***
Воздуха не хватало. Нил входил толчками, одновременно проталкиваясь в горло и насаживаясь ртом на член Эмиля. Зажав его голову икрами, постепенно убыстрялся. Эмиль пытался контролировать движения, удерживая за бёдра — чтобы попадать в ритм и случайно не поранить нежную кожу зубами. Потом, когда собственный член начал заныривать в горло Нила слишком глубоко, больше не смог. Расслабился, закрыл глаза. Опустил руки, максимально широко раскрыв рот. Мозг поплыл от удовольствия, в паху вибрировало, но кончить не получалось. Казалось, вот-вот, прямо сейчас взорвётся, но в следующую секунду срывалось. Тлело, разгораясь снова. Нарастало и опять пропадало. — Вста… тавь в ме… ня па… палец, — выдохнул сверху Нил. От его голоса, сиплого, уверенного, по телу словно пропустили электрический заряд. Эмиль не успел задуматься, не успел выполнить просьбу. Ничего не успел — ноги развели шире, потянули за ягодицы в стороны. Обожгли дыханием. А потом… Таким горячим, влажным, приятным мог быть только язык. Анус запульсировал. Сильнее — когда в него вонзился палец. Толкнулся глубже — первые сантиметры на пределе, дальше — плавно и легко. Член снова оказался во рту Нила, и по мышцам пошла дрожь. Эмиль дёрнулся, застонал. Вцепился пальцами в простынь, выплёскивая удовольствие. Слишком много удовольствия. Ещё через мгновение, когда всё закончилось, Нил почему-то слез. Встал, прошлёпал в ванную босыми ногами. Эмиль с недоумением приподнялся, наблюдая, как он возвращается оттуда с прижатым к паху полотенцем. Раскрасневшийся, злой. — Что-то случилось? — Стучат. Действительно, стук повторился — громкий, настойчивый. — Я сейчас. Когда Нил исчез в прихожей, Эмиль сел. Подтянул к груди согнутые колени. Потом на всякий случай залез под одеяло, продолжая вслушиваться. — Просьба «Не беспокоить» ни о ч… — И тебе доброе утро, Солберг. — В красивом бархатном мужском голосе отчётливо сквозили язвительные нотки. — Føkk deg, Юль, — в тоне Нила плескалось обречённое раздражение. Так встречают неизбежное. — Дай мне пятнадцать минут. — Обойдёшься. У тебя ровно десять. Встретимся внизу.***
Секунд пять они выразительно смотрели друг на друга. Нил боролся с искушением послать Юля, вернуться в постель и как минимум закончить начатое. Потом — выспаться. Принять душ, спокойно позавтракать, без спешки проводить Эмиля… Он бы обязательно так и сделал, но Томас Юль стоял напротив него и был похож на брошенного пса. Бледный, помятый, несчастный. С красными уставшими глазами, в которых помимо тревоги застыла вселенская грусть. Нил мысленно чертыхнулся. — Возьми что-нибудь пожрать. И кофе. За углом есть кафешка. Взгляд друга оттаял, стал добрее, но не счастливее. — Что-нибудь это что? — Всё равно. Пончики, печеньки… Лучше с мясом. Обязательно кофе. Крепкий. Очень. И, — Нил с мольбой посмотрел на него, — ради всего святого, Юль. Иди медленно. Ползи. Когда он вернулся в комнату, Эмиль сидел на кровати — в трусах и рубашке, явно наброшенной впопыхах и застёгнутой на одну пуговицу. Участливо спросил: — Проблемы? — Работа, — Нил скрутил полотенце в комок и, прицелившись, швырнул на кресло. Не попал — оно не долетело и упало рядом с ножкой. — Любимая, но иногда не вовремя. — Ты, кстати, кто? Ну, кем работаешь? Нил едва сдержал усмешку. Отличный вопрос, очень правильный. Тоже ведь «вовремя», чёрт подери. — Айтишник. Участвую в проектах. По большей части секретных. — Военных? Врать получалось легко, не в первый раз. — Иногда. Но больше частных. О которых начальство не любит, чтобы другие болтали. Боятся конкурентов. Нил сел боком на край постели. Посмотрел на Эмиля, залюбовался. Серые радужки на солнце выглядели светлее — почти пепельными. Мохнатые ресницы, наоборот, казались темнее. Зато рыжие вихры, торчавшие во все стороны, привычно полыхали огнём и не слушались. — А он кто? — Эмиль совсем по-мальчишечьи сложил руки на колени. Кивком указал на прихожую: — Твой босс? — Юль-то? — у Нила вырвался смешок. — Нет. Друг. Коллега. Крутой аналитик, просчитывает риски. Мы вместе работаем над одним проектом. Пытаемся исправить… то, что поломалось. — Он поспешил сменить тему. — Слушай, тебе необязательно уходить. Можешь оставаться, сколько захочешь. Правда. Выспишься за двоих. Завтрак, кстати, до одиннадцати. Так что успеешь. — А ты скоро вернёшься? Нил задумчиво покусал губу, с сожалением пожал плечами. — Вряд ли. Надо разбираться, что тут натворили. Это долго. — Ясно. — Загоревшаяся в глазах надежда вспыхнула и погасла. — Тогда я лучше домой. — Уверен? — Угу. Я же только со смены. Много дел накопилось. А вечером… тоже… буду занят. — Я помню. Ты говорил. — Нил улыбнулся. — Не переживай. У меня полно работы. На всю ночь хватит. Но я буду скучать.***
Пока он чистил зубы, Нил успел принять душ и теперь крутился сзади, причесываясь. Бодрый, весёлый, довольный. А ещё голый — полотенце сиротливо болталось на двери. Он тихо напевал себе под нос. Вообще вёл себя по-домашнему, будто они давно живут вместе и проводят вот так каждое утро. Не чувствовалось ни смущения, ни неловкости. Эмиль напряг память, отчаянно стараясь вспомнить, с кем ещё ему было так легко после первой ночи. Конкурентов не нашлось. Круто, если бы Нил согласился к нему переехать. В кафе он так и не ответил, только пообещал подумать над предложением. Эмиль не решился настаивать. — Тебе ещё долго учиться? Он приподнял голову, встречаясь с Нилом глазами в зеркале над раковиной. Выплюнул воду. — Уже закончил. Осталась практика и финальный тест. Если не завалю, через два месяца получу лицензию. — А потом? — Нил вернул на полку расчёску. Остановился, глядя на него. — В смысле? — не понял Эмиль, выпрямляясь и оборачиваясь. — Будешь искать работу или продолжишь летать? — Как получится. Без опыта платят мало. Наверняка придётся совмещать какое-то время. Или искать другую подработку. А что? — Так, просто. Интересно. Эмиль сам не знал, какую причину хотел услышать, но разочарование неприятно кольнуло. Он снова наклонился над раковиной, споласкивая зубную щётку. — Эй, — позвал за спиной Нил. — Ты чего? — Ты о чём? — Эмиль, — Нил приблизился. Заставил развернуться к себе и посмотреть в лицо. — У меня здесь, — он коснулся своей груди ладонью, легонько постучал у сердца, — детектор лжи. Можешь соврать, но я пойму и не отстану. Всё равно докопаюсь до правды. Поэтому предлагаю короткий путь. — Он наклонил голову вбок, удерживая Эмиля за плечи. — Что не так? Я не то сказал? Или сделал? — Всё так, — он вцепился в щётку, опустил глаза. Напомнил: — Тебя же ждут. — Подождут. — Нил продолжал буравить взглядом, не ослабляя хватку. — В чём дело? — Я… Я не… — Эмиль смутился, понимая, что ведёт себя сейчас как несмышлёный ребёнок. Они просто провели вместе ночь. Это ни к чему не обязывает ни одного из них. Они ведь едва знакомы и вообще… — Мы же ещё увидимся?.. — вырвалось у него. Нил расплылся в улыбке. В дьявольски обаятельной улыбке. — Конечно. Ты ведь так и не поиграл на моей дудочке. — И поцеловал. — Подожди… Стой! — Эмиль попытался его отпихнуть. — Не вкусно же… Нил только крепче стиснул плечи, вдавливая его в стену. — Ты вкусный, — он смешно выпятил испачканные в зубной пасте губы. Медленно облизал их, с удовольствием причмокивая, как будто ел сейчас какой-нибудь деликатес. — Даже не надейся от меня удрать.***
Нил оглянулся на застывшего у тёмного внедорожника Юля с двумя стаканами на подносе и болтающимся на запястье бумажным пакетом с названием кафе — «У Лили». Конечно, оно у него имелось, но ночью не слишком интересовало. — Позвони, когда доедешь. И потом. В любое время. — Я же буду отвлекать. — Эмиль рассмеялся. — Отвлекаться полезно. Стимулирует избирательную направленность восприятия. — Неужели? — Ага. — Нил наклонился, мягко поцеловал Эмиля в губы. — Я серьёзно. Если не смогу ответить, перезвоню, как только освобожусь. — Точно не помешаю? — Звони в любое время. Если, конечно, не хочешь, чтобы дудочка засохла от тоски. — Сделаю всё, что в моих силах, чтобы её спасти. — Эмиль со смехом обнял Нила. — Я позвоню. — Договорились. Он надел шлем, залезая на мотоцикл. Ловко, уверенно. Вся его очаровательная стеснительность мгновенно улетучилась. Как вчера, когда они мчались по лужам в отель. Чёрт, это было только вчера? По ощущениям, они словно были знакомы как минимум неделю. Или месяц. Какое-то безумие. Как только Эмиль отъехал, Нил торопливо зашагал к внедорожнику. — Какого члена, Юль?! Обязательно врываться в такую рань? Восемь утра же. — Ага. Мы договаривались встретиться ещё вчера вечером, но кое-кто решил меня продинамить и отключил телефон. — Так получилось, — Нил машинально обернулся, но мотоцикл Эмиля уже исчез за поворотом. Взял протянутые сэндвич и кофе, на удивление ещё горячий. — Где ты его нашёл? — Вместе летели. Между прочим, первый стюард в моей жизни. — Но вряд ли последний, — с иронией отозвался Юль, отпивая из своего стакана. — Нет, правда. Я думал, так только в кино бывает. Чтобы сразу из аэропорта в отель… на мотоцикле в дождь… Романтика. И вообще было отлично, если ты понимаешь, о чём я, — Нил многозначительно вскинул брови. Облокотился на капот. Пробубнил с набитым ртом: — Учти, Юль. Если он не перезвонит, будешь отдуваться за него. Всю командировку. — Я женат. — Твои проблемы. — Я плохой любовник. Это уже твои. — У тебя симпатичная задница. Мне хватит. — Конечно, не хватит. Пятая точка друга уже давно не вызывала энтузиазма, хотя в самом начале их знакомства Нил пытался с ним заигрывать. Но симпотная аристократичная помесь галлийских и датских кровей оказалась до безобразия гетеросексуальной. — Потом не жалуйся. — Угу. — Нил дожевал. Серьёзно посмотрел на него. — Ну, что тут у вас стряслось без меня?***
Из того, что Нил успел увидеть за день, Конгсборг понравился больше, чем столица Новой Дании. Там был порт, много холмов, заводов, да и в общих чертах город сильно напоминал родной Нарвик. Вернее, канадский вариант крупного промышленного центра: краны-трансформеры, монстры-корабли, крохотные домики, разбросанные по склонам разноцветными кирпичиками, коптящие в небо трубы, убегающая к горизонту блестящая гладь залива. Солидный Фредерикстад, расползшийся по обе стороны реки, выглядел иначе: торжественно-монументально, как какой-нибудь европейский город. Впрочем, стоило отъехать от центра, как ночной пейзаж за окном автомобиля мало чем отличался от любого среднестатистического провинциального городка Винланда. «Грязная маленькая дрянь» снаружи вообще не была похожа на ночной клуб. Больше смахивала на склад, где могли хранить мебель или запчасти для сельскохозяйственной техники — массивный ангар с покатой жестяной крышей, без окон, неприметного мышиного цвета посреди рощи прямо на берегу — до воды было метров сто. О том, что на самом деле здесь находилось одно из популярных мест во Фредерикстаде, где можно было отлично скоротать вечерок, свидетельствовали лишь забитая машинами большая стоянка и красочная светящаяся вывеска. Криптоновый курсив, а в центре первой буквы мигал неоновый девичий силуэт, в одной руке с бокалом, в другой — с зажжённой сигаретой, создавая эффект качелей. Сочно, броско, маняще. — Отличное название. Чтобы никаких иллюзий, — ухмыльнулся Нил, вылезая из внедорожника. Захлопнул дверцу, опёрся на неё боком, машинально изучая местность. — Сулит неприятности с парковки. Одна видеокамера маячила красной точкой у линзы на выезде со стоянки, ещё две отсвечивали над входом в клуб. Других не было, как и смысла их устанавливать — мешали высокие кроны. С акустикой тоже был порядок — из здания доносились едва слышные отголоски музыки, почти не нарушая пасторальную ночную тишину. Нил лишь мельком и то по видеосвязи видел хозяйку заведения, пару часов назад согласившуюся им помочь. Идея полностью принадлежала Юлю, и не то чтобы Нил считал её безупречной. Но поражало другое — до сегодняшнего дня он и представить не мог, что у друга вообще существуют такие знакомые. Сколько он его помнил, Юль никогда не слыл завсегдатаем ночных клубов, тем более гей-вечеринок. Его и в кино-то вытащить всегда было проблемой, вечно занят. Потолок их развлечений — пиво по пятницам после работы, в пабе по соседству с Бюро, чтобы далеко не ходить. А сегодня как подменили… Юль согласился не только прикинуться геем и притащить свой женатый зад в злачное местечко поближе к разврату, но и вырядиться соответствующее. — По-моему, это я должен нервничать. Ты-то тут, — Юль окинул здание выразительным взглядом, — как рыбка в аквариуме. Голубой меченосец. Ну да, как рыбка. Конечно… Как будто бисексуальность и разгульное прошлое могли спасти от гнева начальства. Они-то явились сюда вовсе не по просьбе босса, а вопреки — по собственной инициативе, нарушив приказ не вмешиваться и ждать указаний. В правильном мире Юль должен был сейчас имитировать внутреннее расследование, он — искать подходы к местным айтишникам, чтобы хакнуть охранную систему Фонда без подозрений. В идеале — болтать с Эмилем, лёжа в кровати. Раз уж не вышло в одной, то хотя бы по телефону. Развести его на секс, пусть шепчет на ухо что-нибудь развратное. Потом бурно кончить и вырубиться до утра — за последние тридцать шесть часов сна в жизни определённо не хватало. Вместо этого они топтались на стоянке у ночного клуба и собирались рискнуть как минимум карьерой. — Вообще-то, они оранжевые. Или бежевые. — Вот-вот. Говорю же, ты в теме, — усмехнулся Юль. Нажал на брелок с ключом от машины, активируя сигнализацию. — Пошли. Нил послушно кивнул, включая ускоренную перемотку всех стадий принятия. Сработало, у входа в клуб добрался аж до смирения. Он по-прежнему был не согласен, но хотя бы осознал, что сопротивляться бессмысленно и уже дал обещание Юль пойти вместе. Теперь оставалось удариться в пофигизм, попробовав получить удовольствие от процесса. В конце концов, когда ещё выпадет шанс поёрничать, наблюдая за резко «поголубевшим» другом и разыгрывая из себя его озабоченную подружку. Оценкой новых перспектив и возмещением ущерба можно заняться и позже.