Ещё один прекрасный день.

      Утро начинается не с кофе… А со сгоревших булочек с солью и песком. Не то что бы это произошло специально, или Нагито был обижен на что-то или кого-то… Будем честны, готовить у него выходит из рук вон плохо. Так было всегда, так есть, и, скорее всего, так и будет. Слишком долго рассказывать, почему так происходит, да и нужно ли?       Но сегодняшнее утро не могли испортить даже сгоревшие булочки, более похожие на угли. Сегодня был особый день — три месяца. Кажется, что это всего три месяца, но это почти восемь миллионов секунд. Нужно ли вообще говорить о том, как это много?       Комаэда с небольшой усмешкой выдохнул, выкладывая булочки с противня на тарелку. Должно быть, завтрак сегодня лежит на Хинате — в прочем, как и всегда. Не сказать, что Нагито был ленивым или безответственным… У него просто получалось портить всю еду, что он готовил.       Отодвинув занавеску, Комаэда открыл дверь на балкон и вышел на него. Спешившие куда-то люди с девятого этажа были больше похожи на муравьёв, чем на людей. У него есть время подумать о жизни и насладиться прохладным утренним ветерком, долетавшим откуда-то сверху. Сегодня обещали жару, а значит, они втроём с Нанами могли бы отправиться на пляж.       Раздался телефонный звонок, и Нагито нырнул рукой в карман шорт, доставая телефон. На экране высветилось «Казуичи Сода».       — Хм? Неужто Сода опять решил позвать нас на представление его новой игрушки-робота?.. — Комаэда слегка улыбнулся, после чего провёл пальцем на «ответить».       — Блин, Нагито, почему Хаджиме никогда не берёт трубку?! — голос Казуичи звучал более возмущенно, чем раздраженно. Не все бодрствуют в такой ранний час, а особенно Хината. — Помнишь, он отдавал мне ваш тостер на починку? Вы можете приходить сегодня!       Ах, тостер… Нагито совсем забыл про него. На днях у них перегорел тостер, и они отдали его в ремонт Казуичи.       — Тостер… Да, я помню. Спасибо большое, что позвонил. Хаджиме выключает телефон, когда спит.       — Да ну, блин, он целыми днями что ли спит?! Мисс Соня скорее будет моей, чем он ответит на звонок!..       В трубке повисло неловкое молчание на несколько секунд.       — Ладно, пойду дальше заниматься делами, Мондо притащил мне на днях байк. И если надумаете идти куда-то — позовите и меня с собой!       Казуичи редко дослушивал собеседника до конца, и обычно ответное «до свидания» или «пока» не доходило до абонента. Однако это совсем не мешало их «дружбе» — весьма натянутой, так как Сода дулся на удачу Нагито и его постоянные выигрыши в настольных играх, но, тем не менее, близкой и беспроблемной.       — А я и не сплю… — раздался голос позади. Нагито повернулся боком, обращая внимание на источник звука — закутанного в одеяло Хаджиме.       — Но… Ты же только что встал с кровати, разве нет? — Нагито смотрел в заспанные глаза Хинаты, будто удостоверяясь в своих словах.       — Я проснулся несколько минут назад и слышал ваш разговор с Казуичи, когда выходил на кухню за водой. Чиаки предложила сходить на пляж… Ты за?       Молчание. Нагито слегка завивает пальцем волос, смотря куда-то вниз. Должно быть, страшно падать с такой высоты…       Развернувшись лицом к Хаджиме, Нагито приметил строгий, почти что укоряющий взгляд глаза-в-глаза. Хината всегда так выглядел, когда понимал, о чём думает Комаэда. Или только делал вид, что понимал, но старался выглядеть непоколебимым.       Нависшее молчание прервал Хаджиме, обняв Нагито. В его объятиях всегда было что-то тёплое и родное, будто лазурный океан, обнимавший маленький плотик.       — Я люблю тебя. — В романтику Хаджиме не умел от слова совсем, и всегда говорил что-то подобнее с излишней серьёзностью. И каждый раз эта серьёзность ставила Нагито в тупик.       — Я… Спасибо, я ценю это. — Комаэда выдохнул с небольшой улыбкой, думая, что Хаджиме вот-вот его отпустит… Но этого не происходило. Нагито неуверенно поднял руки, обнимая его в ответ, но и это не дало результатов. Нагито обнял его слегка сильнее… Но и это ни на что не повлияло.       — Мы сегодня идём купаться. Не забудь взять с собой вещи. — Хаджиме поднял голову, до этого опиравшуюся лбом куда-то в ключицы, и посмотрел в глаза Нагито. Это был странный взгляд, похожий на серьёзность матери и одновременно тоску питомца. Затем парень вновь опустил голову обратно.       Нагито любил ухаживать за волосами Хаджиме; да и просто слегка трепать их или держать в них руки было забавно. Они часто мыли друг другу головы, и после таких совместных приёмов душа волосы Нагито был похожи на шерсть распушившейся овечки. В этот раз волосы Хинаты не избежали участи не быть слегка взъерошенными — особенно после недавнего пробуждения.       Молчание. Наверное, прошло минуты две-три, как они молча обнимались, стоя на прохладном балконе под одним одеялом — оно незаметно перебралось с Хаджиме на них обоих. Но даже стоя на прохладном балконе, Нагито не ощущал холода — вовсе наоборот, ему было тепло, даже жарко. Но он не мог понять, почему.