***
— Ничего страшного, Диаманте. Самое главное – посеять хаос в Вест Блю, и вы с этим справились. Мои посредники уже получили несколько интересных предложений, — голос говорящего через Ден-Ден-Муши мужчины был расслаблен – он чуть ли не мурлыкал в микрофон. — Ведь такое больше не повторится. Правда, Моне? — Я не подведу вас больше, молодой господин. — Моне произнесла эти слова с тихим подобострастием – она не осмелилась даже взглянуть в глаза говорящей улитки, которые мимикрировали в очки пикантной формы. — Помни о своём обещании, девочка. Немного погодя я снова свяжусь с вами – ваша работа в Вест Блю ещё не закончена. — После этих слов улитка уснула, неразборчиво пробубнив сигнал отбоя. Зеленоволосая девушка шумно выдохнула – но она расслабилась слишком рано. Полоса металла захлестнула её за горло и рванула вверх, отрывая от земли. Она затрепыхалась, схватившись за ставший гибким как ткань клинок в безуспешных попытках ослабить хватку и вдохнуть хоть капельку воздуха. Диаманте держал её на весу, подняв вверх так, чтобы она доставала до пола только кончиками ног. Девушка хрипела, пытаясь протолкнуть хотя бы немного воздуха в горло, и отчаянно скребла ногами пол. — Доффи слишком падок на красоту. — Диаманте процедил это прямо в лицо девушке, наклонившись и приблизив своё вплотную к ней. — И он непозволительно добр к женщинам. Он простил тебя, но я – нет! Он наотмашь ударил корчащуюся девушку по лицу, с полуулыбкой наблюдая, как её голова запрокинулась от удара, а нежная кожа треснула, заливая лицо кровью. Заплывший от удара революционера глаз Диаманте покрывала сетка лопнувших капилляр, а неестественно расширенный зрачок зиял, как свежевскопанная могила. Здоровый глаз он полузакрыл от получаемого удовольствия — чужая боль вводила его в экстаз. — Мне пришлось спасать твою никчемную жизнь, и цена этому – успех всего дела! Из-за тебя мне пришлось краснеть и извиняться перед Доффи! Из-за тебя моя голова раскалывается так, словно её рубят наживую! Диаманте ослабил хватку своего меча на горле логии, но вместе с этим схватил её за волосы и с треском лопающихся волос рванул её голову на себя. Моне сипло закашляла, давясь воздухом и пытаясь сдержать бегущие от боли слёзы. — И всё почему? — Уголки носа Диаманте бешено раздувались, брызги слюны летели прямо в глаза Моне. — А всё потому, что слабая на передок баба решила поиграться напоследок со смазливым сопляком вместо того, чтобы убить его, как только представилась возможность! Диаманте выпустил из руки волосы, и резко, с замахом ударил её в живот. Чёрная плёнка Воли преодолела защиту Логии, и тело девушки выгнуло дугой. Она как тряпичная кукла закачалась на мече, который то и дело оставлял порезы на её шее – лезвия меча были опасно близко к коже. — Сначала Бейби Пять, потом ты, потом Виола – Доффи напринимал в семью безмозглых куриц, которые думают чем угодно, но не своими красивыми головками! Если бы ты знала, как я хочу вышибить ваши никчёмные мозги. — Диаманте швырнул девушку на землю, и та свернулась клубком, пытаясь заставить своё тело сделать хотя бы легчайший вдох. По её лицу ручьём текли слёзы пополам с кровью. Старший лидер пиратов Донкихота убрал меч и от души пнул валяющуюся у его ног девушку в живот. А потом ещё и ещё. — Бесполезная дрянь! Диаманте схватился за пистоль, висящий на его поясе, и стиснул его рукоять до побелевших ногтей. Так он простоял несколько секунд с потемневшим от гнева лицом, сопя как кузнечный мех. Но все же нехотя убрал руку с оружия и процедил сквозь зубы: — Это твоя последняя ошибка, Моне. Ещё одна – и я попрошу у Доффи разрешения лично пустить тебе пулю в лоб, если он не захочет пачкать об тебя руки. Из всех перечисленных дур тебе доверили наибольшую силу, и ты не оправдала эту честь. Диаманте склонился над зажимающей рот руками девушкой: — Порадуй меня хоть раз в своей никчемной жизни – позволь мне заменить тебя на кого-нибудь толкового. И поскорее. После этого он выпрямился и развернулся к выходу из каюты, напоследок бросив не оборачиваясь: — Приведи себя в порядок перед следующим звонком Доффи. Дверь хлопнула, и девушка осталась в одиночестве. Она попыталась встать, но ноги не держали её – подкашивались от боли и пережитого ужаса. Она с трудом доползла до стены и села, опираясь на неё спиной. С трудом подтянув колени к себе, она обхватила их руками и беззвучно плакала, пытаясь кашлять как можно тише. С каждым спазмом она утирала с губ густую кровавую пену, безнадёжно пачкая небесно-синее платье. Если раньше её скрючивало от боли в лёгких – последствия удара Майкла, неожиданно ставшего фруктовиком прямо посреди боя, то теперь все её внутренности выли от боли после ударов Диаманте. Её била крупная дрожь, но не только от боли, но и от переживаемых воспоминаний. Вот Майкл склонился над ней, пока она не в силах что либо сделать из-за дикой боли в груди и сводимых спазмами мышцах. Красивое лицо как каменная маска и пробегающие в его глазницах разряды придавали его холодному взгляду инфернальную глубину. Яростно полыхающий от покрывавшей его энергии кулак как гора нависает над её лицом, и мерзкий страх близкой смерти перехлёстывает с головой. Лицо Диаманте, совсем рядом, наслаждающегося её болью и страхом и чувством собственного бессилия перед гигантом. Ослепляющая боль от ударов и вкус крови на губах. Дофламинго, лично расправляющийся с теми, кто не смог ему угодить. Торжествующая улыбка, брызги крови на его лице – люди умирали долго, по кусочкам лишаясь своей плоти. Черное отчаяние и желание умереть как угодно, но только не так. Прошлое, настоящее... И возможное будущее, которое она никак не может прогнать из своей головы. Неудачи вернулись, словно и не было шести счастливых лет вместе с пиратами Донкихота. Шести лет полных чужой крови и смерти. Если прежде её поддерживала и воодушевляла сестра, то сейчас они стали друг другу хуже, чем чужими. Прошлое возвращается, и Моне осталась один на один со своими страхами.***
— Опять?! Перона в ярости металась по гостиничному номеру, в бешенстве заламывая руки и рассыпая вслух проклятья. Её ограбили во второй раз – ровно в тот момент, когда она была увлечена битвой революционеров с примкнувшим к ним Майклом (Оглобля придурочная! От её предложения отказался, а с этими идеалистами с руками по локоть в крови сразу спелся...) против пиратов Донкихота (Те ещё заносчивые ублюдки, похлеще революционеров). Битва настолько её увлекла, что она даже думать забыла о том, что стоит хотя бы краем глаза присматривать за настоящим телом. Она даже хотела вмешаться в тот момент, когда Майкл оказался в безвыходной ситуации – ей не захотелось терять такого милого знакомого. Однако её опередили, и дальнейшую битву Перона смотрела с удвоенным удовольствием – и даже немного расстроилась, когда пираты проявили недюжинное здравомыслие, отступив перед превосходящими силами противника. Уж очень классно у Майкла и совсем уж молоденького паренька из Революционной Армии получалось выбивать дурь из владык Дресс Розы. Этот несносный нахал умудрился таки отхватить себе фрукт, да какой – выдать такой удар в первые же секунды владения может только очень мощная способность. Не то чтобы Перона была недовольна своим фруктом – но разрушительной силы ему действительно не хватало, даже с учетом взрывающихся призраков. Впрочем, его сила её ещё ни разу не подводила, так что всё отлично. И зависти почти нет, так, просто любовь к красивым эффектам. Жаль конечно, что революционеры и пираты не поубивали друг друга – но даже из этого можно было извлечь пользу. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, куда Майкл приведёт этих троих. И там уже появится шанс поживиться теми фруктами, что ещё остались у революционеров. Будет просто чудесно вернуться к Мории-сама с таким великолепным подарком! Главное, выбрать правильный момент и не попасться на глаза – концентрация монстров в клинике Митча Робертса превысила все разумные пределы. Именно с такими мыслями Перона вернулась в родное тело, чтобы обнаружить, что её самым наглым образом ограбили. Запертый тайник с деньгами был открыт и показывал внутри себя лишь щемящую пустоту вместо пухлого от банкнот кошелька. С силой пнув кровать, Перона рухнула на колени и прижала руки к полу. Терпеть такое унижение они больше не собиралась. — Totentanz. Вокруг Пероны закружили сотни и сотни призраков, воронкой вливаясь в пол между ладонями. Казалось, над гостиницей померк солнечный свет, хотя на небе не было ни облачка. Прохожих не было – все оперативно попрятались, когда гангстеры атаковали дозорных. Незримые сумерки расползались и ширились, захватывая дом за домом и улицу за улицей, пока не охватили несколько кварталов. Перона сосредоточилась и мысленно передала один короткий приказ: — Ищите. И вся захваченная область превратилось в кишащее пляшущими призраками кладбище. Духи восставали из-под земли, кружась в танце под неслышимую музыку – везде, где когда-либо ступала нога человека. Но они не кружили бесцельно – они были одержимы одной идеей, приказом хозяйки - и они искали. Люди застывали в страхе и опустошении – повсюду. Впоследствии будут рассказывать, что сама Смерть посетила в то время улицы Кьянке – но смилостивилась над переживающими одну беду за другой горожанами и не забрала никого с собой. Так продолжалось долгую минуту, пока Перона не открыла глаза и не воскликнула: — Попался! Призраки схлынули из города, и люди начали потихоньку приходить в себя, не понимая, что именно сейчас произошло. Они ушли отовсюду, кроме одного места – тихого закоулка, в котором над очень милым розовым кошельком стоял на коленях паренёк с короткими фиолетовыми волосами, пытаясь заставить себя сделать хоть что-нибудь. Перона со всей возможной поспешностью уже неслась туда, предвкушая свою праведную (и абсолютно справедливую) месть.***
— Кто это, Майкл? — Хомячок и рыбка. Видите, как они страдают без помощи? — Я сам вижу, что не белочка и ёжик! Майкл, кто они?! — Мы из Революционной Армии, сэр. Прошу простить нас, но нам крайне необходима... — Сабо попытался воспользоваться дипломатией, но что-то пошло не так. — Десять секунд. — Док внезапно стал предельно спокоен, хотя совсем недавно буквально сочился недовольством из-за того, что на него опять хотели повесить пациентов-людей. — Простите?... — Сабо поперхнулся заготовленной фразой и уставился на дока. — Десять секунд вам на то, чтобы свалить из моей клиники целиком, а не по частям. — Док был сама серьёзность – это не было похоже на шутку. Пока революционеры пытались определиться, что им всё-таки делать, я лихорадочно думал о том же. Похоже, моя доброта поставила нас всех в неудобное положение. Доку явно не по душе революционеры. Очень не по душе. Вот уж не думал, что настолько не любящий правительство и дозор док окажет такой приём революционерам. Что ж, инициатива наказуема, и раз я эту кашу заварил – мне её и расхлёбывать. — Док, отойдём на минутку? — На мой вопрос док покачал головой. — Мне не хочется ничего пояснять тебе, сынок. Я скажу только одно, специально для этих обалдуев. — Док тяжелым взглядом упирается в революционеров. — Когда увидите Драгона, передавайте ему горячий привет от Митча Робертса и скажите, что, если я ещё раз встречу этого сукина сына – он у меня кровью ссать будет, неважно какой ценой. А теперь проваливайте. Вот дерьмо. — Док, я понимаю, что у вас тёрки с Драгоном, но эти ребята же не сделали вам ничего плохого? — Я стараюсь воззвать к милосердию дока, но безуспешно. — И поэтому они всё ещё живы. Но они продолжают испытывать моё терпение. Как и ты, Майкл. — Вздох дока иначе как драматическим назвать было нельзя. — Зачем ты связался с этими пустобрёхами? Столько лет они борются – и где хоть какой-нибудь результат? — Старик, если ты думаешь, что Мировое Правительство так легко свалить, то ты ещё больший дурак, чем мы. — Хак был извлечён первым, и сейчас сидел на диване, обессиленно развалившись на нём. Но вот прогибаться под кого-то он явно не собирался. Сабо был вытащен из кармана вторым, и он насильно усадил Миннесоту рядом с Хаком. Способности Миннесоты – это просто что-то невероятное. Его фрукт позволяет ему открывать двери в своё собственное карманное подпространство. Как он выразился, оно довольно мало, и ничего толком с ним не сделать, но вот комбинируя двери с мгновенным входом-выходом он смог перемещаться на огромные расстояния, а так же служить неплохим разведчиком – его двери позволяли быстро оценивать ситуацию на больших расстояниях. Словно этого мало, он способен управлять размером проходящих сквозь двери объектов, изменяя её ширину и высоту. Изменения временные, и эффект можно сломать силой изнутри или снаружи (как я и поступил тогда, на берегу) но одно это открывало широкие возможности в использовании фрукта. Так что минк спрятал своих друзей в карман, а сам уменьшился до размеров натурального хомяка. Причем он мог свободно двигаться, в отличие от меня в таких же условиях. Уверен, это далеко не все способности гигантского хомяка – самое интересное он наверняка не рассказал. Док сильно удивился, когда я вытащил Миннесоту из кармана, а тот резко увеличился в размерах, да ещё потом достал из ниоткуда ещё двоих словно фокусник из шляпы. Док переводит взгляд на Хака: — Я бы на твоём месте промолчал бы. Почему рыболюд здесь, в Вест Блю, а не у себя дома? Твоя родина избавилась от всех проблем и бед и превратилась в подводный рай? — Именно поэтому я здесь – чтобы решить нашу самую главную проблему! Наши виды должны жить в мире, и если для этого потребуется идти путём кулака – да будет так, — похоже, Хак ни единым словом не лукавил – он действительно верит в свои слова. — Ещё один идеалист. Вы там все как на подбор – замотивированы по самый небалуй. — Док неодобрительно покачал головой. — У каждого из нас есть веские причины для борьбы. — Неожиданно для всех нас Сабо встаёт на колени и упирается лбом в пол. — Прошу вас, помогите нам. Чтобы ни случилось раньше – прошу вас дать нам хотя бы шанс исправить это. Уверенность дока пошатнулась, и я заметил тень глубоких и горестных мыслей в его глазах. Не знаю, правильно ли я сейчас поступлю, но я должен. — Док, я поручаюсь за этих троих как за самого себя. Если что-то случится - я беру их вину на себя. — Я коротко и резко бью себя кулаком по груди. В Сабо и Хаке я уверен – Миннесота, пожалуйста, не подведи меня. Док обводит нас долгим, пронизывающим взглядом и произносит: — Проклятье. — Он обречённо машет рукой. — Ладно, ладно. Так уж и быть, сделаю для вас исключение. Но после лечения чтобы и духу вашего на острове не было! Понятно? — Он дождался кивков всех болезных и приказал. — Вставай, парень. Я ненавижу, когда кто-то стоит передо мной на коленях. Где, чёрт побери, твоя честь?! — Док бросил на Сабо тяжелый, хмурый взгляд. — Моя честь — жизни моих товарищей. Только их я храню бережно. — Сабо ответил доку таким же твёрдым взглядом, когда поднялся с колен. Ну, Сабо. Становится понятно, как ты за столь короткий срок станешь вторым лицом в Революционной Армии, несмотря на то, что там и без тебя полно сильных людей. Ты умеешь добиваться того, что тебе нужно. — Запри двери, Майкл. Мне нахрен не нужно быть уличенным в связях с революционерами. — С этими словами док закинул Миннесоту на плечо, а Хака схватил за шиворот и потащил внутрь. На их вялые попытки отбиться он не обратил ровно никакого внимания. Я запер входную дверь и кивком пригласил Сабо следовать за мной. Мы поднялись на второй этаж (из операционной доносился приглушенная ругань Хака) в мою комнату. — Располагайся и отдохни пока. Сейчас я принесу тебе пожрать. — Не слушая попытки Сабо убедить меня в том, что он не голоден, я сбегал на кухню и набрал еды, в основном налегая на мясо, не забыв прихватить с собой, чем всё это великолепие запить. Когда я ввалился в комнату со снедью в руках, Сабо рассматривал висящие на стене рисунки – там я постарался изобразить все стадии создания воздушной сферы из пяти тупых воздушных лезвий, анализируя, во что ещё их можно превратить. Я усилием воли и фрукта скинул лишнее со стола и сгрузил всю еду на него. — Я смотрю, ты привыкаешь к бытию фруктовиком. — Отметил Сабо моё действие. — Трудно игнорировать то, что ощущается словно вторая пара рук и глаз одновременно. — Я вздохнул поглубже и сосредоточился. По комнате словно промчался невидимка – предметы менялись местами, всё то, до чего у меня вечно не доходили руки теперь лежало на своих местах. Разве что бьющие с высоким писком тончайшие молнии и лёгкое свечение предметов с потрохами выдавали меня, да после этого на некоторых бумагах виднелись черные пятна – там, где я по неопытности направил слишком много энергии. Ну и пара трещин – я приложил слишком много силы к довольно хрупким предметам. Воспринималось это так, словно у меня выросли множество невидимых рук. И вместе с тем же, я четко ощущал как разнонаправленные электрические и магнитные поля взаимодействуют друг с другом и с предметами, заставляя их взмывать в воздух и укладываться (фактически — притягиваться) туда, куда я хочу. Тонкие молнии, ведущие от меня – следы передачи энергии туда, где она будет потрачена на полезную работу. Свечение и молнии – всего-навсего паразитное излучение, пустая потеря энергии. Сабо с нескрываемым любопытством наблюдал за процессом: — Не терпится как следует поэкспериментировать со своей новой силой? — Разумеется. — Мне уже сейчас хотелось воплотить некоторые идеи в жизнь, но здравый смысл победил – создавать сильно ионизированный газ под высоким давлением в комнате – верный способ испортить человеку аппетит и целостность тела. — Ты ешь, не стесняйся – а когда док закончит с Хаком и Миннесотой – я и их угощу. — Я показал Сабо на накрытый стол. От меня не укрылись косые взгляды, которые кидал на него Сабо. — Мистер Робертс не слишком рад нашему присутствию, — заметил он. — Если бы он действительно не хотел вам помогать – его бы никакие уговоры не переубедили. Так что ешь и отдыхай – мне нужно сбегать кое-куда за кое-чем. Сабо понимающе ухмыльнулся: — Я так понимаю, это что-то будет твоим новым оружием? — Пока она не окажется в моих руках – оно будет выглядеть чем угодно, но не оружием. — Я вернул ему ухмылку. Верная труба Сабо была с ним, и это было особенно забавно. Потом без лишних прощаний я распахнул окно и протиснулся наружу. Короткий полёт – и я мягко приземляюсь на землю. Отсалютовав смотрящему на меня Сабо я развернулся и рванул в сторону ремесленного квартала – именно там я рассчитывал получить нужное.***
Это заняло немного больше времени и лишило меня почти всех имеющихся при себе денег, но теперь в моих руках приятно холодя ладони лежал медный прут диаметром в пять сантиметров и длинной около двух метров. Путём нехитрого расчета я вычислил его массу – почти тридцать пять килограмм. Я присвистнул и легко крутанул этот своеобразный шест или посох между пальцами – для меня его вес был чем-то незначительным. Но самое главное – мой фрукт отзывался на одно прикосновение этого красивого металла. Мне пришлось немало побегать по различным мануфактурам в поисках подходящего мне материала, а когда нашел, то пришлось с боем и втридорога выкупать его – владелец не горел желанием расставаться с довольно ценным металлом, из которого они изготовляли украшенные пряжки и пуговицы. В моём восприятии медь отзывалась мгновенно, с радостью принимая и удерживая в себе заряд. Небольшое волевое усилие – и в посохе циркулируют токи высокого напряжения и очень маленькой силы. Проблемой стали разряды, через которые накачиваемая в посох энергия пыталась высвободиться. Пока я концентрируюсь, я могу накопить там огромную мощность, но стоит мне хотя бы слегка расслабиться – и большая часть вырвется на свободу в виде разрядов огромной силы, а меньшая превратит посох в настоящую бомбу – мгновенный разогрев до многих тысяч градусов превратит металл в взрывчатку – и тогда всему окружающему придёт полярный зверёк. Жаль, бесконечно накапливать энергию не получится. Для этого мне понадобится сверхпроводник. Очень весёлая штука, в которой квантовые эффекты с микроуровня переходят на макроуровень, и заставляет здравый смысл рвать волосы на жопе в попытках понять, как эта дичь работает. Если упрощенно, то любой электрический ток своим движением по проводнику вызывает его нагрев. Зависимость квадратичная, и увеличив силу тока в два раза, мы получим в четыре раза больше выделяемого тепла. Сила тока по сути – простое количественное значение заряженных частиц, которые участвуют в переносе энергии и совершении работы. Напряжение же – показатель того, насколько большую работу (например, превращение в свет или в кинетическую энергию в двигателе) может совершить взятый нами отряд из электронов, которые чаще всего и являются носителями заряда. Их своеобразную мотивацию делать что-то. Большой ток равно большие потери на пустой нагрев проводника. Есть два пути исправления этой проблемы - либо мы берём провод потолще, и при одинаковой приложенной мощности мы получаем меньший ток, либо мы повышаем напряжение при той же приложенной мощности путём преобразования тока. Первый путь экономически невыгоден (слишком много ценного металла понадобится для таких ЛЭП), а вот второй применяется повсеместно. Вместо того, чтобы послать целый отряд электронов, мы берём половину и мотивируем их в два раза сильнее и таким образом получаем выигрыш в уменьшении потерь на нагрев при одинаковой переданной мощности. Поэтому на длинные дистанции применяются высоковольтные линии напряжением в десятки, сотни и тысячи раз больше бытового. Сверхпроводник же отличается от обычного тем, что протекающий по нему ток не выше определённого значения просто не теряет энергию на нагрев. Вообще. Поэтому на замкнутую цепь из сверхпроводника можно навести ток, убрать источник – и полученная цепь будет работать годами и десятилетиями. Пока не случится забастовка фирмы, поставляющей жидкий азот, м-да. Есть и другие интересные эффекты, вроде парения магнита над сверхпроводником – он буквально выдавливает из себя магнитное поле, и тем самым создаёт усилие, поднимающее магнит над поверхностью. Проблема всех сверхпроводников – они требуют очень низкие температуры, а при превышении критического значения температуры сверхпроводимость резко теряется, что приводит к очень разрушительным последствиям – в местах наибольшего сопротивления возникают гигантские токи, которые испаряют эти самые места. Мне становится не по себе от мысли, что пока я концентрируюсь на меди, то она превращается в подобие сверхпроводника. Физика крутит пальцем у виска, но мне нечем ответить на её обвиняющий взгляд – это «One Piece», тут логика не работает. Пока я бегал и вытаскивал мастеровых из убежищ, бой между Дозорными и гангстерами прекратился, с разгромным счетом для последних. Оставив половину своего флота потопленным, Луккезе поспешили убраться отсюда, а обезоруженных и изрядно избитых Гамбино под конвоем дозорных гнали куда-то в сторону порта. И на что они вообще надеялись, нападая на дозор?.. Я решил всё-таки воплотить пару своих идей в жизнь и поэтому зашел в один хорошо знакомый мне закуток – вероятность встретить там кого-нибудь очень мала... Думал я, прежде чем увидел Перону и стоящего перед ней на коленях парня – и кружащие вокруг него призраки показывали, что он не в любви признаётся. Перона резко обернулась, услышав мои шаги, а парень был не в том состоянии, чтобы иметь хоть какую-то мотивацию. — Какого черта ты вообще здесь делаешь? — Раздраженно проворчала Перона. — Разве ты сейчас не должен быть со своими новыми друзьями, радуясь их подарку? Девушка была не в духе. И похоже, что она в курсе всего, что произошло со мной сегодня – и явно затаила обиду. — Напоминаю, я не обещал тебе, что НЕ буду работать с ними. — Я бросил взгляд на буквально целующего пыль парня. — Чем тебе этот бедолага не угодил? Перона сморщилась, и очередной призрак прошел сквозь неподвижного парня. Я невольно поморщился, вспоминая о своём знакомстве с этими ребятами. — Этот ублюдок хотел меня ограбить — Перона показала мне расстёгнутый кошелёк, из которого торчали поспешно засунутые внутрь купюры. — Я едва нашла его – он уже собирался забрать деньги и выкинуть мой кошелёк. Но ты не переводи тему. — Перона надула губы. — Чем эти оборванцы лучше, чем я? Если бы ты поработал на меня, то у тебя был бы выбор из нескольких фруктов, а не тот, который с барского плеча тебе выдали революционеры. — Прости, но так сложились обстоятельства. И насчет фрукта — не могла бы ты мне кое в чем помочь? В счет погашения долга. — И что же я должна сделать? — Перона выглядела не слишком довольной, но по крайней мере не пыталась натравить на меня своих призраков. — И что за железяку ты держишь в руке? — Она наконец-то обратила внимание на мой посох. Или дубину. Смотря с какой стороны посмотреть. Вместо ответа я провёл горизонтальную линию кончиком посоха – передавать через него силу было одним удовольствием. В воздухе повисла повторяющая движение тонкая ниточка разряда. Она начиналась из ниоткуда и уходила в никуда – выглядело это странно. Сжимаю покрепче посох и мысленно раздвигаю эту ниточку вширь, словно открываю окно, поднимая ставни вверх. Удар сердца – и перед мной висит большой прямоугольник, потрескивающий и волнующийся на лёгком ветерку. Ещё один удар — и волнение прекращается, прямоугольник превращается в сплошное зеркало, которое ничего не отражает. Свечение уменьшается, превращая прямоугольник в простой светлый экран. От посоха бьют короткие молнии, а экран – а на самом деле барьер – приобретает невероятную прочность. Он сделан из ионизированного воздуха, сжатым под огромным давлением электромагнитными полями. Его создание было довольно затратным, но в готовом состоянии он потреблял не так уж и много энергии фрукта. Осталось проверить его в деле. — Перона, ты не могла бы пропустить своего духа сквозь этот щит? — спрашиваю у Пероны. Она язвительно усмехается: — Думаешь, твой фрукт сможет оградить тебя от моей силы? Наивный. — Она коротко кивает, и один из кружащих вокруг воришки призраков полетел в сторону барьера – и замер рядом с ним, не в силах проникнуть сквозь него. Вот это да. — Что?! Как?! Это невозможно! — Перона была потрясена больше моего, широко распахнув глаза и даже немного приоткрыв рот. — Вперёд! — Она повелительно взмахнула рукой и призрак буквально ввинтился в преграду. К моему сожалению, он медленно, но просачивался сквозь щит. На лбу у Пероны заблестели капли пота – ей пришлось потратить много сил на это. Отток энергии увеличился, но не стал катастрофическим – возможно, более энергоёмкий щит станет непреодолимой преградой для фрукта девушки но если умеешь считать до десяти, то лучше остановись на шести. — Вот видишь! Твой барьер ничто по сравнению с силой моего фрукта! — Перона победно вскинула руки и высокомерно взглянула на меня. Я решил не заострять на том, что она сейчас дышит как после долгого бега – надо быть джентльменом и позволить даме выиграть, если она хочет. К тому же не так уж она и не права – щит действительно проницаем, а её призрак всё-таки имеет физическую природу – иначе бы щит его не задержал. — А теперь не могла бы ты ударить его? Мне интересно, насколько он прочен для физической атаки. — Услышав мой вопрос, Перона вздёрнула носик: — Вот ещё – найди кого-нибудь другого. Недостойно такой благородной девушке как мне заниматься такими приземлёнными вещами. — Она презрительно фыркнула, показывая всё своё отношение к этому. В переводе с девичьего это значит – я не хочу показывать тебе, насколько я слаба в ближнем бою, отстань. Значит, придётся самому. Мой верный воздушный кулак влетел в ионный щит и взорвался, заставив его слегка замерцать. В момент удара энергопотребление резко скакнуло – похоже, от серьёзных атак он поможет лишь частично, и для хоть какой-то безопасности придётся полностью концентрироваться на защите. Плохо. Надо тренироваться в накоплении энергии – всегда нужно иметь резерв для атаки или постройки мощного щита– это жизненно важно в бою. Ещё одна воздушная сфера – и лишенный подпитки от меня щит лопнул, хлестанув искрами вокруг себя и ощутимо приложив по ушам. Перона болезненно поморщилась, закрыв уши ладошками. — Ты мог бы больше такого не делать? — Она поморщилась и слегка потрясла головой, пытаясь избавиться от противного писка в ушах. — Прости. — Я потёр лоб, обдумывая результаты испытаний. Эксперимент «ионный щит» признан успешным и годным к полевому использованию. Есть ещё пара идей, но энергопотребление у них будет – мама не горюй. Поэтому... — Перона, — обратился я к девушке. — Скажи, что ты будешь делать с этим парнем? — Может, скормлю его акулам? — Заметив мой скептический взгляд, девушка прыснула в кулачок. — Ещё не решила. Подержу его в негативе ещё немного и спрошу, куда он дел мои деньги в прошлый раз. — Задумчиво проговорила она. — А там будет видно, как он будет заглаживать свою вину. Она повернулась в его сторону – вот только кроме нас с ней здесь больше никого не было. И когда он только успел сбежать? Шустрый какой. Перона завертелась на месте, пытаясь увидеть беглеца – и где-то вдали, с крыши одного из домов сверкает вспышка. Я не успел даже подумать – рефлексы сработали сами собой – и в появившийся перед Пероной щит со звоном ударила пуля. Прямо напротив её лица. У Пероны бледная кожа – она постоянно ходит под зонтиком, и практически не загорает. Но даже так на ней было заметно, как кровь отхлынула от её лица. Меткий, зараза. Ещё двигается бесшумно и, похоже, способен буквально исчезать в воздухе. Дьявольский фрукт? Возможно. — Это невозможно, Мория-сама недавно говорил об Абсаломе, он никак не мог умереть, а фрукт переродиться за такое малое время... — Перона бормотала про себя, явно подумав о том же, о чём и я. — Похоже, тебя сильно невзлюбили. — Отметил я. — Ты в порядке? — Этот ублюдок ответит за всё. — Прошипела Перона. Больше она ничего не добавила, но лёгкий румянец выступил у неё на щеках. — Будь осторожнее, он может подкараулить тебя и снова выстрелить, когда ты расслабишься, а меня не будет рядом. — Даю ей очевидный совет. Перона бросает на меня взгляд, и не слишком понятно, что она сейчас испытывает. Раздражение? Смущение? Благодарность? Если она и хотела что-то сказать, то не успела – за нашими спинами рявкнули во всю силу луженой глотки: — Это Морской Дозор! Никому не двигаться! Я повернул голову в сторону кричавшего – нас держат на прицеле десяток дозорных, а немного в стороне от них стоит трое ребят званием явно повыше матроса. Вздыхаю. Это день когда-нибудь закончится, или нет? Новые неприятности на наши головы. И самое главное: Нас-то за что?