Смертельно бледная луна,
Там, в этой черной вышине,
Твой взгляд тревожит душу мне
Словно неведомый напев.
Чёртова Лили, думал Римус, перерыв весь свой гардероб в поисках подходящего наряда. Нахрена я вообще ввязался в весь этот маскарад? (18:27) Лили: Как сборы? (18:29) Римус: Одни лохмотья. (18:30) Лили: Класс, надевай! Жду не дождусь, когда увижу тебя в этом. Не опаздывай! У Римуса была действительно отвратительная манера опаздывать. Но куда худшей привычкой были необдуманные поступки вроде этого. Согласиться прийти на костюмированную вечеринку в честь Хэллоуина, с учётом того, что Римус терпеть не мог вечеринки. – Давай, Люпин, ты сидишь в своем творческом кризисе уже триста лет. Я устала слушать, что еда не лезет в тебя, а поэзия из тебя. – Еда и вдохновение – это вещи, которые совершенно не совместимы со мной. – Хорошо. Тогда я совмещу вас, с твоего позволения. – Нет. – А мне похер. Теперь он понял, что дерьмовый вечер ему обеспечен. Сколько бы Лили не пыталась его убедить, что ее друзья хорошие люди, ему слабо верилось, что мажоры могут быть хорошими людьми. Предвзятого отношения у Римуса было не занимать. Он был беден, как церковная крыса, а всех этих избалованных детишек богатеньких родителей на дух не переносил и чурался. И он бы рад относиться к ним иначе, только вот они сами так относились к нему, сколько он себя помнил. Таков закон дикой природы. (18:32) Лили: Не пытайся слиться, Рим, я тебя знаю. (18:33) Римус: Нет, не знаешь. (18:35) Лили: Открывай. (18:35) Римус: Что… (18:36) Лили: Открывай, глупышка, я стою у твоей двери!!! Римус отложил телефон и выглянул в окно. Она следила за ним? – Какого черта, Лилс? – спросил он, пуская рыжеволосую девушку в костюме пирата. Она сняла повязку с глаза и поцеловала его в щеку. – Ахой! Я тебя слишком хорошо знаю, Люпин. Девушка по–хозяйски зашла в квартиру, сразу же направившись к шкафу, распахнув его настежь. – Я пожалел, что согласился на это. – Даже не смей! – она кинула на него угрожающий взгляд. – Это первая вечеринка у Поттеров и мне будет страшно идти туда одной. – Тебе? – ухмыльнулся Римус, облокотившись о дверной косяк. – Страшно? Одной? – она проигнорировала его, продолжая подбирать к вельветовым брюкам пиджак. – Господи, ты на какой барахолке все это стащил? Я же говорила, та, что возле пекарни не очень. Лили и сама была большим фанатом секондхендов, но Римус был настолько не привередлив к одежде, что мог ходить в одном и том же пять лет, а то и десять, если вещь не покрылась сплошь дырками. – Что я там буду делать? – Повеселишься, например? – оптимистично улыбнулась она, кинув на диван несколько вязаных свитеров, которые сочла более–менее привлекательными. – Ага, пока ты зажимаешься со своим новым парнем, – закатил он глаза, устало потерев затылок. – Завидуешь? – ехидно улыбнулась она, не глядя. – Даже не думай, это мой парень! – Месяц назад тебя тянуло блевать от его имени, – Римус приподнял бровь. – Ну, люди меняются, Римус. Она резко захлопнула дверцы шкафа, не желая вновь говорить на эту тему, и повернулась к дивану, где лежало несколько элементов одежды, сочетание которых казалось Римусу просто вырви глаз. Брюки в полоску и кардиган в разноцветную клетку. Лили с широченной улыбкой взяла две вещи в руки и приложила их к себе, вопросительно кивнув ему. – Что это? – мрачно спросил он. – Твою мать, Люпин! – она швырнула в него одежду и хлопнула его по плечу. Прям как старый пират. – Ты здесь у нас ценитель искусства или кто? Римус моргнул, пытаясь собрать все свои познания в цветовой гамме, которая могла бы натолкнуть его на ответ. Или дело было не в ней? Лили раздражительно покосилась на часы и резко одернула свою повязку, натянув на глаз. – Одевайся давай, времени нет, – она так и продолжила стоять перед ним, как надзиратель тюремной камеры. – Ну же, чего стоишь? Нашел кого стесняться. – Мало ли, – фыркнул Римус, начав расстегивать ширинку своих джинсов, в которых он был. – Может, этот твой Джеймс будет ревновать? – Мы ему не скажем, – закатив глаза, ответила она и нетерпеливо скрестила руки. – К тому же, я ведь всего одним глазком. Она снова улыбнулась, подмигнув ему сначала тем глазом, который у нее был закрыт, а потом исправилась, ведь Римус бы этого не увидел. – Ну вот, другое дело, – Лили подошла к Римусу, слегка поправив его новый образ. – Вылитый Арлекин! – Блять, Эванс, – он наконец свёл в уме все параллели нелепого костюма с клеткой и полоской несовместимых цветов и возмущенно покосился на девушку, которая как ни в чем не бывало, продолжала гордиться своим выбором. – Ты нарядила меня клоуном! – Клоун – это твое альтер эго. А это, дорогой мой Римус, фольклор. – Ну да, колпака с бубенчиками не хватает. – Пошли, Харли Квинн недоделанная, – она еще сильнее взлохматила его золотистые волосы и требовательно потянула его к выходу, когда он принялся прихорашиваться у зеркала, пытаясь, хотя бы волосы расчесать. Они вызвали такси и через десять минут оказались у входа в двухэтажный дом с живой изгородью и ухоженными клумбами, в честь праздника обвитые бутафорской паутиной, а по периметру стояли разнолицые тыквы. У Римуса немного скрутило живот от волнения и неприязни к богатым домам, а этот дом принадлежал явно богатым владельцам. – Какую маску мне надеть, говоришь? – он решил заглушить свою тревогу шутками. – Пожалуйста, Римус, – Лили взволнованно посмотрела на него, взяв под руку, – Джеймс хороший парень. Не нужно никаких масок. – Уговорила. Выбираю клоуна. Лили ткнула его локтем под ребра, улыбнувшись и быстрее зашагав к двери. Раздался звонок, за плотными занавесками окон промелькнула тёмная фигура, и вскоре на пороге показался широкоплечий темноволосый парень, лицо которого озарилось ясной улыбкой, как только он увидел Лили. – О, капитан! Мой капитан! – воскликнул он, отдав честь, и приняв поцелуй от подбежавшей к нему девушки. Несмотря на цитату из классики, Римус не мог безоценочно упустить его внешний вид. – Серьезно? Парные костюмы? – Это мой друг – Римус, – поспешила представить их Лили, – а это Джеймс, – она слегка покраснела и прикусила губу. Джеймс улыбнулся и приветливо протянул руку Римусу, который, на мгновение, решил простить ему то, что он богач. – Проходите, вы как раз вовремя. Он любезно пропустил Лили и Римуса, закрыв за ними дверь. В шикарно обставленной гостиной уже сидели молодые люди, свободно общаясь между собой. На столах стояли бутылки пива и тарелки с чипсами и закусками. Конечно, там были закуски, подумал Римус, хотя бы поесть можно. – Дамы и Господа, – прочистив горло, громко произнес Джеймс. Все затихли и даже приглушили музыку. – Некоторые из вас уже знакомы, но я представляю еще раз. Это Лили и ее друг Римус. Он указал ладонью сначала на девушку, которую поприветствовали несколько поднятых со стеклянными банками рук, затем на Римуса. В его сторону кивнули, улыбнувшись. Неплохо для начала, подумал он. Затем он шагнул ближе к сидящим и поочерёдно назвал их имена. – Это Питер, – на нем было кигуруми динозавра, – Марлин, Мэри и Доркас, – пугало, монашка и ведьма. Римус поджал губы наподобие улыбки. – А где же наша главная королева драмы? – слегка пьяным голосом спросила девушка в костюме монахини. – Как всегда, – усмехнулся Джеймс, – не знает, что надеть. – О, – Лили взмахнула бровями, присаживаясь на второй диван, который был занят лишь Питером. Второй диван, охренеть! – Смотри–ка, Римус, твоя родственная душа, – Римус смерил ее взглядом полный сарказма и польщения. Но она решила добить. – Мне пришлось помогать ему с выбором, иначе мы бы задержались еще на час. – Так и кто ты в итоге? – немного грубо поинтересовалась ведьма. Римус предвидел, что такие вопросы наверняка будут. Люди мало были знакомы с поэзией, искусством и фольклором, а ему так не хотелось объясняться, поэтому он лишь односложно ответил, прежде чем в дверь позвонили. Джеймс извинился и вышел, пока Марлин что–то шепнула Мэри на ухо, от чего она засмеялась, запрокинув голову. Римус сел на свободное кресло. Так, по крайней мере, к нему никто не подсядет. – А вот и он, – торжественно заявил Джеймс, пропуская в комнату молодого человека. – Не нужно оваций, – он выставил перед собой руку, пройдя мимо всех и заняв второе кресло в самом конце комнаты. – А мы думали ты не придёшь, – Питер протянул ему руку для приветствия. Парень смерил его костюм взглядом, возмущенно цокнув. – Сохатый, в этом доме есть что–то покрепче всего этого… Он окинул взглядом стол с бутылками пива и замолк, когда встретился взглядом с Римусом. – Ты, блять, кто? – А, ой, эм… – Джеймс в два шага подошел к ним, опустившись на диван обратно к Лили. Он казался немного сконфуженным. – Бродяга, можно повежливее? Это Римус, друг Лили, я тебе о нем расс… – …да понял я, – перебил он его, смерив усталым взглядом, и вернув более сосредоточенный на Римуса. – Что у тебя за костюм такой? Лили решила помочь Римусу с этим недоразумением, чему он был благодарен. Пока она объясняла, Римус, сбитый с толку, так же откровенно разглядывал костюм этого Бродяги. Он был готов поклясться, что на нем был костюм Пьеро. Он вообще весь и полностью был Пьеро. От чёрных, ниспадающих на плечи волос, мертвенно–бледного лица, под глазами которого были чёрной подводкой нарисованы капли слез, до его одежды. Белоснежная рубашка, небрежно заправленная в брюки–клеш. – А–а, – протянула Доркас после очень подробного объяснения Лили, – теперь понятно, вы из одного цирка сбежали. – Получается, у вас тоже парные костюмы, – подметил Джеймс, лукаво взглянув на Римуса и своего друга. Он вдруг подорвался на месте и обеспокоенно произнес. – Совсем забыл, это Сириус. Сириус выглядел самым претенциозным из всех, сидящих в комнате. Римус сразу подумал, что он наверняка самый богатый из присутствующих, так как у них особое чутье на бедность, от которой они стараются держаться подальше. Впрочем, Римусу было плевать. Он здесь всего на один вечер и всего лишь ради Лили, которой, по–видимому, было довольно весело. Почти весь вечер Римус молчал, изредка отвечая на обращенные к нему вопросы. Они довольно много пили, но Римус старался контролировать это, чтобы не ввязаться в какую–нибудь нелепую ситуацию. Больше всех пили Мэри и Сириус. В какой–то момент они практически слились с бутылками и друг другом. Как он понял по разговорам, Сириус переживал трагическое расставание, поэтому его образ был навеян мыслями о разлуке. Они с Мэри отлично дополняли друг друга в черно–белом дуэте, громче всех смеялись, чаще всего шутили и драматично плакали, когда в плейлисте играла грустная музыка. – Кхм, Джеймс? – Да, дружище? – он моментально отвлёкся от разговора, повернувшись к нему. – Где тут можно отлить? – О, пошли. Он показал ему уборную, которую по-другому назвать было и нельзя. Золотого унитаза там, конечно, не было, но ванная на серебряных ножках его убила. Стоя у раковины, он позволил себе выбрать между вариантами жидкого мыла, а затем полотенце. Глянув на себя в зеркало, Римус подумал, что этот вечер вдохновил его только на желание выбросить эти тряпки, которые были на нем надеты, к чертям собачьим. В дверь постучали. Пока Римус не вышел, стук не прекратился. – А, это ты, – прискорбно заключил Сириус, оглядев его с ног до головы. – Уже свободно, – заверил Римус, намекая, что уходит. – Нет, подожди, – он задержал его, надавив ладонью на грудь. Сириус был слегка ниже, но слишком горд, чтобы задирать подбородок, поэтому смотрел исподлобья. – Как, говоришь, тебя зовут? – Римус. – Не–не–не, – он махнул головой, – твой прикид. – А, ты про это, – Римус хотел было оттолкнуть его, чтобы поскорее избавиться, но перед глазами вспыхнул возмущенный облик Лили, которая наверняка бы не одобрила это. Он вздохнул и едва разборчиво произнес. – Арлекин. – Из той же оперы? – спросил он, одернув свою рубашку, которая слегка перекосилась. – Ага. Римус не понимал, что тот от него хотел. Сириус лишь продолжал стоять, уперто смотря ему в глаза. Он не пытался вновь оценить костюм, причёску или даже шрам на лице, про который спрашивал каждый первый. Он просто смотрел в глаза, молча и пронзительно. – Мальчики, – многозначительно произнесла Марлин, появившись из–за угла. Сириус медленно оторвал взгляд, обернувшись. – Что, Блэк, ищешь новую жертву? – усмехнулась она, облизав губы. – Это травма, МакКиннон, а не повод для твоих глубокомысленных шуток! – заявил он, вальяжно развернувшись и указав на нее пальцем. – Господи, для тебя все травма. – О, представляешь, у меня есть чувства! – У тебя огромная корона на голове, из–за которой ты не можешь находиться с кем–то дольше трех месяцев, – фыркнула она, проскользнув в уборную. – Три месяца и полторы недели! – крикнул он в закрытую дверь, когда Римус отошёл от нее. – Тяжелый разрыв? – спросил он из вежливости. Сириус удивленно уставился на него. – Что ты знаешь о тяжёлых разрывах? – вопрос прозвучал риторически и немного надменно. – Только то, что это полное дерьмо. Но со временем станет лучше. Он смерил его оценивающим взглядом еще несколько секунд, прежде чем вернуться в гостиную. Лили, Джеймс, Питер и Доркас играли в карты, Мэри листала плейлист, набив полный рот маршмеллоу. – Что–то ты долго, – Лили посмотрела на него взглядом, в котором застыл вопрос. – Все в порядке. – Уверен? – спросил Джеймс, не отрывая взгляда от своей колоды. – Я видел, Сириус пошел туда же. Он может быть не в себе, знаешь. – Да я уже понял, – ответил он, думая, сесть ли ему обратно или попытать удачу, чтобы уйти домой. – Давай с нами, – предложил Питер. Лили быстро закивала, умоляюще надув губы. Это было лучше, чем угрожающий призыв, которым она всегда пользовалась. Римус вынужденно согласился. – Я убью тебя, Блэк! В комнату вбежал Сириус, прикрываясь руками от Марлин, которая изо всех сил лупила его полотенцем. Все рассмеялись, поддерживая ее, как гул стадиона. Они носились по комнате, пока Сириус не оказался перед креслом Римуса, вытащив его за руку и заслонив себя его телом от разъяренного пугала, носящемся за ним. – Эй! – воскликнул Джеймс, поднявшись и бросив карты на стол. – Я так и знал! – радостно воскликнул Питер. – Он блефовал. – Заткнись, Пит, – грубо оборвал его Джеймс и сердито уставился на Сириуса. – Что? – невозмутимо произнес он, все еще крепко ухватившись за плечи Римуса и прячась за ним. – Он новый человек, она не будет лупить его полотенцем. – Ах ты ж гад! – Марлин рассвирепела еще сильнее, пытаясь теперь поймать его, обходя Римуса. – Что он сделал? – смеясь, спросила Мэри. – В самом деле, пугало, что я сделал? – он увернулся от очередного удара, скрывшись за Римусом, который получил полотенцем по руке. Ему не было больно, но его вывела из себя вся эта ситуация. Он резко дернулся и развернулся, оттолкнув от себя Сриуса, который покачнулся и едва не упал, удержавшись за торшер. В комнате повисла тишина. Пьеро гневно смотрел на Арлекина, но во взгляде то и дело метался страх, словно перед ним находился дикий зверь. Римус молча развернулся и покинул комнату, стараясь ничего не разбить по дороге.__________
(21:37) Лили: ты так быстро ушел, надеюсь, все в порядке? (21:39) Лили: прости за все это. Думаю, он не хотел. Джеймс сказал, что его бросили, поэтому он вел себя немного кошмарно… (21:39) Лили: но и ты, знаешь, тоже хорош! (21:41) Лили: ладно, он вел себя как полный кретин. Прости еще раз! (21:42) Лили: Джеймс передаёт извинения тоже.…
(21:59) (Неизвестный номер): Извини. Римус нажал на иконку контакта. Из круглого окошка на него смотрел черный пёс с табличкой: «Осторожно, злая собака». У богатых свои причуды, подумал Римус и закрыл приложение. Он переоделся, смыл с себя стыд элитного дома и улёгся в кровать, бездумно уставившись в потолок. Мысли цеплялась одна за другую в беспорядочном ритме. В голове всплывал образ Пьеро. Его выразительные черты лица и проникновенный взгляд. Самый противоречивый персонаж того вечера. Римус смутно запомнил лица других, у него вообще была слабая память на подобного рода вещи. Но лицо Сириуса само собой отпечаталось в его памяти. Римус нащупал телефон под рукой и открыл заметки, быстро набрав пальцами по клавиатуре строки, что крутились у него в голове:В синеве твоих глаз я на смерть обречен, был убит пораженьем в бою.
Никогда не найдёт тот дорогу домой, кто хоть раз побывал в раю...