***
Нил пристроился сзади. Лежал, обнимая Эмиля за живот. Лениво поглаживал, о чём-то размышлял. Или просто молчал, приходя в себя после второго забега. За окном бушевала гроза — прямо над ними. Шумел ливень, бился в стекло тяжёлыми каплями; глухо стонал ветер и гнул деревья к земле. Свечи уже догорели, и комнату то и дело освещали электрические всполохи, за которыми следовали внушительные раскаты грома. Под один из них Эмиль вздохнул украдкой, сунул под щёку согнутую в локте руку. Уходить не хотелось и не требовалось — Нил просил остаться до утра, обещал сытный завтрак, и Эмиль, не раздумывая, согласился. А, кажется, не стоило. Нил понравился сразу, с первого взгляда, когда только приблизился к стойке регистрации в Торонто. Но то, что Эмиль принял за обычное сексуальное напряжение — шикарный парень, заинтересовавшийся им, а у него слишком долго никого не было, — никуда не делось. И не спешило исчезать. Нил нравился больше, чем просто случайный секс. И точно не был просто сексом. Отличным, суперским, охрененным сексом — да. И парнем, с которым хотелось быть рядом. Слушать, шутить, даже молчать, как сейчас. Что угодно… Парнем, которому хотелось нравиться. Глупо, конечно. Серьёзные романы не начинаются с секса. Даже с хорошего секса. Даже с очень хорошего. Во всяком случае, у него ни один не начинался так. Не то чтобы их было много. О последнем вообще лучше не вспоминать. А ещё Нил был в Новой Дании проездом. Эмиль понятия не имел, как долго тот пробудет во Фредерикстаде, чем собирается здесь заниматься, встретятся ли они и если да, то когда. Столько вопросов... Они возникли из ниоткуда сразу, когда внутри перестало клокотать и Эмиль больше не чувствовал себя тикающей бомбой удовольствия. А теперь мешали наслаждаться моментом. Утром их станет больше, и прощание выйдет в разы тяжелее. Другое дело, если встать и уехать прямо сейчас. Но в такую погоду об этом не могло идти речи. Эмиль представил, как тащится под проливным дождём через весь город, и подавил новый вздох. Нет уж. Лучше разбитые надежды, чем разбитый байк или череп. — Эй, ты в порядке? — будто почувствовав его настроение, спросил Нил. Эмиль заставил себя перевернуться на другой бок, лицом к Нилу, и как можно беззаботнее улыбнулся. На работе получалось. Надо лишь переключиться и перестать грузить себя. Никто же не умер. — В абсолютном. Нил не спешил верить. — Уверен? — Конечно. Просто немного в ауте. После последнего раунда… — он весело рассмеялся, вполне искренне. — Должен признать, ты умеешь отправить в нокаут. — Кто бы говорил, — ухмыльнулся Нил, не больно щёлкая его по носу. — Мне тоже досталось. — Кстати... Хотел спросить. Ты что-то сказал… ну, тогда… в начале… перед тем, как меня унесло в первый раз. Нил перевернулся на спину, подложил под голову согнутые руки. — Что у тебя отличная задница. — Он зажмурил левый глаз, во втором застыли озорные смешинки, хотя губы вовсе не улыбались. — Не совсем такими словами, но общий смысл был такой. Пока польщённый Эмиль раздумывал, что лучше: поблагодарить или вернуть комплимент, Нил добавил, глядя в потолок: — Я сказал, что на такой заднице готов жениться. В груди вспыхнуло, зажгло. Он же несерьёзно? — Твоя тоже отличная. Нил никак не отреагировал. Продолжал разглядывать потолок, задумчиво покусывая нижнюю губу. Потом вдруг улыбнулся, оборачиваясь к Эмилю: — Никак не могу решить, с чего лучше начать. Выйти покурить и затащить тебя в джакузи или всё то же самое, но в обратном порядке. Ты что предпочитаешь? — Я бы с удовольствием поел. Нил перевёл взгляд на окно, нахмурился. — Даже если мы закажем сейчас пиццу, не факт, что её привезут быстро. И вообще привезут. Эмиль сел. — Не надо пиццу. Здесь рядом есть круглосуточное кафе. Прямо за углом. Можем прогуляться. — Намокнем ведь? — Подумаешь, — пожал плечами Эмиль. — Ты же всё равно собрался в джакузи. — Знаешь, а это мысль.***
Не сразу, но в итоге у Нила получилось уговорить Эмиля влезть в его спортивные штаны и футболку. По-хорошему и то и другое было велико, но для прогулки ночью за сэндвичем в забегаловку вполне подходило. Штанины можно было подвернуть, футболку заправить внутрь и спрятать под курткой. А вот его собственная униформа, если промокнет, вряд ли высохнет до утра. Уже на улице Нил мысленно похвалил себя за настойчивость — масштабы стихии из тёплой постели они явно недооценили. Вокруг гремело и сверкало, а лило так, как будто на них обрушился целый водопад. Картину Всемирного потопа в отдельно взятой Новой Дании дополнял сильный, порывистый ветер с океана, обрушивая за шиворот нехилое ведёрко воды в секунду. А вот кафешка оказалась гораздо цивильнее, чем её рисовала фантазия. Чистенькая, миленькая, с дружелюбными ценами и умопомрачительным ароматом кофе и свежей сдобы. Нил понял, как проголодался, когда вместе с Эмилем они остановились у огромной витрины — от пола чуть ли не до потолка, — в которой красовались вкусности: щедро политые глазурью пончики, румяные рогалики, пирожные с кусочками свежих фруктов, сэндвичи со всевозможной начинкой, ровные куски аккуратно нарезанной фокаччи с овощами и розмарином. А ещё там подавали рёд грёз мез флёзе. Они заказали каждый по большой порции: Эмиль — свинину с яблоками и черносливом, Нил — солёную курицу с ананасом, и взяли по бутылочке эля. Сели на диванчики друг напротив друга — в самом дальнем от входа углу. Кроме них в кафе никого не было. — Расслабься, ты отлично выглядишь, — хмыкнул Нил, заметив, как напряжён Эмиль. — Ага, как клоун. — Неправда. Как намокший голодный клоун. — Смейся-смейся, — Эмиль кисло улыбнулся. — Тебе-то здесь не жить. Сказал и испугался. Притих, делая вид, что увлечён едой. Повисла неприятная пауза. Нил метнул на него быстрый взгляд. Наверное, им всё-таки стоило обсудить это раньше. Хотя бы по дороге сюда. — Я бы хотел увидеть тебя снова, Эмиль. — Впервые за вечер он произнёс его имя вслух и удивился. Надо же, даже оно было мягким, податливым, как сам Эмиль. Вроде ничего такого не подразумевал, а прозвучало ласково, нежно. — Когда? — Завтра, скорее всего, не получится. Может, только поздно вечером. Ещё не знаю. — Завтра… то есть уже сегодня вечером, — он продолжал жевать картошку-фри, не поднимая глаз, но в голосе сквозило заметное сожаление, — я тоже не смогу. — Тогда послезавтра. Если сможешь. И захочешь, конечно. — Захочу. — У тебя когда следующий рейс? — Во вторник рано утром. — А заканчиваешь во сколько? — Как сегодня. Нил обрадовался. — В тот же день? — Ну да, — Эмиль кивнул. Посмотрел на него. — А что? — Не возражаешь, если сходим куда-нибудь? — Ты и я? — Ну, я пока не готов делить тебя с другими, — Нил подмигнул. — Так что да. Ты и я. Встретимся, когда вернёшься. Я могу приехать в аэропорт. А оттуда... — он многозначительно замолчал. Ледышки в настороженных глазах оттаяли. Эмиль заулыбался. — Конечно, не возражаю. — Вот и отлично. Эмиль ему нравился. Не только симпатичной мордашкой и шикарной задницей. Было в нём что-то безумно трогательное, настоящее. Его хотелось узнавать — постепенно, шаг за шагом. Не все те обычные формальности — возраст, образование, адрес, семья, количество штрафов за неправильную парковку, которые успел сосчитать ещё в самолёте. А какие фильмы любит, когда в первый раз поцеловался, какую музыку слушает, как долго дуется после ссоры… Хотелось ходить с ним на свидания, болтать обо всём и ни о чём. И обязательно махнуть куда-нибудь за границу, устроив себе пусть короткий, но увлекательный отпуск. Они могли бы встречаться в Торонборге, наверняка есть и такие смены. Или он сам прилетал бы к нему сюда. Подумаешь, каких-то три часа на дорогу в оба конца. При его работе расстояние — не главная проблема, и уж точно решаемая. — А ты здесь надолго? — спросил Эрик. Видимо, размышлял о том же. — Я имею в виду в Фредерикстаде. — Без понятия. Может, до конца месяца, может, позже. А может, придётся уехать раньше. — Заметив недоумение на его лице, Нил добавил: — Сроки зависят не от меня. — А от кого? Привет, простые вопросы, на которые сложно ответить. Нил дожевал последний кусок. Облизал кончики пальцев, испачканные в подливке. Потянулся к салфетнице. — В основном — от обстоятельств. И ещё от кое-каких факторов. — У тебя какая-то секретная работа, что ли? — догадался Эмиль. — Вроде того. — Закончив вытирать руки, Нил скомкал грязную салфетку. Бросил её на тарелку. — Позже я смогу рассказать больше. Но не обещаю. Эмиль не настаивал. Несколько секунд задумчиво крутил в руке стакан с недопитым элем. Затем поднял на Нила взгляд. — Эта гостиница, — он неопределённо кивнул, вероятно, подразумевая отель. — Наверняка дорогая? — Бывает дороже, — ответил Нил, не совсем понимая, к чему клонит Эмиль. — Почему ты спрашиваешь? — Я просто подумал… — он окончательно смутился. Отвёл взгляд, потом всё-таки посмотрел Нилу в глаза. — Я живу один. Недалеко от даунтауна. Гораздо ближе, чем добираться отсюда. И в общем… Если хочешь, можешь остановиться у меня.***
Разбудили назойливое солнце и громкое пение птиц. Если от первого могли защитить шторы, то от последних спасения не было вовсе. Несколько минут Нил пытался игнорировать орущих пернатых. Перевернулся на другой бок — спиной к окну, — накрыл голову подушкой. Бесполезно. Оголтелый — даже сквозь закрытую раму — птичий гомон взрывал мозг. Нил приподнялся на локте, дотянулся до тумбочки. Нащупал телефон — первым под руку попался мобильный Эмиля. Щурясь, Нил взглянул на засветившийся экран. Со стоном упал обратно на подушку. Они уснули около трёх. Нет, позже. Значит, поспать удалось от силы часа четыре. Хорошо, что хотя бы не пили. — Сколько времени? — сонно пробормотал Эмиль на галлийском. — Без двадцати восемь. — Пора вставать? Кокон из одеял зашевелился, съехал в сторону, демонстрируя лохматый затылок, красное ухо и скулу, усыпанную рыжими конопушками. Надо же, а он вчера их даже не заметил. — Нет. — Нил перекатился к нему, вынуждая Эмиля улечься обратно. — Ещё рано. — Точно? — Угу. Спи. — Он сунул руку под одеяло, притягивая Эмиля к себе. Прижался к горячей спине, уткнулся носом в шею. От Эмиля привычно пахло кедром и табаком, к которым примешивался ванильный аромат мыла. Благородно и сладко. Нил не удержался, чмокнул в загривок. Легонько пробежался пальцами по животу — вниз от солнечного сплетения и обратно. Повторил ласку, задевая ногтями горошины сосков. — Так я вряд ли засну, — пожаловался Эмиль. Уже на датском. — А так? — Рука Нила переместилась к нему на пах, сгребла в ладонь мягкую податливую плоть. — Обнадёживающе. — А сейчас? — Нил провёл кончиком языка по впадинке на шее. Сжал пальцы сильнее, лаская. — Тепло, — Эмиль придвинулся плотнее, заёрзал. Собственный член отозвался мгновенно. Приподнялся, тяжелея. — А если вот так? — Нил потёрся им между ягодиц, чувствуя, как у Эмиля тоже встаёт. — Ты почти у цели. — Хочешь сам? — Что сам?.. — Быть сверху. Эмиль перестал двигаться. Кажется, даже дышать. — Я?.. тебя?.. — Ты раньше не?.. — догадался Нил. Продолжая целовать, спустился на ключицу. — Можем попробовать. Если хочешь, конечно. — Прямо сейчас? — в тоне не слышалось энтузиазма. — Или потом. — Нил приподнялся, стаскивая с них одеяло и отбрасывая в сторону. — Сейчас мы можем… Вот так, например. Он привстал на колени, мягко развернул Эмиля на спину. Обхватил его член рукой у основания. Наклонился, ложась рядом на бок. — Моя бывшая говорила: если хочешь заняться сексом с утра, но лень чистить зубы, просто сделай мне куни. — Он аккуратно дотронулся губами до набухшей розовой головки. Провёл по ней языком, посасывая и давая привыкнуть. — По-моему, с тобой это тоже прокатит. — Подмигнул: — Герр Огромный снова рад меня видеть. Эмиль привстал, опираясь на согнутые локти. — У тебя были девушки? — У тебя — нет? Эмиль помотал головой. — Никогда? — зачем-то уточнил Нил. — В седьмом классе я целовался с одной. Так… Ничего серьёзного. — А я однажды чуть не женился. На девушке, — улыбнулся он. Выпрямился, продолжая ласкать член Эмиля рукой. — Давно. Первая любовь, все дела. — А когда ты понял, что тебе нравятся парни? — Тогда же, когда начали нравиться девушки. Шальной был, хотелось экспериментов. Старался ни в чём себе не отказывать. В старшей школе особенно, — Нил рассмеялся, вспоминая похождения. — И потом здесь, в Канаде, когда поступил в университет. На слабо мог трахнуть даже старушку. — Удобно. Когда со всеми… — Эмиль перевернулся. Положил голову ему на ногу. Коснулся члена. Несмело, потом крепче обхватил его, задвигал кулаком. Нил прерывисто выдохнул, чувствуя, как приятно тянет в паху. Эрекция возвращалась. — А ты всё ещё… ну… — Эмиль замялся. — Экспериментируешь? — Со старушками? — Вообще. — Не особо. — С девушками? — Неа. — Это хорошо. Эмиль наклонился ближе. Облизал головку, провёл языком по краям, дразня. Прошёлся по всей длине, скользя вверх-вниз и помогая себе рукой. Задержался ртом в самом низу, накрывая член указательным пальцем. Переключился на мошонку, старательно вылизывая каждую морщинку. Нил закусил от удовольствия губу, со стоном опустил руку на вихрастый огненный затылок. Потянул за густые, непослушные волосы — совсем не такие, как их хозяин, — вынуждая остановиться. Приподнял за подбородок, встречаясь с Эмилем взглядом. — Что же ты со мной делаешь, чертёнок? Эмиль улыбнулся в ответ: преданно, благодарно, как будто ему только что признались в любви. Взял за пальцы, положил их себе на язык, посасывая. Облизал средний, прикусывая. Пошло, но дьявольски соблазнительно. — Я смотрю, герр Огромный только прикидывается скромным мальчиком, а сам знает толк в извращениях. — Не понимаю, о чём ты. — Сейчас покажу. Нил схватил Эмиля за плечи, рывком опустил на спину, вжимая лопатками в подушку. Перевернулся, оказываясь над ним на четвереньках — так, чтобы получилось просунуть в горло член и достать до его.