он улыбался, как благодарил его за чудесное время вместе. И все это Фэйюй перечеркнул одним необдуманным поступком, не сумев сдержать раздражение. Возможно, Юньси прав, и ему не место рядом с ним. Только не потому, что Фэйюю нужен кто-то другой, а потому что Юньси явно достоин лучшего. — Эй, ну чего ты… — Тан Лу взяла его за руку. — Ну, ляпнул, да… Но ты же не знал! Объясни ему все и извинись. Юньси же адекватный человек… — Она сделала паузу, осознав, как ее слова прозвучали в контексте сказанного ранее. — И ты ему дорог, это видно сразу. Он же глаз от тебя отвести не может! Вы любите друг друга, Фэйюй! Неужели ты сомневаешься? — Я люблю его, — отстраненно проговорил Фэйюй. — Насчет него не знаю. Тан Лу глубоко вздохнула и порывисто обняла Фэйюя, поглаживая по спине, но тот словно окаменел. — Бедный малыш… — прошептала она. — Не верю, что ничего нельзя сделать. Поговори с ним, Фэйюй! Прямо сейчас иди и поговори. — Нет, — качнул головой тот, выпрямляясь. — Юньси сейчас не хочет меня видеть. И я понимаю, почему. — Тогда завтра! — настаивала Тан Лу, пытаясь поймать мечущийся взгляд друга. — Он же никуда не денется! Выслушает тебя и поймет, что ты просто был не в курсе. Ты… Тебя ведь не отпугнуло то, что ты узнал? — осторожно спросила она. Разумеется, нет. Куда там — Фэйюю, как никогда, хотелось сжать Юньси в объятиях и закрыть от всего мира, не позволяя больше ни минуты переживать. Очень логичное желание, с учетом сделанного им самим. — Я поговорю с ним завтра, — бесцветно проговорил Фэйюй. — Нужно дать ему время. Спасибо, Лу-Лу, — наконец, поднял он взгляд на подругу. От сочувствия в ее глазах снова перехватило горло. — Прости, что вывалил на тебя свои проблемы… Не знал, к кому еще пойти. — Что за ерунду ты болтаешь. — Тан Лу погладила его по голове, как ребенка. — Ко мне ты можешь обратиться в любое время, если понадобится помощь. — Спасибо, — повторил Фэйюй и зажмурился, пытаясь не впасть в глухое отчаяние. — Хочешь, пойдем, перекусим? Ты ведь не ужинал? Хоть чай горячий выпьешь! Немедленно всплыли воспоминания о том, как во время болезни Юньси поил его чаем. Стало так больно, что захотелось кричать. — Нет, я не голоден. Ты иди, время позднее, а я к себе. Фэйюй встал, изо всех сил сохраняя остатки самообладания — ему необходимо было остаться одному. Боль выедала внутренности, и стоило попробовать справиться с ней. И заодно подумать, что он может сделать, чтобы все исправить. Хотя он нутром чуял, что все бесполезно. Юньси уже принял решение, а своим поступком Фэйюй только забил гвозди в крышку гроба их отношений. — Чэнь Фэйюй, если тебе что-то будет нужно, компания, еда, выпивка — что угодно! — обещай, что позвонишь или придешь, — попросила Тан Лу, и Фэйюй кивнул, глядя в ее непривычно заботливое лицо. Чуть сжав пальцы на плече подруги в знак признательности, он опустил плечи и ушел навстречу собственным мучениям. *** Ночью он почти не спал. Крутился в полудреме, пока в памяти бесконечно прокручивался их с Юньси ужасный разговор. Фэйюй никогда не считал себя особо чувствительным человеком, но то, что с ним сейчас происходило, заставляло пересмотреть все. При мысли о расставании с Юньси в груди поднималась такая паника, что Фэйюй тихо стонал в подушку, до боли стискивая кулаки. Странно, что Юньси не понимал его чувств. Неужели он считал, что их отношения для Фэйюя ничего не значат? Считал себя очередной влюбленностью молодого парня, которая растает, как дым, со временем? Фэйюй не знал, как доказать ему, что никогда прежде он не испытывал такого к другому человеку. Впрочем, он не знал, будет ли шанс попытаться доказать. Перед сном, мучимый чувством вины, он отправил Юньси сообщение: «Прости меня». Всего два слова, но Фэйюй не хотел объясняться безликим текстом. Нужно видеть глаза Юньси. Хотя… Накануне они были пусты. Юньси прочел, но не ответил. Что ж, спасибо, не заблокировал. Фэйюй ждал полночи, а потом все-таки лег, но об отдыхе можно было только мечтать. Когда в пять тридцать зазвонил будильник, он почти обрадовался. Взял телефон в руки и недоуменно моргнул, а потом шумно выдохнул. Вот засада… Вчера совсем ничего не соображал. Была суббота — выходной. И, конечно, Юньси, скорее всего, улетел в Пекин. Стараясь не слететь с катушек от этой мысли, Фэйюй встал — сна ни в одном глазу. Сходил в душ, заправил кровать, словно пытаясь будничными действиями успокоить бурю внутри, и упал в кресло, бездумно глядя перед собой. Какое-то время крутил телефон в руках, но не сдержался и написал Юньси: «Давай поговорим, когда вернешься. Пожалуйста». Сообщение мигнуло значком доставки, и Фэйюй откинул голову на спинку, тяжело вздохнув. Он не представлял, чем занять себя до завтрашнего дня. Уйдя в глубокие раздумья, он сильно вздрогнул от стука в дверь. Стучали совсем тихо, и сердце екнуло — Юньси. Неужели не уехал… Фэйюй слетел с кресла и, в мгновение ока, очутившись у двери, распахнул ее. И едва не поплыл, действительно увидев Юньси перед собой. Тот поднял на него черные глаза, и его потухший взгляд вонзился Фэйюю в самое сердце. — Не помешал? — негромко вопросил Юньси, и Фэйюй, отмерев, замотал головой. — Конечно, нет. Входи… Он отошел в сторону, пропуская Юньси, и с трудом сдержал порыв немедленно схватить его в охапку и прижать к себе. Нет, пока рано… Он еще не сказал любимому того, что должен. Тот прошел к окну и уставился туда, будто на улице происходило нечто крайне интересное. Фэйюй запер дверь и нерешительно сделал пару шагов к нему. — Юньси, — тихо позвал он, и тот полуобернулся, не поднимая взгляд. — Юньси, я… Прости меня за то, что я вчера наговорил. Это было грубо и жестоко. Я… — Фэйюй сглотнул, в висках стучало. — Не знаю, как мог сказать такое. Его — пока еще его — парень чуть повел худыми плечами. — Ты не знал, — глухо проговорил он. — Не извиняйся. Скорее, мне следует извиниться — за свою реакцию. Но, думаю, ты уже в курсе, что я ненормальный, так что… — Не говори так! — взмолился Фэйюй. — Со всеми случаются неприятности, все переживают по-разному. Да, я не знал, но теперь знаю, и больше не позволю, чтобы… — Фэйюй, — перебил его Юньси, подняв, наконец, глаза. — Я не об этом пришел поговорить. Вчера я сказал, что нам нужно расстаться, но не объяснил причин. Это неправильно, поэтому надеюсь, ты меня выслушаешь. У Фэйюя второй раз за сутки все оборвалось внутри. Он-то думал, Юньси изменил свое решение, раз пришел к нему сам. Страх потери оглушил настолько, что он почти перестал контролировать себя — подошел к Юньси и схватил его за руку. — Юньси, пожалуйста… — прошептал Фэйюй, впиваясь взглядом в каждую черточку красивого лица, ища в нем хоть какой-то отклик на свои чувства. Тот не вырывал руки, но и не реагировал, застыв, будто статуя. — Пожалуйста, давай все обсудим! Не руби сгоряча, ведь мы… — Я уже все обдумал, — отрезал Юньси, высвободив ладонь. — Фэйюй, я повторяю свою просьбу — выслушай меня. Иначе я уйду, и тогда можешь думать, что хочешь. Дрожа, Фэйюй кивнул и отступил на шаг. Что ему еще оставалось? Повисла пауза — Юньси, видимо, собирался с мыслями, а Фэйюй молча ждал свой приговор. Наконец, старший заговорил: — Хочу рассказать тебе кое-что. О том, что со мной произошло несколько лет назад. Уверен, ты слышал лишь общедоступную версию о моей болезни. Тан Лу ведь, да? Фэйюй кивнул, сжимая пальцы в кулак. — Извини, что говорили о тебе за твоей спиной… — пробормотал он. — Мне нужно было с кем-то поделиться, очень уж хреново было. Юньси слегка вздрогнул и бросил на него быстрый взгляд, но тут же отвел. — Ничего. Теперь уже все это не имеет значения… — Он шагнул в сторону и тяжело опустился в кресло, опираясь на скрещенные руки, а Фэйюй просто сел на пол. Его ноги тоже не держали. — Что ты хотел мне сказать? — обреченно вопросил он. Юньси чуть слышно вздохнул, а потом начал говорить. — Шесть лет назад у меня были отношения с мужчиной, — ровным тоном сообщил он. — Первые серьезные отношения в моей жизни, и, по сути, единственные. — Перехватив взгляд Фэйюя, Юньси качнул головой: — Сейчас мы говорим не о том, что было между нами. Об этом я скажу отдельно. Словом… Я впервые был влюблен по-настоящему, хотел быть с этим человеком все время, хотел… — Он сглотнул, нервно переплетая пальцы. — Хотел создать с ним семью. Тогда я еще не понимал, насколько глупы мои мечты. — Кто он? — бесцветно спросил Фэйюй. — Мы вместе работали. Он был в числе персонала на съемочной площадке. Мы сошлись очень быстро, по обоюдному желанию, и я никогда еще не отдавался чувствам так, как с ним. Все шло хорошо, как мне казалось, мы удачно скрывали отношения, и даже стали задумываться о том, чтобы жить вместе. Я уже начал подбирать варианты, когда… — Юньси смотрел перед собой застывшим взглядом. — Когда он познакомился с девушкой. Сначала я не хотел замечать очевидного, изо всех сил цепляясь за то, что таяло и уменьшалось с каждым днем. Пока однажды он не сказал, что собирается жениться на ней. Сказал, что больше не хочет «таким заниматься», хочет нормальную жизнь и семью. Повисла тишина. Фэйюй, внутренности которого перемалывала ревность, пытался осмыслить услышанное, а Юньси ждал реакции. Собрав в кучу все силы, Фэйюй выдавил: — Мне очень жаль. Ты… ты его еще любишь? — Нет, конечно, нет, — покачал головой Юньси. — Столько лет прошло… Эта история осталась в прошлом. Но это не все, что я хотел сказать. Ты, видимо, подумал, что причина нашего расставания в том парне. Нет, причина во мне, Фэйюй. Я больше такого не перенесу. Когда все это случилось, мне было так плохо, что дело кончилось тем, о чем ты слышал. Конечно, тревожное расстройство — не какая-то шизофрения, но тоже ничего хорошего, поверь мне. Я не мог спать, не мог находиться один, меня мучил постоянный страх и нервозность. Навязчивые идеи давили одна за другой. Когда я уже был на грани, двоюродная сестра потащила меня к психотерапевту. Лечение меня спасло, я пришел в норму, но… Понял, что в следующий раз не вывезу. И больше не заводил длительных отношений. Только это и позволяло мне держаться на плаву все эти годы. А сейчас я чувствую, что вот-вот пойду ко дну, совсем, как тогда. Фэйюя трясло крупной дрожью. От того, что он услышал, от боли за Юньси. Но он не понимал, почему все должно кончиться так же — ведь он-то менять любимого человека на какую-то девушку не собирался! — Юньси, я понял, что ты пытаешься сказать, — выдохнул он, и тот впервые поднял на него прямой взгляд. — Но ты ошибаешься… Почему ты сравниваешь меня с ним? Мне не нужен никто, кроме тебя! Юньси болезненно улыбнулся. — Я верю, что сейчас ты искренне так считаешь. Но ты очень молод, Фэйюй, и многого не понимаешь. С возрастом начинаешь осознавать, что в мире нет ничего вечного. Для тебя наши отношения были в новинку, ты упал в них с головой. Не думай, что я сомневаюсь в твоей искренности — я не дурак, и все прекрасно вижу. Но также знаю, что ты будешь меняться, взрослеть. Увидишь и поймешь, что есть иные ценности, чем просто любовь. А я уже не смогу это перенести. Лучше закончить сейчас, пока мы не проросли друг в друга слишком глубоко. — Иные ценности? — прошептал Фэйюй. — Какие же? Что может быть ценнее, чем найти своего, родного человека? Юньси, я никогда до встречи с тобой ни к кому такого не испытывал. И, может быть, ты и нет, но я уже пророс в тебя до самых корней. Проговорив это, Фэйюй обессиленно выдохнул, а Юньси побледнел. Уголки черных глаз покраснели, губы задрожали, но он продолжал стоять на своем. — Видишь, ты сам только что сказал — у тебя прежде не было таких отношений. Ты стал встречаться с мужчиной, хотя раньше был уверен, что стопроцентный гетеросексуал. Почему же сейчас ты считаешь, что это навсегда? Как ты сможешь доказать мне, и даже самому себе, что через год, два, пять лет ты не полюбишь девушку, не захочешь ребенка? — А кто в мире может дать такие гарантии? — задохнулся Фэйюй. — Хочешь сказать, все пары в мире, которые мальчик-девочка, ждет любовь до гроба? Что не бывает расставаний и разводов? — Я не о том, — возразил Юньси. — Гомосексуальные отношения — это за гранью понимания большинства. Природой в нас заложено влечение к людям противоположного пола, и если тебе с юности не нравились мальчики, думаешь, теперь все станет иначе, как по волшебству? Ты увлекся, я понимаю, но потом острота эмоций спадет, и останется просто жизнь, которую надо жить, как положено. Не потому, что это правила или традиции, а потому что так будет комфортно тебе самому. — А что насчет тебя? — прищурился Фэйюй, пытаясь не дать загнать себя в ловушку окончательно. — Ты же сам би, разве нет? Почему так уверен, что не встретишь «ту самую», а перекладываешь всю ответственность за будущие проступки на меня? — Да, мне нравятся и мужчины, и женщины, — холодно подтвердил Юньси. — Но я — другое дело. Мне тридцать два года, Фэйюй, и с тех пор, как ушел из родительского дома, я жил один. Моя жизнь сложилась, меня все устраивает. Мне не нужна семья. Кроме того, с девушками я встречался только по молодости, а после… После той истории, максимум, что ними было — это секс без обязательств. Мне неинтересно, если уж так хочешь знать. Фэйюй ни разу не хотел знать — его мозг разрывался от обилия информации, а сердце — от острой разъедающей ревности. Невыносимо было даже думать о тех, с кем Юньси проводил время. — Значит, вчера ты выдал мне версию, что заботишься о моем будущем, а сам просто боишься, так? — не сдержался он. Юньси подобрался и бросил на него колкий взгляд, но не торопился отвечать. — Нет, не так, — ответил он, спустя некоторое время. — Я, правда, думаю о твоем будущем, Фэйюй. Ты молодой, честный, открытый — ты заслуживаешь лучшего. Уж точно кого-то получше, чем старый потасканный актер с психологическими проблемами. От такой характеристики Юньси в отношении самого себя у Фэйюй застучало в голове. Возмущение настолько заполонило его, что он даже не смог сразу возразить, а Юньси продолжал: — И подумай о своих родителях, Фэйюй. Уверен, они любят тебя — неужели ты хочешь разбить им сердце своим выбором? Разве они заслужили? У тебя целая жизнь впереди, полная радости и счастья. Не нужно перечеркивать все в угоду временным эмоциям. Это уже был удар ниже пояса и пощечина, вместе взятые. И если минутой ранее Фэйюй не мог возразить, потому что уж больно ловко Юньси все обставил, то сейчас просто не хотел даже отвечать на эту чушь. Становилось ясно, как день — переубедить Юньси не получится. Он верит в то, что говорит, и Фэйюй может сколько угодно доказывать свои лучшие намерения — старший уже все решил для себя. Боль, гнев, страх — все скрутилось в сумасшедший коктейль. Фэйюй молчал, не в силах что-либо говорить, и Юньси принял это за согласие. — Рад, что ты меня понимаешь, — обронил он, и Фэйюй, вздрогнув, поднял на него взгляд. Сердце зашлось от его вида. Такой родной, такой любимый… Несмотря на все, что наговорил Юньси, Фэйюй внутренне содрогался от сочувствия к нему. Почему же он не позволяет помочь… Почему не верит?! — Хрена с два я понимаю, — выдавил он. — Я люблю тебя, Юньси — вот, что по-настоящему важно. Ты боишься боли, боишься расставаний — но разве это жизнь? Вечно бегать от себя не получится. И скажи мне на милость, если тебе так претят серьезные отношения, зачем ты позволил этому всему случиться? И не надо отпираться, ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Юньси опустил голову. Его плечи вздымались, пальцы сильно дрожали. — Я не буду отпираться, — тихо проговорил он. — Знаю, что сам во всем виноват. Но я не думал, что зайдет так далеко. — А как ты думал? — сузил глаза Фэйюй. — Что переспишь пару раз с красивым парнем и пошлешь его на все четыре стороны? Так ты обычно поступаешь? — Нет! — крикнул Юньси, впервые с начала разговора потеряв самообладание. — Я вообще ничего не думал, ясно? Просто увидел тебя и… Он не договорил, закрыв лицо руками, а Фэйюй подполз ближе и положил пальцы на его острый локоть. — Юньси, я все понимаю, — прошептал он. — Тебе страшно, ты мне не веришь. Но, если уж тебе так важна логика, не кажутся ли тебе мои чувства лучшим доказательством? Да, мне прежде не нравились парни — в том-то и дело. Будь ты просто увлечением, разве хотел бы я быть с тобой всегда? Хотел бы кричать всему миру о том, что люблю тебя? Юньси дрожал. Он молчал, тяжело дыша и не отнимая ладоней от лица, а Фэйюй готов был обнять его немедленно. Только спросил сперва: — Ты слышал, что я сказал? Юньси медленно убрал руки от лица и выпрямился. Глядя перед собой покрасневшими глазами, он тихо, но твердо сказал: — Слышал. И остаюсь при своем мнении. Прости, Фэйюй, мне очень жаль. Пока Фэйюй, в очередной раз впав в состояние шока, пытался осмыслить его слова, Юньси отстранился и встал. — Думаю, больше не о чем говорить. Мне пора улетать. Увидимся на озвучке, и… надеюсь, ты забудешь обо мне к тому времени. — Что? — вздрогнул Фэйюй. — В смысле — на озвучке? У нас еще три недели съемок! — У меня — нет, — покачал головой Юньси. — Сцены со мной отсняты. По контракту я могу уехать, если нет необходимости оставаться. И я уеду — так будет лучше для нас обоих. Фэйюй вскочил на ноги. Его трясло так, что Юньси заметил и закусил губу, отвернувшись, а Фэйюй чувствовал, что просто проваливается в ад. — Юньси, не уезжай… — выдавил он. — Прошу… Не бросай меня! — Так будет лучше, — повторил Юньси. Его и самого трясло, он старался не смотреть на Фэйюя. — Пожалуйста, подумай над моими словами. Я верю, что ты поймешь. Он повернулся к двери, но замер, услышав Фэйюя. — По поводу моих родителей… — прохрипел тот, голос почти не слушался. — Мама однажды сказала мне — каждый в жизни должен найти свой берег. Тот самый, к которому причалишь и останешься навсегда. Так вот, Юньси — ты и есть мой берег. Даже если тебе это не нужно. Прошло несколько секунд, в течение которых Фэйюй, как ненормальный, пытался высмотреть хоть мимолетное движение Юньси в свою сторону. Но тот отмер и, не оборачиваясь, ушел. Когда за ним закрылась дверь, Фэйюй на ослабевших ногах опустился на пол и уткнулся лицом в кресло, еще хранившее тепло Юньси. Он просто не знал, как жить дальше.