***
Шли дни. Форт Индж и его окрестности на много миль потрясла история о несостоявшемся убийстве молодого Пойндекстера коварным соблазнителем его сестры, впрочем, далеко не все были так уверены в виновности Мориса-мустангера. Многие, знавшие его лично, сомневались, что ирландец в самом деле способен на такое чудовищное преступление, но чего нельзя отрицать, так это того, что пикантная история его отношений с дочерью плантатора смаковалась во всех подробностях и в разудалых салунных компаниях, и в чопорных светских кругах. Особо преуспели в этом знатные дамы разных возрастов, большинство из которых тайно мечтали если уж не оказаться в объятьях молодого красавца, то хотя бы поймать на себе его восхищенный взгляд. Злорадство над опозорившейся юной королевой Техаса и зависть к ней делали свое пагубное дело — имя Луизы Пойндекстер не сходило с уст сплетников. Сама же Луиза, казалось, нисколько не переживала по этому поводу. Все ее мысли были заняты тревогой о предстоящем суде, на котором ее возлюбленный должен был предстать в качестве обвиняемого. Она не сомневалась, что Генри сможет пролить свет на это темное дело, и Мориса оправдают, но кто же в таком случае стрелял? — Кузина Лу, — Кассий неслышно поднялся на асотею и встал позади нее, неподвижно сидевшей на плетеном кресле и смотревшей в сторону форта. — Чего тебе, Каш? — равнодушно спросила Луиза, не оборачиваясь. — Нам нужно поговорить, — он сел напротив и пытливо взглянул на двоюродную сестру. — В сложившихся обстоятельствах… — Я не выйду за тебя замуж, — предвосхитила его слова девушка. От неожиданности Кассий потерял дар речи на несколько мгновений. — Послушай, Лу, я не понимаю твоего упрямства. Не секрет, что репутация нашей семьи сильно пострадала. Дядя Вудли на грани разорения, ты ославлена на весь штат, скажи, кто, кроме меня, протянет руку помощи родным? — Я не нуждаюсь в твоей руке, — уверенным тоном повторила Луиза. — Да, я понял, что ты не думаешь головой даже на два шага вперед, — Колхаун начинал злиться. — Только самая безрассудная девушка могла связаться с оборванцем из прерий и поставить под удар все, что у нее есть. Твоего мустангера повесят, в лучшем случае сошлют на каторгу, и что тогда? — Его оправдают. — Я бы не был настолько в этом уверен. — Но ведь Генри не умер, так?! — вспылила мисс Пойндекстер. — Он все еще может говорить, и он расскажет всем, что не было никакой ссоры на лесной просеке, никакой драки! — Ты рассуждаешь об этом так, словно была там и видела все собственными глазами, — презрительно фыркнул Кассий. — Откуда тебе знать, что они помирились? Ты слепа, Луиза, тебя ослепила любовь к проходимцу! Да будь он хоть самим Эль-Койотом, ты и тогда бы сказала, что он не хотел зла Генри! — Довольно! — Луиза! — взмолился капитан Колхаун. — Никто не будет заботиться о тебе так, как я, никто не будет так любить! В твоих руках твоя жизнь, моя жизнь, жизнь отца и брата! Если ты совершишь очередную ошибку, она будет иметь слишком, слишком высокую цену! — Меня утомил этот разговор, — Луиза встала, придерживая пышную юбку из кисеи, и направилась к лестнице. — Чертов ирландец! — в очередной раз тихо выругался Кассий и плюнул себе под ноги, глядя вслед Луизе, чья точеная фигурка в белом кринолине величаво проплыла по асотее и исчезла внизу.***
Полторы недели понадобилось на то, чтобы обвиняемый по делу о покушении на убийство Генри Пойндекстера пришел в себя. Он сильно пострадал в жестокой схватке с хищником из лесной чащи, едва не скончавшись от полученных ран, но все же здоровье Мориса оказалось достаточно крепким, чтобы выдержать этот удар. Сразу по выздоровлении его перевели на гауптвахту — слишком многие обстоятельства свидетельствовали против мустангера. Показания Луизы и Кассия о ссоре в саду и револьвере, рассказ Обердофера о том, как молодой Пойндекстер в крайне возбужденном состоянии приехал ночью в гостиницу и разыскивал мистера Джеральда, следы борьбы на земле у просеки — все это указывало на то, что между молодыми людьми произошла кровопролитная стычка, причина которой была очевидна — честь прекрасной мисс Пойндекстер. Однако же главной фигурой в деле оставался сам Генри, которого врач строго-настрого запретил допрашивать до поры до времени, чтобы не вызвать у больного нервного потрясения. Заседание суда, к неудовольствию общественности, отложили до полного восстановления пострадавшего. И знать, и простой люд были в предвкушении красочного действа. Фелим был единственным, кому позволили войти в камеру к заключенному. От радости встречи с господином и от страха за его судьбу бедный ирландец не мог связать и двух слов. — Баллибалах! Мистер Морис, ну как же вышла такая беда? — Фелим, не тревожься так, — ободряюще сказал ему мустангер. — Вот увидишь, я с честью выйду из этой ужасной истории. Скажи мне, — его голос стал чуть тише, а глаза засверкали, — ты видел Луизу? Как она? — Вся испереживалась из-за вас, исхудала, бедная. Рвалась увидеться с вами, да ее на гауптвахту не пустили. — Что ж, — лицо Мориса стало печальным, — она тоже сможет все выдержать. Но мне не дает покоя вопрос: кто стрелял в Генри? — Святой Патрик, да кто же может знать? — округлил глаза Фелим. — Я предполагаю, что тот, кто чуть не убил его, на самом деле хотел убить меня. Да, так и есть, ведь мы поменялись одеждой! — Мистер Морис!.. — слуга поразился еще сильнее. — Это странно, — рассуждал мустангер, — у меня нет недоброжелателей, если не считать Диаса. Но в последнее время мы почти не враждовали, не могу представить, что могло бы заставить его поехать убивать меня той ночью. Постой, Фелим, есть такой человек! — его осенила страшная догадка. — Кто же это? Неужели… — Фелим пришел в полный ступор, подумав о капитане Колхауне, с которым недавно дрался на дуэли его господин, и не решился произнести эту фамилию вслух. — Фелим, где Генри? — с тревогой в голосе спросил Морис. — В вашей хижине, — как ни в чем не бывало ответил ирландец. — Да вы не волнуйтесь, к нему часовых приставили. — Часовых… Слушай, Фелим, это очень важно! Мистера Генри нужно забрать оттуда как можно скорее, ты понял меня? Скажи его отцу, чтобы немедленно увез его домой! — Фелим в эти дела не суется, у них там врач все решает. — Фелим, его жизнь может быть в опасности! — едва не закричал Морис на своего слугу. — Который час? — Вечер уже, мистер Морис. — Завтра утром — крайний срок. Давай же, езжай в Каса-дель-Корво, поторопись! Надеюсь, за это время с Генри не случится ничего страшного…