«Бюрократия разрастается, чтобы удовлетворять нужды разрастающейся бюрократии»
Айзек Азимов
Семь с половиной миллионов белли. За такие деньги можно вымостить ещё одну улицу – той же длинны и в два раза шире. А ведь я не снёс этот участок до основания – мои шаги лишь оставили череду выбоин посредине. Причем, учитывая мою скорость - расстояние между ними должны быть на впечатляющем расстоянии друг от друга. Ремонт должен стоить в районе всего лишь двухсот тысяч, плюс минус пятьдесят. Тоже немало, но справедливо. НО СЕМЬ С ПОЛОВИНОЙ МИЛЛИОНОВ?! Уверен, никто даже не думает ждать меня с деньгами – на меня спишут немалую часть тех средств, которые были выделены для благоустройства города и были «освоены», но без всякого результата. Мистика какая, честное слово. А я тут в качестве козла отпущения. Невольно трогаю голову – не проклюнулись ли там рога. Нет, вроде пока ещё нет. Думай, Майкл. Оставим желание разнести Магистрат в дребезги на крайний случай. Когда я в сильной задумчивости вернулся в дом дока, его, естественно заинтересовала бумага в моих руках. Он не особо церемонясь выхватил её у меня(мне было в общем всё равно) и внимательно прочел. Его брови подскочили вверх – док дочитал до суммы. — Сколько–сколько?! Док разразился длинным ругательством, а я перебирал в уме варианты действия. Первый – послать всех в задницу и уплыть. Остановить они меня не смогут. Минимум головной боли сейчас, максимум – впоследствии, когда за мою голову назначат награду. Второй – каким-то чудом найти деньги и заплатить. Такое же дерьмо, как и первый – живи потом с чувством того, что ты потратил огромные деньги в фонд помощи страдающим чиновникам. Забраковываем. Третий вариант – запугать этих лощеных мразей и ничего не платить. Совесть, ну ты чего? Ну просто великолепно – где я тебе найду триста тысяч белли за три дня? Док тем временем перестал почем зря костерить Магистрат и проговорил: — Парень, у меня есть знакомые там, которые могут... — Спасибо, док, но вы и так сделали для меня слишком много. С этой проблемой я разберусь самостоятельно. Док внимательно поглядел мне в глазах и кивнул: — Хорошо. Но ты всегда можешь обратиться за помощью, если что-то пойдёт не так. — Разумеется. Спасибо, док. Сейчас я уйду, но прежде у меня один вопрос и одна просьба. — Ты хочешь, чтобы я присмотрел за твоей сестрой пока тебя не будет? Можешь не утруждаться. А что за вопрос? — Куда делись тела наёмников? Фруктовика и мечника. — Их забрали люди Гамбино. Сейчас они скорее всего в подвале городской больницы – вместе с остальными телами. — Док на секунду задумался, а потом догадался, что я хотел сделать. —Я не подумал об этом вчера – слишком многое требовало моего внимания. Ты всё-таки решил платить? Но это же грабёж средь белого дня! — Разберусь по обстоятельствам. Но деньги мне в любом случае нужны. Док кивнул мне. — Я понял. Но если что – не стесняйся использовать моё имя. Времени прошло немало, но меня всё ещё многие помнят. — Улыбку на лице дока только слепой мог назвать доброй. — До встречи. — Я кивнул доку на прощание. — Если я не вернусь к вечеру – значит, случилось что-то плохое. — Давай, парень. Иди и хорошенько развороши это осиное гнездо. Совсем уже страх потеряли, чертовы дармоеды. Улица встретила меня лёгким ветерком и запахом гари – ещё не все пожары были потушены. — Значит, сначала больница, а потом Магистрат. — Нехорошая улыбка сама по себе вылезла на моё лицо. — Вы этот день надолго запомните, это я вам гарантирую. Глубокий вдох – и вперёд. Раненый бок не сильно беспокоил меня, а вот ноги явно застоялись. Не помешает их размять. Кьянке выглядел откровенно плохо. Многие дома разрушены, или носят следы битвы. Местами гильзы буквально усыпают землю, и тут и там видны следы засохшей крови. Вчерашнее нападение дорого обошлось городу. Но город зализывал раны – мимо меня то и дело проезжали повозки со стройматериалами, завалы расчищались, а на некоторых домах уже вовсю шли ремонтные работы. Строители теперь завалены работой на месяца вперёд. За всей этой суетой народ не обращал на меня внимания – ни на мой потрёпанный вид, ни на огромный рост, ни на перевязанный бок. Кого этим удивишь после настолько бурного дня? До городской больницы путь не близок, но я и не заметил, как мои ноги довели меня до цели. И знаете что? Выглядит она теперь не ахти. Главный корпус носит следы обстрела из чего-то крупнокалиберного, на уровне второго и третьего этажа зияют настоящие дыры. Моё решение не идти сюда было верным – вчера здесь тоже горела битва, но рядом не было дока Робертса. Но даже в таком состоянии больница была переполнена. Уже перед входом переминалась с ноги на ногу целая толпа, сжимая в руках свёртки – явно хотят кого-то навестить. Путь внутрь им преграждают две девушки в халатах медсёстр, которые решительно останавливают любого, кто пытается зайти. Народ не спорит – за спинами девушки стоит вооруженный Гамбино, который недобро посматривает на столпившихся снизу людей. Протискиваюсь между людьми (вслед то и дело летят раздраженные выкрики) и предстаю перед строгими привратницами. Забавно – они стоят на три ступени выше меня, а смотрят всё равно снизу вверх. Они с явным неодобрениям смотрели как я подходил ближе, и та из них, что была справа – с каштановыми волосами и карими глазами внезапно хихикнула в кулак и притянула другую девушку, русоволосую и сероглазую к себе и начала что-то горячо шептать ей на ухо. Та с распахнутыми глазами слушала свою, без всяких сомнений, подружку и смотрела на меня. А я что? Я ничего. Каштановолосую я помню, и она как раз была из тех, кто с неподдельным вниманием наблюдали за процессом. — Разве эта несчастная больница достойна того, чтобы её привратниками были ангелы? — Я не мог похвастаться актёрским мастерством, но на такую малость как просто сделать свой голос немного глубже я был способен. Теперь и кареглазка с удивлением смотрела на меня, как на заговорившую табуретку. — Сюда нельзя. — Голос у неё оказался весьма приятным. — Больница временно закрыта для посетителей. — Меня привели сюда очень важные дела, и они, — я поднял палец вверх. — Никак не связаны с лечением кого-либо. — Нам очень жаль. — В разговор вступила русоволосая. — Но сейчас больницу посещает очень важная персона, и главврач приказал никого не впускать. — Она виновато развела руками, и при этом прожигала во мне взглядом дырку. Это что же ей такого рассказали–то? Я покосился на мафиози – по нему нетрудно догадаться, что прибыла какая-то шишка из семьи Гамбино. И говорить следует не с девушками – а с вооруженным охранником. — Прошу меня простить, но мои дела не терпят отлагательств. — С этими слова я одним прыжком встал на одну ступеньку с девушками – они попытались преградить мне путь, но я мягко подхватил их за талии и переставил их туда, где я только что стоял. Эй, а вот так краснеть было не обязательно. Видя такое безобразие охранник взял винтовку на изготовку, но что-то я не видел уверенности в его глазах. Он боялся. — Ты знаешь, кто я? — скорее для приличия спросил я. Охранник медленно кивнул, а по его виску скатилась одинокая капля пота. — И ты знаешь, что я могу сделать с тобой? — охранник кивнул ещё раз, несколько поспешнее. И видимо во всю проклинал свою удачу, поставившую его на моём пути. — Тогда я войду? — За спиной слышится сдвоенный смешок. Девушки... — Входите, пожалуйста. — Мужик явно сделал нелёгкий выбор. — Благодарю. — Киваю ему в благодарность. И по какому-то наитию говорю. — Если кто будет спрашивать, говори им, что я пообещал оторвать тебе ноги, если ты не пропустишь меня. Не слушая ответ прохожу мимо него внутрь здания. Ну что ж, холл пострадал не меньше, чем город снаружи. Мусор уже убрали, но разруха буквально бросалась в глаза. За чудом уцелевшей стойки регистратуры скучала полноватая дама лет эдак пятидесяти, с короткими черными волосами и крошечными очками на носу — Мне нужна мертвецкая. — не даю ей вставить и слова. — Немедленно. Женщина осеклась от моего напора и показала мне на неприметную дверь сбоку. — Там... Она там. Но туда сейчас нельзя, там!.. — окончание фразы я уже не услышал. Да и какая разница? Я поступаю по своему праву. За дверью оказалась лестница, уводящая куда вниз. Один пролёт, два, три, четыре... Местный подвал явно отличался глубиной и обширностью. И вот дверь в самом низу – тяжелая, металлическая. Толкнув его и зайдя внутрь я увидел залитое светом помещение. Ну надо же, электричество! Сколько лет, сколько зим. Подвал и правда был обширен. В его глубь уходили ряды стеллажей с выдвижными ящиками в них. Я и не ожидал увидеть здесь настолько современно выглядящий морг. Даже температура внутри была ниже нуля. Странно всё это. Дверь выходила прямо на большую, свободную от стеллажей площадку. Там стояло несколько столов, и вокруг двух из них, сдвинутых друг к другу, была целая делегация, состоящая из четырёх мафиози и двух врачей – если судить по их одежде. А вот на самих столах лежали те, за кем я собственно и явился сюда - один безголовый труп, и один безрукий. — ... Тело без головы нам не удалось опознать. — Монотонно отчитывался перед одним из мафиози одетый как врач низенький и плотненький мужичок. — Тело мужчины средних лет без обеих рук было опознано как Модесто Эсколо, наёмник, разыскиваемый на территории пяти стран под патронажем Мирового правительства... — В этот момент я нарочито громко закрыл дверь, и громкий металлический лязг привлёк ко мне внимание всех находящихся внутри. — Приветствую всех собравшихся благородных синьоров. — В первую очередь мы вежливые, а потом уже наглые до безобразия. — Я прервал вас, чтобы заявить свои права на награды за голову этих двух преступников. Мафиози повернули свои головы в сторону внимательно слушавшего до этого доклад доктора. Он был уже не молод, и седина отвоевала немало волос на его голове. Лицо у него было тяжелое и малоподвижное, с явными следами чрезмерно активной молодости, но глаза были ясными и цепкими – остроты ума это человек явно не утратил. Не думаю, что ошибусь, если назову его главным не только здесь, но и на всём острове. — Представьтесь, молодой человек, — его голос был подстать его лицу – тяжелый и отрывистый, как падающие камни. Гуляющее по подвалу гулкое эхо только усиливало это впечатление. — Моё имя Майкл. И я тот, кто убил одного из этих мерзавцев, а другого – лишил чувств. — Правда, только правда и ничего кроме правды. — Любопытно. — Пожилой мафиози хмыкнул, и спросил: — Значит, ты утверждаешь, что это ты тот, кого мои бойцы называют не иначе как «mostro». И как же ты это докажешь? — Мне кажется или этого человека забавляет сложившаяся ситуация – мой несуразный вид и напряжение окружающих его пешек? — Вы можете позвать свидетелей того боя – для опознания. Или я могу положить на лопатки всех ваших телохранителей – как пожелаете. Один из них взглянул на своего босса – и дождавшись едва заметного кивка спросил у меня: — А не слишком ли ты самонадеян, парень? Ростом ты немал, только вот. — Он нехорошо улыбнулся. — С большой высоты и падать больнее. Вместо того, чтобы что-то отвечать ему – я обратился к доктору с бумагами: — Уважаемый, у вас же есть описание способностей этого самого Модесто? И список его преступлений? — Доктор кивает. — Отлично. Не могли бы вы зачитать их. Просто чтобы некоторые из присутствующих понимали риск, на который толкает их неосведомлённость. Опять это переглядывание с главным, и доктор хорошо прочищает горло перед тем, как начать: — Модесто Эсколо, сорок пять лет, холост. Является обладателем дьявольского фрукта типа Зоан – что бы это не значило. — Доктору это ни о чём не сказало, а вот телохранители мафиозной шишки явственно напряглись – похоже, кое-что они знают. Тем временем доктор продолжал зачитывать документ. — Обвиняется в убийстве пяти тысяч... — Доктор осекается. — Военных на морской базе Дозора в Саус Блю, совершенном им единолично. — Доктор ошарашенно обвёл всех присутствующих взглядом. — И ведь это ещё не всё... Тут перечислений на три страницы! — Я думаю, этого хватит. — Мягко останавливаю я его. — Итак, господа. Вы действительно хотите проверить на своей шкуре, насколько силён тот, кто оставил этого монстра без обеих рук? — Мои губы сами собой растягиваются в оскале. Мафиози не испугались, но охватившее их напряжение было почти ощутимо кожей. — Пожалуй, не будем нарушать покой медицинского заведения. Ромеро. — Названный мафиози(самый молодой из них) едва заметно кивнул. — Будь любезен, найди кого-нибудь ходячего из вчерашней бойни на улице Доброй Надежды и приведи сюда. — Парень кивнул и сорвался с места. Но мимо меня он не решился пробегать – сделал небольшой крюк и устремился вверх. Я не стесняясь подошел к столам – краем глаза наблюдая, как оставшиеся мафиози слегка сдвинулись, прикрывая своего шефа. Кстати, я не поинтересовался его именем. Надо исправить это упущение. — А с кем я имею честь беседовать? — обратился я к нему. — Моё имя – Джузеппе Мадзини. Я Консильери Семьи Гамбино. — Со спокойной гордостью ответил мне мафиози. Ну надо же – передо мной фактически третий по значению человек в Семье, советник дона – главы Семьи. — Рад нашему знакомству, синьор. Надеюсь, мы расстанемся полностью довольные друг другом. — Консильери взглянул мне в глаза и кивнул: — Я надеюсь, что ты говоришь правду, и моим людям не придётся учить тебя, что ложь старшим – большой грех. За нашими спинами вновь лязгнула дверь – а этот парень шустрый, подумал я. За собой он буквально тащил бледного как мел рядового бойца мафии. Его лицо было мне знакомо – я видел его вчера, среди встретивших меня возле клиники дока. Я сказал бледного? При моём виде парень аж посерел: — Это он! Он! Mostro alto! — Похоже, я оставил на них неизгладимое впечатление, когда оторвал клешню фруктовику. — Значит, это был ты... — Протянул консильери. Его телохранители уже не скрываясь взяли его в коробочку и держали оружие наготове. — Отставить, — спокойно приказал им консильери и подошел ко мне ближе. После чего, с достоинством сделал небольшой поклон мне. Интересно. — Благодарю вас, Майкл, за неоценимую помощь Семье Гамбино. С вашей помощью мы превратили поражение в победу. Остров не достался врагу. — Консильери внимательно осмотрел окружающих, и продолжил. — Вы вправе требовать любую награду, не только ту, что уже по праву принадлежит вам. Я уже говорил, что в этом мире уважают только силу? Да? Ну так вот – а ещё её по-любому попытаются использовать в своих целях. Но в такие игры могут играть все. Я в свою очередь поклонился Гамбино и произнёс: — Для меня вполне достаточно будет награды за головы напавших. Ведь я уже получил самую ценную награду – то, что не купишь ни за какие деньги – благосклонность Семьи Гамбино. — Невозможно прочитать по ставшему неподвижным лицу консильери, что он думает по этому поводу. Интересно, он так же слабо верит в свои напыщенные слова, как и я? Вряд ли иначе этот прожжённый мужик дожил до своих лет и стал советником босса мафии. — Синьор Реди. — Консильери обратился к зачитывавшему досье доктору, и тот немного подобострастно склонил голову, ожидая приказа. — Будьте любезны, огласите награду за нападавших. Доктор перелистнул свои записи: — К сожалению, мы не опознали тело без головы, и я обещаю приложить все усилия для этого. А вот насчет Модесто я могу вам сказать. Цена за его голову составляет... Доктор замолчал, явно перечитывая написанное. — Двадцать миллионов белли. — Стоявший возле него другой мужчина во врачебном одеянии удивлённо присвистнул, но осёкся под яростным взглядом Реди. Джекпот. Теперь я могу заплатить штраф полностью – если бы мне в голову пришла такая глупость. Мой родной город никак не поспособствовал моей жизни, и я должен ему ровно столько, сколько навредил – и ни одним белли больше. — Немалые деньги. Но и дичь попалась непростая. — Консильери кивнул. Я уверен, что сумма ничуть не поразила его воображение. — Если вы желаете, Майкл – я могу отправить с вами сопровождающего, чтобы вам не пришлось убеждать местных чиновников в своём праве на награду. — Я польщен вашей заботой, но я думаю, что вам тоже было бы интересно посетить Магистрат. — Консильери слегка приподнял правую бровь, показывая свою лёгкую заинтересованность. — Как консильери вас наверняка заинтересуют хищения из городской казны – ведь это напрямую уменьшает поступление налогов. — Консильери кивнул, подтверждая мои слова. Я же продолжил: — Вчера, вот этот человек по имени Модесто. — Я указал на труп фруктовика. — Разрушил немалую часть города. Но и на моих плечах есть вина за небольшие разрушения – последствия моей спешки на битву. А сегодня Магистрат прислал мне штрафной ордер на сумму, в двадцать пять раз превосходящий ущерб! Вам не кажется это подозрительным? — Эти ублюдки пытаются списать на боевые действия свои грязные дела. — Консольери не выглядел особенно разозлившимся, но его свита ощутимо притихла, боясь обратить на себя внимание патрона. — Вы правы, мне определённо стоит посетить Магистрат. Немедленно. – Он взглянул на меня. — Не будем терять времени. Дорога в Магистрат прошла в куда большем комфорте. Я ехал вместе с советником в роскошной карете – самой роскошной, что была на нашем островке. Атмосфера была тяжелой – консильери перебирал какие-то бумаги, и судя по всё сгущавшейся атмосфере, увиденное его не радовало. Кажется, кого-то сегодня ждёт путёвка на осмотр подводных достопримечательностей. Не могу сказать, что это хоть как-то меня волновало. Пока мы ехали, за нами в хвост пристроились ещё несколько карет. Магистрат занимал самое большое и помпезное здание в городе. Колонны, барельефы, мраморный фонтан перед центральным входом – всё говорило о скромности и бережливости работающих здесь людей. Тем временем консильери раздавал короткие приказы прибывшему с нами подкреплению: — Здание оцепить, никого не выпускать, всех пытающихся войти – отводить отдельно и стеречь до поступления отдельных указаний. Раздав приказы, он направился ко входу. Его свита и я последовали за ним. Магистрат гудел, как растревоженный улей. Ошалевшими взглядами клерки провожали нашу процессию – консильери прекрасно знал дорогу. Путь наш окончился в большой приёмной, с перепуганной, но пытающейся держать лицо секретаршей. Похоже, ещё немного, и я познакомлюсь с мэром нашего городка. Неплохо для вчерашнего грузчика, а? — Синьор Дельбоно ожидает вас, — советник Мадзини не удостоил её и взгляда. Он неспеша подошел к большим двустворчатым дверям и неожиданно сильным ударом ноги с грохотом распахнул их настежь. Внутрь он прошел вразвалочку, с неподдельной радостью возглашая: — Флавио, друг мой! Как давно мы с тобой не виделись. Мэр Кьянке был высоким и несколько дородным мужчиной, с тёмными волосами и глазами и высокими залысинами. Лицо он держал просто великолепно, только вот я обратил внимание, с какой силой он сжимает в руке гильотину для обрезки сигар. Самих сигар не было видно на роскошном письменном столе – видимо, мэр не решился закуривать в присутствии консильери. — Синьор Мадзини! Как приятно видеть вас. — Мэр был сама учтивость. — Как жаль, что наша встреча случилась из-за крайне печального инцидента. Консильери спокойно уселся в кресле сбоку, очень близко к мэру. — Дружище, кроме этих печальных новостей мы должны обсудить еще множество вещей. Но сначала позволь мне представить тебе Майкла. — Он указывает в мою сторону и я отделываюсь лёгким кивком. Если мэр и обращал внимание на меня, выглядевшего в дорогом кабинете как седло на корове, то после того, как на меня указали – он горячо поприветствовал меня. Скорей бы отсюда уйти и не видеть твою лживую рожу. — Майкл оказал нам неоценимую помощь, одолев командиров атакующих. — Консильери тем временем продолжал рассказывать обо мне: — И тем самым обезглавил их. Он оказал нам помощь в трудный час, и я решил отблагодарить его тем же. — Он похлопал по столу. — Твои люди, Флавио, вместо того, чтобы воздать почести герою – возложили на него ответственность за незначительные разрушения, которыми он предотвратил куда большие! — К счастью, этот молодой человек не держит на тебя зла, и согласился возместить городу тот ущерб, что он нанёс. А возместит он его, дружище Флавио, из награды за голову убитого им командира наёмников, которую ты ему заплатишь прямо сейчас. — И о какой сумме идёт речь? — Осторожно осведомился мэр. — Двадцать миллионов белли. — Сказал я. А вот мэра ощутимо дёрнуло от озвученной мною суммы. — Мне очень жаль расстраивать уважаемого Майкла, но расходные фонды города показали дно – всё ушло на восстановление после атаки. — Стоило ожидать, что деньги не так-то просто получить. — Флавио, похоже, ты не понял. — Голос советника ощутимо похолодел. — Благодаря ему твой город всё ещё стоит, а ты всё ещё сидишь в своём мягком креслице, а не лежишь с выпущенными кишками в придорожной канаве. Поэтому меня не волнует, где ты найдёшь деньги. Ты либо сделаешь, что я говорю, либо пожалеешь о своей некомпетентности. Меня тяготила вся эта обстановка, и я решил ускорить дело: — Сколько сейчас вы можете мне выделить? Мэр быстро кинул взгляд на пару бумаг у себя под руками и ответил: — Пять миллионов. — Отлично. Выдайте их, а оставшуюся сумму, за исключением трёхста тысяч штрафа, оформите в виде долговой расписки на имя мистера Митча Робертса. — Сказанное имя как гром прозвучало в кабинете мэра. — Вы и его знаете?! — На мэра было просто жалко смотреть. Всё самообладание слетело с него, и теперь крупные капли пота скатывались по его лбу. Ай да док, ай да сукин сын – одно твоё имя заставляет эту напыщенную рожу гадить под стол. Даже консильери был удивлён: — Вы знакомы? — — Да. Именно он лишил головы того наёмника – после того как я выбил из него дух. И я уверен, что он правильно распорядится заработанными мной деньгами. И проследит, чтобы всё белли до последнего оказались в нужных руках. Советник хмыкнул – я явно набрал ещё несколько баллов в его глазах. А на мэра было страшно смотреть – настолько его напугало имя дока. И то, что теперь он должен ему немалую сумму. — Я немедленно распоряжусь о том, чтобы деньги выдали вам, мистер Майк. — С трудом выдавил мэр. — Это великолепно. Я уверен, что у вас с сеньором Мадзини осталось ещё много тем для разговора. Не смею вам мешать. Удачного дня. — И вам удачи, Майкл. — Попрощался со мной консильери. — Надеюсь, мы ещё встретимся. — Всенепременно. Из Магистрата я вышел с чемоданом, приятно отягощающим руку. Пять миллионов в купюрах номиналом в тысячу белли – почти пять килограмм, без учета веса самого чемодана и скрепляющих пачки купюр резинок. Стоит ли говорить, что я ни разу не держал до этого таких денег в руках? Жизнь налаживается – на руках появились деньги, начали выплачиваться долги доку – без малого пятнадцати миллионов не хватит, чтобы покрыть весь долг, но начало положено. Тем более я уверен, что док вложит эти деньги в дело сестры. Итак – какая ваша следующая остановка, мистер Майкл?