Времена грёз 2 том

Мне больно было смотреть на Катарину, больно было представлять, что переживает сейчас эта женщина, но вместе с тем я не могла не задаться вопросами: знала ли она о том, что делает ее сын? Помогала ли она ему? Поддерживала ли? Как сильно она связана с происходящим на фабрике? — Аластор… — Жив, хотя мне и сказали, что от него уже избавились, как от предателя, но он жив, и я прошу тебя найти способ освободить его. Серафина, умоляю, мне больше не к кому обратиться! — Полагаю, на заключение были причины, к слову, из-за них же я не могу согласиться помочь вам. Я была в жутком месте, я видела, что там происходит, я знаю, как много кристаллов вы поставляете по всему миру, и моя семья уже единожды пострадала из-за этой чудовищной технологии. С чего вы вообще решили, что я пойду вам навстречу? Катарина вздрогнула и отпрянула, как от пощечины, ее пальцы разжались, отпустив мою руку, во взгляде отразилось разочарование, но я ничего не могла поделать с тем, что Кейн, как никто другой, заслужил свою участь. Он мне нравился как человек, безумно нравился, все произошедшее не укладывалось в голове и отзывалось тянущей болью в сердце. В конце концов, в моей жизни было не так уж много людей, которым искренне хотелось верить. — Вы уже спасли одного убийцу, а с другим гордо вошли во дворец, так почему Аластор не имеет права на спасение? Аврелиан сделал куда больше зла и для вас, и для Блэквудов, его вы защищаете, а нас нет, почему? — Я не… — Вижу в этом только корысть, вы оставляете только тех, кто может быть полезен вам, кого можно использовать. Ее голос дрожал, угрожая вот-вот сорваться на плач, но с каждым словом в Катарине мне виделось все больше напряжения. Видела я таких женщин — при опасности, в момент трудностей они становятся настолько жесткими, насколько нужно, чтобы пережить все невзгоды. Пожалуй, наша Аван была точно такой же. — Лично я вообще ничего не могу и ни за что не отвечаю, я только орудие и всё. — Но вам решать, кого смерть поразит. Сэра, не оставляйте нас в беде, пожалуйста… — Я не готова рисковать жизнью ради этого. Госпожа Кейн поджала губы и отвернулась, будто уже собираясь оставить меня, но рядом прозвучал новый голос, его я не готова была услышать сегодня: — Тогда, возможно, ты рискнешь ради меня? — Уна… Принцесса вышла ко мне, нервно стискивая в руках платок. В противовес образу свекрови, она была одета в светлое кремовое платье, расшитое бисером — наряд, подходящий больше для гостей или вечеринки с друзьями, был на ней только потому, что в гардеробе моей легкомысленной красавицы просто не предусмотрено было грустное траурное одеяние. — Сэра, прошу, прислушайся к нашим мольбам, помоги ему хотя бы ради моего счастья, ты же любила меня. — Но как же… как же ты… — Он не тронул меня, Сэра, ни разу. И дал то, что никто и никогда на всем белом свете не мог раздобыть. Сэра, он подарил мне свободу, настоящую, без преград. Пожалуйста, не отнимай ее у меня. Пришла моя очередь стыдливо отвести взгляд. Я правда не могла подарить Уне подобное, свобода — это слишком дорогая роскошь. — Ты останешься замужем за сбежавшим преступником. — Мы выиграем время, чтобы спрятать его и оформить документы надлежащим образом. Я больше не хочу, чтобы другие люди распоряжались моим счастьем. Судорожно выдохнув, я опустила глаза в пол, желая мысленно подобрать слова для отказа. Не из вредности, а из чистого непонимания, как справиться с такой сложной задачей, но пока сознание перебирало варианты, пара идей задержались в голове, напомнив о том, как сама Катарина сбежала из темницы и что мне обещал один хитроватый водитель в королевском замке. Отступив обратно к уже полюбившемуся мне закутку, я постаралась как можно подробнее и вернее повторить образ Мирры на себе. Не без помощи Ньярла, но это получилось крайне правдоподобно, к сожалению, сил ушло столько, что я едва ли еще раз повторю этот фокус в ближайшее время. — Идем. Увидев меня, чета Кейн немало удивилась и даже растерялась, но задавать вопросы они не стали. Время играло против нас, мы не знали, когда именно Аластора отправили под стражу и, тем более что с ним за это время успели сделать. Не знаю как Уна, но леди Катарина наверняка была наслышана о том, что порой творится в подобных местах, и дай боги, чтобы не прошла через этого самолично, как когда-то Каин. Преодолевая многочисленные проходы и коридоры с охраной, я старалась не привлекать внимание и хотя бы не бежать как пожар, едва ли королева в ее состоянии могла себе это позволить, но стоило только перешагнуть порог подвала, судя по кладке одного из самых старых мест замка, как новый оклик заставил меня чуть ли не подпрыгнуть на месте. — Моя королева, что ты здесь делаешь? Подскочив ко мне в мгновение ока, Морохир, не глядя ни на Кейнов, ни на остальную стражу, тут же подхватил меня под локоть и помог спуститься с крутой лестницы на входе в прохладный затхлый этаж. Множество металлических, изъеденных ржавчиной дверей, тусклые кристальные фонари и жутковатое эхо напомнили мне о тех временах, когда Ньярл проводил в крохотной конуре день за днем, потеряв всякие человеческие права, и ужасное отношение охраны к нему. Неприязненно передернув плечами, я чуть ошалело осмотрелась и постаралась говорить как можно тише, жестом дав знак Кейнам отойти и не попадаться на глаза. Морохир лучше всех на свете должен знать свою госпожу и возлюбленную, так что отыгрывать ее придется осторожно, как никогда в жизни. — Мор, ты можешь мне помочь? — Что угодно, если это заставит тебя вернуться в постель. Чувствуя излишнюю близость эльфа к себе, я попыталась мягко отстраниться от него, подняв ладони, но он расценил жест по-своему, поймав мои руки и начав согревать их. В неверном блеклом свете он на миг показался мне зловещим, чужеродным из-за странного отблеска света в угольных глазах. Первый черноволосый эльф, встреченный мной, если подумать, даже странно, что создание Солара появилось таким. — Освободи пленника, пожалуйста, это важно. — Нет-нет-нет… — Мор! — Попроси что-нибудь другое. — Но мне нужно это! Опустив голову, он упрямо растирал мои пальцы, как собственную драгоценность, отчего мне еще сильнее захотелось сбежать. Где-то внутри нервное напряжение сжималось в тугую спираль, тело задеревенело, едва не дрожа от холода и неожиданной тактильности Мора. Как Слава вообще терпит такое отношение? — Подобное больше не в моих силах. — Свобода Аластора даст мне отсрочку дани, неужели ты это не понимаешь? Словно пристыженный пес, он молча покачал головой, не в силах снова озвучить отказ своей хозяйке. Как последний упрямец, он казался непробиваем, а эльфийское терпение было будто бы безграничным. Не видя иного пути, я мысленно пожелала себе удачи и достаточного упрямства, чтобы вытерпеть все последующие действия. Сделав шаг вперед, сократив расстояние между нами, я, почти не глядя, потянулась к Мору и коснулась своими губами его губ, тут же попав в мягкую ловушку объятий. Внутренне закаменев, замерев, боясь собственного гнева и истерики, я лишний раз постаралась даже не дышать, отрешившись от чувств, но нарочитая аккуратность, трепетность эльфа будто подкупили. Чуть дрожащими руками он прижимал меня к себе так осторожно, словно боялся навредить, надавить или излишне удержать рядом, и вместе с тем сердце, стучащее в груди под ладонью, едва не выпрыгивало, пока сам Морохир сгорал от нахлынувших эмоций. Разорвав поцелуй и судорожно вздохнув, он скользнул губами по виску и тихо зашептал, чуть касаясь мочки уха: — Слава, что же ты делаешь… нельзя… нельзя… Стараясь унять вспыхнувший жар, он уткнулся в мои волосы, все еще обнимая так, что я могла выскользнуть, как только захочу, без намека на принуждение. Еще никогда мне не было его настолько жаль и настолько стыдно перед ним. — Я думала, что могу на тебя положиться. — Можешь, конечно, можешь… бо-оги… да хоть жизнь мою забери, не жалко, только побереги себя. В подвале, в легкой сорочке и халате, как тебя вообще пропустили сюда. Пряча глаза и отпустив меня, он быстро стянул с плеч куртку и накинул ее на плечи, получше закутывая меня и удостоверившись, что это вся одежда, которую он может отдать мне. Закусив губу и опустив голову, я дождалась, пока Морохир найдет стража с нужными ключами и жестом пригласит следовать за собой, в полутьму коридоров. Уна и Катарина быстро оказались за моей спиной, молчаливыми тенями неслышно ступая по каменным плитам, я не видела их, не могла сказать, какие чувства отразились на их лице и чем томятся чувства, но извиняться за сцену я не собиралась. Мы были не в том положении, чтобы выбирать способы достижения целей. Низкий потолок и близкие стены давили на нас, нехотя расступаясь только при движении крохотного светляка. Холод, тянущийся от пола, ощущался даже через подошву обуви. Воздух, спертый и затхлый, разбавлялся лишь редкими дуновениями из незримых щелей, принося с собой запах земли и стоялой воды. Жуткое место, совершенно отвратительное, оно казалось еще страшнее, стоило только представить, что у большинства заключенных не было отсюда пути. Толстые дубовые двери, обитые железом, не оставляли шанса на побег, крепко запертые сразу несколькими замками. Остановившись возле одной из них, я проследила, как Морохир торопясь скидывает засовы и избавляется от преград. Поблескивающей влагой металл заскрипел в петлях, будто возмущаясь вторжению. — Кейн… Я позвала его, не будучи уверенной, что в небольшой неосвещенной камере вообще кто-то есть, но силуэт в углу заметно дрогнул, загремев цепями на руках. — Надо же, какие гости. Катарина прошла за мной внутрь, повесив над полом крохотный бледный светляк, отчаянно раздражавший уже привыкшие к темноте глаза, но вместе с тем отлично показавший, в каком состоянии сейчас находился Аластор. Последний раз, когда мы виделись в хижине королевского леса, он выглядел как настоящий аристократ и уважающий себя торговец, а сейчас… Обида еще теплилась в душе, мне хотелось отчитать, может, даже возненавидеть Кейна за его аферу, но как минимум лет через пять, когда кровоподтеки сойдут, когда разбитое лицо станет похоже на того харизматичного предпринимателя, что я встречала ранее, когда грязная порванная одежда сменится костюмом, а неестественно согнутая нога вновь будет прямой. — Мор, найди, пожалуйста, водителя, зовут Финиан, пускай приготовит машину и будет ждать нас тут у выхода. — Я пошлю за ним. На мгновение замешкавшись, но все же оставив дверь открытой, эльф ушел, оставив нас одних. Уна звучно всхлипнула, не в силах заставить себя перешагнуть порог, Катарина, став белее мела, плотно поджала губы, старательно и аккуратно ощупывая опухшую ногу. Ее молчаливые слезы поблескивали, лишь падая на задубевшую от крови ткань. Не зная, что сказать, мне оставалось лишь подобрать ключи и освободить руки Аластора под его пристальным взглядом. — Надо же, Ньярл снова одержал верх. — Не понимаю, о чем ты. — Глаза, они тебя выдают, Сэра, ты часто хмуришься, а здесь, — он мельком показал на радужку. — Аж искры горят. — А Ньярл… — Об этом мне Давид сказал, он много всего знает и сразу понял, что семья моя родом с Сарруба, хоть и наше поместье отобрали после бесславной смерти маркиза. Сняв последний, покрытый то ли ржавчиной, то ли запекшейся кровью обруч, я замерла, складывая пазл в голове с помощью неожиданного признания Кейна. Несмотря на собственное положение, он вновь улыбнулся мне весело, как раньше, будто мы оба в какой-то момент стали заговорщиками с общей тайной. — Похищение Леброна. — Похищение, спаситель и борьба за трон. — Безумие. — Как сказать, может, так и есть, раз я надеялся, что кончится всё иначе, чем когда-то. Присев рядом с сыном, Катарина мягко коснулась ладонями его груди, проверяя, в порядке ли ребра, неловко вздрогнув и наклонившись к ногам, Кейн рвано выдохнул: — Не беспокойся, матушка, большая часть проблем из-за ноги. — Я не знаю, как увести тебя в таком состоянии, Сэра, ты можешь… подлечить его? — Могу, но даже если мы выправим ногу, кость срастется криво. — Не в нашем положении выбирать, он уже потерял немало крови. Милый, пожалуйста, потерпи, сейчас будет больно. Закатав рукава халата, я переместилась к ногам Аластора и постаралась припомнить все случайно полученные когда-то знания об анатомии и медицине. Выходило, конечно, довольно скверно, и всё, что я собиралась сделать, было априори неправильно, но это позволит выиграть время, пока Кейны не скроются и не найдут врача. — Не будет больно, но уточню, что Уинны уже уехали из столицы, а онемение спадет часа через три. Надеюсь, вы сможете разобраться с этим. Призвав сначала некрос, я обволокла ею штанину до колена и только затем коснулась раненной икры. — Уна, подержи здесь. Принцесса пробормотала что-то о собственной беспомощности, но послушно опустилась рядом, дрожащими руками придержав колено, где я попросила, и нескончаемо шмыгая раскрасневшимся носом. Улучив подходящий момент, пока помощница не успела действительно испугаться, я резко выправила ногу, услышав при этом довольно неприятный, тревожный звук. Уна отпрянула от раненого, прикрыв рот ладонью, чтобы не расплакаться сильнее, Аластор, обратившись к ней, принялся успокаивать, тихо благодаря за помощь. Назвать это лечением язык не поворачивался, но, чтобы как-то зафиксировать результат, я обратилась к другой стороне магии, прохладным мягким светом восстанавливая часть повреждений. В это же время в коридоре вновь послышались шаги, и встревоженный Финиан показался на пороге, с удивлением оглядев представшую перед ним картину. — В-ваше величество… Оставив многострадальную ногу в покое, я поспешила встать и подойти к водителю, поймав его за кисть и заставив внимательно посмотреть в глаза. — Помнишь ты обещал мне помочь, увезти так, чтобы никто ничего не узнал… На осознание того, кто действительно предстал перед ним, Фину потребовалось несколько долгих секунд, в течении которых брови водителя поднимались все выше. — Сэ… Вовремя закрыв его рот рукой, я кивнула на пленника, Катарина осторожно помогала Аластору встать. — Спрячь Кейнов, пока шумиха не уляжется. — А… а ты? — Уже не нужно, я ненадолго здесь. Диковато осмотрев пассажиров, Фин непроизвольно огладил карман со слегка очерченным силуэтом, похожим на пачку сигарет. Подумав несколько секунд, он молча ступил к Аластору и дал ему опереться на свое плечо. Хотелось попрощаться со всеми, особенно с Уной, сказать всем хотя бы пару слов напоследок, но некстати появившийся на пороге Мор полностью отметал эту возможность. Взяв под контроль побег из замка, он повел всех из тюремных коридоров к выходу, самолично оправдываясь перед коллегами, охранявшими эти владенья. Мне оставалось лишь выскользнуть за остальными и затеряться в общей шумихе, пока все внимание было нацелено на Кейнов. Скрывшись в первом попавшемся тихом месте, между хозяйственных зданий у протоптанной сотней ног тропинки в казармы, я легко сбросила облик, ощутив лишь легкое головокружение. Сил было потрачено немало, но на сегодня это должно быть всё. Собрав остатки уверенности в завтрашнем дне, я направилась в противоположную от хозяйственного крыла сторону, решив не стесняясь пройти в замок через вход для высокопоставленных гостей. Аккуратная дорога из отесанных временем плит провела меня к широкому крыльцу с парой ступенек, обрамленному буйно цветущими рододендронами, чьи белые массивные шапки гордо возвышались над остальным узорчатым ковром у окон королевского дворца. К моему удивлению, у громоздких толстых дверей гостей не наблюдалось, лишь безразличная охрана, едва окинувшая меня взглядом. Преодолев ее, я беспрепятственно прошла к лестнице и поднялась наверх, заслышав раздраженный голос Каина только поднявшись на нужный этаж. Это не к добру. Ты чувствуешь? Некрос, много некроса. Тревога подхлестнула меня с новой силой, чуть ли не бегом я преодолела последнее расстояние до нужного зала. За стенкой послышался шум, Джеральд крикнул что-то в ответ, но стоило мне открыть дверь, как выпущенная Каином магия впечатала здоровяка в створку рядом. Авель в защитном жесте поднял руки, стараясь отойти подальше от надвигающегося брата, в его взгляде отразился неподдельный страх. — Каин прошу тебя… — Хватит слов, брат! Ты тратишь моё время… В руке некроманта вновь появился темный сгусток, тогда как Авель… у него точно не было шансов, камни на браслетах нахально ярко вспыхнули, вбирая в себя очередной всплеск магии владельца. Поймав ворот белой рубахи, Блэквуд крепко вцепился в короля, с улыбкой, с явным удовольствием протянув к нему опаленную смертью ладонь. — Mori liar. — Каин! Бросившись к нему со всех ног, я втиснулась между братьями, отпихнув Авеля в самый последний момент. Некрос неприятно, болезненно чиркнул по старым шрамам, Каин открыл рот и дернул меня за плечо в сторону, но я, даже не думая отступать, выбросила ладони вперед, поймав его голову. Золотые искры вспыхнули под пальцами, теряясь в черных локонах, темно-серые глаза подернулись поволокой. Оставалось лишь подобрать нужные слова. — Не с теми я, кто бросил землю На растерзание врагам. Их грубой лести я не внемлю, Им песен я своих не дам. Я следила за тем, как магия пробирается в сознание Каина, кровь громко застучала в висках. — …Но вечно жалок мне изгнанник, Как заключенный, как больной. Темна твоя дорога, странник, Полынью… пахнет хлеб чужой. Мое тело пронзило судорогой, заклинание было закончено, и ноги подкосились от непомерной усталости. Остатки самообладания ушли на то, чтобы не упасть в обморок и поймать зашатавшегося Блэквуда, потерявшего контроль даже над собственным телом. Заметно присмирев и сонно потирая ладонью лицо, он выглядел так, словно переборщил со спиртным. Золото, застилавшее его разум, нещадно тормозило мага, мутило мысли, мешалось, как стайка паразитов, не давая сосредоточиться даже на элементарных вещах. Управлять ими было, мягко говоря, непросто, я валилась с ног, лишь на чистом упрямстве доводя дело до конца, и уже подсознательно проклинала тот день, когда решила примирить братьев. Потерянный и словно смущенный, Каин оперся на меня, невнятно попросив что-то и уткнувшись лицом в плечо. Кажется, в этом бормотании я услышала что-то о сестре. Опасливо подошедший ближе король с удивлением осмотрел поверженного некроманта. — Софи, ты… — На тебе коронация. Он подпишет все бумаги, и после Аван уже не даст ему отступить и отказаться. — Что ж, я постараюсь все сделать в кратчайшие сроки. Потянувшись к стулу, Авель перевел дух, постепенно приходя в себя, недовольно покачав головой, я осадила его надежды на отдых. — Три дня Авель, у тебя есть три дня. Подготовь портал в Кадат. — Как ты вообще представляешь себе провести всё за это время?! Хороший вопрос, и даже удивительно, что я знала на него ответ. Отыскав взглядом Мома, я вновь отметила изменения в его внешности и не без удовольствия указала на него: — Ведьма найдет выход.