***
Обессиленный и встревоженный. Так я могу описать своё состояние сейчас, сидя на полу в прихожей клиники дока. Как выразился док: — Прошу людей без дополнительных дыр в шкуре не занимать полезную площадь. Внутри он развил бурную деятельность - организовал изготовление импровизированных лежаков для раненых, собирал препараты и инструменты, откуда-то вытащил целую кипу перевязочного материала. У меня чуть сердце не разрывалось от каждой секунды промедления, но всё таки док знает своё дело. Он верно оценил состояние своих внезапных пациентов и принялся за работу. У него словно отрос десяток рук - настолько быстро он действовал. Правда, рассмотреть как именно у меня не получилось. Сказав приведённую выше фразу, он без церемоний выставил нас из операционной. И вот теперь я сижу здесь, привалившись спиной к стене – сидячего места мне не досталось. Мафиози смотрят на меня волками. Побитыми, усталыми, грязными, но волками. Только авторитет дока спасает меня от расправы. Ну, или их – от становления пациентами дока. Я уже устал бегать от всего подряд. Хорошо ещё, что большая их часть занята делом – собирают тела и трофеи, несут дозор снаружи, охраняя импровизированный военный госпиталь. Как интересно жизнь повернулась – сначала я от них бегал, а теперь сижу и играю с ними в гляделки. Минута проходила за минутой, мафиози сменяли друг друга – они отдыхали и сверлили меня глазами. Но молчали – большое им за это спасибо. Так было до тех пор пока на отдых не заявился тот самый, один из пяти. Вместо того, чтобы сесть на диванчик для клиентов он подошел ко мне. Окинул меня взглядом, не говоря ни слова. Потом медленно, с презрительной ухмылку провёл пальцем у себя по горлу. После этого он развернулся и всё-таки решил сесть. Так сказать, потешил сначала своё эго, а потом и седалище можно потешить. Ублюдок. Сесть по своей воле у него не получилось. Он был вооружен винтовкой – но на таком близком расстоянии она скорее помеха для него. Вот и отлично – он наверняка устал таскать этот грубый кусок железа. Дай-ка я облегчу его ношу. Отобрать у него винтовку оказалось не сложнее, чем палку у ребёнка. Видели бы вы его выпученные глаза, когда я схватил его одной рукой за плечо, а другой – за винтовку. И слегка сдавил их. Результат - винтовка в моих руках, а он держится за плечо, ошарашенно глядя на меня. Лёгкий тычок в грудь и вот он сидит и наслаждается заслуженным отдыхом. Стоило ему открыть рот, как я снова опередил его: — Если ты закричишь и помешаешь доку оперировать мою сестру, я оторву тебе голову. — Будничным тоном сообщаю ему. А чтобы у него не осталось сомнений в моей способности провернуть это – лёгким движением рук завязываю узлом ствол его винтовки. А потом ещё раз. И ещё. Получившееся произведение искусства я вручил его владельцу – правда, немного перестарался и мафиози снесло с дивана вместе с этим куском дерьма из дешевого железа. Мужик, а ты в курсе, что металл при деформации нагре... О, теперь знаешь. Обожаю просвещать людей. Я не стал говорить ему о том, что мягко говоря недальновидно записывать во враги способного вытворить такое, да ещё во время войны. Если он сам до такого не додумается, то никакие слова не изменят его мнения. Да и не мне говорить о благоразумии. Опять дергаю тигра за усы. Увидела бы меня Бель, удавила бы. Хотя... Я ведь даже не сломал ему ничего? А ведь очень хотелось. Отсидев отпущенный ему отдых мафиози свалил, всё-таки прихватив с собой свою винтовку. Не знаю, о чём мафиози говорили и к каким выводам пришли, но после моей выходки спектр испытываемых ко мне эмоций изменился – добавилась опаска, подозрительность и как ни странно – любопытство. Последнее удивило меня больше всего – мне казалось, что эти господа настолько пропитались своей спесью, что больше не способны на подобное. Приятно было ошибиться. Жаль только, что вряд ли мы станем друзьями или то, что это помешает выстрелить в меня. Впрочем, второе я переживу, а первого не очень-то и хотелось. Вот чего хотелось, так это есть – желудок напомнил о себе сразу же, как адреналин пропал из крови. Эх, сейчас бы мяса, да побольше... И хлеба, мягкого, пышного, с хрустящей корочкой... С трудом сглатываю нахлынувшую от гастрономических фантазий слюну. Гудела спина – уверен, там сейчас красивейшая картина сине-фиолетовых оттенков. Двигаться не мешает - и ладно. В унисон спине стонали пятки – прыжки туда-сюда и последний дорогодробительный забег не прошел для них без последствий. Я покачал головой - между домом Бель и клиникой Робертса как минимум три километра по прямой. Я же пролетел их меньше чем за двадцать секунд. Это же почти сто пятьдесят метров в секунду или больше пятиста километров в час! Черт побери, в голове не укладывается. Всего лишь в два с половиной раза быстрее - и привет, сверхзвук. Можно бежать обгоняя собственный крик. Мафиози видели как я двигался – но решили присмотреться к моей персоне только после того, как я проявил обычную грубую, даже примитивную физическую силу. И как это назвать? Близорукостью? Усталостью после битвы? Ограниченностью приверженцев культа личной силы? Чем бы это не объяснялось, но это хорошо показывает степень их дальновидности. Я со вздохом стукнулся затылком о стену. Раз, другой, третий. А чего ты ещё ждал? Сильные здесь получают всё, слабые либо становятся в позу подчинения, либо прячутся как насекомые – лишь бы их не заметил кто-то более зубастый. А ещё показательно, как док выдрессировал этих снобов. Они слова против бояться сказать. А всё почему? Когда человек не вынимая из ножен меч способен положить кучу вооруженных до зубов врагов – уважение само по себе проявляется в окружающих. Вместе с испорченными портками у особо впечатлительных, но без этого никуда. Истошные крики снаружи были чем-то новеньким за этот день. Ни тебе стрельбы, ни взрывов, обычные крики насмерть перепуганных людей. Вставать и искать себе неприятностей на пустой желудок было невероятно тяжко, но было понятно и так – раз эти козаностры доморощенные не способны справиться с чем-то или кем-то – то пусть оно снаружи и остаётся, а не мешает лечению моей сестры. Поднявшись с пола и несколькими движениям разогнав по конечностям застывшую кровь я приоткрыл дверь, чтобы оце... Мать твою! Сквозь приоткрытую дверь к моим ногам подкатилась голова того самого мафиози, которому я художественно переосмыслил винтовку! Выражение крайнего удивления на нём наводило на тухлые мыслишки. Вечер резко перестал был томным.Глава четвертая
3 ноября 2021 г. в 23:35
«Старый конь за гуж возьмётся – все бесы по рёбрам получат»
Митч Робертс любил животных сколько себя помнил. Самой большой его страстью были огромные звери – чем огромней, тем сильнее трепетало сердце в груди старого, но не дряхлого мужчины. В своё время он объездил все великие моря, проведя множество исследований и наблюдений – и даже стал известен в узких кругах как опытный специалист по мегафауне.
Некоторые за глаза называли его зоофилом, но док не забивал себе этим голову – часть этих умников он лично отправил на тот свет, часть сожрало море и имен не спросило – Гранд Лайн не терпит гнилых и слабых. Оставшиеся впали в старческий маразм – и уже это являлось худшим наказанием для них.
Но время шло, страсть угасала – а тоска по дому становилась всё сильнее. Однажды Робертс вернулся домой, в Вест Блю, на милый его сердцу тихий остров, такой далекий от всех перипетий окружающего мира. До сегодняшнего дня.
Когда взрывная волна выбила все стёкла в его доме и одновременно ветеринарной клинике док как раз отмывал руки после очередной операции. Обеспокоенная клиентка и спящий пациент в момент взрыва сидели в прихожей – если взрыв лишь немного оглушил дока, то от дикого воя его клиентки и полуобморочных завываний бедного пёсика он окончательно оглох.
С проклятиями он вывалился из уборной – под ногами захрустели осколки оконных стёкол. Они были везде - на мебели, торчали из стен, перемешались с препаратами и инструментами, блестели на операционном столе.
Тяжелый вздох сорвался с его губ, а ладонь встретилась с лицом – и только густая бородка и роскошные усы смягчили столкновение.
— Когда я найду сделавших это... — Тихо начал он. Оценив масштабы уборки и ремонта он заорал: — Когда я вас найду, ублюдки, вы у меня кровью срать будете! — Он захлопнул дверь туалетной комнаты и пошел на второй этаж, бормоча на ходу: — Сломанными пальцами задницы свои подтирать будете, а гадить будете лёжа, потому что... — Он набирает побольше воздуха в грудь: — Сломанные ноги опухшие сральники не удержат!
Задержался он на втором этаже ненадолго – и вниз спустился уже с надетой кобурой с потрёпанным жизнью, но тщательно ухоженным и смазанным револьвером. С другой стороны в простых ножнах висел слегка изогнутый клинок с элегантной гардой и истёртой от частого использования рукоятью.
Сбежав вниз – перепрыгивая через три ступени – он прошел сквозь учиненный разгром к всё ещё подвывающим в унисон женщине и собаке. Снаружи шла настоящая война - шум выстрелов не прерывался ни на секунду.
— Тихо. Живо внутрь и ждите моего возвращения. На улицу - ни ногой. — Неожиданно властно и требовательно скомандовал док. Женщина встрепенулась и затихла, закивав головой как болванчик из Страны Цветов и даже пёс замолк, сонно моргая и принюхиваясь.
Док подождал пока они не окажутся внутри, и запер за ними двери. Чисто символически, чтобы показать, что клиника сегодня не работает – если кому-то хватит ума притащить свою живность сюда после взрыва такой силы, да ещё преодолев битву снаружи.
Прежде чем открыть входную дверь док выглянул в небольшие окна прихожей – лететь сломя голову он не собирался. Зрелище снаружи его не обрадовало.
На улице было людно. Намётанный глаз дока сразу выделил две стороны конфликта – Семью Гамбино (многих из них он знал в лицо – живя в одном городе сложно не пересечься с кем-нибудь) и напавших на них незнакомцев. И дела у правящей Силенцио семьи шли явно хуже некуда.
Чужаки лучше вооружены – автоматы, пистолеты-пулемёты, гранатомёты(sic!) и явно ещё что-то более тяжелое – если судить по недавнему взрыву – против простеньких винтовок и пистолетов. Плотность огня была такова, что мафиози не давали поднять головы и одним за другим выбивали их из импровизированных убежищ.
— Наёмники. — Оценил увиденное док. — Вооружены хорошо, но сами из себя ничего не представляют. Явно местные, из Вест Блю. — Док задумчиво похлопал себя по колену. — И на чью сторону мне встать?
Он покачал головой и прошептал:
— Неладное творится в твоей вотчине, Карло. В последний раз тебе помогаю.
Он снял с пояса меч, но не стал обнажать его. Взялся за ручку, коротко вдохнул и рванул её на себя.
Неуловимые взглядом движения – и док отбивает несколько летящих в него пуль мечом, не тратя время чтобы его вытащить. Перехватив клинок двумя руками он рубанул им по широкой дуге - от правого плеча до левой ноги.
Наёмники не успели увидеть смявший их удар – едва видная волна подкидывала в воздух и переламывала тела как крестьянский цеп – сноп пшеницы. Пройдя сквозь наёмничий строй (если теперь эту кучу переломанных людей можно так назвать) удар дока врубился в дорогу, выбив из неё немало земли. Как раз бы хватило на неплохой братский курган для нападающих – если бы док задался такой целью.
Бой закончился так внезапно, что в грянувшей тишине можно было услышать потрескивание остывающего оружия. Док Робертс стоял с закрытыми глазами и казалось – прислушивался к чему-то. И не зря.
Самый опасный противник стоял поодаль от остальных, спрятавшись за углом дома. Он как раз закончил перезарядку своего громоздкого оружия – ракетной установки. Именно она нанесла колоссальный ущерб улице в целом, и дому дока – в частности. Поражение товарищей от одного удара не впечатлило его – либо от недостатка ума, либо от кажущего всемогущества, которое внушал ему лаунчер.
Наёмник приладил установку на плечо и присев на одно колено – высунулся из-за угла. Правильно расставив приоритеты, он прицелился и выстрелил в дока. Вышибной заряд дал ракете пинка под зад, и она вылетела из ствола, пока ещё неактивная, с молчащим двигателем.
Ещё немного - и механизм внутри запустится и ракета с всё возрастающей скоростью устремится во врага. Даже прямого попадания не нужно – осколочно-фугасный заряд превратит всё в области поражения в решето.
Вот только у дока явно были другие планы. Так и не открыв глаза он выхватил револьвер и одним выверенным выстрелом подстрелил ракету в момент пуска двигателя.
Вместо того, чтобы рвануть вперёд она кувыркнулась в воздухе и врезалась по дуге в дорогу, зарывшись глубоко в землю. Эдакий красивый фонтан искр, бьющий из земли. Вот только эта красота была слишком близко от стрелявшего.
Спрятаться обратно за угол наёмник успел. А вот избежать взрывной волны - уже нет. Его швырнуло как тряпичную куклу через всю улицу в стену здания – и та встретила его ой как неласково. Док Робертс сдержал своё слово.
Взрыв ракеты под землёй поднял в воздух целую груду земли и щедро окатил всех - и валяющихся на земле наёмников, и не верящих своей удаче мафиози. Один док спрятался в прихожей своего дома – уж слишком ему не хотелось к сегодняшней уборке добавить и стирку.
Док дождался пока спадёт пыль и уже хотел идти вставлять горячих оставшимся в живых Гамбино, как что-то странное заставило его резко развернутся в противоположную сторону, на два пальца вытащить клинок и замереть в напряженной стойке.
Начавшие помогать своим раненым мафиози тоже насторожились – они взял под прицел ту сторону улицы куда было направлено внимание дока. Сначала они не увидели ровным счетом ничего, но потом...
Они увидели, как на них несётся поток пыли и булыжников – и он приближался дьявольски быстро. Нервы мафиози сдали, и они стали палить из всего, что у них было в ту сторону – просто что-бы сделать хоть что-нибудь.
Вот только док повёл себя совершенно уж странно. Он спрятал меч в ножны и с силой ударил ими по земле, гаркнув:
— Не стрелять, идиоты!
Гаркнул так, что многие мафиози свалились не от пущенной им ударной волны, а от его крика. Док покачал головой и стал ждать пока Майкл – а это был именно он – затормозит возле него, добив и так пострадавшую до этого дорогу.
— Док. Ей нужна помощь. — Майкл дышал как загнанная лошадь, но всё равно выдавливал из себя слова. — Помогите!
— Это же он! Тот слабоумный из порта, который хотел изнасиловать дочь Батиста, а потом сломал ему ногу!
Выкрик одного из мафиози заставил остальных вновь направить оружие в сторону высоченного парня с девушкой, но один взмах руки дока - и они сновала опустили оружие. С человеком, спасшим им жизни и легко расправившимся с целым отрядом наёмников они спорить явно не собирались.
Даже узнавший Майка мафиози (один из той памятной пятёрки) немного изменился в лице, но явно не собирался оставить это как есть.
— Это правда? — Док развернулся к Майклу и смерил его взглядом с головы до ног. Для этого ему пришлось задрать голову – Майк возвышался над доком как прибрежная скала.
Если мафиози и покоробило показанное доком недоверие к его словам, он благоразумно оставил своё мнение при себе.
— Частично. Ногу я ему сломал, но насиловать никого не собирался. — Майкл осёкся, посмотрел на безвольно качающуюся голову сестры и заторопился: — Док, умоляю, помогите ей. Ведь она-то ни в чём не виновата!
Док молча вглядывался в глаза Майкла, пытаясь увидеть что-то, известное лишь ему. Внезапно он едва заметно кивнул, развернулся и направился в сторону своего дома. Он рукой показал Майку, чтобы он следовал за ним – и тому не надо было повторять дважды.
— А как же наши раненые? Они умрут, если им не помочь! — Стоящий на коленях возле раненого мафиози впервые обратил внимание на происходящие. — Как нам быть?!
Док остановился и бросил через плечо: — Заносите раненых. Но предупреждаю, я ветеринар, и для проспавших нападение идиотов у меня анестезии нет!
После этого он скрылся в доме. Майкл лишь на мгновение отстал от него, бережно сжимая свою ношу. Оставшиеся на улице мафиози с проклятиями начали собирать раненых и убитых – и последних оказалось куда больше, чем первых...