— Что заставит тебя мурлыкать, как кот?

Сода и Фуюхико сидели на диване, в руках бокалы. Они развязно разговаривали. — Х-ха.. Казуичи, зачем нам этот Гандам.. - Кузюрю улыбнулся розовласому. Черт, они вконец пьяные. — Ты так думаешь, Фуюхико? - Сода приближает лицо к чужому и сщуривает глаза. От него смердит спиртом. — Хаха, в конце концов, я люблю тебя, Казуичи.. - Якудза хихикнул. — Правда? Слушай, мы же друзья, а Танака не одобрит.. - Сомневается Механик. — Да какая разница?.. Ты что, мальчик на побегушках? Он не узнает.. — Тоесть ты предлагаешь потрахаться.. со мной?… — А что? - Фуюхико напирает на него так, что грудью они касаются друг друга. Лица становятся на опасной близости. - Что смущает тебя, Казуичи? А то ты никогда не хотел меня? — Брр.. хотел, конечно, но… Что-то подсказывает мне, что это неправильно.. ушли без Гандама.. А вдруг он волнуется?.. - Сода в раздумьях ложится на диван спиной, с него сползает старая черная шапка. — Да ты ему не нужен.. Сука, Казуичи, я хочу тебя! - Кузюрю неожиданно для самого себя признался и чуты покраснел. Он быстро, горячо целует Механика в губы. Раз начал, то надо продолжать.. Сода сильно зажмурился, но потом расслабился под нопором жаркого тела Фуюхико. Рот его был не таким как у Танаки. У хомячника он был сжатым и милым, а у Якудзы открытым, горячим и явно неопытным. Гандам стоял в бывшей палате Казуичи, опервшись на стену. Он стоял с открытыми печальными глазами и в первый раз за взрослую жизнь с его щек катились горячие, соленые слезы. Он давно не плакал. Он стоял сутки. Вторые. Третьи. Слезы не кончались. Ещё бы, сколько их скопилось за его жизнь! Мама, знаю ты не рада, но мне правда надо. И печальной правдой станут наши алко-нарко шутки. А на диване сплелись две фигуры, забыв обо всем, кроме друг друга. Гандама вывели из больницы со словами: «Совсем уже свихнулся!», и толкнули между лопаток. Он не мог ничего сделать, чувствуя, что больше не встретит Казуичи. Утирая слезы, выпрямив спину, он быстро зашагал по пустынной и холодной улице. Сапоги загребали воды из луж по колено, но ему все равно. Ему давно все равно. А пока теряя стразы, убегай от этих мест. От прыщей замазанных, от напомаженных принцесс. На последнем танце адский диск заест, мы начнем замес. Пол в осколках, посмотри на этот блеск!