Чудо

По дороге к "Rice n' Fish" он был непривычно молчалив и несбиваемо сосредоточен на чем-то. На чем-то, чего ей никак не удавалось постичь. Только сейчас она заметила насколько странная у него была походка, немного дёрганная, его будто бы слегка заносило. Переживает? Или успел уже пропустить стаканчик-другой чего-нибудь алкогольного? Санса поравнялась с ним плечом к плечу и сделала вдох, но ничего подобного не ощутила. Теперь она размышляла стоит ли идти с ним за руку и не было бы это лишним, но вовремя вспомнила советы Маргери и тут же незамедлительно коснулась его руки своей. Та чуть дрогнула, но не отстранилась. Ей показалось, что теперь он должен что-то предпринять, но он ничего не делал, так они и шли, касаясь друг-друга лишь тыльной стороной ладоней. Впрочем, идти было всего ничего. Он открыл перед ней дверь маленькой уютной кафешки и Санса нырнула внутрь. — Расскажи о себе, — произнес Петир, когда они уселись за выбранный ею столик друг напротив друга. Над ними нависали два красных абажура, украшенных гирляндами и еловыми ветками, а сами они вырисовывали на столешнице два ровных круглых отсвета. — Я вдруг понял, что почти ничего не знаю о тебе. — Он опустил взгляд на ее нежные руки на столе, будто хотел прикоснуться. — Я тоже о тебе не сильно много знаю. — призналась девушка. — Кто первый? — Петир по-детски оживился. — «Камень, ножницы, бумага»? — он вытянул вперед кулак приглашающим жестом и подмигнул.
 — Ты серьезно?
 — Ну, а почему нет? Боишься, что проиграешь? — мужчина начал лукаво улыбаться своими тонкими губами и подмигнул опять, так что Сансе со смехом пришлось согласиться.
 — Ладно, сдаюсь. — совершив несколько попыток, Санса поверженно застонала. — О, ну хорошо, я первая. — она задумчиво подняла глаза вверх на небольшие источники света над их столиком и нахмурила лоб, рассуждая, что же ему рассказать.
 — Я весь во внимании, — он упер локти в стол и продел пальцы одной руки сквозь пальцы другой, изучая ее лицо.
 — Ммм, я журналист.
 — О, правда? — он выглядел удивленным.
 — Вернее, собираюсь им стать, вернее... На самом деле, я хочу стать писателем, но пока не хватает смелости приступить, да и надо с чего-то начать, так что... Сейчас пока сижу в офисе и правлю чужие тексты, — она вздохнула, но сразу же быстро улыбнулась и пожала плечами. — Надеюсь, все это временно.
 — О чем ты хотела бы писать? — Ну, мне всегда казалось, что я должна писать о чем-то важном. Я хотела бы... Да о многом, так сразу и не скажешь, о людях, о жизни... — она схватилась за салфетку и начала ее складывать пополам, а потом еще пополам, то сворачивая, то разворачивая обратно. — Сейчас, думаю, я могла бы рассказать о любви... — под его пристальным взглядом почему-то терялись слова, несмотря на то, что он полностью демонстрировал дружелюбие. Санса то и дело запиналась, отводила глаза, но изо всех сил продолжала. — Даже не знаю, откуда у меня такая уверенность, но всегда так чувствовала, что мне есть, что об этом сказать, знаешь. Вдобавок, у меня было тяжелое расставание год назад и немного погодя, я думаю, что смогу описать все свои чувства... Хочу, чтобы другие тоже смогли ощутить это, как я, понимаешь? — собственные мысли, выразившись словом, показались вдруг сплошной нелепицей и Санса беспомощно подняла на него глаза. — Думаешь, это глупо?
 Он покачал головой и выглядел задумчивым. — Нет, когда болит хочется с кем-то поделиться, верно? Даже, если кажется, что разумнее всего отгораживаться. А не вновь проявлять искренность, да?
 — Да. Да. — она закивала и даже поразилась тому, что он настолько чутко все уловил. Даже неловкость ушла куда-то.

 — Я понимаю, о чем ты говоришь... — он и правда будто понимал, но подоспевший молодой человек в форме официанта, опередил ее уточняющий вопрос своим, совсем другим. — Готовы заказать? — он будто бы возник из воздуха.
 — Эмм... — Петир быстро раскрыл меню и уткнулся в него. Санса тут же последовала его примеру.
 — Подушку риса и запечные овощи без масла, пожалуйста. — он не долго выбирал, сказал, будто бы знал свой заказ наизусть. Официант согласно кивнул и перевел взгляд на Сансу.
 — Мм... здоровое питание, да? — кокетливо заметила девушка. Петир неловко улыбнулся ей и захлопал глазами.
— А я буду Филадельфию и сливочное ризотто с креветками. — она улыбнулась алыми губами и расправила спину.
 — Да, мисс. Что будете пить?
 — Какое вино предпочитаешь? — оживилась Санса и перевела взгляд на своего ви-за-ви.
— О, я... Я не пью... — Совсем?

 — девушка с недоверием приподняла бровь. — Ага.

 — Тогда возьмем чай? С корицей и апельсином? Как тебе? — Звучит неплохо. Как только официант отошел Санса резко наклонилась к нему.
 — Врунишка.
 — Прости? — мужчина непонимающе заморгал.
 — У тебя на стене памятка по приготовлению алкогольных коктейлей. Сомневаюсь, что она там висит лишь только для красоты. — Ммм... — протянул он. — Не совсем. Я люблю их готовить, когда приходят друзья, могу и тебя как-нибудь угостить. Если хочешь. — Отличная идея. Кстати, нас перебили... Что же насчет тебя? Чем ты занимаешься? Ты... бармен? Он тихо засмеялся. — Я архитектор. Иногда балуюсь дизайном интерьера.
 — Да ну. Ни за что бы не догадалась. И что ты проектируешь?
 — В основном, это частные дома. — Петир потянулся к ее руке, забирая ее измятую салфетку. — Сначала я много рисовал, не только здания, а в принципе... Потом увлекся проектированием и все. Затянуло. Захотелось создавать что-то необычное, то, чего еще нет нигде в целом свете. И смотреть потом, как твои эскизы и 3D модели материализуются в пространстве, обретают форму, обьем и плотность. — он говорил, а пальцы непрерывно шевелились, крутили-вертели маленький клочок бумаги до тех пор, пока из него не получилась маленькая птичка. — Ты переносишь все это из воображения в наш мир... И можешь ощутить, прикоснуться. — он протянул ей маленький шедевр и с удовольствием отметил, как восхищенно заискрились ее глаза. — Понимаю, это, должно быть, захватывающе... — Она протянула руку и приняла от него птичку, рассматривая и крутя бумажную фигурку в руках. — Какое чудо... — Это пересмешник. — Почему именно он? — В мире всегда должно оставаться место для чего-то, что заставляет тебя улыбаться. Я думаю, ни к чему не следует относиться слишком уж серьезно. — За это стоит выпить фруктового чая. — сказала Санса и они оба рассмеялись. И чокнулись, приподняв небольшие прозрачные чашечки. Цитрусовая сладость разлилась по телу уютным согревающим теплом. Вся окружающая атмосфера, свет и приятная музыка казались какими-то нереальными. Будто это совсем не их маленький городок, разве здесь так бывает? Или это у нее никогда не было подобных вечеров. Как бы там ни было этим вечером ни за что не хотелось расставаться. — А насчет дизайна... у меня никак не укладывается в голове. Твоя квартира, действительно, необычная... но я бы не подумала, в смысле... она не выглядит так, будто... она — последний писк моды. — она рассмеялась. — я надеюсь, что не обидела тебя. — Верно, себе я ни за что бы не сделал как "модно". Мне нравится, когда у каждой вещи есть история и когда каждая из них про тебя. Когда деталь, даже самая маленькая, несет в себе воспоминание о чем-либо. Но не всегда люди ценят и обращают внимание на такое, тогда они нанимают меня, и я подбираю по их вкусу вещи, абсолютно лишенные истории, но впрочем... Быть может, они приобретут ее со временем. Кто знает... — Мне у тебя очень понравилось, так уютно, ты не против, если я снова напрошусь? Ты ведь сам приглашал и змею обещал показать. — Ааа, Питона? В самом деле. Сегодня он у меня последний день. Тебе повезло. Они просидели пару часов, разговаривая обо всем на свете, перейдя от увлечений на обсуждения книг, кино и какие-то мелочи. Даже не заметили, как время пролетело. Тема перетекала одна в другую и все происходящее ощущалось таким естественным, увлекательным и совсем не вымученным, как это часто бывает на свиданиях. Теплый свет гирлянд мерцал, отбрасывая свои озорные потоки на их лица. Сладкий напиток из апельсина и корицы в прозрачном чайнике грелся от желтого пламени, подогреваемой снизу свечи и буквально окутывал сидящих мужчину и девушку какой-то особенной предрождественской сказкой. Он много шутил и она, как ни странно, шутила. От улыбок уже сводило лицо, но Санса не могла ничего с этим поделать. Давно она, стало быть, так много не улыбалась. С ним было как-то невероятно и совершенно прекрасно смеяться. — Позволишь мне угостить тебя? — спросил Петир, когда они уже решили покинуть заведение. — Что ты, не стоит, — всполошилась Санса. — Разделим пополам. — Я ведь испортил тебе рюкзак, так что... за мной должок. И вообще... мне просто очень хочется угостить тебя. — Идёт. — она улыбнулась и позволила ему расплатиться. — Устала? — Нисколько. — Все ещё хочешь посмотреть на питона? Пока они шли к нему она уже смело продела свои пальцы сквозь его, он не возражал. Крепче соединившись с ней руками.
 Казалось, будто за несколько часов они приобрели нечто неуловимое, но все же связывающее их общее, что невозможно было и словом назвать. Когда они очутились в его квартире, Санса разулась и проследовала в комнату. В глаза бросилась двуспальная кровать, будто придвинутая к шкафу. — У тебя новая мебель? — Санса удивилась. Она была уверена, что раньше на этом самом месте находился диван и была твердо убеждена, что кровать бы тут никак не поместилась. — У тебя ведь был диван? — Все по-старому... Просто в тот раз было не разобрано. Диван прямо под ней. — он кивнул на кровать. А кровать опускается из шкафа. Экономия пространства. Прости, у меня не прибрано. — На скорую руку он застелил плед и спрятал несколько неряшливо брошенных вещей. — Не знал, что ты захочешь зайти. Глядя на его суету и разобранную кровать Санса ощутила мучительную необходимость высказаться. — Слушай, мне так неловко, я просто хочу сказать... про прошлый раз... Я так никогда не делала, как тогда и никакого «другого» не искала ни для чего... и вообще, не знаю, что тогда я наговорила и зачем... что на меня нашло… что ты обо мне подумал, просто не представляю... — услышав ее сбивчивую речь он прекратил прибираться и развернулся к ней. — Ты можешь ничего не объяснять, все в порядке, Санса. Ладно?
 — Ладно.— она неловко кашлянула и постаралась заполнить паузу. — Ты только про Дейла рассказал, а остальные, как у тебя оказались? — Сара сама прилетела, она очень ласковая птичка, почти сразу меня признала, озябла тогда на балконе, ну я и внутрь загнал. Очень не хотелось с ней расставаться. Она, конечно, периодами кричит, как потомок птеродактиля, но есть же у неё и хорошие черты. Может и спеть что-нибудь, если у нее есть настроение. И хотя я сильно к ней привязался, почти сразу, подумал, вдруг кто без неё тоскует из прежних хозяев. Писал в интернете, в районе объявления расклеил — так никто и не отозвался, с тех пор живет у меня. — А откуда у тебя Чип? — Санса прошла вперед, заглядывая в клетку с крысками, которые точили сейчас какие-то погрызушки своими крохотными зубками. — Чипа знакомый один отдал, надоело возиться, пожил у него всего ничего, а потом стал не нужен. Что-то у него с лапой произошло, ну я отнёс в ветеринарку, оказалась сломанной, вылечили, теперь ещё как бегает, может участвовать в соревнованиях. По ночам они такие крысиные бега устраивают, ты бы слышала, вся клетка вверх дном. Шум действительно сильный — у них период активности ночью, я клетку в ванную выношу, чтобы не просыпаться от шума. А утром четыре голодных глаза на меня смотрят пока зубы чищу. За ночь уже к утру все сметают обычно и требуют завтрак. — То есть, ты сам их не планировал заводить? — Нет. Просто так вышло. Они были никому ненужны, потому что были «бракованные» что-ли... Сара крикунья, Чип болел, а Дейл просто оказался лишним - но ведь это неправильно... каждый из нас в чём-то... ну знаешь... не такой, как остальные. Но это совсем не значит, что нас не за что любить... Может быть и я в чем-то бракованный, но ведь даже так... я для кого-нибудь тоже могу оказаться нужным. К примеру — для них. Кто же им еще принесет еды? — Он быстро прочистил горло, будто захотел закончить эту тему и сразу же спросил. — Хочешь покормить? — Да. Петир раскрыл полупустой холодильник, в котором были лишь пару контейнеров с едой, несколько овощей и фруктов. Протянул ей несколько сваренных макаронин. Суетливые вечно-голодные носики, торчащие через решетки, тут же просяще принялись вынюхивать вкусняшку.
 Санса чуть ли не с восторженным писком протягивала им пружинистые пшеничные спиральки. — Какие милые глазки, усики... Чубрики смешные. — Санса увлеченно крутилась вокруг клетки. А потом вдруг чуть не взвизгнула. — Боже, ты же мне самого главного не показал. — Санса уставилась на висящего на ветке питона в большом террариуме на его рабочем столе. Глаза его заинтересованно и плотоядно следили за движениями в клетке напротив. — Знаю, не самое удачное соседство... Хоть он и детеныш совсем, но для них он довольно устрашающий... Но что делать, скоро расстанемся с Варисом и Чип с Дейлом вздохнут спокойно. — А можно кого-нибудь подержать? — Кого? Питона? — Нет, только не питона! Я боюсь! — Хорошо. — рассмеялся Петир. — Можешь, конечно. Погоди, я сейчас. — он направился к холодильнику и открыв морозильник, начал доставать из формочки кусочек льда. Пока он там возился, Санса открыла маленькую створку и погладила светлую крыску. Она взяла Чипа на руки и принялась гладить. Любопытный носик тут же стал исследовать новые запахи вокруг, тыкался ей в локоть и перебирал лапками. — Он — прелесть. — Аккуратно, он может... — Да... 
— подтвердила Санса. — Чип на меня написал... — девушка вернула Чипа в клетку и принялась разглядывать свою светлую блузку. Петир справился наконец со своим занятием, засунул маленький ледяной кубик в рот и быстро оказался около Сансы. — Ну вот, не успел предупредить...В моей квартире все время портятся твои вещи...
 Извини... Хочешь, надень мою футболку? — Что ты... ты же не виноват. — она принялась его утешать, глядя на то, как он сокрушается, принимаясь рыться в шкафу. — Она чистая, бери, не стесняйся, потом как-нибудь вернешь, 
я бы предложил застирать, но кажется я в этом ужасен.
 — Хорошо, я сама. — Санса рассмеялась, принимая из его рук черную футболку. На секунду она коснулась его руки, и ощутив разницу их температур, удивленно подняла на него глаза. — Ты такой горячий... — Сочту это за комплимент. — Ахах, прекрати. Сейчас тресну. — захихикала Санса. Когда она переоделась и вышла из в ванной, он спросил.
 — Хочешь выпить? — в ответ она прищурилась. — Ты же не пьешь
. — Да, но мини бар у меня есть, мои гости обычно ему рады. — Спаиваешь молоденьких соседок?
 — Ты первая соседка, которую я спаиваю... Вернее, я хотел сказать... — он рассмеялся.
 — Это очень плохая идея пить у едва знакомого мужчины в квартире. — Я не настаиваю
. — Ну уж нет, теперь я готова рискнуть
! Так и быть! Что приготовишь?
 — А что хочешь? — в ответ она озадаченно задумалась. И он подсказал. — Ммм
, взгляни на постер... — он кивнул на стену. — Могу выбрать любой?
 — Да. Пожалуйста
. — Хочу этот. — Ладно.
 Они болтали пока он крутился, нарезал и смешивал ингредиенты. Она медленно прогуливалась по комнате, разглядывала эскизы зданий, закреплённые кнопками над его рабочим столом. На маленьких квадратных бумажечках с липким краем были заметки и части эскизов, что он прорисовал более крупно. — Так красиво... — Ты об эскизах? — Ага. Я думала все делается в программах. Все-таки в твоей профессии необходимо красиво рисовать. — Желательно. — он наполнил бокал красивой ярко-красной жидкостью, что образовалась после смешивания и принялся украшать для нее край бокала. — Это фундамент, способ сформировать профессиональное образное мышление. Но большинство практикующих архитекторов не занимаются "ручной подачей", к сожалению, Чаще ручная графика остается на этапе обучения. Держи. — он протянул ей бокал. И поднял маленькую стеклянную бутылочку сока, чтобы чокнуться с ней. — Не сделаешь исключения? — 
он помотал головой
 в ответ. — Тебе не кажется что это подозрительно? — Можешь тоже взять сок.
 — просто ответил он. — Ладно уж. Я тебе верю. — 
она стукнула бокалом о стеклянный предмет в его руке и сделала глоток. — Вкусно. У тебя талант. — 
Она начала прогуливаться по комнате, задумчиво посмотрела в окно из-за шторы и вдруг спросила. — Как думаешь, почему у нас совсем не выпадает снег? — Не знаю, может, это возмездие за что-то... — Какие сильные слова! «Возмездие»! Странно это слышать от такого, как ты. — Она направилась к его кровати и скромно присела. — Какого? — Который смотрит на все, будто кругом одни чудеса. — она сделала еще глоток. — Думаю, если выпадет снег — это и будет главным чудом. — он присел напротив. — Как в 2005? — Ты видела снег в 2005? — он чуть с ума не сошел от радости. — А ты нет? — Мы тогда уехали загород с родителями... мне было 19. И я все пропустил, представляешь? — Не повезло... — Я тогда всех ребят с нашего потока извел вопросами про снег. Расскажи мне, каким он был? — Разве ты уже все не выяснил? — Но я не знаю, каким снег был для тебя… — он принял вид человека готового слушать бесконечно. — Ну, я плохо помню. Мне было пять. Кажется я лепила черепашек. У меня были простые формочки, но любимой была черепашка. Она была ничьей и всегда лежала в общей песочнице. Ее никто не забирал себе, удивительно, она всегда там оставалась. Я откопала ее из под снега и лепила черепашек, мне кажется я слепила их штук сто. А еще я бросалась в сугробы. Ловила снежинки ртом. Они таяли почти сразу на ладонях и языке. Я все старалась хоть одну отнести домой и никак не выходило. Только влажные капельки оставались. — А "ангела" делала?
— Кажется нет. Жалко, сейчас бы обязательно сделала. Я тогда не знала, что снега больше не будет. Не использовала все время с умом. А мама знала. Она тогда смотрела на падающий снег и плакала. — Думаю, я бы тоже заплакал, если бы увидел его. — признался Петир. — Ты точно исключительный. — улыбнулась девушка. — Чего это ты придумываешь? — забубнил смущенно Петир и принялся лохматить свои неряшливые кудри. — Мужчины в таком ни за что признаются обычно. А ты будто и не боишься показаться сентиментальным. Не видишь в этом ничего стыдного. — она прихлебнула коктейль и принялась за апельсиновую дольку, которой он украсил край ее бокала.
 — А должен, да? — Нет, не должен совсем, мне страшно нравится, что ты не такой, как другие. — А знаешь, что у меня есть? — вдруг перебил он. — Смотри! Он вскочил с места, выключил верхний свет и принялся доставать какой-то прибор. Петир зажег его и направил на свободную стену над рабочим столом. На гладкую поверхность тут же спроецировалось изображение. Это было окно, совсем как настоящее. А за окном... — Видишь, когда мне захочется — идет снег. — Господи, Петир... — Санса даже рот раскрыла от удивления, восхищения и еще от какого-то восторженного чувства. — Я делаю вот так. — Он лег на кровать и подтянулся, усаживаясь и опираясь спиной о изголовье. Санса поставила бокал на пол и, забравшись с ногами на кровать, устроилась с ним рядом. — Я никому не показывал раньше. Тебе нравится?
— Да, это удивительно. Так красиво... — она повернула к нему голову. — Спасибо, что показал мне. Ты, наверное, засыпаешь так? Смотря на снег?
 Он был поражен. — Откуда ты знаешь?
 Она пожала плечами. — Мне кажется, я бы так и делала, если бы у меня была такая штука. Представляла бы, что он настоящий. Вот бы он и правда был настоящим! — ее голова коснулась его плеча., а глаза продолжили любоваться снегом. Он тепло коснулся ее руки своей. И ей вдруг захотелось остаться здесь вместе с ним, быть рядом, как можно дольше и чтобы этот миг, какой-то невероятной душевной близости, продолжался бесконечно. 
А он, тем временем, рассказывал ей что-то. Говорил, говорил... Про свои картины, оказывается, он очень много рисовал снег. Просто снег. А ещё у него, когда-то была книга, где на полях он изобразил рыжую девочку в смешной шапке, танцующую под снегом. Он назвал ее Софи. И если листать страницы быстро-быстро, этот сказочный мультик начинал оживать на глазах. Вскоре он заметил, как она вдруг замолчала, тогда и сам замолк, вгляделся в ее красивое лицо, длинные ресницы, алые губы, такие блестящие, завораживающие... А после укутал одеялом и аккуратно сполз чуть ниже, к подушке, будто боясь разбудить. Санса мысленно улыбнулась и дала себе обещание, что завтра точно посмотрит все его рисунки. Она прислушивалась к его размеренному дыханию, ощущала его горячее плечо и наслаждалась этим уютным прикосновением. Сама не заметила, как постепенно погрузилась в сон.

***

Проснулась она от грохота и какой-то возни, обнаружив себя в его объятиях на его стороне кровати, кажется это она сама во сне придвинулась к нему теснее
. Он сразу заметил, как она, дернувшись, пробудилась. А за импровизированным окном все падал снег. — Испугалась? — Немного
. — Это крысы, — пояснил Петир. — У них каждую ночь крысиные бега по расписанию, я говорил тебе. Выношу клетку в ванную обычно. Сегодня, вот, не вынес, — виновато объяснил он, затем поднялся, унёс клетку в ванную и, сняв с себя футболку, нырнул обратно в постель.

 — Может, мне стоит пойти домой? — прошептала Санса, внезапно смутившись. — Куда идти? Ночь на дворе, спи. — Он приблизился и тепло обнял ее, вернувшись к исходному положению, в котором их застало пробуждение. Она вдруг подумала о том, как безопасно ощущает себя в его руках. И что ей очень нравится его близость и запах мяты, который она ещё с тех пор запомнила. — Я даже и не заметила, как заснула — решила "признаться" Санса. Он только улыбнулся, прикоснувшись горячими губами к ее носу. И прошептал. — Маленькая притворюшка.
 — Что ты хочешь этим сказать?
 — Ничего, спи
. — Нет уж, скажи. — Санса чуть отстранилась и проявила настойчивость. — Ты же не заснула случайно. — просто сказал он. Абсолютно убежденный в том, что сейчас утверждал. — Нет, я даже не помню… как и когда… ты просто включил снег и я... — У тебя дергались ресницы, когда ты притворялась, люди так не спят. — Что? — Санса изобразила слабое возмущение. Но он снова огорошил ее, на этот раз вопросом. — Ты ведь хотела остаться, верно? — Я... я... И почему же ты сразу не сказал, раз все «понял»? — продолжила возмущаться Санса. — Просто... хотел чтобы ты осталась... — ответил Петир. — Даже если ничего не будет. А просто... Ну, я не хотел, чтобы ты уходила, понимаешь? И был рад, что ты все это придумала. Ты ведь, если сделала это, тоже хотела остаться? Заснуть со мной рядом, правда? — он звучал нелепо и вместе с тем так искренне. Наверное, это та речь, что она ни за что бы не ожидала услышать от мужчины. Но почему-то она прозвучала и скорее всего ни с кем другим у нее не вышло бы лучшего диалога, чем этот. — Да... — подтвердить его слова оказалась таким простым и естественным. Странно, ее ведь только что уличили в обмане, маленьком жульничестве, что могло бы заставить ее раскраснеться. Но ей, напротив, как-то неожиданно тепло от этого и почему-то совсем не стыдно. — Жалеешь, что сделала это? — вдруг спросил он. — Нет... — Быстро ответила Санса и на миг задумалась. — Но я не хотела бы, чтобы ты думал, будто бы я пустая и легкомысленная. — Санса нервно закусила губу. Он улыбнулся и добавил. — И легкодоступная? — Вот! Да! — ее щеки сразу же вспыхнули. — Какое грехопадение! — он тихо расхохотался. — Ну, тогда выходит, что я тоже легкодоступен, раз так вышло. — он развел руками, демонстрируя, тело лишенное футболки. И с удовольствием опять рассмеялся в ответ ее смеху и улыбке. — Ты смешная.— Он поправил прядь рыжих волос, спадающую ей на глаза, придвинулся ближе и прошептал. — Я никогда ничего такого не думал о тебе. — его глаза тепло и доверительно встретились с ее взглядом. Так близко, ее сразу же обдало жаром его тела. — Спи. Спокойной ночи. — он натянул сильнее одеяло, заботливо укутывая ее. Прикоснулся поцелуем к ее щеке и начал было отдаляться, как внезапно заметил, что она за секунду до этого потянулась к его губам. Но стоило ему только начать отдаляться она в момент приостановила свой неудавшийся быстрый порыв. Он заинтригованно прищурился и молча ей улыбнулся. Тогда Санса смелее придвинулась к нему ближе. Сквозь надетую на ней футболку она снова ощутила его горячую грудь. Обвила мужчину руками, вынудив тут же принять ее в объятия. Тепло быстро распространилось, разливаясь по всему телу, словно захлестнуло волной. Казалось, что земля начала уходить из под ног, или вовсе лишилась тяготения. Все закружилось каким-то глупым и невероятным счастьем. Хорошо, что они лежат, не то бы точно она не удержала равновесия и ему пришлось бы ее ловить. Ей больше не было страшно довериться или вновь обмануться. Она чувствовала, что никогда в своей жизни не ощущала такого доверия. Санса прислонилась носом к его носу, подняла на него глаза и прошептала ему в губы то, что точно знала заставит его улыбнуться.

 — Знаешь, кажется… я готова к своему грехопадению.