Фрик-шоу

Это был первый, кого Джефф здесь встретил. Тот самый урод, который пиздил его бомжей, натравливал на него полицию и вообще - подставлял по всем фронтам, как последняя сволочь. Он Джеффа, кажется, узнал тоже. Остановился. Джефф тоже. Черные глаза. Белые глаза. Серая кожа. Белая кожа. -Привет... -...Уебок. Они произнесли это одновременно. Первым Джефф нападать на эту колончу не намеревался, легче будет, если тот нападет и ошибется, Джефф его тут же ножом в висок - и скормить Смайлу, то-то счастья псине будет. Но и тот не нападает. -Как решать вопрос будем? Мирно, войной? -Убийством.,- Джефф не колеблется, он никогда не играет с низкими ставками. - Кто проиграет - отдает жизнь. Сойдет? Человек напротив усмехается. -Не слишком ли ты самонадеян, ребенок? -Слишком не бывает. Джефф не успевает понять, что происходит. Только на чистых инстинктах и скорости реакции он отражает сыпящиеся со всех сторон удары, его соперник под спидами, явно и точно, а Джеффа только начало отпускать, оставляя шлейф тошноты, и теперь шанса на победу не было. Пока соперник не допустил одну единственную ошибку. Джефф сделал ему подножку. Он упал, как подрезанный, тут же встав, но дав Вудсу спасительные секунды на восстановление ориентации в пространстве и на отдых. Тут же схватка продолжилась, но парень уже точно знал, куда целиться - яркие черные глаза мелькали заметно и небыстро по сравнению с остальным телом. Как в мультиках. Как в видеоиграх. Выпад ножом. Чавкание плоти. Джефф попал... Нет. В него попали. Его нож в воздухе, а в его коленной чашечке скальпель. Всего секунда перед тем, как приходит б о л ь. Вой Джеффа нарастает медленно, из тихого "блять, блять, блять" в вопль сквозь зубы, потому что это не смешно, это больно по-настоящему, до слез, но он не плачет, давно разучившись, и над ним, сидящим на полу, чужое лицо, искривленное усмешкой. -Ну что, успокоился? Джефф не будет спокоен, пока его сердце бьется, а руку холодит ручка ножа. Сразмаху удар по чужой ноге, лезвие ножа медленно и мучительно долго, как в замедленной съемке, дырявит чудую серую кожу, брызгает маленький фонтанчик черной жижи, похожей на нефть. Человек, растерянно приподняв черные брови, смотрит Джеффу в глаза, пока картинка темнеет, а парень теряет сознание от боли. В этом доме никого нельзя было удивить тем, что кто-то тащит кого-то куда-то. Но то, что тащат нечто, выглядящее очень мелким, может заинтересовать. -Это что, ребенок? -Это долбоеб обгорелый. -А, тогда удачи. Забавно и смешно даже было то, что даже те, кто Джеффа не знал лично, слышали о нем такое, что не были против того, что его могут выебать в очко. Можно сказать, были "за". Парень был известен, известен отвратительно и мерзко. Он убивал тех, кто был заведомо слабее его. Маленьких детей. Стариков. Женщин, не способных за себя постоять. Он вызвал у каждого в этом особняке отвращение еще до того, как они увидели его впервые, а после первого взгляда на уродливое искалеченное тело любое сочувствие исчезало и вовсе на корню: все знали, что черта с два посторонний сможет устроить такое шрамирование. Но нож в голени Джека все тоже игнорировали. Джек решил не париться. В его комнате была кровать и батарея из потенциально-полезного сейчас, потому что очень уж легко он мерз, легче других, комфортом для него было как минимум тридцать градусов тепла, а теплее - лучше. Обычная железная койка, ножки привинчены к полу, под матрас заправлены ремни. Снимешь матрас - и кровать станет операционным столом, удобно. В этот раз он выбрал батарею, сейчас в органах заинтересован не был. Если батарея, то из стенного шкафа он достает полицейские наручники и защелкивает на руке Джеффа одним концом, а на батарее - вторым, и вторая пара наручников - на щиколотки, сжимая тонкие ноги и врезаясь в бледную кожу. Когда начнет вырываться - пойдет кровь. Универсальный ключ от наручников он вешает на пирсинг, проткнутый пупок, пока он жив - его торс не будет голым на людях, и об этом тайнике не знает никто, а фальшивку - некрасивый и нерабочий ключ, найденный на обочине дороги, он кладет так, чтобы Джефф видел, но дотянуться не мог, на тумбу около кровати. Ничего из этого ему не давал Слендермен. Все это он создал сам в разное время - тот ритуал почти сделал из него демона. И, хотя он остался человеком по физической силе, не умел читать мысли или телепортироваться - зато создавать нужные вещи в нужном месте в нужное время мог, чем и пользовался. И бесил Слендера, который требовал к себе уважения, в то время как Джек, неподвластный воздействию на мозг по причине отсутствия такового в привычном людям смысле, только скалился. Но когда схватка перешла на физический уровень, стало очень грустно, и, будем честны, Джека раскатали по стенам. Он не помнил этого момента, но видел, когда Слендермен вернул его к жизни, что все стены покрыты его черной кровью. С тех пор он если не уважал, то хотя бы подчинялся. Но сейчас у Джека появилась новая игрушка. Во имя бессмысленной жестокости, эгоизма и равнодушия - Джек будет собой. Во славу самого себя, нежно любимого - будет. Он выдернул скальпель из чужого колена. Джефф проснулся от боли. Резкая, огненно-красная, похожая на рвоту, она резанула по ноге. Вскочить и сбежать, как обычно... Не выйдет сейчас, потому что все сковано полицейским железом, узнаваемым по виду и наощупь так хорошо, что даже противно от своей слабости. Так где он? Участок - сомнительно, особняк - другой запах, лес - совсем нет, в лесу наверняка нет ламината. Мысли об этом тут же уходят, когда звучит чужой насмешливый голос: -Лучше не дрыгайся. Только хуже будет. Джефф тут же замолкает и смотрит на источник голоса. Это Джек. Видимо, все же проигрыш. Почему тогда он жив? -Ты не убил меня, как договаривались. Почему?,- Голос звучит хуже, чем обычно, тихий и хрипящий, горло болит, снова ждать, когда оно залечится, а ему в ответ - чужой самоуверенный до злости смех. -Захотел. Захочу - убью, а пока ты забавнее живым. Внутри вскипает гнев. Он не сдержал обещание. Он солгал. Он с о л г а л! -Сука! Мы спорили на смерть! Так убей! Убей, как договаривались! Боль из колена стреляет во все тело при каждом движении, каждой попытке вырваться, чтобы убить его за эту ложь. Это нечестно, это подло, это отвратительно! Это позорно - лгать или вестись на ложь! Это еще больнее, чем железо, режущее острыми краями ноги и запястье одной руки, чем жгущая вторую ладонь батарея, в которую парень упирается! Убей, если ты пообещал! Убей! Убей, потому что врать плохо, если ты соврешь - будешь таким же дураком, как Лью, которого не спасла подлая ложь! Он пытался спасти другого, но только сделал хуже, Джефф не помнил, не знал, кого брат тогда хотел спасти своей глупостью, но не спас он никого, не смог спасти! Он успокаивается, только когда устает от движения, и мышцы начинает сводить и дергать. Рукав худи пропитался кровью, ламинат под ногами покрылся растертыми красными полосами. Но Джефф не чувствует боли так, как должен. Только злость и обиду. Смотрит на Джека, в черные глаза смоляного бычка, один раз посмотришь - и завязнешь навсегда, утонешь в омуте жидкого асфальта, черного и глянцевого, задохнешься в давящей грязи, сваришься в черном илу заживо... Он отгоняет от себя эти мысли и скрещивает пальцы. -Безглазый, ты не властен над моим разумом. Джек вздрагивает, изгнанный из чужого ума. Неужели Худи не врал, делясь подозрениями, и Слендермен, как и другие, как и он сам, невластен над сознанием ребенка? Если врал все же - тогда почему внутрь Джеффа так трудно пробраться через кровавую ватную пелену ужаса и боли, и так легко выпасть, просто одним толчком возвращаясь в физическую оболочку? Это жутко, это пугает, а в голове у Джека чужая мысль: "Теперь ты понял?" Тот кивает - не волнуйся, Мастер, все понял, озадачен, приступаю, как говорится, к воспитательному процессу, хотя и страшно уже стало и некомфортно находиться рядом с тем, над кем нет власти. Ментальной. Физически - Джек берет из шкафа с железом небольшой кусок арматуры и взвешивает в руке. Нормально, максимум - кости покорежит, ничего смертельного случиться не должно. Он надеялся. Он надеялся, ударяя ею сразмаху по предплечью свободной руки Джеффа и не слыша хруста за криком. Может, кость и не пробил. Еще удар - по плечу, еще один - Джефф подставил спину, чтобы закрыть живот и голову, нужно не попасть по позвоночнику, но всего два удара, и это становится скучным, так что теперь Джек бьет сразмаху, намеренно ломая, стопы, которые тут же отдергиваются и прячутся куда-то, но теперь очередь руки, за которую Джефф прикован, по пястью, потом - по запястью, вплотную к наручнику. Джек останавливается, пытаясь отдышаться, а парень тихо хрипит, свернувшись и пытаясь выставить только спину, чтобы пострадать меньше. Противно от него, это непонимание даже, почему его бьют, вводит в ступор даже такого бывалого психолога и психиатра, как Безглазый. Как, каким образом можно не понимать, что неправильно бить тех, кто слабее?! Джек отгоняет мысль о том, чем он сейчас занимается, и продолжает молчаливо и с укором смотреть на ребенка. Кладет арматуру на пол, она шумно звенит, и Джефф тут же поднимает голову и пытается сесть, не двигая руками или ногами. Все-таки, как минимум пара конечностей сломаны. Нужно проверить, так что парень подходит к тут же пытающемуся шарахнуться вбок мальчику. -Дай-ка ручку, погадаю... Я что, сломал? Сквозь зубы Джефф шипит непонятное проклятие и пытается отдернуть руку, но слишком больно, видимо, и Джек не встречает нормального сопротивления. Щупает и двигает предплечье под чужие вопли. Да, трещина есть, но хотя бы не открытый перелом, как тоже бывало. Ну, остальное можно и не проверять. Ступни он дробил намеренно, основательно и от души, а второй руки едва коснулся, можно сказать - погладил, максимум - синяки будут, ну и не велика трагедия. Переживет малой, никуда не денется. В голову приходит озорная мысль. -Хочешь пить? В ответ мотают головой, Джек удивленно поднимает брови. Не хочет, говорит. А почему? Смущается? Или гордый сильно? -А чего так? -И без твоих подачек переживу. И даже без оскорблений или мата, просто констатирует факт, что-то он быстро сдулся, да уж... Но поить и кормить его парень будет, это точно, хотя только немного, чтобы, не дай бог, в туалет ходить не начал прямо здесь, все дерьмом провоняет. А если не кормить - потом выводить из бреда и анорексического состояния задолбается, а Слендермен за просьбу помочь по головке не погладит. Так что кормить нужно, но так, чтобы не забывал мелкий, кто сейчас хозяин. От мыслей отвлекло нечто. Оно скреблось в дверь, скуля и царапая доски, по звуку похожее на собаку, хотя откуда здесь взяться собаке - не ясно, и заставив Джеффа вскинуть голову и посмотреть на дверь как будто со страхом. Джек развернулся к двери, потом оглянулся на прикованного к батарее и окаменевшего уже от ужаса мальчика. -Что это к нам просится, а? -Не открывай.... Не открывай дверь, сука! Не... Джек распахнул ее, и в комнату тут же влетел черно-белвй метеор, полностью проигнорировавший шокированного парня и оказавшийся около Джеффа всего за секунду, скуля и ластясь. Это что, ебаный х а с к и? Мальчик только тихо что-то говорил собаке, пытаясь что-то втолковать, убедить. Безглазый расплылся в улыбке. Кажется, ребенок любит этого пса. П р е к р а с н о. -Просвятишь, что это такое? Парень не поверил своим глазам: Джефф передвинулся вбок и спрятал собаку за собой, раскинув руки и глядя так серьезно и не зло, но уверенно, как не смотрел при их встречах никогда. Он смотрел разумно. Как смотрел бы любой мальчик лет десяти-пятнадцати, чьей собаке угрожает хулиган. -Только попробуй.,- это не было сказано так, как Джефф говорил обычно. Не его голос, другой, высокий, детский, еще не начавший ломаться, но хриплый от боли. Если обычно пацан раздражал, то сейчас... Он был даже забавным. -А что ты сделаешь? Джефф не ответил, только сильнее тараща напуганные глаза и сжимая обожженные губы, а Джек продолжил: -Ты такой милый, защищаешь свою собачку... А почему?,- Мальчик не ответил, а Безглазый, усмехнувшись, продолжил.,- Потому что она не может постоять за себя. Поэтому ты ее защищаешь, да? А могли ли те, на кого ты нападал? Дети, некоторые - пяти и шести лет, старики, не способные почти что ходить, не то что убежать... А свою собаку ты защищаешь. Смешно, правда? Дай-ка ее сюда. Чтобы забрать пса, пришлось не раз и не два ударять по переломам, хотя и тогда мальчик не избегал ударов, а только крепче держал ошейник готового убить сейчас пса. Но ничто не вечно, и нахождение в сознании тоже. Так что чужая рука упала с холки пса, и тот тут же попыталась наброситься на Джека. Это стало ошибкой для собаки. Парень задумчиво разглядывал полузадушенное животное. Такое же уродливое, как и Джефф - у пса были почти человечьи по форме зубы, не вмещающиеся в пасть и практически идеально белые. Противно-деффектные. Джек понял, что он сделает. Открыл кладовую с органами в холодильниках и кусками костей на полках, на которую когда-то потратил нецензурно-большое количество сил, размахнулся и кинул пса туда сразмаху. Закрыл дверь. Из-за толстого железа едва можно было услышать поскуливание, и то - если только прислушаться. От батареи послычался то ли стон, то ли плач, и Джек обернулся с ухмылкой. Мальчик смотрел мутно, будто не видя, и говорил тихо: -Где Смайли? Что ты... -Смайли? -Пес... Сраная ты сука... -А, пес! Смайли, да, неплохое имя для этого уродца... Я нашел нам с тобой компромисс.,- После этих слов последовала пауза. Видимо, Джефф был готов слушать, так что парень продолжил,- Знаешь, Джефф, ты ведь любишь его. А насколько?,- В ответ снова молчание.,- Значит так. За каждое твое неповиновение...,- Шаг к Джеффу, никак, кроме поворота головы, не отреагировавшему.,- За каждый промах, любой проступок, какое угодно сопротивление...,- Еще шаги, и Джек уже стоит вплотную к парню, возвышаясь над ним, сидящим на полу.,- Страдать будет пес. На него поднимают бессмысленные и счастливые глаза, чужой рот растягивается в больной улыбке: -Ты тупой? Удар коленом в лицо, и Джефф начинает смеяться. -Ты тупой, да? Ты ТУПОЙ?! ,- Он замолкает всего на секунду.,- Я... Я умею расставлять приоритеты. Да хоть трахни ты в очко этого пса, я все равно буду тебя нахуй посылать. Понимаешь? Джек понял. Понял, и расплылся в улыбке. Маленький хитрый ублюдок, считающий себя мастером блефа. Очаровательно. -Проверим? Джефф посыпался неожиданно даже для самого Джека. Когда парень вернулся из кладовой в третий раз, кинув прикованному Вудсу на этот раз не зубы, они кончились, а кусок мышц. Джефф неверяще посмотрел на кусок м я с а на полу перед ним. Свежего. Кровящего. Пахнущего мясным соком и скотобойней. Поднял голову на Джека. Он... Не повелся? -Что это?... -Собака. - К а к а я с о б а к а? -А в этом доме много собак? Наручник больно ударил по запястью, снимая кожу, а боль в ступнях заставила картинку в глазах потемнеть и наливаться красным криком, но было плевать, потому что Джефф сейчас был готов хоть вырвать с корнем либо руку, либо батарею, только бы добраться до этой твари, этого ублюдка, посягнувшего на ЕДИНСТВЕННОГО ДРУГА Джеффа, шантажирующего его и знающего точно и наверняка, что тот не сможет смотреть спокойно на то, как Смайли РАСЧЛЕНЯЮТ на куски практически при нем, Джефф ведь слышал приглушенные собачьи крики, и он убьет его, он... Джефф остановился, не в силах продолжать, когда рука, сдавленная наручником, отпустила его еще на пару сантиметров дальше и перестала двигаться, став просто болящей и кровоточащей обузой. Он обернулся - кусок кожи был снят, запястье залито кровью, порванные толстые сосуды пульсировали, выдавливая еще больше жидкости. Ноги и бывшая до этого не так уж и сильно поврежденной вторая рука, потревоженные резкими движениями и рывками, снова заболели, заставляя тихо выть сквозь зубы. Больно, больно, больно до слез... А Джек просто сидит напротив и пялится с ухмылкой, смешно этой паскуде, понимаете ли, очень смешно, а потом снова подходит к Джеффу. -Ну что, будешь слушаться? Джефф молчит несколько секунд, он не может сказать этого вслух, не может физически, ему тошно от этих слов! А в соседней с ним комнате Смайли. Может, он уже мертв. Может - жив. У него вырваны зубы и вырезан кусок лапы. Он, наверное, почти не может ходить и только тихо скулит, сидя в луже крови. И совсем не понимает, за что этот взрослый наказывает его. Джефф тоже не понимает. Но кивает, глядя с ненавистью. -Да. -Отлично. Тогда скажу сразу - если хоть один мой приказ ты искаверкаешь в свою пользу, придравшись к словам, я вообще вырву этой собаке лапы. Все четыре, с корнем. Ты понял? -Да. -Хорошо. Тогда ешь.,- Безглазый пинает тяжелым кожаным ботинком на высокой подошве мясо к Джеффу и скалится все так же зло и весело. Тот сглатывает детские, испуганные слезы и смотрит в чужие глаза. -Зачем... -Потому что я так сказал. Давай. Ну же. Джефф оторопело смотрит на плоть, не в силах двинуться. Он не может... Но, когда Джек неспешно разворачивается и идет к кладовой - парень больше не думает. Это мясо на вкус до смешного похоже на человеческое. Кажется, Смайли - действительно продукт неудачного опыта на людях, ну вот, а Джеффу никто не верил. Когда Безглазый оборачивается на него, приподняв одну бровь, тот уже вытирает с губ кровяной сок. Желудок сыт, а парню хочется только ударить себя по животу так, чтобы отрыгнуть все съеденное. Но он сдерживается - помнит про то, что случится, если он сделает что-то не то. Смайли точно не заслужил этого. Не заслужил ни одним своим поступком. -Умница.,- Джеффа треплют по голове, смеясь, он отстраняется, пытаясь вырваться и хоть немного сдвинуться вбок. Но там - обжигающий металл батареи, покрый белой больничной краской. Так что он просто замирает, шумно дыша.