взгляд из пустоты

      Тематика костюмом Хэллоуинского вечера ясна и стара, как этот мир.       Однако сколько предложений не получали старосты выбрать новую тематику нарядов. И все же, традиции решили не менять, но решили, что будет жутко интересно, если каждый из студентов наденет маску в венецианском стиле. Это стало одним из условий, которое поставил Забини.       Утро тридцать первое октября началось с самой настоящей суматохи. Лаванда с громким визгом разбудила всех своих соседок. Она вскочила с кровати и принялась что-то стряхивать со своих волос. Как позже выяснилось, Симус решил неудачно подшутить: подложил Лаванде — и без того боящейся пауков до тряски — целую ораву искусственных, но зачарованных пауков. Лаванда побелела от страха, пока судорожно пыталась вытащить из своих волосы оставшихся паучков.       За это на завтраке Симус получил от Лаванды смачный подзатыльник учебником. Все утро в зале стояла шумиха по поводу сегодняшней вечеринки. Над потолком парило звездное небо, куча горящих тыкв с вырезанными рожицами, а на столах красовались всякие вкусности вроде фирменного тыквенного пирога, куриных ножек, шоколадного пудинга и мясного рулета. Глаза разбегались от сладкого запаха.       Галдёж по поводу костюмов продолжался до самого вечера. Весь день Гермиона провела в башне старост в гостиной у Гарри, потому что в комнате просто невозможно было находиться. Парвати подняла всю комнату на уши, потому что потеряла сережку и Гермионе пришлось шесть раз вставать с кровати, чтобы Парвати проверила снова, поэтому Грейнджер сбежала к Гарри.       Они сидели до четырёх часов и болтали обо все на свете. Пару раз мимо проходил Тео, что в суматохе что-то спрашивал у Гарри и убегал снова.       — Так ты выбрала костюм на вечеринку? — спросил Гарри слегка грустным голосом и отложил альбом с фотографиями в сторону. В альбоме куча совместных фотографий с Джинни, в том числе с прошлого Хэллоуина.       Джинни часто вспоминала слова отца о том, что на войне нет места празднику, и тем не менее, именно она закатила вечеринку "для своих" в ночь праздника. Это была костюмированная вечеринка и вход строго до восемнадцати. Комната Джинни украшена, как она тогда сказала, чертовски хороша.       На ней было чёрное шёлковое платье на тонких бретельках, шляпа с острым концом и чёрная помада. Рыжие густые волосы сильно выделялись на фоне её чёрного наряда, но Гарри не мог оторвать глаз. Гермиона впервые увидела, как Гарри смотрит на неё. По-настоящему влюблёнными глазами. Это точно ни с чем нельзя было спутать.       — Если честно, то нет. Я даже не знаю, в кого наряжаться, чтобы идти на вечеринку. Может и вообще не идти? — спросила у самой себя Гермиона, запрокинув голову назад. Камин встал вверх тормашками, потому что Гермиона закинула ноги на спинку дивана, свисая вниз.       — Бегом одеваться, Грейнджер! — воскликнул Тео, который только что появился в гостиной и нёс что-то на вешалке, укутанное в чёрный чехол. По всей видимости, парадный костюм. В другой руке чисто белая маска, закрывавшая лишь половину лица. — Паркинсон просила передать, что если ты не придёшь, она заявится к тебе лично и вытащит на вечеринку прямо в пижаме.       Теодор облокотился на спинку дивана и подпер ладонью подбородок.       — Так что, мадам, вежливо прошу покинуть пределы гостиной, нам с мистером Поттером нужно привести в себя порядок, — Гарри и Тео переглянулись. Гарри ухмыльнулся.       — О черт, я поняла, — Гермиона вскочила на ноги, запнувшись об край ковра, но Тео, у которого выпал чехол с костюмом, тут же поймал её. Гарри подстраховал Теодора, ухватив Грейнджер за спину. Она сдунула прядь с лица. Нотт улыбнулся и убрал руки с её талии, в сдающемся жесте подняв их вверх.       Он галантно проводил Грейнджер до картины и сказал, что они увидятся на вечеринке. Начало в восемь.       Гермиона направилась в башню Гриффиндора, где с коридора уже слышались визги и крики. Что уже успело произойти? Она забежала в гостиную и увидела следующую картину: Лаванда вскочила на журнальный столик и с криками отмахивалась от Симуса. Симус продолжал запугивать Лаванду искусственными пауками и смеялся с этой шутки.       Полный переполох.       Как только Браун увидела Гермиону, посчитав её за свое спасение, она подскочила к ней, спряталась за спину Грейнджер.       — Гермиона, умоляю, попроси его прекратить!! — произнесла она, дрожащим голосом.       — Симус, хватит. Это не смешно! — строго ответила Гермиона и выхватила у парня чёрного паука, — Полежит у меня. Целее будет. И впредь советую смотреть под подушку. Кто знает, что там может оказаться.       Они оставили растерявшегося Симуса посредине гостиной, а Гермиона утащила Лаванду в спальню и закрыла дверь. Лаванда, переводя дыхание, прилегла на кровать и взялась за голову:       — Ещё одна такая шуточка и я умру от страха, — сказала она.       Гермиона полезла в шкаф, пытаясь найти хоть какое-то платье, которое она может переделать под стиль вечеринки. Она быстро перебирала деревянные вешалки и бегло оглядывала содержимое.       Она до сих пор не знала, в чем пойдёт, но знала, что, увы, джинсы и свитера там не приветствуются. Гермиона вытащила желтое летнее платье с открытой спиной и рукавами до локтей, и решив, что его будет удобнее всего переделать под другое, кинула на кровать.       — Отдохни, — спокойно ответила Гермиона, — Я разбужу тебя, если ты уснёшь.       Лаванда покивала головой и укрылась одеялом.       Гермиона заперлась в душе. Прикосновения Тео на её талии обжигали лавой, а улыбка рябила перед глазами. Ей было до жути интересно, какой конкретно костюм был у него в чехле.       Спустя полчаса, в дверь постучалась Ромильда и сказала, что Грейнджер там засиделась. Гермиона вышла из душа с мокрыми волосами и проскользнула в спальню. Лаванда все ещё спала, укутавшись с головой. В спальне стоял приторно-сладкий запах чьих-то духов, от которых кружилась голова.       Гермиона натянула платье и взяла палочку. Желтый цвет начал менять на чёрный. Слегка зауженное снизу платье в пол и огромным декольте и длинными кружевными рукавами. Платье четко подчеркивает фигуру, особенно талию.       Ей не удалось найти каких-либо туфель, которые могли бы подойти к получившемуся платью. К половине шестого проснулась Лаванда. Она выглядела помятой и по-прежнему бледной. Вмятины от подушки отпечатались на её левой щеке.       — Выглядишь плохо, — сказала Ромильда, выходя из душа и придерживая полотенце одной рукой, — Может останешься в спальне?       Лаванда тут же подскочила с кровати, поправила волосы и твёрдо произнесла: — Со мной все в порядке! Я ни за что не пропущу вечеринку в честь Хэллоуина. Где мое платье?!.. — Лаванда полезла в шкаф, а Гермиона продолжала искать подходящую обувь.       Спустя еще пятнадцать минут Лаванда одолжила свои лодочки на низком каблуке. Совсем новые лакированные.       — Бери, Грейнджер, мне их некуда носить. А тебе под платье идеально подойдёт.       — Лаванда, они совсем новые. Я не могу их взять. Вдруг испорчу?       Лаванда улыбнулась и снова сунула Гермионе туфли.       — А я настаиваю! Бери, пожалуйста, Гермиона. Мне они ни к чему, — произнесла Лаванда, убрав руки к волосам. А Гермиона поблагодарила Браун и надела туфли. Сели словно влитые, — Красивое платье… это с какого-то… маггловского фильма?       — Да. Называется "Семейка Адамс".       — Как?       — Семейка Адамс. Вышел лет семь назад, — повторила Гермиона, пытаясь хоть как-то уложить волосы. Без помощи Пэнс тут точно не справится.       С горем пополам Гермиона собрала волосы в низкий пучок, который, по идее, должен был получится куда ровнее, но она так и не научилась делать причёски, поэтому вышло то, что вышло. Ромильда одолжила темно-красную помаду.       К половине восьмого Гермиона уже была собрала, поэтому решила уйти раньше. Перед выходом Грейнджер надела маску, которую наколдовала сама. Бежевый атрибут с разноцветными цветами разместился на лице. Уже в коридоре над головой летали приведения, кружили тыквы и каждый студент желал жуткого Хэллоуина.       Изобилие различных костюмов поражало. Каких только нарядов она не увидела: и пиковая дама, и единороги, кто-то даже в шутку нарядился в профессора Снейпа. Гермиона, проходя по коридорам, думала, что это настоящий сумасшедший дом. Ученики так полыхали этим праздником, что от никакой усталости за всю неделю не осталось и следа.       Гермиона зашла в гостиную, где уже во всю играла музыка и танцевали студенты. Каждый из всех присутствующих был в маске. У кого-то она просто белая, у кого-то расписанная, а у кого-то и вовсе с перьями. Она попыталась разглядеть хоть кого-то, как вдруг сзади подскочил Забини.       — Грейнджер, душенька, ты пришла! Мы тебя заждались! — он тут же сунул ей стакан с выпивкой. Её обрадовал тот факт, что Забини не напился, как в прошлый раз, ну хотя бы сейчас. В свете разноцветной светомузыки Гермиона разглядела его наряд. Чёрная рубашка, чёрные брюки и плащ с поднятым вверх шиворотом. С губ стекала тонкая струйка ненастоящей крови. На лице чёрная маска с золотыми узорами и Гермиона видела лишь его глаза. Забини вырядился вампиром.       Блейз увёл девушку в самый дальний угол, где возле столика с закусками уже ждали все: Паркинсон, Нотт, Малфой, даже Гарри уже был здесь. Гермиона, что, пришла самая последняя?       Она бегло оглядела всех присутствующих, узнав каждого даже будучи в масках на лице. Паркинсон подскочила к Грейнджер. На ней был темно-зеленый костюм с глубоким декольте и золотыми пуговицами, кружевная шляпа на голове и ярко-красные губы. Гермиона так и не разгадала загадку, кем же все-таки была Пэнси? Но её маска была очень красивой. Аккуратные золотые узоры, которые подчёркивали и без того выразительное лицо и тоненькая змейка на правой стороне.       Костюм Тео отличался от остальных. Помимо того, что, например, все, включая Гермиону, были в темной одежде, Теодор оделся совершенно иначе. На нем была идеально выглаженная белая рубашка, кремового цвета брюки на подтяжках, а волосы приняли слишком объёмный вид. И чтобы не шибко сильно выделяться, он не стал раскрашивать маску, а оставил её в белом цвете.       — Дориан Грей? — с удивлением спросила Гермиона. Теодор загадочно улыбнулся, покрутив стаканчик в руке. Он убрал одну руку в карман брюк и смотрел на Грейнджер, а потом незаметно подмигнул.       Малфой делал вид, что никого из ребят вообще рядом нет, будто он видит их впервые в жизни. Он даже стоял ближе к стене. Драко пришёл не совсем по тематике праздника: в чёрном костюме и зелёном галстуке. Видимо, он совсем не в духе, чтобы веселиться сегодня.       Гарри был одет примерно также, как и Тео. И подтяжки шли им двоим. Пэнси закинула руку на плечо и задорно проговорила:       — Черт, ты пришла очень вовремя! Блейз три дня готовил какую-то речь. Обещал, что нам крышу снесет от этого великолепия! — Пэнси засмеялась.       Громкая музыка била по ушам, а свет порой ослеплял. И все же энергетика непередаваемая. Гриффиндор в компании Слизерина смеются и шутят. Столы ломились от различных закусок по типу шоколадных пауков или коктейлей из крови.       Через полчаса, когда казалось, что гостиная переполнена больше некуда, Блейз под наставлениями Пэнси решил прочитать тост, который готовил, как организатор вечеринки. Он забрался на рояль и Гермиона сморщилась. Какой ужас.       Блейз пару раз ритмично хлопнул в ладоши и музыка стихла. Забини откинула плащ назад.       — Черти. Ведьмы. Вся собравшаяся здесь нечесть, — его голос громки, звучный и местами грубоват, но он очень подходил под образ Блейза, — Счастливого Хэллоуина. Теперь вы можете не прятаться за масками и показать своё истинное лицо!       Пэнси и Гермиона переглянулись.       — В зале Иуды намечается кровопролитие. Собирая все оружия, приготовьтесь — сегодняшняя ночь грядёт, неустанно моля о пощаде и продолжении завтра. На утро все узнают в вас вас же, но уже настоящих.       Блейз снял маску и кинул её на пол.       — Счастливого кровопролития, нечесть.       Блейз поднял руки вверх и в этот же самый момент заиграла музыка. Забини спрыгнул с рояля и Пэнси похлопала в ладоши и склонилась.       — Ну не стоит, детка, это лишь формальности, — деловито отмахнул Блейз и улыбнулся, — Предлагаю выпить. — он поднял стакан с выпивкой вверх, — За самых очаровательных дам сегодняшнего вечера. Мисс Паркинсон, — он указал стаканчиком в её сторону, — Мисс Грейнджер. За вас, дамы.       Все чокнулись красными стаканчиками.       Все, кроме Малфоя.       Похоже у кого-то действительно плохой день.       Вечеринка будучи в самом разгаре, когда в помещении стояла духота, застоявшийся запах виски и сигарет.       Пару раз в гостиную заглянула Макгонагалл, чтобы проверить состояние студентов. И убедившись во второй раз, что все лучше, чем было в прошлый раз, уходила.       Драко сидел в стороне и ни с кем не говорил. Гермиона не понимала, почему он не веселится. Быть может что-то случилось?       Пэнси уволокла Теодор танцевать в самое пекло. Она игриво утащила его, поддев пальцем подтяжку и Тео, от безысходности, пошёл за ней.       Гарри общался с каким-то парнем из Когтеврана. По ощущениям Гермионы, они обсуждали предстоящий матч по квиддичу.       Блейз же завёл увлекательную беседу с Гермионой. Они сидели на диванчике, развернувшись к друг другу, и время от времени выпивали.       — То есть, ты считаешь, что в политике Министерства нет ничего хорошего? — в третий раз уточнила Гермиона, просто не веря своим ушам. Забини тот ещё проныра.       — Именно так. У Министерства нет никаких подвязок с другими магическими странами. Оно полностью независимо, но в этом нет никакой логики и полезности. Во-первых, если однажды Министерству придёт крах, их никто не поддержит. А во-вторых, там работают одни идиоты, — рассуждал Забини с деловым видом, — Поэтому, Грейнджер, душенька, если не разбираешься в политике, то в такие дела лучше не лезть.       — Считаешь, что я не разбираюсь в политике?! — возразила Гермиона и Забини ухмыльнулся.       — Этого я не говорил, но! — Забини поднял палец вверх, — У нас расходятся мнения, значит все-таки кто-то из нас двоих не прав.       — Хорошо, вот с этим я согласна. Но сам посуди, если бы не Министерство не было бы всех законов, которые помогают держать в секрете магов. Их политика состоит в том, что защитить обычных людей от волшебников, разве не в этом суть Министерства?       — Давай-ка я тебе кое-что объясню, детка, — по-отцовски произнёс Блейз и отставил стакан в сторону, — Фадж — никудышный министр. Он полностью некомпетентен. Законы не были утверждены им, их придумали лет двести назад, но согласись, Фадж делает вид, что их не существует. Он самоволен и делает все, что ведёт к упаду Министерства. Забыла, как в первые годы своей карьеры он просил помощи у Дамблдора? Фадж знает, что никчёмен, но власть ударила ему в голову, от чего он стал увереннее. Ему удалось убедить себя, что он лучше, однако не смотрит в глаза правде. Его давно пора свергнуть с "престола". Нынешняя политика самое, что ни на есть зло. Сейчас в их приоритетах заработать побольше денег, а не защищать мирных граждан. Задам вопрос снова, тебя устраивает политика Министерства Магии?       Гермиона вздохнула и посмотрела на Блейза, который знал, что она согласна. Но ему хотелось продолжить этот спор. Он жаждал крови.       — По-твоему, Министерство делится на плохих и хороших?       — А почему нет? Разве хорошие могли бы поставить нам это? — Блейз поднял руку и указал на серебряный браслет с красным огоньком, — Никто не вступился за нас, а мы даже ничего не сделали.       — А как же Кингсли? Он тоже сделал свой вклад с исход войны.       — Кингсли… — Блейз задумался, — Просто посредник. Быть может ему удастся сдвинуть Фаджа. Если тому быть, то возможно я поверю в настоящее чудо. А пока, Грейнджер, в Министерстве нет ничего хорошего. Взять тот же «ежедневный пророк» и госпожу Скитер, которая работает там всю жизнь. По-твоему все, что она пишет не является откровенной дрянью?!       — Я терпеть не могу Скитер. После статьи на четвёртом курсе о том, что Гарри мой возлюбленный, у меня была идея наслать на неё какой-нибудь сглаз.       — О да, я помню этот шедевр, — Забини засмеялся, — Вот видишь, ты уже со мной соглашаешься. Значит из меня неплохой политик.       — Нет, просто ты слизеринец, а у вас от природы дар убеждать людей.       Блейз взял стаканчик с напитком и они снова сделали глоток. Теодор появился возле них. Весь растрёпанный и краснощекий. Подтяжки закрутились, а рубашка была расстегнута до самой груди.       Он протянул руку Гермионе, тем самым зазывая её танцевать со всеми. По правде Гермиона не любила танцы, хотя сама иногда поддавалась соблазну и пританцовывала, пока никто не видит.       — Давай, кисонька, оторвись. Вперёд, ну же.       Забини подтолкнул Гермиону к Теодору и тот тут же потащил её в самую середину танцпола. Пэнси обрадовалась, когда наконец Гермиону удалось вытащить танцевать. Паркинсон тяжело дышала. Её волосы также запутались, но Гермиона должна признать, что танцевала Пэнси завораживающе. Ритмичные движения бёдрами под биты музыки совпадали идеально. Паркинсон закружила Гермиону, заставляя двигаться. Теодор пожал плечами, аля, они оба в одной лодке и им некуда деваться.       Грейнджер даже показалось, что Нотт специально вытащил её танцевать, чтобы не мучаться одному, ведь знал, что Забини точно не пойдёт танцевать (он специалист по части светских бесед), а Малфой сегодня не в самом приятном расположении духа по не понятным многим причинам, поэтому выбор пал на Грейнджер, даже без особых раздумий. То, как танцевала Пэнси, заставляло Гермиону тоже влиться в ритм. Теодор качал головой в бит музыки и его кудри разлетались в разные стороны.       Он будто показывал, как нужно, чтобы это выглядело красиво. Пэнси поддерживала. Пару раз показывала движения. Но никто не ожидал того, что Гермиона начнёт танцевать так, что даже Паркинсон так не умела. Грейнджер двигала плечами, постоянно поправляла волосы и виляла бёдрами точно также, как и Пэнси. Теодор разинул рот от удивления, когда Пэнси и Гермиона делали одно и то же движение почти синхронно.       Теодор несколько раз покружил Гермиону вокруг своей оси, аккуратно держа её за ладонь. Сердце трепетало от любых касаний. Теодор псих до женщин и никогда этого не отрицал. Он любил внимание от противоположного пола, будто тешил свое самолюбие, но это было не так. Он боготворил женщин, будь то Паркинсон, которая была его лучшей подругой, или Грейнджер, которая ему нравилась. И пусть Нотт обожал девушек, он всегда относился к ним с уважением и галантностью. Так учил отец, несмотря на то, что отношения между ними были не самые лучшие. Блейз часто в шутку называл Нотта "маньяком до женским тел".       Малфой наблюдал за всей картиной со стороны. У него не было никакого желания веселиться. Все почему-то очень резко стало противным, тусклым и мерзким. Будь то Нотт, который просто веселился, или Грейнджер, которая веселилась с его друзьями. Его. То ведёт беседы с Блейзом, то танцует с Ноттом и Паркинсон.       В голове пробежалась мысль: "она выглядит так блядски-чертовски горячо". Но Малфой удивился самому себе, решив, что конкретно так о Грейнджер он не мог судить, поэтому решил подобрать какое-нибудь другое слово: "приемлемо". Да, это было гораздо лучше, чем та идиотская мысль, что пришла в голову минуту назад. Хотя Драко не отрицал, что Грейнджер выглядела отлично, других мыслей просто не должно было быть в его голове. Потому что это Грейнджер. Это уже говорит за себя. Ему нельзя так думать о ней.       — Ты какой-то слишком хмурый, старик, — констатировал Забини, подходя к Малфою с выпивкой, — Не поделишься?       — Пожалуй воздержусь от разговора.       — Ну же, приятель! Ты же мой друг, я волнуюсь. Неясный смысл на твоём лице заставляет меня сомневаться в крутости этой вечеринки, это настораживает. Что-то случилось? Папочка Забини выслушает.       — Ты только что назвал себя "папочкой"?! — Малфой улыбнулся уголком рта и забрал у Блейз выпивку, — Ты отборный псих, в курсе?       — О да, спасибо, что напомнил, дружище. Погоди, погоди, я понял, что с тобой. Ревнуешь меня к Грейнджер, сладкий? — Забини широко улыбнулся и расслаблено уставился на Драко.       — Фу блять, — скривился Малфой, будто съел протухший пирог, — Нашёл к чему ревновать! Да и тебя к ней? Мерлин, Забини, не смеши меня. Как можно её ревновать к кому-то?! Меня просто бесит, что вы трое как с ума посходили. Нотт бегает за ней, как щенок. Паркинсон ведёт себя с ней, как лучшая подружка. Даже ты. Ты болтаешь с ней, — раздражённо произнес Драко и уловил загадочный взгляд Блейз, который коротко кивал головой.       — Ну теперь то все понятно. Ты бесишься, потому что малышу Драко перестали уделять время, я прав? — веселел мулат, — Ты привык, что все крутится вокруг тебя. Пора отвыкать, Малфой. Интересы имеют свойство меняться. Смирись с тем, что Паркинсон наконец нашла себе настоящую подругу, а твой кучерявый друг с помощью новой знакомой пытается снять с тебя это! — Забини поднял руку Малфоя вверх, — Повзрослей уже.       Слова ударили в самую душу. Забини-то был прав.       — Так что хорош грузиться, иди веселиться.       Забини толкнул Малфоя поближе к танцполу и остался доволен. Блейз чувствовал себя вершителем судеб.       Он довольно посмотрел на все происходящее. Людям нравилось, а значит вечеринка удалась.       Драко скрылся где-то в толпе, чтобы Забини не мешал ему ни на что не отвлекаться. Он сумел разглядеть Грейнджер, танцующую с Теодором. Они держались за руки.       Мерзость какая.       Гермиона и Пэнси завалились на диван после сорока минут танцев. Ноги нещадно гудели и голова немного болела. Пэнси потянулась за коктейлем, оставленный Блейзом.       — Черт, это было прекрасно! — с грустью сказала Паркинсон и Гермиона нахмурилась, — Теперь все знают о помолвке с Монтегю. Даже Драко, Тео и Блейз. Хочу насладиться прекрасными моментами жизни до своего заточения.       — А сам Монтегю?       Спросила Гермиона и Пэнси пальцем руки, в которой держала стаканчик, указала на Монтегю, который открыто флиртовал с какой-то девушкой. На его лице ещё красовались шрамы, оставленные Малфоем, синяк под глазом и подбитый нос.       — Он такой говнюк, — произнесла Пэнси, — Иногда мне кажется, что если вдруг так случится, что я перееду в его поместье, я убью его какими-нибудь ножницами в первые пару дней. Так и будет. Уж лучше мотать срок в Азкабане, чем жить с ним.       — Я все же думаю, что не будет никакой помолвки. Монтегю ещё не нагулялся и у него нет ответственности. Для него свобода дороже, чем жизни родных.       — Тогда почему он ведёт себя, как мудак?       — Просто чтобы позлить тебя. Это очевидно, Паркинсон, как дважды два.       — Может ты и права, Грейнджер. И все же, меня терзают смутные сомнения.       — Нет нужны в этом. Относись ко всему… проще.       — А, как ты к учебе? — подшутила Пэнси и тут же засмеялась. Гермиона усмехнулась и покачала головой:       — Ты сравниваешь две разные вещи. Я к тому, что чем больше ты будешь его игнорировать, тем быстрее он потеряет интерес.       Пэнси заинтересовалась. Она присела поудобнее в ожидании пояснения данной фразы, а в глазах читалось любопытство.       — Все крайне просто. Представь, что ты перечитываешь одну и ту же книгу несколько раз каждый день на протяжении года. Уже через первую неделю тебе это надоест и интерес пропадёт. Также и с Монтегю. Если будешь вести себя так, будто тебе наплевать и не поддаваться на провокации, ему попросту это надоест.       — Безразличие, ты хочешь сказать?       — Именно. Тебе ведь должно быть наплевать, верно?       — Да… да.       Пэнси вздохнула и достала из кармана костюма все тот же портсигар. Потом устало покачала головой, вытащила тоненькую сигарету и закурила. Гермиона наблюдала. У Пэнси очень красивые руки. Вероятнее, для аристократов это скорее часть гардероба. У Пэнси были тонкие, длинные с бледные пальцы с темно-красным маникюром, который сочетался с помадой на губах. Три кольца на левой руке и четыре на правой. Одно со змеёй, другой перстень с огромной первой буквой её фамилии и что-то еще, но Гермиона так и не разглядела всего изобилия колец.       Паркинсон держала сигарету между указательным и средним пальцами и иногда стряхивала пепел. Было в этом что-то… красивое, наверно.       — Хочешь? — спросила Пэнси и протянула ещё не докуренную сигарету Грейнджер. Та огляделась по сторонам, осторожно взяла её между пальцев, убедившись, что это не привлечёт лишнего внимания, а потом сделала парочку быстрых затяжек, от чего тут же закашляла. Пэнси тихо засмеялась, — Знаешь, я впервые видела такие вечеринки… где много людей, все веселятся.       — Как так? Я слышала, Блейз постоянно устраивал вечеринки в гостиной.       — Да, но… это не то, понимаешь? Здесь все иначе. Гораздо больше людей, музыки, выпивки. Это я называю настоящей вечеринкой. А ещё… я всегда любила Рождество. Когда тебе девять, воображение работает без остановки. Я начиталась каких-то журналов, которые прятала мама и у меня сложилось представление о настоящем празднике. Елка, куча украшений, разноцветные огоньки, имбирное печенье… я думала, что мне удастся уговорить маму уговорить поставить огромную ёлку в нашей гостиной. А она меня наказала… потому что в приличных семьях не занимаются подобными вольностями, а потом сожгла те журналы в камине… прямо на моих глазах.       Гермиона заглянула ей в глаза.       — Рождество проходило на каком-нибудь приеме, где я должна была надеть платье, которое не подходит по моему размеру, чтобы показать людям, что у меня отличная фигура. Мне было десять.       — Мне жаль, Пэнси… у тебя никогда не было настоящего Рождества?       Паркинсон отрицательно покачала головой.       — Каждые каникулы мне приходилось возвращаться, хоть я и не хотела, но должна была присутствовать на приемах, светить лицом. А так хотелось оставаться в Хогвартсе и встречать Рождество здесь.       Пэнси несколько раз моргнула, Гермиона поняла, она сдерживает слезы.       — Я думаю… есть идея, как исправить твое Рождество, — проговорила Гермиона после минутной паузы и посмотрела на Пэнси, — В маггловском районе Лондона каждый год открывает рождественская ярмарка. Чего там только нет!       — Правда?       — Именно.       — Если ты вытащить меня на эту… ярмарку, то я стану самой счастливой на свете. ***       Симус ввалился в спальню мальчиков. Из его рук выпали парадно-выходные туфли. В спальне никого не было кроме Невилла, который точно также пришёл совсем недавно и уже во всю крепко спал в своей кровати. На часах пробило пять утра.       Симус расстегнул пару пуговиц на чёрной рубашке и завалился в постель. Подушка почему-то оказалась слишком твёрдой и Симус даже не понял почему. Он приподнялся, что поправить её, но внизу что-то зашевелилось. Симус, будучи слишком пьяным, посчитал, что ему кажется.       Но из под подушки показался чей-то хвост.       Симус протер глаза и пригляделся. Подушка продолжала шевелиться. Симус от испуга выскочил из постели и схватил подушку, резко потянув её на себя. От неожиданности он чуть не упал на пол, когда на нос Симусу прыгнула зелёная ящерица, а ещё шесть, что были под подушкой, быстро расползлись по кровати.       Симус завизжал, словно девчонка. Невилл от крика подскочил с кровати.       "И впредь советую смотреть под подушку. Кто знает, что там может оказаться"       Слова Гермионы вспылили в голове сами собой. Гермиона и Лаванда мстят по своему. Кажется, Симус протрезвел от сильного испуга. Он пытался спихнуть со своего лица ящерицу, но та никак не хотела уходить. Парень продолжал визжать.       Невилл подбежал к другу и попытался осторожно снять ящерицу с его лица. Своим криком Симус разбудил всех, кто только недавно вернулся с вечеринки. За дверью послышался громкий смех двух девчонок. По всей видимости, Лаванда и Гермиона стояли за дверью.       После того, как Невилл наконец-таки снял ящерицу с лица Симуса, он осмотрел её и спокойно сказал:       — Это зелёная обыкновенная ящерица. Довольно распространённый вид, где ты их взял?       — Ты издеваешься?! — возмущённо воскликнул Финниган, отряхнув руки, будто испачкал их в грязи, — Браун подложила их мне под подушку!!       Невилл засмеялся:       — А у неё шутки получше твоих.       — Чего?       Раздражённый Симус распахнул дверь и от неё тут же отскочили Лаванда и Гермиона.       — Вы… да вы…       — Ну что? — переспросила Гермиона, закрывая рот ладонью, — Я же четко сказала, смотри под подушку. Невилл, спасибо за ящериц. Надеюсь, Симус никого не убил?       — Все в порядке, Гермиона.       Симус ошарашено обернулся на Невилла, который, как выяснилось, был в сговоре.       — Ходите и бойтесь. Месть будет страшной.       — Обязательно! — улыбнулась Лаванда и утащила Гермиону в спальню девочек.