Малагасийская мифология
Среди бесконечной черно-белой пустоши, где даже отмеченные темной охрой низины большую часть времени были затянуты мутно-серым туманом, у него были все шансы позабыть все другие цвета, если бы не небо. Небо не щадило его. Каждую ночь оно расстилалось над ним темно-синим бархатом с серебряными вкраплениями созвездий. По утрам заливалось нежностью акварели, днем казнило своей беспощадной синевой, а к вечеру сходило с ума в безумном карнавале такого великолепия красок, что Дракон прятал голову под крылом, пережидая пока не спустится благословенная тьма. По счастью не все дни были такими. За те годы, что он провел в Южных Андах на его долю выпало достаточно тускло серых будней, когда из низких серых туч мело густым мокрым снегом, накрывая унылым зябким покрывалом голые склоны, и долины внизу, и его простертое на камнях огромное тело. Это были его дни. Они соответствовали его настроению куда лучше, чем бразильский карнавал красок весенними вечерами. Но, по большому счету, этим бесконечно древним горам было в равной мере плевать как на его цветовые пожелания, так и на настроение. И даже на сам факт того, что он вообще существовал. В этом была их неподвластная ничьей воле мудрость. Дракон слушал камни и впитывал сквозь них понимание чуждых человеческой природе истин о том, что ничто не важно, и все пройдет, а живое и мертвое в равной мере оставит свои следы или же растворится бесследно, все суетно, все проходяще, никто не вечен. И он не только не мудр и не справедлив, не всевластен и не всемогущ, но даже не неуязвим, не говоря уже о том, что не бессмертен. Иногда камни ворчали и шевелились под ним, и тогда Дракон медленно и неохотно заставлял себя двигаться, поднимался над неприветливыми склонами и взлетал выше андских кондоров, носился черной тенью вдоль холодных заснеженных башен и ледяных пиков, и падал непереборчивым роком на стада каких-нибудь лам и гуанако, утоляя животные потребности тела. А потом снова неделями лежал и смотрел, как горы, облака и равнины меняют свой цвет. Смотрел и никогда не переставал видеть белые шрамы на теле Баки, которого он мыл в душе. Реки, рвы и затянувшиеся плотью расщелины старых ран. Свидетельства боли, боли и снова боли, которую пришлось перенести его телу. Страданий, от которых Стив не сумел уберечь его. Рубцы, которые не достаточно целовал и осыпал нежностью в благодарности за то, что Баки выжил и сумел вернуться к нему. Или же смотрел в небо и видел глаза Баки: светлые по утрам, напоенные жизнью — днем и безудержным озорством — вечерами. Видел в переливах небесной лазури поволоку желания, которым Баки щедро одаривал его, даже не зная того, кто они друг другу. Видел в сером тумане и изматывающей бесконечности снегопадов — его волю бороться, его упрямое стремление жить, даже когда не оставалось ни сил, ни веры в людей, ни надежды на избавление. Если бы Стив еще помнил, как молиться, он молился бы Баки. И молился бы, чтобы тот был счастлив. Где бы он ни был, какой бы ни выбрал путь и кем бы ни были его спутники или спутник, Стив молился бы о том, чтобы Баки было наконец хорошо. Чтобы ему всего было вдосталь, и он наконец мог жить и любить этот мир, себя и его обитателей так, как ему хотелось. Стив больше ничего не хотел. Он знал, что для него больше нет места в жизни Баки. А жить без Баки, он, как выяснилось, так и не научился. Солнце вставало и садилось снова и снова, над ним бушевали снежные бури, сходили лавины, у гуанако было вкусное мясо, но мерзкая жесткая шерсть. Дни шли за днями. Дракон не умер, но и живым он себя не ощущал. Два рыжих огонька среди однообразия красок кольнули его взгляд, раньше, чем он расслышал голоса. Знакомые голоса. И если хриплый голос мужчины, как зубная боль, уже какое-то время, казалось, сопровождал его во всей этой холодной бесконечности пустоты, бессмысленности и бесконечного самобичевания, голос женщины неизъяснимым образом встревожил его. — Какая странная встреча, — журчали мягкие звуки из ее горла. — Признаюсь, не гадала здесь увидеть тебя. — А тебя, рыжая, сюда никто и не звал, — огрызался в ответ мужчина. — Так что катись-ка по добру по здорову. У нас не приемный день сегодня. — Ох, не рычи на меня, суровый охотник! Оставь себе свою грязную козу, обдирай ее, кромсай, жарь шашлык, сколько хочешь, — в голосе женщины переливался дразнящий игривый смех, но Стив точно знал, что он ничего не значит. Лиса смеется и флиртует без сердца. — Я не к тебе пришла. — Говорю же тебе: бесполезно. Он не контактный сейчас! Иди — поори на него, если хочешь, он тебя в упор не увидит, — ощерился мужчина. — Или подожди, пока я отхерачу наконец этой тупой ламе ногу, сам пойду к нему и врежу ему ей прямо по морде. Если взбодрится и сожрет, может, хоть в башке посветлеет. Женщина хмыкнула и, похоже, решила подождать и своими глазами посмотреть, что из этого выйдет. — Ладно, уболтал, — снисходительно мурлыкнула она и вдруг совсем другим тоном, без малейшей тени насмешки спросила: — И все же, как тебя занесло сюда, Рамлоу? Я думала, вы с Роллинзом вдвоем предпочтете затеряться после амнистии. — С Роллинзом, блядь. Затеряться, блядь, — проворчал Рамлоу, судя по звукам рывками отдирая убитой ламе заднюю ногу. — Не буду лезть в твою личную жизнь, но увидеть тебя здесь — рядом с Драконом — готовящим ему... ужин, не ожидала, — продолжила женщина. — Не представляла тебя в роли слуги. Ты вроде как всегда мечтал с ним сразиться. — Сразиться, блядь. Это ключевое слово — сразиться, — Рамлоу, похоже, оторвал наконец несчастную конечность и ткнул ей в сторону своей собеседницы. — Я этого хотел. Я, блядь, всю жизнь об этом мечтал. Сразиться, а не добить его, когда он лежит там полуживой, весь в ледяной корке, и даже не понимает, кто я. Я, блядь, не падальщик, не шакал. В задницу себе можете засунуть такую победу. Он, сукин сын, меня кинул! — Ох, это он умеет, как никто в мире, — мелодично рассмеялась женщина на этот раз вполне искренне. — Уж поверь мне, я по себе знаю. — Пошли к нему. Попробуем его расшевелить, — смягчился мужчина, и два силуэта сместились в низком тумане, приближаясь к нему. Они были похожи на шахматные фигуры на черно-белом поле. Хищный мужчина в серовато-черном с заросшим неухоженной клочковатой бородой резким и хмурым лицом. И маленькая женщина в ослепительно белом комбинезоне с белым меховым капюшоном, из-под которого торчали кончики ярко-рыжих кос. Белая королева и черный рыцарь. Мужчина — Рамлоу — подошел совсем близко к его голове, и Стив почувствовал, как он касается окровавленными руками его губ и ноздрей. — Просыпайся, морда, кушать подано. Я ободрал шкуру, раз ты ее так не любишь. Разевай пасть, жри давай, — проворчал он. Стив недовольно заворчал, но облизнул кровь и тотчас же рывком вцепился в свежее мясо, которое Рамлоу совал ему прямо в пасть. Оно уже успело остыть, пока тот возился, но его мышцы еще хранили в себе память о торопливой жизни и панической скорости, на этот раз не успевшей унести своего хозяина от меткой пули двуногого хищника. Кости захрустели на зубах Стива. Он жадно глотнул то, что удалось оторвать и, прижав нижнюю часть ноги передней лапой, принялся грызть мощное бедро, как будто был огромной собакой. Мужчина и женщина терпеливо ждали, пока он насытится. Стив ел и смотрел на них. Рамлоу был не прав, Стив знал, кто они такие. Он просто не хотел думать об этом. И все же если присутствие Рамлоу не напрягало и не беспокоило его, в приходе Наташи было что-то тревожное. Заглотив последний кусок, практически не жуя, прямо вместе с копытом, Стив снова заворчал, посмотрел на них прояснившимися глазами и вытянувшись на брюхе протянул к ним переднюю лапу, подняв ладонь вертикально. Наташа всегда была такой маленькой? Его когти оказались у нее над макушкой. Рамлоу вроде бы был больше ладони. — Стив, хватит, — сказала Наташа и, решительно отодвинув его пальцы, в свою очередь шагнула к его морде. — Грядет большая беда. Очень большая. Ты нам нужен. — ...АША, — выдохнул он и сам удивился вырвавшемуся из его пасти глухому шипению. — Да, это я, — она поправила волосы по-девичьи кокетливым жестом. — Рада, что ты узнал меня, дорогой. — Ну, конечно же, ты ж его жена! Матерь ёбана, — проворчал рядом Рамлоу. — Там где дело касается чего ниже пояса, сразу другое отношение. Стив не показал, что слышал его. Он поднял голову, опираясь на локти и смотрел на Наташу сверху вниз. Он ждал, и она это видела. — Нет, Стив. Его так и не нашли, — помотала она головой. — Прости, но сейчас речь о другом. Мы действительно не справимся с этим без тебя. — Она сняла со спины аккуратный белый рюкзак и вытащила из него его черно-красную форму. — Поверь мне, я не стала бы беспокоить тебя, если бы у нас был выбор. Стив нахмурился и выдохнул облако пара, на миг целиком закрывшее Наташу и Рамлоу. Он не хотел, но Наташа смотрела ему прямо в глаза. И держала в руках его форму. А рядом с ней стоял Рамлоу, без всякой выгоды для себя по доброй воле выбравший остаться с ним и насильно кормить его в его самые плохие дни. Это были люди. Его люди. И он был в ответе за них. Он не мог ответить "нет" на слова о том, что он нужен. Потому что существовали на свете вещи действительно важнее их всех и его личных желаний. И Стив чувствовал, что сейчас речь об одной из них. Он поежился, потянулся всем телом и напоследок расправил крылья и стряхнул с них льдинки и снег, а потом... горы разом стали вдруг больше, и небо дальше, а люди перед ним превратились из шахматных фигурок в людей. — Спасибо, Наташа, — сказал он, забирая из ее рук форму, и прямо там же принялся натягивать ее на себя. — Не знал, что у тебя тоже растет борода, — удивленно присвистнул рядом Рамлоу. Стив просто посмотрел ему в лицо и кивнул, разом и соглашаясь с этим очевидным фактом, и благодаря его за компанию. Закончив с одеждой и обувшись, он спросил: — Как вы нашли меня? — Я угробил сотню гребанных дронов, прочесывая сраные горы, — проворчал Брок. — Ванда подсказала Вонгу, где можно будет найти тебя. Но предупредила, что твоя тоска словно бездна, и лучше будет, чтоб к тебе пошла я, — Наташа снова надела свой опустевший рюкзачок и пожала плечами: — Почему-то она сочла, что только я смогу тебя убедить. "И как всегда не ошиблась", про себя согласился Стив. Наташа была воплощением самопожертвования и чувства долга, и Стив скорее умер бы от стыда, чем стал ломаться и капризничать перед ней. — Кто такой Вонг? — спросил он вместо того, чтобы сказать об этом вслух. — Я все тебе расскажу. Он волшебник. И это совсем не так глупо и весело, как звучит, — вздохнула Наташа и сняла перчатку. На ее правой руке было похожее на кастет тройное кольцо с какой-то арабской вязью, которое она поднесла к самым губами и прошептала: — Я его нашла, забирай нас, — а потом начертила в воздухе круг, немедленно закрутившийся светящимся колесом. — Что за блядь такое? — закричал рядом Рамлоу. — Не выражайся, — одернул его Стив и пояснил: — Ты идешь с нами. — Ламу берем? Там целая туша. Совсем свежая. — Брок, — Стив сам удивился, обнаружив, что впервые назвал Рамлоу по имени. Это вдруг показалось ему правильным. Поэтому он улыбнулся этому потрепанному верному человеку и его диким желтым глазам и сказал: — Ты же не падальщик, брось мясо стервятникам. — Это кондоры, Стив, — в тон ему отозвался Брок. — Ты себе последние мозги отморозил? — Благодаря тебе надеюсь, что нет, — ответил Стив. И не задавая больше вопросов, шагнул вслед за Наташей в светящийся огненный круг.------------
По другую сторону колдовской дыры в пространстве их встретил мрачный готический интерьер темного холла на первом этаже старинного дома, с причудливыми пыльными вещами повсюду, куда ни глянь, и торжественной широкой лестницей на верхние этажи, ровно посередине которой была огромная дыра до самой крыши. Возле лестницы их ждали двое причудливо одетых мужчин: коренастый азиат в национальной одежде и высокий тощий европеец с надменным лицом в длинном кафтане и темно-красном плаще со стоячим воротником. Выглядели они так будто только что пробовались в кастинге адаптации Шекспира от студии Дисней, но лица их при этом были так мрачны и серьезны, что, похоже, им обоим сразу же отказали. — Ты обернулась быстрее, чем мы рассчитывали, — с непонятной интонацией произнес азиат, когда Наташа отдала ему свой странный кастет. — Ты куда нас затащила, Романофф? Мы в Америке вообще, вашу мать? — ощерился позади Стива Рамлоу, предсказуемо реагируя агрессией на все непонятное и странное. — Мы в Нью-Йорке, — невозмутимо ответил ему белый мужчина и церемонно кивнул Стиву: — Меня зовут доктор Стивен Стрендж. У нас с вами мало времени, но разрешите сначала проводить вас в мою гостевую ванную комнату. Там есть все необходимое, чтобы вы могли привести себя в порядок, господин Верховный Экзистематор. Стив молча последовал за ним и позволил сопроводить себя в такую же замусоренную пыльными артефактами и безделушками маленькую гостевую спальню, в которой была смежная ванная комната. Только там, оставшись наконец в одиночестве, Стив наконец взглянул на свое отражение в старинном трюмо и, поморщившись, оценил, насколько своевременным было предложение странноватого доктора. Выглядел он ужасно. Даже не так. Он никогда еще так ужасно не выглядел. Грязная спутанная борода закрывала ему всю грудь, и такие же патлы свисали до половины спины. Лицо осунулось, скулы незнакомо и хищно заострились, и над ними опасно поблескивали из ввалившихся глазниц совершенно дикие глаза. Нос выпирал вперед будто клюв, и в целом Стив выглядел не столько Драконом, сколько какой-то косматой зловещей птицей с лысой мордой, как у стервятника. Но на полке над раковиной лежал бритвенный набор, а рядом со стойкой душа его ждали банные принадлежности, и Стив знал, что сказал бы в таком случае Баки. Он ничего бы не сказал. Он бы тяжело и огорченно вздохнул и занялся тем, чтобы привести его по возможности в порядок. Этим Стив и занялся. Вымылся быстро и деловито, как в армейские годы (как в сущности и всегда мылся до короткого, как сон, возвращения в его жизнь Баки-НеБаки). А потом тщательно выбрился, стараясь не вспоминать, как Баки учил его избавляться от первой щетины в их уже ставшей похожей на миф далекой юности. Стричь волосы самому себе он не умел, но предусмотрительный доктор Стрендж оставил еще и резинку для волос, которой Стив и стянул свою непривычную гриву в неумелый низкий хвост сзади на шее. Когда он вышел из комнаты, в коридоре его сторожил скучающий Рамлоу, которому Стив кивком головы приказал последовать его примеру и самому сходить в ванную, и почти полностью скрытая в тенях Наташа. Как только за Рамлоу закрылась дверь, она скользнула к Стиву и погладила его по гладко выбритой щеке своей маленькой и жесткой ладошкой. — Теперь расскажи мне в чем дело? — неожиданно мягко спросил он, но она коротко помотала головой и ответила: — Идем, сейчас сам все увидишь и узнаешь. Какими-то хитрыми коридорами и винтовыми лестницами она провела его в такую же темную и мрачную, как и все в этом доме, но при этом довольно просторную библиотеку. Там, помимо колоритной парочки ряженых чародеев его ждали еще двое: мрачный как ночь Николас Фьюри и человек, про которого Стив много что знал, хоть никогда и не встречал его лично. И был абсолютно уверен, что никогда его и не встретит. — Господин Дракон здесь, Брюс, — мягко сказала ему Наташа и попросила: — Пожалуйста, расскажи ему все. Худой человек с сильно заметной сединой в волнистых волосах, сидевший в одном из глубоких кресел Стренджа, склонив голову и свесив между коленей беспокойные нервные руки, поднял лицо и тяжело сглотнул, встретившись взглядом со Стивом. Он выглядел измученным, но в запавших глазах его блеснула решимость. — Говори, — приказал Стив. — Меня зовут Брюс Беннер, господин Дракон. Я... биолог, ученый. Но, не важно. Уверен, вы скорее слышали обо мне под другим именем, — сбивчиво и путано начал Брюс, неловко пожал слабыми плечами потомственного интеллигента и вдруг прямо посмотрел на Стива и сказал: — В общем, я — Халк. Но сейчас не важно и это. Стив скрестил руки на груди, безмолвно предлагая ему продолжать, и Беннер, потерев лоб рукой, признал: — Я не питаю теплых чувств ни к вам, ни к вашему режиму, Верховный Экзистиматор, но я человек Земли и вы тоже. Во всяком случае, когда-то были им. И угроза, о которой я вернулся предупредить вас — общая для нас всех. Из внешнего космоса. — Кха! — издал горлом Ник, как бы кашлянув, но будто не удержавшись от того, чтобы не напомнить всем, сколько лет он говорил о подобной возможности, пока многие (и Стив в том числе) считали, что у него прогрессирующая паранойя. — Нашего врага зовут Танос. У него огромный космический флот и армия немыслимых тварей, — поджав губы с видом человека, который видел такое, что ему уже не страшно, что его слова могут принять за бред сумасшедшего, очень серьезно произнес Брюс. — Но страшно не это. Его главная цель почти библейских масштабов — вырезать половину всех живых существ во вселенной во имя благородного замысла: освободить ресурсы для оставшейся половины. Он занимается этим уже много лет и успел отнять просто немыслимое количество жизней. — И сейчас он летит к Земле, — не удержался от того, чтобы не вставить свои пять копеек Фьюри. — Звучит драматично, — ответил Стив. — А теперь можно немного конкретики. Откуда тебе все это стало известно? — Я видел его своими глазами, господин Дракон, — сглотнув, ответил Беннер и кулаки его несколько раз сжались и разжались. — Я был на корабле асгардцев, моих друзей, когда Танос напал на нас. Я сражался с ним, — он вдруг дергано усмехнулся и поправил себя: — Другой парень сражался с ним. Слуги Таноса перерезали всех на корабле Асгарда. Всех подряд, без разбора, а там большей частью были мирные беженцы, не солдаты. Так что Халк был зол, страшно зол. Но он ничего не смог сделать Таносу. Тот его просто размазал. Со всей его силой и неуязвимостью, размазал как жалкую мокрицу. И не только его. Короля и бога Асгарда тоже. И его брата. Танос оказался не по силам ни одному из нас. И даже не по силам нам всем вместе. А теперь он летит сюда. — И как же ты сумел спастись, чтобы предупредить нас? — спросил Стив. При всем безумии его истории, Стив вовсе не пытался поймать Беннера на лжи. Он видел, что тот говорит правду. И видел, что тот в отчаянии. Поэтому Стиву нужно было понимать всю картину. — В отличии от меня, господин Дракон, вы сами по себе существо магической природы, так что просто примите как есть. Хеймдаль швырнул меня своей последней волей сюда, чтобы я нашел того, кто сумеет остановить Таноса, прежде чем он преуспеет в своей главной затее, — Беннер переплел пальцы рук, пытаясь подобрать слова, и наконец сказал: — Он собирает камни бесконечности, чтобы те дали ему безграничную власть над всем живым. Чистой силой, душой, разумом, реальностью, пространством и временем. Это будет чудовищное могущество в руках у безумца. Три камня из шести у него уже есть. А еще два на Земле, и он идет сюда в первую очередь за ними. — И где эти камни? — спросил Стив. — Священный камень времени находится под моей охраной, можете не беспокоится, — холодно ответил доктор Стрендж. — А второй — камень пространства — уже встречался на вашем пути, насколько мне известно. Вы знаете его под именем Тессаракт. Синий, ослепительно синий куб, источавший свет, превращавший людей в ничто. Питавший оружие солдат Шмидта и его технику. Опасный и мерзкий артефакт, который Говард жадно мечтал изучить и использовать в собственных целях, но сколько ни бился, так и не сумел постичь его необъяснимую природу. — Николас, насколько я помню, Тессаракт ведь в хранилище ЩИТа? — спросил Стив. — Предоставь мне его. — При всем моем уважении, это невозможно, — пожал плечами Фьюри. — Я понятия не имею, где Тессаракт. Ни я, ни мои люди никогда не занимались этим вопросом. У меня его нет. — Ох, Ник, ты так заврался, что сейчас дважды сказал правду, — тихо засмеялась Наташа и выскользнув из-за спины Стива, положила на шахматный столик перед ним нестандартной формы маленький черный чемоданчик и, звонко щелкнув замочками, открыла его. — Вонг, спасибо, что помог сохранить его. В чемоданчике оказался кубический стеклянный контейнер, внутри которого переливался голубовато-синим светом Тессаракт. — Наташа, — прохрипел Фьюри и угрожающе шагнул к ним. — Ты лживая змея! Втерлась мне в доверие, и что же ты сделала? Продажная русская сука. — Ник, заткнись или я вышибу тебе второй глаз, — поморщился Стив. — Мне сейчас некогда возиться с твоим предательством и обманом, хватит и того, что ты оскорбил мою жену словесно и уже тем, что поверил, будто она может предать меня. — Рука Стива властно легла на плечо Наташи, гарантируя ей защиту. — Я поклялась вечно служить тому, кто отомстил за меня Дрыкову, — Наташа чуть склонила голову, почти коснувшись щекой пальцев Стива, но смотрела при этом на Беннера. — И я буду служить ему вечно. Беннер выразительно поджал губы. Во взгляде, которым он смотрел на нее в ответ было очень много всего: вина мешалась с горькой обидой, гнев на предательство с беспомощным любованием, нерешительность с животной и безудержной страстью, запертой глубоко внутри него, где жил его зеленый двойник. Но, что было печальнее всего, казалось, Брюс понимал, о чем она говорит. — Пожалуйста, просто извинитесь перед мисс Романофф, у нас не так много времени, — чуть раздраженно заметил Стрендж, и на удивление, Фьюри отступил. — Я искренне сожалею, о том, что не поверил предупреждениям на твой счет, — проворчал он, обращаясь к Наташе. — Я никогда не был врагом Верховному Экзистиматору и не замышлял против него, ты сама могла в этом убедиться. Раз уж все это время шпионила за мной для него, притворяясь, что все наоборот. Ты верная жена своего мужа. Беру свои слова назад и приношу извинения. — Извинения приняты, — сладко промурлыкала Наташа и повернулась к Стиву. — Ванда просила сказать тебе про камень: "Забудь, что видел. Не верь глазам. Форма обманчива. Скорлупа скрывает орех. Орех не квадратный. Ты знаешь, что делать". Стив коротко фыркнул, разом отодвигая Фьюри с его тайнами на задний план, как несущественное и не важное. Тессаракт был сейчас задачей номер один. Камень пространства. Куб. Орех. Внеземная сила неясной природы, за которой шел убийца из космоса. Стив действительно знал, что надо делать. В этот раз Ванда объяснила все на удивление просто. Не колеблясь, он открыл контейнер и взял куб левой рукой. Рукой, которая выглядела как рука, но по факту была лапой Дракона, точно так же как нервно заламывающий руки Брюс Беннер по факту был Халком. Форма была обманчива. Грани кубической скорлупы затрещали под его пальцами и раскололись. А у него на ладони осталась сапфировая капля, все это время таившаяся внутри своей искусственной оболочки. Она жглась и не хотела подчиняться ему. Хотела вышвырнуть его из его плоти и зашвырнуть сквозь тьму на дно бездны. Стив только поморщился, давая Тессаракту понять, что его желания не волнуют Дракона, его воля несоизмеримо сильнее капризов и причуд инструмента, единственная цель существования которого - служить тому, кто им владеет. Теперь Тессаракт принадлежал Стиву. И он знал, что надо делать. Он подбросил и проглотил его. И в потрясенном молчании окружающих повернулся к Стренджу и протянул к нему руку за вторым камнем. — Нет, — сказал тот. — Так мы не договаривались, господин Верховный Экзистиматор. — Мы вообще никак не договаривались, — терпеливо напомнил ему Стив. — Поэтому просто отдай камень, если хочешь, чтобы я защитил его и вас всех от еще большего ублюдка из космоса. — Вы не понимаете, что собираетесь натворить, — отступая и делая причудливые пассы руками, сказал Стрендж. — Сила камня времени невероятна и непостижима. Я не могу позволить, чтобы вы просто сожрали его. — Вы хотите жить, доктор? — теряя терпение спросил Стив. — Вы хотите, чтобы вся эта планета жила? Дайте мне камень, и я позабочусь о том, чтобы у Таноса отпала нужда являться за ним к вам домой, вырезав по дороге половину моего человечества. Когда я убью его, можете забрать свой камень обратно. Мне он не нужен. Потерпите несколько часов без своей вычурной безделушки. Послушайте пока, как ваш азиатский друг расскажет вам про "вся жизнь — страдание" и еще что-нибудь про то, как важно уметь делиться и про общую выгоду. — Не надо называть Камень времени безделушкой, — сухо ответил Стрендж и резко взмахнул рукой. Стены закувыркались вокруг Стива, а сам ряженый доктор вдруг распался дюжиной двойников, как в ярмарочном аттракционе с поставленными под углом зеркалами. — Хватит, — отрезал Стив и шагнул вперед, небрежным движением руки с когтями, сметая прочь искаженную реальность. Стрендж отступил еще на шаг, как испуганная лошадь, бешено покосившись куда-то за плечо Стиву, где, судя по звукам, Наташа, бесшумно присоединившийся к ней Брок и, похоже, Фьюри втроем насели на Вонга. Плащ доктора раскрылся и затрепетал без всякого ветра, и тот вдруг поднялся в воздух, обрастая сотней рук, как статуя Кали, а всю его фигуру охватило яркое пламя. — Дракон, взываю к тебе, — пылая в огне и не сгорая, провозгласил Стрендж. — Я не хочу вступать с тобой в поединок. Камень времени может быть отдан только достойному и только по доброй воле. Я не отдам его тебе. В тебе достаточно гордыни, силы и злости, чтобы сразиться против зла и защитить Землю и без него. Мы не враги. Мы заодно с тобой. Стив улыбнулся, сам понимая, что его лицо сейчас выглядит для Стренджа звериной пастью, и что между его клыками вырывается на волю огонь, такой же яркий и яростный, как и тот, что пылал вокруг парящего доктора. Стрендж явно понял, что на переговоры Стив не согласен. Его руки мгновенно начертили пентаграмму, и прямо в глаза Стиву ударила пульсирующе яркая вязь проклятий и заклинаний. Он на миг отвлекся, но тот час же стряхнул с себя неприятно покалывающие путы магических рун. Стрендж уже плел против него новые петли и бичи сияющих заклинаний, как вдруг сверху и сзади на него внезапно обрушился женский силуэт. Сильные ноги обхватили его за талию, прижимая алый плащ к бокам колдуна, а коротко блеснувшая гаротта обхватила разом его горло и воротник плаща, стискивая безжалостной хваткой. — Жги его, Стив, — яростно крикнула повисшая на Стрендже Елена. — Жги его, я его держу. Стив посмотрел в ее отчаянные бесстрашные глаза. Она не сомневалась и не колебалась. Она предлагала Стиву сжечь Стренджа вместе с ней, чтобы забрать камень по праву сильнейшего. — ЛЕНКА, ДУРА! — отчаянно закричала Наташа, бросаясь к ним, но Стив успел поймать ее и прижать к своей груди. — Успокойся, Наташа, — сказал он, с трудом удерживая вырывающуюся Красную Балерину. Он как всегда принимал решения быстро и без долгих раздумий. — Не надо так драматизировать. Лена, отпусти его и иди сюда. Какой-то глупый камень не стоит такой жертвы. Он не настолько мне нужен. Елена с мрачным видом явно туже сдавила удавку на горле Стренджа, но послушалась Стива и спрыгнула на пол, а потом подошла к ним. — Зря ты, — сказала она Стиву. — Я ведь никому не нужна. Наташа молча влепила ей такой силы пощечину, что едва не сбила младшую сестру с ног. — Sobakam svoim gryaznym nujna, — по-русски прошипела Наташа. — Esli ya dlya tebya nikto. Стив встал между сестрами и обнял буквально вибрирующую от бессильного гнева Елену, невольно защищая ее от взбешенной Наташи. — Что у вас тут без меня такое творится? — почти ласково спросил он. — Самоуправство и полное безвластие? — Ты пропал на пять лет, Стив, — сказал сзади Фьюри. — Нам пришлось делать все возможное, чтобы скрыть этот факт. Спасибо хоть ты вовремя взял в штат Гельмута Земо, он оказался просто незаменим в такое сложное время. Так чему ты удивляешься, что все мы немного на взводе? — Пять лет, — тихо повторил Стив. Пять лет с тех пор, как он снова потерял Баки. Целиком и полностью по своей вине. Пять лет в течении которых Баки так и не позволил людям Стива обнаружить себя, а, значит, не готов был простить. Но сейчас было важно другое. Сейчас он должен был защитить Баки. И все остальное человечество вместе с ним. — Боюсь, вам придется еще какое-то время поработать на эту легенду, — холодно сказал он Фьюри. — И еще, Ник, у меня будет поручение к тебе лично. В данный момент я очень недоволен тобой за то, что ты пытался использовать против меня мою Наташу. Поэтому я решил поручить тебе мою Елену. Делай, что хочешь, у тебя богатое и нестандартное воображение, но моя девочка должна быть счастлива. — Я не нянька, Стив, — скрестил руки на груди Фьюри. — Мне это не нужно! — одновременно с ним возмутилась Елена. — Тем сложнее задача, — пожал плечами Стив. — Учтите, что я на вас рассчитываю, потому что если Елена не будет каждое утро просыпаться счастливой с желанием жить и радоваться жизни, Ник, я оторву тебе голову. Она твой единственный и последний шанс восстановить мое хорошее отношение. — Ты все такой же злобный садист, — проворчала Елена, но по тому как постепенно расслаблялись ее по началу каменно застывшие плечи, Стив понял, что она успокоилась. — Есть еще что-нибудь, о чем я должен знать, до того, как полечу разбираться с Таносом? — спросил Стив и окинул всех внимательных взглядом. — У него очень сильные приспешники. Четверо бойцов и, видимо, маг. Все с разных планет. Он называет их своими детьми. - Брюс пожал плечами. - А еще он фиолетовый. Наверное, это естественный цвет кожи для его расы, — тихо сказал из своего угла Беннер. — Не удивляйся. И ростом он крупнее людей. — Не думаю, что это существенно в моем случае, но спасибо, — ответил Стив и, отпустив Елену, размял руки и плечи, готовясь к предстоящему поединку. — Я могу перебросить вас прямо на корабль, господин Дракон, — неожиданно сказал Вонг. — Или вы хотите попробовать воспользоваться для этого Тессарактом? — Перенеси нас, — ответила Наташа, становясь рядом со Стивом. — Нет, — однозначно отрезал Стив. — Не спорь, я иду с тобой, — Наташа уперла ему в центр груди свой маленький белый пальчик. — Я пригожусь там тебе. — Нет, — снова повторил Стив и, сжав ее запястье, потащил ее за собой в ту сторону, где сидел Беннер. — Стив! — возмутилась Наташа. — Что ты делаешь? — Даю тебе развод, — сказал он, и в груди у него вдруг стало капельку легче. — Не просри свой второй шанс, как просрал его я. Это великое чудо — волшебная возможность встретить того, по кому ты тосковал и изводил себя чувством вины. Беннер, Наташа ни в чем не виновата перед тобой, она подчинялась моим приказам. И я знаю, сколько она потом сожалела об этом. Будь так добр, найди яйца у себя или у своего зеленого парня, и попробуй окружить эту прекрасную женщину той заботой и нежностью, которых она достойна. Я вас благославляю. Любите друг друга, будьте счастливы. Он снова вернулся к центру зала, но на этот раз там его поджидал Брок. Когда Стив недовольно посмотрел ему в лицо, Рамлоу только дерзко вздернул чисто выбритый подбородок и заявил: — Мне ты развод дать не можешь, так что я точно иду с тобой. — Я не могу, ты прав. Потому что ты не моя собственность, — ответил Стив. — Но я скажу тебе то же, что сказал ей. Отправляйся к тому, кто тебе дорог. И кому ты, даже не спорь со мной, сделал достаточно дерьма. Хватит строить из себя героя, Брок, я и так знаю, что ты бессмысленно храбрый. Так будь храбрым до конца, вернись и попроси прощения, как мужик. Если у тебя получится, ты превзойдешь в этом меня, потому что я так и не смог. И каждый день об этом жалею. Брок криво ощерился как волк, но все же попытался еще раз. — Стив, ты не должен идти один. — Хватит, Брок. Я сам решу, кому и что я должен, — прозвучало резче, чем он собирался это сказать, поэтому он протянул руку Рамлоу для рукопожатия и добавил: — Спасибо, за то, что сдирал с гуанако шкуры. Совершеннейшая мерзость на вкус. К тому моменту, как я вернусь, собери себе отряд из бойцов побезбашеннее. — Брок вопросительно навострил уши, крепко до боли сжав при этом ладонь Стива. — Я дам вам одну попытку одолеть меня в человеческом облике и не возражаю против того, чтобы вы вооружились. Так что организуй какое-нибудь помещение почище, а то я вашими рожами там пол вытру. Брок хищно оскалился в ответ, показывая, что это еще совершенно не факт, но послание уловил и отступил, принимая то, что Стив не возьмет его с собой. Елена ничего не говоря, подошла и коротко обняла Стива. — Radi boga, tol'ko vernis' jivym, — прошептала она. Стив молча поцеловал ее в волосы и честно ответил: — Я постараюсь, мой ангел, но если я не вернусь, у меня к тебе будет очень личная просьба, — он совсем приглушил голос и прошептал ей в макушку, слушая, как она глотает слезы: — Когда он найдется... когда он позволит найти себя, пожалуйста, скажи ему, что я признаю: я — козел, и я ужасно сожалею обо всей той боли, которую причинил ему. Ужасно сожалею, и я все так же люблю его и всегда буду любить, пока я жив. Елена громко шмыгнула носом, крепче сжала Стива своими удивительно сильными руками и отступила, отворачивая лицо, чтобы скрыть слезы. Она единственная из всех, не делала вид, что верит в то, будто все происходящее сейчас не было его прощанием с ними. — Живите по законам совести, — напоследок сказал Стив, закрыв глаза и чувствуя в себе, что может приказать Тессаракту и тот действительно перенесет его к Таносу. — Не будьте сволочами. Или я приду к вам и заставлю вас пожалеть. — Подождите, господин Роджерс, — неожиданно окликнул его доктор Стрендж и поднес руки к громоздкому медальону в виде глаза у себя на груди. Бронзовые детали пришли в движение и изнутри него ярко блеснуло сочной зеленью. А потом оттуда появился крупный яркий камень. — Вы обещали, что вернете мне его. Я рассчитываю на ваше слово, — сказал Стрендж, сделал пасс ладонями и зеленая искра скользнула к Стиву. Тот просто поймал ее ладонью. — Это могущественная и опасная сила. Не рискуйте прибегать к ее помощи, чтобы не создать другие ложные вселенные, которых не должно было быть. Просто не позвольте Таносу получить ее, — посоветовал Стрендж. — Благодарю вас, доктор, — ответил Стив и, не красуясь, поднес ладонь к лицу и проглотил и второй камень. А потом закрыл глаза и отдал приказ Тессаракту внутри себя. Потому что в древних сказках была еще одна, не самая известная и популярная истина. Дракон нужен людям, чтобы защищать их от других драконов.