Н. Кун «Легенды и мифы Древней Греции»
Фаза двадцать пятая
У Дракона была очень толстая кожа. Такая, что иногда ему казалось, что он весь состоит из камней. А иногда казалось, что он вулкан, и его тело – лишь холодная и грубая оболочка для беспощадного пламени, готового вырваться наружу, уничтожая все на своем пути. Но все это, в сущности, не имело значения. Каким бы ни был мир, какие бы стихии и силы ни бурлили и ни схлестывались в нем будто в огромном котле, в нем всегда было живое и мертвое. Созидание и разрушение были равно бессмысленны друг без друга. Стив уважал эти правила. Во имя сохранения жизни на Земле он столько лет пытался контролировать смерть, отчасти взяв ее грязную работу в свои руки. Ему всего лишь надо было сделать это еще раз. Стать убийцей для того, кто шел убивать. Нанести удар первым. Что ж, он всегда любил лобовые атаки. Местом, куда перенес его Тессаракт, оказался грандиозный просторный зал, почти полностью погруженный в синеватую темноту. В глубине его выделялся каменный с виду трон, и на нем можно было разобрать массивную величавую фигуру в отдаленно напоминающих открытый доспех одеждах. - Вижу, ты впечатлен масштабами моей рубки, незваный гость, - произнес низкий глубокий голос. - Ну, я примерно в такой комнате сплю, - честно ответил Стив и добавил: - Хотя, должен признать, потолок у тебя действительно выше. Сидящий великан коротко хмыкнул. - О, мне уже доводилось раньше слышать о таких существах, как ты, человек-дракон. - А мне о таких, как ты, как-то нет, человек… фиолетовый человек, - в тон ему ответил Стив и небрежно отмахнулся. - Неважно… - Ты довольно дерзок для того, кто явился сюда, чтобы предложить мне сделку, - оценил Танос. - Поэтому сэкономлю время нам обоим. Если ты рассчитываешь обменять камни на жизни людей своей расы, сначала ответь мне прямо и честно: разумно ли они распоряжаются ресурсами своего мира? Стив криво усмехнулся и решительно направился к Таносу и его трону. - Безобразно, - однозначно ответил он. – Совершенно по-скотски. Да и друг с другом обращаются так же. Можешь не рассказывать мне свою теорию: я и сам считаю, что их стало чересчур много. По выражению лица Таноса создавалось впечатление будто он удивленно поднял брови, и на лишенном растительности черепе это смотрелось почти забавно. - Не хочешь ли ты сказать, что принес мне дары, чтобы попытаться таким образом купить себе место в моей армии? – крупный выразительный рот Таноса заметно скривился в знак презрения. – Хочешь спасти свою жизнь, обменяв ее разом на камни и жизни твоей расы? Стив только отрицательно помотал головой. Пока он шел через открытое пространство залы, от его взора не укрылись живые тени в альковах и боковых коридорах по обеим ее сторонам. А впрочем, он и не думал, что будет противостоять Таносу один на один. - Вижу, что ты меня опять не так понял, титан, - мягко и спокойно ответил он. – Я никому не служу. Просто ты вступил на мою территорию, где живут мои люди, которых я сам сужу и сам убиваю, если приходится. Мне не нужна в этом ничья помощь. Я не торгую ничьими жизнями. Поэтому я пришел сюда, просто чтобы убить тебя. Танос, казалось, даже слегка опешил от его наглости. А потом рассмеялся: - Похоже, твои камни бесконечности лишили тебя последнего ума, примитивное животное. Не вижу смысла затягивать эту сцену, - и потеряв после этих слов, казалось, всякий интерес приказал: - Дети, принесите мне его камни. - Дети? – переспросил Стив. – Ты боишься меня или совсем потерял форму, чтобы самому сразиться со мной? Краем глаза он отметил, как пять гуманоидных по очертаниям фигур с разных сторон от него медленно сдвинулись в тенях, окружая его со всех сторон. Голубоватые электрические вспышки промелькнули явно на концах какого-то оружия. - Маленький человек, ты всерьез считаешь, что, если у тебя есть целых два камня, ты сможешь тягаться со мной? – хмыкнул Танос и поднял правую руку в громоздкой и тяжелой на вид будто бы рыцарской перчатке. На костяшках и по центру кисти на ней блеснули красным, желтым и фиолетовым те камни бесконечности, о которых говорил Беннер. – Ты – насекомое, живущее всего один день, ты не достоин подобной чести. Стив только хмыкнул в ответ и шире расставил ноги. Ему очень давно не случалось биться. Неловко было даже признать, какую неподдельную радость он испытал от одной мысли, что наконец-то у него будет такая возможность. От полетевшего в него тяжелого крюка в половину человеческого роста Стив просто уклонился, поймал оружие за цепь, и так резко рванул на себя, что метнувший его великан едва удержался на ногах. - Не бойся, иди сюда, - рыкнул на него Стив, накручивая цепь на локоть и снова дергая ее на себя. – Повеселимся как следует! Великан заревел в ответ и явно хотел рвануться вперед, но стоявшая между ним и Таносом худая фигура остановила его коротким движением руки, потому что в этот самый момент на Стива с трех разных сторон обрушились еще трое. Двое с копьями: мужчина и женщина, и еще одна совершенно лысая женщина с потрескивающими электрическими разрядами дубинками в обеих руках. Крутанув оставшийся ему тяжелый крюк на цепи Стив ударил им мужчину прямо в лицо, заставив отлететь прочь. Лысая атаковала его с яростным криком и характерным выражением лица гладиатора, прекрасно осознающего, что от исхода поединка зависит его жизнь. Стив заметил у нее протез руки и металлические вставки на голове, но это не удержало его от того, чтобы метнуться ей под ноги, перехватывая ее голени своими и повалить на пол, едва чувствуя удары электричества там, где ей удалось достать его дубинками. Разряд энергии с трех наконечников копья оставшейся противницы пришедшийся ему в основание позвоночника был куда ощутимее. Стив зло рыкнул, извернулся, протащив собой лысую по полу, а потом резко бросился на копейщицу, отбив в сторону ее оружие и оказавшись с ней лицом к лицу. На голове у нее росли настоящие рога, а верхняя половина лица была полностью закрашена в черный цвет. Золотистые глаза смотрели дико и неприязненно. Стиву она тоже не приглянулась. И все же… Вцепившись ей в горло и удерживая на весу, Стив повернулся к Таносу и заметил: - В моей культуре женщин полагается оберегать и защищать. Поэтому меня особенно бесят те, кто пытается использовать их как пушечное мясо. С этими словами он швырнул ее в Таноса, но худой сухопарый мужчина без волос и без носа до этого остановивший великана сделал пасс руками, и копейщица упала на пол, так и не долетев до них. В руках у Стива осталось ее копье, и хотя он и не любил пользоваться подобным оружием, оно пригодилось ему, когда сумевший подняться после удара в лицо ее товарищ снова атаковал Стива. У того тоже было не классическое копье: наконечники с обеих сторон его древка представляли собой широкие плоские лезвия с направленными в разные стороны крюками у оснований. Вероятнее всего это было бы страшное оружие, если бы Стив был простым смертным. Но при всей силе и ярости ударов противнику удалось нанести Дракону лишь несколько жгучих неприятных порезов, прежде чем оттеснив того к колоннам Стив, Стив пропустил древко копья-трезубца за его древком и сломал противнику обе руки. - Глефа! – вспомнил он наконец название такого вида оружия, прежде чем всадил его лезвие в живот подкравшейся к нему сзади лысой. - Кул, вперед, - дребезжащим голосом приказал тот из детей Таноса, который еще не вступал в их битву. – Милостью нашего великого отца даруй наконец этой глупой твари избавление от метаний бытия. Успевший притянуть к себе за то время, пока Стив сражался с другими, набалдашник своего цепного молота, массивный Кул устремился вперед. И это было слаще всего, потому что с тех пор, как Стив получил сыворотку, ему не часто доводилось встретить противника крупнее себя. А только такие бои он считал по-настоящему интересными. А Кул оказался не только силен, но еще и удивительно быстр для существа такой массы. Древко копье-трезубца переломилось от мощи удара его молота, а сам Стив упал на колени. Он немедленно воспользовался этим, чтобы сунуть верхнюю половину копья острием в живот великану, но тот только недовольно хрюкнул и ударил Стива ногой, отшвырнув его прочь. Подобного Дракон не спускал никому. Вскочив на ноги и встряхнувшись, Стив нахмурился и обеими руками поманил великана к себе, сам отступив в темноту мрачной колонады, к которой его отбросило ударом. Сначала в него снова полетел крюк, но в этот раз Стив просто увернулся от него, позволив оружию зацепиться за одну из колонн. Следом явился и его обладатель. Высвободив свое оружие и снова придав ему форму молота, он настороженно огляделся, ища глазами Стива и, обнаружив, бросился прямо на него. Стив отклонился от первого удара, поднырнул под следующий, позволяя великану без нужного пространства для размаха бестолково долбиться молотом о колонны. Так удачно пнул его в коленную чашечку, что тот сам упал на одно колено, и пытаясь достать увернувшегося Стива всадил свой молот в стену с такой силой, что тот застрял там. Кул сердито зарычал и ударил по поручи на правой руке, чтобы оттуда выдвинулось длинное темное лезвие. Стив присел, давая понять, что собирается прыгнуть, сделал обманное движение в одну сторону, в другую, а когда Кул замахнулся, чтобы нанести ему удар сверху вниз, метнулся не столько в сторону, сколько ему навстречу, оказавшись выше траектории лезвия и обхватив шею гиганта ногами. Обеими кулаками он ударил того по ушам, еще и еще. Потом добавил в переносицу локтем. Лезвие бесполезно царапнуло его по спине: Стив верно рассчитал, при таком близком контакте оно оказалось слишком длинным, чтобы противник мог просто воткнуть его Стиву в бок. Все, что тот смог – это с силой ударить Стива кулаком в бедро, так что у него затрещали кости. - Интересно, как глубоко у тебя мозг? – прошептал Стив и ударил прямо в глазницу, чувствуя, как ломаются лицевые кости, когда его кисть полностью погрузилась в лицо великана. Еще несколько мгновений большое тело стояло неподвижно, а потом грузно повалилось вперед, погребая под собой Стива. - Кто следующий? - позвал он, выбравшись из-под противника и снова выступив вперед. Успевшая восстановиться рогатая женщина выдернула глефу из живота лысой и встала у него на пути. - Не надо, Проксима, - снова продребезжал высокий голос худого, прежде чем он обратился к Таносу: - Великий отец, позволь мне наконец напомнить его место этому низшему существу, прежде чем он заплатит за свою дерзость? - Действуй, Эбони Мо, - чуть раздраженно ответил Танос. – Заставь его наконец сменить облик. Я хочу посмотреть, как он выглядит в своей истинной форме, прежде чем мы прикончим его. - Покорно благодарю, - поклонился тощий Эбони Мо и повернулся к Стиву. - Прояви уважение, ничтожный, и исполни волю нашего всеобщего господина. - Это так ты понимаешь приказ «заставить»? – зло рассмеялся Стив. А в следующий миг обломанные куски колонн, которые разнес бедолага Кул в перемешку с какими-то тончайшими иглами со всех сторон устремились на Стива. Ускользнуть от них не было возможности, и если камни просто ощутимо били и буквально сдавливали его конечности, то иглы каким-то образом умудрились пронзить его неуязвимую кожу и жглись, проворачиваясь внутри. Стив зло зарычал, усилием сделал несколько шагов вперед, но сам воздух будто стал вязким и сопротивлялся ему. Иглы жглись, как буравчики. - Покажи мне истинного дракона, и я позволю Эбони Мо даровать тебе достойный исход, - великодушно предложил Танос. - За тебя всегда твои детишки воюют? – сердито прохрипел в ответ Стив. – Хочешь увидеть дракона, подними свою задницу и приди за ним сам. Тессаракт будто шевельнулся внутри него, предлагая в одно мгновение оказаться прямо у трона Таноса, но Стив знал, что может справиться и без этих трюков. Сжав зубы он, он заставил свою правую руку двигаться, медленно поднял ее вверх, с каждым мигом все больше преодолевая сопротивление невидимой силы, сжал пальцами один из камней, давивших ему на шею, а потом резко ударил им вдоль своего тела, ломая иглы, вонзившиеся в грудь и живот. - Проксима, - прошипел безносый, и рогатая женщина с глефой метнулась к Стиву. Она была сильной и очень ловкой, но Стив уже успел начать злиться из-за царапин, игл и летающих камней. Позволив ей несколько раз ударить себя трезубцем и прожечь его злым огнем, на очередном ударе он поймал древко и рванул на себя, встречным ударом сломав ей шею. Но стоило ему отбросить тело в сторону, как пол завибрировал у него под ногами, уши мгновенно будто заложило от высокого визга, и в затылок ему врезался цепной молот. Заставив Стива рухнуть лицом вперед. На миг он даже подумал, что не добил великана, но почти сразу заметил, как Эбони Мо снова плетет фигуры руками. Тяжелое оружие кружилось в воздухе над Стивом, нанося стремительные удары и не давая ему подняться на ноги. Но каждый раз, когда Стива били, это неизъяснимым образом будто делало его сильнее. Дождавшись очередного удара, Стив вцепился в оружие, высвободил крюк и, крутанувшись на месте, как дискобол, метнул его в Эбони Мо, не выпуская рукояти. Безносый невозмутимо увернулся, но в том был и смысл крюка: стоило Стиву рвануть обратно на себя, и Эбони Мо сбило с ног. - Дерзкий червь! – возмутился он, приподнимаясь на локте, и плиты пола вздыбились по обеим сторонам от Стива и попытались сплющить его, сдавив посередине, но Стив успел ускользнуть и крутанул в руке тяжелое оружие Кула. - Хватит, - неожиданно приказал Танос и действительно поднялся со своего трона. – Он меня слегка разозлил. Я добью его сам. Эбони Мо покорно склонил голову и, достав из-за высокого трона двойной меч с направленными в разные стороны широкими остриями, подал его своему властелину. - Воспитание детей требует много терпения, времени и сил, - сказал тот, спускаясь с возвышения, на котором стоял трон и направляясь к Стиву, — но ценность принесенных тобой камней, должна перевесить то сожаление, которое я испытал, увидев, как ты убил двух из них и сделал еще одного бесполезным. - Какие же они тебе дети, если ты обращаешься с ними как с собаками? – спросил Стив. - О, ты просто еще не видел моих собак, - улыбнулся в ответ Танос и, указав на него своим двойным мечом, приказал: - Ну, превращайся. - Не вижу надобности, - ответил Стив, успевший пока он шел, немного разобраться с цепным молотом, и перевел его в режим круглого щита, которым и закрылся от немедленно последовавшего за этим удара такой силы, что Стиву едва удалось устоять на ногах. Танос засмеялся и атаковал его с невообразимым напором и многовековыми умениями бойца, всю свою долгую жизнь посвятившего бесконечным яростным битвам. Потребовалось всего несколько минут безжалостной рубки, чтобы Стив понял, что его недавняя аскеза в горах и годы спокойной сытой жизни до того играют не в его пользу. Он сопротивлялся изо всех сил, пот тек с него ручьями, но все что ему удавалось это пока что выдерживать все удары и не позволить титану отрубить себе руки и ноги. Его собственная наглость начинала выходить ему боком. Но у него еще оставались не слабые козыри. - Что ж, ты меня убедил, - прохрипел Стив, когда Танос зажал его в углу залы, вынудив опуститься на одно колено и один за другим непрерывно обрушивая на него сокрушительные удары. Волна пламени буквально смела титана, отбросив его на пару десятков метров. Стив расправил крылья и одним рывком взмыл под самые своды, когда плиты пола снова пришли под ним в движение. - Черный? – удивленно произнес Танос, поднимаясь на ноги. Кожа у него на голове местами обуглилась, но он невозмутимо игнорировал этот факт, снизу разглядывая Стива. – Почему-то я ждал, что увижу золотого. Стив сделал широкий круг под потолком, по достоинству оценив размеры помещения и вновь устремился к Таносу, намереваясь на этот раз просто сжечь его вместе с оставшимися приспешниками. Огонь забурлил в его легких, вырываясь наружу смертоносной волной, закричала еще живая лысая женщина, но все это пламя вдруг будто ударилось в воздухе о прозрачную стену, отхлынув от нее и на миг окатив самого Стива, прежде чем он и сам всем телом врезался в незримую преграду. Удар был таким сильным, что на миг оглушил и дезориентировал его, но быстро поднявшись на ноги и проморгавшись, Стив тут же увидел, как Эбони Мо невозмутимо делал свои пассы руками, что, вероятно, и объясняло невидимую преграду. - Красивый, - оценил Танос. – Пожалуй, сгодится мне в качестве замены. – Титан поднял обе руки к груди и погладил пальцами красный камень на своей громоздкой перчатке. А потом провел рукой по своему лицу и его ожоги бесследно сошли. – Позволь мне рассказать тебе немножко об этих удивительных камнях, возникших при рождении вселенной. Красный управляет реальностью. С его помощью я могу сделать так, что мы все окажемся среди леса под проливным дождем, и это не будет иллюзией, а будет правдой. Но это нелепые шалости. Вместо них я сейчас не только исцелил свои ожоги, но и создал Корвусу новые руки-крюки, потому что других он с такими успехами пока не заслуживает. Если бы у меня был камень души, за которым отправилась моя любимая дочь Гаморра, я мог бы с помощью этих двух камней вернуть жизнь Проксиме и Кулу. Но насколько бы спорным ни был сам факт наличия у них душ, без этой искры их тела бесполезны. Фиолетовый, - Танос коснулся следующего камня, - содержит в себе бесконечную силу. Очень полезная игрушка. А вот этот, желтый, - титан погладил центральный и самый крупный камень, - дает возможность контролировать разум. Именно им я и собираюсь воспользоваться, чтобы сделать тебя моим верным псом. «Ррррразмечтался», - прорычал Стив. - Это будет достойной расплатой для тебя, гордый Дракон, - сообщил Танос. – Видишь ли, мне нужно лишь коснуться тебя, чтобы камень разума мгновенно подавил твою волю. – Танос задумчиво посмотрел на свою перчатку, потом на Стива. – У тебя больше не будет выбора, ты сможешь только подчиняться моим приказам. Сам вскроешь себе брюхо, чтобы достать оставшиеся камни. И поскольку даже с ними у меня все еще нет полного набора без камня души, чтобы лишить все проблемы вселенной по одному щелчку, ты отправишься вершить мою волю на Землю и устроишь там славный геноцид. Потому что я так скажу. Стив нахмурился, пытаясь просчитать, как ему успеть поразить Таноса не допустив, чтобы тот коснулся его. Ему совершенно не хотелось испытать на себя силу камня Разума и превратиться в покорного пса, исполнителя любых приказов безумца, просто физически неспособного воспротивиться и сопротивляться. «А Баки смог, - вдруг подумал он. – Баки был под кодом. Лишенный права выбирать много-много лет. Куклой, марионеткой в руках Пирса». – Идеальная память Стива мгновенно показала ему растерянные мокрые глаза Баки в то утро, когда он сказал об этом Стиву. Поделился с ним своей победой, своим чудом, а Стив… Стив, как всегда, думал только о себе. Новый камешек упал на чашу весов его невообразимой вины, и у Стива просто не было выбора, кроме как не допустить того, чтобы кто-либо сумел использовать его против Баки. Потому что Стив вовсе не был уверен в том, что он так же силен. В том что он сможет так же. Он и без того наделал уже достаточно. Пустив перед собой тонкую струю пламени, Стив снова поднялся в воздух, летя вдоль закрывшей Таноса и его уцелевших детей стены. Он прекрасно понимал, что чтобы дотронуться до него, Таносу придется велеть Эбони Мо убрать ее, иначе они так и останутся каждый при своих. /Ты можешь перенестись прямо к нему/, подсказал внутри Тессаракт. /Атакуй первым. Ты должен/. Мгновение - и Стив уже камнем падал сверху на Таноса и Эбони Мо, оказавшись внутри стеклянной стены. Пламя хлынуло из него прямо на них, но встречная волна воды превратила огонь в зашипевший горячий пар и ударила Стива в грудь. А потом металлический намордник сомкнулся на его морде, и карикатурно тяжелые цепи впились в его лапы, распластав его на полу в нескольких шагах перед Таносом. - Глупый Дракон, - заключил тот и двинулся к нему, поглаживая желтый камень. Но у Стива оставался еще один козырь. /Время, стой!/ Все замерло вокруг. Замер Танос, и Эбони Мо, безволосая женщина, зажимавшая себе рану на животе протезом, и лишившийся обеих рук копейщик. Замер клубившийся в воздухе горячий пар, зависнув причудливыми петлями. /Мы можем исправить все, что угодно/, обещал внутри него камень Времени. /Поверни время вспять, и тебе станут подвластны тысячи вариантов развития событий. Ты можешь исправить, что пожелаешь/. …Не отвлекаться на прочих детей Таноса и сразу же атаковать его и Эбони Мо, использовав Тессаракт, чтобы оказаться возле них. …Не выделываться со своей ирландской гордыней, а спалить Таноса сразу же по появлению на корабле. А потом… …Отправиться еще дальше в прошлое. Успеть вернуться до того, как Баки сбежал с острова или просто не оставлять его там. …Не прогонять его тем чертовым утром. …Арестовать Пирса, не дожидаясь никаких доказательств. …Не принуждать, не оскорблять, ни в чем не обижать чудом вернувшегося к нему, появившегося в его доме Баки. Окружить его заботой и лаской. …Не оставлять его в тюрьме. …Сразу же обнять его на мосту. А лучше… …Отобрать его у ГИДРЫ. Удавить Золу. Прикончить Пирса в юности. Спасти Баки снова. Отобрать его у них всех. Или… …Просто не допустить, чтобы… чтобы Баки упал тогда. …Не звать его в Коммандос. А дать вернуться домой после Кройшберга. …Не говорить и не делать тысячи обидных вещей, которые были сказаны и сделаны в юности. …Или просто не назвать ему своего имени, когда щербатый круглощекий мальчишка с буйными темными кудрями впервые вмешался в его драку. Оттолкнуть его сразу еще тогда. Чтобы не мучить и не обижать потом еще много-много раз. /Ты можешь все/, сказал ему камень Времени. /Тебе подвластны все варианты. Один из них обязательно будет со счастливым концом. Просто перепробуй как можно больше и найди правильный/. Стив сглотнул. Он и не представлял, какую огромную силу доверил ему доктор Стрендж. Доверил. Стив вдруг увидел слипшиеся со сна глаза Баки, когда они просыпались вместе пять лет назад. Баки, пережившего падение и плен, промывание мозгов и весь тот пиздец, который заставил пройти его Стив, и все равно улыбавшегося ему и таявшего в его руках, мягкого и сонного. Если Стив вернется назад и спасет Баки из прошлого, что будет с этим Баки? Храбрым и сильным, таким добрым, больше всех заслужившим спокойной и счастливой жизни после всех выпавших ему испытаний. Неужели Стив просто перечеркнет его и выбросит за ненадобностью? Как неправильный вариант? Стив просто не мог так поступить. Сила камня, о которой предупреждал его доктор, не дарила спасения, она могла лишь увеличить его ложь себе и вину. Он должен был спасти этого Баки. Своего единственного настоящего Баки. Стать достойным его хотя бы в последний момент. Стив отпустил время, и Танос шагнул вперед. - Глупый Дракон, - повторил он. – Ты думаешь, что жизни несчастных человечков стоят того, чтобы ты бился за них. Но открою тебе глаза, они лишь суетный миг, наполненный страданиями и бесполезной возней. Они ничего не стоят. «Как и твоя. И моя, - мысленно согласился с ним Стив, дожидаясь, пока Танос подойдет ближе. – Но только не жизнь Баки». Еще мгновение и Стив рванулся всем телом, одновременно используя Тессаракт и сбил Таноса с ног. Рука в перчатке оказалась у него в пасти, но он не мог под таким углом откусить ее. Впрочем, у него в планах было другое. Стив хорошо запомнил расположение камней. Почти не слыша, как кричит Эбони Мо, снова вонзая в его тело тысячи игл и швыряя в него куски колонн и какие-то плиты, Стив коснулся языком камня силы. Фиолетовая вспышка швырнула их с Таносом об стену с немыслимой силой, едва не превратив в единое месиво костей и плоти. Титан взревел, свободной рукой вцепился Стиву в крыло и дернул изо всех сил. В этот момент Стив снова коснулся камня, и их протащило по всей зале, пропахивая их телами пол. Крыло Стива предательски хрустнуло. Танос ударил его промеж глаз, и закричал, когда голова Дракона мотнулась так, что ему чуть не вырвало руку. Но в следующий миг на помощь титану пришли его уцелевшие дети. Бойцы разжали оглушенному Стиву челюсти и оттащили Таноса прочь, в то время как Эбони Мо не считаясь с тем, что ломает отделку рубки, буквально завалил Стива кусками металла. Несколько минут царила тишина, потом Танос наконец отдышался и сказал: - Вот значит как. Хочешь создавать мне проблемы? Проблемы я не люблю. И такой пес мне не нужен. Поэтому закончим все некрасиво, как ты и хотел. Камнем силы. Но только с твоим участием. Стив едва соображал, сломанное крыло горело от боли, а сам он задыхался под расплющиващей его массой металла, но стоило Таносу потянуться к фиолетовому камню, и он снова собрался для нового рывка с Тессарактом. - Прощай, Дракон, - сказал Танос. «Прощай, титан», подумал Стив. И тут прямо между ними бешенно завертелось огненное колесо. И все пространство заполнилось неистовым алым светом, отделившим Таноса и его людей от Стива. А потом огонь исчез, но красное сияние осталось. Стив услышал голос Ванды, но не понял, что она говорила и не смог увидеть ее, потому что перед ним стоял Баки. У Баки были красные крылья. И темно-бурая косматая грива с почти утопающими в ней мохнатыми тупыми рогами. И длинное грациозно изогнутое тело, покрытое красноватой, рыжей, бурой, черной и серой шерстью. И похожие на хмурое небо глаза. Глаза, в которых клубились дым и туман. И сквозь них сияло синее небо. Несколько мгновений Баки молча смотрел на него, а потом буквально взвыл и ударил Стива мягкой лапой по морде. «Сколько можно, блядь?» услышал Стив в его вое. «Сколько, блядь, ты собираешься это со мной делать? Почему ты, блядь, опять в кровавые сопли! Ты издеваешься, Стив? Ты надо мной издеваешься? Я с тобой как белка в колесе. Сколько лет бегу, а каждый раз оказываюсь на том же месте. Стив, я тебя ненавижу!»Антифаза двадцать пятая
Сердце Баки колотилось так сильно, что ему казалось: его мотает из стороны в сторону. Даже с опорой на четыре конечности, трудно было устоять на ногах. Потому что несмотря ни на что они успели вовремя. Этот идиот все еще был жив. Стив… Стив лежал прямо перед ним, почти полностью заваленный какими-то тяжеленными обломками, одно крыло было сломано и вывернуто под безобразным углом. Изо рта у него сочилась кровь. И вся морда была в крови. Но он смотрел на Баки такими потрясенными, влюбленными и восхищенными глазами, что Баки просто не мог… просто не мог больше молчать. «Да, я здесь. Ты снова добился, чего хотел. Заставил меня бегать за тобой, блядь. Хотя это ты был виноват в этот раз. Ты должен был прийти ко мне и просто попросить у меня прощения. Хотя бы один раз, Стив! Один раз ты мог это сделать? Нет! Ты себе, блядь, не изменяешь. Ты знал, что я злюсь, но решил взять меня измором. А потом и вовсе выкинул номер в своей стандартной манере!» - Уррррр, - проворчал в ответ Стив, и, конечно же, ему хватило наглости при этом выглядеть каким-то непередаваемо бесстыдно довольным собой, несмотря на весь творящийся вокруг конец света. «Стив, у тебя совсем совести нет! Нашел-таки драку себе по вкусу? На космическом корабле, блядь! С живыми инопланетянами, блядь! Которых я даже рассмотреть не могу, потому что ты даже это умудрился мне, блядь, испортить!!!» И после этих слов Стив улыбнулся ему всей пастью, как будто Баки соловьем перед ним заливался и брачный танец отплясывал, так что Баки не удержался и снова шлепнул его лапой по морде. - Что здесь происходит? – прозвучал низкий голос у него за спиной, и Баки было дернулся, чтоб переключиться собственно на хозяев корабля, но рука сидевшей на нем Ванды успокаивающе коснулась его затылка, разрешая не отвлекаться. - Не мешайте им. Он сто лет копил это в себе. Ему надо наконец высказаться, - невозмутимо сообщила она. Баки только фыркнул и все же повернулся вместе с ней к недружелюбным пришельцам, невольно сдвигаясь назад, чтобы закрыть собой обездвиженного Стива. Очень крупный мужчина с мощным телом борца и фиолетовой кожей (по всей видимости, тот самый Танос, о котором рассказали им Наташа и Лена) недовольно нахмурился, разглядывая тонкую фигурку Ванды на спине Баки. - Кто ты такая? Ванда тихо мелодично рассмеялась и ответила: - А ты разве не видишь? Жена, - Баки заметил, как она расправила подол своей темно-красной одежды, - одетая в багряницу, сидящая на звере багряном. - Ведьма, - просто подытожил Танос. – Значит, я обманулся. Черный дракон здесь просто служит тебе. - Нет, - помотала головой Ванда. – Ни он не служит мне, ни я не служу ему. - Она вдруг мягко обняла Баки за шею и прижалась к нему. – Мы просто одна большая семья. - И чего же ты хочешь? Спасти своего муженька? - И это тоже. Но в первую очередь убить тебя. – Танцующие языки сиюящей силы потекли из рук Ванды и заплясали вокруг них. – Я живу разом во многих мирах одновременно, титан. И в слишком многих из них ты поломал мою жизнь. - Мне не составит труда поломать и в этом, - спокойно ответил Танос и коснулся красного камня на своей перчатке. Стены дрогнули вокруг них, и пол покачнулся под ногами. Все коротко отчетливо поплыло перед глазами, непередаваемо исказилось, резко дернулось и вернулось обратно. - Камень Реальности, серьезно? – тихо рассмеялась Ванда, и это прозвучало почти как рыдания. Прозрачные красные щупальца, перья, лианы, листья папоротника, тела змей струились из ее тела, окружая их обоих мерцающей полусферой. – Боюсь, я не живу по ее законам. Я живу в снах, и все мои сны – кошмары, - сказала она, и пульсирующие языки этой силы хлынули в сторону Таноса, потоками лавы из взорвавшегося вулкана. «Не дайте ему коснуться вас камнем Разума», предупредил Стив, ворочаясь позади них под завалом. «Он лишает воли». Баки коротко вздрогнул, но близость Ванды необъяснимым образом успокаивала. «Разберемся», проворчал он и добавил: «Спасибо». - Мо, займись ей, - закрываясь легко и стремительно вращаемым перед собой оружием с двумя огромными лезвиями, тем временем распорядился Танос. – Я сам заберу камни у черного дракона. Баки зашипел, припав на передние лапы, действуя целиком и полностью инстинктивно в этом совершенно новом для себя, незнакомом могучем теле. Но жизнь не оставляла ему выбора и не давала времени, чтобы осознать, принять и привыкнуть. И вот он уже снова дрался. Хоть ему и никогда еще не доводилось сражаться с инопланетянами. И с волшебниками или магами и колдунами. Существами, обладающими силой богов. А впрочем, и сражаться в драконьем теле ему тоже еще не приходилось. И он действовал по наитию, целиком и полностью доверившись своим инстинктам. Огромные крылья двумя широкими веерами закрыли Ванду от полетевших в нее сотен тончайших игл. Так чтобы те вонзились в их плотную бурую кожу, застряв в ней и раздражая укусами насекомых, но ни одно не достигло девушки. Но, возможно, она и не нуждалась в его защите. Вся охваченная кипящей мешаниной мерцающих образов, она воспарила над спиной Баки, и ее руки и голова, казалось, были окутаны пламенем. И что бы ни кидал в нее безносый тощий колдун, ее неизъяснимая сила буквально растворяла любое его оружие, как если бы ее окружала кислота. Она могла сама постоять за себя, в отличии от Стива, к которому целеустремленно направился сам Танос. И Баки должен был защитить его. Как и всегда в их чертовой жизни. Ничего ведь в сущности не менялось, кроме масштабов. И некого было в этом винить, он сам выбрал такую судьбу. А лучшая защита – нападение. Это в него намертво вбили в ГИДРЕ. Как и то, что злость и гнев – плохие союзники, способные лишь спутывать мысли. Поэтому, когда он атаковал титана, Баки был тих и сосредоточен, каким и хотели видеть его кураторы Зимнего за работой. Задачи были предельно ясны: поразить противника, не дав коснуться себя камнями, и избежать серьезных ранений тяжелым мечом Таноса. Но тот был исключительно хорош: вынослив, силен, быстр, беспощаден. Уверен в себе и своих возможностях. Он едва не отрубил Баки кисть своим двойным мечом, и вскользь задел его по груди, когда Баки отпрянул назад. Но, к счастью, новое тело обладало феноменальной гибкостью и рядом просто приятных фишек. Баки еще не знал, умеет ли он извергать огонь (и, если честно, сомневался в том, что может обладать подобной способностью), но его дыхание вырвалось изо рта волной горячего пара, заставив Таноса закрыться, вскинув перед собой оружие. А Баки уже скользнул вбок и вцепился в его левую руку в месте сгиба локтя. «Твоя работа – подарок человечеству», болезненно ясно промелькнуло в мозгу, и Баки захотелось истерично рассмеяться от этой мысли, но нельзя было разжимать зубы. Но, увы, даже его драконьим клыкам не удалось прокусить кожу и мышцы титана, и он просто сжал челюсти изо всех сил, в то время как Танос с гневным рычанием ударил его кулаком другой руки прямо в лоб. Раз, второй, третий. Наполовину оглушенный Баки почувствовал, как его ногу прожгло электричеством, а брюхо полоснули холодным металлом. Он почти вслепую ударил передней лапой, и с силой отшвырнул прочь женщину с синей кожей, пришедшую Таносу на помощь. В тот же миг кто-то отчаянно закричал над ними противным высоким мужским голосом, явно охваченный невыносимым ужасом, пока все помещение то озарялось пульсирующими алыми вспышками, то погружалось во тьму. Почти оглушенный Баки попробовал лапой стащить с титана перчатку, но схватился за тыльную часть ладони и прикосновение разом к трем камням бесконечности взорвало ему все нервные клетки буквально невыносимой болью. Танос не приминул воспользоваться этим и оттолкнул его прочь, а потом, не обращая внимания на свою явно поврежденную левую руку, замахнулся на него своим тяжелым оружием. Баки непроизвольно вскинул вверх левую лапу, слишком привыкнув закрываться протезом, забыв, что драконье тело облекло металл слоями живых тканей. Но тут на Таноса буквально обрушилась черная туша Стива, сумевшего за это время самостоятельно выбраться из-под завала. Со знакомым презрением к боли, просто волоча за собой бесполезное сломанное крыло, Стив накинулся на Таноса, выбив у него из рук меч и опрокинув титана на спину. - В атаку, псы, - прозвучал приказ из дальнего конца зала, и в следующий миг на них всех буквально хлынула живая масса кожистых шестилапых тел. Баки едва успел заметить, одинокую фигуру с крюками вместо кистей рук, направлявшую их. И начался полный хаос. Потому что сметенный этими новыми тварями с Таноса Стив, в ярости просто начал жечь всех подряд уже настоящим огнем. Баки пришлось взлететь под самый потолок залы, разом спасаясь и от когтей и зубов этих созданий, и от языков пламени. Он сделал широкий круг, чтобы прикончить псаря с крюками вместо рук, в то время как по центру зала безносый колдун выл как животное, весь оплетенный коконом красных нитей, текущих из рук Ванды. А потом Баки ударила в бок волна, похожая на взрывную. Фиолетовый свет на миг ослепил его. Он рухнул прямо в горячое месиво сожженных заживо тварей, и их собратья как уцелевшие, так и уцелевшие лишь отчасти немедленно набросились на него. Вторая волна ударила чуть в сторону, и глухо взвыл от нестерпимой боли Стив, на которого так же немедленно обрушились обгоревшие псы Таноса, которым, казалось, просто не было числа. Баки выдыхал жгучий пар, отбивался лапами и хвостом, пытаясь сбросить тварей со своих крыльев, снова подняться в воздух и наконец добраться до Таноса. Он рвался изо всех сил и телом чувствовал, что точно так же как он, но еще и превозмогая страшнейшую боль в сломанном крыле, борется рядом Стив. - Никогда не стоит недооценивать количественный перевес, Ведьма, - прозвучал голос Таноса. И разрывая очередную шестилапую жертву пополам, Баки почти с ужасом увидел, как оставив сломанной куклой рухнувшего вниз колдуна, Ванда просто спустилась к Таносу и без тени страха встала прямо перед ним. Искалеченные шестилапые бесновались вокруг, но визжали от ужаса, не в силах приблизиться к ней. Танос же только улыбнулся, сжал запястье все еще не рабочей левой руки правой, погладил указательным пальцем желтый камень по центру кисти и шагнул к Ванде. Та даже не попыталась уклониться, защищаться, сделать хоть что-то. Только ее длинные волосы сами по себе вдруг рванулись вверх и в стороны, сами похожие на языки пламени или потревоженных змей на голове Медузы Горгоны. - Камень Разума, - вдруг выдохнула Ванда с очень сложной интонацией в голосе, в которой мешались разом острая горечь, нежность, невыразимая боль и совсем непривычная в ее исполнении несмелая чувственность. – Камень Разума никогда не причинит мне вреда, титан. Он создал меня, такой как я есть, и он любит меня, и есть миры, в которых я сумела создать жизнь вместе с ним. – Будто при замедленном воспроизведении пленки, Ванда взяла огромную руку Таноса обеими алыми ладошками и, наклонившись, ласково поцеловала желтый камень. - И был даже мир, в котором я уничтожила его. - В чем твоя сила, женщина? – пораженно спросил титан, и Баки понял, что он отвлекает ее, сам готовясь атаковать. Стив видимо понял то же самое, они оба рванулись к ней. «Ванда!» отчетливо прозвучало в полурыке-полувое, который издал Стив. Синяя вспышка охватила его тело, пока Баки грубой силой выдирался из-под кипящей массы вгрызающихся в него шестилапых собак. Он не успевал… Он едва видел, что произошло. Как возникшего почти рядом с ними и так же, как и сам Баки, буквально облепленного псами Таноса Стива, физически отбросила от них все та же мерцающая вязь алой силы, которая не подпускала к ним свору. И то, как Танос схватил Ванду правой рукой прямо за голову, очевидно собираясь раздавить ее, как спелую ягоду. А потом неистово закричал. Страшная волна ужаса, беспомощности, отчаяния, невыносимой боли хлынула на них и прокатилась по всему залу. Это было концентрированное немыслимое горе без конца и края, без лучика надежды, живое и страшное, чудовищное и бесконечное. Баки закричал в голос, захлебываясь и задыхаясь, бессильный даже разрыдаться от сдавившего ему горло спазма. Он будто разом переживал все самые мучительные мгновения своей жизни, все самое плохое, самое страшное из того, что случилось с ним. Переживал заново одновременно и в полную силу. Отдаленно он услышал, как воет рядом Стив, и тонко беспомощно скулят, свернувшиеся эмбрионами псы. Где-то в стороне от них срывая голос в муках и ужасе кричала женщина. Но это была не Ванда. Ванда единственная оставалась бесконечно спокойной. Она убрала прочь огромную руку парализованного ее силой титана, и тот тяжко рухнул на колени. Он не кричал, хоть его рот и был открыт, голова невольно запрокинулась назад и глаза закатились наверх. С печальным выражением на лице Ванда обошла его по кругу, плетя между пальцами красную вязь из постепенно таящих в воздухе паутинок. Оказавшись у него за спиной, она скорбно склонила голову и плавно прижала обе ладони к его вискам. - Вот в чем моя сила, - сказала она совсем тихо, но Баки, как и остальных буквально выломало наживую от ее слов. – Ты правда хочешь, чтобы я поделилась ей с тобой? Серьезно? Разве такого можно пожелать себе добровольно? Я постоянно с этим живу, титан. Всю жизнь! Ты сможешь так прожить хоть минуту? Танос захрипел, его трясло, изо рта и из носа у него густо потекла кровь. Превозмогая ужас и боль Баки потянулся к Ванде, потому что понял, что она плачет. А потом у Таноса лопнула голова. Взорвалась, как арбуз, в который стрельнули забавы ради. И с резким шипением Ванда немедленно сжала кулаки и притиснула руки к груди. «БАКИ!» Стив рвался к нему волоча за собой окончательно обезображенное крыло с торчащими наружу костями, оставлявшее за собой на полу кровавые полосы. Рвался с таким выражением на морде, сосредоточенно и так отчаянно, что Баки сразу все понял. Это его боль и страх имели множество вкусов, оттенков и причин. В мире Стива было место только одной версии экзистенциального ужаса. И теперь Баки, как никогда ясно видел это. Усилием всех мускулов своего тела он устремился навстречу Стиву и обхватил его передними лапами, поддерживая и обнимая. Сплелся с ним шеями, как делают лошади, позволяя тому навалиться на себя и опереться. «Я здесь, я здесь. Я с тобой. Стив, все хорошо. Я – Баки, я жив и я с тобой. Я всегда буду рядом». В ответ лапы Стива сжали его с какой-то неистовой отчаянной силой, и Баки вдруг растерянно понял, что Стив плачет. «Я не могу больше терять тебя», глухо признал тот. «Я ничего не могу без тебя». «Тише-тише, я здесь», Баки терся о него головой, ласкался, как кошка. «Я никуда не уйду». «Бак… я без тебя творю сплошную хуйню. Ничего не получается правильно. Я больше не знаю, кто я теперь. Я не могу без тебя». «Ты – Стив. Ты – Стив, а я - Баки. Все будет хорошо, обещаю. Мы со всем справимся. Мы все сможем. Мы снова вместе». Стив немного расслабился, отстранился, садясь на задницу, как собака, и сжал морду Баки обеими птичьими лапами, будто держа его щеки в ладонях. В его глазах было столько отчаянья и любви, что Баки стало тяжело дышать от ее неистовой силы. Но Стив смотрел прямо и бесстрашно, и нельзя было отводить взгляд. «Пожалуйста, прости меня, Баки», сказал Стив. Это было как признание. Как страшная и нерушимая клятва. Это был код, сильнее которого Баки еще не доводилось слышать. Баки прижал свои мягкие лапы к когтистым лапам Стива, сдвигая их себе на глаза, прячась за их защитой. У него плечи дрожали, и он ничего не мог с этим поделать. «Ёб твою мать», прошипел он беспомощно по-русски, вовсе не стремясь оскорбить этими словами ни Сару, ни Стива, а просто не в силах сказать ничего другого кроме этой давно потерявшей свой изначальный смысл формулы признания своего абсолютного бессилия. Ему казалось, у него внутри трескалась и слезала корка, наросшая на старых и новых ранах его души. И нежная кожица под ними испуганно вздрагивала, впервые вдыхая воздух. - Спите. Кошмар закончился. Спите, - произнес у них за спиной голос Ванды, парящей над залом с его скулящими шестилапыми псами. От движений ее рук они затихали и расслаблялись, мгновенно охваченные сном. «Ванда, тебе нужна наша помощь?», глухим ровным рычанием спросил у нее Стив, пока Баки вытирал себе глаза. - Нет, милый, - ответила она. – Здесь я закончу сама. Целуйтесь уже. Баки простил тебя. Баки заворчал недовольно, но спорить с Вандой никогда не имело смысла. Тем более, что она всегда оказывалась в итоге права. Стив только молча потерся мордой о его лапу, а потом прижался щекой к щеке, и Баки прижался в ответ. Потому что он немыслимо любил Стива. Без цели и без причины. Любил всегда, насколько бы боком ни выходила ему эта любовь. Просто не мог не любить. «Надо перевязать тебе крыло», сказал он, как только они отстранились друг от друга и огляделся в поисках чего-нибудь, из чего можно было бы сделать шины для смещенных костей. Он не совсем представлял, как нужно лечить переломы крыльев и вообще, что теперь делать, чтобы помочь Стиву в драконьей форме. «Само заживет», отмахнулся Стив настолько в своей привычной манере, что Баки не удержался и уже в третий раз двинул его по морде лапой. «Ну, или перекинусь в человека. Срастется как-нибудь». - Не надо как-нибудь, - окликнула их Ванда, спрыгивая на пол рядом с Таносом. Она наклонилась, и дотронулась пальчиком до красного камня, а потом посмотрела на Стива. По его крылу как будто пробежала рябь. И оно вновь стало прежним. – Камни вовсе не обязательно должны нести только зло, - сказала Ванда и нежно погладила желтый камень, на миг озаривший ее всю мягким золотым светом. - И что нам теперь с ними делать? – спросил Баки, настороженно обнюхивая и ощупывая восстановленное крыло Стива. Ванда на миг задумалась, а потом знакомо грустно и чуть безумно улыбнулась и ответила: - Потеряем их. Стив рядом только фыркнул: «Спрятанное куда легче найти, чем потерянное. Ты права. Но зеленый я обещал вернуть Стренджу». - Я предпочла бы потерять и его, но пусть будет так, - кивнула Ванда. «Только не забудь помыть его, прежде чем отдать», толкнул его плечом Баки. «И не рассчитывай, что учитывая где и как ты его спрятал, я буду помогать тебе искать его». Стив дружелюбно толкнул его в ответ и ничего не ответил, глядя на Баки сияющими глазами. Тем временем Ванда шевельнула правой рукой, и фиолетовый камень силы – абсолютное оружие – отделился от перчатки и завис над ее ладонью, поблескивая гранями. - Ты свободен. Пожалуйста, потеряйся, чтобы тебя не нашли, - прошептала она ему, сжала и резко разжала пальцы. И неистово блеснув в последний раз, камень просто пропал. - Он где-то в открытом космосе, - сказала Ванда. – Теперь он просто пылинка, не излучающая никаких волн, не передающая никаких сигналов, невидимая и неощутимая. Абсолютно свободная. - Хорошо, - с облегчением выдохнул Баки, прекрасно помнивший мощнейшие взрывные волны, которые создавал камень без всякой причины. А Ванда уже высвободила из перчатки желтый камень и что-то совсем тихо шептала ему, то и дело осторожно целуя. Под длинными ресницами ее блестели слезы. - Нам не суждено было быть вместе, - наконец сказала она и отпустила его. – Будь свободен. Я дарую тебе покой. Желтая вспышка будто огладила ее фигуру волной удивительно деликатной нежности и камень исчез. - Так будет лучше, - шепнула Ванда и вытерла глаза. А потом она наклонилась за красным камнем и только вскрикнула: - Ой! - Что случилось? Ванда испуганно развела ладони, но камня между ними не было. - Он исчез сам, - просто признала она, а потом растерянно ощупала себя, будто проверяла не украли ли у нее в давке кошелек, и пораженно признала: - Он растворился во мне. - Ванда, ты в порядке? - Тебе не больно? Они оба ломанулись к ней, прямо по спящим шестилапым. Но Ванда только замотала головой и осторожно повела обеими руками вдоль своих лица, груди, живота. - Нет. Ничего не чувствую. Ничего особенного. - А потом она закрыла глаза и медленно выдохнула погружаясь в себя. Что-то едва уловимо изменилось в ее обычно всегда таком скорбном лице, оно будто посветлело. – Не правда. Мне хорошо. Я могу… теперь могу… это не объяснить… я вижу грани между реальностями. Я точно вижу, в какой я есть. – Она тихо выдохнула и вновь грустно улыбнулась, а потом признала: – Стив, я не отдам его. «Милая, с тем, что ты сделала, ты заслужила его, как никто другой», уверенно ответил Стив и осторожно приобняв ее лапой за спину, прижался щекой к ее груди. А потом бросил взгляд на Баки и добавил: «И Тессаракт, я думаю, тоже нам самим пригодится». - Поверить не могу: ты действительно сумела убить отца, - вдруг глухо прозвучало из темноты слева. И, зажимая рану на животе и хромая, к ним вышла синекожая женщина с протезом. – Не думала, что я доживу, чтобы увидеть это. Она не выглядела угрожающей и явно не собиралась мстить им, но Ванда все равно удивила Баки, мягко перелетев прямо к дочери Таноса. - Небула, - тихо сказала она и внезапно обняла синекожую обеими руками. – Я видела, что он с тобой делал, я все знаю. Он больше не тронет тебя. Его больше нет. Ты свободна. Женщина-киборг судорожно выдохнула, и вдруг сама обняла Ванду в ответ. Стив и Баки молча подошли к ним, как раз когда Ванда отстранилась и провела ладонью над ранами Небулы, исцеляя их камнем Реальности так же, как до этого помогла Стиву с его крылом. Небула молча пораженно наблюдала за ней. И Баки вдруг подумал, что если бы, когда он был Зимним Солдатом, кто-то пришел и убил его куратора и всех остальных кроме него на объекте, а ему самому при этом оказал помощь, он бы, наверное, смотрел на этого человека так же, как Небула смотрела на Ванду. Как на непостижимое проявление какой-то божественной высшей силы. Как на милосердного ангела-избавителя. Закончив, Ванда взяла обе ее руки в свои и позвала: - Пойдем с нами. У моей названной сестры скоро свадьба, ты можешь быть на ней моей гостьей, если захочешь. Я смогу защитить тебя от кого угодно. Небула печально улыбнулась и покачала головой. - Нет, спасибо. Я… у меня тоже есть сестра. Надо найти ее. Сказать, что отец мертв. И она может больше не прятаться. И… попробовать с ней помириться, а то я все время пыталась убить ее, чтобы стать лучше в глазах отца. - Удачи тебе, - пожелала Ванда. - А что делать с этими? – спросил Баки, обнюхивая на две трети обгоревший труп шестилапой твари. - У них нет разума и нет чувств, - пожала плечами Небула. – Я заберу свой скоростной корабль, и когда отойду на безопасное расстояние просто взорву «Святилище II» вместе со всем, что на нем осталось. Достойный финал для великого тирана. Баки вздохнул. Обгорелые твари погибнут так и не проснувшись, ничего не почувствовав и не поняв. Это казалось почти даже милосердным. - Прощай, Небула, - сказала Ванда и снова обняла ее. – Желаю тебе найти свой путь. - И я тебе, жена в багрянице, - ответила та. «Я перенесу нас обратно», проворчал Стив, но Ванда покачала головой, подошла к ним и коснулась разом обоих. - Позволь мне, - попросила она. И не успел Стив кивнуть, как красное и оранжевое мигнуло и поглотило их. А потом они оказались ненонятно где на заросшем старыми деревьями берегу то ли мелкого моря, то ли такого огромного соленого озера. В воду садилось пылающее темно-алое солнце. И от этого небо было красным, и облака были рыжими и желтыми, и тех же цветов было море, и деревья, и все вокруг. - Я устала, - сказала Ванда, повела рукой, и какие-то поломанные ветром ветки сами собой сплелись в низкий шезлонг. – Я немножечко посплю. Не кричите, если снова поссоритесь. Она сняла свою длинную накидку, легла на бок и накрылась ей сверху. Когда Баки наклонился, чтобы расправить ее символическое покрывало, она уже крепко спала. Теплые человеческие руки Стива обняли его сзади. И Баки молча повернулся в его руках и уткнулся лицом в плечо. - Я все еще злюсь на тебя, - прошептал он. - Можешь ударить меня еще, если хочешь, - губы Стива волнующе коснулись его уха. – Можешь бить меня сколько хочешь. Особенно если будешь делать это твоей большой мягкой лапой. - Дурак, - фыркнул Баки. Обнимать Стива было так хорошо. Так правильно и так нужно. Нужнее всего на свете. Лишь спустя несколько минут они неохотно отстранились и наконец посмотрели друг на друга в человеческой форме. Надо признать, при всем великолепии и красоте тела и лица, Баки помнил времена, когда Стив выглядел намного лучше. И дело было даже не в запущенной шевелюре и осунувшемся лице. - Ты так исхудал. Ты вообще ел без меня? – не мог не спросить он. - Не переживай. Зато ты явно ел за двоих, - оскалился в ответ этот ирландский придурок. Баки двинул ему прямо в нос так, как хотел много лет, и закричал шепотом: - Катись ты к черту! Я на диете уже семь месяцев!!! И это лучшее, что ты мог сказать, увидев меня через столько лет? Иди ты к черту, Стив Роджерс. Козел. Придурок. Ненавижу тебя. Стив не делал попытки подняться, лежал у его ног и смеялся. - Ну, да, - признал Баки. – Я немного неумеренно питался с тех пор, как стал жить у девочек, и поправился. Но это еще не дает тебе права называть меня жирным, даже если я стал жирным. Это все по твоей вине! Какого хера ты меня бросил после секса? Даже записки мне не оставил. Прислал какого-то Джона Уокера. Клянусь богом Стив, я не знаю кем надо быть, чтобы тебя после такого не бросить. Святым? Даже святой бы тебя бросил. Даже Мария! Даже Иисус бы тебя бросил. - Ты мой святой, - улыбаясь ответил Стив и, поднявшись перед ним на колени, обеими руками обнял Баки за бедра, притянул к себе и поцеловал над пупком. – Мой святой, моя Мария, Иосиф и Иисус. Я в тебя верую, как в мое единственное спасение. - Дурак, - снова обиженно повторил Баки, но сам стек на колени и в объятия Стива. А потом они наконец-то поцеловались. И весна бурлила и цвела во всем теле Баки, ручьями бежала по его жилам. И ему было так хорошо.