Лесная

В дверь королевской комнаты послышался тихий стук. Сильва и мельком посмотрела в сторону Зигфрида, что колдовал чернилами по бумаге. Писарь тут же кивнул и убрал свои записи под стол. Клинтон оставался невозмутим, и лишь по старой привычке проверил, на месте ли его меч. — Войдите, — позвала королева. Дверь аккуратно приоткрылась, и внутрь заглянула молоденькая веснушчатая кельнерша в опрятной черно-белой форме. — Госпожа Сильва, — она низко поклонилась из проема. — А, Каролина! — королева тепло улыбнулась. — Проходи, проходи. Ванная готова? — Разумеется, госпожа. Подадим, как только скажете, — девушка зашла в комнату и огляделась. Завидев же громилу Клинтона, что воинственно восседал за столом, Каролина неуверенно попятилась и ударилась затылком в раскрытую дверь. — Не бойся его! — Зигфрид амбициозно выпрыгнул из-за огромной спины лейтенанта, и, схватив кельнершу за руку, широко улыбнулся. — Клинтон только на вид страшный, словно сторожевая псина. А на самом деле у него всего один зуб… то бишь меч, да и тот в ножнах! Каролина, кажется, не поняла шутливого тона Зига, и серьезно кивнула. По ее лицу было видно, что она гадает, что лейтенант делает в компании королевы и столь развеселого поваренка. — А где Евдокия? — поинтересовалась Сильва, с любопытством разглядывая строгую одежду кельнерши. — Сколько тут живу, по вечерам ко мне всегда заходила именно она. Неужто бедняжке нездоровиться? — Евдокия вместе с господином Гномсисом ушли проверять складские помещения в задней части замка, — с готовностью ответила она. — Что, прям на ночь глядя? — брови Сильвы взметнулись вверх. Каролина неуверенно пожала плечами. — Старшая кельнерша и господин Гномсис требовали их не беспокоить… — Ну, еще бы! — усмехнулся Зигфрид. — Там ведь подвалы, что набиты лучшем вином в Средиземье! Это мы тут дешевое трактирное пойло глотаем, — он глянул на свою кружку и грустно вздохнул. Затем снова посмотрел на кельнершу и облизнул губы. — Каролина, не хотите к нам присоединиться? — вопросил он с ухмылочкой. — А, э-э… — замялась девушка. — Что нужно делать? — Как что? — задорно воскликнул Зигфрид, и хлопнул кружкой по столу. — Пить! — Но зачем? — Как зачем? — Зигфрид ласково погладил ее по руке. — Королева возжелала сегодня ночью пьяную оргию! Писарь повернулся с кружкой пива к Сильве и, почтительно поклонившись, выпил за ее здоровье. Вмиг побледневшая Каролина переводила испуганные глаза от королевы к повару и обратно, будто ее отправляли на верную смерть. — П-простите, — заплетающимся языком ответила она. — Н-не могу… — Почему же? — У-у меня есть, э-э-эм… любимый человек. И кровать тут только одна!.. Да и неправильно это все как-то… немного. — Но королева желает, чтобы прямо на этом столе ты… — А?.. Ну если желает сама королева… — завороженно протянула девушка, не отрывая глаз от лица Зигфрида. — Тогда все нормально, да?.. — Zigfrido Ishonor baal der incubus. Laaras del Jor, — ледяным тоном произнесла Сильва. Клинтон ощутимо напрягся. Каролина захлопала ресницами. Зигфрид кинул быстрый взгляд на королеву, и, галантно поклонившись кельнерше, поспешно вернулся на свое место. — Каролина, милая, — Сильва привстала и мягко обратилась к служанке. — Я передумала. Ванную сюда подавать не нужно. Я лучше спущусь в общие купальни. Проводишь меня? — Да. Конечно. Да, — чуть отстраненно отозвалась кельнерша. Королева перевела взгляд на лейтенанта. — Тогда мы сделаем небольшой перерыв, — произнесла она, кивнув на шкафчик у стены. — Там есть еще выпивка. Подождете меня здесь? — она показала на Зигфрида. — И этого любвеобильного не отпускай, а то перетрахает весь мой замок. Лейтенант понимающе кивнул. Сильва улыбнулась и, приподнявшись, последовала к выходу. Кельнерша с готовностью последовала за ней. — А как же оргия? — шепотом спросила служанка, остановившись у двери. Королева хлопнула себя по лбу и, схватив Каролину за руку, торопливо вывела ее из комнаты. Зигфрид усмехнулся и по-хозяйски налил себе еще пива. — Будешь? — он миролюбиво предложил бутылку Клинтону. Лейтенант кивнул. В молчании горькое пиво зажурчало в кружках, а затем и забулькало в глотках. За окнами стояли сумерки — летающий остров Альбиор погружался в беззаботную ночную жизнь. Люди с улиц разбрелись по домам и трактирам. Всего через шесть дней должна была состояться дуэль между Сильвой и Товраком. Народу многое еще нужно было обсудить, над многим поспорить и много вина распить. Башня Иль-Драгасс черным шпилем возвышалась в двух милях от королевского замка. В окнах башни почти не было света. Заклинатели, что обучались там духовному мастерству, должны были вести строгий режим сна и занятий, и им уж точно не дозволялось кутить по ночам в тавернах города. Впрочем, заклинатели на то и заклинатели, что находили любые поводы и уловки, чтобы нарушать установленные для них правила и законы. Зигфрид достал свои записи и лениво выводил что-то чернилами по чистому листу бумаги, продолжая медленно попивать из кружки. Клинтон некоторое время следил за ним, а затем поинтересовался: — Это ведь был демонический? — Прости, что? — не открывая глаз от бумаги, вопросил Зигфрид. — Zigfrido Ishonor baal der incubus. Laaras del Jor, — по памяти повторил он фразу Сильвы. — Это язык демонов? Скула писаря непроизвольно дернулась, будто от пощечины. — Демонов, демонов, — скривился он. — Интересно, откуда только королева его знает? — Мне тоже, — признался Клинтон, сверкнув глазами. — Но куда интереснее, откуда его знаешь ты? Зигфрид фыркнул и авторитетно расправил плечи. — Я кто, по-твоему? Самый читаемый автор в Средиземье! Я знаю много языков — уверен, что куда больше, чем любой из ныне живущих. — А выглядишь словно растоптанный таракан, после той дьявольской фразы, — без капли сожаления отметил лейтенант. — За две недели пребывания в замке ты охмурил больше половины служанок. Тебя не раз видели в «Розовых Фонарях», а девочки там совсем не дешевые и отнюдь не податливые. — Я так отдыхаю, — беззаботно отозвался писарь. — Но тебе и этого мало. Прямо сейчас, когда Каролина зашла, ты завел с ней эти пошлые разговорчики. — Разумеется, а что в этом такого? Она была та-а-акой серьезной, вот я и решил подшутить над девкой! — Под-шу-тить? — повторил Клинтон по слогам. В его голосе зазвенел металл. — Каролина была в минуте от того, чтобы наброситься на тебя и спариваться всю ночь напролет, как бешеный кролик. — Ты мне льстишь, — махнул рукой Зигфрид. — Я лишь подмигнул ей, а дальше оно само. Клинтон приподнялся со стула и, уперев кулаки в стол, пронзительно вгляделся в Зигфрида. Улыбка на лице писаря увяла, сменившись на циничный оскал. — Кто ты, демонское отродье? — жестко вопросил лейтенант. Зигфрид долго смотрел на Клинтона, размышляя о чем-то про себя. Затем глотнул пива из кружки, вытер губы салфеткой и привычно для себя ухмыльнулся. — Инкуб, — коротко ответил он. И прежде, чем лейтенант успел вставить хоть слово, Зигфрид добавил: — И здесь я оттого, что сама королева захотела видеть меня. Потому все свои святые молитвы, серебряные штыри, осиновые колья и прочую дребедень, которой люди любят прогонять демонов, оставь в при себе. И сядь уже, в конце концов! Клинтон пробуравил его гневным взглядом, но все же опустился обратно на стул. На какое-то время комната снова погрузилась в тишину, в которой они оценивающе смотрели друг на друга, словно дуэлянты перед боем. В конце концов лейтенант тяжело вздохнул и как следует приложился к пивной кружке. — Впервые вижу демона, — признался он. — Но ты не выглядишь больно кровожадным. — Я вырос среди людей, — Зиг пожал плечами. — Я основал свое издательство. Люди работают на меня, люди получают деньги. И цель у меня есть вполне определенная. — Поиметь каждую женщину в Средиземье? Зигфрид фыркнул. — После десятитысячный теряешь интерес, — фамильярно заявил он. — Нет, человеческие женщины для меня скорее как… вода. Вы вот, люди, не проживете без воды. А инкуб не проживет без женщин. И, спасибо демонической природе, ни одна женщина не способна отказать инкубу. — И королева Сильва тоже? — Клинтон сузил глаза. — Ты нарочно задаешь мне вопросы, ответы на которые могут быть тебе неприятны? — деликатно поинтересовался Зигфрид. — Отвечай, инкуб. Писарь театрально вздохнул и сочувственно покачал головой. — У королевы тончайший о’лари из всех, что я когда-либо видел. Лейтенант нахмурился. — И что это значит? Говори прямо! — Очаровать Сильву — все равно что сладость у младенца отнять. Да она по одному лишь щелчку сама запрыгнет на меня и будет скакать, пока ноги не откажут… — Ах ты! — Клинтон снова вскочил со стула. — … но делать с ней этого я не собираюсь, — спокойно закончил Зигфрид. — Только если она сама, по своей воле, не захочет. Так что будь добр, прекрати уже подпрыгивать и хвататься за меч! Лейтенант снова бухнулся за стол и надолго приложился губами к кружке, после чего смачно рыгнул. — Назови хоть одну причину, почему я должен верить демону. Клинтон ожидал от инкуба любой реакции — хитрой ухмылки, уговоров, клятвенных обещаний. Но Зигфрид впервые за весь вечер даже не улыбнулся. Он просто пожал плечами и грустно ответил: — Я, видишь ли, не хочу на третьем столетии жизни сгореть заживо. Ты свою королеву в гневе-то видел? Лейтенант покачал головой, и Зиг продолжил: — Она подпалила мне брюки только из-за того, что я в шутку назвал ее Шкета прохвостом. Сильва даже не осознала этого сразу. Да она едва ли может контролировать свою дикую магию, находясь в трезвом рассудке! А что будет, если я, демон-искуситель, избавлю ее от этого самого трезвого рассудка? Что тогда сдержит дикую силу, что пылает внутри нее? Зигфрид замолчал на какое-то время. Молчал и Клинтон, уже на автомате потягивая пиво. — Печально, конечно. Она как ходячая огненная бомба, — писарь вздохнул. — Если долг короля в том, чтобы заботится о безопасности своего народа, то Сильва не может быть королем. С таким о’лари ее может очаровать любой инкуб. Любой средней руки заклинатель. И что тогда будет? — он драматично вскинул руки к потолку. — Б-а-б-а-а-а-х!!! Клинтон приоткрыл рот, намереваясь что-то сказать, а затем закрыл. Зигфрид поймал его взгляд и понимающе откинулся на стуле. — Жаль, конечно, — пробормотал он себе под нос. — Такой лакомый кусочек уходит из-под рук. Импульсивна, умна, игрива! А светлые волосы эльфийских корней? А фигурка, словно часы песочные? Упругие, словно лука тетива, бедра? Груди, пусть и небольшие, что вздымаются от каждого шага? Уж больно Сильва скромничает в своем рассказе. Такие персонажи, как она, всегда притягивают мужское внимание. Ни за что не поверю, что до шестнадцати лет к ней никто не подбивал копыта! Только подумай, лейтенант — лесочек, озеро, дождь и сочная девка у тебя под боком. Романтика! Клинтон решительно скрестил руки на груди. — Мне все это не интересно. Она, в первую очередь, моя королева. — О-о, безусловно, — Зигфрид непринужденно улыбнулся и поднял тост. — Ну, тогда за твою королеву, уважаемый Клинтон! Когда полчаса спустя Сильва вернулась в банном халате, ночь уже окончательно воцарилась над Альбиором. Влажные волосы королевы блестели, а кожа покраснела от горячей воды и жесткой мочалки. Королева окинула молчаливым взглядом свою комнату — Клинтона, что чуть посапывал, обхватив кружку огромной лапищей, и Зигфрида, что сидел чуть в сторонке и сосредоточенно вчитывался в свои записи. Писарь поднял голову и сладко потянулся. — Как прошли банные процедуры? Королева пожала плечами. — С визгом и причитаниями. — Сочувствую, — ответил Зигфрид. — Визжала Каролина. Увидела пару моих шрамов, — Сильва поморщилась. — Я бы тоже не отказался посмотреть, — писарь пошловато улыбнулся и подмигнул. Сильва напрочь проигнорировала его намеки. — Все еще не привыкла, что меня моют служанки, — призналась она, усаживаясь за кресло. — Но и отказывать им несподручно. Не пойму только, зачем их столько в замке? — А ты их и спроси, — посоветовал Зигфрид. — Да, прямо спроси, зачем холостой Артур, прошлый король Альбиора, их столько назаводил, и чем с ними в этой самой купальне занимался. Королева смерила писаря недоверчивым взглядом. Потом печально вздохнула. — Да. Артур мог, — нехотя отозвалась она, откинувшись на спинку кресла.