Фома из Кантимпрэ. «О природе вещей» (фрагменты)
Фаза девятнадцатая
Когда он проснулся, первые лучи солнца еще только осторожно трогали колонны и голые стены его покоев. Надо было вставать, умываться и будить НеБаки на пробежку, если тот, конечно, захочет на нее идти после вчерашнего. Стива как на ниточке потянуло к теплому человеку у себя под боком, и он навалился на него, всей грудью вдыхая его вкусный уютный запах. Просто обнимать его было так хорошо, что дракон уже и не помнил, когда так себя чувствовал. А целовать его было еще лучше. НеБаки заворчал, не просыпаясь и потянул на голову подушку, пытаясь спрятаться от света и прикосновений Стива. — Да ладно тебе, не прикидывайся, что тебе это не нравится, — прошептал Стив ему в затылок, заставляя его вытянуться на животе, всем телом забравшись ему на спину, как они уже делали раньше. НеБаки вновь задышал спокойно и ровно, кажется, так и не проснувшись от его манипуляций. Его спина вздымалась с каждым вздохом, прижимаясь к груди Стива и приподнимая его над собой. Он был таким сильным, и теплым, и уютным. Завораживающе красивым с точки зрения Стива. Красивым внешне и внутренне. Красивым на глаз, на слух и на ощупь. И на вкус, мысленно добавил Стив, пройдясь языком вниз по его шее и надплечью до того места, где плоть переходила в металл. Как ни смешно, НеБаки будто бы был сосредоточением всего того, что Стив считал бесполезным и ненужным, или же запретил себе. Но почему-то оказался одновременно и тем, чего Стиву, как выяснилось, так не хватало. И крепкие округлые ягодицы НеБаки прямо под его пахом не оставляли Стиву иллюзий будто бы он говорил о чем-то высоком. Все было предельно незамысловато, все было плотски. И сразу же захотелось трахнуть его прямо сейчас, разбудить сексом и просто оказаться снова внутри у него. Чтобы все хоть ненадолго стало почти идеально. Стив потерся членом вдоль ложбинки между его ягодиц, зная, что легко может взять прямо так. Одной своей силой, без всякой подготовки. Засадить в испуганное тугое и тесное, подчиняя и заставляя принять себя и позволить делать с собой все, что ему вздумается. Но Стив не хотел так. Ему хотелось взять НеБаки так нежно, чтобы тот не сразу понял, что это не сладкий сон. Хотелось разбудить его лаской. Стив бесшумно поднялся, нашел полупустой тюбик и смазал свой член как можно обильнее, а затем бережно скользнул пальцами между ягодиц НеБаки и надавил на его дырку, за ночь успевшую сомкнуться и снова стать обманчиво тугой и неприступной. В ответ на ласки НеБаки замычал в подушку и приподнял бедра, подставляясь. Даже во сне безумно отзывчивый и развратный. Стив вытянулся вдоль него, целуя живое плечо и лопатку, пока осторожно проталкивал внутрь сначала один, а потом и два пальца. А как только Стиву удалось нащупать ему простату, по всему телу НеБаки прокатилась сладкая судорога, ноги сами собой раздвинулись шире и из подушки прозвучало глухое и неразборчивое «Штииииф, ммммм». И это оказалось так приятно и сладко – знать, что даже в своем сне НеБаки был вместе с ним, без колебания приписывал такие глубоко интимные в самом буквальном смысле прикосновения только ему и никому другому. Это было потрясающе. Стив прижался губами к основанию его шеи, прижал ногу НеБаки коленом и толкнулся внутрь уже тремя пальцами. А потом принялся целенаправленно и властно трахать и раскрывать его ими, то и дело проворачивая кисть, чтобы шире растянуть задницу НеБаки для своего члена. — Стив? Ты… — жадность его манипуляций все-таки разбудила НеБаки. Он попробовал приподняться, но Стив надавил ему между лопаток, мягко прижимая к кровати. — Я, милый, я. Расслабься, спи. — Поспишь тут, когда тебя… мммм… да, еще так. Еще. — Как захочешь, — ответил Стив, продолжая гладить и разминать НеБаки внутри. Но понял, что на самом деле должен сказать: — Я хочу тебя сейчас трахнуть. — Я заметил, — мягко выдохнул в подушку НеБаки. — Ты не против? – Стив вряд ли смог бы объяснить, почему он посчитал, что должен это спросить. Но, наверное, сделать так было правильно, потому что НеБаки все-таки приподнялся на локтях, подняв всклокоченную голову и, обернувшись, посмотрел на Стива совершенно непередаваемым взглядом. Посмотрел так, будто никогда в своей жизни не ожидал услышать этот вопрос. — Я не против, — очень тихо, и как-то обжигающе серьезно в то же самое время ответил он. И Стив подался вперед и поцеловал его в губы, наплевав на то, что они оба не чистили зубы, потому что должен был сейчас это сделать. НеБаки тихо застонал, сполз обратно в подушки и еще выше приподнял задницу, подставляясь. И тогда Стив просто снова навалился на него сверху и направил свой член прямо в почти сразу же мягко поддавшееся его напору кольцо мышц. Баки тихо протяжно замычал на одной ноте, тепло и крепко сжимая его внутри. — Мой хороший, — прошептал Стив, то замирая и впитывая ощущения, то плавно толкаясь бедрами глубоко внутрь. — Да, Стив, да. До чего же ты здоровенный, — невнятно проворчал НеБаки, легко подаваясь бедрами ему навстречу. Стив довольно хохотнул в ответ и, оттолкнувшись локтем, перекатил их так, что сам оказался лежащим на спине, с НеБаки распластанным у него на груди. Тот коротко охнул и через его плечо Стив увидел его стоящий член, качнувшийся в воздухе над ними. — Хочу так теперь, — прошептал Стив в беззащитное ухо, оказавшееся возле его рта, когда голова НеБаки сползла с его левого плеча. – Хочу тебя так. – Уперевшись ногами он толкнулся бедрами снизу вверх, на всю длину, чуть вскидывая НеБаки над собой и чувствуя кожей, как сила гравитации потом заставляет его принять внутрь так много, как только можно. НеБаки застонал и потянулся к своему члену, но Стив ему не позволил. — Я знаю, что ты можешь без рук, — промурлыкал он, прикусывая вкусную шею. – Хочу, чтобы ты кончил от того, что я тебя трахаю. Хочу вытрахать из тебя все глупые мысли. Ему самому так понравилась эта идея, что он непроизвольно стал толкаться вверх быстрее и чаще, при этом утешительно ворча и поглаживая грудь и живот НеБаки ладонями. — О, да! Стив! Еще так, Стив, — хрипло прошептал НеБаки. – Вытрахай мне всю душу. Стив, я чувствую тебя. Я тебя чувствую всем собой. — Так и должно быть, — довольно ответил Стив. – Упрись ступнями, приподнимись. НеБаки повиновался мгновенно, без колебания выполняя его инструкции. И это завело Стива еще больше. Поддерживая НеБаки под ягодицы ладонями, он принялся врубаться в него все размашистей и быстрее. Стараясь без остановки атаковать простату и вырвать у НеБаки оргазм. НеБаки вцепился в его руки, тяжело и быстро дыша, хныкая и выдыхая такие сладкие плачущие звуки, но его член дергался и тек ему на живот, так что Стив был абсолютно уверен, что все делает правильно. И что им хорошо обоим. Нежное горячее нутро конвульсивно сжалось вокруг него, и НеБаки закричал, кончая так и не коснувшись себя у него на груди. Стив зарычал довольно и радостно. Стив зарычал. Зарычал. «Беги!» хотел крикнуть он и отшвырнуть НеБаки с себя, но его руки-лапы обхватили НеБаки за талию, толкая его навстречу своему члену, насаживая на себя глубже в то время, как все тело разом рвануло во все стороны. Рычание перешло в крик. Его и НеБаки. Он повалился на бок, укрывая их обоих правым крылом. Он кончал, но это было ужасно. Немыслимым усилием воли вернув контроль над руками, он стащил с себя НеБаки, хотя это уже не имело смысла. Тот больше не кричал. Кровь хлестала из его тела на их постель, на члены и пах Стива. Задыхаясь от ужаса, Дракон прижал его к своей груди. Чуда не случилось. Пророческий сон сбылся. Он убил НеБаки. Он не хотел! Но тело в его руках уже не шевелилось. Стива затрясло. Отчаянной надеждой мелькнула мысль, а может быть, все это снова сон? Он осторожно разжал ладони, почти надеясь увидеть лицо Баки. Он ненавидел себя за то, что посмел так думать. За то, что все поменялось. Но если он увидит лицо Баки, значит, НеБаки жив. Ему было так непередаваемо больно, так горько и стыдно за себя. Но он должен был увидеть лицо своей жертвы. Длинные спутанные волосы рассыпались изнутри по его пальцам, и он увидел остановившийся взгляд, до мельчайших подробностей знакомые морщинки в углах глаз, тень щетины на скуле и эти выразительные чувственно-нежные губы, ямочку на подбородке… Это был не Баки. Это был НеБаки. Измученный и одинокий, такой жизнелюбивый и бесконечно добрый не смотря на все ужасы, которые люди долгие годы творили с ним. Ни чем не заслуживший быть убитым путем сексуального насилия. «Я не хотел!» завыло все его существо. Он не издал ни звука, ему было трудно дышать. Он ненавидел себя так, что даже и не представлял, что можно ненавидеть настолько чисто яростно и бесконтрольно. Он больше не знал, что ему делать, будто в мире сломалось что-то главное, что-то неизъяснимо важное. И он сам это сломал. Дракон обнял и прижал к себе останки НеБаки, свернулся вокруг них комком и глухо завыл. Именно этот вой и разбудил его. Он толкался внутри закрытого рта, не находя себе выхода. Стив моргнул, шевельнулся и понял, что укрыт одеялом и что рядом… рядом с ним спал НеБаки. Это все же был сон. НеБаки был жив. Он был жив. Стив рванулся к нему отбрасывая одеяло, жадно обхватил обеими руками, уткнувшись лицом в плечо. Слушая его пульс и звуки дыхания, жадно втягивая ноздрями запах его тела. Разные на ощупь руки шевельнулись и вяло обняли его за бока. — Опять кошмар? – спросил хриплый заспанный голос. – Блин, прости, что не разбудил, я так крепко спал. Стив просто часто дышал, не в силах пока ответить ему. — Ну, тише, тише, успокойся, все хорошо, — сонно пробормотал НеБаки и потерся губами о его висок. – Дай мне минуту, я только глотну воды, а потом можешь меня трахнуть, чтобы тебе полегчало. — Нет, — сипло выдавил Стив, стискивая его еще крепче. — Что нет? – удивился НеБаки. — Просто нет, — Стив наконец взял себя в руки, отпустил НеБаки, сел на кровати и передал ему стакан воды. Он смотрел, как тот пьет, озадаченно косясь на Стива, и все четче понимал, что ему нужно сделать. Допив, Баки отдал стакан и как-то робко светло улыбнувшись сказал: — Стив, мне… мне надо сказать тебе одну вещь. — Нет, уже не надо, — перебил его Стив. – Уже нет смысла. — Почему? – растерялся НеБаки. — Потому что все кончено, — ответил Стив. Он помнил, что научился быть сильным и поступать правильно задолго до того, как стал Драконом. Бывали моменты, когда нужно было наступить на горло своей песне и сделать то, что было надо. Поэтому он посмотрел в заспанные глаза НеБаки на его помятом со сна лице и очень четко произнес: — Пошел вон из моего дома.Антифаза девятнадцатая
— Чего? – глухо и растерянно выдавил Баки. — Что слышал. Собирай шмотки и убирайся. — Куда? Почему? – он не понимал, что происходило. — Не прикидывайся тупым, — будто намеренно накручивая себя огрызнулся Стив. – Я тебя отпускаю. Собирай вещи и уходи. «Собирай вещи и уходи». Баки точно знал, что уже слышал эти слова от Стива будто бы тысячу лет назад. — Стив, подожди, — он потянулся вслед за отодвинувшимся Стивом, невольным жестом примирения повернув руки пустыми ладонями наружу. – Что случилось? Ты опять видел кошмар, и поэтому так себя ведешь? Пожалуйста, отвечай мне. Стив, — Баки нагнулся чтобы снизу-вверх заглянуть в обжигающе светлые глаза, — ты поэтому так испугался? Испугался, что ты убьешь меня? — Я не собираюсь это с тобой обсуждать, — вздернул подбородок Стив. – И я ничего не боюсь. — Ладно, — примирительно кивнул Баки. – Тебе снова приснилось, что ты убил меня, и ты огорчился. Но, Стив, послушай, ты ведь уже убедился, что это просто сон. Мы с тобой трахнулись, и все обошлось. Все в порядке, Стив, — Баки снова подвинулся ближе к нему, но Стив снова отодвинулся. — Тебе просто повезло, — ответил он и отвел взгляд. — Дважды? – не сдавался Баки. — Значит, дважды, — нахмурился Стив. — Вообще-то трижды, — надавил Баки, вспомнив, как Стив кончил в него после фистинга. — Не важно, сколько раз тебе повезло, — отрезал Стив. – Для того, чтобы я убил тебя, хватит и одного единственного невезения. — Да послушай же, Стив! – Баки хотел поймать его за запястье, даже успел уже сомкнуть пальцы, но Стив с такой силой отдернул руку, что потянул Баки сухожилие. Вскочив с кровати, он посмотрел совершенно дикими глазами и холодно произнес: — Я иду умываться. Когда я вернусь, я хочу, чтобы тебя здесь не было. А потом он решительно удалился в ванную комнату, будто всерьез ожидал, что пока он будет чистить зубы, Баки просто исчезнет из его спальни. Но у Баки даже и мысли не возникло подчиниться ему. Он только плотнее закутался в одеяло и так и сидел в теплом комке ткани, пахнущем ими обоими и их вчерашним сексом. Сидел и думал, что должен признаться, должен сказать Стиву. Все объяснить ему. Ведь Стив любил своего Баки. Если он был Баки, это меняло все в корне. Так почему он не знал, как сказать об этом, если это сделало бы счастливыми их обоих? Неужели боялся? Баки был уверен, что не боится Дракона. Не боится умереть от его руки и не боится умереть на его члене. Он боялся… Стива? Того, как тот отреагирует на его признание. Дверь ванной открылась, и Стив посмотрел на него так, будто он не просто продолжал сидеть на его постели, а еще и вопреки всем правилам нагадил туда. — Ты еще здесь? – спросил Стив таким тоном, что Баки наконец стало обидно. — А где мне еще быть? – огрызнулся он. — Я же велел тебе собирать вещи и убираться. — Боже, Стив! Какие вещи? – Баки вскинул обе руки, а потом бессильно уронил их и почти со стыдом признал. – У меня нет даже трусов. Стив нахмурился недовольно, но тут же дернул плечом. — Ты считаешь, что мне это интересно? Я отпускаю тебя на свободу. – Нет! Ты просто вышвыриваешь меня на улицу. Обратно к Пирсу. — Пирс был арестован сегодня ночью, — невозмутимо ответил Стив. – За попытку покушения на меня. — Ты знал? – у Баки внутри похолодело. — Конечно, я знал. Мне просто нужны были неопровержимые доказательства. — Пирс сказал, что за камерами следили его люди. — Предатели продаются и покупаются во все времена, — пожал плечами Стив. – Кто-то любит деньги, кто-то свои семьи, а кто-то жизнь. Они предали его так же, как и меня. — И ты знал, что я должен убить тебя? — через силу выдавил Баки. У него уже просто в голове не укладывалось. Стиву было известно, что он следует приказу, которому не может не подчиниться, и спокойно трахал его, и мыл в ванной, ужинал вместе с ним и заснул в одной постели. Все это время зная, что Баки должен будет убить его. — Я был уверен, что ты не сможешь, — явно видя его шок, уже мягче ответил Стив. – Но я рад, что ты не попытался. — Да ничего ты не знаешь! – закричал Баки, и в груди у него больно и страшно сдавило. Слова на миг застряли в горле холодным колючим комком, но он все же заставил себя сказать их: — Я попытался. Стив смотрел на него совершенно нечитаемым взглядом. И все же голос его опять прозвучал мягко. — Раз я жив, значит, ты не особенно преуспел, — невозмутимо сказал он и стал одеваться в одежду для бега. — Видимо, без души работал. — Я попытался, потому что у меня был приказ, — глухо прохрипел Баки. – Приказ не оставляет выбора. Я бы убил тебя, Стив. Убил спящего. Ты это понимаешь? — Да, но, как и все остальные, ты не смог бы убить меня, потому что я неуязвим, — завязывая шнурки на кроссовках ответил этот высокомерный ублюдок, и у него хватило бесстыдства добавить: — Хотя, похоже, ты особо и не старался. Баки чуть не закричал от обиды и ярости, но вместо этого у него изо рта вырвалось лишь что-то похожее на истеричный смех. — Для меня ты был уязвим! – кое-как сумел выдавить он, чувствуя, что еще и начинает икать от нервного напряжения. – Я мог сделать это, Стив! Я готовился вырвать тебе кадык, идиот! Я был в полушаге от этого. Потому что я сам из чертова пророчества. Я из сраного пророчества, Стив! — Рыцарь с чистым сердцем? – немного насмешливо и в то же время как-то непередаваемо нежно спросил Стив. — Нет, блядь! Я твоя любовь. Я тот, кого ты любишь. Разве не ясно? – Стив не отвечал, и Баки затрясло от шока и переживаний. – Но я смог. Я сломал их программирование. Я сумел. Я не знал, что это вообще возможно, но я не хотел убивать тебя, и я победил. Я тебя даже пальцем не тронул. Потому что я вспомнил, кто я. — Рад за тебя, — ответил Стив и с легким сожалением покачал головой. – Но Пирс напрасно обнадежил тебя. Не обманывайся напрасно, я хорошо отношусь к тебе и мне было приятно проводить с тобой время, но я не люблю тебя, НеБаки. – Стив смотрел на него прямо и холодно, но казалось, что взгляд у него при этом мертвый и пустой, как у статуи. – Потому что я любил только Баки. — Я – Баки, — с трудом справившись с истерическим смехом и икотой, и чувствуя, что теперь готов разрыдаться, совсем тихо выдавил Баки. Губы Стива коротко дрогнули, и он поморщился, как будто Баки выкрикнул непристойность в церкви. — Не смей так говорить, — сказал он и повернулся к Баки спиной, а потом каким-то совершенно неживым голосом произнес. – Я польщен тем, что ты не хочешь покидать меня, хоть мне и не совсем понятны причины. Но, чтобы ни творилось сейчас в твоей голове, ты должен понимать, что есть границы, переступать которые я никому не позволю. Стив говорил ровно и очень спокойно, но у Баки все волосы на теле встали дыбом от ужаса, потому что он хорошо знал, что именно так выглядел Стив, когда считал, что при нем оскорбляли святыни. А этого он не спускал никому. — Стив, посмотри на меня. Просто посмотри на меня, — взмолился Баки и сбросил одеяло. – Стив, ты же узнал меня. Стив! Ради бога, клянусь, я - это я. Я себя вспомнил. — Вспомнил, — поморщился Стив. – Хорошо, тогда давай, расскажи мне что-нибудь из нашего с тобой прошлого. Баки растерялся. Стив смотрел на его тело и не узнавал. Потому что он потерял руку, и оброс, как животное, и… стал старым. Стив требовал от него доказательств, их общих воспоминаний, но Баки, как назло, не мог вспомнить практически ничего. — Твою… твою мать звали Сара, — наконец тихо произнес он. Верхняя губа Стива снова дернулась будто от отвращения. — Я сам рассказал тебе об этом, — ответил он. — Ты не называл имени, — поник Баки. — Я рассказал тебе, что распорядился переименовать в ее честь туберкулезный корпус нью-йоркского госпиталя, — отмахнулся Стив. – Не сложно было узнать. — В обувь ты клал газеты вместо стелек, — невольно вырвалось вдруг у Баки. — Во времена великой депрессии так делали многие бедняки, — холодно возразил Стив и наконец посмотрел на него. Его лицо было неподвижным, величественным и неуловимо жестоким. – Этим ты мне ничего не докажешь. Скажи лучше хотя бы как звали твою мать? Как звали его мать… Баки попытался потянуться вглубь себя вдоль заново обретенных корней своего прошлого. Она была большой… и шумной… и теплой. Веселой, не всегда искренне. Она кричала и шептала. Она бранилась и учила его и сестер жизни, но при гостях всегда была нарочито счастливой и жизнерадостной. Она была разом жадной и щедрой. Когда она обнимала его пахнущими выпечкой или котлетами мягкими руками, ему не хотелось вырываться, как ни требовал этого мальчишеский кодекс. — Как ее звали? – безжалостно надавил Стив. — Ее звали… мама, — едва сумел произнести Баки и больше ничего не смог сказать, потому что ему пережало горло и слезы потоком побежали по его щекам. — Иди умойся, — холодно произнес Стив. – Я не хочу тебя видеть. В ванной Баки сел на унитаз и стыдно беспомощно прорыдался. Лишь спустя минут, наверно, десять сумел найти в себе силы, поссать, умыться, почистить зубы. Когда он вышел из ванной, сидевший у своего компьютера Стив повернулся к нему и положил на стол пару карточек и ключи от машины. — Это удостоверение моего уполномоченного по особым поручениям, — сказал он. – С этим документом тебе окажут полное и неограниченное содействие, как моему сотруднику на задании: сделают документы на любое имя, какое выберешь, страховку, права. Постарайся выбрать имя как можно банальнее. Такое, чтобы с ним было легко затеряться. — Меня зовут Баки, — он не хотел, чтобы у него было другое имя. Стив проигнорировал его и продолжил: — На второй карте – деньги. Достаточно, чтобы три месяца жить не нуждаясь и не привлекая к себе внимания. Этого времени, я считаю, будет достаточно, чтобы устроиться и найти постоянную работу. — Заплатил своей шлюхе? — не удержался Баки. Стив снова сделал вид, что не слышит. — Спустишься на этаж под кухней, там мой личный гараж. Возьми светло-серую машину. Это подарок. — Ты такой щедрый, — поморщился Баки, одеваясь в одежду для бега и натянув сверху свой терракотовый свитер. — Это не все, — продолжил Стив. – Как только получишь документы, обратись в клинику пластической хирургии «Галатея». — Зачем? – едва в силах говорить от обиды и гнева сухо выдавил Баки. — Там тебе сделают другое лицо, — невозмутимо сообщил Стив. Баки выпрямился, разгладил свой свитер и показал ему средний палец. — Иди на хуй, Стив, — очень четко сказал он. – Это мое лицо. Я с ним родился, и я никому не позволю отнять его у меня. Они уставились друг другу в глаза так, будто готовы были вцепиться друг другу в горло и подраться прямо сейчас, но все-таки они уже давно не были теми мальчишками, которые любую ссору могли решить десятком честных ударов. Они выросли, как вырос мир вокруг них. Вырос и изменился. — Хорошо, — вдруг признал Стив, после долгой тяжелой паузы. – Это твое право. Но я больше никогда не желаю видеть тебя. — Стив, послушай, — начал Баки, сам не зная, на что еще он надеялся, но тут Стив достал из кармана пульт, и Баки невольно обмер от непроизвольного ужаса, когда Стив без лишних разговоров нажал на кнопку. И… боли не было. Ошейник пикнул, отключился и дохлой змеей шлепнулся Баки под ноги. — Прощай, Зимний Солдат, — сказал Стив и, оставив карточки и ключи на столе, решительно вышел. Баки еще пару минут стоял, вцепившись в свое голое горло, а потом пнул ковер, решительно схватил со стола свою оплату шлюхи и тоже направился к двери. Он был подавлен и растерян, обижен и зол, но он не собирался сдаваться. Потому что он знал, что весна на его стороне.