«And it’s a crying shame, if you don’t come. Are you with me?»
Утро никогда не было лёгким временем суток для Джункю. Ему всегда хотелось поспать подольше, глаза с трудом открывались, в целом сон, который по идее должен был восполнять силы для жизнедеятельности, словно, наоборот, лишал их. Чаще всего, парня могла разбудить лишь мама, но последнее время и у неё это выходило с трудом, потому что нежные похлопывания по голове и взъерошивание волос больше не были приятными для её сына, а заставляли накрыться одеялом и спрятать макушку, пробурчав из-под него что-то вроде: «Сейчас встану, мам, иди...». Счастьем для Кима были выходные, когда он мог отоспаться и его никто не смел тревожить, ведь все близкие люди знали, как он трепетно относится к своему режиму в выходные. Ибо проснуться раньше десяти или одиннадцати утра было неприемлемым в субботу и воскресенье, запрещено на строжайшем уровне, а тем более быть разбуженным кем-то. Но это субботнее утро выдалось для Ким Джункю особенно сложным. Яркие лучи солнца слепили, заставляли щуриться, в попытках спрятаться от них, парень начал ворочаться, отчего почувствовал боль, что резким импульсом отдала в висок и прошлась до затылка, тюкнув по нему невидимым молоточком. Так ещё в один момент стало холодно — кто-то стянул с него одеяло. — М-да, ты определённо не ранняя пташка, Ким Джункю, — заключил знакомый голос рядом с ухом, затем последовало такое родное движение, которое Кю и не ожидал ощутить: взъерошивание волос и легкое потряхивание по плечу. В этот раз всё это почему-то казалось таким привычным, правильным. Джункю всё же открывает глаза, с трудом привыкая к свету, пока глаза пытаются идентифицировать силуэт, нависающий над его головой. Проморгавшись, парень хочет ущипнуть себя и убедиться, что всё ещё видит один из своих снов. Над ним стоял Харуто, весь до невозможности домашний: просторная белая футболка, пижамные штаны, очки и растрёпанная причёска. Нет, этот молодой человек совершенно точно плод его воображения, нельзя настолько потрясающе выглядеть утром! Сейчас Кю закроет глаза, а когда откроет — галлюцинация первого красавца школы пропадёт. Но этого не происходит, видение только мило посмеивается, наблюдая за не до конца проснувшимся одноклассником. Ким спешит подняться, но от резкого движение у него чуть ли не темнеет в глазах и он спешит откинуться обратно на кровать, как тут его аккуратно подхватывают сильные руки и осторожно усаживают, подложив под спинку подушку. — Хей-хей, не торопись, спящая красавица, тебе следует избегать резких движений после того, что случилось ночью, — японец присаживается на край кровати, заботливо похлопав парня по плечам, убеждаясь, что тот успокоился. — Голова раскалывается, — констатирует Кю, отходя от минутного помутнения, — По ощущениям меня вывернет наизнанку, если попытаюсь встать. Я помню, что пошёл в кафе, потом там был ты, мы вместе бегали, а потом? Что случилось потом? — тяжело вздыхая, вопрошает он, в недоумении осматриваясь, — И вообще, где я? Что ты тут делаешь? Что..? Что происхо..? — парень не успевает довозмущаться, ибо его начинает сверлить настолько тяжёлый взгляд тёмно-карих глаз, что кровь стынет в жилах. — Для человека, который впечатался в фонарный столб и вырубился, ты очень и очень болтлив, — Руто смягчается, как только понимает, что Ким готов его выслушать. Он проводит рукой по волосам, разминает шею, словно думает, с чего бы начать. — Что же, радует, что этот столб тебе хотя бы память не отшиб, а то было бы труднее, — красавец хихикает с реакции корейца, глаза которого постепенно превращаются в две большие луны, — Верно, мы играли в догонялки, и ты, по своей глупости, не смотрел куда несёшься и благодаря этому врезался в фонарь и упал. Я решил отнести тебя к себе домой, ибо помощь ждать было бы долго, особенно когда дома есть личный врач. Быстренько донёс, тебя осмотрели и сказали, что ты счастливчик и легко отделался, и тебе просто нужен покой и чтобы за тобой пару ночей приглядывали. Ну и я подумал, будет глупо класть тебя в комнату для гостей, если надо следить, поэтому ты ночевал у меня. Джункю вновь выпал в «сахарный» осадок. Чего-чего, а такого он не ожидал — оказаться в Харуто Ватанабэ дома под предлогом «врезался в столб и вырубился». А чего он не оставил его валяться там, прямо на улице, тёмной ночью, в туман? Лучше бы так и поступил, чем притащил к себе домой, лежал с ним всю ночь в одной кровати и на утро разбудил нежными движениями. У Кю закружилась голова от наплыва мыслей, которые ушибленный мозг с трудом переваривал. — Кстати, спать с тобой невозможно, ты жмёшься и обвиваешь, как змея, что дышать сложно становиться, — смеётся Ватанабэ, — Но это было признаком того, что ты живой, так что можно было и потерпеть. — Зачем ты это сделал? — не вовремя вырвалось у Джункю, но именно этот вопрос не давал ему покоя. Он начал внимательно смотреть на сидящего рядом молодого человека, словно видел его впервые и старался запомнить каждую мелочь в его внешнем виде. — Сделал что? — вскинув брови, вопросом на вопрос отвечает Руто. — Зачем принёс сюда, зачем врача позвал, почему домой не отнёс сразу, в скорую, почему? — поток вопросов Кима было трудно остановить, и Ватанабэ вновь пришлось применить технику «холодного взгляда», но в этот раз он встретился с достойным оппонентом, который смотрел на него также тяжело. Занавески легко шелохнулись, по светлой и тёплой до этого момента комнате, прошёлся холодок, который оба парня буквально ощутили кожей. — Прошу прощения, если прерываю, но… — Джункю выглядывает из-за спины Ватанабэ, а тот оборачивается, чтобы увидеть, кто заглянул в комнату и стал причиной сквозняка, охватившего спальню, — Просили передать, что завтрак уже готов к подаче, — в дверях стояла младшая сестра Харуто. По ней было видно, что она неловко себя чувствует, словно увидела то, что не должна была и очень об этом жалеет. Она неловко похлопала себя по бедру, выжидая хоть какой-то реакции от парней. — Спасибо, Айри. Передай родителям, что мы будем через пятнадцать минут, — Руто мгновенно изменился в лице, улыбнулся и от его былой холодности не осталось и следа. Девушка облегчённо выдыхает и спешит удалиться из спальни брата, уткнувшись в экран смартфона и закрыв за собой дверь. В комнате вновь становится тепло. — Давай так, сахарный Ким Джункю, — начинает Руто, обернувшись к парню, и чтобы тот не успел его перебить своим «не зови меня так!», выставляет указательный палец в предупреждающем жесте, — На все твои многочисленные вопросы я отвечу после завтрака. Да и тебе надо набраться сил после всего произошедшего. Так что после, сытые и довольные мы всё обсудим. Харуто поднимается с кровати и уже открыл дверь, чтобы выйти, как резко остановился и, повиснув на ручке двери развернулся вполоборота к Джункю, со словами: — Ах да, ванная для гостей дальше по коридору, крайняя дверь слева, я там всё необходимое для тебя приготовил. Думаю, ты в состоянии сам дойти? Или тебе всё же нужна помощь? — Сам всё сделаю! — Узнаю Ким Джункю, — Руто ухмыльнулся и, уже будучи в коридоре, просунул одну голову в дверной проём и закончил, — Твоим родителям, кстати, всё сообщили, так что не переживай насчёт этого. А телефон твой на прикроватном столике, заряженный. Можешь не благодарить, сахарок, — довольный собой, парень поспешил закрыть дверь до того, как в него чуть не прилетела подушка. Джункю передёрнуло от одного упоминания семьи. Одна плохая мысль накатывалась на другую, превращаясь в один большой нервный камень, взаливаемый на плечи корейца. Парень взъерошил волосы и глубоко вздохнул, стараясь прервать поток негатива в своём сознании. Может быть всё обойдётся? А сейчас нужно было что-то решить с его пребыванием в доме семьи Ватанабэ. Вообще, почему к его появлению здесь все так спокойно относятся? У этой семьи будничное принимать гостей в обморочном состоянии посреди ночи? Кю пробило холодным потом от осознания, что родители его одноклассника могли знать, по какой причине он сюда попал. Парень попытался представить, каким взглядом можно смотреть на подростка, впечатовавшегося в фонарный столб и ему заранее стало неловко, и он поспешил смыть с себя эту неловкость в ванной для гостей. Ким осторожно встал с кровати, придерживаясь за основания, чтобы вновь не вызвать приступа головокружения. На удивление, голова почти не болела и это радовало. Если бы его физическое состояние было на уровне с моральным, то соображать было бы совсем трудно. К тому же, Кю захватывает по дороге своей мобильный и готовится упасть в обморок от количества пропущенных от матери, так что лучше было бы стоять на ногах крепко, чтобы это прошло менее болезненно. Разблокировав телефон, парень удивляется. Звонков было всего три, после чего следовали СМС, последнее содержало в себе: «Мог бы честно сказать, что ушёл на ночёвку к другу, мой хороший. Хорошо проведи время, и в следующий раз отвечай на звонки!». Джункю в шоке кладёт телефон обратно на столик и молча, наконец-то, покидает спальню «друга». В коридоре парень внимательно оценивает обстановку и, решая лишний раз не привлекать к себе внимание, начинает передвигаться подобно вору, быстрыми перебежками, чуть ли не вплотную к стене, неустанно оглядываясь. Запершись в ванной для гостей, Ким с удивлением замечает на полке чистую одежду, на которой лежала записка: «надеюсь, что угадал с размером, но если что – оверсайз сейчас в моде :)» — Что за ребёнок… Проконстатировав факт, Ким откладывает бумажку и критически осматривает предложенный образ. Он не очень то похож на домашний, что несколько его насторожило. Харуто что, дарит ему свою одежду? Почему он просто не оставил тут вещи, которые были на Кю вчера? После до парня доходит, что с самого начала пребывания в доме Ватанабэ, он даже не взглянул на своё отражение в зеркало. Пора бы это сделать. — Что же… Это определённо не моя одежда, — Джункю осматривает себя в пижаме в клеточку, которая на пару размеров больше, чем следовало. Кореец был готов устроить истерику по этому поводу, но шум со стороны коридора не дал ему этого сделать и напомнил, что его тоже ожидают к завтраку, и какой бы взрыв мозга в данный момент он не испытывал, опаздывать было бы не хорошо. Видимо, Харуто верно сказал и сейчас не время задаваться вопросами тем более, если Ким хочет выбраться отсюда как можно скорее. Придётся играть по правилам заведения. Заведения, где есть, комната для гостей, ванна для гостей, а завтраки подают.***
Лёгкий душ помог парню прийти в себя и воспрянуть духом. Стоило признать, что гель для душа с запахом лаванды подействовал как успокоительное. Таким Джункю точно никогда не пользовался, его пределом были “морозная свежесть” или “мятный холодок”, но особого эффекта они не имели. Ведь в любом случае, из-за работы в кафе, от Кима всегда исходил аромат пряного кофе и сладких булочек, даже если он был в школе. Его одежда буквально впитала в себя эти запахи и временами, парень походил на самую настоящую булочку с корицей. А сегодня от него впервые будет исходить совершенно другое настроение. Лаванды и, наверное, каких-нибудь дорогих духов, ведь он наденет вещи самого крутого парня школы. Кю старался отгонять от себя смущающие мысли и примириться с неизбежным, наспех вытирая полотенцем слегка намокшие от душа волосы. Он подошёл к аккуратно сложенной стопке одежды, перед этим в точности также сложив пижаму и использованные полотенца. — Ну и какой же у тебя вкус, Ватанабэ Харуто? — вслух размышляет Кю, пытаясь проанализировать образы одноклассника в школе и сформировать в голове то, что он мог бы выбрать для Кима. Но деликатный стук в дверь заставил его прерваться и второпях начать одеваться и отбросить куда подальше свои методы анализы. — Ким Джункю, ты там живой? — кореец даже сквозь дверь ощущает едкую ухмылку Ватанабэ. — Вполне, я почти закончил, — буркнул парень, стараясь не подавать вида, что нервничает в попытках застегнуть ремень на джинсах. — Хорошо, тогда спускайся по лестнице и ориентируйся по запаху еды, и думаю, ты сможешь найти столовую таким образом, — задорный голос прерывается на пару секунд, — Я знаю, что ты закатил глаза сейчас, так что если говорить серьёзно, столовая сразу по левую сторону через арку, не ошибёшься. — Вот же… — Ким решает не заканчивать мысль, так как увидел своё отражение в зеркале, — Модник чёртов, во что ты меня нарядил? Молочного цвета лёгкий свитер сочетался с чёрными джинсами, заставляя усомниться Джункю, не случилось ли у него помутнение рассудка и точно ли он видит себя. Когда отражение показало такое же удивленное выражение лица, парень пришёл в себя. Этот образ очень сильно отличался от того, что он носил в обычной жизни. Рукава конечно, придётся немного закатать, всё же Ватанабэ был выше него. Ким признаётся сам себе, что у его одноклассника не такой уж плохой вкус и в выданной одежде ему вполне комфортно. Кю выходит из ванной, решив по дороге в столовую забрать телефон из комнаты Руто. Глупо было оставлять его там, хотя и в ванной он был бы парню без надобности. К комнате знакомого Ким идёт уже спокойнее, а не перебежками как раньше. Аккуратно приоткрыв дверь в комнату, парень уже собирался зайти, как замер на месте и буквально оцепенел. В один момент он решил, что к чёрту его мобильник, к чёрту завтрак, ожидающий в столовой, к чёрту эту жизнь в принципе. Ему нужно закрыть дверь, развернуться на девяносто градусов, подойти к окну и выпрыгнуть из него, чтобы убежать как можно скорее домой и придумать, как стать невидимкой. Сделать это, конечно, нужно, но возможно ли? Определённо, нет. Сквозь небольшую щель Джункю наблюдает за переодевающимся одноклассником. Не то чтобы он делал это намеренно, где-то в глубине души он вовсе не хочет этого делать и очень осуждает, что практически вломился в комнату парня. А где-то ещё глубже в душе, Ким хотел поскорее увидеть, как белая домашняя футболка поднимется ещё чуть-чуть выше и его глазам будет представлена возможность увидеть пресс короля школы. Через три, две, одну… Сквозняк вновь колыхнул светлые занавески и пустил холодный воздух в комнату, образумив Кима и заставив его быстро прикрыть дверь, чтобы Ватанабэ не успел почувствовать весеннюю свежесть, стремительно распространяющуюся по комнате. Джункю придерживается за стенку и глубоко дышит, из последних сил стараясь на осесть на пол. Что это, чёрт возьми, было сейчас? Почему его сердце так заколотилось, а щёки горят так, словно он опять на спор съел острого перца? Руто, бесспорно, был очень красивым парнем, но же не повод так откровенно пялиться на него? Ну увидел бы Ким пресс и увидел, в спортивной раздевалке и не такое открывалось его взору, чего так реагировать? Парень присел на корточки, взявшись за голову, в надежде остановить бурный поток мыслей пассивно-агрессивным массажем. Через несколько секунд он услышал шаги со стороны комнаты, хотел было встать, но одноклассник был быстрее и уже открыл дверь. Не сумев удержать баланс, Джункю неловко вваливается прямо под ноги уже переодевшемуся японцу, вызывая у того удивление. — Я, конечно, помог тебе, но кланяться в ноги не обязательно, — Харуто присаживается рядом с неловким знакомым, положим ладонь тому на плечо, — Или ты плохо себя чувствуешь? Позвать врача? — уже без шуток спрашивал он, внимательно рассматривая парня, — Ты красный какой-то, принимаешь горячий душ утрам, вместо прохладного? Киму сейчас и правда бы не помешало, чтобы его окатили ледяным ведром воды. Реакция на холод превысила бы все остальные и заставила забыть все тревожащие его мысли, а может и вовсе повергла его организм в такое шоковое состояние, что парень забыл бы кто он есть, где живёт и далее по списку. — Всё… В порядке, не беспокойся, — Кю дёргает плечом, а после поднимает взгляд и встречается с омутом карих, обеспокоенных глаз. Удерживать зрительный контакт в этот раз было даже приятно. Может быть потому что Ватанабэ не нацепил свою привычную маску холодности. Киму казалось, что японец сейчас был как никогда открыт перед ним, был настоящим. Никакой надменности, иронии, только простой парень, который почему-то сильно переживает о нём. — Тогда, пойдём завтракать? Если мы задержимся ещё минут на пять, сестра от меня живого места не оставит, — всё также смотря в глаза, Руто помогает Джункю встать, придерживая за предплечья. На его лице расцветает добрая улыбка, которая заставляет корейца стушеваться. — Конечно, я только хотел забрать телефон. Харуто кивает и пропускает парня к прикроватному столику, а сам проходит в коридор. Джункю быстро кладёт смартфон в карман, перед этим проверив, не появились ли новые сообщения. Пусто. Он спешит за одноклассником, который терпеливо ждал его у лестницы, задумавшись о своём. — Спасибо, Харуто, — неожиданно выпалили Ким, вырывая японца из раздумий, — Я понял, что до сих пор тебя не поблагодарил, а ведь ты столько для меня сделал, — парень поднимает взгляд, с удивлением отмечая, что Ватанабэ, засмущался? Тот неловко потёр ладонью шею, отводя взгляд куда-то в сторону и стараясь сдержать улыбку. Он кивнул в сторону лестницы и парни двинулись в столовую. — Любой бы поступил так на моём месте. — Ага, особенно когда знаком с человеком один вечер. Да ты имел право оставить меня там валяться, а не домой к себе тащить. — Во-первых, мы знакомы года три. А во-вторых, ты настолько плохого обо мне мнения? — Теперь навряд ли, — Ким шёл позади, но по тому как округлились щёки Руто, он понял — парень улыбался.***
Столовая встретила парней ароматом кофе и свежеиспеченных вафель. Джункю невольно вспомнил детство, когда на его день рождения мама всегда пекла вафли на завтрак, это считалось чем-то особенным. А у семьи Ватанабэ, видимо, это обычная суббота. — Мальчики, вы чего так долго? Айри уже начала беспокоиться. — Ничего подобного, мам! — девочка заметно смутилась, строго глянув на улыбающуюся женщину, которая встала из-за стола и уже направлялась в юношам. Киму показалось, что за три года она ни капельки не изменилась и выглядела так же приветливо, как при их первой встрече. — Ким Джункю, верно? — кореец кивает, чувствуя, как к щекам приливает кровь, — Ты так вырос, я помню тебя ещё милейшим парнишей с корзинкой печенья, время так летит, так летит, — мисс Ватанабэ внимательно рассматривала гостя, в то время как её сын удачно ретировался. Обходя обеденный стол, Руто замечает на себе умоляющий взгляд Джункю и лишь насмешливо разводит руками, усаживаясь рядом с сестрой. — Я так рада, что вы с Харуто поладили. Честно признаться, я и не думала, что вы дружите. И то, что Руто пригласил тебя к нам на ночёвку, стало для меня приятной неожиданностью. По большей части, потому что меня не уведомили о ней, но это пустое, — Ким чувствовал, что в словах японки было столько искренности, она не походила на остальных домохозяек их пригорода, которых ему пришлось повидать немало. — Что же… Я рад, что вы счастливы, мисс Ватанабэ. А о подобных мероприятиях впредь Вы точно будете предупреждены заранее, просто.... — корец понимает, что мама Харуто не в курсе настоящей причины его появления в их доме и решает подыграть тому вранью, что начал одноклассник, — В этот раз это был очень спонтанный проект по биологии, не требующий отлагательств. Сами знаете, подростки вечно откладывают всё на последний момент, — заключает эту тираду вранья нервный смешок, который приятная женщина, к счастью, не замечает, увлечённая рассказом. Джункю бросает взгляд на своего, теперь, друга? Тот словно упивался моментом, сидел, подперев голову руками и улыбаясь. Его сестра, видимо, тоже считала ситуацию комичной, поэтому тихонько хихикала, прикрывая рот ладошкой, но заметив на себе взгляд корейца, прокашлялась и понимающе кивнула ему. — Ма-а-а-м, сейчас ты можешь лишиться одного из своих детей, ведь он или она умрёт от голода, пока ты ведёшь светские разговоры с гостем, — Айри облокотилась на спинку стула и умоляюще вздохнула, драматично закатив глаза. — Ох, действительно пора завтракать, — мисс Ватанабэ взволнованно переводит взгляд с детей на Кима, — Просто к вам так редко приходят друзья, что я… — Ма-а-м, я не шучу. У меня уже темнеет в глазах! Руто, проверь мой пульс, да и свой тоже, на всякий случай, мы истощены и хотим вафли, — продолжает актерствовать девочка, размахивая руками, словно в бреду, — Да и нашему гостю тоже не мешает подкрепиться, иначе на нашей семье будет ещё и убийство! — Хватит паясничать, Айри, это невежливо, — спокойно отвечает женщина, приглашая Джункю сесть напротив Харуто, — Присаживайся, Джункю. Парень дожидается, когда миссис Ватанабэ скроется на кухне и облегченно вздыхает, усаживаясь за стол. — Ты обломщица, — слышит он голос японца, который недовольно надулся в сторону сестры, — Надо было дать ему ещё пострадать, мне было интересно, что он ещё придумает. Пренебрегая правилами этикета, Кю легонько пнул соседа по ноге своей ногой под столом, призывая обратить на себя внимание. — Так твои родители не знаю, почему я здесь? — грозным шёпотом спрашивает Кю, боясь что его могут услышать. — А как ты себе представляешь объяснения? Мой непутёвый друг впечатался в столб, поэтому посреди ночи я принёс его домой? — сидящая рядом Айри прыснула, но тут же приняла более спокойное выражение лица, так как с кухни послышался стук каблуков. — Мисс Ватанабэ, я бы сам справился, вы не обязаны были мне помогать, — Джункю постарался не выдавать своего сильного удивления, когда дворецкий начал раскладывать на столе завтрак, состоящий из тарелки вафель с фруктами и стаканом апельсинового сока. Факт наличия у одной из самых богатых семей района прислуги не должен быть удивительным в принципе. — Так как сегодня за завтраком у нас присутствует гость, я решила тоже проявить участие, — мама Харуто выставила перед Кимом его тарелку и стакан, и начала аккуратно раскладывать приборы с подноса. Парень впервые ощутил каково это, когда обслуживает не он, а его. — Прошу прощения, а разве мистер Ватанабэ не присоединится к нам? — как можно вежливее спрашивает Кю, удивляясь, что место во главе стола не занято. Он замечает как все члены семьи Ватанабэ слегка помрачнели после услышанного вопроса, отчего парень смутился, подумав, что лучше было не задавать этот вопрос. Он увидел, как Харуто отвёл взгляд в сторону, слегка нахмурившись, Айри раздражённо сверлила взглядом тарелку с завтраком, и только мисс Ватанабэ, снисходительно улыбалась, закончив раскладывать столовую утварь и усаживаясь за стол. — К сожалению, мой муж очень занятой человек, поэтому не сможет сегодня присутствовать за завтраком, — хоть она и улыбалась, Ким заметил, что карие глаза женщины были грустными. — Как и вчера, позавчера и всю неделю до этого, — прозвучало недовольное бурчание со стороны младшей сестры Руто. Когда девушка встретилась со строгим взглядом матери, то уверенно выдержала его и грустно улыбнулась, — Но это всё для нашего блага и мы должны быть благодарны. Что же, мы благодарны за эти чудесные вафли, так что можно ли уже приступить к их поеданию, иначе я упаду в голодный обморок? — вздохнув, мисс Ватанабэ одобрительно кивнула, давая согласие. Джункю пересёкся взглядом с Руто, который всё это время молча улыбался, глядя на сестру. Парень внешне выглядел спокойным, но по его резким жестам и слегка дрожащим рукам, было понятно, что его эта тема несколько беспокоит. Все приступили к трапезе. Джункю вознёсся на небеса от мягкости вафель и подумал, что в их кафе подобного никогда не подавали. Впрочем, каждый раз готовить домашние вафли было бы нерационально, но может быть, это какой-то особенный рецепт? Если бы они подавали их в заведении, то это точно стало бы хитом всех продаж, обогнав даже так любимый Джункю кленовый пекан. Да, определённо хит, в сочетании с крепким кофе было бы вообще крышесносно. — Вижу, тебе очень понравились вафли, Джункю? — начала беседу мисс Ватанабэ, обратив внимание на впечатлённого блюдам Кима, — У вашей семьи же есть собственное кафе, как там обстоят дела? Ты, наверное, помогаешь родителям? Такие обыденные на первый взгляд вопросы выбили Джункю из равновесия, в которое он постепенно вернулся, представляя обновлённое меню «Glass Walls». От неожиданности, он чуть было не поперхнулся, но вовремя запил вставший поперёк горла кусок еды соком. Он ни с кем не обсуждал семейные дела, потому что знал изнанку их бизнеса, наблюдал и слышал её почти каждый вечер. От воспоминаний по спине пробежала дрожь, а аппетит постепенно начал пропадать, хотя от вафли на тарелке осталось всего пара кусочков. — Да, он работает там бариста и официантом, — неожиданно вставил своё слово Харуто, обратившись к матери. Кю поднял на парня удивлённый взгляд, но тот не смотрел на него, увлечённый резкой вафли, — Помнишь, я же недавно зачитывал тебе хвалебную статью об их кафе. Так вот, там вправду так хорошо, как пишут, я заходил недавно и сам в этом убедился. Ватанабэ улыбаясь продолжает поедать завтрак, а Ким начинает активно кивать в реакцию на всю речь японца, замечая слегка растерянный взгляд его матери. Если Руто и дальше продолжит его так спасать, то Кю придётся расплачиваться с ним всей своей зарплатой за месяц, не меньше. И то, если речь будет о деньгах. А если нужно будет также его прикрывать? — Это похвально, думаю, твои родители могут гордиться, что воспитали такого ответственного мужчину, — отвечает мисс Ватанабэ, отпивая глоток сока, обдумывая, что ещё можно спросить. За это время, Джункю успевает расквитаться с остатками завтрака. Ему почему-то резко захотелось исчезнуть из этого помещения и скрыться от потенциальных вопросов. — Я так полагаю, вам не терпиться поскорее вернуться к вашему проекту, мальчики? — спрашивает японка, замечая, как тарелки юношей почти одновременно опустели. — Я думал пойти домой, не хотелось бы пользоваться вашим тёплым гостеприимством больше положенного, — смущаясь ответил Джункю, нервно сжимая подол свитера под столом, чтобы никто не увидел. — Оставайся у нас сколько хочешь, Джункю, тем более, если вам нужно доделывать проект, я не вижу смысла для тебя покидать наш дом так быстро, — спокойно парировала женщина, смотря при этом очень опечаленным взглядом, — Тем более туман ещё такой густой, а к вечеру обещали, что он спадёт и тогда наш дворецкий сможет отвезти тебя до дома без проблем. Джункю переглянулся взглядами с Харуто. Тот выглядел серьёзно, словно сам с трепетом ожидал решения парня. Если уйдёт сейчас, то не узнает ответов на многие свои вопросы, на которые Ватанабэ обещал ответить после завтрака. А если уйдёт, то сможет навсегда покончить со всеми вопросами в принципе: просто будет делать вид, что знать не знает Харуто, что последние события никогда не происходили, что не было кафе, пробежки, пресса, видневшегося из-под футболки, всего, что вызвало в нём столько разных эмоций. — Знаете… Вы правы, идти в такую плохую видимость не очень хорошо, да и чем раньше мы покончим с проектом, тем лучше? — Джункю ободряюще улыбнулся, обернувшись с маме Ватанабэ. Краем глаза он замечает, как Харуто облегчённо выдыхает и отворачивается куда-то к окну, чтобы его волнения никто не заметил. — Да! С такой видимостью и врезаться в какой-нибудь столб не поздно, — вставляет молчавшая до этого Айри, вызвав у своего брата довольный смешок, а Кю заставив покраснеть. — Айри, ты сегодня язвительна как никогда, что с тобой случилось за ночь? — Мисс Ватанабэ удивлённо смотрит на дочь, которая хитро отводит взгляд. — Ох, мамочка, со мной то точно ничего не случилось, — девочка довольная собой, вытирает салфеткой лицо, аккуратно складывает её и кладёт рядом с тарелкой, после чего встаёт из-за стола, бросив по дороге, — Я буду у себя в комнате, мне тоже проект задали делать, но благо, одиночный. — Ох уж эти подростки, — посмеиваясь, прокомментировала миссис Ватанабэ, а после чего обратилась к парням, — Тогда и вас, мальчики, я не смею задерживать, можете идти, постарайтесь как следует. — Обязательно, мам, иначе и быть не может, мы выложимся на полную, — бодро ответил Руто. Джункю подметил, что парень буквально начал светиться изнутри. Не уж то, ему было так важно, чтобы он остался? Встретившись взглядами, парни как-то машинально улыбнулись и вместе пошли к лестнице. А в голове у Кима проноситься мысль, что за последние часов десять, где жизнь повернулась совершенно необычным образом***
— Раз у нас проект по биологии, то какой раздел ты предпочитаешь больше: ботанику или анатомию? И если второе, то ты как больше любишь изучать, в теории или на практике? — подтрунивал Харуто, впуская своего друга в комнату. — Я начинаю жалеть, что остался. Джункю стал осматривать помещение более осознанно, ведь утром этого не удалось сделать из-за спешки и общего непонятного состояния. Но теперь то у него было достаточно времени. Комната одноклассника было донельзя уютной, что не особо вязалось с образом Ватанабэ в голове Кима. Он думал, что спальня будет представлять из себя тёмную берлогу типичного популярного парня из школы, который каждые выходные тусит с друзьями, отчего бардак и суматоха были бы неотъемлемой частью интерьера. Но к удивлению, всё было абсолютно наоборот: чистота и порядок; полки определённо протирались от пыли каждую неделю, и казалось, на них не было ни одной вещи, у которой не было своего конкретного места; плакаты со звёздами висели с математическим расчётом, словно их расклеивали сверяясь с линейкой; кровать, на которой ребята провели ночь, была идеально застелена пледом. Бегая взглядом по комнате, Ким задумался, что в одном она всё же соответствовала своему хозяину — была идеальной, как и он сам. — Мне просто интересно, ты больше любитель чесать языком или работать руками? — не успокаивался Руто, поворачиваясь к собеседнику. — Ближайшее время тут вопросы должен задавать не ты, а я, — подметил Джункю, закатив глаза. — Ух-х, какой грозный. Впрочем, резонно, — японец взъерошил волосы и нацепил на нос очки, которые до этого оставил на прикроватном столике, — Тогда пройдём, так скажем, в комнату для переговоров. Ким непонимающе нахмурил брови, на что Руто вздохнул, прошёл и открыл дверь, которую парень до этого не замечал. Кю пошёл следом, и был готов упасть уже через секунду. — У тебя… Комната в комнате..? Помещение было чуть меньше спальни и значительно отличалась по настроению: плакатов на стенах было больше, источниками освещения служили светодиодные лампы и ночники, диван и телевизор перед ним выглядели удивительно нетронутыми, будто недавно поставленными, разнообразных музыкальных альбомов и книг на полках было не счесть. Но особенной красотой сиял проигрыватель виниловых пластинок, который Ким невольно захотел украсть к себе домой. Из общего порядка выделялся только рабочий стол, где буйствовал, скорее всего, «творческий беспорядок» из книжек, тетрадей и другого рода макулатуры. — Я называю это полу-рабочим кабинетом. Отец говорил, что нужно разделять работу и отдых, но я ему не верю, поэтому тут я и учусь и отдыхаю, — буднично рассказывал Ватанабэ, вынимая из мини-холодильника, стоящего на полу, две банки колы, — Я уже начал отвечать на твои вопросы, сахарок. Конечно, за спрос денег не берут, но учитывая тебя, я бы начал подумывать об обратном, и прилично бы заработал, — парень хихикнул, протягивая Киму баночку, — Угощайся, располагайся поудобнее и давай уже поговорим по душам. — Благодарю, — принимая газировку сказал Джункю, слегка смутившись случайного соприкосновения с тыльной стороной ладони Ватанабэ, — Мои вопросы не особо поменялись, я просто не понимаю, твоих действий в принципе, — надулся парень, усевшись на диван, когда как хозяин комнаты устроился рядом, прикатившись на компьютерном кресле и начав слегка крутиться туда-сюда. — Ну, как я говорил раньше, я не мог оставить тебя погибать под фонарным столбом чисто из морально-этических соображений. Я же не мог лишить мир такого прекрасного бариста, — он сделал глоток, наблюдая за ещё больше надувающимся Джункю, — Оставил у себя дома, потому что вести домой или в больницу далеко и долго, а я волновался и не хотел рисковать. Так что быстро всё провернул с сестрой и врачом ночью, потребовал клятву, что они ничего не расскажут, а утром рассказал матери про ночёвку. Она этому так обрадовалась, как ты мог заметить, что даже не стала задавать лишних вопросов. А, ну и ещё утром позвонил на твой домашний адрес, чтобы твои родители не беспокоились. И ещё сказал, что ты возможно пробудешь тут весь день, — на этом моменте, Руто притворно надул губки и невинно похлопал ресницами, — Кто же знал, что это окажется правдой. — То есть, всё чисто из соображений добра и зла? — Ким всё это время нервно попивал колу, не отрываясь смотря на собеседника, — Никаких личных соображений, корысти и прочего? Просто доброе отношение с пустого места? — Д-да? Если честно, меня несколько пугает твоя настороженность, и даже обижает, — Ватанабэ насмешливо выгибает бровь, делает глоток газировки, — Неужели, по-твоему, добрые дела не делаются просто так? Ким молча повёл плечами, сомневаясь с ответом. — Я просто удивлён. Мне кажется, мы с тобой никогда не были в настолько близких дружеских отношениях, чтобы ты так хорошо поступал по отношению ко мне, — кореец поджал губы, немного смущаясь своей откровенности. Его голова была наполнена разными мыслями в данный момент, одна краше другой. — Почему бы тогда нашим отношениям не стать таковыми? — спокойной спрашивает Харуто в ответ, смотря прямо Джункю в глаза, — Официально стать друзьями, так сказать. Что-то внутри Кима оборвалось. В глубине души он ликовал, радовался, ведь это было тем, что он хотел услышать очень давно. Но сердце параноика заставило его сомневаться, метаться в шоке, думая, что ответить. В один момент, парень поймал себя на мысли, что скорее всего ведёт себя как влюблённый мальчишка… Его поток мыслей прерывает смех, которым разразился Ватанабэ. Он был звонким а заразительным, что Кю и сам невольно начал смеяться, сам не зная от чего. Хотя возможно, он перенапряжения у него стали сдавать нервы. — Прости, но это прозвучало так пафосно, словно мы сделку заключаем, что меня прям разорвало. — Да, действительно. Тогда условием сделки будет то, что я спасу тебя из пожара. — Почему это? — Ну, ты же спас меня от последствий столкновения со столбом. Мы должны быть в расчёте. — То есть, если со мной случится какое-то другое несчастье, то спасать ты меня не будешь? — Я подумаю над этим. Посмотрим на твоё поведение. Парни вновь засмеялись. Кажется, этим хохотом они и заключили свою сделку и подписали все договорённости. Скоро смех стихает, но на лицах остаются улыбки. — Что же, кажется мы всё прояснили. А ты пугал меня кучей вопросов, пф-ф. Всё же ты из тех, кто любит почесать языком, — Харуто ухмыльнулся, отъезжая на стуле к рабочему столу. — Практику я тоже люблю, вообще-то. Скоро ты в этом убедишься, тебе нужно всего лишь пообщаться со мной побольше, — Джункю потянулся, удобнее устроившись на диване. — Не сомневаюсь. В таком случае, что предлагаешь делать целый день, сахарок? Проекта по биологии же у нас нет, он будет только в следующем месяце, — развернувшись в кресле, потирая ладони спросил Руто и лучезарно улыбаясь. С каждой минутой этот парень становился всё более открытым, как казалось Джункю. Он уже не воспринимал его как икону школы, японец представал перед ним обычным человеком, словно какой-то незримый туман рассеялся, позволяя Киму по-новому взглянуть на давнего знакомого. И парню это определённо нравилось. — Можем посвятить день становлению друзьями и начать узнавать друг друга лучше, — шуточно ответил Джункю, поднявшись с дивана и подходя к стеллажу с пластинками, — И если ты не возражаешь, я бы хотел узнать, какой музыкальный вкус у моего друга, — делая акцент на последнем слове, предложил Ким. У него буквально глазки заблестели, когда он увидел такую обширную коллекцию винила, что не рассмотреть её ближе было бы преступлением. — Ты определённо его оценишь, — отозвался Руто, подходя к парню со спины и наблюдая с каким восторгом он начал перебирать конверты с пластинками, — Можешь похозяйничать тут, а мне нужно ненадолго отойти, помочь сестре с «одиночным» проектом. Айри хоть и делает вид, что может всё сама, но на самом деле ей, как и всем, нужна помощь, — Ким задумался, что подобное поведение было ему известно по одному его знакомому, но он не успел об этом сказать, так как хозяин комнаты уже удалился, предварительно похлопав его по плечу. Раз уж ему дали разрешение хозяйничать, Джункю поспешил насладиться мелодичными звуками на чудо-машине-проигрывателе, и стал внимательно отбирать песни, чтобы он были подстать аппарату, тоже волшебными. Когда дело доходило до музыки, парень буквально сходил с ума и очень трепетно и внимательно к ней относился, она всегда была его отдушиной. Аккуратно перебирая конверт за конвертом, парень то и дело натыкался на знакомые имена и названия групп. Это приводило это к выводу, что у них с Харуто очень и очень похожи музыкальные вкусы. — И чего он тогда в кафе выпендривался? «Если это твоя, то я буду приятно удивлён, бе-бе-бе». Воображала... — с улыбкой бубнил себе под нос Ким, вынув наконец-то подходящую пластинку и устроив её в проигрыватель. Пара движений и небольшая недо-рабочая комната наполнилась прекрасными звуками музыки, заставив парня растворится в ней. А ещё преисполнится смелостью, чтобы узнать о своём новом друге побольше. И ничто не расскажет о человеке лучше, чем его телефон или рабочий стол. И так как первое никакой уважающий себя молодой человек не оставляет без присмотра, то второе было в полной власти любопытных блестящих глазок и шустрых ручек Ким Джункю. Пройдя к рабочему месту, кореец сначала лишь мельком пробежался взглядом, решив всё же не нарушать личных границ: ноутбук, учебники, тетради, куча бумаги. После, его так заинтересовал красивый почерк Ватанабэ, что он присмотрелся внимательнее: работа по математике, сочинение по истории искусств, какое-то заметки. А после, годы обучения в музыкалке помогли карим глазкам различить аккорды и ноты, заставив взять и прочитать один из листков:«So, are we heading outside? It's a victory dance Are you coming now? Now the start is in sight Now history sides with the common man Are you one of us?»
Джункю вчитался в написанные строки, прикинул в голове, как это должно звучать и стал тихонько напевать. Сейчас для него перестала существовать эта комната, музыка в ней, был только он и попытки воспроизвести увиденное, преобразовать в цельное произведение в своей голове. — О-о, у тебя всё же хороший вкус, теперь я в этом уверен... — Харуто замер в проходе, не договорив фразу, как только увидел стоящего Кима, который держал лист с его рукописью и. кажется, не замечал ничего вокруг. Ватанабэ подошёл ближе, стараясь двигаться максимально тихо, чтобы музицирующий гость его не заметил и тоже стал вслушиваться. Парень невольно покраснел, не то от смущения, что его попытки в сочинительство нашли, не то от злости за это же, не то от милейшей картины, как Ким Джункю пытается это исполнить. Японец решил ещё недолгое время понаблюдать за парнем, но кажется, этот процесс начал затягиваться дольше положеного. — Приятно, что ты решил узнать меня путём влезания в мои личные записи, — Харуто подошёл вплотную к спине корейца, наседая на него своим большим ростом, и лёгким движением выдернув листок со стихами из рук, — Но больше так не делай, иначе я разозлюсь, Джункю, — прошептал парень на ухо собеседнику, с которого уже три холодных пота успело сойти, а сам он задрожал. — Я не хотел, оно… — Ким неловко мямлил, пока Ватанабэ клал лист обратно на стол, — Так любопытно стало и в общем, я… — Руто обернулся к парню, облокотившись на стол, и скучающе смотря на оправдывающегося парня, — Прости, мне не стоило этого делать, я сожалею, — заметив снисхождение на лице Ватанабэ, Кю облегчённо вздохнул. — Прощён, вольно, можешь отмереть, — брюнет ухмыльнулся, заметив, как Ким чуть ли не растаял под его натиском, — Видимо, ты увлечён музыкой настолько сильно, что ничего не может тебе помешать, да? — Д-да… Моя слабая сторона, если можно так сказать. — Интересно и похвально, но жаль, что заставляет нарушать чужие границы. — Ты до конца жизни будешь мне это припоминать? — «Я подумаю над этим. Посмотрим на твоё поведение» — передразнивая манеру Джункю, ответил Харуто. Оба юноши вновь засмеялись. — Раз так, получается, ты пишешь песни? — решил перевести тему Кю, внимательно рассматривая друга. — Небольшое хобби, ничего серьёзного, — смущённо поправляя очки ответил Харуто, но всё же его губы расплылись в улыбке. — А хочешь, чтобы стало серьёзным?