__________
(15:45) Лили: Температуру мерил? (15:45) Римус: Вроде высокая (15:45) Лили: Вроде??? Сейчас же померил! (15:49) Римус: Пиздец. Я заболел. (15:51) Лили: Что я тебе говорила??? Римус отложил телефон, уткнувшись лицом в подушку. Он уже несколько часов страдал от головной боли и леденящего похуже холодного душа озноба. Завернувшись в одеяло, он сглотнул, проверяя, не болит ли у него горло. Оно першило. Телефон разрывался от уведомлений Лили с подробной инструкцией необходимых лекарств, режима сна и количества шерстяных носков. Он все это прочел, написал краткое «ок, спасибо» и снова завалился спать. Пришлось взять больничный, потому что на следующий день ему стало еще хуже. Лили любезно согласилась привезти ему лекарств, и пообещала, что оставит их у порога, чтобы не заразиться. Однако она все же вошла в маске и медицинском халате с перчатками, заварив ему чай и подоткнув одеяло, из-под которого он так и не вылез. Следующие несколько дней она проверяла его состояние, постоянно присылая какой-нибудь рецепт ядреного чая с имбирем, лаймом, медом и лимоном. Он нещадно врал ей, что ел трижды в день, однако, когда она потребовала от него фото его ужина, а в ответ получила смайлик среднего пальца, то грозилась приехать и натолкать его куриным бульоном. Когда пятый раз он сказал, что ей не стоит приходить, раздался звонок в дверь. Если у Лили Эванс была цель, то для нее не существовало препятствий. – Господи, мам, ну когда ты уже… – С дороги, сынок, я пришел, чтобы сразить твой грипп наповал. Римус разинул рот, глядя на стоящего у него на пороге Сириуса. Тот ухмылялся, не сводя с него глаз, и шелестел пакетом в руках. – Как ты… я же… откуда? – О, болезнь уже начала разъедать твой мозг, Лили была права, – он поежился, делая вид, что на пороге стоять очень холодно. Римус моргнул. – Это она тебе сказала мой адрес? – Нет, я потратил все свои сбережения, чтобы выяснить, где живет мистер Лунатик, – он рассмеялся и качнул головой, – а ты вообще должен быть в постели! – Ой, ну прости, какой–то мудак заставил меня открыть ему дверь, – передразнил его Римус. Он немного отступил и позволил ему войти. Сириус вошел, улыбчиво подмигнув ему, и направился прямиком в кухню, даже не спросив, где она находится. Какого хрена он везде ведет себя, как дома? Римус закрыл дверь, повыше натянул одеяло, в котором он ходил завернутый, как в плащ, и неловко прошел следом за ним в собственную же кухню. Сириус бросил на него беглый взгляд. – В кровать быстро! – тоном заботливой мамаши произнес он, доставая из пакета сок и фрукты. Римус закатил глаза, но покорно вышел, вернувшись в постель. Пока он приходил в себя, слушая звон посуды и стук ножа о кухонную доску, Сириус бормотал что–то невнятное себе под нос. – Сколько ложек сахара ты кладёшь в чай? – Три, – ответил он и услышал едва различимый смешок, а затем на выдохе произнесенное «сладкоежка». Через пару минут Сириус вошёл в комнату, поставив на стол кружку чая и нарезанные аккуратными ломтиками фрукты. – Я не нашел, где у тебя поднос, – сказал он, осторожно отодвинув его ноутбук в сторону. – У меня его нет, – ответил Римус, все еще скептически глядя ему в затылок. Развернувшись, Сириус сложил на груди руки и оценивающе взглянул на него. – Выглядишь горячо, – он выгнул бровь и наклонился над ним, когда Римус недоверчиво отстранился. – Да господи боже, я просто померяю температуру. – А ты что, градусник? – Нет, но вставить могу, – с непринужденным выражением лица он коснулся щекой лба Римуса, от чего тому стало еще жарче. Нашел, блин, способ. Цокнув языком, Сириус недовольно взглянул на него. Он был еще хуже Лили, потому что он позволял себе прикасаться к нему. Не то, чтобы Римусу это не нравилось, он мысленно скулил каждый раз, когда тот отстранялся, но это заставляло его температуру вскочить до небес. – Какой диагноз, док? – фыркнул он, закутавшись в одеяло по самый нос. – Сожалею, – прискорбно сообщил Сириус, кладя руку на сердце, – с таким диагнозом Вы и месяца не протянете. – Слава богу, – облегчённо вздохнул Римус, – я уж думал, придется платить за аренду. Уголки губ Сириуса дрогнули, он улыбнулся, вновь отворачиваясь к столу. Римус приложил немало усилий, чтобы придержать собственную улыбку, которая собиралась разделить его лицо пополам. – Значит так, – продолжил он самым серьёзным тоном, который только был в его артиллерии, – чай на столе, – жаль, что не ты, подумал Римус. Ох блять, какого хрена? – Чтобы до завтра все это съел, я принесу еще. – Что? Ты придёшь сюда снова? – Римус, если ты не понял, то ты только что подписал соглашение на помощь первоклассного специалиста, эксперта в области здравоохранения и лучшего сервировщика Великобритании. Он жестом указал на лебедя, которого вырезал из яблока. Рядом лежало два огромных апельсина и банан между ними. Римус обречённо вздохнул, поджав к груди колени. – У тебя есть лекарства? Римус снова безмолвно кивнул на тумбочку, где стояла бутылка воды и несколько надорванных пачек. Сириус кивнул в ответ, мысленно отметив что–то у себя в голове. – Самое главное лекарство, Лунатик, это здоровый сон, – он снова подошел к нему и взбил подушку. – Я и так сплю почти двадцать четыре на семь, – Римус устало потер глаза. – Твой статус говорит об обратном, – он приподнял его телефон, постучав по экрану, и отложил его подальше. – Решил позвонить в «Секс по телефону» от скуки, – непринужденно пожал он плечами. – Странно, – Сириус потер подбородок, покосившись на свой телефон, – мне никто не звонил. Римус фыркнул, цокнув языком, и снова зарылся носом в одеяло. На часах было без четверти восемь. Довольно поздно для такого визита. Почувствовав, как на него находит зевота, Римус попытался отогнать ее, но Сириус внимательно за ним наблюдал. Он подал ему чай и поставил фрукты на тумбочку. – Джеймс и Питер передавали привет, – сказал он, удобно устроившись в кресле. – Я напишу им спасибо, – ответил Римус, проследив за взглядом Сириуса, который рассматривал книги на его полке, улыбаясь чему–то в своих собственных мыслях. – Ты был в подобных квартирах раньше? – Только у тебя, – покачал головой Сириус и взглянул на него, жестом указав на фрукты. – В смысле? – Римус потянулся к банану, решив, что не ему одному сегодня краснеть и дымиться от жара. Сириус незаметно прикусил губу. – М? – переспросил он, сглотнув, словно не слышал обращённого к нему вопроса. Римусу было неудобно чистить банан, так как вторая рука была занята кружкой чая, поэтому он аккуратно зацепил кожуру зубами. – Ты как будто уже бывал здесь. Но я не помню, чтобы приглашал тебя или рассказывал о местоположении кружек и ножей на моей кухне. Сириус оторвал взгляд от надкусанного банана, быстро заморгав и взглянув на довольного Римуса. Его брови поползли вверх. – Ты забыл? – усмехнулся он, и Римус перестал жевать, нахмурившись. – Я же уже был здесь. У Римуса понеслась перед глазами вся его жизнь, с того момента, как он познакомился с ним. Ни единого воспоминания, чтобы Сириус хоть как–то был связан с его квартирой. – Ты что, был здесь, пока меня не было? – в ужасе предположил Римус. – Похоже ты и правда тогда сильно надрался, – весело сказал он, потянувшись за яблоком, и с аппетитом надкусил его, мизинцем убрав сок с уголка губ. – В тот вечер, когда мы поспорили и… – он вдруг затих и прочистил горло, дожевывая кусочек, – ну, в общем, на вечеринке у Мэри. Теперь Римус пытался отвести взгляд от его губ и изящных пальцев, которые прокручивали в ладони спелое яблоко. Его мысли выстраивали ступени из воспоминаний, но последнего пазла в них явно не доставало. – Ох, блять, – протянул он, наконец сообразив, как в тот вечер оказался дома. – Это… я тебя тогда попросил? – Не, ты был в отключке, – усмехнулся он, облизнув языком верхнюю губу, а затем закусив нижнюю. Твою мать, твоя задача есть яблоко, а не соблазнять меня. – Лили единственная знала, где ты живешь. Мы затолкали тебя с Сохатым в такси и принесли сюда. – Джеймс тоже был тут?! – он едва не подавился последним куском банана, затолкав его себе в рот. – Ну тебя же надо было как–то занести, – пожал он плечами, – а Лили не лошадь, чтобы тащить тебя на себе. – Очень жаль, – нахмурился Римус, осознав, что его квартира в какой–то момент стала ему еще более омерзительна. Ему стало стыдно, но Сириус махнул рукой, заметив это. Они посидели какое–то время в молчании. Римус допивал чай, стараясь не встречаться взглядом с Сириусом, который с интересом осматривался, покачиваясь в кресле. За окном сгущалась ночь и фонари отбрасывали оранжевые тени в полуосвещенную комнату. – Тебе не обязательно оставаться, – сказал Римус, чувствуя, что его начало клонить в сон. От чая стало жарко, а тело ломило от усталости. – Ты просто бог гостеприимности, – съехидничал он, закинув ногу на ногу, – я подожду, пока ты уснешь. – Зачем? – Хочу убедиться, что ты спишь, – резко ответил он, сверкнув глазами. Римус раздраженно цокнул и всколыхнул одеяло, завернувшись в него, как гусеница в кокон, предварительно поставив кружку рядом с полупустой тарелкой. Отвернувшись к стене, он чувствовал на себе сосредоточенный взгляд. Он знал, что Сириус смотрит на него, изучая его затылок. Однако через секунду послышался щелчок выключателя и на комнату опустился мрак. – Доброй ночи, Лунатик, – прошептал он и тихим шагами вышел, закрыв за собой дверь.__________
Сириус навещал его каждый вечер до тех пор, пока Римус не пошел на поправку. Он много шутил, развлекал его смешными историями про их с Джеймсом школьные приключения, и кидал смешные картинки, находясь в университете. Римус сдался, позволив ему стать его надзирателем. По крайней мере, так Лили была удовлетворена и писала ему чуть реже, чем через каждые пол часа. Ему повезло, что она знала бюджетные аналоги лекарств, и не позволял Сириусу купить ему их самостоятельно. Он был ему благодарен еще и за то, что они больше не возвращались к разговору о том, что произошло накануне. Сам же он понимал, что уже давным-давно тонет в этом бездонном океане. В пятнадцать лет, ощущая бабочки в животе и нежный трепет бьющегося сердца, кажется, что все в мире прекрасно. Хочется плескаться в этом море безудержных чувств и делиться ими со всеми вокруг. Но когда тебе двадцать два и ты уже был однажды отвергнут, ты думаешь только об одном. Пиздец, во что я ввязался. Но как это обычно бывает в компании друзей, кто–то из них обязательно начнёт сватать двух других, потому что по их мнению: счастье приходит тогда, когда два любящих сердца бьются в унисон. (17:40) Римус: Боже, Лили, где ты набралась этой мерзости? (17:41) Лили: Люпин! Открой дверь своему счастью! (17:41) Римус: Эванс! Закрой форум со слащавыми цитатами! (17:43) Лили: Я не шучу, открывай, я уже поднимаюсь :) Римус вздохнул, откинув телефон, и поднялся с кровати, нехотя подойдя к двери. Румяные щеки Лили коснулись его щеки, когда она обняла его, пощекотав спутавшимися на ветру волосами. – Рада, что ты жив, – произнесла она, вручая ему баночку витаминов. – Спасибо, – бросил Римус, закрывая за ней дверь, в надежде, что она не привела за собой хвост. – Твой лечащий врач сказал, что ты любишь бананы, я захватила их тоже, – она взмахнула бровями и приподняла пакет. Веки Римуса устало опустились, погружая его в приятное одиночество, наедине с одной лишь тьмой. Последнее время все чувствовали себя в квартире Римуса намного комфортнее, чем он сам. Лили быстро вытащила фрукты на тарелку и поставила на плиту чайник. – Лилс, я уже здоров, – он потер лицо, с тоской вспоминая о тех днях, когда его квартира принадлежала ему одному. – Отлично, – жизнерадостно заключила она и с горящими глазами взглянула на него, опершись спиной о столешницу. – Итак. Ее брови взметнулись на середину лба, а на лице засияла довольная улыбка, словно она только что повернула что–то поистине хитрое и легендарное. Или только собиралась. – Итак, – неохотно повторил он, чувствуя, что за этим последует явно не самая приятная для него вещь. – Твой день рождения! – Ну разумеется, – мрачно протянул он, опустившись на стул и придвинув тарелку с фруктами. Бананы его отвлекали. – Я серьезно, Люпин, – она сменила тон на более требовательный, – через две недели. – Две недели! – сказал он, подчеркнув, что до судного дня еще, как минимум, вечность. – Две, Римус! – не унималась Лили, намекая, что он состоится чуть ли не завтра. – Давай в этот раз без твоих сюрпризов, – он покачал головой, – я до сих пор от прежнего отойти не могу. – Да ладно, тебе же понравилось, – она поставила кружки, кинув в них чай и три ложки сахара для Римуса. Она знала его насквозь. – Да, но это слишком сильное потрясение для интроверта. – Ты был неподражаем, – отстаивала она свое, заливая кипяток. Он не стал спорить, пока в ее руках был раскаленный чайник. Лили не одобряла его скромности, когда речь шла о его творческом потенциале, поэтому потащила его на вечер поэзии, где ему пришлось читать свои стихи на публику. На самом деле он получил много приятных отзывов и познакомился с весьма интересными людьми, но тот стресс, что он пережил, ему приходилось переваривать до сих пор. – Пока ты болел, без тебя случилась одна вечеринка, – непринужденно произнесла она, ставя перед ним кружку и усаживаясь напротив. – Не удивлён, – пожал плечами Римус, закручивая пальцем поднимающийся пар. Он хмыкнул, – странно, Сириус мне ничего о ней не рассказывал. – Конечно, он же был с тобой. Лили произнесла это таким тоном, словно обыграла Римуса в покер. Пришлось выдержать напор ее щекотливого взгляда, но Римус справился с этим, равнодушно раскрывая банан. – Так и что там было? – О, Римус Люпин, интересующийся сплетнями? Что–то новенькое, – он закатил глаза, в упор уставившись на нее. Не хотел проигрывать ее взгляду. Лили улыбнулась ему. – Марлин и Доркас приглашали к себе. Народу было много, тебе бы как обычно не понравилось. – Удивлен, что они вообще позвали кого–то. Обычно им плевать на всех, кроме друг друга. – Так и было! – рассмеялась Лили, чуть не поперхнувшись чаем. – Мы даже поспорили, как быстро они сольются. – Я бы дал им фору в несколько часов, – предположил Римус, ухмыльнувшись. – Ну, – хитро мурлыкнула она, – тогда тебе пришлось бы вместе с Мэри и Питером проставляться. – Как же хорошо, что меня там не было, – довольно ответил он, вылавливая чаинки из кружки. – Имеешь что–то против них? – спросила она, прищурившись. Римус покачал головой. – Только против толпы пьяных богачей. Лили звонко рассмеялась, после чего начала бессмысленный разговор о том, с кем бы из них он захотел остаться на необитаемом острове. – Я бы в принципе не хотел, – ответил он, хотя перспектива тишины и покоя его привлекала, – но я бы умер быстрее, будь там кто–то из вас. – Даже Сириус? – она неоднозначно приподняла бровь, склонив голову. Римус передразнил ее, раздраженно фыркнув. Лили шутливо толкнула его коленом, но он проигнорировал ее. – Я бы выбрал Пита. У него есть заманчивая супер–способность к накопительству. Прямо как у хомяка. Еще я бы взял Мэри, она бы заговорила зубы даже акуле. – О, а как же я? – нарочито обиженно воскликнула она. – Тебя одну не возьмёшь, – усмехнулся он, – с тобой всегда теперь ходит охрана. – Да вы без нас с этого острова никогда не выберетесь! – Да вы постоянно будете лизаться, как макаки! – Ну держись, Люпин! Она подскочила с места и Римус едва ли успел оторваться от нее, прячась за креслом в комнате. Лили схватила подушку и навалилась на него, покрывая его таким отборным матом, что Римус даже на улицах Лондона не слышал.