Назойливый лис

Играли ли вы когда-нибудь в игру «Коккури-сан»? Игроки вызывают дух лиса, который отвечает на вопросы, передвигая монетку. Говорят, что играть в одиночку не следует, в противном случае дух останется и будет постоянно следовать за вами. — Коккури-сан, Коккури-сан, ну где же ты? Монетка двигается по листу бумаги. — Призвала меня в одиночку? Я, конечно, не возражаю, если ты хочешь постоянно наслаждаться моей компанией, — лис вальяжно шагает по комнате, расправляя края длинного кимоно. — Тьфу, да ты же мальчишка! — А ты кого ждал, чёртов лис, красивую девушку? — светлый веснушчатый мальчик лет девяти враждебно смотрит на духа, не отводя взгляд, будто готовится напасть в любой момент. — Вообще, было бы неплохо, но и так сойдет, — лёгкое движение руки, и фиолетовая прядь пушистых волос отлетает назад. — Какой вопрос ты хочешь задать? — Убирайся, извращенец, больше видеть тебя не хочу, — мальчик предупреждающе сжимает кулаки. — Ты знаешь, придурок, я вообще-то ассасин. — Вот как? Интересно, — на лицо лиса наползает ехидная улыбка. — На самом деле я не совсем Коккури-сан, скажу так: можешь звать меня просто Син. По правде говоря, Син совсем не выглядит как страшная легенда, только как болван и дамский угодник, да и кто он вообще такой на самом деле? Присутствие незнакомого взрослого мужчины с идиотскими ушами на макушке в его доме может быть опасным, так думает мальчик с белыми волосами и курносым носом, усыпанным веснушками, и имя ему — Джафар. Он выставляет препирающегося с ним лиса из дома, но через час тот снова скребётся под его дверью, как огромный соседский пёс, и даже пытается открыть её самостоятельно. — Ты сам вызвал меня, не пытайся теперь так бессердечно выбросить, — Син прижимает уши к голове и нетерпеливо водит фиолетовым хвостом из стороны в сторону, состраивая самое жалобное выражение лица, на которое только способен. И тут же незамедлительно получает от Джафара пинок по колену, скрючиваясь от боли. — Вот мелкий поганец, — фраза получается шипящая и сдавленная от того, что Син старается произнести её как можно тише. — Мне некогда возиться с тобой, я в школу собираюсь, — Джафар подхватывает большой рюкзак с маленькой плюшевой змейкой на замке и закрывает за собой дверь, отпихивая Сина, только-только собирающегося войти в помещение. — Ну, это вообще-то невежливо, я вроде как твой гость, — Син хнычет и тащится вслед за Джафаром по раскрашенным во все оттенки осени улицам, поёживаясь и то и дело виляя хвостом из стороны в сторону. — Слушай, а почему ты так легко одет? — Син хмурит брови, останавливая взгляд на тонкой ветровке мальчика, совсем не предназначенной для такой холодной погоды. — Заткнись, — Джафар демонстративно отворачивается от прилипчивого лиса, явно не собираясь выкладывать ему всю свою подноготную. И это не единственная странная вещь за сегодня, которую Сину предстоит увидеть. Он не собирался следить — просто терпеливо ждал его и ненароком заметил, что Джафар пришёл в школу без бенто, что на физкультуре он запнулся и поранил коленку, и что спал в медпункте после этого случая до конца уроков. Кроме того, в его доме совершенно не чувствовалось присутствия других людей, и на самом деле это не могло не настораживать — почему у такого маленького ребенка никого нет дома, почему никто не заботится о нём? Почему он дёргается, если прикоснуться к нему, и почему у него почти нет друзей? Син долго думал об этом, бродя между полок ближайшего продуктового — теперь он уж точно намерен остаться, в конце концов и его легкомысленности должен быть предел, и он просто не может оставить ребёнка в беде. Даже несмотря на то, что он просто дух, да и по правде говоря, он такой же одинокий, как и этот человеческий мальчик. Поэтому он набирает полные пакеты разнообразных продуктов, в душе однако не представляя, чем можно накормить ребёнка, но решает начать с классики — приготовления карри. Син встречает Джафара из школы и идёт за ним до самого дома, мастерски игнорируя то, что мальчишка не прекращает бубнить на него и всё ещё пытается отвязаться. Покупки шелестят бумагой и целлофаном у него в руках, и он еле поспевает за специально торопящимся Джафаром и в конце концов даже юркает в его дом, пока тот устало снимает обувь — день был действительно трудным и насыщенным. Он совершенно по-хозяйски проходит в сторону кухни, уже не обращая на возмущения Джафара, которые становятся только громче, совершенно никакого внимания. Сейчас главная задача — это накормить его, ведь Син на самом деле даже не знает, завтракал ли он. Он молча режет овощи и варит рис, пока Джафар, по ощущениям, попеременно то пытается отгрызть ему ногу, то дёрнуть за хвост. Но все его мучения стоят того вмиг посветлевшего лица мальчишки, когда он за обе щеки уплетает приготовленное Сином карри — щедрую гору, радушно наложенную то ли из жалости, то ли из сочувствия и крохотной привязанности, возникшей к настолько беззащитному существу. — Знаешь, может быть, ты не так уж плох, — Джафар утыкается взглядом в стол. — Спасибо. — Не за что, иногда я могу быть очень ответственным, — Син самодовольно улыбается, случайно пуская в ход свою самую сладкую улыбку от ощущения полного удовольствия. — Но всё-таки ты мне не нужен, и никто не нужен, уходи по своим лисьим делам, тебе, наверное, уже пора, — Джафар подпирает щёки руками и прикрывает глаза. Когда он их открывает, Сина уже нет, остаётся только почти нетронутая тарелка с карри напротив, как свидетельство того, что он вообще был и даже сидел рядом. Он не появляется ни через час, ни на следующий день, Джафар складывает остатки карри в коробку для бенто и едва уловимо вздыхает — всё-таки неплохо было иметь компанию, даже если немного странную. И когда Джафар возвращается из школы, он обессиленно падает на футон и закрывает глаза, надеясь немного подремать — почему-то в доме сегодня особенно прохладно, приходится свернуться калачиком и залезть под одеяло. Его будит мягкое прикосновение длинных волос к лицу, и когда он сонно моргает, едва разлепив глаза, он уже понимает, что дурацкий лис пришёл, не послушав его уговоров. — Я вернулся, — Син беззащитно улыбается, оседая на пол рядом с футоном, и Джафар, тут же среагировав, хватает его за пушистый фиолетовый хвост. — Больше не уходи, — Джафар стискивает его хвост в объятиях, и Син склоняется, чтобы обнять его в ответ.