Расскажи о том, что видел ночью

Лайя

      Он следовал за мной. Медленно, словно кот, который пытается поймать птицу, запутавшуюся в сетях. Крупная дрожь заставила съежиться и я сорвалась на бег, уходя подальше от злосчастной террасы. Он не обидит, я это знала, хотя подобные заявления должны даваться тяжело. Никто не знает, в какой момент явится чудо, заставляющее уходить землю из-под ног. Что это? Неужели случилось то, чего я боялась и хотела одновременно? Все это время я жила в кошмаре, а сейчас мужчина уверенно прорезается сквозь толпу, чтобы увидеться со мной.       Спасительный коридор впереди, куда я могу ускользнуть и тихо опуститься вниз по стене, заставляя себя дышать глубоко. Скажите, что это сон! Вытащите меня отсюда! Где реальность? Где сон? Я и вовсе запуталась…       Шаги становятся громче. Мои туфли отбивают дикий ритм, я запуталась в складках собственного длинного платья. Пришлось приподнять полы, собирая их в левую руку, продолжая идти только вперед, не оборачиваясь, но слышу его тяжелые шаги по кафелю. Он и сам сейчас вовсе не против отдохнуть, найти пристанище покоя. Кажется, сегодня он его найдет, как и я. Странно, ведь еще сегодня утром я думала, что лишилась ума, что никогда не смогу найти того, с кем бы мне было спокойно и хорошо как во сне, но нет же! Он сейчас бредет за моей спиной.       Скорее к окну, чтобы отдышаться. Я позволила себе открыть его и погрузиться в ночную атмосферу без изобилия музыки. Тишина и шаги звучали куда лучше и нежнее. Они ласкали слух, позволяя расслабленно выдохнуть и прикрыть глаза. Открытое окно впускало потоки ветра, которые касались моих горячих щек, медленно остужая их.       Он настигнет меня. Когда-то я это понимала, а сейчас принимаю такой исход. Бежать — нет смысла, но все же я так сделала уже однажды. И это было всего несколько минут назад. На второй побег я не осмелюсь, даже если мой разум всячески будет кричать о нем. Моя душа… Она словно тонкая красная нить тянется к нему, пытаясь избежать все преграды.       Его глаза. Я их увидела в толпе. Они невероятные и мне хватило всего несколько минут, чтобы понять — я хочу в них тонуть всегда. Часть тьмы в изумрудном море. Волны захлестывали с головой, заставляя опускаться ко дну все быстрее и быстрее.       Нет-нет-нет, всего метр разделяет наши тела, а я вновь чувствую его тепло. Устало прикрываю глаза и опираюсь ладонями на подоконник, чтобы чувствовать мнимую опору, готовясь терять ее. В любой момент я ожидала падения, но этого не произошло. Что ж, тогда тогда можно считать, что начало довольно неплохое… Или же это продолжение?       — Поговорим? — тихий шепот за моей спиной и я вижу как на край моей опоры бережно укладывают маленькое полотно.       Я смотрела на свое отражение и застыла, не сумев сказать ровным счетом ничего. Настолько искусная работа, улыбка совсем как настоящая и глаза блестят радостью, подавая всем надежду на лучшее, поддерживая. Здесь царило столько эмоций. Они бушевали, пытаясь вырваться через портрет, но мастер удержал их.       — Думаю, разговор нужен нам двоим, господин… — молвила, замявшись на несколько секунд, ведь имен мы не знали. Я виновато улыбнулась, оборачиваясь к мужчине. Он озарил меня своим ясным взором и немедленно ринулся исправлять ситуацию.       Блондин аккуратно подцепил мою ладонь, уложив в свою, и все также спокойно продолжил:       — Ноэ Локид к вашим услугам, но вы можете называть меня Ноэ. Этого вполне достаточно, Лайя, — мое имя он произнес так, будто пытался распробовать сладость на кончике языка. Блеск его разных глаз в темноте казался мне спасительным.       Он посмотрел на меня снизу вверх, не стирая со своего лица улыбки. Мужчина медленно поклонился мне в знак знакомства, а затем приблизился губами к ладони, запечатывая на ней легкий поцелуй. Вот только сейчас мой разум рисовал совсем уж неприличные картины, ранее жившие в мечтах и снах, когда Локид стоит на коленях передо мной. Он проводил тыльной стороной ладони по моим бедрам, заставляя прикрывать глаза от удовольствия. Наваждение и приятная дрожь укрывали нас двоих от мира. На щеках опечатывается румянец, отчего мне кажется, что я начинаю гореть. О чем ты думаешь, Бернелл? Соберись ибо будет худо, ты еж это знаешь, так зачем пытаешь судьбу!       Но что я могу сделать, если противиться сознанию сейчас абсолютно бесполезно. Его горячие губы касались низа живота, оставляя следы, из-за которых я была готова гореть в огне нетерпения и стыда. Я все еще вспоминаю как его золотистые пряди щекотали кожу, а щетина царапала нежную кожу.       Наваждение пропадает также внезапно, как и появляется. Ноэ отстраняется от меня и останавливается рядом со мной. Он любопытно смотрит во внутренний двор, где собрались отбывающие гости. Большинство из них делились впечатлением от вечера и кружили Винсента почти что в танце лести и благодарностей. Мужчина, глядевший на это лишь ухмыльнулся.       — Он занимается этим только из-за того, что в Лэствилле всего три галереи и это показывает его высокий статус. Таким образом он становится на одну ступень с людьми повыше, так сказать, — прокомментировала, не зная с чего начать нашу беседу. — Винсент не интересуется этим так, как некоторые. Этот мужчина не горит своим делом, — с тяжелым вздохом молвила, складывая руки в виде домика. Затем уронив голову на импровизированный постамент.       Голова, как и веки, налились свинцом. Виски отдавали болью, словно в них вкалывали иглу за иглой. Усталость уже давно пробивалась сквозь мою непроницаемую стену, но лишь сейчас я могла позволить себе выдохнуть и расслабиться. Подготовка галереи к открытию заставила меня забыть о еде, сне и отдыхе, отдаваясь без остатка работе. Моя семья негодовала, но отстранить от работы все же не могла.       — Тебе стоит выражать благодарность, — молвил блондин, подпирая щеку кулаком. опираясь локтями на подоконник. Я лишь взглянула на него, поворачивая голову и улыбнулась, выражая свое непонимание. — Один хороший человек отзывался о тебе. Эта девушка говорила, что ты много сделала для этого места. Если честно, то я бы сказал намного больше, чем владелец этого места.       Я пожала плечами, опустив взгляд на портрет. Мои пальцы коснулись неровной       поверхности картины, лежавшей рядом со мной. Под подушечками пальцев проносилась история сего творения. Казалось, что каждый мазок ощущается совсем по-другому, отличается от остальных, внося характерную лепту в общую историю. Провела по квадрату полотна, ощущая неровности. В некоторых местах краска нанесена настолько тонким слоем, что чувствовалась рельефная текстура холста.       — Зачем ты рисовал? — спросила одними лишь губами. — Мне очень жаль, что в твоей жизни имело место быть то ужасное событие, но ты не обязан это делать…       Не удержалась. Не смогла сдержать в себе все то, что копилось длительное время. Я помню все его рассказы. Да, они были во сне. Да, возможно, сейчас Лайя Бернелл пошла ва-банк, подставляя себя, но мне нужно было знать. Мне нужно было отличить иллюзию от реальности.       Когда-то я видела, как сильно он страдал и понимала, что лучше сделать уже не смогу. Моя главная задача заключалась в создании той среды, которая ему необходима, чтобы не усугубить ситуацию. Но вот, он взялся за кисть!       — Кажется, мои родители знатно обрадовались, если бы узнали о том, что я вновь взялся за рисование. Единственное о чем они просили — это закончить их совместную картину, но я не успел, — столько боли и сожаления.       Сейчас он боролся с собой. Это видно и мне безумно мучительно смотреть на его агонию. В его глазах, казалось, отпечатались события того страшного дня. Как он справлялся с этим сам? Был ли тогда с ним его друг? Ноэ не заслужил такого, как и его родители. Жуткая автокатастрофа забрала их жизни.       Слезы сами брызнули из глаз, заставляя отвернуться от мужчины. Моя жалость ему ни к чему, но отчего-то так жутко смотреть на Ноэ, когда ты понимаешь, что за этим веселым и жизнерадостным молодым человеком — стоит совсем другой. Этот другой сломан и изо всех сил старается доказать всем, что все в его жизни абсолютно прекрасно. Вот только это не так! Где-то там есть трещины, которые он умело скрывает.       Меня повернули лицом к себе, аккуратно касаясь открытых плеч своими пальцами. Он молча притянул к себе, обнимая меня и поглаживая второй рукой по волосам. Секунда, вторая и я слышу как громко бьется его сердце. Оно выбрало особый темп собственного танца и казалось в любой момент могло выпрыгнуть из груди.       — Когда-то я узнаю, как они попали в аварию и почему это случилось, но сейчас я могу лишь порадоваться, что нашел тебя, — его слова звучали тихой мелодией у моего уха.       Ритмичные поглаживания помогли мне успокоиться и спустя время отстраниться от мужчины, радостно посмеиваясь над приключениями Влада и Ноэ. Последний повздорил с другом по поводу транспортировки некоторых полотен в нашу галерею. Мы отправились по коридору, а затем, спускаясь вниз, блондин спросил:       — Ты все же дорисовала те две картины? — он ухмыльнулся, поворачивая голову в мою сторону. Небрежно расстегнутая рубашка, растрепанные волосы и его любимая поза: руки, сложенные в карманы.       Моя ладонь скользила по перилам, а я задумалась, глядя на висевшие рядом картины мужчины и женщины. Этот дуэт гордо окрестила «Феникс», ведь девушка, подобно этой сказочной птице возрождается. И она теперь та, которая не боится своего бывшего мужчины. Она теперь смотрит на него с жалостью и омерзением, ведь он приполз к ней на колени после стольких моментов унижение этого прекрасного цветка. Женщина нашла в себе сил понять — мужчина не вправе измываться над ней.       — Да, ведь они довольно символические. Жизнь всегда проводит некие параллели с цикличностью. Никто не знает, сколько должно пройти времени, чтобы все эти события повторились вновь, но люди должны понимать, что когда-то станут на чье-то место и плакать, страдать будут они, а не их жертва, — грустно улыбнулась, глядя на первый этаж.       Здесь было пусто. Ни одного тебе человека, лишь отголоски моих фраз прятались по углам этого невероятного строения. Я восхищенно вздохнула, глядя на каждый экспонат, обвела взглядом буквально каждую маленькую деталь на скульптурах и картинах.       — Кажется, ты бы здесь с удовольствием жила. Что ночью, что днем, — заметил Ноэ. И только тогда я посмотрела на него с ухмылкой, отвечая ему на подколку смешной гримасой.       Отчасти он был прав. Готова всю жизнь быть здесь, ведь настолько чудесное настроение рождается. Будто мне велено творить и помогать людям своим творчеством.       — Кроме семьи и искусства у меня ничего нет, — улыбнулась, вглядываясь в темноту и разворачиваясь на каблуках в сторону выхода. Он был единственным источником света извне.       — А друзья? — спросил Ноэ, подавая мне руку, чтобы вывести на улицу. Я благодарно приняла это предложение, кивнув. Моя скромная персона взяла собеседника под локоть и мы двинулись дальше по коридору.       — Они часть моей семьи. Еще одни близкие люди, с которыми не суждено было родиться в одной семье, словно наши души сделали родственными, но в то же время, забыли отправить в одно семейство, — хихикнула, прикрывая ладошкой губы.       Ночь встретила нас радостно в свои объятия, будто мы ее старые приятели, которых она давненько ждала в гости. Она плескала в лицо свежий воздух, отчего у меня в какой-то момент закружилась голова. После душного, набитого под завязку помещения с людьми, это была непозволительная роскошь.       Звезды все также занимали свое место на необъятном небесном холсте. Кто-то уходил на первый план, даря зрителю новые линии, изгибы, по которым можно было угадать некоторые настроения неизвестного нам художника. А какие-то элементы красовались на заднем плане обильным количеством точек. Они придавали некой загадочности. Все скрытое оставлено в секрете, загадке.       Насладиться моментом не удалось, ведь к нам уже спешила компания. Поздний ужин в ресторане. Меня о нем предупреждал Винсент, но тогда я и подумать не могла, что отправлюсь ужинать с благотворителями, в составе которых был тот самый мужчина из моих снов.              — Уж думали, что потеряли, — воскликнул Лео, подбегая к нам с улыбкой на губах. Вот только она меркла с каждым шагом, который приближал друга к фигурам моей и благотворителя из фонда «Ковчег». — Ты плакала?       И только сейчас вспомнились мне недавние слезы, а также макияж, нанесенный в честь такого праздника. Водостойкая тушь явно спасала ситуацию, но никак не помогла с красными от моих горьких рыданий глазами. Кажется, раньше я была менее сентиментальной… Хотя что уж тут говорить, если порой человека меняет всего один день, у кого-то жизнь меняется с секундой, из-за сообщения, звонка, слов твоих родных или незнакомцев. Все мы — огромный механизм, который двигается благодаря нашим общим силам. Каждый тем или иным образом влияет на человека, даже если и не собственными поступками, то позже это передается цепочкой от знакомых к еще одним знакомым и так далее. Вечный двигатель…       — Он тебя как-то обидел? Сказал что-то не то? — Нолан вырос скалой рядом с нами и исказил губы в оскале, словно хочет напасть на Ноэ. Он стоял, не двигаясь с места. Лео мой хороший коллега и знакомый, но порой его забота кажется излишней.       — Я бы никогда не обидел девушку. Меня крайне обидит то, — продолжил Локид, наступая на рыжевласого и делая паузу на несколько секунд, — что ты мог даже допустить мысль о насилии физическом над женщиной. Очень жаль, что ты не видел, какой счастливой и мечтательной мисс Бернелл вышла из галереи.       — Лео, — тихо позвала его, обращая на себя внимание.       Он не отреагировал, лишь встряхнул своими рыжими кудрями, словно высказывая позицию: не мешай. Даже взгляд изумрудных глаз изменился. Он теперь смотрел остро, оценивая своего собеседника, но не слушая меня. Этим парень и частенько обижал меня. Нолан слушал, вот только не слышал.       Отстранилась от Ноэ. Пусть простит меня, ведь сейчас данный момент нужно решить побыстрее и спокойно умчаться на ужин. Некомфортно с ними будет, если эти двое не найдут общего языка, тогда напряжение за столиком повысится до безумных градусов. А такое явление опасно.       Я тронула друга за плечо, приближаясь шаг за шагом к нему и спокойно ответила, глядя в его глаза:       — Со мной все в порядке. Мы разговаривали о работе и некоторых жизненных моментах. Поверь, все хорошо, не стоит никому портить вечер ненужными ссорами и — напоследок улыбнулась ему и ушла по прямой, обходя приятеля и Ноэ, оказавшись к ним спиной.       Мне навстречу двинулся улыбчивый Винсент и Влад. Последний одарил всеми видимыми и невидимыми комментариями по поводу наряда, а также рассыпался в благодарностях. Брюнет оказался приятным мужчиной. Он вызывал лишь положительные эмоции, в отличии от моего босса. Когда-то я смогу руководить подобным механизмом собственной галереи.       Как мы добрались до ресторана — помню смутно. Главной преградой для наслаждения и отдыха была моя усталость, которая временами выливалась в секунды беспамятного сна. В памяти лишь запечатлелась поездка в одной машине и недовольные поглядывания Лео в мою сторону, когда я пыталась заговорить то с Владом, то с Ноэ. От бирюзы в его глазах хотелось укрыться. Она заставляла меня ежиться, укутываясь в свой темный пиджак плотнее.       Ресторан впечатлил своей роскошью. Наша скромная компания во главе с Локидом вошла цепочкой в пустое заведение. Позже оказалось, что мой ночной собеседник арендовал один из самых дорогих ресторанов, для ужина, на несколько часов.       Приятная атмосфера и звучание скрипки позволили мне расслабиться немного, не боясь, что Лео все еще может учудить что-то этим вечером. Мужчины помогли мне усесться на выбранном месте. Оказалось, я заняла одно место во главе стола. И почему-то у меня даже и сомнения не проскользнуло, кто займет позицию напротив.       Когда блондин с радостной улыбкой снял свой бежевый пиджак, опуская его на подставку рядом со стулом напротив, я непроизвольно ухмыльнулась, вглядываясь в каждую деталь. Вот там складочка на его белоснежной рубашке. Ткань смялась, оставляя после себя упоминание в виде тонких полосок. Каждое движение Ноэ я сопровождала своим взглядом, жадно всматриваясь в его шаги. Мужчина поправил белокурые волосы, пропуская их сквозь пальцы. Затем медленно расстегнул манжеты рубашки, плавно подкатывая их, отчего сквозь смуглую кожу виднелись ветви вен.       Свою улыбку приходилось прятать за бокалом, который мне любезно подал официант. Омут его глаз, как и бесы, танцующие при теплом свете, постоянно пытались нашептать что-то. Порой господин Локид строил уж больно смешные рожицы, а иногда слишком таинственные, заставляющие меня заинтересоваться вмиг в этом секрете. И этот секрет скрывался за семью замками…       Внезапно мне захотелось запечатлеть на холсте его спокойное, расслабленное лицо и это хитрую ухмылку, которая завлекала буквально всех в свои сети. Когда-то я клялась самой себе не брать в руки кисть, чтобы нарисовать его, но сейчас…       Абсолютно все всегда твердили, что мне стоит заниматься живописью, но на подобное заявление я лишь отшучивалась, понимая, нельзя тянуться к вечному и шедевральному своими зарисовками чем-то похожими на картины. Но гордость за «Феникс» заставил меня мыслить по-другому!       Люди останавливались рядом с моими двумя детьми. Да-да, детьми, ведь я чувствую, что оторвала частичку себя, помогла встать им на ноги и двигаться в направлении социума, дабы они смогли наладить свое общение с посторонними. Кажется, еще одной серии картин быть.       Что ж, раз уж Винсент хотел еще — он это получит. Я даже знаю, кто с радостью окажется перед моим холстом в роли модели-натурщика. Моя ухмылка, казалось, сейчас имеют схожие черты с оскалом. Взгляд моих карих очей пересекается с его противоположными друг другу радужками. Он понимает. Прекрасно понимает, что я задумала что-то.       — Винсент, — окликаю босса, который пытается в очередной раз доказать мужчинам какие-то элементарные вещи, — я передумала по поводу картин. Я готова нарисовать еще несколько картин, но при одном-единственном условии. — Владелец галереи вильнул своей шикарной копной волос и приподнял брови в удивлении.       — Какое условие? — не удержавшись, спросили Лео и Влад в один голос.       — Наш любезный господин Ноэ станет главным лирическим героем этой серии. А также, надеюсь, мистер Локид не откажет в крохотной просьбе — быть моим натурщиком.       Тот самый мистер Локид ухмыльнулся, потирая переносицу. Блеснула его яркая эмоция, а затем мужчина поднял свободную ладонь и разрезал воздух указательным пальцем, словно ругая меня за такую шалость.       Можно ли сказать, что вечер удался? Определенно!